***
Джиен уже не маленькая. Она всё понимает. Понимает, что папа с мамой не вернутся, когда находит на туалетном столике у матери соболезнования от королевской семьи о потери мужа и отца, а потом слышит о поджогах, которые произошли в том участке леса, где обычно никто не ходит. Никто, кроме её мамы, которая очень любила цветы в той местности и говорила, что они забирают у неё боль. Сейчас, после гибели мужа, они забрали её полностью. — Сестрёнка, — бормочет тихо, будто что-то предчувствуя, Чонсан, — где мамочка с папочкой? Маленькая девочка поднимает глаза, в которых плещется печаль вперемешку с синим морем, и притягивает к себе мальчишку, стараясь через объятия успокоить и себя. — Они скоро вернутся, — но почему-то голос на последних звонких нотках начинает дрожать.***
Минхек обеспокоенно оборачивается, когда стук копыт становится громче. Сзади, совсем близко от них, остановилась огромная фигура. Маскулинный человеческий торс переходил в тело коня. Кентавр, только заметив незнакомцев, нацелил на них лук, уже готовясь пустить стрелу. Человек, почувствовав угрозу, крепко сжал ножны, готовясь в следующую секунду вытащить и клинок. Но хрупкая рука эльфийки остановила его. Херин, не разрывая зрительный контакт, сделала один шаг вперёд, расслабленно держа руки у туловища. Кентавр, не теряя бдительности, направил острие стрелы на неё. — Кто вы и что забыли в нашем лесу? Грубый голос заставил их вздрогнуть, но оба так и не сдвинулись с места. Эльфы, которые и правда были обязаны делить леса с кентаврами, знали, куда лучше не заходить, чтобы не провоцировать любящих ссоры существ. Херин, бежавшая со своим возлюбленным, проходила близко к недопустимой границе. Храбро подняв голову, девушка спокойно заговорила: — Мы бежим от губительной войны Масдерна и Лигниса, изгнанные своими братьями по крови из-за нашего порочного союза. Прошу, пропустите нас, мы просто желаем мира. Кентавр, услышав о происхождении незваных гостей, пустил стрелу, которая вонзилась в землю рядом с ногами эльфийки. Доставая стрелу из колчана, мужчина с ненавистью смотрел на них, натягивая тетиву. — Человек и эльфийка, значит? Расы, развязавшие войну из-за своих предрассудков. Вы последние, с кем я хотел бы связываться. Как чистокровный представитель кентавров, я сам должен избавить вас от греха, который уже запачкал чистые души. Рука, которая уверенно сжала рукоять, дрогнула от громкого женского голоса и топота копыт. — Стой! — кентаврида остановилась, опираясь только на задние копыта, и направила лук на своего сородича. Её русые волосы развеялись ветром и неравномерно упали на оголенную грудь и плечи. — Эти дети находятся под покровительством дриад. Человек с лошадиным туловищем повернул к ней голову, не отпуская тетиву. — И что с того? Они нарушили границу и должны умереть! — агрессивный голос должен был вселить ужас, но девушка, которая сама могла сойти за лесную нимфу, нахмурилась. — Ты что, хочешь усомниться в словах своих прародительниц? Ты можешь рискнуть, но моя стрела достигнет цели первой. Кентавр с чёрным взором и расширяющимися в агрессии крыльями длинного носа смотрел на гордую кентавриду, что, ни раз не усомнившись в своих действиях, закрывала могучим телом застывшую в молчаливом напряжении пару. — В следующий раз эта стрела окажется в груди одного из них, Кандера, — сжимая в уверенной руке орудие, с металлом в голосе говорит он. — Или в твоей. Резко выдохнув воздух в практически лошадиной манере, кентаврида дождалась, пока тот присоединиться к ожидающим их товарищам, а после повернулась с Херин и Минхеку, застывшим в ожидании. — Он в своей ревностной любви и преданности к своей земле и своим близким не остановится не перед чем. Советую не испытывать судьбу и искать дороги, не пересекающиеся с нашими путями, — бросая взгляды на нетерпеливо встающих на дыбы молодых кентавров, размеренно говорила Кандера. — Эта война затронет всех без исключения, куда бы вы ни бежали. Встретьте свою судьбу лицом к лицу. Минхек с благодарностью поклонился, когда Херин, сводя густые светлые брови к переносице, всё больше наполняла свои думы тем липким, скользким и непонятным чувством переживания и неуверенности. Неуверенности в завтрашнем дне, в своей стране, в том, правильный выбор ли она сделала. — Даже если нам суждено умереть на месте нашего рождения, то мы постараемся выжить, да, Херин? — светя своей улыбкой, что сравнима лишь с солнцем на рассвете, отрывает от мыслей Минхек. И Херин уверена: любой её выбор, поддержанный любимым, будет единственно верным. Даже на последнем смертном одре.***
Хаос заполонил улицы, дома и головы людей. Всепоглощающая война затрагивает всех, и даже те, кто были кукловодами, потеряли контроль над ненавистью людей, эльфов и других существ, трепещущих под гнетом черного дыма, оглушающих лязгов металла и алой крови. Всё животное, что есть в людской сути, высвобождается, когда все рамки сломаны, а принципы растоптаны под трупами невинных. Родная земля, пропитанная болью и страданием, стонет, встречая пару эльфа и человека. Эпицентр действий далеко — однако они оба не могут скрыть немых слёз, текущих по потемневшим от сажи щекам. Оба королевства обезумели в своих непомерных амбициях. Меньше всего сейчас имеет значение то, за какие идеалы изначально была битва. Сейчас руководствуют демоны в душах тех, кто ощутил в своих руках власть. Эльфы, правитель которых не способен открыть глаза; люди, король которых потерял то, на что опирался и что считал своей самой большой силой; война, которая затронула всех и каждого, которая беспощадно и бесконтрольно, словно чума, топит всех существ в разочаровании и ощущении безвыходности. А есть ли выход? Но, отгоняя неприятные мысли, которые туманили разум и заставляли руки мелко дрожать, влюблённые бежали от войны, которая началась, как и, впрочем, другие войны, из-за глупого недоразумения. Пока они были вместе, их не страшила смерть и невзгоды, которые могли помешать недолгому счастью. Души, насквозь пропитавшиеся печалью, уже не могли надеяться на большее, чем мгновения радости среди разрухи, происходящей в мире. Наконец, они приближались к краю опасных лесов, граничащих с неприветливыми существами. Их запасы еды и воды заканчивались, но совсем недалеко находился маленький городишко, через который они и так собирались пройти во время их долгих странствий. Деревья попадались на их пути всё реже, пока Херин не увидела вдалеке чистую гладь воды. Розовый закат отражался в озере, бросая мягкие тени на траву. Они будто попали в маленький мирок, отрезанный от всего. Ощутимо далёкий от разрушающей их жизни войны. Было решено сделать привал. И человек, и эльфийка были измотаны. Дальняя дорога забрала все силы, а недавнее покушение на их жизни полностью опустошило. Бросив на поляну холодное оружие, Минхек вдохнул полной грудью. Воздух был чистым, потому что сюда ещё не добрались пожары, уничтожающие всё на своём пути. Наконец-то он почувствовал себя свободным. Наконец, длинный день сменился ночью. Дым от костра тонул в небе, которое куполом нависало над ними. Они лежали на траве, полностью расслабив свои тела. Херин, положив голову на плечо Минхека, расслабленно закрыла глаза. Её волосы покоились на хрупких руках, отливая серебром при свете полной луны. Огонь приятно трещал, радуя слух. Мужчина повернул голову, проследив за яркой точкой, мелькнувшей перед его лицом. Светлячки, не боясь чужого присутствия, пролетали совсем близко к воде. Ресницы эльфийки дрогнули и она подняла глаза на небо. — Дома надо мной нависали точно такие же звёзды, — она зашептала, не собираясь нарушать трогательную минуту спокойствия. Мужчина нежно приобнял её, тоже поднимая голову. На чёрном полотне виднелись яркие точки, которые манили к себе, не позволяя никому отводить взгляда от них, — звёзды кажутся нам вечными, но мы видим лишь послеобразы мёртвых небесных тел. Лёгкий смешок слетел с их губ. Это казалось забавным, особенно в их теперешнем положении. — Как думаешь, когда закончится эта война, будут ли они всё так же сиять, медленно растворяясь в чёрном пространстве? Это грустно, но звёзды всегда казались мне красивыми, — Минхек проследил, как приподнялась девушка, не отрывая взгляда от завораживающей картины. — Я знаю лишь то, что эта война закончится, но ночь всё так же будет приходить, возобновляя течение времени. Года сменятся веками, а звёзды всё так же будут возникать где-то там. Нам остаётся лишь пытаться дотянуться до них, пока мы ещё живы, — Херин протянула руку, заворожено смотря на свет, проходящий через её тоненькие пальчики. Они понимали, что могут не увидеть конец этой войны. Никогда не найти покоя. Они, брошенные всеми, могли уже не найти место, которое стало бы для них настоящим домом. — Херин, я верю в то, что и этой кровопролитной войне придёт конец. Она закончится, даже если мы в это время разлетимся пылью. Но я всё равно буду любить тебя, пока небо над головой не рухнет. Она повернулась к нему и нежно улыбнулась. В этот момент Минхеку показалось, будто в глазах Херин он увидел тысячу маленьких звёзд.***
Ранним утром они собрали свои немногочисленные вещи и вышли на дорогу, которая должна была привести к ближайшему городу. На пути своём они не встретили ни одно живое существо, будь то человек или фея. Лёгкий ветер обдувал кожу, заставлял траву под ногами колыхаться. Вдалеке начали показываться первые дома, и Минхек, к своему облегчению, заметил ребёнка, который быстро скрылся, заметив их. Городок и в правду был небольшим, но они и не планировали задерживаться здесь надолго. Подходя к одной из старушек, которая с самого утра продавала свой немногочисленный товар, девушка протянула последние серебряные монеты. Торговка сложила им еды в дорогу, грустными глазами провожая молодых влюблённых, которые в полной мере ощутили на себе ужасы войны. Уже скоро они скроются от неё и заживут спокойной жизнью. Но их маленькой мечте так и не суждено было сбыться. Они уже свернули на дорогу, когда Минхек услышал хруст ветки позади. Оглянувшись, он узнал в убегающей фигуре мальчика, которого заметил где-то полчаса назад. Нахмурившись, он сказал обеспокоившейся Херин, что всё в порядке, и первым двинулся дальше. Полную тишину вскоре нарушили настойчивые шаги сзади. Деревня была далеко позади, но беспокойство не покидало, разрастаясь уродливым пятном в его душе. Человек схватил руку эльфийки и свернул, стараясь оторваться от преследования. Уже через миг они бежали, понимая, что им грозит страшная опасность. Стрела, пущенная в виде предупреждающего знака, впилась в крону дерева, заставляя их остановиться, тяжело дыша от долгого бега. Беда, от которой они так мечтали уйти, наконец-то настигла их. Люди, облачённые в тяжёлые доспехи, окружили их, уменьшая диаметр круга. Минхек, понимая, что они не смогут договориться, вытащил меч, готовясь защищать жизнь эльфийки любой ценой. Стрела, готовая выстрелить в любой момент, была наведена на случайного солдата. Вскоре показался и командир: суровый мужчина преклонного возраста оглядел странную компанию. — Так нарушителями спокойствия был наш брат по крови и эльфийка, околдовавшая его своими чарами? — Минхек, услышав подобное, скрипнул зубами, сильнее сжимая оружие в своих руках. — Интересно. Но чего ещё можно ожидать от столь злобных тварей, которые притворяются детьми самой природы. Мужчина засмеялся, в ту же минуту становясь серьёзным. Холодный взгляд скользнул по ним, и один знак, отданный отряду, решил их дальнейшую судьбу. В ту же секунду молодые тела наполнила усталость, вызванная ядом, который быстро распространялся по воздуху. Воины выставили копья вперёд, не давая и так ослабшим врагам шанса на спасение. Херин осела на холодную землю, а лук упал рядом, выскользнув из трясущихся рук. Минхек бросился на баррикаду, но его тут же оттолкнули обратно. Стрела, пущенная с верхушки дерева, должна была решить её судьбу. Но хрупкое тело стало преградой, спасшей короткую человеческую жизнь. Стрела впилась в спину, моментально достигая сердце. Херин тут же упала на землю. Рассудок Минхека затуманился, и он упал рядом с бездыханным телом, попавший под власть ядовитого дыма. — Мальчишку не трогайте. Он не виноват, что стал жертвой идей проклятой эльфийской расы. Я уничтожу каждого, в чьих жилах течёт проклятая кровь.***
Минхек с трудом открывает глаза, которые покрыла пелена долгого сна. Он поднялся на ноги и увидел любовь всей своей жизни. Произошедшее вмиг взбодрило его, заставляя тело биться в истерике. Отчаянный крик пронёсся по округе, но Херин не шелохнулась. В волосах её запутались увядшие листья, которые падали с дерева над ними. Человек дрожащей рукой провёл по безмятежному лицу, убирая спутанные локоны. Слёзы скатывались по его лицу, когда он в последний раз улыбнулся эльфийке. Холодная сталь быстро скользнула по коже, выкачивая кровь из здорового тела. Влюблённые лежали рядом, найдя покой в блаженном сне. Это был день, когда небо над их головами всё-таки рухнуло. Это событие знаменовало то, что люди и эльфы всё-таки погрязли в своей всепоглощающей и беспринципной войне, начавшейся без причины и продолжающейся лишь из непомерных амбиций двух рас. Амбиций, лишивших существования то, из-за чего всегда начинались и заканчивались войны. То, что являлось надеждой для двух молодых существ, для всего мира, желавшего лишь спокойствия. Любовь. Холодевшие молодые тела, получившие небесное благословение, но не получившие земное одобрение, воссоединились там, где нет месте ненависти, раздорам и расовой неприязни. Там, где эта любовь является символом всего живого, где она не возбраняется и почитается. Там, где они будут счастливы друг с другом. Весть о пропавших некоторое время назад человеке и эльфе, которые вернулись в родные земли, быстро разнеслась по и без того взволнованной округе. Весть о том, что их бездыханные тела забрал пожар, который периодически вспыхивал не без помощи людей и эльфов, разнеслась ещё быстрее. Солдаты, хладнокровно расправившиеся с эльфийкой и тем самым убившие человека из своего рода, упивались маленькой, как им казалось, победой, но не раскрывали того, кто на самом деле стал причиной смерти пары. А все остальные вполне спокойно смирились с мыслью, что очередные существа погибли от языков пламени. Потеря двух неверных — не повод горевать.***
— Вы нам нужны, Ваше Величество, — еле слышно звучит голос Хосока, стоящего на одном колене и склоняющего голову перед кроватью короля, по-прежнему пребывающего в коме. С его лица уже спала болезненная синева, складка между нахмуренными во сне бровями сгладилась, а дыхание выровнялось. Лучшие лекари из эльфийского государства и дружественных стран прилагали все усилия для скорейшего выздоровления Ким Тэхёна, давшего им всем надежду на победу и жизнь своим подвигом. Однако сделать что-то большее, чем поддерживать его самовосстановление, они не могли. Кома, вызванная критической растратой магических сил, может отпустить эльфа только в том случае, когда они максимально восстановятся. Принудительный вывод из неё может привести к утрате способностей в лучшем случае, в худшем — к смерти. Хосока, несомненно, радует улучшение состояния Тэхёна, однако неосведомлённость в том, когда он выйдет из комы, рождала неуверенность во всей армии и в нём самом. Становясь заместителем короля, он думал, что справится с этой временной должностью и повернет ход войны таким образом, что ни у одного государства не возникнет мысль о том, что Лигнис может проиграть. Однако ноша правителя, и без того тяжёлая, была практически неподъёмной во время войны с таким сильным противником. Нарастающие проблемы взращивали зерно неуверенности и страха подвести внутри Советника короля. Постоянные бунты, пожары, набеги людской расы в самое ядро страны, нехватка вооружения и продовольствия в полку, недоверие армии — всё это свалилось на него, придавливая и сламливая. Без козыря в рукаве в виде Ким Намджуна, бывшего главнокомандующего короля Сокджина, он бы окончательно потерял надежду. Сейчас остаётся верить в силы короля и его выбор, который прежде никогда не был неверен. Если Тэхён выбрал его, Хосока, значит, он знал исход. Сейчас остаётся лишь сохранять построенное им государство и организовывать что-то масштабнее предыдущих неуверенных шагов, чтобы окончательно повернуть ход войны в положительную для них сторону.