Твои огненные косички

Аннет с трудом открыла глаза. В ушах неприятно звенело, в голову будто напихали ваты, отключив все чувства, кроме тупой боли во всём теле. Она попыталась приподняться на локтях, но эта попытка с треском провалилась, поэтому девушка глухо застонала, снова ударившись затылком об асфальт. Она не понимала ни того, где находится, ни того, что случилось. Зато было прекрасно понятно, что произошедшее не сулит ничего хорошего. Тут Восьмая почувствовала на своих плечах чьи-то смутно знакомые руки. Они быстро нащупали шею и, ощутив быстрые толчки пульса, чуть потрясли её голову. — Аннет! Аннет! Держись, только не отключайся, всё будет хорошо, — слова доносились до мозга будто через плотную стену, но голос был очень знакомым. — Пя-пятый? — заплетающийся язык с трудом выдавал слова, в открывшихся на минуту глазах потемнело, и девушка потеряла сознание. Мальчик подхватил Аннет под руки, поднимая ту на ноги и облокачивая на себя, параллельно благодаря потусторонние силы за то, что сестра не тяжёлая. Надо было торопиться, если сюда прибудут копы, то от вопросов не отвертеться, поэтому Пятый быстрыми, на сколько это было возможно в сложившейся ситуации, шагами двинулся в сторону своего фургона. За те несколько дней, что он вернулся, он потерпел уже не один провал, да и сейчас единственного любимого человека ранили, пусть и не из-за него, но это совершенно не прибавляло радости. До дома отсюда далеко, а ему нельзя терять ни минуты, тут в голову пришла совершенно безумная идея. Почему не переместиться вместе с Аннет? Раньше этого никогда не получалось, но, говорят, что в моменты стресса человеческий организм творит чудеса. Мальчик замер посреди тротуара, сжал кулаки и, напрягшись, попытался совершить прыжок. Голубое сияние охватило ладони, но не более. «Чёрт!» — ругнулся Пятый, но сдаваться не торопился. Не в его это принципах. Новая попытка. Вышло уже лучше, голубая дымка охватила оба тела, но прыжка не вышло. Три — действительно волшебное число. Именно с третьего раза номер пять, собрав остатки сил в кулак и резко зажмурившись, смог почувствовать под ногами желанную пустоту, а потом и пол прихожей дома. Резко выдохнув и поправив завалившуюся в бессознательном состоянии на плечо Аннет, мальчик влетел в гостиную. Развалившийся на диване Клаус поперхнулся дымом при виде растрёпанного брата, удерживающего на руках не менее растрёпанную сестру. — Что слу… — звонкий, забытый с детства голос Пятого перебил его. — Мама! Мама, помоги ей! — тишина, нарушившаяся быстрыми шагами Четвёртого, который подхватил девушку на руки и положил её на диван, одновременно пробуя пульс. — Не ори, её отключили те ублюдки, которые ворвались в наш дом, помнишь? — парень облегчённо выдохнул и, закрыв глаза, добавил: "Неси аптечку и нашатырь, у неё шок". — Тебе откуда знать? — сощурился мальчишка, недовольно глядя на сосредоточенного брата. — Её голова говорит за неё. А вообще, чем дольше ты тут прохлаждаешься, тем меньше у нас времени! — пожал плечами Клаус, не открывая глаз. Пятый недовольно что-то пробурчал и кинулся на кухню. Сил на телепортацию не осталось, поэтому пришлось вспоминать детство и бежать ногами. Пускай познания брата в медицине и оставляли желать лучшего, но времени на споры и препирательства не было. Четвёртый, тем временем, сосредоточился, пытаясь прочесть мысли сестры. Получалось неплохо, если не брать в расчёт то, что они были похожи на радио с ужасными помехами, через которые изредка прорывались мало связанные между собой слова. «Больно», «огонь», «Пятый», «мятные леденцы», «отстань», «страшно»… Клаус не понимал, что ему стоит делать, поэтому решил попытаться поговорить, вдруг прокатит. — Эй, Энни, ты слышишь меня? — из шума помех стали пробиваться более связные слова, в итоге сложившиеся в фразу: «Вытащи меня, Клаус». — Хорошо-хорошо, сейчас я что-нибудь придумаю. Может… — парень осторожно пощекотал предплечье девушки, но ничего не случилось. — Ладно, тогда будешь вынимать себя сама. Попробуй открыть глаза, но не шевелись, — снова ничего, только в мыслях сложилось: «Не получается, Клаус, просто передай Пятому, что я его люблю…» — Сама передашь, не хорони себя заранее, — пробормотал Четвёртый, а потом громко крикнул: «Пятый, где ты застрял, нашатырь неси срочно!» Мальчик вихрем влетел в комнату, Клаус одним движением выхватил у него пузырёк спирта и, открутив крышечку, поднёс её к носу сестры. Послышался резкий вздох, девушка распахнула глаза и выпрямилась на диване. Она не успела моргнуть, как оказалась в объятьях Клауса, он осторожно погладил её по спине, прошептав: «Ты справилась, но не пугай нас так больше, хорошо?» Пятый, ревниво косясь на брата, отодвинул его от Аннет, игнорируя тот факт, что без помощи Четвёртого он вряд ли бы справился. — Ложись, тебе не нужно напрягаться, — мальчик мягко надавил на плечи сестры, укладывая её на подушки и обходя назад, чтобы посмотреть голову на наличие синяков или ссадин. — Клаус, помоги, обработай руки и ноги. — Не стоит… Кстати, Клау, почему ты знал, о чём я думаю? — Восьмая вопросительно глянула на кучерявого, который как раз наклеивал пластырь с розовыми сердечками ей на локоть. — Он читает мысли, — ответил за брата Пятый, а потом нахмурился, — я же сказал не ковыряться в её голове! — Нет, если бы ты вызывал скорую и объяснял, почему у твоей несовершеннолетней сестры такие тяжёлые повреждения, то, конечно, было бы проще, — саркастично пробурчал Сеанс. — Не ругайтесь, пожалуйста, и так голова болит, — поморщилась девушка, поочерёдно шевеля прядями, чтобы убедиться, что ни одна не пострадала, за что получила несильный тычок ваткой от Пятого. — Эй, за что? — возмутилась она. — Голова у неё болит. Конечно, если будешь продолжать в том же духе, то не только она заболит! — потом он чуть смягчился. — Не надо так делать, у нас обоих мало сил, я не хочу переживать за тебя. Аннет только сейчас обратила внимание, что под глазами брата залегли тёмные тени, привычный шальной блеск исчез… Мальчик, всегда похожий на горящую спичку, энергичный, неугомонный, взбалмошный, будто потух, потерявшись в страхах, волнениях и переживаниях. Особенно противно становилось от осознания того, что она причина многих из них. Аннет бы отдала всё на свете, чтобы не было этих проблем, этих вопросов, этого грёбаного апокалипсиса, чтобы всё просто было нормально… Но всё происходило в точности наоборот. Восьмая с трудом поднялась на ноги, её тут же подхватил под плечо Пятый, которого, в свою очередь, поддержал Четвёртый. Такой нестройной шеренгой они добрались до комнаты мальчика, где Аннет снова усадили на кровать. Четвёртый нежно чмокнул девушку в макушку, потом попытался проделать то же самое с Пятым, но мальчишка отпихнул его, поэтому парень, пожав плечами и пожелав обоим спокойной ночи, удалился из комнаты. Восьмая зевнула, потягиваясь руками вверх. Тело окутала тяжёлая, вязкая усталость, хотелось спать… Тут девушка почувствовала лёгкие прикосновения тёплых пальцев к своей шее. Пятый, осторожно, стараясь, чтобы касания не причинили боль, массировал шею и плечи сестры, периодически прикасаясь губами к открытым местам на теле. Было приятно, поэтому Аннет и не подумала сопротивляться, доверив себя нежным и аккуратным рукам брата. На несколько мгновений мальчик исчез, но тут же вернулся, держа в руках расчёску девушки. Он начал аккуратно распутывать длинные волосы, которые от его прикосновений слегка шевелились. Восьмая и не заметила, как погрузилась в сон, облокотившись спиной на брата. Пятый улыбнулся, выкарабкался из-под сестры, повернул её так, чтобы голова оказалась на подушке, накрыл одеялом. Он невольно засмотрелся на спящую девушку. Лунный свет падал на её лицо, от природы белая кожа казалась ещё белее, будто прозрачнее, веснушки выделялись пятнами жидкого золота на носу и щеках. Такая маленькая, такая спокойная и беззащитная… Мальчик наклонился и нежно поцеловал её в уголок губ. Ему страшно. Страшно потерять её снова, потерять всех… Мальчишка постоянно пытается предотвратить, кажется, необратимое, нихрена не получается, а она всё равно верит в него, помогает, как может. Она всегда в него верила, сколько он себя помнит.

***

Пятый поставил чашку кофе на кухонный стол. Он ушёл из своей комнаты, чтобы свет от лампы не потревожил сон Аннет, поэтому сейчас он сидел на кухне, обложившись бумажками и вычислявший вероятность успеха его операции с учётом всех проделанных действий. Результаты огорчали, а ведь совсем недавно он был так близок к решению этой головоломки, но всё провалилось. Мальчик зарылся рукой в тёмные волосы, покусывая кончик ручки. Тупик. — Бедный малыш… Совсем запутался. Но я могу помочь, нужно только попросить… — от знакомого голоса мальчишка, дёрнувшись, поднял голову. Самые страшные опасения имеют мерзкую привычку сбываться. Сначала Ча-Ча и Хейзел, а теперь она. Женщина, выглядящая так, будто только сошла с подиума показа одежды для деловых леди. Между пальцами, как всегда, зажат мундштук с сигаретой, на голове — чёрная шляпа, прикрывающая аккуратное каре. Много лет назад он думал, что она стала для него спасением, но сейчас понимал, что жестоко ошибся. — Всё же решилась прийти сама? Наверное, бесит, что твоим идиотам я не по зубам, — Пятый в упор посмотрел на незваную гостью, но она в ответ на его реплику лишь слегка улыбнулась. — Ну что ты, как ты можешь так плохо обо мне думать, — Куратор сделала удивлённые глаза, — я пришла помочь, Номер Пять. — Тоже мне, добродетель, — процедил мальчик, недовольно глядя на женщину, облокотившуюся о столешницу. — Может, тебе стоит послушать моё предложение? — ответом стало звенящее молчание, которое Куратор расценила как согласие. — Ты возвращаешься в Комиссию, но уже не в отряд коррекции, нет. Ты будешь отдавать приказы об устранении личностей, которые могут так или иначе изменить то, что изменять не стоит. Служба будет длиться всего 5 лет, но взамен ты получишь отличную пенсию и заслуженный отдых в любом времени, в котором пожелаешь. Подумай… — Нет. Моя семья дороже каких-то благ и денег. — мальчик сжал рукой пистолет в кармане. — Стоит ли из-за одной девчонки отказываться от столь выгодной сделки? — женщина задумчиво выпустила в воздух струйку сизого дыма. — Это просто глупо. — Убирайся! — мальчик направил дуло пистолета в голову Куратора, которая беззаботно улыбалась. — То, что ты мой бывший босс, не помешает мне спустить курок. — О, мой милый, уже помешало, — рассмеялась, будто осколки стекла рассыпались по полу. — Если бы ты действительно хотел, то убил бы сразу, но я, как видишь, всё ещё свободно говорю. Ты же прекрасно понимаешь, что даже если я умру, то моё место займут другие, а вечно стрелять ты не сможешь, — куратор подошла вплотную к Пятому и ткнула ему пальцем в нос. — Вымотаешься. Мальчик нажал на курок, но пуля пронзила пустоту, женщина исчезла так же внезапно, как и появилась. Зато Пятый пробил одну из лампочек, из-за чего в комнате стало темнее. — Господи, если ты действительно существуешь, то объясни, почему вся херня в жизни происходит именно со мной! — шумно выдохнул номер пять, обращаясь к осколкам лампочки, а потом возвращаясь к записям в блокноте.