«Здесь нет места предательству и подлости, лицемерию и лжи…» ©Олег Шовкуненко, «Битва во тьме»
Руины. Вновь кругом одни лишь руины. Война не щадит никого и ничего — ни зданий, то тут, то там валяющихся кучами битого бетона и стали. Ни техники, порой попадающейся на пути колонны выгоревшими, так и не растащенными остовами. Ни пони. Хотя трупов в этом городе было не найти — их либо собирали те, за кем осталось поле боя, либо они уползали сами, возрождаясь в противоестественном подобии жизни… Либо же их сжирал Этернитий. Который война тоже не щадила. То тут, то там прорастали кристаллические друзы — на которые тут же с большой охоткой накидывались ультразвуковые резаки сборщиков — как легких, практически небронированных машин размером с багги, так и их предков — покрытых толстой стальной шкурой бронированных мастодонтов размером с хорошую трехэтажку, заставших едва ли не момент падения бомб. Почему-то снаружи, на танковой броне, дыша пропитанным радиацией воздухом жеребцу думалось куда спокойнее чем внутри следовавшей в центре колонны штабной машины. Было ли дело в царящей среди пони атмосфере, или таких мрачных, но ставших привычными еще с прошлой жизни видов он не знал. Зато он точно знал. Эти пони пойдут до конца. «Да из всех возможных противников Пустошь не могла выбрать более неудобных. Она бы еще сюда новорожденное Единство послала, вот бы нам «весело» стало.» — Про себя посетовал аликорн все же опыта боевых действий с чисто пегасьим крылом у него было маловато. Но затем с легкой усмешкой вспомнил объяснения Дэш, что им еще повезло с эскадрой противника — почти сплошняком линейные корабли. — «С другой стороны, Рей была права. Если бы тут было пять Хищников и Циклон первого поколения, мы бы не сдюжили.» Вся соль заключалась в том, что в первое поколение столь крупнотоннажной боевой техники Анклава, в отличии от более молодых машин, было рассчитано на работу мобильными базами, из чего проистекало их двукратное превосходство в размерах боевого крыла даже над самыми близкими к ним машинами второй модификации. И пятикратное — над третьей, сделанной практически чистокровными линейными кораблями. Что выливалось, даже при самых скромных подсчетах, в троекратное превосходство над текущими силами пегасьего экспедиционного корпуса. Ну, хоть в чем-то Пустошь над ними сжалилась. — На связи черный-лидер. Мы на позиции. У объекта идет бой. Повторяю, у объекта идет бой. — Донесся голос Псалм из наушника. — Говорит Оверлорд, в бой не вступать. Повторяю, в бой не вступать. — Раздался ответ на командной частоте, вызвавший едва заметный скрип зубов обычно спокойной аликорночки. — Вас поняла, Оверлорд. — Донесся тихий ответ черной кобылки. — Это Оверлорд, приказ лидерам, ускорить марш. — Вас понял. — Кивает сам себе жеребец, слетая с насиженного места на крышу штабного броневичка, проникая внутрь через люк на башне. — Аллюр три креста, экипаж. — Понял. — с легкой усмешкой кивнул сидящий за терминалом в бывшем десантном отделении боец, отбивая какую-то команду системе связи. Чувствительный толчок ясно сказал об ускорении всей танковой колонны, состоящей из доброй пятерки броневиков, двух полнокровных танков… И шести самоходных зениток. Кто бы что ни говорил, а пятнистая пегаска с задачей справилась на «Отлично», мигом припахав практически весь свободный персонал для увеличения количества противовоздушной бронетехники. И, за что ей отдельное спасибо, к делу подошла ответственно, снабжая машинки далеко не простыми пулеметами, выстрелы которых для обладателей силовой брони были подобны слабенькому дождику теплым летним днем, а целыми автопушками, против которых силовая броня уже совсем не помогала даже на весьма внушительных дистанциях. Ну, а побитые корпуса машин и вовсе придавали им особый шарм, который мог помочь замаскироваться даже в чистом поле. Да — маскировочка была на один раз. Но она была! И если какому крылатому не повезет попасть под такой дождичек… «Даже я в самой отчаянной ситуации под такую мини-пушку бы не полез, не говоря уже о более хрупких пегасах. Да она же силовую броню пробивает! С неплохой дистанции!» — Между тем мысли свернули несколько в сторону от текущей операции — «А ведь у Подков и Совета таких много. Считай, стандартное зенитное вооружение… да еще и унифицированное с их коптерами. Дискорд, нашел время думать о ТТХ…» — Почти прибыли. — высунулась из люка броневичка голова оператора. — Советую залезть внутрь, пока в ближайшем здании штаб не обустроим. Аликорн лишь промолчал. Будь его воля он бы был на самом переднем крае, среди рядов отважных пони что защищают их общий дом от вторженцев, а не отсиживался за их спинами… Но в то же время он понимал, что простую бесхитростную мясорубку банально перерос — ибо сам выбрал путь офицера, не забывая подтягивать знания и умения на должный уровень с помощью голубой заразы, командующей всей операцией. Ооо, тут его радовало только то, что Дэш была в точно таких же условиях и отнюдь не радовалась отсиживанию в тылу. — Синий-лидер, на позиции. — донесся из динамиков голос Твайлайт. Да. Вот кого бы он в эту мясорубку не пустил — так это свою первую жену. Но… Всегда есть это пресловутое «Но». Твайлайт была сильнейшим магом в их поселении. Да что там в поселении… Даже до конца света, до своего обращения она считалась сильнейшим магом в Эквестрии, исключая разве что правящих сестер. А ведь помимо силы были еще и знания, и опыт… Достаточно было сказать, что в магической дуэли она превосходила собственную мать настолько же, насколько та превосходила Грейсона. Другое дело, что такой пример заставлял лишь плотнее сжимать зубы и учится, учится и еще раз учится… — Черный лидер, запрашиваю разрешение на вступление в бой. — Донесся пропитавшийся отчаянием голос Псалм. — Если мы не вмешаемся — наших просто сомнут! — Это Оверлорд… Разрешаю. — отозвался усталый голос Дэш. — Так, кобылки и джентелькольты, переходим к сценарию два-Би. Серый-лидер укрепляйтесь на позиции. Синий, готовьтесь к активной фазе боя. Красный, начинайте фланговый обход. Зеленый, обеспечьте небесные танки неприятностями. Насколько знал Грейсон, зеленые, пришедшие на помощь вперёд основных сил Совета Безопасности, обладали самым крупнокалиберным ПВО среди первой волны. А красные… Диверсанты Черных Подков — и этим все сказано. — Вас понял, Оверлорд. — Отчеканил жеребец и уже для своих бойцов продолжил. — Закопаемся так что даже с орбиты не вышибут. Так ребятушки потрошите свои запасы взрывчатки, но сообразите хотя бы жиденький заслон из мин. Остальные прячьтесь по высоткам чтоб не один крылатый бандит вас раньше времени не увидел. Как жаль, что ему не дали старину Шкипера. Уж этот любитель всего взрывающегося и крупнокалиберного… Бойцы ссыпались с брони, повыбегали из многочисленных броневиков, вытаскивая в том числе и очень интересные взрывные подарочки. Разномастная броня — сборная солянка войск Новой Зари, Рассвета, и еще парочки станций комиссариата, столь же разномастное оружие, объединенное лишь тем, что являлось достаточно крупнокалиберным для нанесения хоть каких-то повреждений силовой броне, благо, условия города играли со вторженцами злую шутку. На высоте это было не так заметно, но вот радиационный фон у поверхности так и просил нарушить герметизацию вражеских костюмчиков, чтобы убить цель за какие-то пять-десять минут. А боеспособности местный фон лишал за считанные десятки секунд. Саперы устремились к улицам. Бойцы вовсю окапывались в уцелевших строениях, прекрасно понимая, что если к ним заявится Хищник — быть зданию братской могилой для тех, кто не успеет покинуть рушащуюся под ударами плазмы постройку. Другое дело, что по плану Дэш, эти воздушные гиганты будут слишком заняты более насущными проблемами. Например, собственной безопасностью. Да — они скрылись в облаках. Да, пегасья магия внезапно сделала их непроницаемыми для радиосигналов. Но это работало в обе стороны — и ни одна пегасься радарная станция и система связи не могла пробиться через облачный покров. У поверхности подобную проблему порождал этернитий. Да, земнопони решили её очень… изящно. А вот у анклава доступа к местным ретрансляторам не было. — Перетаскиваем. — Кивнул кому-то обладатель брони с подрезанным под контуры кирасы, загнутым кувалдами в подобие клина канализационным люком на груди, аккуратно перенося, судя по всему, содержимое штабной машины в подвал. Еще пара бойцов перекатывала закрепленную на универсальном лафете пушку. Другая четверка копала бруствер для танка, профессионально орудуя ломами в глубокой воронке от мощного снаряда. Мобильные зенитки же аккуратно, но беспорядочно распределились по всей доступной площади, чтобы одновременно прикрыть большую часть неба и не выглядеть слишком уж подозрительно. В небе, на месте медленно тащившегося не понять куда черного кирпича расцвел огненный цветок. Его собратья с небывалой резвостью порскнули в стороны, преследуемые целыми сериями разрывов… «Кажется, Совет притащил очень интересные игрушки» — Оценил скорость появления новых огненных цветков и их яркость в воздухе жеребец — «Калибром этак под шестьдесят, и как они только еще нас не раскатали с такой то техникой?» Впрочем — разрывы продолжались не слишком долго, скосив еще три или четыре воздушных бронекирпича. Орудиям явно требовался отдых, чем пегасы и воспользовались, вычислив позиции таких злобных установок ПВО. — Говорит Оверлорд. Разрешаю вступить в бой. Временно передаю командование операцией Синей-Лидеру ввиду временной невозможности поддержания связи. — «Значит, все по плану и Дэш входит в облака.» — Мрачно улыбнулся под своим шлемом жеребец — «Посмотрим, как вам придется по вкусу радужный удар! Вы предатели небось уже забыли, что не все решается пушками и их калибром.» — Синий-лидер, командование приняла. Лидерам, доложить обстановку. — Черный-лидер, запишите на нас десять кучек металла. — С непривычной шутливостью отозвалась Псалм. Да — она оставалась все той же скромной тихоней, профессионала своего дела, но при этом время от времени отмачивала такие номера, что жеребец задумывалася: а не подменили ли ее? — Зеленый лидер. Четыре кирпича в минусе, но нас конкретно прижали. — доносится голос посланца от Совета. Довольно приятный пони с очень своеобразным кодексом чести, представлением о войне и лютой ненавистью к Анклаву, чье предательство в свое время оставило его без половины солдат. — Красный-лидер. Переходим в режим радиомолчания. — коротко отчитался чуть шипящий голос одного из лучших диверсантов синдиката. — Но приказы будут услышаны. Ответ — условные сигналы приложения номер шесть. — Желтый-лидер, на подлете. — Врывается в эфир голос одной знакомой пегаски из Рассвета. — Серый-лидер. Закопались и ждем. — Кратко отчитался по ситуации кареглазый боец. Да. Начиналась самая нелюбимая часть. Ожидание этого боя.***
*Дзанг! * — Падает массивная гильза на крышу одной из немногих уцелевших высоток — и через каких-то полторы секунды одна из крылатых фигур в отдалении отделяется от стаи, летя вниз, разделяясь на две помельче, и падая прямо на обломки какой-то постройки. «Одиннадцать. Луна, прости что отняла эти жизни.» — Ведет неумолимый подсчет своих грехов черная аколита — «И осуди меня пред лунным троном столь скоро, как покину я этот мир.» *Дзанг! * — мелькнувший в окне здания напротив белый силуэт оседает, окрашивая собственную броню в красный. — Ориентир, башня. Три градуса. — раздается рядом тихий голос напарницы. Простая земнопони, в свое время получившая не слабый заряд радиации, из-за чего приобретшая пятнистый рисунок заметно выцветшей шерсти на зеленой шкурке была настоящим самородком снайперского дела. Неограненным алмазом на который нынешняя глава разведки наткнулась чисто случайно… Именно поэтому сейчас она лежала рядом, постреливая в сторону подлетающих слишком близко и низко пегасов из тоннельного ружья. — Вижу. — отзывается Псалм, наводя антимех-винтовку… *Дзанг! * — И пегасий, судя по легкой силовой броне, офицер, отправляется на встречу с землей. Выстрел. Выстрел. Выстрел. Пегасов было много, и все они жаждали смерти с трудом отбивающихся пони, так что времени для сожалений просто не оставалось… Да и не место сожалениям на поле боя, где главная задача снайпера — сохранить как можно больше жизней товарищей через сокращение поголовья противников и разрушение их командных цепочек. Увы — анклавовцы были не тем, что легко поддавалось старым методам. Да — смерть офицера была неприятной. Но изначально военизированная структура с мощной, четкой иерархией командования прекрасно справлялась с задачей, в кратчайшие сроки передавая командование боевыми звеньями в копыта следующих бойцов. А выловить их в общем потоке было куда как сложнее…. Выстрел. Выстрел. Выстрел. На занесенную снегом крышу падает опустевшая удлиненная обойма, а в орудие убийства с хищным лязгом вставляется свежая порция из десяти потенциальных смертей. Черное око ствола зорко сканирует небесное пространство в поисках очередной жертвы на алтарь неутихающей войны. — Меняем позицию. — Тихо шепчет черная аликорна, откатываясь под маскировочный навес, прячась от пролетевшей в каких-то десяти метрах над домом смерти. Звено небесных танков отработало по соседней крыше, снося еще двух обладателей снайперских винтовок вместе со всем верхним этажом. — Поняла. — Аккуратно кивает златоглазая земнопони, пристегивая свою монструозную пушку к боку и снимая насадку-удлиннитель, для баланса, пристегивая её к другой стороне боевого седла. Да — из этого оружия можно было стрелять и так. Пегасью силовую броню на коротке она возьмет неплохо даже без удлинителя — но на дистанции резко терялась точность и убойность. Короткая перебежка — и кобылки уже спускаются по лестнице, вслушиваясь в звуки боя с первых этажей. Кажется, участок оборонявшийся регулярными силами Синдиката последние несколько часов до прибытия подкрепления все же не выдержал напора и пропустил бронекавалеристов, напоровшихся на куда более зубастых бойцов. А это значит что их укрытие резко перестало быть безопасным. Все же тактикой зачистки вражеских помещений пегасы владели, а благодаря тактическому преимуществу в полете они могли играючи закинуть смертоносный осколочный гостинец. И пойди, пойми из какого конкретно окошка или пролета он прилетит, как бы могущественны не были аликорны видеть сквозь стены не могли даже они. — Стой. — Интуиция возопила о некой неправильности, а спустя всего секунду залетевшая в помещение плазменная граната вернулась отправителям в голубом поле телекинеза. Земная пони понятливо кивнула, заглянув за угол с помощью зеркала. Два пегаса, один кратер, и кусок оплавленной брони. Высунуть из-за угла орудие и дать залп — дело секунды. Второго оглушает сонными чарами Псалм, и тут же уносится прочь, подхватывая телекинезом и ученицу, и тело в силовой броне. Ооо, за эти двенадцать лет она сполна оценила бытие аликорна, включая заметно выросшие магические способности. Бег, прыжок из окна — и скоростной полет. Магия утекала быстро — но и её запасы у снайперши были отнюдь не маленькими, а доставить языка требовалось в любом случае. Она знала — пегаса не ждет ничего хорошего. Даже больше — она знала, что обрекает его или её на медленную, мучительную смерть. Пони за время войны разучились прощать — и в особенности разучились прощать предательство. В воздухе разносится гул заряжаемого конденсатора, секунда и в метре от кобылки расцветает султан выбитого чьим-то энергетическим выстрелом расплава песка и бетона, гул начал снова нарастать намекая что следующий выстрел будет очень скоро и вероятно не таким косым, Но… Черные крылья хлопнули, резко тормозя владелицу, постаравшуюся аккуратно притормозить телекинезом свою ношу. Мимо проносится сработанная тройка пегасов — одному из которых тут же прилетает пуля из «Кары». Кто бы что ни говорил, но лучшая снайперша ДМД прекрасно умела обращаться со своим оружием в любой ситуации. А за эти годы у неё было достаточно времени чтобы научится летать и стрелять одновременно. Под куполом щита было достаточно места для тренировок. Новый разгон — пара пегасов разделяется, беря добычу в клещи — но та резко ныряет вниз — прямо к остову какой-то странной боевой машины, внезапно развернувшей орудия на заходящие на неё цели. Четыре ствола грозно смотрят прямо в души порскнувших в разные стороны противников — Псалм вновь ныряет к самой земле, и одновременно с этим мобильная ЗСУ открывает огонь, сметая сначала одного, потом другого пегаса смертельным шквалом тридцати миллиметровых снарядов, оставляя лишь окровавленные обломки брони. «Да укроет Луна вас своим крылом» — мимолетно обращается она к падающим ошметкам старательно отгоняя из головы зрелище чудовищно разорванных и вывороченным кускам мяса и металла что совсем недавно были живыми пони. Да они напали на их дом, но богини ей в свидетельницы, они не заслуживали столь чудовищной смерти. Даже антимех максимум — отрывал пони части тела. Но не превращал их в это ничто! Пролетев мимо дома, в котором, судя по ощущениям, засел её муж, она направилась в сторону «Синих» позиций. Пленника все же стоило доставить именно в штаб — а не к засадному полку. В облаках медленно проявлялся силуэт Хищника.***
— Отставить! — Отчаянным шепотом шикнул жеребец, будто боясь, что его более громкую речь услышат вторженцы. — Виноват, сэр! — донесся из наушника голос наводчика земнопони, тем не менее, ничуть не раскаявшегося в своем поступке. — Генералу после боя будешь эти сказочки рассказывать, если выживем. — Мрачно предрек жеребец. Пусть в душе и был благодарен за то что оператор спас его жену. — А теперь молись, в кого ты там веришь, чтобы твою позицию не накрыли залпом, «виноватый». Быстрый взгляд из окна показал, что намек был понят правильно — странноватой конструкции танк ожил, и быстро сменил позицию, спрятавшись в очень удобную нишу между упавших зданий. «Крыша» надежно скрывала его от взора воздушных противников, а проследить, куда же спрятался уж больно бодрый металлолом было некому — пегасы увлеченно утюжили бывшие позиции снайперов, напоровшись на авангард Совета Безопасности, вооруженный и экипированный соответственно своей цели — и, пусть и с трудом, но способный сдержать пегасий натиск, и закономерно увязли. К тому же, у «Зеленых» уцелело несколько тяжелых зениток. Максимально тихо прокрался вдоль стены до дверного проема быстро за него юркнув и уже там свободно вздохнув, жеребец, сдерживая шаг, спустился по лестнице в полевой штаб. — Противник в нашей зоне ответственности не обнаружен. — тут же отчитывается стоящий над малым тактическим столом офицер из подчиненных ему ветеранов. Да. Твайлайт сделала еще несколько обзорных артефактов — пусть и здорово урезав их функционал в угоду мобильности, по сути, заточив под такую вот работу тактического планирования. Нет — он все еще мог создавать небольшие симуляции и показывать трехмерную иллюзорную карту, даже различая, пусть и с помощью оператора, своих и чужих. — Поступали свежие приказы? — уточняет он и увидев отрицательное покачивание головы вздыхает. — В таком случае продолжаем по старой схеме. — Вам бы лучше тут остаться. — смотрит на него второй офицер, пусть и понимая мотивы аликорна быть на острие атаки и даже разделяя его желания… Но осуждая с точки зрения долга перед солдатами. Командир несет ответственность за всех своих подчиненных. И идти в атаку в первых рядах… Давно прошли те времена, когда командиру было необходимо идти впереди для обзора тактической обстановки. — Мне пока рановато переквалифицироватся в предмет интерьера и статусный символ — криво усмехается Грейсон — мое место там, среди солдат… — Ваше место здесь, как того, кто несет за этих солдат ответственность! — наконец не выдержал ветеран. — Думаешь, мне не хочется быть с моими ребятами, юнец? Хочется! Еще как! Но наш долг как офицеров помогать им принять правильные решения видя всю обстановку поля боя, а не только маленького его кусочка! Тебе поручили наш батальон? Вот и будь нормальным командиром и сбереги жизни наших ребят! — Чем я сейчас и занят, в этом подвале я им ничем не помогу, а там я могу закрыть их от пули и отвлечь внимание…. — И тупо сдохнуть! — рыкнул в ответ седой жеребец. — Правильная команда в нужный момент спасет куда больше жизней чем твой труп! — Я буду покрепче обычного пони, а еще у меня третья по степени защищенности броня во всей Эквестрии. Я понимаю ваше беспокойство, но опыта чистого штабного планирования у меня не слишком то много, особенно в сравнении с вами… — Нарабатывай. Мы поможем. — кивает его пожилой штабист. — И хватит искать оправдания, юнец. Ведешь себя как вшивый дух, а не офицер. — Ну допустим, и что я тут могу сделать такого кардинального что теоретически спасёт больше жизней чем непосредственная помощь бойцам на поле боя? — скептически вопросил аликорн. — Вовремя отданный приказ. — ответил все тот же офицер, имени которого Грейсон никак не мог припомнить, уменьшая масштаб карты. — В бою видишь только свой участок общей картины. В штабе видишь всю картину. Поверь опыту старика, крайние тридцать лет отдавшего войне. — И что я должен тут увидеть помимо того что я и так знаю? — все так же излучая скепсис спросил жеребец присматриваясь к трехмерной карте поля боя. И увиденное ему не нравилось все сильнее и сильнее. Особенно начавший вытягиваться куда-то в неразведанную часть поля боя красный «жгут», в сопровождении нескольких небесных танков и бомбовозок. К тому же в высоте маячил неясный силуэт пока что никак не проявившего себя Хищника, вроде как не успевшего выйти на дистанцию уверенного поражения целей. Нет его орудия, как было сказано Дэш, были в состоянии поразить цель в трех километрах. Но на такой дистанции сильно падала точность, и катастрофически проседала мощность заряда, выводя оптимальную дистанцию стрельбы куда-то в район двух километров. Для чего небесному гиганту понадобится подойти практически в упор и самое главное — вылезти из облаков, явив себя во всей смертоносной красе. — Ох ё… Приготовится к атаке! Угроза обхода по флангу… Сейнт, увеличь масштаб. Да, вот так… — Полная боеготовность. Время подхода противника до пяти минут. — дополняет его второй ветеран. Крупный желтый жеребец, в отличии от седого собрата еще мог похвастаться своей зеленой гривой, но в отличии от него обладал кибернетизированной передней ногой, в которой сейчас задумчиво крутил указку, которой обозначил наиболее вероятные направления прорыва. — Повалят здесь или здесь. Пара бомбовозок и до пяти-шести небесных танков при поддержке бронекавалерии. Стандартная пегасья тактика обхода. — Самоходки, на огневую по указанным координатам! — кивнул комбат связистам, тут же переведшим информацию с карты в более-менее понятный вид, решив все же доверится опыту старшего поколения, засунув гордость куда подальше. Офицеры были правы. Учится надо на любой возможности. — Ожидать приказа на атаку! На границе квартала появились крадущиеся на малой высоте обозначения пегасов. Два, три… Восемь небесных танков, идущих колонной в сопровождении почти восьми десятков бронекавалеристов и четырех бомбовозок. Почти десятая часть рассчитанных Дэш сил вторжения, всего лишь в пять раз уступающая его войскам по численности, и уж точно превосходящая в выучке и оснащенности. Головной танк пролетел первое занятое здание. — Ждать. — все чувства жеребца напряглись, замерли в ожидании нужного момента для атаки. Коротко оглядевшись он понял. Почти все пони в штабе находятся в таком же состоянии. Третья машина пролетела «передний край». — Жда-а-а-а-ать. — Вновь тянет в рацию жеребец. Головная машина достигает второго здания. — Жда-а-а-а-а-а-а-а-а-ать! — Сжимая зубы тянет аликорн, ловя ту неуловимую золотую секунду в то же время опасаясь ее пропустить. Бомбовозки пролетают мимо первой «Боевой башни», входя в зону уверенного поражения двух зениток. Вот оно. — ОГОНЬ! — рычит он в микрофон. Понятливые командиры тут же тушат две из четырех небесных повозок, банально разрезая их пополам плотностью огня, и подрывая начавшие было падать из бомболюков бомбы прямо под третьей. Четвертая успевает увернуться от атаки, свечой уйти в небо — и подставиться под убийственно точный выстрел снайпера, прошивший силовую броню пегаса прямо между крыльев. Одна из самых ослабленных и самых труднодоступных зон поражения. Грейсон мысленно рисует картину боя, рассчитывает векторы движения и вносит корректировки, периодически поглядывая на пожилого земнопони, напряженно таращащегося в карту. Судя по играющим желвакам он тоже хочет быть там — среди боя… — Есть идея. Но мне нужна ваша помощь. — прикрыв глаза ловит шальную идею за хвост аликорн и решается ее проверить. — Ты знаешь что такое ментальная связь? — Понял. — кивает седой пони, подзывая еще пару офицеров. — Четверых включая тебя потянешь? Кивок и невероятно легкое формирование каналов были ответом. Время словно замедлилось — восприятие смазалось, и тут же вернулось в норму. Только теперь точки пегасов гасли не раз в субъективную секунду — а раз в десяток. Да — первый удар был страшен, но враги так и не потеряли ни одного небесного танка. Внезапно Грейсон ощутил, как каждый земной пони инстинктивно тянется к бойцам. Каждый хочет помочь. Каждый хочет оказаться причастным — как и он сам. Старая память сопротивляется недолго — потому, с удивительной легкостью прогнав ассоциацию с коллективным сознанием Марипони, он так же тянется к своим бойцам. Да — они в большинстве своем были куда как дальше дальности уверенного установления связи. Но им этого было и не нужно. За счет качества связующих нитей, получается растянуть сеть почти на километр, включив в неё весь «Серый» батальон. Да связь была не слишком устойчивой и качественной — оставляя максимум смутные образы на уровне продвинутой интуиции, но прожившим в городе войны двенадцать лет пони этого было более чем достаточно. Пегас уклоняется от короткой очереди мобильной зенитки — но, благодаря небольшой коррекции прицела, его сбивает засевший в одной из башен обладатель тоннельного ружья. Стреловидная бронебойная пуля, очень напоминающая одни из самых современных танковых снарядов, идеально входит в подбородок силовой брони, чьи создатели даже не предполагали возможность попадания в эту, без сомнения, уязвимую зону. Десяток крылатых пони таки сумел найти укрытие — но благодаря смутному предчувствию, появившемуся у бойцов, не смог нанести какого-либо существенного урона, лишь слегка подпалив хвост чуть замешкавшемуся земнопони. Да — таких групп было несколько, но двадцать пять пегасов по сравнению с изначальными восемью десятками были… Не такими уж и страшными. А вот Небесные танки оказались крепкими орешками. Выпущенные зенитками снаряды просто разбивались о крепкую броню, лишь едва заметно коцая их не слишком важные для полета крылья, при этом огрызающиеся гады уже спалили две машины из семи — благо произошло это еще до установления общей связи. Но вот они поднялись повыше, принимаясь нарезать круги вокруг одного из занятых зданий… «Что они делают?» — подобрался жеребец, понимая что такая смена тактики точно не могла означать ничего хорошего — «Готовятся к авиаудару? Обозначают точку для удара артиллерии?» Он посмотрел на тактическую карту, пытаясь понять план противника… «БЕГИТЕ!» — вдруг раздался крик седого ветерана, от которого через всю сеть пронеслось чувство ужаса и узнавания. Издевательски медленно для ускоренного восприятия небесные танки развернули обе свои двухорудийные башни внутрь круга, и, накренившись, принялись снижаться по нисходящей спирали, ведя огонь чуть ли не на расплав ствола. Радужные с бирюзовым отсветом сгустки магической плазмы рвали бетон не хуже танковых снарядов, сжигая этаж за этажом. В одного попадает ракета — и он, дымя, вываливается из общего строя, пытаясь удержаться в воздухе, но медленно снижаясь, ковыляя в сторону пегасьей территории. Но даже несмотря на такой успех сомнений не оставалось. Одной из «Крепостей» серого батальона конец. Смерть почти трех десятков, даже подключенных таким ущербным способом, кипятком обдала нервы, едва не сбив концентрацию основных участников слияния, едва не заставляя их проживать последние моменты жизни этих пони. Кого-то раздавило обрушившейся балкой, кого-то испарило плазмой, кого-то порвало каменной шрапнелью… Жеребец стянул всю эту агонию смерти на себя, не желая подвергать своих излишним страданием за свои просчеты. Пошатнувшись от дезоинетации он стер с морды кровь из лопнувших в носу и глазах сосудов. «Отпусти это.» — заявляет в ментале один офицер, чуть ли не насильно оттягивая нагрузку на себя — как и его товарищи. И надо сказать — держаться у них получалось куда как лучше. Видимо, сказывался обширный опыт командования, неизбежно сопряженный с потерями личного состава. «Я ответственен за эти смерти значит именно я должен их пережить не скидывая эту боль на прочих» «Твоя задача не сожалеть и не наказывать себя. Твоя задача сделать эти смерти не напрасными!» — рычит в ответ седой ветеран, с удивительной силой оттягивая свою часть ощущений — «Ты, ссука, солдат и офицер, или блядь подворотная, страдающая от сколовшегося копыта?!» «Офицер, но я еще и пони…» «Когда ты на поле боя — забудь что ты пони! Ты солдат и офицер. Часть военной машины! Винтик в этом механизме! Причем далеко не последней важности!» — рявкнул в ментале все тот же умудренный сединами солдат. — «Твоя задача сделать так, чтобы остальные не гибли зазря! А свои сожаления и пиздострадательства оставь для поминок и похоронок!» «О я это сделаю» — мрачно пообещал жеребец выстраивая в уме план контратаки против этого звена, что посмело отобрать жизни его бойцов. Сектора обстрелов, пути отхода обманные маневры, в уме это мелькало с умопомрачительной скоростью и жеребец пообещал себе ни одна из этих машин не уйдет безнаказанно. Оставалось выработать такую схему при которой личные потери устремились бы к наименьшей возможной величине. Стоило машинам смерти, отличающимся от обычных скайтанков даже своей антрацитово-черной окраской, дойти до середины здания — оно начало рушится, изолируя уцелевших пони в подвальных помещениях. «Там есть выход.» — кивает им третий офицер слияния. Блек Стоун. Черный жеребец черной же гривы был самым молодым из предоставленных ветеранов и лучше всех понимал пережившего первые боевые потери аликорна. — «Грейсон, они правы. Наша задача сейчас сделать так, чтобы эти потери не были напрасными. Разве не этому тебя учили в офицерской школе?!» Этому. Как ни стыдно было признавать — но он банально… забыл столь важную часть обучения. Да и легко было о таком забыть, учитывая, что это были вообще первые реальные потери со времен учебного лагеря. Даже та приснопамятная операция в бункере несмотря на неполные разведданные и полную авантюрность прошла так гладко что хоть в пример приводи. «Ну пегасье… Ну… Ссучата. Спустили на нас ребят из «Черной Смерти». — ворчит еще один штабист, не понаслышке знакомый с этим подразделением Шедоуболтов. — «Это те еще отморозки, предпочитающие уничтожать противника с гарантией. Не гнушаются ни напалмовыми бомбами, ни огнеметным вооружением, ни боевыми ядами. Любимая тактика — выжженная земля. Редко ходят без своего «Хищника» второй модели.» «Хочешь сказать, у них где-то летает Хищник-два?» — деловито осведомился седой офицер, практически моментально оправившись от вспышек фантомных болей. — «Дерьмово.» «А еще они любят громко хлопать дверью на прощание. И поврежденный скайтанк с перегруженными орудийными конденсаторами — один из самых безобидных трюков в их арсенале». — дополнил «знакомец» этих бойцов. — «Большинство таскают с собой несколько килограмм взрывчатки, распиханных по всей силовой броне, превращающей каждого в большую осколочную гранату, только и ждущую, чтобы подпустить противника поближе.» «Скорее уж в осколочно-фугасный боеприпас» — высчитав возможную раскиданную по телу массу взрывчатки и присовокупив к этому же стандартную толщину брони пегаса средней паршивости поправил аликорн. «А разница?» — фыркнул тот же штабнюк-ветеран о желтой шерсти. — «Но да — ситуация дерьмо. На прямой штурм не идем — каждый из них может рвануть в любой момент.» «А когда это мы собирались идти на штурм? У нас нет ни средств ни возможностей для этого, у нас задача закрепится и сбить все что только можно. И поверь я уж извернусь так чтобы сбить как можно больше этих корыт!» На подлете ко второй «Крепости» небесные танки были встречены массовым запуском ракет, заставивших их отвернуть, оставшись кружить возле первой жертвы, и, по видимому, ждать подмоги. Бронекавалеристы так же постепенно отступали, отходя все дальше и дальше в руины, пытаясь вытянуть бойцов из укреплений. Кажется, скоростная фаза боя подходила к концу, превращаясь в медленное позиционное противостояние. И даже несмотря на потерянный отряд — успех был ошеломительным. Враг одним ударом был лишен практически пяти десятков бронекавалеристов из упомянутого командующей Дэш полка личного состава. Плюс четыре бомбовозки — этого кошмара наземной техники и даже пара линейных скайтанков! Но вот ни одной улучшенной под нужды особого отряда Шедоуболтов машины сбить не удалось. «Хмм… А как там дела у нашей командирши?» — внезапно промелькнула в голове аликорна совершенно непрошенная мысль.***
— Они ослабили натиск. — подбегает к нависшей над тактическим столом фиолетовой аликорне один из её бойцов, преданно пожирая начальство взглядом. Да — Твайлайт Спаркл никогда не была солдатом. Даже больше того — она никогда не хотела им становиться. Но её по настоящему сильная сторона — организаторские способности и мощный, способный к быстрому, и самое главное — эффективному планированию разум, пришлась военным как нельзя кстати. Да и братец до своей гибели успел научить её нескольким необходимым в военном деле вещам. — Перегруппируйте бойцов по схеме один-три-Спаркл. — Отзывается фиолетовая крылорожка, на секунду отвлекаясь от тактического стола. Обходную группу ценой небольших потерь остановил её муж. Вторая обходная группа даже не добралась до рубежа обороны — как была вынуждена развернуться из-за начавших резвиться в тылу диверсантов черных подков, авиационная поддержка, после десятка сбитых небесных танков прекратила наглеть, постреливая на пределе дальности плазменных орудий, на такой дистанции способных разве что немного оплавить укрытие неудачливого солдата… Ситуация стабилизировалась насколько возможно, превратившись в позиционную перестрелку, в которой земнопони на голову превосходили небесных адептов тактики «Ударил-убежал». Правда одно смущало во всей этой ситуации. Куда же запропастились «Хищники»? И что еще важнее — куда делся целый, мать его, «Циклон»?! — Вы там все с ума посходили? Какое нахер «Оставить позиции» когда над нами танки стаями летают? — донесло чувствительное ухо обрывок переговоров связистов. — Все правильно, Серый-Лидер. Дождаться подхода «Лесничего» и передислоцироваться ближе к ставке командования. — подтверждает приказ связист, закатывая глаза и с мольбой смотря на аликорночку. — Приказ подтверждаю, Грей. — иррационально кивает Твайлайт микрофону. — Так точно, Синий-лидер. — шипя сквозь зубы ответил жеребец строго по уставу и наверняка матеря гениев тактики из генштаба про себя. «У них тяжелые зенитки, Грей, так что не беспокойся. Ракет тебе должно хватить на эти десять минут». — отправила мужу ментальное послание Твайлайт, вновь возвращаясь к работе. Анализ боевой обстановки показывал — пегасы что-то готовят. Но вот что…*БЛИАУМ…. КРАКК-БУМ! *
«Вот оно!» — чуть ли не кричит в разуме кобылка, начиная плести заклинание осадного щита. На карте медленно и величественно из облаков выплывал «Хищник». Да — на такой дистанции его орудие было малоэффективно, больше пугая, чем на самом деле нанося сколько нибудь значимый урон. Точность орудия на такой дистанции также оставляла желать лучшего — но одной из легких зениток не повезло. Попадание было прямым.*БЛИАУМ…. КРАКК-БУМ! *
«Синий-Лидер? Что там у вас творится, Дискорд меня обрати?» «Все в порядке.» — с нервным смешком отзывается Твайлайт, все быстрее и быстрее накапливая энергию. — «Все под контролем.» «Синий-лидер запрашиваю разрешение на авианалет» — донесся донельзя сухой тон явно сигнализируя насколько же Грейсону пришлось отстранится от происходящего чтобы не выдавать наружу своих чувств. «Отказано» — резковато отвечает крылорожка, наконец отправляя магический конструкт, оформившийся в огромного фиолетового дракона.*БЛИАУМ…. Бульк…*
Выстрел хищника растекся по крылу созданного из магии ящера, выглянувшего из-под своего прикрытия и громко зарычавшего на посмевший стрелять в него механизм — и в этот же момент привлек к себе всеобщее пегасье внимание. Да — столь интересная форма осадного щита была вызвана все еще не исправивленным искажением магии аликорны, приобретенным после вспышки ярости во время Штурма Дворца Советов — но в то же время этот же дефект позволял развернуться на полную катушку. «Так… Теперь вот это…”- вновь напрягла магический концентратор крылорожка, заставляя магического зверька выдать в сторону «Хищника» магический луч из пасти — увязший в щите боевой машины. «ЩИТ?! Это не по плану! Дэш! Она же!..» — мотнула головой бывшая министр, выстраивая в уме новые тактики противодействия — не в силах предупредить старую подругу о своем неприятном открытии. Неуклонно приближалось время «Х»***
— Осторожнее в этом киселе! — обращается по связи к своему сопровождению голубая кобылка в силовой броне, продираясь сквозь особо плотную часть облачного слоя. Да — облака, благодаря управлению завесой с Циклона, прекрасно гасили радиосигналы — но даже так этот эффект становился заметен лишь метров через пятьдесят-шестьдесят, что для маленькой, но гордой группы летунов было вполне приемлемо. Тем более учитывая, что в этой группе летело хорошо если шесть пегасов и один единорог на своей снабженной двумя реактивными двигателями поделке. «Время… Две минуты до точки.» — заметила про себя Дэш, глянув на таймер. — «Основные войска Совета и Подков подойдут в течение двух часов. Комиссариат уже должен был присоединиться…» — Скай, оцени диспозицию. — кивает Рейнбоу куда-то вниз. — Поняла. — отзывается обладательница перекрашенной анклавовской брони, ложась на крыло, вскоре и вовсе переходя в пикирование. — Миракл, не торопись. Пеналы разряжать только если мой план пойдет по pizde. — обращается она теперь уже к пилоту жутко свистящей железяки. — Вас понял, генерал. — кивает из-за бронированного остекления жеребчик, чуть снижая тягу, притормаживая своего монстрика, обладающего аж тремя стандартными зенитными пушками в компании с четырьмя подвешенными под крыльями цилиндрами, прикрытыми коническими обтекателями. — Все плохо. — отчиталась поднявшаяся обратно пегаска. — Наших теснят, в небе господствует Анклав. От залпов Хищника войска спасает только странный полупрозрачный фиолетовый дракон. И да… Здесь «Черная Смерть». «Дискордова отрыжка! Только Файрсторма и его отморозков мне не хватало!» — возмутилась про себя Рейнбоу, вспоминая, что к этому не слишком крупному подразделению прилагается аж целый «Суперхищник» и некоторое количество улучшенных скайтанков. Благо, была в этом подразделении одна уязвимость. — «Ну попадись ты мне, ученичок. Всю пыль выбью, предатель!» — Так, ребятки, готовность тридцать секунд! — наконец, дождавшись нужного времени, начинает взбираться повыше пегаска. Середина облачной прослойки. Верхний край… Прорыв! — Ооо, даа! Солнце ярко светит прямо в затемнившиеся визоры. А на него медленно накатывает черный диск луны. «Время!» — думает кобылка — и срывается в пике, разгоняясь все быстрее и быстрее — и лишь в последний момент замечая поднимающуюся из облаков громадину. — «Дискорд!» Спешный маневр уклонения сожрал часть набранной скорости — но недостаточную, чтобы не позволить пегасу прорваться через толстую облачную перину — вклинившись прямо в строй обладателей модной силовой брони. — Bliaaaa! — орет пегаска, отмечая как за ней сорвались сразу полдесятка преследователей, уже начавших стрелять по ней из своих энергомагических ружей — но тут же тормозит резко раскрывшимися крыльями, пропуская преследователей, отоварив одного из них ударом задних копыт и поднимается обратно в облака, едва заметив представительницу «Рассвета», рявкнув жу-у-у-утко секретный код… — Planu pizdec! Сообщение ушло по цепочке — достигнув наконец ушей единорога, глубоко вздохнувшего, заложившего вираж… И принявшегося кружить в облачном слое в ожидании сигнала к атаке. В одиночку пытаться прорваться к ангарам Хищника — лишь самоубиться довольно неоригинальным способом. То же самое можно было сказать и о работе парой. А вот в составе массированного авианалета… Можно было попытаться. Проще всего было бы подловить бомбовозку на взлете или посадке — и уже там ссадить её обратно в ангар со всем взрывоопасным грузом. В ином случае… Что будет в ином случае думать не хотелось ни Рейнбоу, ни Эйсу. Сумрачные пегасы вновь спрятались в облаках, предварительно передав условленный сигнал на поверхность.***
— Твайлайт, какого… — чуть ли не ворвался в дверь серый аликорн. Впрочем — это мало кого побеспокоило — пони были больше заняты продумыванием контрмер на выкаченный «Козырь», втихую надеясь, что их странного вида щит продержится до подхода подкреплений. Другое дело сама кобылка, лишь слегка приподнявшая голову от карты, кинув на жеребца вопросительный взгляд из-под бровей, ни на минуту не прекращая светить рогом. — Кхем. Приказ выполнен. Подсчет потерь ведется. Какие будут дальнейшие распоряжения? — Усилить фронтальную группировку. У нас потери личного состава почти сорок процентов. — кивает ему аликорночка. — Ваш батальон переходит под общее командование Синего Лидера. Зови сюда своих штабистов. — Вас понял. — кивнул в ответ серый аликорн, засунув накопившуюся было обиду куда подальше. Сейчас не время и не место выяснять отношения с женой. «Блэк, Уитч, Лайман, Аллюром в штаб. Нами затыкают дыру в основном фронте.» — сухо насколько это позволяла подобная связь передал распоряжение жеребец. «Так точно» — коротко отозвался седой земнопони. — «Все так дерьмово?» «А то ты не видел Хищника в небе!» — Старательно не подпуская в тон обычную свою язвительность и желчь цедит чуть ли не сивый капитан. «Ah tochno. Taki Prignali «Predator»…» — видимо, посмотрев на небо, констатировал самый молодой штабист, входя в помещение полевого штаба Синей группы. — Статус? — без предисловий обратился седой предводитель склонившись над картой. — Ммммда… Дракон — это наш щит? — Все верно. — сосредоточенно кивает Твайлайт. — Смогу продержать часа три под таким обстрелом. Если осадная платформа подлетит ближе — вдвое меньше. — Срочное донесение! — врывается в помещение белая пегаска, гася скорость перекатом. — План «А» не удался, у Дэш проблемы. Переходим к плану «Б» — План Б? — спрашивает Лайман Фрост, перегоняя между механических пальцев указку. Аликорн промолчал, если его не посвятили в детали плана «Б» значит информация его не касается. А уж о субординации и секретности он наслушался еще в НКР. — План Б не сработает, пока на Хищнике висит щит. — мотает головой фиолетовая аликорна. — По крайней мере без корректировок. — Так может того этого… Ну, сбить щит? — вскидывает бровь еще один штабист, на этот раз из команды Твайлайт. Кажется это был… Айс Кьюб. Голубой земнопони с белой гривой. — В любом случае, он зависит не от нас, а от того, как со своей задачей справятся наши летуны из Совета и Подков. — вздохнула аликорночка. — Все же взорвать боезапас Хищника в его же ангаре не являясь пегасом… — Щиты не абсолютны и пропускают медленно летящие объекты, другое дело что подлететь к Хищнику достаточно живым чтобы попасть в его ангар, задача для аса смертинка. — Тихо, но не настолько чтобы его не услышали комментирует Грейсон. — Во-первых, смотря какой щит, во-вторых, полностью поддерживаю. Как вариант: можно подбить заходящую на посадку бомбовозку. — потер подбородок Дуал «Витчер» Триангл, напоминая про существование ментальной сети. — Ненадежно, даже если и взорвется на подходе, он не сможет задеть ничего систематически важного. — Отметает идею аликорн. — А кто-то говорит «Взорвать»? — хмыкает в ответ Лайман. — Подбить. Заставить рухнуть внутрь и только потом взорваться. И знаешь ли, бомба внутри ангара это… как граната в «небесном бандите». — Нам должно ну очень феноменально повезти чтобы таким образом сбить «Хищник», слишком много переменных — все еще с сомнением замечает Грейсон. — Остается вариант с проникновением. — пожимает плечами Блэк. — И не начинай математических расчетов. Они перестают иметь значение как только сталкиваются с реальностью. — К сожалению он прав. Все уже выбилось из расчетов, хоть мы пока и сохраняем мнимый контроль — но лишь за счет резервных планов… — кивает аликорночка, но тут же скручивается от боли. — Угр! Жеребец морщится и сам, поймав отголосок этой боли по духовной связи и предполагая насколько же тяжелее самой жертве «отката», старательно вытягивал всю боль которую только мог. — Все… В порядке… Просто… Не важно. — помотала она головой, подавая больше магии в рог. — Чуть не пробили щит. — шепотом поясняет седой земнопони окружающим. Так уж получилось, что ему одному из немногих довелось поработать с рогатыми мастерами защиты времен Великой Войны, и повезло немного разбираться в их проблемах. — Будем тянуть соломинки потому что я отказываюсь давать кому-либо приказ лететь на верную смерть… — Спокойно, Грейсон. У нас есть летуны. — прикрывает глаза Твайлайт. — Эхх, если бы я могла как-то помочь нашим пони… — Схема есть, министр Спаркл, используя командующих отделениями можно растянуть ментальную сеть на весь свой батальон в пределах километра. Жиденькую, плохонькую, но позволяющую на порядок повысить слаженность и реакцию. У этого метода есть обратная сторона: инициаторы связи будут ощущать слабый отголосок смерти подключенных к сети — но это же можно считать преимуществом перед классической ментальной сетью, где все чувствуют всех. Ну и еще одна тонкость мной плохо изученная: неизвестно сколь много будет помех от излучения этернития, а также других аналогичных сетей раскинутых неподалеку. До этого как-то не проводилось испытаний подобных средств связи в массовом порядке. — Работает и ладно. Нам сейчас не до экспериментов… — кивает Твайлайт, чуть-чуть напрягается… И вклинивается в формирующую ядро описанного кадавра, классическую ментальную сеть, новым пользователем, притягивая за собой еще несколько офицеров, чуть ли не перехватывая управление этим «Сверхразумом» и, ориентируясь на тактический стол, включая в «ослабленную» часть сети всех союзных пони подряд. Ну, а неготовому к таким непомерным нагрузкам жеребцу пришлось упорядочивать весь этот хаос за амбициозной и неопытной менталисткой. Другое дело что сама её суть не принимала бессистемных решений как класса, хотя бы минимально упорядочивая подключения, объединяя их под общей эгидой «Тянемся к ядру». — Так… Готово! — кивает аликорночка, принимаясь за раздачу ментальных посылов бойцам. Как уже было сказано — максимум к чему они приводили — вспышки интуиции и хоть какое-то ориентирование в хаосе боя… Грейсон заметил на карте летящий в сторону основных порядков дымящийся скайтанк. Едва разминувшись с крылом дракона-щита, он резко ушел вниз, выпустив по курсу опасную плазменную дугу — явное свидетельство закритической работы его источника энергии — и взорвался между драконьих лап. Твайлайт припала на передние ноги, уперев голову в стол и тяжело дыша. Рог мерцнул раз. Потом второй — но вскоре вернулся к прежнему ровному сиянию. «Сбрось ощущения на остальных участников ядра, тебе нельзя терять концентрации» — Как…. Они… Смеют… — доносится в реальности тихий, пробирающий до глубины души шепот фиолетовой кобылки. — Как…. Они… Посмели… Те остатки ощущений от гибели пони сами собой стянулись к лучшему магу тысячелетия. Казалось бы — ничего слишком страшного — там даже по настоящему сильных ощущений не было — но Грейсон видит, как к еще одному подчиненному приближается смерть. И попытка перехватить его ощущения на себя заканчивается катастрофическим провалом. «Твайлайт, не стягивай все на себя ты потеряешь концентрацию!» — Как они смеют вредить моим маленьким пони?! — резко выпрямившись рычит полураскрывшая крылья аликорночка, в чьих глазах плавно разгорается странный, недобрый золотистый огонек. «Твай» — с болью шепчет жеребец ощущая как нагрузка на разум усилилась еще больше. — Они заплатят… Они за все заплатят. За каждую отнятую жизнь. За каждую нанесенную рану. За каждого сироту. — шипит сквозь зубы аликорночка. В глазах уже не огонек — натуральное золотистое пламя, языками вырывающееся за пределы склеры, в реальность, недобро напоминая о последствиях применения Магии Теней. Но ощущается оно совершенно по другому. Желания аликорны внезапно обрели проводник. Воля направила их по верному пути среди множества доступных вариантов. Рог полыхнул золотым — выпуская, в кои то веки — не дракона, а расширяющуюся золотую сферу, прошедшую сквозь тела всех присутствующих пони, даруя ощущение… Понимания? Кажется вот он — тот абсолют, которого пытался достигнуть любой менталист. Вот оно — абсолютное взаимодействие. Идеал упорядоченности. Вторая волна даровала Знание. Это не менталистика. Это нечто совершенно… Иное. Гораздо более глубокое, много более мощное, чем столь примитивное искусство. И тут ударила третья волна золотого сияния. Каким же простым начал казаться мир! Каким… предсказуемым. Жеребец огляделся — и не поверил глазам, почему-то, так и норовящим раскрасить все в бело-золотые цвета. Воздух приобрел консистенцию киселя, движения замедлились, раздвоились на реальные объекты и их полупрозрачные силуэты… А глаза всех присутствующих пони горели как у его жены, навевая не самые приятные ассоциации с ядром Марипони. Потянувшись к ментальной сети он неожиданно легко подключился к войскам. И понял — действие странного явления распространилось и на них, чуть не потерявшись среди несколько упрочившихся ментальных нитей. — За… Эквестрию… — тихо шепчет лишившийся шлема боец. Под копытом зажата граната — а над ним стоят два пегаса в силовой броне. Внезапно сознание затапливает пониманием — взрывной шарик катится под дальнего, ненароком прикрывшего тело обреченного солдата от осколков — а второе копыто Специально, со всей силы напарывается на маленький, острый кристаллик этернития. Связь пропадает — боец, судя по всему, погибает — только вот не было той обжигающей нервы смертельной агонии. Но командиру некогда анализировать подобный феномен ибо время не думает останавливать свой мерный ход. Вот другой боец в соседнем здании видит — спустя буквально полминуты на месте погибшего с громким ревом поднимается этернитиевый гуль, буквально разорвавший обоих закрепившихся в здании анклавовцев, несмотря на всю их броню. Копыто, нанизанное на кристалл, превратилось в отличное оружие против брони. Вот он оборачивается — яростное зеленое сияние глаз чуть угасает, и не-мертвый боец кивает боевому товарищу, вновь подхватывая в общем-то не слишком полезную винтовку. «Разумный». — отмечает сознание Грейсона. У того пони не возникло и тени сомнений в правильности его решения — и оно не подвело. Хотя какой там был шанс успеха? Он был настолько мал что его было впору сравнивать с шансом увернутся от фронта шрапнели от близко взорванной оборонительной гранаты — «Еще одна проблема на нашу голову, построить убежище для выживших обращенных». Вновь закручивается круговерть боя. Три… Пять… Десять… Мертвяки встают один за другим — и поголовно — сохранившие разум, пропитавшиеся кристаллами, а потому втройне опасные. Если одного сохранившегося разум пони Грейсон еще мог статистически принять то столько случаев удачи уже выглядели… ненормально. Это было уже за всеми возможными рамками закона распределения Хорса. Хищник снижается все сильнее и сильнее — и вот уже приобретший легкий, золотистый оттенок дракон с трудом блокирует его выстрелы… Но новая золотая волна от кобылки исправляет это упущение — до крайности усиливая защитное заклинание, внезапно проревевшее настоящим драконьим ревом и кинувшееся навстречу очередному снаряду, принимая тот на грудь, оплавляя призрачную чешую. Но едва взлетев — получает новый залп, на этот раз из курсовых орудий воздушного мастодонта. Две пушки пробивают крыло — золотисто-фиолетовый ящер падает, но тут же встает снова, вставая на защиту Его пони. Грейсона захлестывает понимание. Да что там — он просто чувствует что в бывшем безвольном магическим конструктом ящере зародился разум! Даже больше того — он магическим зрением видит как нити бывшего защитного заклинания сплетаются в свойственную всем живым существам энергосистему! «Вот и греши после этого на «визуализацию», я же подозревал что он не так прост. И кто оказался в итоге прав, министр?» — С мрачным удовлетворением подумал Грейсон покормив свою внутреннюю паранойю. И именно этот момент выбрали подкрепления чтобы наконец прибыть. Наверное это было даже красиво. Многие десятки черно-красных и бело-оранжевых боевых машин со стрекотом и свистом вклинившиеся в порядки пегасов, собравшие свою кровавую дань первым ударом… Как жаль что большинство операторов силовой брони засели по укрытиям в зданиях, а небесные танки были, по большей части, неуязвимы для стандартных зенитных орудий, установленных в том числе и на воздушную технику. Зато сталлионградские самолеты оказались достаточно уязвимыми перед энерго-магическими излучателями небесных танков и «Хищника». Ему даже не нужно было смотреть на тактическую карту чтобы понимать — удар был болезненным, но не смертельным, лишь озлобив могучего зверя, скрывающегося в пегасьем воинстве. И тот нанес свой удар со всей свойственной раненому животному яростью. Лучи зенитных орудий Хищника прекрасно справлялись с хрупкими машинами. Щит прекрасно защищал от шальных ракет и снарядов — и даже самих разогнавшихся стальных летунов, защищая такие уязвимые ангары, просто не способные быстро закрыться. С тыла тоже не все было ладно. Где-то вдалеке, за куполом защитного поля из облаков спустился еще один Хищник — на всех парах понесшийся в сторону поля брани, грозя окончательно перемолоть начавшую постепенно сдавать позиции оборону, напоминая, что таких боевых машин в небе летает еще как минимум три штуки. А кроме них есть звереныш покрупнее. Серый жеребец устало помассировал виски. Кажется, ситуация осложняется все больше — а свой главный козырь союзнички в бой не пустят пока не покажется «Циклон». Все же тяжелые артиллерийские установки их единственный шанс свалить этого монстра… Хотя бы с приемлемыми потерями.***
— Готова, Шарли? — воровато оглядываясь спрашивает теракотовой расцветки жеребчик. — Ага! — кивает юная кобылка. — Ууух… Мама на кого-то злится. — Сильно? — спрашивает её брат. — Очень! Я такого… Я такого никогда не чувствовала! — проморгавшись, гасит мелькнувшие во взгляде золотистые искры бежево-фиолетовая аликорночка. — Хмм… Это наверное из-за тех плохих пегасов. — похлопывает её по спине жеребенок. — Так… А теперь показывай! — Нуу… Вот! — кивает, улыбнувшись, мелкая пони и, зажмурив глазки и высунув язычок от напряжения засвечивает рог, концентрируясь на лежащем перед ней камушке. несколько секунд ничего не происходило — а затем она просто втянулась в кусок горной породы. — Ух ты! Мне бы так… — подхватывает осколок мраморной колонны младший брат. — Это тебя мама Миднайт научила? — Ууух! В камне так страшно… Ничего не видно, только слышно немного. — спустя минуту материализуется кобылка во внешнем мире… — Хмм… А может надо еще куда-нибудь вселиться? Ну, чтобы было и видно, и слышно… И нет — я сама научилась! Мама Миднайт спит! — Хмм… Как вариант… Камера дяди Санни? — постукивает копытом по подбородку, подражая одной из матерей, теракотовый жеребенок. — Неее. Это скууууучно. — мотает головой мелкая оторва, вылетая на улицу через окно. — Внимание! Всем пони без защитных скафандров приказ покинуть улицу. Внимание. Всем пони без защитных скафандров проследовать в ближайшее экранированное помещение! — разносится вой мегафонов на все подкупольное пространство. Большая часть оставшихся в поселении пони просто надела всегда носимые с собой шлемы — другие в этот момент усиленно герметизировали здания. — Ой-ёй. Сейчас что-то будет. — спрятавшись под подоконником, жеребята пропустили момент когда окно, через которое они имели неосторожность вылететь на улицу, закрылось. Стоящее практически в центре поселения странное сооружение зашевелилось, привлекая нездоровое внимание жеребят… — К этой штуке нас не пустят. Я уже пробовала туда пролезть. — помотала головой Шарлотта. — А ты вселись в камешек. А я нас пронесу! — Сверкнул невидимостью Нейт Ай. — Точно! Братец, ты гений! — радостно хлопает в копыта маленькая кобылка. — Жаль тетя Берри этого не увидит… — Даа. Они с тетей Скраппи и дядей Шкипером куда-то улетели по заданию Тети Дэш… — Все-то ты знаешь… — Я просто слушаю что говорят! — улыбается маленький жеребенок. — Все как говорили мамы! — Нуууу…. Зануда! — насупилась кобылка, но ненадолго. Спустившись практически к фундаменту здания — ребятишки нашли в снегу ближайший камешек — странный, непонятно как туда попавший, прозрачный кристалл, использовав его как тот кусок мрамора… — Ух ты! А тут приятнее! И я даже колдовать могу! Немного… — донесся от чуть засветившегося фиолетовым камушка голос Шарлотты Спаркл. — Да-да! Я понял что тебе приятнее. А теперь мы пойдем… — укутался в невидимость второй жеребенок, спрятав кристаллик под крыло, как ни странно, замаскировавшее даже его легкое сияние. Единственное что выдавало юную парочку шпионов — легкая, едва уловимая рябь в воздухе, да неслышный из-за снега перестук копыт. Стоило постройке развернуться — щит, надежно хранивший поселение последние десять лет погас, открывая спрятавшийся от окружения кусочек мира всем радиоактивным ветрам — удивительно приятным для крылато-рогатого народца, но смертельным для всех остальных. Длинный штырь излучателя, вопреки расхожему мнению, не имевший на конце никакого шарика и вспомогательных концентрационных дисков-рефлекторов, смотрел точно на несущуюся в сторону многочисленных вспышек махину. — Это же «Хищник»! — восхищенно шепет жеребенок, не замечая, как под наскоро слепленным корпусом начинает светиться синим какой-то кристалл. Разряды бегут по излучателю… Залп! Мощный сгусток магии устремляется к машине смерти быстро сокращая дистанцию. Удар! Мигает щит, осыпаясь многочисленными псевдоматериальными осколками, по черно-серому корпусу бегут многочисленные молнии, в иллюминаторах гаснет свет, а машина, в тот момент попытавшаяся увернуться с помощью нырка и собственной массы, продолжает движение по инерции в сторону земли. И сокрытая броней облачная подушка совершенно точно не сможет остановить его до контакта с поверхностью. Она вообще была достаточно инертным образованиям двигаясь туда, куда двигается летательный аппарат, лишь принимая на себя его массу, служа не больше чем простой опорой. — Вау… — завороженно смотрит на это дело из своего кристаллика Шарлотта. Орудие перенаводится — на этот раз на вспышки, среди которых мощное зрение аликорна уловило еще один характерный силуэт боевого корабля анклава. Наведение завершилось, но кажется, на этот раз что-то идет не по плану. Из-под кожуха доносится странное гудение — а затем и вовсе доносится небольшой взрыв. — Нехорошо. — шепчет Нейт, смотря как споро распахивается люк — а кристалл, когда-то находившийся под ним, лежит горсткой светящейся пыли. Кажется, в нем был дефект… Их мать не раз и не два рассказывала о том, как микротрещины могут влиять на магические камни. Понимает это и обслуживающий персонал, тут же кинувшийся врассыпную — опасаясь взрыва самого оружия — и ломанувшийся снова поднимать щит. Да — ближайший Хищник угрозой уже не был — и даже его десант не смог бы им ничего сделать ввиду общей небоеспособности попавшей под выстрел маготроники, но вот его товарищи… Нейт пользуется моментом. Так удачно идея шалости совпала с нуждой в замене камня… Вместилище его сестры встало на место как родное — настолько, что впору было заподозрить неладное — но жеребенок не обратил на это внимания. Как не обратила и обитательница камушка, моментально охватившая собой всю машину. «Готов, братец?» — вышла надпись на экран управления. — Всегда готов! — чуть громче чем хотелось бы выкрикнул маленький пони, стукнув копытцем по панели управления, но тут же извиняющеся её погладив, вызвав до боли похожий на мурчание звук системы охлаждения. «Тогда поможем мамам и папе! Вижу плохих, очень вредных пегасов! И их надо оставить без холодильников, чтобы негде было хранить сладости!» — выбегает на экран дорожка текста — одновременно с включившимся прицелом, выдавшим много большее приближение, чем мог позволить родной артефактный комплекс. — Иии… Огонь! — жмет маленький жеребенок на большую красную кнопку. Все же некоторые вещи были неподвластны вселившейся в прибор кобылке — но тут на помощь приходила связь детей одного отца, всю сознательную жизнь росших вместе и под одним родительским крылом, как самые настоящие близнецы. Не голубой — фиолетовый импульс устремился под облака. Несколько более медленный — он поражал насыщенностью своего цвета, двигаясь по крутой параболе, вырубая любой попавший в него объект, будь то пегас в силовой броне, сталлионградский летун или скайтанк — в конце концов он попал прямиком в Хищника. Нет — он не отправил его к земле. Но явно что-то сделал. Что-то нехорошее. Вновь над поселением раскрывается защитный купол. Но кое-что в нем никогда уже не будет прежним… Впервые на мордочке теракотового жеребчика пролегла совершенно не детская жестокая усмешка. Он вырос в любви, тепле и заботе. Но это не значило что он не прочувствовал на своей маленькой шкурке все прелести конца света. В конце концов — жеребенок был очень сильным эмпатом, что наложила на его психику причудливый, неизгладимый отпечаток.***
— Это наш шанс! Вперед! — ударяет копытом по столу Грейсон. Кто бы ни был этот снайпер — он дал им шанс. Не так. Шанс! В прямом бою Хищник третьей модификации был страшен. И не просто страшен… Чудовищен. Ужасающ. Куда там летавшим над Пустошью дряхлым железякам — вот он, истинный властитель небес! Воздушный линкор! «Даа… А ведь мне говорили, что третья модификация предназначена именно для линейного воздушного боя…» — поежился он пряча мрачные мысли «а что если» как можно дальше. Время рефлексировать будет потом, сейчас он должен быть сосредоточен на ходе боя. А он не радовал. За неполные пять минут полегло практически шестьдесят процентов воздушных подкреплений. И пусть потери в Скайтанках и Бомбовозках тоже были существенными — Хищник и спрятавшиеся бронекавалеристы доставляли куда больше проблем. А еще были пилотируемые асами улучшенные скайтанки. Глаза всех пони все еще сияли. Твайлайт все еще ярилась — выпустив за время боя еще пару золотистых волн просвещения — а любая смерть, приводившая к появлению гуля склоняла весы наземной операции в их пользу — все… ВСЕ гули появлялись разумными. Уловив команду, включенные в ментальную сеть пилоты пошли в атаку на внезапно стянувший к себе все силы разрушитель. Он понимал… Знал — большая часть не просто не сможет долететь — даже заход на цель будет выполнить не в состоянии. А очередная золотая волна прекрасно показывала — на это способны только два пони во всей воздушной группировке. Один из пилотов-асов Подков и… Эйс Миракл. Давешний единорог из «Рассвета», таки закончивший свою летающую машину выделялся среди черно красных и бело-желтых машин своим окрашенным в Красно-золотистые цвета аппаратом как лебедь в стае уток — не раз и не два привлекал внимание разной степени опасности пегасов — но всегда выходил из схваток победителем, порой, за счет телекинеза совершая невозможные для машины маневры — вроде экстренного разворота практически на месте, или рывка для уворота от выстрела лучевого орудия. Вот ас заходит на цель, начинают говорить его орудия, стартуют ракеты — парочка даже пролетает через заслон в ангар… И ничего. Зато он сам ловит рожей корпуса своего летуна полнокровный залп бортовых турелей хищника. Лишь два оплавленных обломка крыла да облачко пара и остались. Вот на цель заходит Эйс. И Грейсон понимает — на этот раз единорог просто не сможет уклонится. Новая золотая волна дарует понимание — это их последний шанс закончить дело малой кровью. Вот он тот переломный момент! И ему надо что-то сделать для его защиты. На жену надежды нет — она слишком поглощена злобой и поддержанием своего дракончика, принимающего от хищника залп за залпом, но не собирающегося умирать, до последнего стоящего за свою хозяйку… Магия сама течет в рог. Поддерживаемая золотистыми искрами, она раз за разом пытается собраться в плетение. Первая неудача. Вторая. Рог вспыхивает серой аурой — голову стреляет болью. Третья, четвертая. Вновь удар боли — на этот раз сравнимый с молотком. Пятая, шестая… Искры устремляются в его энергетику. Они жгутся, впиваются ржавыми затупленными гвоздями в неокортекс, но продираются через многочисленные, пусть и не столь плотные как раньше «Засоры» — прямиком к магическому ядру — и взрываются потоком очищающего пламени, прочистившим разом несколько основных магистралей. Кареглазый сжимает зубы, пламя в глазах усиливается — рог полыхает нестерпимой болью… Седьмая, восьмая, девятая неудача! На глаза наворачиваются слезы боли и отчаяния — нет, не может быть. Они просто не могут упустить этот шанс! Навстречу отважному асу уже летит сгусток смертельной плазмы… И растекается по раскрывшемуся перед аппаратом серому, похожему на ребристую восьмиконечную звезду щит, разделяясь на несколько потоков послабже, разлетевшихся в разные стороны. Яркой расцветки самолет открывает огонь из всех своих орудий, подозрительно редко используя ракеты. Щит все так же горит, принимая на себя кажущиеся легкими после залпа Хищника выстрелы бронекавалеристов и их более тяжелого сопровождения — вот края звезды начинают разрушаться, лучи уже не выглядят ровными и симметричными, а Миракл все никак не отворачивает. «Что ты собираешься делать?» — Мысленно вопит жеребец жалея, что его ментальные щупальца не могут дотянутся до доморощенного камикадзе. — «Тебе нельзя! У тебя же дочь!» Очередная золотая волна заставляет прозреть. Он и не собирается отворачивать. Он собирается… собирается… Бронестворки быстро ползут навстречу друг другу. «Не успеет!» — кричат все чувства замершего, сосредоточившегося на единственном солдате офицера. «Успеет» — кричит дарованное непонятно чем Знание. И правда. Щит съедает второй выстрел противогрифоньей турели Хищника, практически разрушаясь, двигатели вспыхивают, переходя на съедающий их ресурс форсаж, местами чуть ли не прогорая, но давая драгоценные секунды влететь между бронестворок — откусивших большую часть крыльев, сомкнувшихся за спиной отважного пони подобно гигантским челюстям. «И…. Все?» — Трясется от бессильной ярости аликорн — «Так и умер зазря…» Почему-то сомнений не оставалось. Отважный единорог не пережил столкновения. Долгих тридцать секунд длилось ожидание. Долгих тридцать секунд пегасы праздновали победу… — За… Эквестрию… — Разносится хриплым кашлем единорога на общей частоте автоматически ретранслированный «Хищником» сигнал. Видимо, разработчикам системы и в голову не могло прийти что изнутри машины так нагло может транслировать враг. А затем грозную машину встряхивает. Двери ангара выносит огромный дымный цветок, передние иллюминаторы выстреливают пламя, места, где, по идее должны быть концентраторы основных орудий, вспучивает уродливыми, истекающими плавленным металлом нарывами… И лишь после этого приходит взрыв, разорвавший монстра небесных стапелей пополам, отправляя во все стороны ударную волну из обломков, оставляя основные части корпуса медленно снижаются на ошметках облачной подушки. — Так, не время праздновать победу! У нас еще остались дела!***
— Предатель. — Предательница. — обменялись любезностями встретившиеся в небесах пегасы в расцветке шедоуболтов. Только если один с гордостью носил оригинальный символ, другая… Другая давно нанесла на бедра символику МТН. Завязалась воздушная дуэль. Генерал против Командующего, Шедоуболт против Шедоуболта… — Я была о «Черной Смерти» куда лучшего мнения… — насмешливо фыркает пегаска, уклоняясь от выстрела веерных эм-ружей, срезая излучатель одного из них — ценой собственного аналога, улетевшего в сторону земли плавленными кусками металла. — Ты не заслуживаешь права упоминать это название, предательница! — рычит жеребец, отработанным приемом перекидывая соперницу на ближайшее облако — лишая её второго орудия… Но и сам едва уклоняясь от мощной атаки хвостом, срезавшей крепления второй подкрыльной пушки. — Что, теперь только копыта да кинжалы? — нехорошо ухмыляется под шлемом пегаска, выщелкивая из поножей короткие, легшие в копыта как родные, клинки. — С предателями не общаюсь. — грозно фырчит жеребчик, тем не менее повторяя маневр. — Кто бы говорил. — мотает головой кобылка, с разгона накидываясь на жеребца. Сшибка, разлет. Сшибка, разлет. Короткие клинки порхали со страшной скоростью, энергомагические хвосты то и дело скрещивались друг с другом, не в силах дотянутся даже до бронепластин, медленно покрывавшихся оплавленными дорожками. Кинжалы тоже были далеко не самыми простыми — оружие последнего шанса должно было быть в силах пробить любую броню. — Признаю, кое-что ты умеешь. Но меня учила сама Рейнбоу Дэш. — усмехается под шлемом жеребец, проворачивая свой собственный, стоивший жизни не единому протинвику финт… Принятый на очень хитрый, не менее характерный блок. — Таааак… Это будет интересно. — Да неужели, Тандерблейд? — усмехается кобылка под шлемом, следующим же ударом отражая очень опасный выпад — и рассекая энергомагическим жалом шлем, заставляя жеребца скидывать нагревшуюся бесполезную железяку. — Да кто ты такая, Пре… — поперхнулся пони, глядя на раскрывшую забрало кобылку с помесью шока и узнавания. — Ну же, как ты там хотел меня назвать? Предательница? — хитро прищурилась из-под радужного цвета челки голубая пегаска. Малиновые глаза, шрам через левый глаз… Все в точности как это запомнил ученик этой пони до конца света. — Но как? Нам… Нам передали что ты погибла… Что погибла из-за предательства наземников… — заозирался жеребчик, опустив копыта. — Погибла… Бы. Из-за предательства Анклава. — жестко отрезала Дэш. — А вот от тебя я предательства не ожидала, Файрсторм. — Но как… Не верю… Пегасы никогда бы не предали… — По себе пони не судят, Файр. Не судят. Грифоний наемник с антимехом и команда вондерболтов должны были меня убить. И убили бы, если бы не одна моя старая подруга. — подлетает Дэш поближе. — Кому ты веришь больше, Тандер? Мне, той кто тебя вырастила, воспитала и обучила… Или этим продажным штабным крысам? — Я… Рейнбоу… Мама. Я верю тебе. И Только Тебе. — поднимает голову с разгорающимся золотистым огнем в глазах черный жеребец и подносит копыто к мордочке. — Говорит командующий Тандерблейд «Черной смерти». Протокол Шесть-два-пять. Повторяю, протокол Шесть-Два-пять! Именно в этот момент из облачной завесы явила себя остальная флотилия. И именно в этот момент черный, словно смоль, заметно отличающийся от остальных даже обводами Хищник повернул свои орудия на «Циклон».***
— Как это понимать, Блейзер?! — Громко возмутился стоящий на командирском взвышении боевого информационного центра Циклона жеребец в строгой, черной шинели с парой рун «Е» на воротнике, и крылатым черепом на черно-белой фуражке. — А вот так, ваше высокопревосходительство. — даже издевательски тянет жеребчик, облаченный в классическую броню ночной стражи, целясь из лазерного пистолета в своего командующего. — Вы отстранены от занимаемой должности за донесение ложной информации и пособничество предателям… — Блейзер! Вы забываетесь! Вы… *Пиу* — По закону военного времени, я, Старблайзер, обвиняю вас в предательстве Эквестрии. — смотрит прямо в глаза раненного в ногу жеребца ночной страж. — Вам это с копыт не сойдет! Как только в Анклаве узнают… *Пиу* — Приговор приведен в исполнение и обжалованию не подлежит. — кивает ночнику пристроившийся рядом обладатель такой же, черной формы, как и почивший командир. — Бойцы… Вынесите мусор. Взять на прицел мятежные суда. Поступила информация как минимум об одном живом министре на поверхности — и она сейчас там среди обороняющихся от… нас. — Но как же… — Молчать. Мы никогда не забудем погибших из-за предательства Анклава пегасов и не только. И поверь, настоящие виновники их гибели еще умоются кровью. Возможно не сейчас, и даже не через год, но…. — Так точно. — Буркнул, видимо, так и не смирившийся оператор одной из второстепенных систем… Орудия «Циклона» так же пришли в движение, беря на прицел два оставшихся судна. Видя такой поворот — экипаж «Суперхищника» перенавел главный калибр на ближайшую цель. Еще несколько минут спустя третий корабль перенацелил пушки. А вот четвертый ответил залпом из всех калибров. Это было избиение. Улучшенному кораблю не помог ни его щит, ни его толстая броня. Орудия испарялись одно за другим, броня покрывалась кратерами, в конце концов досталось даже двигателям… — Прекратить огонь. Объявите на общей частоте. Если они сдадутся — мы оставим им жизни и даже вернем домой. — командует новоиспеченный глава мятежной эскадры. — Экипаж «Подавляющего», немедленно прекратите мятеж!.. — Не”Подавляющий», а «Неукротимый»! — кричит какой-то связист. — Кажется вы не поняли своего положения… — самодовльно заявляет командующий побитого Хищника. — Нет, это вы не поняли своего положения. Я, временно исполняющий обязанности командующего сводной воздушной эскадры номер тридцать четыре «Небесные Волки», Ред Райдер, если вы не прикажете кораблю сдаться, командую открыть огонь на поражение. Вас не спасет ваше положение в обществе, Вульф. И если вы думаете что мне не хватит сил… Я уже командовал бить по предателям на той войне. — Вы… Вы об этом пожалеете… — шипит динамик голосом пегаса. Но видимо в его разуме возобладали правильные чувства — поэтому сенсорный комплекс засек отток энергии от орудий. — Прекратить огонь. Мы… Мы сдаемся. Только ребят моих не трогай. — Безусловно, мистер Вульф. — сложил копыта домиком на подколенниках ВРИО командующего. — Тогда обсудим условия передачи военнопленных.***
— Что-то я потерял понимание происходящего, какого Дискорда это залетное пегасье начало воевать друг с другом? — задал в общем то риторический вопрос жеребец втайне надеясь что силы вторженцев перебьют друг друга. — Сэры… Леди… Там… Это… Нас вызывают на связь! — вбежал запыхавшийся земнопони. — Общая частота, три семь… — Понял. — кивает местный связист, перенастраивая радиостанцию. — Говорит временно исполняющий обязанности командующего сводной воздушной эскадры номер тридцать четыре «Небесные Волки», Ред Райдер, вызываем на связь лидера сопротивления. Повторяю, говорит временно исполняющий обязанности командующего сводной воздушной эскадры номер тридцать четыре «Небесные Волки», Ред Райдер… — Говорит бывшая Министр Тайных Наук, Твайлайт Вельвет Спаркл. О чем вы хотите говорить с нами, предатели? — чуть ли не рычит в микрофон подхватившая средство связи аликорночка. — Что вам от нас нужно? — Я ВРИО командующего эскадрой Ред Райдер… Лидер лояльных Эквестрийскому Правительству пегасов на этой эскадре. Просим прощения за несвоевременность наших действий по пресечению потерь с обеих сторон… Грейсон слушал… И не верил своим ушам. А потом заподозрил что это очередная уловка. Они в конце концов прилетели сюда и открыли боевые действия… — Если вы нам не верите, мы можем предоставить тело предыдущего командующего эскадрой, начавшего это никому не нужное кровопролитие. Если моих слов недостаточно… Пусть доказательством будут слова Тандерблейда Фаерсторма, командующего подразделения Шедоуболтов «Черная Смерть»… И Рейнбоу Дэш. Мир замер в шатком равновесии и лишь от решения Твайлайт зависело закончится ли кровопролитие сейчас или им будет суждено умереть под натиском пегасьих летунов. — Командующий Ред Райдер, ваша капитуляция, хоть и была неожиданной, оказалась очень своевременной. — потушив наконец пламя праведного гнева, подняла взгляд на микрофон аликорночкой. — Как только вы поможете демонтировать распылители химического оружия, мы обговорим детали более… подробно. — Какие распылители? — а вот сейчас комэск удивился не на шутку. Это было слышно в его голосе. Это чувствовалось и объединенной ментальной сетью, способной добить до небесных кораблей. — Вы не знаете? — посуровел голос Твайлайт. — Хорошо… Я скину вам координаты. Но только попробуйте обмануть наши ожидания во второй раз… Как и на реальной войне, верного решения в этой ситуации не было, это понимали все, в том числе и выросший в другую эпоху Грейсон. Последнему оставалось лишь надеяться, что выбор Твайлайт не обернется большими жертвами чем если бы они продолжили бой до последнего. — Говорит Оверлорд, Синий-лидер, Красный-лидер, Зеленый-лидер, Черный-лидер, прекратить боевые действия. Повторяю. Прекратить боевые действия. — в тот же момент донесся из раций голос Рейнбоу Дэш. — Корса, приструни своих ребятишек — пусть даже не думают наводить тяжелые орудия… Пока что. — Кстати. А это ведь не просто «Циклон». — замечает Лайман. — Могу нас поздравить — по наши души, оказывается, прилетел аж целый «Тайфун». — Знаешь это было сказано таким тоном, будто нам самое время подыскивать удобные урны для своего праха. — Отмечает Грейсон нездоровый юмор Фроста. — Да просто на Тайфуне нормальные пушки, а не пукалки систем ПВО при трех бомбардировочных орудиях. — все так же нервно хихикает штабист. — Если бы они его пустили вперед — нам бы ничего не помогло, кроме той сверхтяжелой артиллерии. И то мы бы его только покоцали немного. Щит у него тоже имеется. — Сплюнь и закопай свое «если бы» поглубже. Один раз такое «если бы» уже случилось. — Ну, сейчас они наши союзники. — как бы невзначай заметил Вичер. — Так что ничего страшного не произойдет. Но как бы нам самим не пригодилась его мощь… — Это пегасы, и пусть они вроде как «верны» нам, после боя нам их нужно послать куда подальше. — Такс. С переговорами пока закончили. — стукнув копытами друг об друга прерывает разгорающуюся дискуссию Твайлайт. — Сворачиваемся. Грейсон — отправь несколько отрядов своих Рейнджеров за город, Вичер, поедешь с нашими друзьями из Совета — ты кажется там служил в одно время… — А не чересчур ли посылать наши самые лучшие имеющиеся войска для простой разведки? — Грей. А теперь подумай. Какая «Простая разведка» среди распылителей химического оружия? Да, там уже резвится Скраппи, наши мышки и Шкипер, но… Думаю ты понимаешь, что они не справятся с уничтожением вышек. — Она права. Рейнджеры подходят как никто. — кивает Витч, кладя седое копыто на плечо хотевшего было возмутиться жеребца. — Да, возможно они еще не на уровне спецназа ОАЭ, или тем более, Ночной Стражи. Но так у них появится опыт работы по специальности. Мрачное «У тех кто выживет» так и повисло в воздухе. — Хорошо. Через несколько секунд игры в гляделки соглашается серый аликорн, разворачиваясь в сторону дверей. — Но за все потери отвечаете Вы! — Я понимаю, тебе тяжело… Но ты же не хочешь чтобы Анклав уничтожил наш новый дом? — летит ему в спину тихий голос фиолетки. — Прямо ли, опосредованно ли… — Я понял, Твайлайт. — вздохнув, соглашается жеребец, и все же покидает помещение, напоследок успев услышать. — Витч, возьмите самых приспособленных для борьбы с пегасами бойцов подчиненных подразделений. Мы идем за подарками для нашей милой пятнистой интендантши. И как назло самый подготовленный офицер спецназа остается в штабе «для лучшей координации». Утешало разве только тот факт что спецназ в Пустоши и спецназ здесь это две колоссальные разницы — и местные «Недоучки» уже вполне способны потянуть на звание Рейнджеров НКР. Когда дело касается боевых действий, а не выживания, разумеется. Вот уж в чем, а в последнем спецназовцам времен Пустоши действительно не было равных.***
*Дзиньг-дзыньг* — катится капсула бронированного стекла с яркой, чуть светящейся, ядовито-зеленой жижей по земле — последняя из шести в барабане похожего на миномет устройства мимо лежащего тела в белой, прикрытой тканью броне. *кхе* — кашляет наконец пришедший в себя после удара шоковым накопытником чернобронный пегас. — Ты… Ты вообще хто?! — хрипит обладатель двух молний на воротнике легкой силовой брони. — Кобыла в пальто. — Пробурчала из-под маски пегаска, поставив копыто на шею лежавшему офицеру. Практически квадратная в своей полицейской броне, она нервно дергает головой, пытаясь с непривычки справиться с переключателями в маске, в пылу короткого боя совершенно позабыв, какой из них за что отвечал. — Что это у тебя за значок, солдат? Ваффен СС? Отвечать, немчура недобитая! Усиливая ее слова, похожая на ногу робота конечность медленно двигается вниз, сжимая укрытую броней шею. — Анклав… Вас… Раздавит… — Понятно. Дойче зольдатен. Яйки, курки, партизанен… — Движение ускоряется, и с неприятным скрежетом и хрустом шея цеплявшегося за ногу жеребца вдруг начинает двигаться не совсем так, как полагается при нормальном креплении ее к телу. -…пуф-пуф. Так, еще тут есть такие? Деловито двигаясь между начавшими шевелиться телами, получившими неплохой заряд, вырубивший их броню, она оглядывает пленных. Позже, намного позже она забьется в кучу чехлов и тряпья, с беззвучным криком царапая копытами лицо в осознании того, что творила, а пока — она просто делает то, что делает лимфоцит, обнаружив попавшую в кровь заразу. Уничтожает ее. — Ммм… Видимо представление было не слишком эффектным. — вышла из невидимости рядом с матерью сменившая броню на более подходящую заданию фестралочка. — Как жаль, как жаль… Слушай, может для непонятливых повторить na bis? — Проверь всех, пока они не очухались. — Пнув задним копытом податчик снарядов, так не вовремя решивший показать свой норов, она загнала в орудие очередной тупоголовый снаряд, и спешно пошла между пленными, ударом ноги отправляя их обратно на землю. — Что с ними делать будем? Можно их эту броню как-то вырубить? — Уже. Обычные яйцеголовые в простой броне и с парой пушек на полдесятка морд. — хмыкает появившийся с другой стороны жеребчик, прикладывая копыто к уху. — Шкипер, лети к следующей точке. Нужна диспозиция и патрули, пока мы тут будем возиться. Часовые — не менее обычные вояки. Хотя вон, еще один с такими же шевронами, но явно званием пониже. — Нужны пленные для допроса. Есть кто свободный? У меня это… Проблемы со связью, вот. — Неловко буркнула пятнистая пегаска. Признаваться в том, что напрочь забыла назначение тумблеров не хотелось, как и притрагиваться языком к скользким, холодным рычажкам. — И так слышу. — хмыкает Санни, поднимая забрало шлема. — Все в порядке, тут уровень радиации даже ниже нормы. — Шлемы не снимать! — Рявкает Раг, шлепком по забралу вновь опуская его на морду фестрала. — Я тебе потом лекцию про остаточное загрязнение особо опасными веществами прочитаю! Если выживешь! — В курсе. — хмыкает жеребчик. — У нас в броне подарки от Твайлайт. — А будут на заднице! — Посулила мать. — Как знаешь. — хмыкает пони, тем не менее послушавшись кобылку в то время как Берри подтащила усиленно изображающего труп бойца. — Этот в сознании, хоть и притворяется что все еще под впечатлением. — довольно фыркает кобылка, пиная бойца по бронеплите на крупе. — Верно ведь, соратник? — Яхаа… — хрипит тот в ответ. — Я-я-я ничего не знаю!.. Простой часовой… Рядовой… Рядовой… — Их можно выдрать из брони? — Боевой накал сходит, и убивать уже не так просто. Вообще не выходит. Ведь это же пони. Странные мысли стучат в голове вместе с пульсацией крови, шумом отдающейся в ушах. — Если не боишься, что потравятся чем в воздухе. — пожимает плечами дочь. — Интересная мысль. — Что-то темное внутри ухмыляется в последний раз, демонстрируя широкую ухмылку, полную острых зубов. — Чем бы ни потравились, это будет на их совести. В общем, так — все, кто снимут броню, могут валить отсюда! Ясно? Те, кто решит что это против воинской чести… Два орудия, длинное и короткое, намекающе качнули дулами с боков квадратной фигуры, похожей на небольшой шагающий танк, хищно глядя черными глотками на зашевелившуюся толпу. — Эй, там! В белом! А вы остаетесь — мне уже давно намекают, что некоторым умным пони не с кем поговорить по душам! Вот и будут у вас долгие научные беседы. Это не милосердие — это прагматичность. Ученые знают, что делают, и поэтому отправляются на допрос. Без брони и оружия, свирепой зимой, они могут только трястись на пронизывающемся ветру в ожидание команды двигаться. — Прошу прощения. Без контроля вирус… — Ооо, вот и первая за две вышки пташка! — улыбается под полупрозрачным забралом Берри. — Пой-пой. Что там про вирус? Раг молчит. Только пушки покачиваются, описывая легкие, незаметные восьмерки, контролируя толпу. — Вирус? — доносится недоуменный шепоток из-под пегасьего шлема. Затем из-под второго. Из-под третьего. И вот уже охрана быстро, насколько может, поднимается на ноги, тряся своего же черного товарища. Тот отвечать явно не собирался, отбиваясь всеми копытами… — Знаете… А мы пожалуй просто отойдем. — заметил настроения вооруженной толпы Санни, показательно взлетая в воздух. — Мисс Раг, я думаю нам не стоит мешать солдатам выяснять, а что же такое они охраняли… — Не занимайтесь ерундой. Командуйте раздеваться, и валить отсюда, пока действительно что-нибудь не случилось. — Рычит пегаска из-под шлема. Лампочка экстренного вызова пока не горит, но тянуть время она тоже не хочет. — Остальных поведем на допрос. Двигаемся! Только вот оснащенных силовой броней бойцов, кажется, совсем не волновала мелкая фигурка. Лишь один из них подошел поближе. — Извините, мэм. Можно мы сначала выясним, что тут происходит на самом деле? Поверьте, мы знаем как разговорить этих яйцеголовых… За его спиной в этот момент прозвучал первый выстрел. Но направлен он был не в фестралов, и даже не в большекрылую обладательницу силовой брони грязно-синей расцветки. Одному из бойцов Очень не понравилось то что ему сказал обратившийся в пепел ученый. — Они… Они… — задыхаясь от незримой истерики качал головой солдат, с ревом кинувшись в сторону установки, с разгона врезавшись в пусковую трубу. Второй удар. Третий. Скорпионий хвост полосует металл, и вот наконец часть безнадежно испорченной конструкции, под молчаливое одобрение окружающих, падает на землю. Благо — даже маленький винтик не задевает ни одной капсулы с биологическим оружием, откатившиеся достаточно далеко в сторону. — Как я вижу, вы уже все выяснили сами. — дипломатично заявляет Берри. — Верно видите. Даже самому интересно, что же такого он узнал… — Гребаный цирк… — Бормочет упакованная в сталь кобылка. Пушки молчат — выстрелов поверх голов не будет, потому что шрапнели, поставленной «на удар», все равно, что рвать, тонкую броню, или плоть. Пушки молчат, пока в голове бьется тихое «Это тоже пони». — Мы улетим. Но… — Мы останемся. И полетим с вами. — вырывается из строя еще один пегас. Голос, грубый, хриплый, говорил что пони не молод, и возможно, даже помнит Великую Войну… За ним вышел еще один коротко кивнувший боец. Остальные же начали быстро разоблачаться, что-то щелкая на броне, заставляя бронепластины расходится в стороны, выпуская наружу очень молодых пони. Практически подростков. Но вот что интересно — к оставшимся двум, так и не снявшим броню, присоединился третий, едва оклемавшийся боец. — А тебе что, особое приглашение нужно? — Рыкнула пегска, разобравшись наконец в тумблерах, которые сама же надкусывала в разных местах, чтобы в горячке боя не перепутать. — Центр, две вирусных команды зачищены. Есть пленные. Ждем команды. — Следуйте к третьей. — вместо голоса Дэш отозвалась Твайлайт. — У нас тут массовые восстания против Анклава — так что меняющим сторону или решившим устроить самосуд пегасам не удивляться. Конец связи. — Охренеть. Генерал, блин… — Фыркнула пегаска. Покачать головой или плюнуть мешал шлем, до самого носа утопленный в нагрудник, охватывавший почти всю переднюю часть тела и носом старинного корабля выдающийся вперед на уровне груди. — И куда я теперь всю эту вооруженную ораву дену? — Берем с собой. Штурм и подавление у бронекавалерии — основные специальности. — хищно скалится бэт-пони под молчаливое согласие брата. Хотя пегасий молодняк уже ушел в небо — но трое оставшихся бойцов вполне могли сыграть им на копыто. Особенно если окажутся не молодыми желторотиками-призывниками, а боевыми ветеранами. — На нас разведка, на вас прорыв. Тем более, думаю, на нашу сторону перейдет еще несколько пегасов. — Просто цирк какой-то. Или Польша. — Пробурчала Раг, поднимаясь в воздух за остальными. — Что-что? — спрашивает взлетающая рядом Берри. — Что такое «Польша»? — То что у вас тут творится! Пегасье, блин. — Побурчать она любит, поэтому путь к следующей точке проходит под перечисление всех грехов, просчетов и некомпетентностей окружавших ее пони. — Анклав еще не укрепил свою власть. Солдаты просто исполняли вполне логичный приказ отступать после удара мегазаклинаниями по городам. А теперь внезапно увидели, что же творит командование. Как думаешь, как ветераны отнесутся к тому, что им надо стрелять в боевых товарищей, не раз и не два прикрывавших им спину, пусть и с земли? — спрашивает, по видимому, немного разбирающаяся в вопросе фестралка. — А вы там что, друг другу представляетесь в воздухе что ли? — С подозрением осведомилась ее собеседница. Орудия не разряжены, а шрапнель в воздухе не нуждается в точном попадании несущего ее снаряда. — Нет. Просто сама реакция, когда ты бежишь с кличем «За Эквестрию» против тех кто так же кричат «За Эквестрию»? — мотает головой пристроившийся рядом с сестрой Санни. — Заставляет задуматься, верно? — Да, я понимаю, что мы пытаемся оправдать, по сути, предательство. Но… — продолжает Берри, но замолкает под тяжелым материнским взглядом. — У вас еще и думать время есть?! Сколько же меня не было… — Не достала до лица копытом та лишь потому, что этому препятствовала конструкция боевого скафандра. — Где здесь есть ближайший центр криозаморозки? Рановато меня вытащили из этого ледяного бачка. — Не говори так! — внезапно отзывается Берри, напоминая, как же им было тяжело без матери. — Я бы тоже не рекомендовал поднимать эту тему. — более тактично просит жеребчик, страшно зыркая на прядающих ушами пегасов впереди. — Ладно, это ваш мир. Вы и придумываете для него правила. — Слушать что говорит враг нельзя. Даже если это не враг, а противник. Все внутри восставало против нарушения этого правила, выработанного ими в те времена, когда в небе и в воздухе сходились центурии и полки, вооруженные разнообразным острым оружием. Но мир принадлежит ее детям, потомкам, и только им решать, как в нем жить, в то время как старикам нужно просто отойти в сторону, и не мешать. Ну, может быть, просто подставить в нужное время плечо или спину, когда слишком быстро бегущие все-таки упадут. Это нормально, и это жизнь. Поэтому тяжело машущая крыльями груда металла лишь неодобрительно покачала почти скрытой в нагруднике головой, все-таки сумев пошевелить почти не двигавшимся шлемом, и продолжила путь, зорко приглядывая за новыми «союзниками». «Как все стало сложно на этой земле». — Если ты думаешь что им так сразу и поверили… Ты не знаешь тетушку Твай. Ну, какой она стала. И Генерала Дэш тоже. Если бы у них не было железных доказательств, или они не назначили задания на проверку лояльности… — Как мило. — Глухо буркнули из-под брони. — А мы тут заодно, значит. Что б лояльность проверить. Иногда на пятнистую находило дурное настроение, и тогда она превращалась в подобие незаживающей язвы. Так же долго и нудно ныла. — Так. Закончили треп. Впереди следующая башня. Шкипер, диспозиция? — Стандартно. Пятнадцать охранников, семь белых халатиков, два офицера-анклавовца над всем этим делом. Шаблон патрулей стандартный. — Действуем как обычно. — Нужно приземлиться, и сменить боеприпас. Опасно, но сейчас главная опасность на земле. Там, где готовят невидимого убийцу. Поэтому приземление на крыше дома, и смена на остроконечные бронебойные, с мягкими колпачками. Хорошо пробивают броню. Нет жалости — есть только цели. Но для тех, что в белом, все же приготовлен один шрапнельный снаряд. — На этот раз штурмуем вместе. — доносится тихий хмык Шкипера. — Точка встречи — квадрат Селестия-Луна-Шесть-Восемь-Спаркл. Приземление там же — большой амбар, за силосными башнями. — Угу… — Чуть изменим курс. А то нехорошо, когда непонятно кто, присоединившийся десяток-другой минут назад, знает где находятся большие пушки. Поэтому приземлимся чуть дальше и левее. Оттуда удобнее будет наблюдать за небом и землей. Путь прошел в молчании. Да и было этого пути — пара минут быстрого лета на малой высоте, пусть среди полей приходилось проявлять немаленькую осторожность, не давая себя заметить. — Так. Сейчас меняемся боеприпасами и составляем план… — кивает кобылке крылатый собрат-сталлионградец в сопровождении двух летучих бойцов комиссариата. Оба в самодельной, изготовленной из чего попало, броне, первый, судя по всему, взял за основу какую-то хитрую защиту времен войны, а вот второй… Второй красовался срезанным почти под корень продольным гребнем красного цвета на герметизированном легионерском шлеме. И у обоих на нагрудниках был приклеен символ вписанного в солнце полумесяца между двух огромных крыльев, со стилизованным изображением ленты с подписью «Помни Легион». Во время боя нет места раздумьям, но она решила запомнить этих бойцов, и выяснить, кто это был, и откуда они знали о ее Легионе.***
Первыми по плану врывались «Союзнички». Три пегаса в силовой броне просто пикировали на часовых, внеся в их ряды сумятицу, заставляя искать, а кто, собственно, есть кто. Следом залетали шоковые гранаты — Шкипер, вопреки обыкновению хватать побольше всего взрывающегося, взял только самые необходимые на их задании снаряды — видимо, слишком впечатлившись возможностью утечки неизвестного ядохимиката, и наступив на горло любимому принципу «Взрыва бомбой не испортишь». Третьими заходила тройка «Ковриков». Идя последней, как тихоход, Раг приземлилась позади остальных, уйдя в сторону, как и планировала. Оттуда она могла контролировать происходящее, наблюдая как за землей, так и за небом, на случай неучтенного чувства патриотизма, которое могло проснуться в тех, кто вдруг решил с ними пойти. Да, быть может, пони и сохранили какую-то порядочность и мораль, но для нее, всеми силами изживавшей ее когда-то из своих подчиненных, происходящее было непонятным и до ужаса подозрительным. Поэтому она приотстала, и пошла широким кругом, приготовившись поддержать огнем своих — и подавить, если нужно, чужих. Близнецы не подвели. Несколько секунд — и пара офицеров падает парализованными гуляющими по броне магическими разрядами. Ученые пытаются удрать — но их отсекают выходцы из комиссариата, мягко и ненавязчиво объясняя, как же нехорошо травить хороших пони и распространять всякую заразу на ввереной им территории. В качестве аргументов используются тяжелые накопытники и изредка — выстрелы по конечностям нехороших яйцеголовых созданий. Еще несколько нехороших накопытникоголовых решают, что бой должен идти на равных, и открывают огонь. После этого в их телах открываются не предусмотренные природой отверстия, когда бронебойные мелкокалиберные снаряды прошивают их насквозь. Последний получил заряд в бронепластину, взрыватель сработал штатно, и от одного скорпионохвостого опеативника осталась лишь половина. Остальное разлетелось достаточно крупными кусками, деморализуя оставшихся в живых. Все: и слезы, и веревка, наброшенная на верхнюю стойку — все будет потом. Пока есть только цели. Свои и чужие. И нужно сокращать поголовье чужих. Впрочем, последнее, похоже, было больше не нужно. Три пегаса опустили хвосты, упершись головами в землю — остальные так или иначе слегли мертвыми. Из «Союзников» уцелел лишь один — и тот остался без накрыльной брони, хвоста и дальнобойного оружия, давно перейдя на короткие, спрятанные в поножах клинки. Штурм прошел быстро, и практически без потерь. Осталось самое сложное. Разрядка распылителя биологического оружия и его разрушение. А затем нужно будет повторять до полного изничтожения зловредных устройств. И как же хорошо, что эта забота ляжет не только на отделения хрупкой на вид пятнистой пегаски и её большекрылого напарника. Хотя по ее мнению, эти штуки следовало бы отправить прямиком к создателям, захватив одно из небесных судов. О чем она не постеснялась сообщить как окружающим, так и радужногривому генералу, из-за посредственной связи расслышавшей разве что не непечатные слова. Плохой связь была из-за заплеванного от злобы микрофона, а от воплощения идеи Раг отказываться не собиралась, и потому ушла с маршрута домой, сделав крюк в сторону подозрительных разрушений, случившихся в одном из райончиков почти рядом с мерцающим фиолетовым защитным экраном.***
— Раг на месте! — рыкнула в ларингофон пегаска, эффектно, с грохотом, приземляясь рядом с аликорной в черно-фиолетовой броне. Если раньше такой фокус означал отбитые копыта и ноги, еще долго болевшие после подобных падений с высоты в десяток-другой футов, то теперь, в новом боевом скафандре, крутизна и эффектность этих «приземлений», выглядевший словно падение небольшого снаряда, выросли на небывалую высоту, заставляя завистливо морщить нос даже обладательницу официальной двадцати процентной надбавки за крутость. — Кавалерию вызывали? Окружающий ландшафт заметно изменился — не хватало нескольких уцелевших высоток, появилось множество остовов различной боевой техники. Валялось несколько крупных, черных, будто оплавленных обломков… Один, даже. кажется, опирался на щит их маленького поселения. И вот перед импровизированной трибуной (На которую пошел один из броневиков) собрались четыре десятка бойцов. В разной броне, из разных подразделений их объединяло одно. Так или иначе — но сквозь защиту пробивались зеленые кристаллы. — Мэм. — хрипло поприветствовал собравшееся высокое начальство, глава сводного отряда. — «Мертвецы» готовы принимать любое ваше решение. — Проблемы? — Если пегаска и повела плечами внутри бронированной капсулы, этого было не заметно. Но Твайлайт знала, что наверняка это так. — Все просто, Скраппи. — тихо прошептала в гарнитуру фиолетка. — Эти бойцы погибли, исполняя свой долг. Но самопроизвольно поднялись, полностью сохранив разум. — Что?! — Мы мертвы, мэм. — прекрасно услышал пегаску командир отряда. — Мы мертвы — и готовы принять любое ваше решение. Но если наше мнение будет учитываться… Мы бы хотели и дальше защищать доверившихся нам пони. Оберегать наших соратников. — Пресвятые принцессы… — Пробормотала пегаска, от волнения забыв о том, что не выключила микрофон. — Я… Я не знаю даже, что сказать… Разве что… Если бы я могла выбрать как закончить свою жизнь, то выбрала бы такую возможность. Я… горжусь тем, что познакомилась с вами. Когда-то и я была живым мертвецом, пусть и фигурально. Поэтому биться рядом с вами будет честью — если мы друг друга не подведем. — Не подведем! — гаркнул в один хриплый голос весь строй, с размаху базнув копытами о нагрудники. — Не ожидала от тебя такого решения. — честно отозвалась Твайлайт, уважительно кивая павшим. — Это те, кто отдали жизни за других, Твайли. — От волнения в голосе пегаски усилился сталлионградский акцент, не говоря уже о том, что она забыла выключить микрофон. — Это та судьба, о которой знали почти все в Легионе. Это то, чему мы посвятили тогда свою жизнь. В то время как кое-кто заставлял меня писать дневники! Последняя фраза прозвучала ласковым упреком-подколкой, воспоминанием о старых, ушедших днях. — Да… Теперь я понимаю. — прикрыв глаза, шепчет Твайлайт. — Бойцы, разойтись. Через пять часов собраться возле входа под щит. — Да, мэм! — слитно грохнули не-мертвые глотки — и пони разбрелись по своим делам. Совсем как живые… Раг долго глядела им вслед. — Они ведь… Ничего не чувствуют? — Наконец, прошептала она. — Не знаю. Но похоже что что-то все же ощущают. — прислушалась к собственным ощущениям кобылка. — По крайней мере я что-то чувствовала. Это… сложно объяснить. — А как… Как к ним отнесутся остальные? — Сглотнув, продолжила задавать вопросы кобылка. Похоже, столкнувшись с гулями настолько близко, это задело ее до глубины души. — Те, кому они прикрыли спину — однозначно положительно. Да и все остальные… Это Сталлионград. Тут особое отношение к смерти. Особенно. Такой. Но у нас другая проблема. Кристаллы на них радиоактивны — и поселить их вместе со всеми теперь нельзя. — Но мы не можем их бросить! — Возмутилась пятнистая, протестующе мотнув головой, отчего шлем стукнулся о бортики углубления на тораксе бронескафандра. — И не собиралась. — улыбается под шлемом фиолетовая магесса. — Просто думаю над этой проблемой. Единственные кому они не представляют угрозы, ввиду нашей иммунности к радиации — аликорны и ты, Скраппс. Мы можем поселить их даже под куполом — благо у нас есть изолированные зоны с зарослями этернития. Но… Долго ли они так протянут? Может проще будет погрузить их в стазис, пробуждая в час нужды? — Может, попробуем узнать у них? — Робко осведомилась та, ковырнув бронированным копытом землю, сгребая землю не хуже иного экскаватора. — Эй, я не отказываюсь, слышишь? Если нужно — я сама готова с ними уйти. Главное, чтобы иногда могла бы связыаться с вами. Ну, чтобы узнать, все ли у вас в порядке. Мысль о том, чтобы оказаться одной, под этим небом без солнца, заставило старый ужас вновь подняться в душе. Но делать было нечего — высокие слова не должны остаться просто словами. — Нет. Я не брошу Никого из моих маленьких пони. Даже если они мертвы — пока они хранят нам верность мы будем отвечать тем же. — мотнув головой отзывается Твайлайт. — Спросим на общем сборе. Вынесем вопрос на голосование. Пусть сами определят свою судьбу. — Я посмотрю, что можно будет выделить им для организации форпоста. Или заморозки. — При мысли о металлическом, холодном гробу пегака вздрогнула. — Вот только где это сделать… — Хоть где… Кстати. Лети за мной. — внезапно что-то вспомнила аликорночка, взлетая в куда более дружелюбные, чем раньше, небеса. Спустя несколько секунд, тяжело захлопав огромными крыльями, к ней присоединилась неуклюжая бочкообразная фигура Раг. И летели они к странному обломку, привалившемуся к щиту… По крайней мере так казалось на первый взгляд. Обломок чего-то летающего уходил под щит — частично накрытый куполом, как и множество окрестных руин. Большой, черный, он производил впечатление скалы, по недоумению всунутой шаловливым копытом жеребенка практически в центр города. — И так… Скраппи. Позволь представить. «Хищник» третьей модификации. Линейный корабль или же тяжелый рейдер Великого Анклава Пегасов… Даже почти целый. — Ого! — Ошарашенно завертев головой в попытке разглядеть эдакую диковинку, пегаска начала крениться то на одно, то на другое крыло, пока наконец не ушла в штопор, с визгом грохнувшись на черную броню с заметной желтой разметкой и не горящими лампами глиссады. Впрочем, это ее мало смутило, и освободившись от шлема, она принялась бегать по приземлившемуся кораблю, топоча бронированными копытами по броне. — Ничего себе! Ничего себе! А он летает? А может, мы сможем его запустить?! — И он твой! — с торжественной улыбкой произносит Твайлайт. — Ммм… Только кое-что по мелочи починить… Не бойся, с этим я помогу. «Мелочью» похоже бывшая библиотекарша считала выгоревшую проводку, сорванные с посадочных мест механизмы, и кое-где искривившийся корпусной набор, местами пошедшие волной бронеплиты… Осмотр выявлял все больше и больше неисправностей — но все это меркло перед обнаруженным в коридорах и ангаре сокровищем! — А что это такое? — С интересом чуть менее большим, поинтересовалась пегаска, подцепив крышку настенного ящика, в котором лежали необычно выглядевшие шлемы. — Тебе не кажется, что их дизайнер вдохновлялся попугаем? — Скорее чейнджлингом. — фыркнула в ответ фиолетка. — Их проектировали совместно Рерс и Рейнбоу. При упоминании имени белой единорожки аликорночка как-то осунулась. Кажется потери еще не забылись — так и оставив на душе пони болезненные, незаживающие раны. Впрочем совсем настроению упасть не дала прыгающая вокруг кобылка, с наивной непосредственностью метающаяся по воздушному кораблю, то и дело теребя Твайлайт вопросами по разным системам и агрегатам. — Это просто здорово! Суперски-супер! — верещала она, неуклюжим вихрем носясь по «проспекту» — центральному коридору судна, проходвшему от носа до самой кормы. — Спасибо! Супер-пупер спасибо, Твайли! Ты погляди, какие турели! А это что? Климат-установка? А почему такая большая? Для облаков? А кто будет капитаном? Чур, я тоже хочу на нем полетать, хотя бы и пассажиром! — Он летает на облаках. И корабль твой. — улыбается фиолетовая аликорночка, на некоторое время забывая прочие заботы. Подсчеты потерь, рассылка похоронок, разбитые надежды, многочисленные переговоры и просто море слез — все это будет потом. В кажущемся таким далеким, нерадужном завтрашнем дне. А сейчас… Сейчас у неё был огонек позитива, заряжающий настроем окружающих, бросая вызов самому внешнему миру… — Уииииии! — Если бы не сила, размеры и выносливость аликорнов, она точно растянулась бы на полу, когда в ее вцепился грохочущий металлический бронекостюм, набросившийся на нее с обнимашками. — Крррруто! Твай, ты лучшая на свете! — Спасибо. — мурлыкнув, улыбается бывшая библиотекарша, мягко обнимая эту маленькую пуленепробиваемую башенку. Да. Теперь она была точно уверена. Несмотря ни на какие невзгоды, у них все будет хорошо.