Многие знания преумножают скорбь Царь Соломон.
Грейсон думал. Много. Усиленно. Местами даже забив на медитации по прочистке энергетики и общение с сослуживцами. Слова Дэш запали глубоко в память баламутя и без того не самые радужные мысли. Выбивание магической поддержки — нечестный метод боя… Да он был наивным, как только может быть жеребенок из Стойла, попавший впервые на Пустошь. Во времена Великой войны это было элементом вежливости, вроде того чтобы сказать «Привет!» знакомому пони. То что делали пони во время войны и то что они будут делать после, вот что было по настоящему страшно. И горько. Правда бередило душу Грейсона не это. Гораздо больше его мучал вопрос кто же мог быть хуже чем и без того показавшая сколько грязи творила самая прославленная генерал войны. «Я ведь так и не сказала, что самую страшную тактику войны разработала не я.”- сказанное Дэш обжигало душу похлеще пламени в котором он едва не погиб в том бункере, где все началось. Но куда сильнее жег ответ его любимой: «Я… Знаю.» — слова понимания, слова наполненные горечью осознания и вины. Словно она признавалась, хоть и негласно, в том что самые грязные и бесчестные тактики были ее авторства. «Не верю!» — хотелось кричать мужу. Да только против фактов не попрешь. Он знал психотип своей любимой, как никто иной. Доведенная до отчаяния не раз подверженая процедуре стирания памяти ДМД, она могла считать что за неимением способа победы любые средства, что наконец завершат затянувшееся на полвека кровопролитие будут хороши. Уже три дня он обдумывал эту идею. Три дня готовил для себя аргументы, три дня он хотел спросить об этом… И вот теперь, подходя к лаборатории, он отчаянно трусил. Не так как это было в Рассвете. Его просто был самый настоящий мандраж перед этим разговором. — Доброе утро, Грей. — улыбается любимая, что-то химича за своим столом. Жеребята снова остались на Псалм и оставалось надеяться что снайперша справится с ними в этот день. Малыши были куда активнее обычного. Жеребец рассеяно кивнул все еще будучи погруженный в свои мрачные разрывающие саму душу мысли. — Что тебя тревожит? — Есть кое-что… Кое-что крайне неприятное для нас обоих. — Услышал таки? — вздохнула Твайлайт. — Понятно. Если коротко… Название той тактики — Выжженная Земля. Первые её варианты осуществлялись Хищниками и не проявляли всей своей чудовищности, пусть и пугали абсолютно, совершенно всех. Про это Дэш рассказала — она впервые реализовала этот вариант применения вместе со своей «Черной Смертью». Можно сказать это я научила пегасов буквально выжигать любое сопротивление… — и горько усмехнулась. — Победа. Любой ценой. Жеребец ожидал чего угодно, но не прямого признания вины. Худшие его подозрения подтвердились и теперь ему предстоит решить как с данным фактом дальше жить? Сможет ли он любить ту кто был идейным вдохновителем полного опустошения территории от кого или чего бы то ни было? Или их брак останется лишь формальной клятвой которую кобылка опрометчиво дала, а он чтобы не калечить ее окончателно вынужден был ее принять? — А вторые реализовать никто так и не успел. И именно их имела ввиду Рей. — прикрывает глаза кобылка. — Заклинание «Солярис» было мной изобретено как раз под эту тактику. — Ты имеешь в виду кроме того чтобы бить по зебрам в их столице эта штука… — Полное название этой тактики — наступление за полосой ударов мегазаклинаний, милый. «Солярис» разрабатывался именно под неё, а не для удара по столице. Череда таких заклинаний должна была попросту сломать фронт и обеспечить противнику колоссальный урон в живой силе и технике. — прикрывает заслезившиеся глаза Твайлайт, по видимому, даже несмотря на слабую эмпатию, прекрасно чувствуя настроение мужа. Или вспоминая… Что-то. — Я осознала весь её ужас лишь когда висела над чаном с ЗВТ. Когда поняла наконец, что же именно я собиралась натворить, сама побывав под чем-то подобным. Это была бы выжженная земля в самом чистом смысле этого слова, он как никто другой знал мощь Селестии-один, последнего аргумента в войне. И после него земля не то что горела… Она плавилась до состояния стекла. Там где применили это страшное заклинание больше ничего не могло расти даже после применения Садов и ни одна из известных форм жизни не могла выжить. Солярис в этом плане был куда более… щадящим. Но имел море других недостатков, вроде радиационного заражения и меньшей «Избирательности». Сверхмощный лазер Селестии-Один был сродни энергомагическому скальпелю. Солярис в таких сравнениях — гранате. Это был бы натуральнейший Тартар и ущерб от применения жар бомб показался бы всего лишь жеребячьим анекдотом. И вот это средство планировалось применять в том числе и на своей территории! Нет. Сады эту проблему правили… Но только частично. После каждого взрыва оставался почти стометровый кратер, покрытый изнутри светящимся, радиоактивным стеклом. Про атмосферу можно было промолчать — знакомство с солнечной плазмой воздуху не нравилось никогда. — Твай… — качает головой жеребец. Он мог понять отчаяние кобылки у которой отняли все и даже память о лучших путях, мог понять, но не принять. Победа в войне не стоит на веки выжженной земли и своих же пони которых пожертвовали в угоду быстрой и ужасающей эффективности. Чем она будет отличатся от корпорации Четырех Звезд? Да ничем! — Что было — было. — тихо шепчет та, вновь прикрывая глаза. — Так пусть этот ужас навечно останется похоронен в глубине веков. Формулировка прозвучала странная — будто она просила его забыть о том что услышал. Забыть о том что она была частью той грязи которую он привык видеть на корпоратах, но не на той кто хотел просто закончить войну и восстановить свою страну. — Этот ужас никогда не будет похоронен. Я не смогу этого забыть если только ты от меня этого не потребуешь, Твайлайт. — жестко сказал аликорн — Я буду об этом помнить всегда, как и о том что в некоторые города бомбы попали отнюдь не с помощью зебр-диверсантов. И я не смогу относится к тебе по прежнему если ты не заставишь меня это забыть. — Я… Понимаю. — вновь пускает слезу аликорночка. — И я пойму, если ты не захочешь иметь со мной ничего общего после этого признания. Только прошу. Не запрещай видеться с детьми. — Я и не смогу запретить. Не после того что ты потеряла, не после того через что ты прошла, не после того как тебя раз за разом заставляли забывать. — Вздохнул аликорн — Твайлайт я могу принять и понять многое, но не победу в войне жертвуя своими же пони, своей же землей которую ты так хотела защитить… — Я тебе уже сказала. Я сама хочу забыть этот пришедший в мою дурную, психованную голову кошмар. — вздыхает кобылка. В этот момент одна из скляночек треснула — а жидкость из неё потекла по поддону, породив горестный вздох пони. И чтобы сама Твайлайт Спаркл совершила ошибку в рецептуре — она действительно должна была быть в раздрае чувств. Похлеще той бури что сейчас бушевала в Грее. Он даже рискнул приоткрыть ментал — чтобы понять свою кобылку… И едва не был смыт волной искренней горечи и сожаления. Но в то же время понял — направлена она была лишь на второй вариант тактики, подразумевающей применение мегазаклинаний. Даже несмотря что она побывала под некоторыми версиями обоих. Первая же у его жены вполне вписывалась в рамки доктрины «Победа любой ценой». Даже сейчас, после переосмысления и некоторой стабилизации её психики. Вот только для жеребца тактика выжженной земли была чудовищна в каком бы то ни было виде. — Победа, Грей. Победа. Любой ценой. Кажется меня так переклинило после смерти брата. — прикрывает глаза кобылка. — Одновременное покушение на меня и подруг, наступление зебр и отчаянная контратака, огромной ценой остановившая тот паровой каток. Тогда я перестала просто пытаться урегулировать конфликт. Жеребец промолчал слова тут были излишни. Свое мнение он уже высказал, и повторять их все равно что попусту сотрясать воздух. — Именно тогда меня пожрала жажда мести. Которая вылилась в то, что я бы просто не приняла иного исхода кроме победы. — вздыхает Твайлайт. — Только вот… Знаешь. Та, старая Твайлайт действительно погибла в Марипони. — Ты это говорила неоднократно, — заметил серый. — Только я не говорила что Новая, родившаяся в пламени мегазаклинаний, погибла в мегазаклинательной камере МТН. Умерла от выстрела из твоего пистолета, когда сняла шлем Найтмер. — Твайлайт, если бы я стрелял тебе в голову, мы бы с тобой тут сейчас не разговаривали, — поморщился он от таких нелепых инсинуаций в его сторону — уж ты то знаешь мое мастерство обращения с пистолетами на дистанции их поражения. И тем более знаешь что по аликорнам я стреляю наверняка и стреляю до тех пор пока не стану уверен что он окончателно сдох. — Я знаю что это была галлюцинация. — хмыкает та в ответ. — Просто знай, что я — не та пони что жила во время войны. И не та, что прошла с тобой путь до Мейнхеттена, одержимая жаждой мести, не имеющая ничего кроме черного пламени ненависти кукла. Я та Твайлайт, что полюбила тебя. Та, что родила тебе дочь… И… Именно поэтому я надеюсь, что Это прошлое останется только в прошлом. Я не хочу лишний раз ворошить могилы Тех пони. Интересная формулировка. Крайне интересная. Прям напоминающая о политике НКР по отношению к аликорном из Единства, лучше всего выражающаяся фразой «Это уже не те пони». А самое смешное что эта формулировка появилась благодаря стараниям Диджея, Дарительницы и его самого. Но в основном именно его. Именно он из кожи вон лез доказывая тогда еще новообразованому государству с кучей проблем, что аликорны, это не только пугающая когда то репутация, но и крайне мощная боевая единица. — Но даже если ворошить прошлое — я не солдат. Я ученый. Мой конек — бездушные цифры и беспощадные расчеты. — внезапно жестко припечатала Твайлайт. — Скажи. Что лучше. Смерть тысячи тут, или их спасение и смерть сотни тысяч тех кто за ними? Такой неожиданный вопрос да еще с таким нарочитым равнодушием к теме обсуждения порядком шокировал жеребца. Чтобы вот так вот относится к чьей то жизни… даже он видавший всю жестокость Пустоши не ожидал вот такого вот отношения к пони, не от Твайлайт. Она мыслила почти как тот проклятый мейнфрейм! Мейнфрейм который совершенно не понимает моральную подоплеку равноценности любой жизни. Мейнфрейм для которого есть лишь ресурсы — даже несмотря на столь жуткую для пони аналогию — когда их сравнивают с каким-нибудь углем… Ресурсы эти делятся на восполнимые и невосполнимые. С такой позиции — становилось понятно, как думает ученый внутри Твайлайт… Только вот Грей поймал себя на мысли что понимает такое отношение. И если бы Твайлайт относилась так ко всем — возможно даже смог бы это принять! Только одно маленькое «Но»! Она относилась так не ко всем. Её машинная логика была искривлена. А как истинный сторонник равноценности жизни он не мог принять концепции приоритетности чьей то жизни над другой. — Ученый ли? — мрачно поинтересовался жеребец — Если ты настоящий ученый, ты не стала бы так сильно цепляться за кого либо. Для ученого моя жизнь столь же ничтожна и восполнима как и прочие. Как ученый ты должна понимать, что с моей боевой эффективностью, мне самое место на самых горячих участках боевых действий, как ученый ты должна понимать всю ценность существа способного заменить собой бригаду техников и инженеров в мастерской и способного работать там круглые сутки. — Нет. — отворачивается Твайлайт. Такой простой, односложный, переполненный крайне, крайне тяжелым для понимания коктейлем эмоций ответ… Сбивал. — Так и не относись к жизням пони как к цифрам в отчете!.. — Я и не отношусь! — внезапно взрывается эмоциями фиолетка, резко развернувшись, устремив пылающий алым взгляд в глаза жеребца. И только теперь он заметил на шерстке её щёк мокрые дорожки. «Она что… Все время нашего разговора…» — Как всегда слишком поздно дошло до все еще слишком «толстокожего» аликорна. Он спровоцировал открытие старого шрама о котором кобылка не хотела вспоминать и с упертостью истинного штурмовика продолжал на нее давить все это время. И хорошо что он не сказал то чего хотел изначально. Кто знает что было бы с и так доведенной до предела кобылкой под еще более сильным прессом? А сейчас… Пусть прокричится. Пусть спустит истерику — а вместе с ней выпустит это напряжение. — Я… Никогда… Никогда больше… — и из пони словно выпустили весь воздух. Глаза вернулись к прежнему, мерному фиолетовому сиянию, поза из злой, даже яростной стала… Разбитой? Ну и слезы потекли по её мордочке с удвоенной силой. — Мы оставим этот разговор в этой комнате навечно и не будем больше никогда поднимать тему о ценности чьей либо жизни по сравнению с другой, Твайлайт, как и о применимости кардинальных мер на войне. — прижал он ее к себе копытами позволяя той выплакаться в свою шерстку Долгих пятнадцать минут ему только и оставалось поглаживать по голове вцепившуюся в него как в утопающий круг кобылку — слезы лились и лились — и если сначала это была горечь, то вот потом… Потом это было облегчение. — Спа… Спасибо… — тихо шепчет она. — Прости что твой жеребец все еще такой непроходимый социальный чурбан несмотря на всю свою натуру эмпата и менталиста. — Самокритично заявил он после того как аликорночка немного успокоилась. — Раньше ты бы даже не заметил как передавил. — Тихо замечает Твайлайт, с легким смешком в серую грудь. Этому он тоже никогда не уставал поражаться. Вроде бы всего десяток минут назад она была в натуральной истерике. И вот бац — уже хихикает. Отнюдь не истерически! — Ну я же все-таки не жестко запрограммированный мейнфрейм. — Возвращает тот шутку отправительнице. — Я хоть и медленно, с ошибками, но все же стараюсь изменится. — Ну, раз конфликт исчерпан… Займемся алхимией? — так же тихонько хихикает Твайлайт. — А куда я отсюда денусь, учитель? — теперь была уже очередь серого посмеиваться. — Но я по прежнему считаю, что ничего путевого из моего обучения не выйдет. Своего потолка я достиг еще при воссоздании и модификации ЗВТ.***
Небольшая статуэтка копытной работы с величием и скорбью взирала своими металлическими глазами на очередного посетителя небольшой залы на первом подземном этаже дворца советов. Приятные черты мордочки, гордая, возвышенная поза, широко раскрытые крылья, как бы обнимающие входящего… Собирательный образ солнечной принцессы был более чем полным — а небольшая, резная платформа перед статуэткой, выполненная из крупного осколка не пережившей падения Жар-Бомб и последующих нескольких лет войны мраморной колонны — с которой как следует поработали молотком и зубилом — освященная по всем правилам одного из многочисленных храмов солнца вполне сгодилась бы за алтарь. Стена за спиной статуэтки была старательно раскрашена в лейтмотивы дня — по мере движения вдоль округлой стены сменявшиеся цветами сумерек — среди которых расположилась еще одна, довольно скромно сложившая крылья на спине крылорогая фигурка — и плавно переходила в палитру, свойственную Ночи — служившей фоном для статуэтки принцессы Луны. Ночной диарх взирает на посетителей не менее величественно чем ее дневной антипод, но в отличи от нее второй эмоцией была не скорбь, а пробирающее до мурашек всеведение, ну точнее так казалось окружающим из-за удачно подобранного угла наклона головы и направления глаз. Вне зависимости в какой части комнаты ты находился казалось ночной диарх смотрел прямо тебе в душу созерцая все твои сокрытые грехи. Расположена она была практически зеркально со статуей её солнцеликий сестры, если смотреть относительно прохода, упирающегося в «сумеречную» зону. Отдельно от остальных в небольшой нише чтобы не нарушать композицию дневного цикла стояла резная статуэтка последней из известных в Эквестрии истинных аликорнов — принцесса любви. В отличии от остальных ее взгляд был расфокусированным и… добродушным. Казалось она даровала всем и каждому всепрощение вне зависимости от тяжести их проступков. В этот недобрый, сумрачный час в храме искала поддержки одна пони. Но зато какая пони. Лишь немногие узнали бы в тихой черной аликорночке лучшего и успешнейшего ликвидатора ДМД. Она сидела сгорбившись перед алтарем посвященным Луне из-за чего казалась меньше чем являлась на самом деле, словно придавленная тяжестью своих грехов которые она в молчаливой молитве изливала в исповеди своей покровительнице. Да, семья и дети редко позволяли выбраться в эту небольшую церковь Четырех, как её называли в среде поселения. Но когда это получалось — Псалм могла сидеть тут часами. Сидеть, взирая на изображение звездного неба в точности как ее осколок личности из альтернативного течения будущего. Взирать на изображение неба будто в надежде увидеть в нем ответы на мучавшие ее вопросы. Пока не произойдет что-то требующее её внимания как главы разведывательного управления. Или матери. Увы искусственное небо было столь же безмолвно на ответы, так что даже если не происходило ничего срочного она рано или поздно молча вздыхая покидала импровизированную молельню… И редко она бывала тут одна. — Тихой ночи. — Добро кивает ей золотистый земнопони, так же отходящий от алтаря — правда, посвященного принцессе дня. — Истинно так, тихой, — кивнула она соглашаясь с тем что эта ночь была спокойной, и дополнила это пожелание уже своим. — Да укроет плащ Владычицы нас от невзгод, что таит грядущее. — И пусть вечное солнце освещает наш путь. — Прикрывает тот глаза. — Как прошла молитва? Был ли хоть какой-то отклик? — К сожалению нет, мои молитвы как будто уходят в холодную пустоту. — С горечью вздохнула кобылка потерев на шее небольшую подвеску в виде кьюти ночной принцессы — Раньше я ощущала хотя бы незримое одобрение и приободрение своей владычицы, а не эту безразличную ко всему холодную тишину. — Мои сожаления. — Тихо отзывается, судя по всему, самый настоящий жрец, прикоснувшись к такому же солнцу. — У меня осталась лишь тень былого отклика. Словно практически угасшие угли там где когда-то бушевал огромный костер. Псалм постаралась изобразит одобряющую улыбку, но вышла она у нее откровенно кривоватой. Она точно знала почему ее молитвы уходили в пустоту, а отклики у солнечных последователей все же были. Но от этого знания ей было нисколечко не легче… — Иди сюда. — тихо вздыхает Файеркрекер. Да — жрецом был именно этот весельчак, всегда старавшийся приободрить окружающих, пусть порой и весьма сомнительными способами. И что характерно — получалось ведь. Та зажато подошла к своему коллеге по… ну пусть будет утешению в вере, все же она была той еще затворницей и крайне неохотно шла на контакт с малознакомыми для себя пони. — Держи. — прикрывает он глаза, вкладывая в копыта аликорночки символ своей веры, и очень аккуратно прижимая его к амулету-полумесяцу. Несколько секунд ничего не происходило — лишь тихий, неразличимый даже аликорньим ухом шепот, а потом… — Иными временами я просто поражаюсь силе и могуществу стражей Ночи. Как они способны черпать силу когда они обращаются по факту в пустоту. Какой же силы должна быть вера чтобы черпать силы из ниоткуда?.. — Их связь со своей богиней, как и связь любых пони, прошедших Посвящение, куда сильнее, чем связи обычных, пусть и фанатично преданных последователей. — отзывается тот. — Поверь бывшему Гвардейцу Солнца — я ощущаю от своей владычицы хоть что-то лишь из-за силы нашей связи. Любой же прихожанин, если тут нет меня… — Будет чувствовать то же что и я. — печально заканчивает Псалм, ощутившая от амулета слабый, едва заметный, но отклик на свои молитвы. Она понимала разумом что это обман, но ее душа трепетала от прикосновения ставшей родной, чуть ли не материнской, ауры ночи. То, чего ей так не хватало… — Холод. Пустота. Смерть. — Верно. — не менее печально улыбнулся пони. — Ну вот так. На большее меня, к сожалению, не хватит. Я надеюсь… Дверь тихо скрипнули, впуская еще одного ночного гостя. — Тихой ночи, друзья. — кивнул всем присутствующим Шкипер. — Да укроет тебя ночная владычица своим плащом — ответила на приветствие киллерша. — И да осветит вечное солнце твой путь. — кивает Файр. — Решили причаститься, командир? И подходит к центральной статуе, изображающей… Твайлайт Спаркл. Пслам едва заметно покачала головой в лёгком недопонимании. Она не собиралась критиковать чужие верования, но для нее это смотрелось немного… странно. Твайлайт, безусловно, достойна большого уважения, она смогла простить такую, как она, но чтобы ей начали поклоняться? — Интересно, заглядывала ли сюда «объект поклонения» хоть раз. — прошептала она едва слышно с малой толикой веселья, то и дело косясь на статую, изображающую сестру по табуну. — Интересно взглянуть на её мордочку. Искреннее удивление гарантированно. Тихий шепот жеребца расслышать было довольно просто. А вот его содержание…Императрица — наш свет путеводный. Надежды нашей луч средь смертоносной тьмы. Хоть служим Ей, Она наша величайшая слуга. И склоняясь пред ней, Знаем — она думает только о нас. Когда во мраке мы заставляем содрогнуться тени, Императрица с нами. И в духе, и деле.
Псалм задумчиво, по птичьи, склонила голову в бок. Литания была… Короткой, но удивительно точно передавала суть сложных взаимоотношений присягнувших Твайлайт пони и её самой. Но вот титулование… Да уж… Её мужу эту литанию лучше не слышать. Он так до сих пор вытравить из себя весь эгеларистический дух воспитанный в нем Пустошью и Днем Солнца и Радуг не может, даже спустя столько лет. Как при совершенно точно авторитарных методах управления государства мог выковаться столь чужеродный для него элемент одна из многих загадок мироздания… И вдвойне удивительно как столь свободолюбивый, не признающий диктатуры разумный смог вопле успешно жить при диктатуре. Оставалось лишь косится на его же фатализм и боязнь сломать течение времени. Посмотрев на Шкипера еще раз послушница ночного диарха скромно решила прекратить смущать его своим взглядом. Находясь здесь она бы в любом случае посматривала на него, а потому направилась прочь из храма, оставляя того наедине со своими мыслями. Озарение может как прийти, так и вовсе не посетить, а вот ее дети совершенно точно потребуют всей толики ее заботы и внимания. Даже несмотря на свой, казалось бы, немалый возраст. Все же они аликорны и в свои двенадцать совершенно внезапно ощущаются не больше чем шести-семилетними шалопаями. *Бум* — донеслось со стороны родной квартирки. «Как знала…» — вздыхает про себя Псалм, мигом взлетая по лестнице, распахивая дверь — выпустившую клубы черного дыма — открывшую картину «Юные химики дохимичились» — Шарлотта с забавной, почерневшей мордочкой и стоящей дыбом гривой замерла с пробиркой над столом. Нейт Ай сидел рядом — с точно таким же видом — а на столе между ними был пустой, дымящийся котелок. И это несмотря на практически два часа ночи — Твайлайт видимо чрезмерно увлеклась исследованиями в компании Грейсона, и потому не уложила детей спать… — Я надеюсь у вас есть очень веская причина чтобы не пребывать в кровати в столь поздний час мистер и леди — строгим голосом произнесла кобылка хотя в глубине ее глаз так и плясали смешинки. — Нуу… Домашнее задание? — спрашивает, прижимая ушки Шарлотта. — В два часа ночи? — антрацитовая крылорожка скопировала излюбленную манеру Грейсона аристократично изгибать бровь. — Нуууууу… Прости, мама Псалм. — тянут в один голос почти-что-близнецы — всего полгода разницы между детьми здорово сказывались на их взаимоотношениях — потому во всем поселении сплоченее них были лишь близнецы Раг. — Ох за что мне это наказание — покачала она головой — Марш по кроватям, разберусь с вами утром, любители нарушать режим дня. — Нууууу…. — прогудели детишки, понуро двигаясь в сторону постелей. «И как у Твайлайт получается нагрузить их настолько, чтобы вечером они сами ползли спать?» — В очередной раз задалась кобылка неразрешимой загадкой — «Ну не гоняет же она их по полигону как мой дражайший муж гонял штрафников на сорок пятом в Тенпони?» Единственное что оставалось по итогу — уроки магии. Вернее практика в ней. Наконец, малыши скрылись в их комнатушке. Но зная избыток энергичности жеребят она посчитала за лучшее проконтролировать их сознательность и если нужно спеть колыбельную. Она конечно была не самой лучшей в этом поприще и вряд ли могла назвать все песни, что пелись матерями для своих детей, но она честно старалась красиво переиначив лунные молитвы на манер песен. Она лишь надеялась, что ее Владычица не будет в обиде за столь кощунственное обращение с религиозными текстами… — Спать. — строго нахмурилась она, увидев, что детишки расположились на одной кровати, и вновь что-то делают в свете фонарика. — Для всякого деяния есть свое время дети и ночь создана для того чтобы спать и восстанавливать силы потраченные за день, тот кто не спит ночью не получает благословение владычицы и страдает от кошмаров… — Нуууу… — только раскрывшие книгу, с раскрытыми ртами смотревшие на небольшую иллюзию летающего парусника, детишки насупились и медленно закрыли такой привлекательный талмуд. — Может тогда сказку? — Ах вы маленькие мои хитрюги… Открывай книжечку. На чем вы там остановились? И все же противостоять детям у неё толком не получалось. Зато прекрасно получалось возглавить и направить их порывы. Ну пока что получалось… Спустя примерно полчаса детишки уже спали — потому Псалм аккуратно поцеловала их пожелав у своей владычицы подарить им хорошие сны и буквально на мысочках копыт удалилась из детской спальни. Твайлайт все еще не было. Что было довольно ожидаемо. А вот увлеченность мужа новым делом была несколько неожиданна — сколько времени она вместе с первой женой пыталась выбить его из колеи рутины — между прочим — безуспешно… Но при этом было обидно. От того кто так сильно любил жеребят ожидаешь несколько большей отдачи семье, а не работе. При всех своих обещаниях изменится иногда возникало ощущение, что он совершенно не меняется. И ведь не сказать что он не старался, ведь он старался и еще как, но вот не в тех местах и ситуациях в которых бы следовало. По крайней мере до последнего времени. И его жизнь по расписанию никак не способствовала изменениям — даже наоборот, здорово им мешала. Так что такому небольшому отклонению следовало бы обрадоваться — дело сдвинулось наконец с мертвой точки… Только все равно Псалм было обидно. И не только на Грея. «Нет не стоит так думать о сестре.» — пресекла она свои крамольные мысли — «Она не станет пользоваться тем что организовала себе лекции в лаборатории подобным образом. Да и потом все же шептались по углам в каких позах и в каких позициях они прижимались к научному оборудованию» А подобных шепотков не было совсем. И это значило, что Твайлайт именно что учит недалекого, замуштрованного жеребца, что боится подумать за рамками вбитого в подкорку устава. А еще это значило, что она…. ревнует. Она помотала головой. Ревность это не совсем то чуство, что следует испытывать сестре по табуну. Тем более сама Псалм специально ли, случайно ли, но все эти годы перетягивала больше внимания мужа на себя… Правда, терять это внимание было неприятно. «Кажется, совсем в семье разлад пошел…» — Подвела она неутешительный итог кобылка — «Надо больше общаться с Твай. Пересекаемся с ней по большей части на работе да для передачи жеребят друг другу… Отношение стало соответственным.» В этом главное было не переборщить, а то с Грейсона станется совершено дистанцироваться от семьи, посчитав себя помехой. Или выкинуть еще какую глупость. Прецедент уже был — хотя бы то, что он отмочил в первый год жизни в этом городке, и его поход в «Суд Сталлионграда». Вот как надо было полоскать мозги разумного чтобы у него в разуме было всего столько противоречивого накручено? Такого даже в головах сирот, доставшихся ДМД не было — по себе знает. Иногда она была даже солидарна с фиолеткой в ее намерении сравнять Стойло сто один с землей. Просто чтобы неповадно было. «Хммм… Стороннее влияние? Вот только как? До самого изгнания Грейсона Стойло было на жесткой блокировке и универсальным кодом ее не открыть» — Начала она раздумывать о этом же не как о злобе дня, а как о подготовке к сложной операции — «Менталистика? Как вариант. Но менталист нужен мощный — кто бы что ни утверждал, но физические препятствия немного влияют на это тонкое искусство. Визалис? Как вариант. Возможно Миднайт… Нет — эта не удержится и возьмет кого-нибудь под контроль, напрямую подняв бунт. Далее, чтобы просто начать на них воздействовать надо знать хотя бы одного из пони резидентов этого стойла. А с этим большая такая проблема. Списки резидентов Стойл за исключением пожалуй некоторых абсолютно конфиденциальны и даже их бывший создатель не знает их.» Она невольно фыркнула представив соучредителя Стойл Тек и владельца Алого Скакуна сидящей за толстенным гроссбухом в котором собраны краткие сводки по каждому жителю Эквестрии. Сколь бы ни была организованной и талантливой Скуталу, но составление списков жителей Стойл это явно работа целого подразделения, а не одного конкретного пони. «Хмм… Вариант операции — сбор информации. Вновь на помощь приходит менталистика, пусть и немного другого раздела чем внушение и ментальные закладки.» — продолжила она искать подходы к столь крепкому и недоступному орешку для каких то иных вариантов кроме «взорвать ко всем Вендиго» — «Но следы допроса будут слишком заметны… Да и не дистанционное это заклинание. Вывод? Сильный менталист, а лучше команда таких, должны будут наблюдать за жителями Стойла и по возможности очень аккуратно мониторить память какого-нибудь индивида. Если кандидатура подходит — переход к стадии два — внушение и создание спящего агента. А там — дождаться подходящего момента и…» План был составлен быстро. Оставалась одна проблема. Реализовать. Хотя… Тут тоже могла помочь одна хитиновая морда. Правда плата за подобную помощь будет… Всем в этом поселении известна натура чейнджлингов — а не их образ, рисованный довоенной пропагандой. Вполне в духе Визалис будет попросить выносить всю будущую группу влияния. И пускай будет сделано на благо всего поселения — подобная мощь на дороге не валяется — как доказать, что это будет не результат простого зова плоти… «Твайлайт может не понять. Это она Грея еще простила…”- с сомнением отложила это план на случай если не придумает чего-то лучшего — «Так стоп. Я не с того края начала. Нужно не думать как нам узнать кого-то из неизвестных пони в Стойле, а начать с тех что известны нам гарантированно… Грейсону сейчас около шестидесяти и в своем времени он родился где то в сто пятидесятых сто шестидесятых годах после падения бомб, довоенные пони жили в среднем по сто — сто двадцать лет, а следовательно все что мне нужно это узнать о его матушке, папеньке или хотя бы дедушке или бабушке если конечно при столь драконовских правилах проживания они еще были в живых, в чем у меня есть серьезные сомнения». План выглядел со всех сторон привлекательно это была и долговременная бомба и были известны заранее объекты чьи слепки личности можно было позаимствовать для настройки ментального пробойника для благого дела из рассказов выходца оттуда, то бишь Грейсона… Главное — чтобы он сам не узнал для чего же жене столь… специфическая информация. Хотя можно было просто обставить все как кобылье любопытство. «План составлен. А общение будет приятным бонусом» — довольно кивнула сама себе агентесса. И потом одернула себя, она уже не агент ДМД. Ага. Она глава разведсети Сумрака. — «Стоп. Наоборот. Общение вот главное, общение и попытки наконец перевоспитать эту… эту… этого жеребца! А выполнение плана — всего лишь приятный бонус. Учитывая что этот план ничего не несет для нашего поселения.» С этой мыслью кобылка забралась на кровать и, свернувшись калачиком, начала медленно засыпать. Завтра её ожидал новый день, новые проблемы от такой интересной работы, новые планы… И новые проказы их малышей.***
— Раз. Два. Три! — считает Нейт Ай, словно бы давая команду на старт для своей сестры. Та не медлит, срываясь с места по миниатюрной полосе препятствий — и если первые два она проскакивает не хуже матерого ветерана — ну что проблемного может быть в «Мостках» и «Лабиринте»? — то вот следующее, состоящее из стены с вкраплениями кристаллов уже могло бы вызвать затруднения… У кого-то кроме неё. За миг до столкновения со стеной тело распадается клубящимся туманом, впитывающимся в ближайший кристалл. Прошло меньше секунды — и она уже переселилась в другой кристалл — расположенный на другой стороне стены. Еще мгновение — и она как ни в чем ни бывало бежит дальше, и лишь несколько ошалелые, ошарашенные глаза говорят что такая быстрая смена вместилищ легко ей не далась. Бытие на треть звездным демоном никогда не было легкой задачей. Такие упражнения выматывали маленькую пони — с упорством, достойным лучшего применения вгрызавшуюся в освоение новых способностей. Уже было замечено — стоит ей вселится куда-нибудь — вещь приобретает просто невероятную прочность… Как хорошо что детишки еще не знали всей подноготной подобного вселения. Четвертое и пятое препятствия были преодолены уже без использования этой способности. А вот шестое, собранное уже самими детьми — было рассчитано исключительно на неё. Чего им стоило упереть эти самые кристаллы из материнской библиотеки и применить к ним знания артефакторики… Теперь у них стояла самая настоящая турель с ограниченным сектором обзора, датчиком жизни — благо такое зачарование было довольно простой штукой, как бы подобное откровение не звучало, и излучателем парализующего луча. А суть была в перемещении между кристаллами через зону обстрела этой штуки. Они уже успели заметить что она не реагирует на подобные кристаллы с «Подселенцами». Преодолено вновь было просто — по крайней мере для взгляда со стороны. Но вот то какой качающейся походкой Шарлотта бежала до финиша было показателем оставшихся у неё сил. И сил этих было прискорбно мало. — Ну как? — устало спрашивает сестра. — И почему я так же не умею? — вздыхает жеребчик так и полыхая завистью к своей более талантливой не смотря на пустобокость сестренке. Все таки проходить сквозь стены и брать под контроль различную технику становясь буквально пилотом или в каком то смысле аватарой это было так круто. — Зато ты можешь весь день сидеть в невидимости. И тебя даже мамы с поисковыми артефактами не найдут! — отзывается Шарлотта, устало приземляясь на круп рядом с братом. — Могу, кто же спорит — улыбается жеребчик — вот только «невидимость» не значит «бесплотность». — А мне вот… Трудно. Тебе куда проще. — вздыхает Шарлотта. — Знаешь как там стра-а-а-а-ашно? — В турели? Шутишь? Там должно быть просто потрясающе! — Везде — страшно. — ежится сестренка. — Непривычно. Трудно. Больше всего сил надо не чтобы вселится, а вернуться — потому что надо усиленно вспоминать, что это такое, быть аликорном. А не пушкой или камнем. — Прости — прижал ушки жеребенок. При всех достоинствах способностей сестренки он бы не хотел оказаться в положении запертого в кристалле просто потому что не смог вспомнить какую-нибудь маленькую деталь. — Слушай может попросим наших мам потренировать нашу память? Они вроде могут. — Можно. — улыбается сестра, обнимая братца крылом, проводясь копытом по его голове. — Только не сейчас. Сейчас я слишком устала, а у нас через час уроки у мамы! — Там и попросим, сестрёнка я же о тебе беспокоюсь. — Ага. Братишка. Я тоже… — со вздохом отзывается та. — Чем еще займемся? — Может побегаем по полосе так? Без магии? Как наш папа делает на взрослой полосе? — жеребенок конечно не понимал всего смысла этого упражнения, но хотел быть таким же настойчивым и пробивным, он видел как раз за разом с вечно недовольным кислым лицом его отец раз за разом штурмовал полосу препятствий постоянно фоня на всю округу крайним неудовольствием, когда видел результаты своего похождения и снова брался за их покорение. — Ну… Можно попробовать. — неуверенно отзывается Шарлотта. — Ну же не будь такой трусихой, папа же не просто так все это делает… Наверное. — и жеребенок в очередной раз захотел понять чего же раз за разом пытается добится серый жеребец. — Ну… Попробуй. Ты первый. Я вторая. Я все еще устала! — отвечает сестра. — Хорошо. — Жеребчик закрыл глаза вспоминая все выкрутасы которые творил на полосе его отец без всякого применения волшебства, и что еще страннее даже без крыльев. Нет он им рассказывал, что не всегда был аликорном, но исток, как можно игнорировать такую полезность как крылья?! Он так не сможет даже если очень захочет. Но вот попробовать пройти без магии постарается. Это тоже своеобразная игра. Глубоко вздохнув жеребенок сорвался на бег. И если даже без магии они с сестрой могли пройти всю импровизированную полосу без каких либо задержек — ну не считали они за магию ни полет, ни контактный телекинез — то вот с турелью возникали большие проблемы. Да — укрытия были. Но ты докажи турели что тебя за ними нет! Она будет садить на малейшее движение — в этом не давал сомневаться скрученный с остатков одной из пулеметных турелей в холле — явно пострадавшей когда-то от зажигательных пуль — блок управления, который маленькие непоседы и подключили к датчику жизни своего производства. Обойти ее так чтобы она их не заметила не было ну никакой возможности что порождало все больше вопросов к их отцу. Зачем он раз за разом пытается сделать невозможное если можно просто стать для этой турели невидимым? Идиотом он точно не был, упрямым гордецом да, не менее упрямым следователей правил всенепременно, но уж точно не дураком. А без применения невидимости обойти эту турель было невозможно. Или… Жеребенок вновь выглянул и посчитал время до прилета заряда. Секунда. Даже чуть меньше. Решение было найдено быстро — крылья. Он уже знал что может стартовать чуть ли не быстрее любого пегаса — потому взмахнул своими крылышками… И даже успел докатиться до следующего укрытия пока механизм наводил орудие на столь быстро промелькнувшую цель. В голове мелькнула мысль что следует доработать механизм поворота турели, а также придумать что то с зарядной камерой ибо по рассказам отца настоящие турели такими поблажками как пауза после выстрела, а также медленный доворот до цели не страдали. Может придется расширить короб конденсатора и впихнуть туда барабанную систему зарядки? Все же отец был настоящим ветераном и насчет возможностей турелей врать точно не мог… Ведь не мог же? Да нее точно не мог. От него разило таким страхом и яростью, что точно имел дело с такими и едва ушел живым. Крепко задумавшись над этим вопросом жеребчик даже пропустил большую часть выступления сестры «На бис», заметив лишь как она подкинув в воздух несколько камней проскочила за этой завесой, принявшей на себя импульс машинки «смерти». Но прежде чем пыль осела — кобылка уже спряталась в укрытие. «Стоп. Там ведь была почти секунда, а не половина?» — задумчиво оценил жеребёнок частоту стрельбы турели и крепко так задумался. Видимо его конденсаторы сильно так не дотягивали по качеству с теми которые стояли на настоящих… Надо будет расковырять конденсатор и усиленно думать… Ну или просто позвать папу на испытания. — И чем это таким мои драгоценные дети занимаются? — изогнул он бровь как умел делать только он. — Привет пап! — в два голоса отзываются запыхавшиеся детишки. — Мы… Ну… Тренируемся! — Хотите стать солдатами? Похвальное рвение конечно, но разве нет более полезных профессий и обязанностей чем ставить свои жизни на кон на поле боя? — Поинтересовался жеребец с едва скрываемым страхом и болью за выбор собственных чад. — А разве мы не должны уметь постоять за себя? — спрашивает Шарлотта даже не слишком задумавшись над ответом. — Да и почему сразу солдатами? По такой полосе и ты бегаешь, и мама Псалм… И мама Твайлайт, когда никто не видит. — Про последнее не знал, а нам с Псалм по профессии нужно по такой бегать, я солдат, а Псалм бывший агент ДМД… — Про то что она вообще то была не просто агентом, а элитным киллером он предпочел умолчать. — Нууу… — протянул Нейт, заставив Грейсона с подозрением прищурится. — Она уже начала меня учить… Пока ничего серьезного — так, как пройти мимо турели или точно стрелять… — А меня уже давно учит летать тетушка Дэш! И я даже почти её догнала! — скромно умолчав о том что «почти» это половина трассы отрыва отзывается Шарлотта. Но даже такое было достижением — угнаться за самой быстрой пегаской своего поколения мог не каждый аликорн. А тут жеребенок… — Не стану запрещать вам это, ибо никакой урок не будет усвоен напрасно, но не могу одобрить полностью вашего выбора… — Жеребец тяжко вздохнул прикидывая чему придется научить собственных детей и какую же грязь им придется впитать в себя с самого раннего жеребячества, он еще помнит отповедь Деш о применимости методов войны -Нашей стране больше пригодились бы маги и инженеры. — Какого выбора? — Одинаково, очень по птичьи, склонили голову на бок жеребята, кажется, даже не задававшиеся вопросом поиска себя в жизни. — Я мечтаю стать мастером-артефактором! — внезапно заявляет дочь. — Создавать разные зачарованные штуки… — А я… А я хочу быть… Как мама Твайлайт или как ты. — чуть смущенно добавляет жеребчик. — Работать в лаборатории или в мастерской… — И каким образом умение выживать на поле боя пригодится вашим профессиям маги и артефактора? — Каком поле боя? — в один голос отозвались жеребята. Жеребец покачал головой и горестно вздохнул. Они даже не задумывались о том, для чего нужна эта полоса препятствий. Для малышей — несмотря на физический возраст в двенадцать лет психологически эти малыши, несмотря на некоторую взрослость взглядов и суждений, порожденную их эмпатией и её взаимодействием с общим окружающим фоном, в вопросе развлечений были на уровне семи-восьмилеток. И приспосабливали для собственного удовольствия все что попадалось им в шаловливые копыта. — Дети, эта полоса препятствий вовсе не игровая площадка. Это полигон приближенный к возможным условиям поля боя, настолько максимально насколько это возможно без лишения обороноспособнсти поселения от случайных ранении которых иногда просто не избежать в реальных условиях боя. — Крууууто! — тянет Шарлотта, кажется, не осмыслив и большей части сказанного жеребцом. — То-есть бегая по ней мы будем становиться сильнее? — Если только самую малость, способность выживать на поле боя это еще не все что требуется пони чтобы стать сильнее, вспомните чему вас учат мамы и бабушка. Вот это уже сила… — Тебя тоже учат, пусть и совмещая с нашим повторением материала… — Отзывается Нейт, со всей детской непосредственностью потоптавшись по самолюбию отца. — Виновен — Пожал он плечами перестав высказывать оправдания которые не делали ему чести особенно в глазах собственных детей — И… Кстати, а чему вас учит бабушка? — Нууу… — отзывается Шарлотта, тут же напыжившись и засветив рог темной аурой со множеством зеленых и фиолетовых вкраплений, фонящей такой знакомой энергией царства вечного сумрака. Секунда, другая… И вот перед ней из пола медленно и неохотно полез небольшой черный кристаллик. Зато он имел форму самой настоящей пули. И, как определил наметанный глаз инженера, идеально подходил в гильзу… Его пистолета. — Вот! — пыхтя как паровоз под парами, вспотев будто с десяток раз пробежала полосу, довольно отзывается Шарлотта, протягивая отцу эту вещь. — Это тебе! Сам же жеребец сделал над собой титаническое усилие чтобы не накричать на непонимающую всей опасности плана теней жеребенка. Она там не была она не контактировала с тем духом ненависти голода и жажды смертей, что царила там безраздельно… Нет, она ощущала только легкую, бодрящую прохладу и прилив сил — как и любой начинающий адепт этой страшной школы магии, еще не успевший проникнуть за барьер, отделяющий истинный источник этих сил. А уж какое усилие пришлось сделать над собой чтобы не уничтожить результат стараний ребенка прямо на ее глазах, хотя видит Луна, камень буквально жег его ауру телекинеза. Нет. Сначала нужно будет проконсультироваться по этому поводу с Вельвет, а уже потом думать, уничтожать подарок и сказать что использовал по назначению, или все же использовать по назначению… И может кого-нибудь подрядить на производство. Ведь этот кристалл почти вдвое легче стали — но при этом гораздо более прочен… В общем ситуацию надо крепко обдумать, такие патроны учитывая риски и производства сможет изготавливать лишь один пони в поселении… «Ну ладно. Двое. Ну ладно-ладно! Трое!» — вздыхает Грейсон про себя. Только вот проблема одна из них — это вечно занятая Твайлайт. А другой… Про себя он мог сказать что промышленные мощности он точно осилить не сможет. Не с его мастерством и опытом. И откровенным страхом. — «А Вельвет нахрен не сдалось отвлекаться на такую откровенную ерунду… Но попытаться поговорить стоит.» Но на многое он не рассчитывал, и отложил как сам разговор так и подарок в дальний карман. — Кстати. Пап. Можешь протестировать полосу? Мы её конечно собирали такую же как на твоей тренировочной площадке, но… Мы там турель собрали… — шаркает ножкой Нейт Ай. — С парализатором. — Возникли проблемы с механизмом поворота, системой ведения огня или сопровождения цели? — тут же перешел на профессиональный тон жеребец. — Или быть может проблемы с конденсаторами или мощностью импульса? — Нет, хотя нам кажется что она немного медлительна… — отзывается жеребенок. — Можешь проверить сначала пройдя полосу препятствий, а потом отрегулировав в соответствии с реальностью? — Ну давайте-ка глянем что вы там наваяли… — скинул броню жеребец и достал веревку с кольцом. — Умм… Не надо веревок… И кольца… — отзываются в один голос жеребята. — Мы же так бегали… — А я и вовсе с активным применением моей особенности! — добавляет дочь. — Ну так вы жеребята, а я взрослый пони и с меня спрос строже… — Но зачем? — непонимающе отзывается Нейт Ай. Грейсон тяжело вздохнул и потер копытом лоб. Ну вот как объяснить тем у кого от рождения были и рог и крылья — и кто совершенно не смыслит жизни без них зачем же лишать себя того с чем родился? Как им объяснить требования устава для прохождения стандартной полосы препятствий для спецназа? «Стоп. Требования устава НКР.» — Тут же притормозил свой ход мысли поймав себя на том что опять начал мыслить рамками Пустоши — «А что там было в ОАЭ?» Память услужливо подсунула прочитанную потрепанную книженцию которую ему презентовала сама Генерал Деш. И по ним выходило что… Пегасы и единороги получали некоторые допуски. Как впрочем и земнопони. Не было в той армии такой привычной всеобщей уравниловки… Вернее была — но не в таких масштабах и расовые признаки не игнорировались, а превращались в этакие «бонусы к специализации». Нет — бойцов учили, что можно работать и без них — но вот в элементах КМБ, детально расписанных в той книжице чьим-то ровным, убористым, но агрессивным почерком, были некие «Занятия по предрасположенностям», что чей-то мозг додумался пояснить как «Согласно расовым признакам». Аликорн хмыкнул по прочитанному уставу он получился этакой помесью земнопони с единорогом и пегасом, которому были положены «Дополнительные занятия» по всем направлениям — магия для единорогов, пилотаж для пегасов и выносливость и способность быстро окопаться для земнопони. А вот по уровню подготовки — Недоземнопони, почти полноценный пегас, и уж совсем недоединорог. Он себя подготавливал по реакции и ловкости, что обозначивало его именно больше как пегаса, но с образом мышления земнопони. А это… Скажем так — устав ОАЭ в отличии от устава НКР не поощрял таких перепонов — ведь так снижалась эффективность боевой единицы в частности и всей команды, названной «Боевой звездой» в целом. Но нарабатывать выносливость и уж тем более учится магии придется еще долгие годы — уж слишком он закостенел в собственной убежденности что он совершенно никакущий маг, несмотря на все старания Твайлайт донести до него информацию даже через собственных жеребят — так что придется проходить полосу как привык — с уклонениями и укрытиями. Быстренько пролистав требования для пегасов конкретно он кивнул сам себе ничего сверхзапредельного даже более того требования были даже помягче НКРвских… До турели он добрался очень быстро. Все же реакцию и скорость он тренировал долгие долгие годы зная что в бою счет идет на доли секунды. Ему даже удалось почти не пользоваться крыльями благодаря почти идеальной координации тела. А вот стоило ему войти в зону поражения турели, пришлось крыльями кидать себя в укрытие — зараза оказалась куда быстрее привычной да еще и палила почти без перерыва на дозарядку — пусть и с большим интервалом чем у классической «тройки» импульсов стандартной энергомагической заразы — но зато постоянно, без почти секундного периода охлаждения. Жеребец поморщился, но роптать не стал приписав оружие из класса полуавтомата в полноценный пулемет. Пусть по темпу стрельбы больше напоминающий тяжелый. Вторая попытка выбраться пресеклась даже не начавшись — вместо классического амулета прицеливания там стояло что-то совершенно иное и куда более подходящее столь смертоносной машинке, жеребец даже поблагодарил все силы свыше что его жеребята не сидели в креслах проектировщиков периода войны, ведь тогда бы никакой из бункеров не смог быть вскрыт после войны… По крайней мере привычными методами. Третья попытка… И вновь неудача — ему подпалило хвост. А учитывая что онемела от этого чуть ли не вся задница — то «пулемет с темпом стрельбы тяжелого пулемета» превратился в полноценную тяжелую энергомагическую турель. Такой заряд мог убить обычного пони просто парализовав что-нибудь лишнее. Например сердце. Или диафрагму. Или все вместе. А ведь такие же звери по скорострельности и убойности стояли и на продовольственных складах. Значит его уровень не столь уж хорош как он считал раньше… — Дети. Вы где такие запчасти достали? И как вас Раг не прибила за хищение народной собственности? — чуть выглянув из-за стены укрытия поинтересовался жеребец внутренне пеняя на себя что не смог уложится в норматив. — Нууу… Приводы от тяжелой турели сняли в холле — там был какой-то сплавленный остов… — смущенно говорит Шарлотта. — Оттуда же взяли блок управления. У жеребца волосы дыбом встали. Он прекрасно помнил ту турель которую самолично зажигательными сплавил во имя спасения детей. Но теперь хотя бы была понятна маневренность турели — приводы были рассчитаны на огромную массу минигана со всем его боекомплектом. — На излучатель пустили один из алмазов, которые нам мама дала в рунах практиковаться… — так же смущенно поясняет Нейт Ай. — Схема там простейшая. — Поставили три конденсатора — тоже из алмазов… — добавляет Шарлотта. «А ведь в классической турели он один… ” — пронеслась в голове жеребца он правда не мог не оценить изящества решения удвоить скорострельность почти не изменяя массу турели дорого стоит, а поставить узел один к трем вообще плевое дело. — Ну и наконец на маговоды стащили немножко того… Как его… Ах да! Сидерита! — добавляет Нейт Ай. — Маленько — всего лишь сантиметровый кусочек, который нарезали и скрепили синей изолентой! Неудивительно что получился такой монстр. Сидерит был чуть ли не сверхпроводником стратегического значения который использовался, внимание, для производства этернитиевых генераторов, а его оболтусы стянули ресурс стратегического значения себе на игрушку… Очень убойную игрушку. Которой как и любому парализатору плевать на броню С крайне мощным зарядом не смертельным лишь для аликорнов. Ах да! Еще и точную. Правда без модуля свой-чужой… — Не вздумайте приглашать на полосу других жеребят! — Воскликнул он после всего что узнал о этой турели, но видя почему-то скисшие мордочки детей расщедрился на пояснение. — Такой заряд парализатора не-аликорна просто убьет! А так я просто в восторге, без ЭМИ гранат такую турель в одиночку просто невозможно ни пройти ни обезвредить. — Но… Мы поняли! — испуганно закивали детишки. А отец принялся думать, как же ему выбраться из этой задницы — ведь турель его не выпускала из укрытия! — Эй. Шарли. Ему сказать? — тихо шепчет Нейт. — Нууу… Может не стоит? — так же тихо отвечает Шарлотта. — Так, только не говорите что помимо всего прочего вы всунули управляющий модуль и питающие элементы под решетку Кейджа. — Нууу… Просто мы управляющий блок засунули в изолированную коробку… Ну знаешь, взяли картонку. накидали туда разных обрезков, способных проводить магию… — отзывается смущенный Нейт-Ай. — А излучатель прожгли обычными рунами Базового Эквестрийского Рунического… — добавляет Шарлотта. — А питание на сидерите. А он как мне известно сверхпроводник, и за счет своих свойств ЭМ-импульс поведет в общем направлении течения магии… А это значило что турели от ЭМ-импульса не просто не перегрузит контуры. Она еще и сильнее гвоздить станет. Хотя… Приводы ведь пережжет! Она просто не сможет наводиться! — И да. Мы сами приводы тоже в коробку засунули. — добавляет Нейт Ай. — А на питающие их провода поставили предохранители с отводом к конденсаторам. Дискорд и почему генералы не увидели такую возможность? Ведь все же на виду! В очередной раз он поблагодарил Владычицу, Селестию и других божеств которых он не знал, но предполагал о их существовании, что его дети не сидели в креслах проектировщиков во время войны. — Ах да! Там еще два конденсатора в резерве. Правда сапфировых… — добавляет кобылка как раз в тот момент когда турель подключила «рейдж мод», скинув все накопленное на вспомогательных конденсаторах напряжение магии в залп по неосторожно высунувшему рог аликорну. В общем неудивительно, что один много чего мнящий о себе аликорн угодил под залп, пусть и рассеянный, но не до конца заблокированный даже укрытием, за которым и свалился от просто невероятной слабости. — Деееетиии… Вырубите эту тартарову мясорубку! — Так униженно себя жеребец еще себя не чувствовал еще никогда. Он мог расписаться в том что к концу этого дня его авторитет для жеребят улетит глубоко в минусовое значение. — Нууу… Сейчас! — Нейт Ай быстро подобрался к турели сзади, у той оказался ограниченный сектор обстрела, и просто выдернул батарейку. — Ну как? — подскочила к нему Шарлотта, телекинезом утаскивая из зоны обстрела. — Она сильно уступает реальным? — Уступает? — Чуть ли не взорвался от гневаа и унижения аликорн -Да если бы такие турели стояли на всех охраняемых объектах мы бы с вами не разговаривали. Вас даже бы не существовало в природе! — Умм… То-есть… Ты хочешь сказать… — шепчет Нейт Ай. — Умм… Ноо… Может ты тогда просто был к ней не готов? Поэтому не смог пройти? — спрашивает Шарлотта, вставая на старт. — Нейт! Подключай! Ну не может же быть все так страшно! — Агась! — Нейт Ай воткнул какой-то здоровенный аккумулятор, похожий на того монстра, что питал роторные лучевые пушки, на место. — Это этернитиевая батарейка. Большая, от тяжелой седельной звуковой пушки… — поясняет маленький жеребчик отцу. «Да кто им такие запчасти вообще доверил?!» — задался он вопросом. Такие стратегические ресурсы хранились на складе под усиленным надзором и жеребец сильно сомневался что очень прижимистая пегаска со склонностью брать, но не отдавать, смогла бы отдать такую ценную вещь каким то залетным жеребятам, пусть даже это жеребята близкие к правительству. А значит его дети промышляли воровством. В родном поселении. — Так ничего не хочу знать, но чтобы все что вы «позаимствовали» вернулось на свои места, наш склад поселения это вам не место для «утрофейки». — Ммм… А если это уже не добыть обратно? — склоняет голову на бок Нейт. — Например Сидерит мы уже вытащить не сможем… — Это почему еще? — Ну… Потому что мы его припаяли. — тихо отзывается Шарлотта. — Как припаяли так и отпаяете, мне потом перед этой стервой отчитываются за то что в селении промышляет банда воров. — Не называй так тетю Скраппи! — в один голос отзываются жеребята. — Она… Она сама нам дала этот кусочек когда мы очень попросили. — Раг? Отдала? Сидерит?! Вы явно имели дело с чэйнджлингом, а не с ней самой, ибо она ни за что бы не выдала столь ценную вещь кому-либо, кроме разве что Твайлайт… — То что вы друг другу вредничаете вовсе не значит что она ко всем так относится… — надулся Нейт. Грейсон выпал в осадок. То-есть с ней можно было по нормальному договорится… С ней смогли нормально договориться его собственные дети, но не он сам? Впрочем учитывая теорию сходных характеров что подобны однополярным магнитам им в принципе не светит завести дружеские отношения. Или же все куда проще. Он раньше не видел такой возможности потому что уже сделал о ней выводы и составил неверный психопортрет. А учитывая что в ментале она не читалась — проверить его он не мог — вот и уверовал в свои выводы как в истину в последней инстанции. Для него была только одно мерило истины усвоенное им на Пустоши — при изначально скверных отношениях к положительным можно выйти только переломав себе хребет характера несколько раз, да и то не факт что после отношения смягчатся. Ага. Именно что на Пустоши. Но он встретив привычную реакцию с Пустоши поступил по Путсошским же шаблонам. Теперь то он понимает глубину этой ошибки. А ошибки принято исправлять. Вот только как тут исправишься? Разве что щедрыми дарами… И желательно кулинарного характера — учитывая уже ставший основой для «городских легенд» бездонный желудок суперинтенданта. Но такой вариант уже не рассматривался. Во- первых сия особа может посчитать что он к ней клинья подбивает с закономерным итогом с еще большим обострением отношений. А во-вторых, чем он сможет поразить особу пробовавшую изыски довоенной кухни ресторанного уровня? Вот именно. Он может и смыслит в экстремальной готовке и поиске новых рецептов хоть сколь нибудь отличных по вкусу от «покрышка обыкновенная под уксусом», но уж точно не тягаться в уровне с довоенными шефами. С другой стороны — ему просто не шло в голову чем же можно задобрить эту меркантильную особу. Ну разве что кроме общеизвестного способа задобрить долго не имевшую отношений кобылку. «Тьфу-тьфу-тьфу-тьфу! Прочь плохие мысли, я порядочный, женатый жеребец!.. Дважды женатый!» — как назло ему вспомнился прикол сослуживцев над этой пятнистой заразой и ним самим. Но в любом случае — их устоявшаяся холодная война как отбивающего лишние килограммы металла промышленника и суперинтенданта пользы никому не несла. Но что делать с этой ситуаций жеребец не представлял. Абсолютно не помогало даже пребывании в противоположном «лагере» в течении двенадцати лет. Он просто не мог просчитать реакцию сей кобылки которая и до войны была тем еще «подарком». «Может все же стоит сменить парадигму? Мне уже не раз и не два показывали что плохое может становиться не только еще более плохим.» — Покрутил он в голове новую мысль — «Особенно в разделе отношений…. Это мне Твай уже давно доказала. Да и терпит же она меня несмотря на все мои, пускай и неосознанные, попытки разорвать отношения?.. Эхх, вот где мои мозги когда дело не касается боя?» Пожалуй стоило начинать думать не только о том «Как бы дожить до завтра». Все же мышление на перспективу здорово помогает устроиться в том числе и в мирной жизни. Особенно если думать о последствиях своих слов не то что на два… хотя бы на шаг вперед. А уж если при общении перестать глушить менталистику… Но с другой стороны на кой ляд ему нужно знать о чем думают все окружающие? Мысли это все-таки последний оплот приватности и защиты личного пространства. «А зачем «думают»? Достаточно лишь чувствовать эмоции. Вон, Твайлайт даже при своей, как она говорит слабой эмпатии, вполне себе неплохо ловит и настрой собеседника, и даже по эмоциям угадывает поверхностные мысли. Я боюсь представить что же тогда она имеет ввиду под «Сильной менталистикой», какой характеристике она относит Вельвет и близнецов Раг… Ну и наших детишек» — На последней мысли он осекся — «Вот бллотспрайт! Дети! А я тут в мрак погружаюсь! А они это чувствуют!» — Умм… Пап… А почему ты снова думаешь о чем-то плохом? — спрашивает Шарлотта. «Чего и следовало опасаться. Но надолго же их хватило…» — он сверился со своим внутренним хронографом. — «Аж на четыре секунды моих мрачных размышлений». — Не берите в голову, я просто размышлял сколько же таких турелей может найтись на охраняемых объектах и способы их нейтрализации — соврал он жеребятам чтобы не посвящать их во все тяготы взаимоотношений и анализе чужой психологии и реакции других пони на свои поступки, слишком уж сложная для понимания тема для жеребят. — Я тебе не верю. — внезапно отзывается Нейт Ай, поддержанный сестрой. «Сильные эмпаты, блоттспрайт. Я хоть и привык лгать ничем этого не показывая, а они все равно почувствовали» — Вздохнул Грей — «И не закроешься ведь. Не поймут. А так — попробуй их обмани. Ведь надо подделывать эмоции, и не допускать при этом косяков. А это не моего уровня задача несмотря на всю скорость мышления…» — Тем не менее в том числе я думал и об этом такие огневые точки существуют и тому доказательство вы, если уж два жеребенка без образования до такого додумались, то местные инженеры подавно должны были дойти до такой мысли и более того уверен при заводских мощностях превзойти ваш «стендовый образец» собранный на коленке в несколько раз. — Не съезжай с темы, пап! — оборвала его речь Шарлотта. — И не «без образования», а с «Образованием на уровне начальной магической школы по направлению рунической магии», как говорила мама Твайлайт! — Но тем не менее образование у вас неполное. А представьте что бы сделали пони с полным высшим образованием? — Не моргнув глазом продолжил на тему опасностей что предостерегают их поселение жеребец. — «Дискорд. Вот в кого вы такие умные и внимательные?» — Не съезжай с темы пап. — отзывается Нейт. — О чем таком ты думал? Ты ведь так задумался после того как я вспомнил о тете Скраппи… Ты о ней думал? «Плохо дело, если уж жеребята это почувствовали то самое дело идти в храм замаливать грехи перед владычицей, женатый жеребец, а о посторонних кобылках думает!» — Повторно покачал головой аликорн и тут же внес пометку в ПипБак сразу после жеребят заглянуть к алтарю. — А может папа вспоминал как страшно они ругаются каждый раз когда он к ней идет? — спросила Шарлотта. — А когда это вы выяснили как страшно я с ней ругаюсь? Или вам в личные дела надо внести преступление в шпионаже? — Нуууууу… — протянул уже Нейт. «Только не говорите что в один из моих визитов с заполнением бумаг и мозговыедательным учетом каждого грамма они были там? Я грежным делом даже скучать по нашим интендантам стал» — Помимо этого жеребец стал подумывать в самостоятельных рейдах по Сталлионградскому округу с самостоятельной добычей нужного для цеха сырья в обход отчетностей на склад, потому что иной раз выторговать лишний грамм металла было тем еще испытанием… — «Я же тогда был так зол что не удивлюсь, что от моей злости все в округе разбегались! А этой пятнистой пожирательнице мозгов и материальных ресурсов хоть бы хны…» — Мы не шпионили. Мы общались с тетей Скраппи. А раз вы с ней ругаетесь… Ну, она сказала нам спрятаться, потому что думает, что ты не хочешь чтобы мы с ней общались и что ты нас прогонишь. А потом просто было страааааашно. — ежится Шарлотта. — Вы можете общаться с кем считается нужным, все же вы к ней не сватаетесь — усмехнулся жеребец — и уж тем более боятся меня не стоит, или вы думаете что я способен навредить собственным жеребятам? Хорошего же вы мнения о собственном отце. — Иногда думаем. Когда ты злой, папа. — отзывается Нейт. — А когда ты злишься на нас…. Это больно. Слова будто жгутся. Будто это не слова, а угольки, которые кто-то сыплет в уши. — Ладно. Постараюсь… договорится. — вздыхает жеребец, понимая, что его классический метод решения подобных проблем не поможет. И так уже разок попытался. На всю жизнь запомнил. — «Может все же организовать «черный сбор»? Честное слово добыть мимо кассы сырье и то легче чем понять о чем думает эта пегаска и как улучшить с ней отношения так чтобы это не закончилось нашей дракой со смертельным для меня исходом». Хотя как раз в последнее время — как раз после появления в их районе частично затащенного под щит Хищника, сбитого ЭМ-импульсом Раг была удивительно покладистой и даже не особо придиралась к бумажкам… Но иллюзий жеребец не питал, как только с пегаски сойдет эйфория утрофеивания данного летательного аппарата, она вновь вопьется в него как клещ и выпьет из него еще больше крови за тот период пока она «размякла». Хоть он и не понимал мыслей этой конкретной пегаски, но вот психотип всех интендантов он изучил что называется «на ять». — Нуу… Мы тоже поговорим с тетей Скраппи! — улыбнулась Шарлотта. — А давай я покажу как прохожу эту полосу? — Я после тебя! — тут же занимает очередь Нейт. Не успел жеребец что либо сказать как пострелята уже унеслись на штурм с такой скоростью, что даже многоопытный взгляд ветерана их потерял сразу за вторым поворотом «лабиринта». А всего через пару секунд они вынырнули на выходе — явно пройдя его весь — все же через твердые стенки путь срезать малость сложновато. «Набор и подготовку солдат придется сильно ужесточить…» — подумал про себя жеребец, после чего помрачнел еще больше, и вспомнил что его жеребята вообще-то аликорны. Чистокровные, а не как он или Твайлайт. И ограничивать себя до уровня окружающих, как это делает он или во много меньшей степени его жена; взять хотя бы тот случай как она забыла про то что аликорны куда устойчивее простых пони к вредным воздействиям; не собираются, просто потому что у них нет психологического блока «Пони так не могут и\или не делают». — «Тьфу блин. По аликорнам простых пони не судят, Грей. Повторяешь ошибку жены. Но все равно взять эту ситуацию на карандаш стоит. Помни о Единстве, вычет ограничителя в лице Твайлайт может в корне изменить их психологию и возможности. Ну и самому надо усилить тренировки, хоть и искусственный, но аликорн, а рядом с собственными детьми чувствую себя паралитиком». Детишки тем временем просто перелетели — хотя глаз зафиксировал что крылья тут не использовались — второе препятствие, едва ли не со скоростью телепорта пронеслись через мостик, и кинулись штурмовать стену. А вот тут способы разделились — Нейт Ай просто одним взмахом крыльев взлетел до ближайшего окна как бы усилив и без того неслабый прыжок, а вот Шарлотта… Эта хитрая мордочка просто взяла и бежевым дымком втянулась в какой-то кристалл, материализовавшись из него же на другой стороне стены! Что то на краю сознание заскребло разум жеребца, что-то что было сродни интуиции на неприятности развитой на Пустоши, но жеребец не видел опасности в поселении, да и по отчетам никакой такой опасности не предвиделось и не прогнозировалось даже в самых худших ожиданиях. А в то что она может исходить от собственных детей он просто не верил. Жеребята тем временем дошли до вновь подключенной турели, забившись за одно укрытие. Шарлотта уверенно высунулась из-за очень крупного камня — Грейсон вспомнил время реакции турели и хотел было уже уничтожать турель несмотря на все условия учений, как выстрел был принят на светло-фиолетовый щит, а Нейт, высунувшись из-за её плеча уже во время второго залпа построенной малышами пушки долбанул ей по талисману лучом темно-серого цвета, окруженным такими же темно-серыми молниями. Третьего выстрела турель не сделала — из-за чего дети сумели добежать до укрытия примерно на трех четвертях пути до конца полосы препятствий пока она не реактивировалась, начав с удвоенной яростью поливать укрытие детишек. Луч видимо на некоторое время забил канал прицеливания или даже слегка сместил талисман, заставив турельку растерятся. А вот шедшие в комплекте молнии продемонстрировали работу защиты турели от ЭМ импульсов, заставив ту выпускать куда больше «лучей смерти» в секунду, отчего щит высунувшейся из-за укрытия кобылки лопнул, а она сама едва успела закатиться обратно. — Как раньше! — только и успевают различить уши — после чего глаза наблюдают как Нейт рассеивается, оставаясь виден лишь в магическом спектре. И то ослабленно. И такое вот «смазанное пятно» заставило турель реагировать на него с некоторым опозданием, видимо, потраченным на распределение приоритетных целей — а в базе данных явно были слепки «маскировочных» плетений, отводя «взгляд» от укрытия кобылки, которая вновь применила свою способность, переселяясь из одного камня в другой, выйдя из зоны обстрела одновременно с братом. Запыхавшиеся, но почему-то очень довольные дети ударили в копыта. «Мда вот тебе и жеребята… ” — только что и осталось Грейсону что покачать головой и в третий раз сделать себе заметку по ужесточению тренировок, если не всех солдат, то хотя бы свою собственную. — «Хотя нет. Подчиненных гонять еще сильнее… Они и так выкладываются по максимуму. А вот собой заняться точно нужно». — Ладно пострелята игры закочнились, нам еще магии учится. — Жеребец посмотрел на самодельную площадку и пообещал себе, что однажды будет ее проходить если не быстрее то хотя бы с той же скоростью что и его дети и начнет он сразу же после магических уроков.***
— Делай Раз! — рыкнул проходящийся вдоль строя из четырех полноценных боевых звезд в полном снаряжении старый, умудренный сединами, но так же расхаживающий в броне высокий жеребец. Строй в едином порыве сместился вперед, ударяя воздух копытом. — Делай два! — второй шаг и еще один удар, другой ногой, и пока они не прекратили движение — Делай три! Переворот после шага и удар обеими задними ногами. — Делай четыре. — после этих слов бойцы вернулись на места. — Вольно. Строй выдохнул чуть ли не в едином порыве. Почти два часа отработки ударов и вбивания их в моторную память были… Просто что-то с чем-то. — Неплохо. — улыбнулся одними губами «древний» солдат. — Но если вы, жуки навозные, думаете что эти несколько месяцев сделали из вас настоящий спецназ вы глубоко заблуждаетесь. Грейсон уже в который раз сравнивая методы и подготовку сил ОАЭ с силами НКР находил их… Разными. Именно так. Не было ни хуже, ни лучше — просто бойцов готовили по разному. Все же подготовка была сыта не одной лишь полосой препятствий. Тир, бег, копытопашный бой, боевое применение магии и полеты… А также самое фундаментальное различие — командная работа. В НКР больше упирали в индивидуальную подготовку и выживание в непростых условиях Пустоши в одиночку. — Глядите-ка кто пришел… — оглядывается наконец старик подходя к серому аликорну и уже по устоявшейся привычке ударяя с ним в копыта. — А я все думал, когда же наше высокое начальство соизволит к нам спуститься. Уже час сидишь на этих мостках и запоминаешь каждое движение… Нет бы присоединиться к отработке! — Ты ж меня знаешь, лучше чем сейчас, наносить удары я не смогу при всем своем старании и желании, а портить хорошую базу этим безобразием все равно что делать смачный плевок в сторону моих учителей. — А кто говорит про удары? — притворно удивляется тот. — У нас по плану еще маленькая пробежка в шесть десятков кругов вдоль нашего щита, стрельбы из всего что в копыта попадется и командная работа! А! Ну и разумеется отработка взаимодействия с бронетехникой! А вот тут старый ветеран нашел куда ударить. В ближнем бою с Грейсоном не мог соревноваться никто. Ни на пистолетах, ни на дробовиках. Да и в метании ему равных не было, все же когда он выбирал линию подготовки он знал на что делать упор. На Пустоши боеприпасы были редкостью, а массовые боеприпасы были лишь на то что использовалось при чуть ли не в контактном бое. А вот как дело доходило до чего-нибудь длинноствольного — старый ветеран показывал такой мастер класс что хотелось выдрать и сожрать собственный хвост от осознания собственной ничтожности и косоглазости. Его в этом деле уделывали только двое. Архангел и Псалм. А ведь и в ближнем бою сволочь этакая проигрывала далеко не всухую. Да — Грейсон кое что понимал в стрельбе из винтовок — все же принципы прицеливания были примерно одинаковыми. Но… Скажем так — средненький результат на штурмовых винтовках и неумение обращаться со снайперскими кроме как использования в качестве банального ружья на средней дистанции совершенно не котирвались против навыков этих трех мастодонтов. Ну что было поделать — кусались цены за коробку патронов к снайперке, а цена на саму снайперку была в районе его брони. Его отлитой из ТЗМ брони! А уж методички снайперов в последний раз он видел разве что в лагере подготовки НКР и то боле как теоретический материал. В постапокалиптической Пустоши спрос в снайперах был околонулевым и единственные снайпера, что там были это либо охотники на крупную дичь с огромным опытом, либо снайпера от рождения вроде того же Каламити. Да и не подходила ему философия снайперов «один выстрел — один труп», ибо еще ни разу у него не получалось завершить какой-либо бой одним выстрелом сколь бы он не был точен и критичен. С другой стороны — эти бои редко шли один на один. — А патронов то не жалко? — вылезла его старая привычка которую он ну никак из себя вытравить не мог несмотря ни на переезды, ни на тот факт что уже более десяти лет не живет в условиях Пустоши. — Для того чтоб парни выжили мне и танков не жалко. — Помрачнев, отзывается тот. — Вон — разобрали один на запчасти, а потом собрали обратно. Повторяли пока «лишних» запчастей после сборки не осталось и даже смогли на нем покататься. — И сколько после этого танков выведено из строя? — посмурнел Грейсон уже предвидя жалобы Деш что их и без этого невеликая обороноспособность снизилась. — Ни одного. Разбирали-собирали одну и ту же машину. Мы ж не дебилы портить нормальную технику, а эта машинка и так на ремонт напрашивалась. — фыркает тот в ответ. — И то что некоторые считают остальных тупее себя — его собственные проблемы. — Я не считаю вас тупее себя, я просто понимаю всю сложность задачи по ремонту сложных механизмов без должной подготовки. — Считаешь нас тупее себя. — заключил жеребец. — Спецназовец должен досконально знать устройство всего что попадет к нему в копыта. — Но не на работающем же танке это отрабатывать? Есть же макеты… — Ты думаешь мы сразу к нему сунулись, дурья башка? — фыркает тот применив уже известное Грею прозвище. — Повторяю. Не считай нас тупее себя. Думаешь я этому стаду хромоногих удавов доверю что-то тяжелее гаечного ключа без теории? — У удавов нет ног. — автоматически поправил излишне буквоедствующий пони. — И чё? — применил убийцу аргументов ветеран. — Ты у нас и не таких пассажей нахватаешься. Что у тебя была за часть, а, бегемот ты наш кривокрылый? — У бегемота нет… — Жеребец осекся, поняв что с этими неправильными пассажами из уст местных ему воевать столь же бесполезно, сколь убивать ветряную мельницу копьем. — Вот и я о том же. Изволь не буквоедствовать, а нормально пользоваться мозгами и речевым аппаратом. — Первое будет сложно. — фыркнул жеребец вспоминая родную школу где прививали высокую культуру речи, это уже чуть позже он нахватался на Пустоши обсценнике, но вот до художественных пассажей этого времени он так и не смог дорасти. — А вы чего расселись грязежоры?! Думаете переговоры с начальством повод отлынивать? Сотня отжиманий! Отсчет пошел! — рыкнул тот в сторону греющих уши подопечных. — Вы у меня дерьмоеды научитесь слепоглухонемыми становиться по команде! И по команде же прочищать забитые навозом глаза, уши и рты одним лишь усилием мысли вашего отсутствия мозга! — Всего сотня? — вскинул бровь серый жеребец. — После того как они два часа к ряду отрабатывали удары и перед предстоящей пробежкой — самое оно. — Фыркает в ответ ветеран. — Да и повод откровенно говоря за уши притянутый. Жеребец лишь пожал плечами и так уже наслушавшись от тех кого уважал что не стоит лезть со своими советами туда где лучше него разбираются. — Кстати, парень. До меня тут слушок дошел что ты у нас чистюля каких поискать несмотря на то что из спецназа. — Внезапно после пары минут молчания, замечает Филд. — Без комментариев. Я еще не так отчаялся чтобы травить газом здание с гражданскими только оттого что там засело пара солдатов противника. — А мы не ангелы, парень. — хмыкает в ответ старый спецназовец. — Поверь солнечному гвардейцу… Думаю тебе как эмпату будет понятнее песней. — Я вообще понятия не имею кто это такие, так что твоя песня пропадет втуне. — Значит с селестианством не знаком? — хмыкает тот в ответ. — Ангелы — чистые, непорочные существа, живущие на небесных лугах. Охраняющие их. — Ты не забыл что я посвященный Ночи? Откуда же мне знать религию конкурентов? — Оттуда что и у ночных стражей есть нечто похожее. — отвечает тот в ответ после чего хмурится. — И каких нахер конкурентов? — «Есть только один предводитель и не стоит себе делать иного кумира» — процитировал он один из заветов Братства. — Терпеть не могу радикалов. — фыркает тот в ответ. — Особенно тех, которые идут против приказов своей госпожи. Готов поспорить, Стражи из Ночных Братьев с радостью втыкали кинжалы в спины «конкурентов», когда им скомандовали отступление. — внезапно зло замечает тот. — Эй, то что я пропитался духом Ночного братства не делает меня предателем! — Я там был. Я там выжил. — внезапно оборачивается солнечный гвардеец, сменив цвет глаз на плавленное золото чистейшего света. — Ты — возможно и никого не предавал. А вот я почти четыре месяца добирался домой. Один. — Спорю на свою медаль за выслугу лет что и среди пегасов за облаками полно селестианцев так что кто бы говорил, но уж точно не ты…. — Парень. Прошу, не кати бочку. — склоняет тот голову на бок. — Ты первый называл меня мразью и предателем. — Я тебя мразью не называл. Я так назвал Ночное Братство. И заметил что терпеть не могу этих радикалов. — отзывается тот в ответ. — Знаешь — лучше смотри на наших близнецов Раг, а не на это ваше «братство». Вот эти ребята — типичные ночные стражи. — Что-то не похоже, легкомысленности слишком много, а дисциплины ноль. — Ты видел их в бою? — спрашивает ветеран. — Там картинка преображается. Готов поспорить ты их в бою иначе как по броне не узнаешь. И да — такие они и есть ночные стражи. Уж извини что не соответствуют твоим представлениям об этой структуре. — «Праздность разума порочна, разум всегда должен быть остер как лезвие бритвы» — Процитировал о на сей раз не завет, а псалом из все той же структуры. — А теперь засунул свою религиозность себе в жопу и подумал не заменяющими мозги догмами — а собственно мозгами. — Грубо отзывается жеребец, вновь глянув своими начавшими светиться золотом с алеющим по краю радужки пламенем глазами. — И пожалуйста можешь меня не провоцировать? Еще пара цитат из кодекса Ночных Братьев и я не сдержусь и отправлю тебя в лазарет, если не сразу в морг. — Правильно ли я вас понял Филд, что мне надо разорвать свою клятву самой Владычице? — Нет, идиота кусок. — буркнул тот в ответ. — Просто на минутку забыть о том что мозги тебе заменяют догмы и подумать головой! — Это не догмы, это постулаты входящие в клятву. — Это Догмы. Самые обычные догмы. — рыкает тот в ответ. — Клятва коротка, не содержит в себе всего того что ты перечислил. Этот набор догматов содержит в себе кодекс, который обычно в подобных Ночным Братьям организациях вбивают в подкорку чтобы разумные не дай Селестия, Луна и прочие боги и богини, не задумывались о том что творят с громкими лозунгами на устах! Я надеюсь ты в курсе что среди истинных адептов ночной владычицы это ваше братство считается чем-то вроде еретиков? И то «чем-то вроде еретиков» только потому что ни селестианство, ни селенианство просто не имеет в себе такого термина как ересь? — Я уже заметил, иначе я бы тут с тобой точно не говорил, а давно лежал где нибудь на пустоши кучкой праха. — Проще говоря, если бы наличные ночные стражи узнали что ты из Ночных Братьев — все их отношение как к собрату по вере просто испарилось бы. — отвечает тот. Да уж повезло, что Лайонхарт этого не знал, а почуял лишь одинаковый вектор веры. Жеребец поежился явственно представив себе как кантерлотский гуль расплескивает его внутренности по площади всей столицы в противном случае. — Но солнечная гвардия тоже далеко не образец добродетели — селестианец селестианцу рознь и те довоенные пацифисты с нашим направлением веры имеют общего только Селестию, Небесные Луга и тех самых Ангелов. У жеребца возникло такое противное чувство будто сейчас его собеседник запоет и как же он разочаровался в том что его предчувствие его не обмануло. Ситуация совершенно не располагала к песням даже депрессивным, но попробуй это докажи песне сердца.Ты открывал ночь, всё что могли позволить Маски срывал прочь, душу держал в неволе. Пусть на щеке кровь, — ты свалишь на помаду, К черту барьер слов — ангелу слов не надо. А мы не ангелы, парень! Нет, мы не ангелы. Темные твари и сорваны планки нам. Если нас спросят, чего мы хотели бы — Мы бы взлетели, мы бы взлетели. Мы не ангелы, парень. Нет, мы не ангелы. Там на пожаре, утратили ранги мы. Нету к таким ни любви, ни доверия, Пони глядят на наличие перьев. Мы не ангелы, парень! Сотни чужих крыш, что ты искал там, парень? Ты так давно спишь, слишком давно для твари. Может пора вниз, там, где ты дышишь телом. Брось свой пустой лист, твари не ходят в белом. А мы не ангелы, парень! Нет, мы не ангелы. Темные твари и сорваны планки нам. Если нас спросят, чего мы хотели бы — Мы бы взлетели, мы бы взлетели. Мы не ангелы, парень. Нет, мы не ангелы. Там на пожаре, утратили ранги мы. Нету к таким ни любви, ни доверия, Пони глядят на наличие перьев. Мы не ангелы, парень! А мы не ангелы, парень!
Хорошо еще что и его эта самая магия песни не зацепила иначе он совсем уж себя дебилом ощущал бы распевая о том что ему видите ли крыльев не хватает, ему то! Надо ли говорить что глубинный смысл песни с таким восприятием до него не дошел? — Знаешь я на Пустоши повидал всякого дерьма и странного, но вид самозабвенно распевающего солдата ветерана это что-то с чем-то. И не надо кивать мне на ваши посиделки в столовой там вы явно пели для души, а не то что творилось здесь. — Тут же пресек жеребец возможное возражение — Вот при чем тут крылья, скажи мне на милость? Повернулся он к ветерану лишь чтобы в последний момент заметить летящий в нос накопытник, одетый на ну очень тяжелое копыто. — Крылья причем говоришь? — ну очень спокойно отозвался ветеран, явно нашедший способ облегчить душу потривиальнее спора о высоком. — Давай подним… Да бля, вы серьезно? Ну что за аликорны пошли?! Ты там живой?! Если сверятся с показаниями его неразлучного терминала жив то он был живым. — Если хотел меня убить, то тебе надо стараться лучше — огрызнулся аликорн пошатываясь вставая держась копытом за ближайшую стену. — Жить будешь. — вздыхает в ответ ветеран. — Просто в следующий раз думай о чем говоришь и анализируй что слушаешь, буквоед херов. Крылья в этой песне совершенно не при чем. Она сплошняком состоит из аллюзий и метафор. — Если ты не знал, то сообщаю: Я очень слаб в этих самых метафорах и аллегориях, спроси кого угодно кто со мной долго общается. — Сплевывая тягучую кровавую слюну отзывается жеребец, а потом уже добавил ни к кому конкретно не обращаясь. — теперь еще зуб вырывать… — Я это понял еще на моменте с хромоногими удавами. Но не думал что все настолько печально. — фыркает в ответ жеребец. — Давай крыло. Обопрись на меня. До лазарета прогуляемся. Все быстрее чем сам по стеночке. — Обойдусь. Заслужил. — Слушай, засунь свой менталитет одиночки в свою дурную жопу! — вздыхает ветеран. — Учись уже понимать, что ты не один. Да — получил по морде ты вполне заслуженно. Но вот дальше уже нихрена подобного. — Учусь, но похоже в отличии от навыков стрельбы эта наука в меня идет упираясь всеми ногами… — самокритично и с толикой иронии хмыкает Грейсон делая неуверенный шаг вдоль стеночки — Бывало и хуже. — У меня есть подходящая тренировка для этого. — фыркает ветеран. — Приходи завтра в три. — Заведу будильник на полпервого ночи чтобы успеть дохромать. — Синдром идиота. — вздыхает Филд. — В три часа дня, долбоеб. — И кто из нас идиот, ты видишь с какой скоростью я иду? — Одно целебное зелье или восемь часов сна. — пожимает плечами пожилой жеребец. — Не с моими обязанностями мечтать о полноценном сне. А целебные на строгом учете. — С твоими — с твоими. — фыркает тот в ответ. — А теперь хватит строить из себя жаждущего сдохнуть. Ты солдат или поломойка? — Солдат. И как солдат преодолеваю все тяготы и лишения несения службы. — Ердонически парировал тот. — Долбоеб… — вздыхает в ответ ветеран. — Ты только что и сам себя так назвал, ты в курсе? — Да насрать мне на порядки вашей ссаной военчасти! — рыкнул тот в ответ. — Сейчас ты служишь здесь. В Новой Заре — одном из последних оплотов законной власти Эквестрийской Короны и Совета Комиссаров Сталлионграда! Следовательно входишь в ОАЭ, и следовательно подчиняешься её порядкам! Мне насрать что вас воспитывали как одиночек, спецназер недоделанный. Мне насрать что вам там устав вдалбливали сильнее чем мыли мозги в МинМоре, а то что проходит как легкое ранение согласно все тем же уставам у вас запрещено лечить! Потому что согласно твоей сраной логике солдат получивший тяжелую рану должен не стараться дотянуть до прибытия медиков — а стойко блядь сносить тяготы военной службы пока не сдохнет даже если медики будут пробегать рядом! Ссука — только ляпни мне такое при прочих бойцах. — Не запрещено. — Поправил тот. — Это напрасный перерасход дефицитных лекарственных препаратов которые могут пригодится для более тяжелораненых. — Хочешь с гарантией на койку загреметь, долбоеб? — поиграв челюстями спустя минуту отзывается ветеран вновь засияв золотом радужек. — Так я это щас мигом устрою! А теперь живо блядь в лазарет, подрыватель боеспособности поселения! Ты блядь одна из мощнейших боевых единиц в нем и твое здоровье приоритет даже по сравнению с генералом Деш. — Я боеспособен. — Набычился тот. — Хочешь, я это исправлю? — склоняет голову набок ветеран. Грейсон поджал губы. Так его казалось бы непрошибаемый аргумент еще не отбивали. — И согласно все тем же положениям устава ОАЭ, дорогой мой корпорат, ты сейчас проходишь как нонкомбатант. Потому что не способен к самостоятельному передвижению. Помощь стенки тоже считается помощью. — Я даже в таком состоянии способен сражаться. — Упрямо гнул свою линию пони. — Мы не на поле боя где каждый ствол и медикамент реально на счету. — отзывается ветеран. — Мы в мирном поселении. А следовательно обязаны заботится о здоровье каждого солдата. А припасы… Припасы не легкораненным не нужны — а мертвым! Грейсон фыркнул. — Как ты верно заметил и как мне говорили многие пони здесь одна жизнь ничто, чья бы она не была, по сравнению со многими. И хоть мне тошно от того что на одной чаше весов однажды окажется Твайлайт но… таковы правила этого государства, таковы правила вашего общества. И кто я такой чтобы их менять? Я всего один пони и моя травма несерьезна, зелье способно исцелять более значительные раны. Трата на меня столь ценного и главное дефицитного ресурса нецелесообразна. Где я не прав в своих суждениях? — Именно. Одна жизнь не стоит сотни. — отзывается тот в ответ. — Что случится из-за того что ты, приняв зелье, далеко не гарантированно, не спасешь одного пони, если не приняв его ты не успеешь спасти десяток? А сотню? Просто потому что тебе помешает не излеченная рана? — горько замечает ветеран. — Это всего лишь контузия. Если сосредоточится я могу летать столь же быстро как и без нее. — Это ЧМТ. — отзывается ветеран. — Я не медик, но различить контузию и этого зверя я сумею. Это раз. Два. Ты теряешь в эффективности. Понимаешь? Для солдата самое главное не «стойко сносить тяготы военной службы» — а блядь быть готовым к бою! И при этом быть готовым действовать с максимальной эффективностью! — Ладно, схожу я в твой лазарет! -закатил глаза жеребец. — Но толку от этого не будет, пошлют меня оттуда, лишних медикаментов там нет, о чем не устает напоминать эта стерва Раг. — Верно. Нет. А то что будет использовано для приведения одной из самых мощных боевых единиц поселения априори лишним не бывает. — отзывается боец мигом перелопатив и вывернув слова начальства наизнанку. — Честное слово теперь я понимаю вспыльчивость Твайлайт по отношению ко мне, а ведь это только три четверти от моего упрямства! — Пробормотал он себе под нос, но видимо недостаточно тихо ибо его все равно услышали. — Еще пара слов на эту тему и медикаменты вам, господин командующий гарнизона, будут не просто необходимы, а необходимы остро. — пригрозил ветеран тем не менее продолжая тащить аликорна по коридору. Пробормотав еще нечто уже совершенно неразборчивое серый аликорн стал быстрее перебирать копытами, а то еще немного и он мог свалится от развитой скорости солдата и быть потащеным по полу как какой-то куль с крупой. И обязательно сосчитать головой все ступеньки при подъеме на уровень, где располагался лазарет. Почему-то в этом он не сомневался. — А смысл песни в том, что мы не ангелы. Ангелы чисты и непорочны. И от демонов их отличают перьевые крылья. — через минуту отзывается Филд. — Демонам же свойственны кожистые. Именно из-за этого Селестианцы так недоверчиво относятся к ночным стражам. Аликорн на это лишь фыркнул из всех объяснений неприязний к фестралам это на его взгляд было наиболее абсурдным и сродни фобии зебр к Луне. Хотя учитывая кто именно испытывал неприязнь и присовокупив к этому мысли самого Филда о религиозных догматах… Странно еще что эти самые селестианцы не додумались фестралов на кострах сжигать или еще какие гонения организовывать. — Пфф. Я тебе уже говорил что есть множество разных религиозных течений. И ты даже несмотря на сотрясение заменителя мозга хочешь продолжать дискуссию? Ну хорошо… — предвкушающе улыбнулся «буксир». «Неужели моя старая привычка с Пустоши говорить вслух чтобы не сойти с ума от одиночества снова вылезла?» — поежился жеребец прям таки чувствуя на себе фантомные удары по почкам ребрам и зубам. И они его еще называли лучшим копытопашником! Ха! На самом деле его может уделать любой… Если нападает внезапно — ведь на арене его еще ни разу никто не сделал. Впрочем это справедливо не только для него самого — но и для всех окружающих. А на фоне той порой начиналась лекция о религиозных течениях старой Эквестрии. И она грозила затянуться надолго — потому показавшийся из-за поворота медотсек был встречен не скрипом зубов, а сдержанной радостью — уж больно профессионально ветеран выедал чужие мозги.***
«Ну что ты за аликорн такой?» — раз за разом крутилась фраза Филда в голове жеребца. Грейсон хмыкнул не он такое самоназвание для крылорогих придумал и то, что он не соответствует параметрам этих самых аликорнов он и сам не раз повторял что натыкалось на категоричное отрицание Твайлайт. Но с другой стороны аликорны, от такой слабой затрещины травмы мозга и выбитые зубы не зарабатывают. Он не раз настаивал на том что он искусственный и вот пожалуйста прямое тому доказательство и пусть теперь Твайлайт попробует что то возразить!.. Да только вот проблема. Возражать она и не будет — причем забавным таким аргументом: «А я не искусственная что ли?» И при этом ткнуть в воспоминания о том, где, как и когда была обращена, а потом спросить: «А я тебе разве не говорила почему ты такой хрупкий и рецепт лечения этой хрупкости?». Тренирует он свои маго-каналы, но что-то крепче от этого не становится. Нет бы тренироваться как полагается разбиванием стопок кирпичей лбом и прочими частями тела, а не этой бесполезной херней заниматься. — Грей? — за размышлениями аликорн как-то не заметил как поднялся на столь любимые пегасами верхние уровни, едва не врезавшись в… Арха. — Архангел? — Не менее ошеломленно уточнил жеребец — Сегодня что небо рухнуло на землю, или Анклав отменил облачную блокаду? Какого Дискорда ты здесь, а не как всегда в мастерской со своей глубоко уважаемой калибровкой? — А. Не обращай внимания. — махнул рукой грифон. — Тебя кстати Дэш видеть хотела. В неофициальной обстановке. — Допустим, а она не уточнила местоположение этой неофициальной обстановки? Дворец большой между прочим. — Да у себя в квартирке. — вяло отзывается тот. — Ну помнишь, куда она тебя в прошлый раз звала. — Понятно, и все же с тобой что-то случилось, выглядишь так, будто тебя парочка парадоров долго и упорно жалила, а ты с трудом от них отбился. Серьезно может в медчасть заглянешь? — Да так. — Неопределенно махнул лапой птицелев. — Не болею я если ты об этом подумал. Просто… Настроение дрянь. — Здоровье не ограничивается лишь физическим аспектом, если ты не знал. — Хмыкнул Грейсон — И в кого ты такой въедливый? — даже с толикой ностальгии протянул птицелев. — Неудача у меня. На личном фронте. Потому и настроение дрянь. — А, понятно. Вечная проблема разбитого сердца, с этим увы не ко мне, рекомендую обратится к старине Дикому Пегасу. — Пока еще не разбитого. — усмехнулся тот. — Просто я уже восемь лет бьюсь в эту стену. И то что безрезультатно иногда нагоняет тоску. — Может проще уточнить, может твоя крепость из тех чьи ворота не открываются в эту сторону? — Ммм… Неа. Сам слышал. — хмыкает тот в ответ. — Но ладно. Как ты уже сказал, меня ждет калибровка. Где там был тот танк с барахлящей энергоподачей на двигатель… — Знаешь мне порой все чаще кажется, что ты за этой калибровкой от мира и проблем прячешься нежели реально ей занимаешься — проницательно отметил аликорн. — А что в этом такого? — Удивленно хмыкает тот, оборачиваясь к аликорну. — А то что отгорождаясь от мира, проблему не решить, поверь я пробовал. — У каждого должна быть своя отдушина. — пожимает тот плечами. — Тем более ты уже, кажется, начал забывать что этот мир — не мой. А я все никак не могу к нему привыкнуть в полной мере. — Не оскорбляй во мне менталиста, Архангел. Я не способен чего либо забыть если только сильно не постараюсь… Но признаю — постепенно начало вылетать из головы. — Покачал головой жеребец — Знаешь у меня схожая проблема, но я же не ограждаюсь от мира. Это не моя эпоха не мои нравы, но я же не запираюсь в самом глухом закутке мастерской? — Да не скажи. — хмыкает тот в ответ. — Тем более у каждого свой способ забыться. Твоя жена вон, в лаборатории запирается. Ты — в мастерской. Твоя вторая жена если не с жеребятами, то из тактического зала не вылезает. Дэш, когда не занята, либо в своем парничке сидит, либо с жеребятами общается. — Ты идиот или притворяешься? Нельзя же так громко! — А что не так? — хмыкает в ответ птицелев. — А ты не в курсе что Дэш очень серьезно просила не распространяться о своем «хобби»? — Во-первых, коридор пустой. Во-вторых, она же замечала «Секрета я из этого не делаю». — Первое правило Пустоши, если рядом никого нет, это еще не значит что никого нет на самом деле. — А теперь оглядись, Комм. Мы не на Пустоши. — отзывается в ответ Архангел. — Но повторюсь, меня ждет недокалиброванный танк. И я не я, если не заставлю эту сволочь работать нормально. И уже более уверенной, даже чуть пританцовывающей от предвкушения походкой уходит дальше, вскоре скрывшись за ближайшим ведущим к лестнице поворотом. — Будто он без тебя не заработает, как ты выразился, «нормально» — буркнул себе под нос аликорн и покачав головой на чье-то слишком сильное отчуждение пошел дальше по коридору. Раз хотели видеть, то невежливо игнорировать это желание приближенных к властным кругам. Хотя почему приближенных? Деш между прочим одна из двух выживших министров с действующими ключами так что без каких либо «почти». Разве что то, что «Без официальщины»… Дверь встречала Грейсона тремя лампочками над ней. На этот раз горела желтая — что означало, что хозяин дома, но дверь закрыта. Жеребец вежливо, но громко постучал в толстенный кусок резного дуба — одна из немногих деревянных вещей, что в прошлом не была пущена на топливо — и покосился на уже упомянутый индикатор. Загорелся зеленый. Приоткрыв массивную деревянную преграду жеребец тихо вошел и кашлянул посмотрев на пустое помещение в практически идеальном порядке. — А. Проходи. — донесся из-за дверей на небольшую личную кухоньку голос Дэш. — Мам? — донесся оттуда же незнакомый голос какого-то пони. — Генерал Рейнбоу Деш, мне передали что вы настойчиво хотели меня видеть. Докладываю о своем прибытии. — Отчитался он по уставному заходя в комнату из которой услышал голос кобылки. Ну что сказать… Маленькая кухонька была снабжена всем необходимым для автономного существования. Фризер, небольшая плитка, столик и висячий шкаф. И именно за столиком сидела Дэш… И еще один жеребец, чья строгая черная форма вызывала в разуме повышенный режим настороженности. — Я ж просила без официальщины. — вздыхает та в ответ, опираясь на стол. Жеребец на это покосился на незнакомого пони и приподнял бровь выражае весь свой скепсис. — Да все свои. — вздыхает она же. — Файр, знакомся, наше ходячее бедствие откликается на Грейсон Грейвинг. Грейсон, знакомся Тандерблейд Файрсторм. — Генерал Дэш, при всем моем уважении к вам, но если я бедствие, то вы планетарная катастрофа! — оскорбился такой нападке аликорн и немного подумсав поправился. — Нет! Космическая! — А я что, спорю что ли? — усмехается та — И давай без всяких «генералов». Или тебе чтобы забыть уставное отношение требуется приказ по тому самому уставу? — Насколько я помню ваш упомянутый устав, при посторонних следует соблюдать субординацию, что я и делаю, генерал. — Он не посторонний. — отвечает та. — Потому, Майор Грейвингс, я приказываю вам обращаться ко мне неформально. Вот и проявилась скорость Дэш на расправу. Пускай и в таком «Урезанном» варианте исполнения. У неё был способ гарантировать исполнение её пожелания и она его применила. Бровь жеребца на это взметнулась еще выше и он вдобавок к невербальному выражению сомнения в умственных способностях кобылки еще и многозначительно хмыкнул. — Генерал, мэм… — вырвалась к удивлению не из уст аликорна. — И ты туда же, Тандер?! — закатила глаза Дэш и воздела ноги к потолку. — Ну за что мне это, а? Ладно Грейсон — ему у нас уставы и догматы уже давно мозги заменили. Но ты то куда лезешь? — Так ведь… — Только попробуй кивнуть на подразделения. Встреча то неофициальная! — отзывается Дэш. — И не тянись! Подарок снайперу сделаешь! — Мы не на поле боя. — Робко возразил пегас. — Этот навык надо нарабатывать всегда. — строго отзывается Дэш. — Ну же, вспоминай, чему я тебя учила? — Ничто не скажет противнику, кто же является командиром подразделения, лучше, чем стоящий навытяжку подчиненный. — вздыхает тот в ответ. — Ладно, я понял, мам. Постараюсь сдерживать свои порывы. — Грей? — склоняет голову на бок Дэш — А ты мне приказала. — Пожал тот плечами — И покуда приказ не отменен, ты не избавишься от компании язвы, что ни в грош не ценит свое командование. — Пфф. Напугал ежа голым крупом. — фыркнула та в ответ. — Ладно Файр. С тобой мы продолжим общение в следующий раз. Когда еще у нашего аликорна появится время на такую незначительную пегаску как я? — Опять… — закатил он глаза. — Ладно, понял тебя. Встретимся завтра. И пошел на выход. — Дэш… Скажи что это не тот Файрсторм о котором мне сказали в штабе во время боя. Он же предатель! Причем дважды! — Он мой сын. — отзывается Дэш. — И конкретно меня он не предал ни разу. — Тебя? Возможно. Но он предал сначала Эквестрию, а потом и Анклав, если судить по менталитету местных, то по нему расстрел плачет. — Как раз его ты можешь благодарить за то что мы сейчас дышим. — вздыхает в ответ Рейнбоу. — И повторяю. Меня. Он. Ни. Разу. Не. Предал. Даже во время «Исхода» его группа была в Нейварро вместе со своим зашедшим на обслуживание Хищником. Плюс… Я только у него выяснила. В облака повинуясь приказам вышестоящих офицеров вернулись… Едва ли три четверти всех пегасьих сил, из которых как минимум половина потом своих же командиров так или иначе вызывали на дуэль чести. — Дэш я возможно могу понять твои материнские чувства, но вот чего я гарантировать абсолютно не могу, так это то что вскоре на него начнутся многочисленные покушения. — Все кто буду на него покушаться получат свое наказание в соответствии с законом. — как-то совершенно равнодушно замечает Дэш. — И в чем же они будут неправы а? По всем признакам он предатель и твое предвзятое мнение не может считаться доказательством на военном суде. — В том что покушаются на жизнь и здоровье офицера. — отзывается та. — И поверь. Если он предаст первой умру я. Не из-за того что он всадит мне пулю промеж глаз. А из-за моей магической клятвы, данной Твайлайт. Иначе ноги бы его тут не было. — А кто сказал что он успеет предать? То что на него будут покушаться — считай моим выводом на основе менталитета местных. — Ты судишь не по местным. — хмыкает в ответ Рейнбоу. — Это раз. Два. Назови, где он проживает. Жеребец осекся. Вот и самозванный офицер по внутренней безопасности, а не знает даже местожительства пегаса на которого с гарантией будет совершено покушение. — Он, как и остальные бойцы Черной Смерти проживает на их мобильной базе. Суперхищнике с названием «Свет карающий». — Отзывается Рейнбоу. — В любую крепость можно подобраться было бы желание, Дэш, а местные очень обижены на ушедших за облака. — На тех кто пришел им на помощь они не обижаются. — фыркает та в ответ. — И не суди по одному пони о всех. Толпа это не твое Единство и у каждого свое восприятие ситуации. Да — есть стадный инстинкт. Но у военных эту штуку забивают в первую очередь. — Наше население может и не безликая толпа и не роевое сознание, но вот ненависть на заоблачников у них точно общая, я как менталист могу тебе это говорить со всей уверенностью. — А теперь скажи. Как тебе та пегаска из Рассвета? — внезапно осведомляется Рей. — Умм… К чему вопр… — Недоуменно начал он и лишь потом вспомнил особенности её происхождения — и то что она спустилась с облаков уже после исхода. — Стоп-стоп-стоп! Но это же не укладывается в общую модель социума. Я разговаривал слишком со многими, и показанное поведение противоречит выкладкам! — А как ты разговаривал, ммм? — спрашивает в ответ Дэш. — Выслушивал разговоры о предательстве пегасов, что им самое место на растрельном плацу, что предавшие однажды доверия больше недостойны и прочие нелестные эпитеты. — И? — отвечает Рейнбоу. — А теперь скажи, как бойцы относятся к тем пегасам в которых стреляли другие пегасы? — Амм… Я… Я… — Жеребец растерялся, пока в голове у него на мелкие осколки рушилась теоретически построенная модель социума на основе высказываний местных — Прошу прощения. Поторопился с выводами. Опять. — Ну вот. Хоть чему-то научился. — отзывается та. — И вновь я оказываюсь там где начал. Я нихера не понимаю местных и то что творится у них в голове. — А ты не воспринимай социум как что-то статичное. — отзывается Рейнбоу. — Плюс каждый пони уникален. Да-да, мы уже поднимали эту тему — ты вольно или невольно проецируешь на большую группу пони модель Единства. Плюс не учитываешь в своих расчетах чужое мнение. Это он то не учитывает? Он на основе чужого мнения и строил модель! — Это не плохо. Но и не хорошо. — отзывается та в ответ. — В этом ты похож на Твай. В каком это месте он похож на Твайлайт? Она гений магии и хороший политик чтобы кто ни говорил, а он всего лишь упрямый солдафон который эту самую политику на дух не переносит. — Чего ты на меня вылупился? На мне что, полоски появились? — вскидывает бровь Дэш. — Это моя фраза. — Беззлобно буркнул жеребец, а потом уже обратился по существу — Ты оскорбляешь министра тайных наук сравнивая ее со мной, ты это знаешь? — И чем же? — хмыкает та в ответ. — И я не её сравниваю, а тебя. — Я ничем не похож на величайшего единорога этого поколения, кого угодно спроси. — Да неужели? — фыркает в ответ пегаска. — Все вы видите в ней только «превосходящую магическую мощь и умение». А в других местах сравнить не судьба? — Она гений от магии и науки, я нет, она просвещенный политик, я нет, она владела целым министерством, я нет. — Он сделал паузу и участливо поинтересовался -Мне продолжать? — Политик? Твай? — рассмеялась натянуто словно над несмешной шуткой Дэш. — Кто-нибудь, прибейте меня, а? Ты сравниваешь исключительно её положение в обществе и способности. Удивляюсь, что вы хотя бы просто друзьями остались, несмотря на сыгранную свадьбу, с таким-то от тебя отношением. — Насколько я помню я вынужден был женится благодрая гребанному магическому ритуалу проведенному Твалайт по незнанию тонкостей. — рыкнул жеребец — И не проходит ни дня, что я жалел о том, что не знал о этом ритуале и пошел на его поводу. — Пегасий тебя обязывал только жеребенка ей заделать. — фыркает та в ответ. — И загреметь в алмазные копи или в проект Стальной Пони? Спасибо не надо. — Мммм… Ты о чем? — недоуменно склонила голову Дэш. — Стоп-стоп-стоп. Только не говори что вы там на всю голову тронулись и заменили старые эквестрийские законы на свои выдумки? — Это не мои выдумки, это реальный исторический факт как раз времен войны. Единорога обрюхатившего кобылку «без обязательств» отправили на рудники и затем перевели на проект Стального Пони. — Никогда не слышала. — задумавшись, отзывается Дэш. — Может среди земнопони что-то подобное и было бы возможно, но у нас, пегасов, парочки и семьи были исключением, а правилом было как раз таки «Уф-уф-уф и разлетелись». — Не я устанавливал эти законы и если хочешь я могу тебе скинуть стенограмму допроса. — Я тебе и говорю, что ссылка в таком случае была противозаконна. — отзывается Дэш. — Там максимум — иск на алименты или возмещение морального вреда родственникам дурочки. — Была война и стране нужны были любые пони особенно научникам. Сама говорила: победа любой ценой. — Говорила. Но далеко не все цены мы готовы заплатить. — бормочет себе под нос Дэш. — Что-ж в случае того единорога цена была уплачена, а далеко в будущем далекий потомок Твайлайт — Блэкджек имела дело с аугментированным свихнувшимся социопатом. — А. Это случаем не Деус? — внезапно осенило Рейнбоу. — Я именно его случай приводил как прецедент ссылки на копи. — Ну тогда тебе надо знать, что сел он не за то что обрюхатил, а за то что изнасиловал. — хмыкает в ответ Рей. — Свихнулся таки на почве насилия на фронте. А жаль. Вместе с ним были в паре боев еще в начале войны. Добрейший был пони… Эхх. В который раз поражаюсь насколько же война меняет и корежит. — И чем бы это отличалось от насилия? Пегасий ритуал не может считаться обоснованием среди единорогов и земнопони. — Может. Как и любой магический ритуал. Это раз. — вздыхает Дэш. — Два. Без крыльев исполнить его оооочень проблематично. — Кассационному суду ты потом бы это доказывала. Пока я отправлялся этапом до шахт… — И наконец, третье. Ваш случай к статье за насилие не пришьешь. А если и пришьешь, то только с Твай в роли подсудимой, ибо инициатором была она. — наконец фыркает Дэш. — В общем я попал в грамотно расставленную ловушку и отрабатываю взятые на себя по принуждению обязательства, любить по обязательству вовсе не обязательно, уж прости за тавтологию. — Тебе напомнить что тогда происходило, ммм? А я напомню. Наша Твай перья перепутала. — фыркает в ответ Дэш. — Я не говорю что у вас должна быть любовь. Я говорила что при твоем к ней отношении, я вообще удивлена что вы дружите. И еще более удивлена что вы притерлись настолько что вас друг от друга хрен отдерешь, несмотря на ваши отношения. — Советую тебе заглянуть в гражданский кодекс, особенно в раздел брака, узнаешь много чего интересного — хмыкает в ответ на подколку Деш жеребец. — Мда? — скептично вскидывает бровь Рейнбоу. — Там не так уж и много понаписано. В основном как раз про всякие алименты. — «Бракосочетание проводится лишь по обоюдному согласию сторон при взаимной любви подтвержденной жрецом перед алтарем» — процитировал он по памяти спорный пункт вышеупомянутого кодекса. — Пары. — фыркает Дэш. — Тогда точно к реальности не имеет никакого отношения. С каких пор на закон стали плевать? Что за иррациональное отношение почему одних ссылают на рудники, а другому говорят «плюнь, фигня все это». Хотя если отбросить само бракосочетание по пегасьему ритуалу и там и там насилие. — А теперь подумай головой, как в стране где моногамия явление более чем редкое можно оперировать понятием «Пара»? Жеребец было хотел кивнуть на город в котором они теперь живут и более чем отвечающий условиям отбора по этому критерию, но не успел что либо сказать ибо кобылка продолжила свою сентенцию. — Повторяю. Его упекли за изнасилование, а не за то что обрюхатил. — закатывает глаза Дэш. — Не, ну реально два валенка — пара. Только такой упрямый баран и мог ужиться с этой не менее упрямой овцой и не залететь под каблук! — Не оскорбляй министра! — неодобрительно рыкнул аликорн. — А я и не оскорбляю. Я констатирую факт. — фыркает в ответ Дэш. — Это раз. Два. Повторю свой первый вопрос. Как вы вообще смогли не только остаться друзьями, но и настолько прикипеть друг к другу, при твоем то отношении к ней как к предмету интерьера, а не кобылке? — В каком это месте я отношусь к ней как предмету? — взрыкнул жеребец — Твайлайт не вещь, а личность! — Ага. Только вон не далее пяти минут назад… — Не путай теплое с мягким, политики не имеют права на личную жизнь ибо они связаны накрепко со своей должностью и со своим долгом. Политик который излишне ударяется в личное — очень плохой политик. — Я тебе уже говорила что Твай не политик. — фыркнула Дэш. — Ты еще скажи что у нее нет министерского портфеля. — Нет. — фыркает та в ответ. — Когда ты уже начнешь воспринимать не только внешнее? Ты ни разу не думал, почему же каждый ваш более-менее длинный разговор скатывается в истерику нашей фиолетовой подруги? — Задумывался, но толку от этих дум никакого. -Вздохнул жеребец и развернуто пояснил свою мысль чтобы не возникло вспышки гнева на тему «что же ты за муж такой раз не можешь понять свою жену» — сколь бы ни было глубоко мое понимание поступков и мыслей Твайлайт она все же не я, и ее душа для всех остальных включая и меня — потемки. А уж хитровымудренная логика кобылок и их же эмоциональность только усугубляет масштаб непреодолимой стены непонимания. — Личная жизнь есть у всех, Грей. — вздыхает Дэш. — Этому понятию плевать на занимаемую должность и чужое мнение. Ей просто хочется быть любимой. Да — возможно вы друг друга и не любите. Только вот Твай считает иначе — думает что любит тебя и хочет любви в ответ… Чувствует какое-то её подобие. Пускай и не настоящее, а нечто на уровне «Дружбы». Учитывая что она это вбила себе в голову, оттуда это мнение уже ничего не выбьет. Особенно учитывая её привязанность. А твое отношение… Помнишь наш разговор? — Это тот который про субординацию при личном общении? — уточнил жеребец ибо подобных разговоров между ними было много. — Именно. — кивает в ответ Дэш. — Я не забыл про него, но лично мы можем общаться только за стенами выделенной нам комнаты, за ее пределами мы не личности, мы ответственные за жизни доверившихся нам пони. Разве не в этом принцип Сталлионграда? Разве не этому вы пытаетесь меня научить? — Вопросил он все больше внутренне вскипая от парадоксальности и противоречивости требований к нему. А потом чуть вздохнув и успокоившись процитировал недавно усвоенный урок -“Забудь о личном, думай о общем благе»… — Снова делал поспешные выводы, ммм? — спустя пару минут напряженного молчания спрашивает кобылка. — Мог хотя бы попытаться переработать инфу, а не глотать её будто ты в учебном трансе. — «Делай или не делай. Но не пытайся» — снова процитировал он. — В чем я Дискорд меня обрати опять ошибся Деш? Вы мне тысячу раз говорили: «Забудь что это Пустошь, забудь про эгоизм». Пожалуйста! Я начал забывать, перестраиваться и все равно никому это не нравится! — Во-первых, это тебе наверняка сказала Твай. А она рогатая от рождения. — хмыкает в ответ Дэш — И как она мне объясняла… Ну, пыталась объяснять, в магии иной подход вредит делу и сильно снижает вероятность успеха. Там было еще что-то… — Если ты не в курсе уважаемая Рейнбоу Деш, я тоже рогатый с рождения. — Да только вот нихера не маг и вообще ты от рождения рогатый земнопони. — фыркает в ответ пегаска. Жеребец закатил глаза с таким видом будто возносил хвалу Владычице за то что хоть кто-то наконец признал то что он не раз и не два повторял всем и каждому. — Как я поняла, это твой образ мышления… Что? Не надо на меня так смотреть. Профессия обязывает хоть маленько разбираться в разумных! — Деш я в курсе своих околонулевых и уходящих в минус талантах в магии и ее понимании. — Я не про умения, я про образ мышления, адепт Технологии. Это раз. — хмыкает та. — Во-вторых, эта фраза к жизни, а не применению магии, подходит слабо. — Будто у меня был выбор кем становится с моим-то прошлым — фыркнул он на такое обвинение. — В-третьих, она не значит что ты не должен пытаться анализировать информацию. На критичность мышления… Да не надо на меня так смотреть! Я тоже знаю что все эти вумные слова сильно выпадают из образа. — притворно возмущается пегаска, даже не обратив внимание на попытку жеребца перебить её монолог. — В общем, подходи к инфе критически. Ты не в учебном трансе чтоб воспринимать всю поступающую информацию за чистую монету. И тут генеральша замерла от пронзившей все её естество догадки. — Так. А теперь вопрос. Ты анализировал чужое поведение и все эти лозунги в учебном трансе? — Медленно спрашивает Рейнбоу. И глазками так нехорошо поблескивает. Грейсон пожал плечами и кивнул, он конечно был неплохим менталистом и запоминал все с первого раза но… Этот самый учебный транс был хорошим способом разогнать мозги, к тому же в нем мир становился таким простым и понятным… Этими особенностями он без зазрения совести и воспользовался, используя его попеременно с медитациями по прочистке энергетики. — Скажи мне честно. Ты идиот? — вскидывает та бровь. — Рейнбоу Деш, будь я идиотом меня бы усыпили еще в Стойле как бракованного. — вскинул он бровь — скажи я похож на того кто имеет тяжкие физические патологии в организме и неспособность к высшей когнитивной деятельности? — По действиям, очень похоже. Я не верю что Твай не предупреждала тебя о побочке учебного транса. Она должна была передать эти знания как минимум в процессе обучения. — прикрывает глаза Рейнбоу. — Дискорд тебя задери, да даже я! Я, пегаска, с магией связанная «постольку-поскольку» знаю, чем он опасен! Да что там говорить — ты до начала этого вашего продвинутого супер-дрюпер-ебер обучения хоть как-то понимал пони! А потом, видать, как вошел в транс, так и не выходил, даже менталистикой перестав пользоваться. Ведь в этом ебучем трансе все так просто и понятно! — Говоришь так будто сама в нем побывала, хотя как ты сама заметила, ни разу не маг. — обличительно заявил жеребец избрав тактику отрицания вины. — Испытывала. — Мрачно замечает Дэш. — Или ты думаешь что Твай у нас одна такая умная, использовать эту штуку во время обучения? На ускоренном офицерском курсе нас этому учили. А медитации — доступная всем штука. — Не вижу в открытости новому ничего плохого, ведь именно для этого меня трансу и учили: чтобы я перестал воспринимать новые знания в штыки, упирая в «невозможно» и «противоречит законам такой-то науки». — Эффекты учебного транса. Быстро! — рыкает Дэш. — Увеличение скорости обрабатывания поступающей информации, минование стадии критического осмысления на основе предыдущего накопленного опыта, прямая запись в память. — Чеканит Грейсон. Потом понимает что он только что перечислил и наконец разглядывает то, чего раньше просто не замечал. Да. В учебе магии полезным было даже снижение критичности восприятия «адепта технологий». Нооо… Он то применял этот транс не только во время уроков с Твай! Он его использовал в принципе для анализа всего подряд! — Мда. Но ведь так наверное даже лучше? Ведь я открыт всему новому и послушен и внушаем, как и требуется ученику. — Да неужели? — Ядовито фыркает в ответ Дэш. — Если бы так было лучше, нашего текущего разговора бы не было. Это раз. Два. Как разумный ты стал полное дерьмо! — Я и раньше был дерьмом, если послушать местных, так что разницы особой не видно. — Раньше ты был вменяемым. И местных ты под трансом больше слушай. Глядишь последние мозги потеряешь. — зло шипит Дэш. — А вместе с ними и последние шансы навести с ними мосты. Грей заторможено замолчал, глядя в эти яростные малиновые глаза. Прикрыл свои. Снова открыл. Если глядеть на тот самый учебный транс глазами его-прежнего… он бы никогда и ни при каких условиях не согласился его применить вне класса по учебе магии. Слишком это походило на… на… На то что с ним происходило в Единстве. Из сердца начал подниматься гнев вперемешку с наконец пробившимся сквозь вопрос «А зачем мне обдумывать?» осознанием. И… эту парочку ничего не могло остановить. Все действия, все поступки совершенные с момента начала обучения магии подвергались анализу и критике. И если те немногие, что были совершены без учебного транса — вроде диалога с Твайлайт были еще более менее терпимыми с точки зрения разумных и даже не сильно выбивались за рамки — все же довольно часто диалог с фиолетовой магессой заканчивался тем что оба как те самые баран и овца «вставали насмерть» посреди моста, или разговоры с детьми, то вот остальное… О, в остальном он из-за повышенной внушаемости «отжигал» по полной, даже когда выходил из-под влияния транса… Особенно когда выходил из-под него. Ведь все что он сам себе внушил с помощью окружающих и неверного применения умения оставалось в его голове, а собственные выводы, как в старые времена, становились непререкаемой истиной, Даже несмотря на практически отсутствующую доказательную базу, из-за чего даже в «просветленном» состоянии думать о правильности своего мнения не хотелось… Пока его не пнула Дэш. — Похоже мне действительно нужна помощь профессионала, ибо моя самодеятельность каждый раз заканчивается тем что я с разгона плюхаюсь в тачку полную навоза — Резюмировал аликорн. Ведь он видел проблему, ее ему указали давным-давно, но все его решения по ее преодолению не срабатывали. — Перво наперво, включить наконец пассивный ментал, настраиваясь на собеседника. Но не шарить в его мозгах, а просто улавливать то что он тебе посылает. — отзывается Рейнбоу. — Ты ведь так делал раньше. Перестал только когда начал практиковать «учебный транс». — Я пользуюсь менталом только при допросах Рейнбоу ибо пользоваться менталом во время рядового общения этически и морально неправильно по отношению к окружающим… — Без всяких «Только при том-то»! Для тебя это сейчас единственный способ верно определить настрой собеседника и смысл сказанных им слов. — отзывается Генерал. — Во-вторых, следить за собой. Не давать себе веровать в то что твое мнение — единственная и непреклонная истина, но при этом не бояться высказать это мнение… И слушать что тебе отвечают в ответ. Обдумывать контраргументы, а не слепо орать «Мое мнение важнее!» на разные лады, что за тобой проскакивает последнее время все чаще и чаще. — Я действовал и изменялся только исходя из чужого мнения, не своего Деш. — Нет. Ты исходил из своего собственного мнения. — фыркает та в ответ. — Потому что наши собственные выводы — это собственное мнение. Это раз. Два. Ты идиот или притворяешься? Знаю что сегодня я этот вопрос тебе уже задавала несколько раз — но действительно, куда ты дел свои мозги?! Почему так сложно понять что действовать нужно обдуманно?! Грейсон вскинул бровь и постриг ухом в некотором неверии услышанному. Дэш. Признанная сорвиголова. Признанная спортспони, что исходит из девиза «Сначала делай, а потом можно и подумать»… Да что там, самый настоящий штурмовик, как и он сам призывает действовать обдуманно! Просто уму непостижимо! Или… Или она всегда так и действовала и её на первый взгляд сумасбродство всегда были результатом длительной работы её собственного, как оказалось весьма неслабого мозга, как он выяснил еще по собранным слухам о реальной деятельности Министерства Крутости еще во времена когда скитался по Пустоши. — Я продолжу по поводу лечения? — вопросительно вскидывает та бровь. — В-третьих, постоянно анализировать собственное поведение и просчитывать его на несколько шагов вперед. Думать что делаешь и что говоришь в конце концов. На досуге заниматься анализом поведения пони… Без учебного транса и с учетом окружающей обстановки. — прикрывает глаза Рейнбоу. — Ну и в четвертых — ограничить использование учебного транса лишь тем для чего он предназначен. Непосредственно учебой, по совершенно незнакомому направлению. В твоем случае — учебой по магии. — Это сильно затормозит мой и без того хромающий учебный процесс. — справедливо отметил минус такого решения Грейсон. — Только. Учебой. — чеканит Дэш словами. — Учебный транс не зря считается опасным видом медитации, применимым только в ограниченной сфере жизни, вроде обучения свято верующего во что-то догматика тому, что его верованиям противоречит. Поскольку его воздействие очень похоже на минталки. И особенно, на праздничные, разве что без разрушительных последствий для мозга. — То есть… — а вот сейчас жеребец всерьез посмурнел и покосился в сторону двери и не надо быть менталистом чтобы понять что думал он о прохождении противонаркотической терапии в медблоке. — У тебя чистейшая психологическая зависимость от этого транса. — Пожимает та плечами. — Как впрочем и у меня, и еще у половины бывшего комсостава ОАЭ. И с этим ты должен справится сам, одергивая себя от погружения в такие простые и понятные ощущения… Брр! Кыш! Кыш из головы, плохие мысли!.. — Психологическая ли? Минталки которые ты упомянула, знаешь ли не только на психологическом уровне взаимодействуют. — Физиологической зависимости, которую правят медикаментозной терапией, от трансов не бывает. — фыркает та в ответ, буквально ткнув жеребца носом в изъян последнего аргумента. На что тот лишь аллергически фыркнул ноздрями. — А таблетки от психологической так никто и не изобрел даже несмотря на наличие менталистов. Слишком уж она завязана на подсознание. — О чем я и говорю: нужно обратится к специалисту, три раза я уже изменялся, к чему это привело? — Весь прикол в том, дорогой мой, что тут лучший психолог это я. И то благодаря трижды проклятому учебному трансу и опыту. — вздыхает Рей. — А у тебя есть диплом и докторская по психологии чтобы работать со мной в подобном плане? — Его тут ни у кого нет. — вздыхает Дэш. — Да и засунь эти бумажки себе в задницу, сейчас они не годны ровным счетом ни на что, кроме как служить растопкой, или быть спущенными в сортир. — Эти как ты выразилась бумаги материальное свидетельство компетенции того в чьи копыта я вручу искалеченный собственной самодеятельностью разум. — И чё? — фыркает та в ответ. — Думаешь их нельзя было купить? Грейсон аж вскипел от возмущения. Купить… Диплом? Да кому вообще могло прийти в голову подобное святотатство и подрыв обороноспособности родной страны да еще в условиях военного времени? — А тем кто хотел зарабатывать деньги. — пожимает плечами в ответ Дэш. — Эта практика была довольно распространенной еще до войны. И так уж вышло что далеко не все хотевшие зарабатывать деньги обладали должным желанием учиться. Нет, это не значит что все довоенные «специалисты» именно «покупные» и нихрена не могли. Это то что для меня сводит на нет ценность подобных бумажек, просто потому что её наличие далеко не гарантия того что разумный обладает нужными навыками. А гарантией будет лишь его разум. — Что-ж, не проблема, есть совершенно гарантированный специалист за границами Сталлионграсклого округа, что работал с военного времени и до моих времен и о его компетенции говорит хотя бы факт вытаскивания их петли самой Блэкджек. — развел он копытами. — За границы округа тебя никто сейчас не отпустит. — вздыхает в ответ Дэш. — Уж извини, с этим я поделать ничего не смогу. К тому же… Ты знаешь где его искать в этот временной промежуток, ммм? — Его позиция не менялась с самого его основания, сервера трудно переместить с места на место особенно в условиях постапокалипсиса. — Ухмыльнулся жеребец. И видя непонимание Дэш, пояснил. — Это мейнфрейм. — И какой из пятнадцати? — вздохнув, спрашивает Дэш. — Каких пятнадцати? Их же только пять… — и сделав паузу поправился — Во всяком случае до моих времен дожило всего пять подобных учреждений. — Крестоносцев — пять. А еще есть два терминала класса «Спаркл», принадлежавшие МТН. Два класса «Спектр» в МинСтиля и один того же класса в МинМоре. Один «Эппл», МВТ. И четыре «Окна» в МиМи. — с ухмылкой поясняет Рей. — Правда половина сейчас скорее всего «Дохлые», просто потому что как минимум три из этих супертерминалов располагались в Кантерлоте. — Конкретно этот располагается в Хуфингтоском округе и принадлежит министерству мира. Мне конечно неизвестно его точное местоположение, но найти его на основе отрывков памяти Королевы Виски будет несложно… — Повторюсь, за пределы автономии тебя никто не выпустит и это не моё решение. — вздыхает Дэш. — В таком случае вы не излечите мою болезнь… — пожал тот плечами. — Говорить себе «Я не смогу» уже половина поражения. — фыркает в ответ Рейнбоу. — В то время как настрой «Я справлюсь с этим!» наоборот, половина победы. — Исходя их этого «справлюсь» я уже накосячил дважды, хочешь получить еще третий и по уверениям статистики уже неисправимый косяк? — Грей. Я тебе не говорила лезть править свою голову менталом. — качает головой малиновоглазка. — Я тебе говорила вернуться к практике использования ментала для понимания разумных. Не для изменения. Для понимания… — Но… — Да блядь, раньше тебе это не мешало! — рыкнула, ударив по столу кобылка. — Ни со мной, ни с Твай, ни с нашими пони! — Раньше я исходил из эгоизма, а это… — аргументация не была дослушана уже натуральным рыком бешенства пегаски: — Грей! Что тебе не понятно в том что сейчас, с твоей привычкой судить всех поверхностно это для тебя единственный способ начать воспринимать разумных нормально и не наломать еще больше дров, чем ты уже наломал?! — Чтобы понять разумных особенно многих разумных, требуется вся жизнь онных, у нас нет такого количества времени. — А еще ты, как я погляжу, так и не исполнил данное Твай обещание исправится и хотя бы вернуться к старым нормам. — замечает Дэш. Грей растерялся. Ну да. Он собирался откатить сознание… Собирался. Но старый он это то что здесь умрет сразу же. — Старые мои привычки в Сталлионграде неуместны… — Не надо мне оправданий. — отвечает Рейнбоу. — Тот Грей несмотря на все недостатки был Личностью. Именно так и с большой буквы. А то что я вижу сейчас… Помнишь я сказала что Вы с Твай друг друга по большому счету не любите, пускай она считает иначе и ощущает что-то похожее от тебя? Даже она начинает… жаловаться. «Твай… Жаловаться?! ” — Изумился аликорн, ведь сия фиолетовая особа скорее из тех, что что-то делает для решения проблемы, а не жалуется окружающим. Такое поведение присуще лишь тем кто морального бессилен что-либо сделать. А потом вспомнил сколько же раз она высказывала ему в лицо все что думает о его подходе к изменениям и не только. — «Да она скорее бы распихала Миднайт и они кооперативом прошлись бы по моим мозгам нежели начали бы жаловаться! Хотя… Учитывая обещания Миднайт…» Картинка постепенно вставала на свои места. Снова. «Ну вот. Как обычно, есть только твое мнение и неправильное» — раздался в мыслях голос из собственной памяти. Кажется это был сеанс ментосвязи, когда он забирал оставшуюся сиротой кобылку, гения от артефакторики. «Ты слушаешь, но не слышишь!» — следом всплыла сцена возле реактора. Подобные сцены всплывали одна за другой, заставляя разумного, наконец, полностью разочароваться в выбранном когда-то пути. Да — он решил меняться. И пускай он свернул с пути саморазрушения, наконец до него дошло. Менялся он принципиально неправильно. Следовательно… Следовательно то самое обещание вернуть «Прежнего себя» становилось его единственным выходом. Тем более что он всегда выполняет свои обещания. Возможно с текущими взглядами он и был жизнеспособен в Сталлионграде… Но лучше уж смерть от того самого Сталлионграда в следующую секунду нежели такая жизнь. Особенно если он и дальше продолжит откладывать выполнение обещания… Но как же тяжело было решиться! — Ах да. Кстати. По поводу «Жизнеспособности» в местных условиях. — как бы невзначай замечает Дэш. — То во что ты превращаешься скорее свои же пристрелят, чем это аморфное нечто даже подойдет близко к коллективу. — Учти мы оба бросаем вызов Сталинграду ведь как знают все: Одиночки тут не выживают. — усмехнулся он — А ты и не переставал им быть. — слабо улыбается Дэш. — Одна просьба. Следующую мою ошибку ты будешь исправлять путем проветривания моего мозга на окружающей обстановке. — Жестко потребовал он — Сталлионград жесток и он еще придирчивее Пустоши к совершенным ошибкам. — Ничего не обещаю. Но вот проследить и дать в морду случись что — это всегда пожалуйста! — усмехается радужногривая зараза, кажется, даже приобретшая чуть более яркие цвета. Усмехнувшись про себя, собственная фраза была рассчитана именно на такую реакцию кобылки, жеребец кинул в пустоту: — Я в медблок, дорогу найду, вряд ли тебя порадует вид десять часов к ряду валяющегося в полу-дохлом состоянии аликорна. — Ну вперед, ковбой. — фыркает та в ответ. — И это… Заходи если что. И не только на чай, хе-хе-хе! — Без Твайлайт к тебе «не только на чай» даже соваться не стану, генерал! — парировал тот шпильку пегаски. — Во имя вашего же здоровья и психологического состояния одного снайпера! — Хммм? — подозрительно прищурилась Дэш. Но дверь таки разблокировала, позволяя жеребцу покинуть помещение. «Хмм? Уж не думала ли она часом заставить нашего грифона взревновать?» — подумал аликорн и осадил себя — «Тпру только что же проходили эту тему, так что не обещаем внимание, чтобы они там за хороводы рядом друг с другом не устраивали это их личное дело которое меня никак не касается и тем более не зависят от моего чрезмерно раздутого мнения.» Да — это была логика одиночки. Да что там — пока он шел до медблока он раз за разом анализировал себя и… Понимал что действительно так и не перестал думать как одиночка.***
— Грей? Идем, полетаем? — едва ли не врывается в его аскетично обставленный кабинет Твайлайт. Конкретнее из всей обстановки в этом самом кабинете присутствовал стол для совещаний который отсюда не решились пускать на дрова да пара десятков самодельных сидушек. — Твайлайт, возможно у тебя сейчас и образовалось свободное окно между твоими исследованиями и планами по поселению, но того же о начальнике по производству сказать не могу. — оторвавшись от небольшой стопки бумажек отзывается упомянутый. — У меня тут хоть и не калибровка, но тоже важная задача. — Никуда от тебя бумажки не убегут. — возражает кобылка. — А вот план убежит, а догонять его будет некому. — Ты его составляешь не из головы. Плюс за неделю до конца месяца. — вздыхает пони, фонтанируя в ментал печалью. Грейсон тяжко вздохнул. Сердце кровью обливалось отказывать, но… — Твайлайт я поставлен ответственным за производство я не могу вот так просто взять и уйти от своих обязанностей по прихоти от котрыой всем остальным придется бегать как ошпаренными. — А кто говорит про уйти? Просто перенести вопрос на пару часов в будущее… — с мольбой спрашивает кобылка. — Пожалуйста, Грей… — Я… Прости, Твайли, но нет. Я так не могу. Это лодырничество и тунеядство, которое между прочим карается пятнадцатью сутками исправительных работ. — В Стойле? — фыркает та в ответ. — Не только. Здесь такой же закон, я проверял… — В Сталлионградских законах, да? — хитро щурится пони. А Грейсон чуть не взвыл в мыслях. Опять ему будут припоминать ту придурь. — Как ты не раз замечала мы больше не на Пустоши и не должны учитывать ее законы какие же законы надо учитывать? Логично что здешние. — Наши законы, Грей. Сталлионград, да и Эквестрия тоже уже давно перестали существовать. — вздыхает та в ответ. — Да, мы пони, выжили. Но… Можем ли мы в полной мере считаться эквестрийцами или сталлионградцами учитывая наш груз грехов? — Ладно, я понял твою позицию. — Повторно вздохнул он — Но все равно нет. Мне совесть не дает бросить незаконченное дело. Давай часов через шесть? Это же не горит? — Эхх… У меня только два свободных часа. — вздыхает твайлайт и понурившись выходит из кабинета. — На ближайшие трое суток. Так что извини… В другой раз. — Как ты сказала и как сказала Рей — всегда принимай ответственность. — Уже в пустом кабинете говорит жеребец. Но только почему в груди так неприятно ныло? Почему ему казалось что своим отказом он чуть ли не лично приложил к затылку кобылки взведенный пистолет? Да — она обидится. И будет в печали… Но право слово — что может случится, особенно учитывая что он точно извинится и даже подарит ей наконец законченный подарок? А работа, работа важна и бросать ее безответственно. Хотя бы потому, что от этой работы зависит благополучие поселения. Конечно пони была права — в масштабе недели два часа роли не играют. Да только вот жеребец уже прошел обещанную процедуру. И просто так отложить работу он не мог. *** «Введите запрос в базу данных.» — Запрос: «Переговоры Трех Титанов» — вводит кобылка текст на терминале. «Файл номер шестнадцать-четыре дробь три. «Переговоры трех титанов» Событие, что в наше время называют «Переговорами трех титанов» произошло пятого числа месяца темной луны тысяча сто сорокового года от основания Эквестрии, или же в тринадцатом году от падения жар-бомб, за сто девяносто семь лет до применения Садов Эквестрии. В переговорах учавствовали четыре ведущих государства, сформировавшиеся на территории Сталлионградской Автономии. Синдикат Черных Подков, Совет Безопасности Сталлионграда и Совет Народных Комиссаров, наконец решились на переговоры об окончании военных действий в и без того покалеченном и истощенном субъекте бывшего Эквестрийского Диархата, пригласив выступить в качестве посредника Детей Сумрака, как наиболее нейтральную ко всем фракцию, к тому же имеющую налаженные отношения с Осколком Анклава. — Запрос: Осколок Анклава… — Юная кобылка уже приготовилась к новой порции информации, как вдруг: «Конкретизируйте запрос. В Базе данных имеется несколько образований с подобным названием» — Стереть запрос. — Запрос, Осколок Анклава, тринадцатый год от падения жар-бомб. — поправила маленькая пони сама себя, приобняв себя непропорционально крупными крыльями с небольшими коготками на сгибах. «Файл номер Шестнадцать-два дробь один» Первой название «Осколок Анклава» получила Сводная эскадра Великого Анклава Пегасов «Небесные Волки», под командованием комэска Ред Райдера, в результате корабельного бунта сменившего на посту командующего Эйра Вульфа, отколовшаяся во время первого штурма Сталлионграда. В состав эскадры входили уцелевшие во время штурма Хищник марк два «Сияющий», Циклон марк два «Неукротимый» (числящийся в реестрах Анклава с названием «Подавляющий»), и Хищник второй модели «Свет Карающий», принадлежащий подразделению. Еще два хищника так или иначе были сбиты во время обороны Сталлионграда. Хищник марк два «Предупреждающий» в результате бунта эскадры был серьезно поврежден, после чего вынужден был эвакуировать не-лояльных новому командованию офицеров. — Стереть запрос. — шепчет кобылка. — Запрос: Результат переговоров… <В доступе отказано! >