Давай совершим обмен

      — Я не буду доставать тебя, но, пожалуйста, выслушай меня.       Утро для Юры начинается не с кофе, а с извинений Арины. Она знает, что это такое себе утречко, но что поделать? Кому сейчас легко?       — Вчера не услышала? На хуй иди! — голос Юры настолько громкий, что на него оборачиваются оторопелые Георгий и Мила, пришедшие пораньше. — Вообще на тебя насрать, так что отвали! Отъебись!       Давно Арину никто не посылал. Некому было, друзей особо у неё не имелось, только Алиса, да некоторые с художки, но между ними всегда был некий официоз, поэтому посылать друг друга — они не имели права. Да и не ссорились, вроде, только Иван иногда кричал, но оскорблений с его уст Арина не слышала.       Поэтому, сейчас она немного теряется. Смущение и неуверенность в себе заставляют молчать, кусая губы, и подбирать правильные слова. Но в голове пусто. Злобный взгляд делает своё дело и Арина краснеет, опустив глаза.       — Ебать, — насмешливо тянет Юра, — ты покраснела? Стыдно? Ха, у тебя есть совесть? Ладно, — он недовольно фыркает, — не лезь ко мне больше.       Плисецкий, перед этим окинув презренным взглядом, уходит по направлению к мужской раздевалке.       Тяжело вздыхая, Арина тоже идёт в раздевалку, но только в женскую, чтобы оставить там рюкзак и переодеться в более удобные лосины.       — Вера, подожди, — её окликивает Мила и Арина повинуется, обернувшись.       На лице Бабичевой удивление, на пару с интересом.       — Доброе утро, Мила.       — Ага, — кивок в ответ, — можно нескромный вопрос?       Вот это плохо. Листопадова не всегда знает, как нужно отвечать, чтобы походить на Веру. Хотя, о чём можно говорить… У её версии Веры — явно сильный ООС, раз она бегает сначала за Милой с извинениями, затем за Юрой.       Ну да ладно. Никого это не интересует. У Веры всегда было слишком много тараканов в голове, поэтому всё нормально.       — Ты решила карму очистить, или что с тобой?       — Просто я вела себя, — Арина закатывает глаза, закрывая за собой дверь и, кинув рюкзак на диван, достаёт с него спортивные лосины, — как стерва, а это реально плохо. Нужно менять себя и мир вокруг, — она улыбается, старается как Вера, но выходит слишком мягко.       — Я всегда знала, что в тебе есть хорошее, — Мила пихает Арину в плечо, — ну да, насчёт стервы — соглашусь.       Арина тоже. Вера — просто нереальная стерва.       — Будешь теперь со всеми мириться?       — В смысле? Кто ещё на меня зуб точит? — удивляется Листопадова.       — О... Жора, тётя Валя, Миша…       — Ладно, я поняла, — поднимает руки Арина, — но сначала с Юрой.       — Это будет сложно. Наверное.       Америку прям открыла… Арина и сама это понимает.

Май,       Почему Вера такая… Странная? У неё есть всё, о чём только можно мечтать, а она недовольна. Наконец-то я узнала у неё об уходе с фигурного катания. Да, она действительно хочет это сделать. Говорит, устала и ей не нравится…       Несправедливо.       На её месте должна была быть я.       К чёрту. Не хочу писать, прости. Я просто… позвоню маме и поздравлю её с днём рождения. Как Вера. Это дико.       Но я каждый год поздравляю, поэтому о игнорировании не может быть и речи. Хотя, если подумать, когда меня поздравляла мама?       К чёрту.       Арина.

      В телефоне длинные, слишком громкие и нудные гудки. Арина нервно теребит прядь волос, ожидая ответ.       — Вера? — тёплый голос матери вызывает улыбку и… горечь. — Алло, Вера, привет.       С ней всегда говорят безразличным голосом. Бесцветным.       Плевать.       Арина глубоко вздыхает, подойдя к окну. Хлоя садится к её ногам, что удивительно, и кладет голову Арине на ступню. Немая поддержка словно… Но животные ничего не понимают, — грустно думает Арина. — а жаль.       И прежняя неприязнь к собаке исчезает. Хлоя с ней пока так грустно. Это хорошо.       — Привет, мам, с днём рождения! — начинает Листопадова. — Желаю тебе здоровья и побольше радости! Я люблю тебя.       Правда любит.        — Спасибо, Вера! И что у тебя с голосом? Ты болеешь? — серьёзно спрашивает мать.       — Немного простудилась, — врёт Арина, — всё хорошо. Чё там папа?       — Сходи на приём. Обязательно.       — Ладно. Завтра схожу, — ещё одна ложь.       — С папой всё так же. Работает целыми днями. Не хочешь приехать?       Нет. Арина любит родителей, но не хочет пока с ними встречаться. Может после того, как снова станет собой…       — Дела, мам, много дел.       — Ясно. Это неудивительно, ты ведь, как Аринка, штаны не просиживаешь.       Собственное имя режет слух. Штаны, значит, просиживает… Понятно.       Арина усмехается.       — Ладно, мама, празднуйте. Не буду отвлекать. Папе привет.       — Хорошо, передам! — весело отвечает мать. — Спасибо, что позвонила! Ой, не отключайся!       — Что такое?..       — Как там Аринка? И Зина? Ты же у них гостила недавно.       Удивительно, но Арина всё-таки интересует маму.       — Хорошо всё. И вообще, спроси у неё, когда она позвонит. Пока. Люблю.       — И я…       Листопадова кладёт телефон на подоконник и опускает на дремлющую Хлою взгляд.       — Вот и всё, Хло.       Хлоя поднимает голову и, будто бы, кивает.