Молли Хупер. Постскриптум

      Я смотрел на Шерлока и никак не мог понять его чувств. Возможно, это сказывался недосып: за последние трое суток, я спал не больше восьми часов. Шерлок и того меньше.       Широким шагом Шерлок мерил коридор больницы. Его не пустили в реанимацию и, находясь в состоянии неизвестности, он не мог успокоиться.       Я никогда прежде не видел его в таком состоянии. И это требовало каких-то заключений и объяснений, которые я себе дать не мог. А Шерлок сейчас этого сделать был не в состоянии.       – Все будет хорошо, – повторил я в сотый раз. И в сотый раз Шерлок замер на месте, пронзительно смотря мне в глаза и, ничего не сказав, возобновил движение.       На его лице отчетливо читалась злость и растерянность. Беспомощность.       Он ничего не мог сделать. И, наверное, во всем винил себя. Считал ли он хоть каплю виноватой Эвр? Хотел бы я знать. Но, судя по выражению его лица, нет. Он принял на себя всю вину. И за то, что мы искали ее так долго – тоже.              Мы потратили на поиски Молли около двух суток. Шерлок недоумевал, как возможно, искать человека так долго, если знаешь его так хорошо. Впрочем, дело было и в том, что Молли знала Шерлока хорошо. И когда она ушла из дома, в каком бы состоянии она не находилась, она замела свои следы так, что даже он сразу не смог в них разобраться.       Единственную ампулу, содержимое которой она вколола себе дома, она спрятала как нельзя хорошо. Никакой Лестрейд бы не нашел. Шерлок нашел, потому что планомерно и самолично обшарил все мусорные бачки в округе. Сделал вывод, что ампула ее. И что кололась она дома.       И только тогда, мы смогли начать искать в правильном направлении. Вот только время было безнадежно упущено.       И мы нашли ее, умирающей от передозировки в заброшенном здании, на окраине Лондона. Кроме того, она была избита, к счастью, хоть не изнасилована.       – Все будет хорошо, – повторил я, и Шерлок снова посмотрел на меня. А потом все же сдался и опустился на стул рядом со мной. – Теперь, когда мы нашли ее, и с ней все будет в порядке, ты можешь объяснить мне, что происходит?       Шерлок обошелся без своего вечного взгляда «каким болваном нужно быть, чтобы не понять это». Я подумал, что этот взгляд к нему больше никогда не вернется. Этого своего заключения я тоже не понял. А Шерлок между тем повернулся ко мне.       – Она не смогла вынести осознание того, что потеряла меня навсегда, и решила покончить жизнь самоубийством.       – И передозировка – это лучшее, что она придумала?       Нет, конечно было понятно, что что-то с ней случилось. И это что-то было совсем ненормальным. Но, чтобы убиваться самым нелогичным и неверным из способов? Молли была далеко не идиоткой.       Шерлок усмехнулся.       – Я наркоман. Она решила хоть в этом себе не отказывать – умереть, как мог бы умереть я. Правда, до этого, она пыталась броситься с моста и под машину. Это было легче и быстрее. К счастью, ее остановили. И избили там же, когда она набросилась на спасителя с кулаками.       – Молли не могла…       Она всегда производила впечатление здравомыслящей женщины, – мысленно добавил я. Шерлок словно прочитал мою мысль. И сказал с непонятным чувством в голосе.       – Она уже была под кайфом, Джон. Ампула, что она приняла дома… слишком мало, чтобы наступила смерть, но слишком много, чтобы сохранить здравость рассудка. Молли не отвечала за то, что происходило дальше.       – Но почему она решила, что потеряла тебя навсегда?       – Потому что я сказал ей, что люблю ее.       – И? Разве это…       – Она думает, что это не правда. И она знает, что после того, как эти слова сказаны, она больше не может находиться в одном кабинете со мной, как прежде. Ничего больше не будет прежде. Не может быть.       – Ясно… Шерлок, тебе нужно поспать. Я подержу здесь, сообщу тебе сразу, как станет, что-то известно.       – Нет. Ты иди, Джон. Я останусь.       – Так это правда? Или все это просто, чтобы ее спасти?       – Что правда, Джон? – спросил Шерлок и я, впервые за долгое время услышал усталость его голоса.       – Ты любишь ее?       – Ты держал в руках кости моего лучшего друга. Какая ирония… Эвр и Мориарти сотканы из иронии – лучший друг находит лучшего друга… Я перепрограммировал свою память. Заставил себя забыть, что Рыжая Борода был мальчиком, а не собакой. Я пережил тогда слишком большую потерю, Джон, и я решил, что никогда больше не буду привязываться к людям.       – Но ты не можешь не привязываться.       – Нет, – Шерлок покачал головой.       – Так ты любишь ее?       Шерлок не успел ответить. Двери реанимации открылись, и к нам вышел врач. Усталый, разумеется, но выражение его лица было обнадеживающим. Или мне хотелось верить, что обнадеживающим. После такого глобального недосыпа, голова моя соображала неудивительно паршиво.