Король ночи

Утро для трёх молодых людей не заладилось с самого начала. Не выспавшиеся и недовольные всем миром, а конкретно друг другом, они снова вышли в путь. Джи Ён был как никогда рассержен на друзей за то, что они его разбудили спустя какую-то пару часов неглубокого сна. Ён Бэ всё время причитал, что садовника уже все ищут, и время на сон - это лишняя роскошь. А Дэ Сон просто не обращал на них внимания, одной рукой приглаживая растрёпанные тёмные волосы, а другой вёдя лошадей, везущих раненого садовника. Со стороны юноши выглядели не лучше, чем сам больной. Помятые рубашки, дрожащие от утреннего холода руки. Картину дополняли вечные зевки и хмурые взгляды в сторону башни замка, что был прекрасно виден с холма, где они находились, но идти пешком до которого нужно было ещё день или даже два. Несмотря на опасения Ён Бе, погони за ними не наблюдалось, поэтому молодые люди свободно шли по открытой местности, даже не представляя, что всё это время за ними пристально наблюдали. Через пару часов, измотанные и совершенно озлобленные на свою судьбу, они сделали привал и достали продовольствие, которое прихватили с собой в своё маленькое путешествие. — Его тоже надо покормить, — напомнил о больном Ён Бэ. — И как ты себе это представляешь? — Джи Ён тысячу раз пожалел, что не бросил садовника умирать, за ночь абсолютно забыв про вину и желание спасти его любой ценой, — я, что должен прожевать за него эту курочку и засунуть ему в рот? Дилемму разрешил сам больной, неожиданно подав голос, чем привлёк к себе внимание. — Где я? — прохрипел он безжизненным голосом. Все трое тут же забыли про еду, и, не веря своим глазам, уставились на парня. — В безопасности, — всё, что смог ответить врач, отложив в сторону посуду с едой. — Я прошу прощения, — начал Джи, но потом увидел, что мальчик пытается встать и морщится от боли. — Не вставай… Это я виноват в твоём нынешнем состоянии. Пробравшись во дворец, я прятался от стражников и случайно сбил тебя с ног, не заметив, что у тебя в руках были садовые ножницы... Ты чуть было не умер. Чудом уцелевший юноша, молчал, смотря то на одного, то на другого парня, при этом не обращая никакого внимания на виноватого блондина. Его глаза ничего не выражали, что немного удивило ребят, так как они по себе знали, что такое ранение сопровождается ужасной болью. Только Джи Ён, участвуя в учениях, которые устраивал его отец, сумел избежать травм, что списывал на острый ум, не раз спасавший ему жизнь. — Как тебя зовут? — подал голос Дэ, заинтересованный стойкостью, с которой парень боролся с болью. — Думаю, мы не настолько близки, чтобы я удостоил вас такой чести, — гордо отчеканил больной, пытаясь скрыть слабость во всём теле и заплетавшийся язык. Ён Бэ не удержался от усмешки из-за затравленного вида Джи, который ожидал, что его сразу же простят, как это было со всеми, кто попадал под его очарование. — А ты мне нравишься, хорошо, что я спас тебе жизнь, — выразил своё мнение врач, садясь рядом с больным на корточки, — меня зовут Дон Ён Бэ. Можно я осмотрю твою рану? Надо поменять бинты. Дождавшись, пока тот кивнёт, доктор аккуратно снял повязку и уставился на две маленькие заживающие ранки, как на восьмое чудо света. — Этого не может быть, — осев на землю, ошарашенный врач указывал рукой на живот мальчика и нёс какую-то бессмыслицу, по крайней мере, по мнению самого больного, — глубоко… нет… это нереально. — Друг, даже я тебя не понимаю, — не выдержал Дэ. — Что нереально? — Ножницы вошли в мягкую ткань практически по рукоятку. Даже, если они не задели жизненно важные органы, он не мог так быстро поправиться. Вот это - нереально, — всё ещё тыкая в живот парня, объяснил Ён Бе. — Всё нормально, на мне с детства всё быстро заживает, — совершенно невозмутимым голосом заметил парень, — И вообще, перестаньте на меня глазеть, я не обязан оправдываться. Джи не волновали чудесным образом зажившие раны, куда больше его шокировало поведение мальчика, которое не соответствовало его внешнему виду. — А ты всегда такой колючий или просто не знаешь, кто перед тобой? — блондин, будучи сыном генерала, не мог проигнорировать такое открытое неуважение к старшим, которое проявлял мальчик. — Даже если я виноват в твоей травме, мы могли бросить тебя умирать в саду, тебе не кажется? — Отчего же? Похитить меня и потребовать выкуп куда более выгодно, чем дать мне спокойно умереть, — больной стойко выдержал взгляды оскорблённых парней, снова попытавшись встать. — Я не чувствую своих ног, — уже немного испуганно добавил садовник. — Это нормально, тебе нужно отдохнуть, — Ён Бэ пожалел, что сказал парню своё имя, но проглотил обиду, чтобы закончить поскорее с лечением и избавиться от этой язвы. — Мы все из обеспеченных семей, и нам не нужен выкуп за какого-то садовника. Намазав на ранки новый слой мази, кучерявый вновь наложил повязку и вручил уже не совсем больному кусок вареной курицы и чашу с рисом. — Ты думал, что мы - нищие, или принцем себя возомнил? — Джи не просто так любопытствовал, он не мог избавиться от чувства, что парня раздражали слова Ён Бэ. — Нечего мне делать, кроме как о вас думать, — огрызнулся парень. — Меня зовут Сын Ри, и… — он немного замялся, — спасибо за еду. Ребята ничего не ответили, возвращаясь к своему недоеденному завтраку, лишь изредка поглядывая на странного спутника. Джи попытался представить себя на месте паренька и частично признал, что вёл бы себя не лучше, но ночные воспоминания о маленькой ладони в его руках, таивших в себе потребность защищать её обладателя, не хотели его так просто оставлять. — Могу теперь я узнать ваши имена, чтобы потом иметь возможность отблагодарить за своё спасение? — нарушил тишину Сын Ри. — Кан Дэ Сон, приятно познакомиться, — обладатель самого сильного кулака никогда не думал, что может засмущаться перед мальчишкой, который своим официальным тоном походил скорее на генерала, чем на садовника. Сын Ри всё же удостоил своим вниманием и блондина, отметив для себя, что с момента его пробуждения тот отразил на своём красивом лице больше эмоций, чем сам Ри видел за всю свою жизнь. Сначала виновник его травмы беспокойно сдвинул тонкие аккуратные брови, потом в приступе злобы вытянул пухлые губы в линию, удивлённо расширил большие миндалевидные глаза, обиженно вздернул маленький носик и совершенно некстати запустил длинные пальцы в волосы, привлекая внимание к их неестественному цвету. Ри ненавидел его всем своим сердцем, но даже он не мог не признать, что парень перед ним имеет высокое положение в обществе и обладал совершенной мужской красотой. — Сколько тебе лет? — совершенно не к месту спросил Джи. — Я, по-моему, первый задал вопрос, — решив не сдавать позиции, что далось ему с трудом, ответил Ри. — Джи Драгон, не думаю, что Сын Ри - твоё настоящее имя, так что это будет вполне справедливо, — Джи не замечал подстерегающие взгляды друзей, впрочем сейчас его волновал только возраст парня, сумевшего перечить ему и его друзьям. — Спасибо, что не бросил меня, Джи. Мне двадцать два, если тебе так уж интересно, — если неформальное обращение и не удивило блондина, то последние слова Ри шокировали не только его. — Но… — Ён Бэ думал, что после затянувшихся ран его ничего не удивит, но этот парень продолжал преподносить сюрпризы, — но ты на вид даже до восемнадцати еле дотягиваешь. — В нашей семье все выглядят молодо и, пожалуйста, прекратите на меня так смотреть, как будто я виноват, что так быстро поправился и выгляжу моложе своих лет, — Сын Ри потерял свой воинственный вид, решив, что лучше быть посговорчивее с теми, кто в данной ситуации решает за него. — Прости, — извинился за всех Дэ, отвлекаясь на сбор грязной посуды. Больше никто не сказал ни слова, собираясь, чтобы продолжить путь. Подготавливая лошадей, чтобы вновь привязать к ним носилки, Джи инстинктивно ощущал на себе пристальный взгляд карих глаз. — Что? — не выдержал он. — Может, ты поможешь мне, и я сяду в седло? — Ри почему-то хотелось добавить к своему вопросу просьбу, чтобы блондин сел позади него и придерживал, дабы тот не упал. Джи сделал вид, что ему совсем не нравится эта затея, но увидев, что Ён Бэ кивнул в знак одобрения, молча подошёл к парню и поднял его на руки. — Ну, ты и корова, я тебе скажу, — при этом довольно улыбаясь, отметил Джи. — Тогда уж бык, если учесть мою принадлежность к мужскому полу, — не уступал Ри в насмешливости. На это блондину нечего было ответить, что опять ставило его в замешательство. Раньше он всегда выходил победителем из всех словесных баталий и мог заткнуть за пояс даже своего отца, не отличавшегося краткостью и послушанием, но этот малец не собирался сдавать ему ни одну позицию, чем привлекал к себе ещё больше внимания. Аккуратно посадив свою головную боль на лошадь, Джи не забыл отметить, что парень не так хрупок, как выглядел. Ему даже показалось, что в некоторых местах Ри подкачан получше него. От подробного представления этих мест его отвлек Ён Бэ, рукой подзывая к себе. Не заметив, как Сын Ри напрягся, Джи поручил его Дэ, а сам подошёл к другу. — Даже не думай, — строго смотря на блондина, начал Ён Бэ. — У тебя через месяц свадьба, и ты сам сказал, что жених твой - неписаный красавец. Думаешь, я не видел, как у тебя загорелись глазки, когда ты понял, что Сын Ри - не такой простой, как выглядит на первый взгляд, даже Дэ заметил твою заинтересованность. — Да иди ты, он же просто ребёнок, — попытался оправдаться Джи, даже зная, что у него ничего не выйдет. — Я не собираюсь изменять своему будущему супругу, это всё, что должно тебя интересовать. — Обещаешь? — дождавшись кивка от Джи, Дон немного успокоился. — И не играй с ним в любовь, парень и так от тебя настрадался. Кивнув ещё раз, Джи Ён удержал своё желание ехать вместе с Ри и сел на свободную лошадь, так и не удосужившись взглянуть на расстроенного его выбором парня. — А разве мы не поедем во дворец? Это в другую сторону, — подал голос Ри, как только они двинулись. — Ты уж прости, Сын Ри-а, но мне и так надо быть там, через месяц, хотя уже можно сказать через тридцать дней, и я не хочу терять ни минуты свободного времени, — ответил Джи, вспомнив, почему он должен ненавидеть садовника за то, что тот отобрал у него драгоценное время. - Мы едем к моей сестре и зятю, а когда полностью поправишься, можешь ехать, куда хочешь, конём и всем остальным мы тебя обеспечим. — Что ты вообще делал во дворце? — соглашаясь с предложением, спросил Ри. — На цветочки любовался, что же ещё, — как Джи Ен мог объяснить то, что и сам не понимает, ведь он хотел увидеть своего супруга, но даже сейчас не знает, зачем ему это понадобилось. — Это личное, и я бы не хотел об этом распространяться. — Хорошо, взамен я прошу у тебя и твоего зятя приюта на это время. Не бойся, я напишу во дворец, и никто не будет меня искать, — увидев, что Джи после его слов вновь хмурится и, почувствовав, как сидящий позади него Дэ напрягся, Сын Ри попробовал объяснить свою просьбу. — Я всё время жил во дворце и служил им, я хотел бы пожить немного для себя. И если это тоже не поможет, напомню, кто виноват в том, что я чуть не умер. Если Квон и хотел пожалеть парня, после последних его слов в корне поменял о нём мнение. — Это ты не бойся, такую ошибку я себе точно не прощу, — Джи Ён хотел было добавить, что ошибка его была в том, что он не бросил малого умирать, но Дэ перебил его на полуслове. — А ну прекратили. Сын Ри, зная хозяев замка, к которому мы едем, уверен, что они сочтут за честь принимать тебя как гостя столько времени, сколько ты захочешь, — он улыбнулся парню, а потом строго посмотрел на друга. — Джи Ён, поумерь свой пыл, не забывай, как ещё вчера сходил с ума от того, что чуть не стал убийцей. Блондин и сам понимал, что ведёт себя по-детски, но хватило одного взгляда в сторону довольного собой Ри, чтобы признать желание показать тому язык совершенно взрослым поступком. Дальше они ехали молча, погруженные в свои мысли и чувства. Поле сменилось редкими домами, которые были построены для слуг, работающих в замке. Деревня состояла из одной единственной улицы, вдоль которой располагались деревянные, ничем не примечательные дома. За ними расстилались зеленые поля и пастбища. В детстве Джи не понимал, почему они хотят жить отдельно, но сейчас и сам бы не отказался от маленького дома для своей собственной семьи вместо просторных и холодных комнат замка. — А у вас есть драконы? — спросил вечно нарушающий тишину Сын Ри. — Смеёшься? На всю Азию только у императора есть четыре дракона, тебе ли об этом не знать, — отвязался от надоедливого парня Джи, попутно представляя, что после брака император может подарить одного из этих драконов ему. — Нет, я знаю, что два из них принадлежат кронпринцу и его брату, а еще один - принцессе, но давно не видел четвёртого. Вот и подумал, что его держат поблизости, может даже в этой местности, — осматривая обширные земли, ответил младший. — Ты видел драконов? — спросил Дэ Сон, вспоминая все легенды, которые про них ходили. — Они и вправду могут превращаться в людей и испепелять одним взглядом? — А-ха-ха, нет, такого я никогда не видел. Они прекрасны, особенно дракон младшего принца. Он большой, как сам дворец, а его чёрная чешуя на солнце переливается синим. Всё, что я знаю - это то, что он неразрывно связан с принцем, и пока дракон жив, его всадник будет всегда в безопасности, — Ри вспоминал о любимом драконе и мысленно возвращался в тот день, когда впервые его увидел, мечтая поскорее воссоединиться с ним. — Не слишком ли ты много знаешь для садовника? — завистливо спросил Джи Ён. — А ты точно из знатной семьи? А то завидуешь даже садовнику, — Сын Ри нравилось спорить с блондином, а ещё больше ему хотелось его помучить за все свои страдания, а он не привык отказывать себе в таких пустяковых желаниях. — Как же вы надоели… — практически хором высказались Дэ и Ён Бэ, а потом засмеялись от осознания того, насколько совпали их мнения. — Я замолчу, только вот отвечу этому невоспитанному сосунку. Я - сын генерала, и ты очень рискуешь, болтая со мной, как будто я - твой знакомый конюх. Скажи спасибо, что я виноват перед тобой, а то давно оставил бы без языка! — блондин на секунду представил, как отчитывает малого, уже являясь принцем и не смог сдержать от этого вида торжествующую улыбку. — М-да, даже принцы более щедры в проявлении лояльности, чем Вы, сударь, — на английский манер, подшутил над старшим Ри, смотря, как тот заливается краской от такого обращения. — Ты точно странный, романов пере… — договорить Джи не дали. — Заткнитесь оба! — продемонстрировал Ён Бэ лояльность, с которой Квон позволяет простому военному так с собой разговаривать. — Слушаюсь, мамочка, — блондин не часто так называл друга, но после смерти матери Ён Бэ сам прилагал значительные усилия, чтобы Джи не так остро чувствовал её потерю. Посмеявшись над сложившейся ситуацией, ребята подъехали к высоким воротам из тёмного дерева. Стражников у ворот было немного. Обычно в такое время все ложились спать, ставя в охрану лишь несколько человек. Все они были одеты в одинаковую одежду: короткий жакет и просторные брюки тёмно-синего цвета, красный толстый пояс и чёрные широкие туфли с загнутыми носками. Им не составило труда признать во всаднике одного из хозяев дома и незамедлительно открыть ворота. Замок был небольшим, но очень красивым. Он был сделан в западном стиле: стены, выложенные камнем светло-серого цвета, окна разных размеров с белыми решётками, на крыше - несколько острых башенок. По территории замка "разбросано" множество декоративных камней разных форм и размеров, и разбит маленький простенький сад, который напоминал Джи Ён, почему его так впечатлил имперский. Перед замком простирался неширокий, но длинный и извилистый ручей, который можно было перейти по небольшому деревянному мостику. Со всеми этими разговорами они практически не ощутили, как день сменился ночью, а усталость поджидала их, как только они лягут в тёплые постели. По сравнению с дворцом, замок был в разы меньше и состоял только из двух совмещенных друг с другом корпусов. В восточном Джи узнал пристройку, в которой размещали гостей, а в южном корпусе проживали его сестра и зять. Вообще-то, с того времени, как он был тут, а было это на свадьбе сестры, мало что изменилось. Он сам никогда не любил старину и высокие каменные стены, но его зять хотел таким образом обезопасить свою семью, и он одобрял его мотивы. Блондин взглянул на всё ещё бледного и немного потерянного садовника и отметил про себя, что тот очень красив, когда его рот закрыт, а в глазах нет боли, пугающей его самого, и появляющегося после неё желания защищать этого малого до последнего. Как только они остановились, Джи Ён, несмотря на обещание, данное Ён Бэ, вновь помог Сын Ри, взяв его на руки и не обращая внимания на недовольное лицо друга, направился со своей ношей к двери. Стучаться он не видел надобности, так что толкнув дверь ногой, молодой человек прошёл в просторную гостиную, заполненную мягкой мебелью под старину. Холл был в светло-голубых и бежевых тонах, разбавленных белым цветом. У дальней стены располагался длинный диван серо-голубого цвета, декорированный каретной стяжкой с золотистым растительным принтом. Напротив него стояли несколько маленьких винтажных диванчиков с белыми ножками. Соседствовал с диваном громоздкий книжный шкаф бежевого цвета, в котором в основном были зарубежные романы, что любила почитывать сестра Джи. Он положил Сын Ри на один из трёх диванов, вглядываясь в лицо подуставшего от поездки юноши. — Как ты себя чувствуешь? — неожиданно по-домашнему спросил Джи Ён. — Не так плохо, как тебе хотелось бы, — уже в привычной для себя манере ища в словах блондина подвох, ответил младший. После чего он откинул голову на спинку дивана и прикрыл глаза. — Идиот, — пробубнил Джи себе под нос, поднимаясь по одной из двух крутых лестниц, ведущих на второй этаж. Он знал, что Дэ Сон и Ён Бэ позаботятся о парне и их ужине, поэтому решил найти сестру и брата, чтобы первому с ними поздороваться и объяснить ситуацию. Нашёл он их в спальне, куда предварительно постучал и дождался разрешения войти. Вообще, их с сестрой с детства воспитывали, что спальня для супругов не должна оскверняться чужим присутствием, но Да Ми сама не любила все эти формальности, позволяя брату не ограничивать их тёплые отношения ненужными рамками. Джи повезло, и они ещё не легли спать. Рядом с пустующей кроватью, стояли две колыбельки, в которых блондин увидел своих племянников, завораживающих своим детским очарованием. Да Ми, читающая толстую книгу в массивном переплете, сидела на кресле-качалке у окна, от которого в комнату пробивался лунный свет и помогал тлеющей свече, видеть девушке в темноте. Её чёрные длинные волосы были распущены, видимо, молодая женщина не рассчитывала на поздний визит. Увидев брата, у неё на лице появилась счастливая улыбка, и госпожа Ли отложила книгу, чтобы скорее обнять его. Зятя он увидел не сразу. Джи Ён, только когда привык к темноте, заметил тёмную фигуру, лежащую на диване и рукой прикрывающую глаза. Он решил подшутить над ним, и, подойдя к нему бесшумно, громким хлопком у самого уха испугал умиротворенного Хёка. — Ты меня задушишь, — будучи уже в крепких объятиях, еле проговорил Джи. Брат показался юноше уставшим, круги под глазами стали заметны даже в темноте, отчего он ещё больше походил на печального Пьеро. Уложенные гелем волнистые волосы немного растрепались, а сонная улыбка напоминала Джи Ён, что он сам ужасно устал и ему желательно лечь спать, уже в ближайший час. — Я слышала от отца новости, ты и вправду согласился? — Да Ми сама вышла замуж по договоренности, но в отличие от брата, знала своего супруга ещё с детства. Понимая, что разговор будет долгим, Джи попросил их присесть, а сам уместился рядом с братом на диван, не выпуская его успокаивающей руки из своей. У него ушло полчаса, чтобы рассказать и про отца, и про дворец с раненым садовником, который попросил разрешения побыть у них с месяц. Если на нежданного гостя они отреагировали положительно, то лекция о нарушении закона, когда блондин пробрался во дворец, отняла ещё десять минут. Примерно столько же времени было потрачено на то, чтобы успокоить добропорядочных хозяев замка. — Он не знает моего полного имени, так что называйте меня Джи, я вас очень прошу, — уже заканчивая, добавил блондин. — Мне кажется, или он вам не нравится? — спросил Су Хёк. Вот поэтому Квон и считал чужого парня своим братом, ведь тот даже лучше сестры видел, когда с ним что-то происходит. — Можно и так сказать… — отмахнулся юноша, но потом не сдержался и воспользовался возможностью спросить у людей, которые куда лучше других его знают и смогут дать совет. — Просто он такой интересный. Сначала эти большие глаза, наполненные болью, тонкая изящная холодная рука в моей руке... когда я проснулся, я мог с уверенностью сказать, что она уже была тёплой... Но когда он открывает рот, боже, хочется попросить Ён Бэ заштопать Сын Ри рот чисто по-медицински. — Не угадал, дорогой, Сын Ри ему нравится, — сделала свой вывод Да Ми. — Да ты что, сестрёнка!? Спаси и сохрани, чтобы такой нравился. Я видел своего супруга, он просто красавец, как ожившая мечта всех смертных, — восхищённо вспоминал Джи Ён своего принца. — Да, ты права, любимая, нравится, — согласился с женой Хёк. — Ты шутишь? — блондин начинал заводиться только от мысли, что о нём так плохо могли подумать. — Я знаю Вас с детства, Джи Ён-ши. Каждый раз, приезжая на каникулы, Вы рассказывали про свою новую влюблённость, женщина это или же мужчина, все они были красивы как Аполлон или Афродита, но не было ни одного намёка, чтобы Вы помнили что-то помимо их внешности. Вы простите, но впервые я вижу, как кто-то реально задел Ваши чувства. Это поистине удивительно, слышать из Ваших уст про то, как простой садовник смог поставить Вас на место. Или же Вы скажите, что этот молодой человек некрасив? — Хёк надеялся, что не ошибся и неожиданно очень захотел спуститься вниз, чтобы увидеть парня, который смог расшевелить его зятя на такую вдохновенную речь про возможность зашить тому рот. — Ну, просто его красота скорее меня раздражает, чем вызывает восхищение, — Джи расстроено прекратил все попытки спорить с братом. — Ты куда? — Вы тут, мальчики, разговаривайте, а я пойду поухаживаю за этим Сын Ри, он, наверное, умирает с голоду, — намеренно опередив мужа, Да Ми обогнула диван и быстрым шагом направилась к двери. — Подожди, я бы хотел пойти вместе с тобой, — вдогонку жене бросил Хёк, даже не оборачиваясь к зятю. Так Джи Ён остался в священной для каждой супружеской пары спальне один, слыша мирное сопение, доносящееся из детских кроваток. Он ужасно не хотел спускаться и видеть родных и друзей, которые думали, что ему нравится этот мелкий придурок. Не потому, что стыдился таких чувств и подколок, а потому что боялся, что они окажутся правы, и у него впервые появится незаконная любовь. Он дал согласие отцу, и теперь принадлежал принцу, и это единственное, что он должен себе повторять неустанно. Только вот до сих он пор помнил, как назвал Сын Ри своим королем ночи и ждал, когда тот проснётся. А теперь это всё неважно и просто романтическая чушь. Парень оказался грубияном и выскочкой, и он совсем ему не нравится. С такими мыслями он спустился вниз и обнаружил, что его сестра и зять, так же, как друзья поладили с младшим, и он смеётся вместе с ними. Его смех заставил Джи затаить дыхание и сдержать порыв спуститься и одним своим видом заставить парня замолчать. Он не хотел чувствовать зависть к родным за то, что с теми Сын Ри смеялся, а с ним - нет. Не хотел, но чувствовал. Чёрт, они правы.