***
I Started A Joke - Bee Gees
Раньше я бы обрадовался домашнему аресту. Частенько мне не мешало бы притормозить и просто взять для себя моральный отдых. Но кто ж мне бы его позволил. А сейчас я целыми днями таращусь в потолок и всеми силами пытаюсь не сойти с ума со скуки. Даже телефон забрали, что самое обидное. Если бы я просто прогулял школу, это было бы полбеды. Но я пришёл со стеклянными глазами, странно хихикающим и таким затраханным без траха, с опухшими губами и засосом на шее, что у мамы чуть не случился припадок. Ей-богу, ни за что в жизни не поверю, что они с отцом ни разу за весь колледж не попробовали травку. Даже просто обычную сигарету. Не говорю, что собираюсь увлекаться этим, но конец света из этого тоже делать не стоит. Это я ещё благоразумно промолчал, с кем я был. И что вообще вытворял. Вот уж точно эти милые подробности доведут маму до истерики. — От кого-кого, но от тебя я такого не ожидала. Борюсь, стойко борюсь с тем, чтобы не закатить глаза. Чтобы потом мне не закатили скандал. Чего, такого? Мне было охуенно, мам. Впервые за долгое время я вкусил свободу, лёгкость и отсутствие нервозности. Охуенно настолько, что я собираюсь сделать это снова и снова. И разговор даже не про травку. Невыносимо скучно без физиономии Тозиера. Без глубокого тягучего, как плавленый сыр, голоса. Меня даже не пугает мысль, что я подсел на его присутствие рядом. Тем вечером всё было так прекрасно, а утром всё стало охуеть как под вопросом. Некоторые вещи из того дня, звуки, мои действия кажутся просто надуманным угашенным бредом. Но на удивление, это было правдой. И то, как я трогал, и где. Как же заёбывает быть идеальным, правильным во всём, что когда делаешь малейшую оплошность, сразу этот тон и эта любимая фраза "мы такого не ожидали". А нехуй надеяться и думать, будто человек - некая постоянная константа, робот, у которого никогда рано или поздно не перегорят проводки в мозгу. Я чувствую, что закипаю уже несколько лет и то, во что это выльется в итоге, большой вопрос. Один разок ко мне всё же пустили Стэна, который по легенде должен был принести домашку за неделю. Но Урис сыграл свою роль ответственного друга на пять с плюсом и, когда зашёл в спальню, кинул рюкзак в угол комнаты, не заикнулся про уроки и даже не смутился. — Ну и хуйня. Я не стал уточнять, что именно, а потом понял – да всё. Всё как-то хуевее некуда. — Что ты мог такого ужасного сделать, что тебя даже в школу не пускают? Ответил не на пять с плюсом, а на пять? Сажусь напротив него на стул, а он располагается на кровати. Допустимая вольность. — Чуть не попался на куреве в школе, хотя даже не курил. А потом всё же покурил травку, и мама это спалила. Стэн говорил, что его ни разу не тянуло к такому. И поэтому мне даже любопытно проследить за его реакцией. Будет ругать, включит мамочку или безразлично пожмёт плечами? — Главное, в привычку не бери. Побаловался и хватит. Интересно, чего ты вообще вдруг это сделал? Как бы и не соврать, и сохранить самое главное при себе. — Ну, знаешь, как это бывает, — начинаю отнекиваться. — Обычный дурной интерес. По его глазам вижу, что он знает о моём пиздеже. Но ничего не говорит. Иногда мне кажется, что Стэн слишком взрослый для своего возраста. — У этого дурного интереса случайно нет имени? — я потупляю взгляд, но он не настаивает. — Я ж стебу тебя, расслабься. Это твоё личное дело. Забавно, что люди, которые имеют право что-то спросить личное, этого не делают. А наглецы, которых это касается в последнюю очередь, суют свой нос куда ни просят. Ирония самовоспитания, блин. — Знаешь, что недавно произошло в кафешке? К нам впервые заглянула мамашка Тозиера. Я внутренне напрягаюсь, и неприятный холод расползается в желудке. Теперь, зная их историю, трудно относиться к его родителям нейтрально. При всём понимании. — Боже, ну и дамочка. Я-то думал, что Ричи тот ещё фрукт, но глядя на его родителей, могу сказать, что он ещё цветочек. — Что она сделала? — Ричи, оказывается, несколько дней не ночевал дома, и свои семейные проблемы ей обязательно нужно было решить в его рабочее время. Не удивительно, что он нахуй сбегает от неё. Пригрозилась, что если он ещё раз накосячит, то они свалят из города. Кто вообще угрожает переездом? Нужно срочно как-то достать телефон. Даже если после этого меня ещё накажут на месяц. — В любом случае, Ричи так распсиховался, что пришлось их обоих попросить свалить в другое место. Не знаю даже, вернётся он на работу или нет. Стэн рассказывает и рассказывает об этом, не придавая особого значения, а у меня ходуном внутренности ходят. — Помнишь, ты сам хотел официантом устроиться? Я могу на тебя рассчитывать, если вакансия освободится? Пульс долбит в висках, и понимаю, что если не услышу Ричи, то поеду крышей. — Стэн, прости, но я вспомнил об одном важном деле. Давай потом увидимся? Осталось придумать, как прошмыгнуть мимо мамы, которая следит за каждым моим вздохом, чтобы как-то достать телефон.***
— Мне нужен телефон. Выбираю кардинально другую стратегию. Я действительно мог тайком забраться к ней в спальню и быстренько одолжить сотовый, но не сделал этого. Я не пленный и не раб, чтобы меня держали взаперти и лишали даже элементарных вещей. К чёрту. — Зачем? — Мам. Может ещё разговор весь тебе потом пересказать? Опять же, можно было соврать и с лёгкостью уже давным-давно получить желаемое. Но что-то упрямое взыграло во мне. Может это отголоски угасшей независимости, которые обычно я топлю в себе на корню. А может мне слишком плевать. Не прощу себе эту слабость и нерешительность постоять за себя, если Ричи уедет, а я узнаю об этом от кого-то другого спустя время. — Ты не просто так наказан, Эдди. И не очень-то видно, что ты вынес урок. Перед глазами тлеющий косяк, ричины губы и ощущение невесомости. Такая приятная, и в то же время опасная комбинация. О, урок я вынес. Никогда больше не курить с Тозиером. В таком состоянии мне тем более себя не сдержать рядом с ним. — Мне нужно узнать, в порядке ли мой друг. Это важно. Интересно, могу ли я назвать Ричи д р у г о м? Звучит непривычно. — У тебя пять минут. Самое обидное, что это даже не имело смысла. Телефон Тозиера безжалостно кормил меня длинными гудками раз за разом. Но все отведённые мне пять минут я упорно потратил на то, чтобы дозвониться до него. И когда даже через ещё несколько дней мама не хотела сжалиться, пришлось разыгрывать карту отличника и напомнить о контрольных. Во-первых, потому что это правда. Потом мне разгребать уйму долгов. А во-вторых, чем больше я сидел дома, тем сильнее укоренилась во мне стойкая мысль бессмысленности нахуй всего. К а к о й урок от меня требовали? Я не собачка, которую следует посадить на цепь, если она нагадит не туда. Но школа тоже не проявила особо ситуацию. Как я понял, Ричи туда просто не ходит. А последний раз здесь его видели четыре дня назад. Очень боюсь, что мои тревоги не беспочвены, и они на самом деле не собираются никуда уезжать. Что за еботня, срывать ребёнка за полгода до выпуска и снова переводить в другую школу? Чем только думает его мать? И что он мог такого натворить, что так её разозлил. Почему не ночует дома? И почему он не мог прийти ко мне? После уроков первым делом нужно будет заскочить в кафе и попытаться выловить его там. Даже если его там нет, буду трусить Стэна, слышал ли он что-то о Ричи. И меня ждал ещё один «приятный» сюрприз. В первый же день, когда я вышел в школу, мистер Вайз заметил меня в коридоре и подозвал рукой к себе. От него нравоучительные речи слушать ещё не хватало. Они сговорились что ли с мамой? Думал, что послушаю о том, насколько важно учиться и не забивать на уроки, но Вайз копнул глубже. — Эдди, не пойми меня неправильно, но наше окружение определяет всё. А с этим у тебя некоторые проблемы в последнее время. Прямой, немигающий взгляд его холодных глаз направлен на меня. Первый раз ощущаю, насколько неуютно сидеть здесь, напротив него, когда ты в чём-то провинился. Сразу чувствуешь себя грязью на его ботинках. — Что вы имеете в виду? — Я часто видел тебя в компании с новеньким, с Тозиером, и чисто между нами. Это не самый лучший пример для подражания для парня, вроде тебя. Охуеть. Даже не могу ничего сказать, настолько это... нагло что ли. Кем он себя возомнил, моим наставником по жизни? А он всё не унимается: — У тебя может быть светлое будущее и большие успехи. Если ты тщательнее будешь выбирать друзей. Смотрю на его вытянутое, бледное худощавое лицо, точно у хорька, и давлю в себе рвотный порыв. От мамы ещё ладно. Но мистер Вайз каким хуем вообще принимает участие в моей судьбе? — Мистер Вайз. При всём уважении. Я думаю, что человека определяют только его поступки, а не то, с кем он общается. — И выплёвываю настолько едко, насколько позволяют ограничивающие меня рамки приличия: — Но спасибо за заботу. Золотых медалистов в этом году на пальцах одной руки можно сосчитать и один единственный палец будет принадлежать моей скромной персоне. Поэтому этот старый хрен так переживает. Репутация этой сраной школы зависит от того, насколько я возьмусь за ум. Он нихуя не знает. Вообще ничего. И смеет так узколобо судить о людях, которые в тысячу раз лучше него. Так обидно мне ещё никогда ни за кого не было, как за Ричи в тот момент. — Думаю, со временем ты поймёшь, что я имею в виду, — он ни грамма не обижается на мой резкий ответ и даже слегка приподнимает уголки губ, точно ему весело со всего этого. Повзрослеешь - поймёшь. Более унижающей для подростка фразы трудно придумать. Только некомпетентный взрослый может бросать такое в лицо ребёнку, всем видом показывая, что он тут умнее. Он здесь пожил жизнь. Тридцать лет в школе не пошли на пользу, мистер Вайз. Вы по-прежнему такой же глупый надменный хрыч, который прячется за маской волнующегося учителя. Были бы такие же трогательные наставнические разговоры, не будь у меня оценки повыше, чем у других? Или люди только определённого сорта удостаиваются такой чести? Мороз по коже от его мерзкой улыбки и бездушных, ничего не выражающих глаз.