Слепая курица.

ДАНИЛА. Кто-то может сказать, что я ненормальный - связался с этим чокнутым ежиком, у которого все колючки топырятся на полметра вперед и тыкаются во все подряд без разбора. Да я и сам без понятия, как так вышло, что этот вечно молчащий, угрюмый, драчливый тип так плотно занял место в моей жизни. "Приперла нелегкая "ЭТО" в наш класс!" - так подумал я в первую неделю, когда Вадик только перевелся к нам из своей школы. Всего три недели прошло, а он всех сразу на уши поставил. И все по графику - именно по вторникам и четвергам, как по расписанию! Только большая перемена, так "ЭТО" просто, тихой такой сволочью, выползает на школьный двор и всегда находит кому фейс подправить. Доставалось всем: и местным готам, и панковской братии, но особенно геям. Он их как радар определял - точно и с неминуемой отдачей в виде едких шуток и поползновений к мордобою. Поэтому я благоразумно промолчал о своей собственной ориентации, иначе этот гомофоб уже давно попытался бы меня прибить, несмотря на нашу благотворную ниву взаимной дружбы. Хотя дружу я, а он только не противится и напоминает, что я сам пришел - меня никто не звал. И был бы дураком, я б не напрягался, так ведь он умный - придурок, только все из него вытягивать надо, клещами. Хотя он мне даже понравился, ну когда уже ближе познакомились, молчаливый, сильный и добрый. Скажете как так? Ну, я хоть и очкарик, а вижу многое. За последний год многое понял, Вадик любую бездомную животинку пристроить может. Подберет, выходит, в приют отнесет, найдет хозяина. Однажды даже меня с уроков сорвал, псину машина сбила, так он ее до ветеринарки дотащить сам не смог, мне позвонил. Вот такая добрая сволочь. А знакомство наше произошло так. Всего-то попросила меня классная подтянуть это "чмо" по физике. Подошел я к нему на перемене и передал предложение учительницы, слово за слово, и как результат - у него фингал, у меня первый привод к директору за драку на территории школы. Сидим в учительской, штаны протираем. Его ж никто не предупредил, что у меня рука тяжелая и не обученному лучше не лезть. Это он потом уже узнал про секцию карате и про тренажерный зал три раза в неделю, а тогда... Спокойные отличники и очкарики не вызывают опасений, они вызывают ощущение, что им можно безнаказанно хамить. Время шло, и я все больше привязывался к этому странному созданию. Сначала физика, потом - алгебра, затем все остальные предметы. Он все схватывал на лету, а вот с процессом отдачи знаний выходил полный облом. У доски Вадик просто тупо молчал на любой вопрос, скучающе разглядывая стены или пол под ногами. Пришлось применить другую тактику и упросить учителей давать ему письменные опросы. С горем пополам все согласились и дело сдвинулось - письменные работы пошли на ура, и мой слабый троечник вышел в твердые хорошисты. Только вот драки не прекратились. Сначала я не понимал в чем дело, а однажды все стало ясно. Наши занятия проходили у меня дома, мать только рада была, а отец хоть и поворчал, что шпане тут делать нечего, но куда он - против матери! Друзья сына - святое! Постепенно Вадик стал более разговорчивым и вскоре все рассказал, и про отца-гея, и про их с матерью семью, и про то, как его доставали по этому поводу ровесники. Оказалось, что именно по вторникам и четвергам его отец приходит со своим "бойфрендом", и вот это ожидание встречи выматывает ему нервы, просто выводя из себя. Ну, и как мне теперь было рассказать о своих предпочтениях? Никак. А я все больше привязывался, и дня не проходило без воспоминаний о его глазах, ярко-зеленых как изумруды. О его голосе - таком бархатном и редко слышимом, что уже его звучание воспринималось как подарок. Вот тогда я и понял, что влюбился. Влюбился в самого ярого гомофоба во всей округе. Мазохист ненормальный. И все бы ничего, только хотелось ему хоть как-то приятное сделать, хоть чем-то привлечь внимание. Вот тогда и подвернулась эта история с шоколадом. Сам себя идиотом называю, а плитки покупаю и тайком подсовываю, и ем их вместе с ним на перемене. Он с надеждой, что тот, кто дарит, увидит, как небрежно его подарок отдается другому. Я - с садистским наслаждением над собственным мазохизмом, принимая кусочки из любимых рук. И именно по вторникам и четвергам, когда его нервы на пределе, когда надо отвлечь и выбросить из головы то, что он не любит. То, чем я и сам являюсь, то, что никогда не сделает нас ближе, то, ради чего и куплен шоколад - ради любви, пусть и неприемлемой всем его существом. Сижу на скамейке, ем шоколадку и не могу перестать икать, просто ужас какой-то, да кто так думает-то про меня? - Вадь-ик! - лепечу смущенно, - у тебя случайно води-ик-чки... Ик... Нету! Ик! Предмет моей тайной любви уставился на меня своими невероятно красивыми глазами. - Чего? Блин, а если это он мне сейчас косточки в уме перебирает? Ну, не мне, а той "сволочи", которая его шоколадом подкармливает? - Я тебе что, водонос? Сбегай попей в столовую, и вообще, кончай лыбиться! Вон шоколадом нос испачкал. - Где? - рука сама собой потянулась проверить, когда успел перепачкаться, а в любимые глаза так и сияют смехом. - Здесь? Ик! Чувствую, как перепачканные в растаявшем шоколаде пальцы мазнули по губам, а Вадик просто расплылся в улыбке. Как же он красив, когда не хмурится и улыбается вот так, открыто и радостно. - Иди ты уже умойся, придурок! От дружеского тыка меня сносит со спинки скамьи, где мы с моим подопечным сидим, как воробьи на жердочке. Сильные руки обхватывают меня поперек груди, не давая встретиться с землей. Сердце чуть не вылетело, повиснув на тонкой нити и, трепыхаясь от ощущения его рук на моем теле. Я даже зажмурился, пропуская вдох, и икота на мгновение отступила, тут же возвращаясь с новой силой от осознания того, что это всего лишь случайность. Он никогда так не сделает и никогда не позволит обнять себя самого. Никогда... - Чего тебя пробрало-то на икоту? - его дыхание ворошит волосы у меня на шее, обдавая кожу жаром и скручивая судорогой внутренности. Надо дышать и постараться, чтоб он и дальше ничего не заподозрил! Надо взять себя в руки! А как хочется взять в руки его... Обнять, прижать к себе, показать насколько я могу быть нежным и как он сам может... Вдох и резкий выдох. Приди в чувства, иначе вместо друга-гомофоба у тебя будет личный изверг, которого ты даже пальцем не тронешь и защищаться не станешь... Не сможешь поднять на него руку, ответить на ругательства или оплеухи. К чертям все твои занятия в треножерке и кубки на соревнованиях. - Думает навер-ик-ное кто-ик-то... - стараюсь сказать, как можно спокойней, замирая и судорожно икая в его руках. Ну, и кто из нас слепая курица? Я, который не видит, чем это все кончится, или он, что не видит, как мне хреново и почему?