Пассионе

Леоне проснулся в обычное солнечное утро. Возможно, если бы не будильник, которому каждый день хозяин желал лишь скорейшей поломки, Аббаккио бы и не встал. Хотя он был бы и не против. Хорошим в любом своем утре Леоне считал то, что до академии ему требуется сделать буквально три шага, так что он мог без каких-либо угрызений совести минут десять провести на балконе, наблюдая за подходящими к "Пассионе" невыспавшимся учениками, попутно попивая кофе и с помощью Moody Blues собирая вещи. Стенд замечательно выполнял все бытовые дела, которыми Аббаккио заниматься не желал. Например, отглаживать отвратительную медицинскую форму. Леоне ее откровенно ненавидел, по началу хотел даже сжечь или продать какому-нибудь отчаявшемуся косплееру. Но затем Доппио сказал, что если с треклятым женским халатиком что-нибудь случится то и отвечать за это будет Аббаккио. "Так как, — деловито рассказывал зам. — это собственность академии и за нее придется платить в случае чего". Хоть каблуки носить не заставил, и на том спасибо. Допив кофе, Леоне передал кружку Moody Blues, приказав поставить ее на стол. Сам хозяин стенда переоделся и, приготовившись к еще одному гнусному дню среди дурных детей, вышел из квартиры и направился в академию.

***

— И долго ты тут отсиживаться будешь? — Аббаккио глянул на Джорно, который пару минут назад зашел "просто поболтать" и в результате просто сел на стул и молчал. — Нет, до трех, — отмахнулся подросток. Аббаккио грустно вздохнул, глядя на часы, показывающие "11.26". — Тебе разве на уроки не надо? Джорно притих. А потом отрицательно замотал головой. — Да-а, еще искать тебя будут, — выплюнул Леоне с каким-то презрением. Ему никогда не нравился Джорно. С самой первой их встречи — с первой сломанной руки, — мальчишка лишь раздражал Аббаккио. Потому что он ведь еще подросток, ну, куда ему спешить? Он же не понимает, что может получить элементарное образования и уже тогда заниматься чем пожелает. Но когда Леоне спросил у Джорно об этом напрямую, он ответил: "Не хочу я жизнь за партой проводить". Глупый ребенок, подумал Аббаккио в тот день, и убеждался в этом во все последующие. Джорно ломал руки, ноги, и было просто замечательно, когда не в один день. Все-таки в погоне за прогулами уроков он и себя не жалел. А потом Джорно открыл Gold Expirience и все стало еще хуже. Потому что подросток пытался лечить себя, в результате чуть ли не еще больше калеча. — Можно? — неожиданно постучалась Триш. — Заходи, — цыкнул Аббаккио, глядя на поникшего Джорно. От Леоне не смог уйти и конфликт подростков. Деталей он не знал, но уже раз двадцать успел убедиться в том, что стоило Триш только появиться в поле зрения Джорно, так он уже был готов проклинать ее. Девушка же упорно делала вид, будто ничего не происходит. — Здравствуйте, — Триш улыбнулась Аббаккио, а потом заметила и Джорно. — Привет, Джорно. — Ага, будто не виделись, — пробубнил Джованна, поднимаясь со стула. — До свидания. — Слушай, ты приходи почаще, хоть выгонять его будешь, — обратился Аббаккио к Триш, как только Джорно вышел из кабинета. Девушка улыбнулась. — Обязательно. Но я пришла к Вам по другому поводу. У меня голова с утра болит. — Держи, — протянул Леоне пару таблеток Триш. — Запей водой и иди на уроки. — Спасибо, до свидания. Следующий час Аббаккио провел спокойно. Как и всегда рукой стряхнул со стоящего неподалеку от стола патефона пыль и поставил джазовые пластинки. Но счастье длилось недолго. — Я руку вывихнул, — в кабинет ввалился Джорно. При сказанной проблеме он выглядел слишком спокойным. — И как же? — Мы бегали, — коротко ответил Джорно, присаживаясь все на тот же стул. — Джорно, как ты бегая вывихнул руку? — Аббаккио потихоньку начинал закипать. Нет, Джорно своего не добьется. — Я не знаю. — Я перебинтую ее тебе, но на урок ты вернешься, — попытался успокоиться Леоне. — Черт. Аббаккио перебинтовал Джорно все ту же несчастную левую руку, с которой недавно уже снимали бинты. А ведь после случая с ножницами прошло не так много времени. — Иди, — выдохнул Леоне, оглядывая завершенную работу. — Ладно, спасибо. После Джорно к нему не заглядывал. Пару раз заходили Скуало и Тициано, которые часто приходили потому так как — с их слов, — заняться было нечем. Рассказывали что-то об идеальном плане, разработанном для поимки одного несносного ученика. Аббаккио с уверенностью заверил бы — план их ужасен, да только обижать лучших разносчиков сплетен всея "Пассионе" не хотелось. Вдруг, еще заходить перестанут, чтобы Леоне тут точно с тоски помер. Потом пришлось снова взяться за бумажную волокиту, закончив с которой Аббаккио, подобно предыдущим дням, легким касанием вернул пластинку на место и отправился домой.