Путеводитель по романтическим клише.

Тойя немного топчется на входе в магазин, но потом все-таки решительно открывает дверь. Он рассчитывает услышать стандартное приветствие всех продавцов подобных магазинов, но его не следует. Вместо этого он сталкивается с мрачным взглядом как будто заледеневших глаз, почти не мигающих. Девушка, которая грозилась вчера вызвать полицию, смотрит на вошедшего Тодороки что-то около десяти секунд, а потом отворачивается. Никаких тебе ни «здравствуйте», ни «чем могу помочь». Вчера она хотя бы попыталась изобразить дружелюбие, пусть почти что роботизированное. Немного постояв на месте, Тойя подходит к кассе и, опершись на стойку, говорит: — Привет. Медленно моргнув, девушка поднимает глаза, чуть вздергивая белоснежные брови. Вблизи можно заметить, какие у нее невероятно длинные ресницы, лишенные пигмента. Глаза такие светлые, что кажутся почти прозрачными. Разглядеть, линзы ли это, Тойя не успевает, потому что девушка быстро опускает голову, возвращаясь к сборке ценников. Равнодушно строгое выражение лица никак не меняется. Поняв, что ответа не будет, Тойя спрашивает: — Шимура здесь где-то? На сей раз девушка даже не удостаивает его взглядом. Это начинает раздражать. Хочется ее расшевелить и выбесить. Недовольно фыркнув, Тойя бросает: — Ты в курсе, что продавцам нужно быть вежливыми с покупателями? Девушка замирает, но не поднимает голову. Всего на мгновение. Потом продолжает вкладывать бумажки с ценами в пластиковые стойки на прищепке. И когда Тойя собирается снова возмутиться ее игнорированием, она флегматично выдает: — Что-то не вижу у тебя тележки или корзинки с покупками. Она одним движением собирает ценники в стопку, выравнивает их, стукнув по столу, и поднимает голову. Весь ее вид говорит о том, что если Тойя не хочет услышать о себе много нового, ему стоит закончить с расспросами и пойти своей дорогой. Тодороки медлит, но потом отталкивается от стойки и направляется к стеллажам, решив, что проще найти Шимуру самому в магазине, чем выпытать что-то у этой чудачки. Но в спину резко прилетает: — В любом случае, я не собираюсь быть вежливой с преследователем. Тойя резко затормаживает и разворачивается, высоко вскинув брови, однако девушка делает вид, будто ничего не говорила. — Никакой я не преследователь! — после непродолжительной паузы возмущается Тойя. — Ага, — кивает девушка, на миг подняв глаза. Бледные губы трогает слабая улыбка. Всего на секунду. И Тодороки сразу чувствует что-то неладное в этом. Но отреагировать не успевает, потому что за спиной раздается недовольное: — Ты что тут уже делаешь? Тойя резко разворачивается на пятках, а Тенко скептически приподнимает брови. В руках у него коробка, которая выглядит тяжеловатой. В ней виднеются связки не очень свежих бананов. Тойя вздыхает и говорит: — Да вот, пришел. Мы же вроде договорились погулять. — Да, — кивает Тенко и идет вперед, и Тодороки приходится отступить, чтобы пропустить его. — В пять часов. А сейчас только двадцать минут. До конца моего рабочего дня еще сорок. Тойя неопределенно пожимает плечами, неловко отводя глаза. Не говорить же, что он не мог усидеть на месте, и в своей голове прокрутил уже не меньше сотни вариантов развития событий. Вместо этого он выдает: — Я просто решил убедиться, что ты меня не кинешь и не сбежишь пораньше. Тенко со стуком ставит коробку на стойку кассы и резко оборачивается. На его лице смешались удивление и возмущение. — А потом ты говоришь, что не преследуешь меня. — Я не преследую. — Ты сторожишь меня почти за час до конца рабочего дня, чтобы я не смог от тебя сбежать. — Когда ты это озвучиваешь в такой форме и таким тоном… — Я могу прямо сейчас вызвать полицию, — встревает Гетен. Тойя со щелчком закрывает рот и возмущенно вздыхает, а Тенко смотрит на коллегу как-то оценивающе, но все-таки вздыхает и качает головой: — Спасибо, Крифа, не стоит. У нас только больше проблем появится. Он же какой-то там Додороки. Гетен переводит взгляд на Тойю, который корчит максимально кислое выражение лица. В ее глазах мелькает, наконец, интерес, но это нравится еще меньше. — Ты снова это делаешь. Коверкаешь мою фамилию. — Да потому что ты ведешь себя, как птица додо. — Откуда тебе знать, как ведут себя птицы додо? — фыркает Тойя. — Я почитал, что они вымерли. — Почитал? — скептически переспрашивает Тенко, и на его лице отражается какая-то мировая усталость от происходящего. — Да, — кивает Тодороки, уже не очень уверенный, что стоило заводить этот разговор. — У них просто был мозг с грецкий орешек, — натянуто улыбнувшись, отвечает Шимура. Гетен прикрывает глаза и усилием заставляет свое лицо остаться беспристрастным, но в груди все равно скапливается щекотное чувство. — В статье говорилось, что они были не такие уж и глупые и способны к обучению, — выпаливает Тойя прежде, чем успевает себя остановить. — Ага, на уровне голубей умные, — кивает Шимура. — Супер достижение. Но можно мы будем обсуждать интеллектуальные способности птиц додо не в мое рабочее время? Гетен делает глубокий вдох и, выскочив из-за кассовой стойки, скрывается между стеллажей. Тенко даже не реагирует на это, продолжая устало смотреть на собеседника, а Тойя растерянно моргает, провожая ее взглядом. Это отвлекает от обсуждения орнитологических вопросов. — Что с ней не так? — нахмурившись, спрашивает Тойя. — А, она просто корчит из себя бесчувственную снежную королеву, — отмахивается Тенко, вздохнув и забрав все ценники. — Которую никак не задеть и не развеселить. Так что, вероятнее всего, она умчалась посмеяться с нас, чтобы никто не видел. Наверное, в холодильник спряталась. — В холодильник? — быстро оборачивается на Шимуру Тойя, но тот только отмахивается: — Забей. Слушай, еще сорок минут. Погуляй где-нибудь. Нечего за мной таскаться. Мне надо закончить с выкладкой товара. Или посиди тут у кассы. Там стул есть. Тойя опасливо оборачивается в сторону стеллажей, где скрылась девушка. Мысль, что с ней предстоит провести сорок минут в неловкой тишине, в лучшем случае, не вызывала ничего хорошего. Поэтому немного подумав, Тойя резко разворачивается и выпаливает: — Я в своей машине посижу. Ваша снежная королева меня бесит. Не дожидаясь реакции, он выходит из магазина. Тенко растерянно моргает. Что не так с эмоциями этого парня? Но, вообще, не Шимуре его за этого судить. Он отходит вглубь магазина и находит Гетен, сидящей на холодильнике с мороженым. — Ты виделась с этим парнем всего два раза, и он уже от тебя в панике сбегает, — хмыкает Тенко. — Научи меня так. — Три раза. И я просто дала ему понять, что не хочу с ним говорить. А что насчет тебя? Почему ты идешь гулять с парнем, который тебя преследует? — Хороший вопрос, — вздыхает Тенко, опираясь ладонями на холодильник. — Я… не очень умный, а ещё жалостливый. Он был похож на брошенного щенка вчера. И я словил вьетнамские флешбэки о своей печальной судьбе в средней школе. Слушай, ты знаешь, кто такие Тодороки? — Да. — Черт. Всё-таки я упустил какой-то культурный феномен. — Я его узнала еще вчера, когда он днем зашел спросить, где ты. Мой дядя из конкурентной компании по отношению к его отцу. — Как все сложно. — Я читала в интернете, что где-то в лесополосе нашли расчлененный труп девушки. — Мило. Спасибо за поддержку. — Да я так, к слову, — пожимает плечами Гетен, равнодушно глядя перед собой и болтая ногами. — Какому слову… — Ты выглядишь страшнее, чем он. — Ну класс, — возмущённо вздыхает Тенко. — А я только хотел тебе предложить набрать бананов из коробки со скидкой семьдесят процентов. — А можно? — тут же оживляется Гетен. — Уже нет, я забираю все себе, — бросает Шимура и отталкивается от холодильника. — Иди за кассу. Там уже бабулька с хлебом ждёт. — Восторг, — кисло отзывается Гетен, но не спешит. — Куда тебе ящик бананов, если ты идешь гулять со своим преследователем. — Буду отбиваться ими. Тенко скрывается в соседнем отделе, и Гетен тихо хихикает, прикрыв рот ладонью. Не то чтобы она специалист в общении с людьми, но их отношения с Шимурой вроде выглядят… неплохо? Начало положено. Главное, чтобы ее правильно поняли. Гетен слазит с холодильника и плетется к кассе. За время ее отсутствия уже успела собраться ворчащая очередь, но один мрачный взгляд Крифы заставляет всех смолкнуть, будто их холодной водой облили. Привычная реакция. Те, кто говорят, что альбинизм — это прекрасно, явно никогда не пытались функционировать в обществе, имея такую яркую особенность. На одного восхищенного приходится четверо, обзывающих бледной поганью, и еще четверо, смотрящих так, будто к ним вышел мертвец. Гетен долго маскировалась, закрашивая белоснежные ресницы тушью, нанося на губы и щеки красный цвет, надевая линзы. А потом она просто устала. Как оказалось, пугать людей своей внешностью и холодностью куда приятнее, чем тратить час каждое утро на маскировку, а весь день — на страх, что она осыпется. Знакомство с коллективом прошло с той же статистикой. Кто-то напряженно молчал, кто-то присвистнул, кто-то спросил, зачем она так выкрасилась, кто-то, напротив, после ответа спросил, почему она не красится. А Шимура только восхищенно выдал: «Ух ты, ты альбиноска? Это выглядит потрясающе». Поэтому да, он хороший. Искренний — как минимум. И если надо будет, Гетен сама этого парня бананами закидает. Замороженными. — Так тебе оставить бананы? Гетен растерянно моргает и поворачивается к железной двери. Тенко упрямо пытается уложить джинсовую куртку под лямкой сумки. — Сваливаешь раньше? — На пять минут. Не бубни. — Вообще плевать. Они испорченные? — Нет. Но завтра уже будут выглядеть так, как будто да. Но только с эстетической точки зрения. А так сладкие будут. У меня мама с ними кашу делает. — Понятно. Оставь тогда. Гетен вытягивает из ящика одинокий банан и быстро разрывает кожуру. — Их вообще-то все ещё взвешивать надо, — усмехаясь, говорит Тенко. — Да? — откусив, переспрашивает Гетен. — Да. Ты только что буквально ограбила саму себя. — Кошмар. Учту на будущее. Надеюсь, Курогири меня не линчует. — Кто знает, — смеется Шимура, направляясь к двери. — Ладно, удачного окончания смены. — Спасибо. Если ты завтра не выйдешь на смену — я позвоню в полицию. Я записала номер его машины. Ещё вчера. Тенко оборачивается, вопросительно вскинув брови, но Гетен только дёргает плечами и флегматично ворует у самой себя ещё один банан. — Мне оставь что-нибудь. Моя сестра заскочит вечером. — Ничего не гарантирую. Тенко корчит нарочито недовольную физиономию, но Гетен только демонстративно отворачивается. Посмеиваясь, Шимура выходит из магазина. Погода на улице — замечательная, будто старалась сгладить все возможные негативные чувства. Солнце неярко проглядывало между облаков, прогревая асфальт, весенний ветер путался в волосах. Мир постепенно оживал, наполнялся красками. Тенко на миг замирает, прислушиваясь к звукам и подставляя ветру лицо. Приятно. Что ж, Тойе определенно повезло, потому что испортить этот день будет трудно. Хотя его навыки явно не стоит недооценивать. Тойя сидит на капоте машины, лениво передвигая кристаллики в дурацкой игре на телефоне. Ему явно безразлично время года: что весна, что зима, что лето. Все одно, если в жизни ничего не меняется. Если ты сам не видишь перемен. — Уже освободился? — спрашивает Тойя, откладывая телефон, когда Шимура подходит. — Как видишь, — пожимает плечами Тенко, наблюдая, как Тойя достает из кармана пару цветных драже и отправляет их в рот. — Ну, в таком случае, мы можем поехать в… — Нет, — тут же перебивает его Шимура. — Никаких «поехать». Я не сяду в твою машину. Во-первых, ты меня преследуешь, а Крифа мне только что про расчлененных людей в лесополосе рассказывала. Во-вторых, я видел твои сраные водительские права. Не знаю, чего я боюсь больше: опозориться рядом с тобой из-за них или умереть. — Ага, спасибо Крифе за своевременность. Вообще-то, я хорошо вожу машину. Отец меня с четырнадцати лет учил. Но раз ты такой параноик, то окей. М… здесь неподалеку есть сквер. Можем посидеть там. Погода вроде ничего. Но вообще, это мне тебя надо боятся после того, как ты кинулся на вооруженного мужика. Шимура хмурится, пытаясь припомнить, где может находиться сквер. Минут пять ходьбы. — Ладно. Пошли в сквер. — Круто, — кивает Тойя, спрыгивая с капота и ставя машину на сигнализацию. — Угощайся. А то ты такой серьезный, будто на похороны собрался. Тодороки вытаскивает из кармана пачку Скиттлс. Тенко тянет руку, чтобы взять пару драже, но в голове что-то перещелкивает, и он замирает. А потом недоверчиво спрашивает: — Ты же заплатил за них? Или они не из нашего магазина? Повисает неловкое молчание. Тойя расширяет глаза, но тут же пытается принять невинный вид, но вся его виновность отражается на лице целым спектром эмоций. — Да ты, блять, издеваешься, — вздыхает Тенко, потирая двумя пальцами переносицу. — Кому я все это объясняю. — Я собирался заплатить. Просто забыл. Отвлекся. — Ну так попей витаминов для памяти и внимания, клептоман чертов. — Я не клептоман. — Мне плевать, как ты это называешь. Я сейчас развернусь и пойду домой. Почему я трачу на тебя время. Ты безнадёжен. Тенко отступает на шаг назад, будто действительно собирается уйти. Тойя растерянно моргает и тут же быстро машет руками, бормоча: — Не-не-не, не надо. Ну чего ты. Давай я… просто вернусь в магазин и заплачу? — Да, будь так добр. — Окей. Тойя разворачивается на пятках и направляется к магазину. Тенко только устало вздыхает и тащится следом. В следующий раз, когда ему захочется заняться благотворительностью, стоит пойти в приют для животных. Собаки явно больше поддаются обучению, чем этот придурок. Тойя замирает в дверях, когда его пронзает бесцветный взгляд Гетен, но, собравшись, всё-таки подходит к кассе. Положив на стойку упаковку, он быстро выдает: — Неловкая ситуация. Я тут нечаянно забыл заплатить за это. Пробей сейчас. По карте. Гетен долго молчит, глядя на пачку, а потом задумчиво проговаривает: — Забыл заплатить. Какой интересный эвфемизм к «украл». — Технически, не украл, — с нажимом говорит Тойя. — Я же собираюсь заплатить сейчас. Моргнув, Гетен поднимает на него равнодушный взгляд и демонстративно закатывает глаза. Повернувшись к стоящему у дверей Шимуре, она скептически спрашивает: — Так он не только преследует людей, но и ворует? Уверен, что хочешь пойти с ним куда-то? — Моя подруга говорит, что я постоянно пытаюсь разрушить свою жизнь, и сейчас я согласен, как никогда, — бормочет Тенко под возмущенный взгляд Тойи, перебирая журналы на стойке. — А тебе стоит внимательнее следить за покупателями. Он не один такой. И многие воруют в масштабах побольше. Это потом из зарплаты вычитается. Гетен поджимает губы и снова смотрит на Тойю, только теперь с напускным раздражением. Тот цокает языком и просит: — Просто пробей, и я пойду отсюда. Не усложняй. Гетен немного колеблется, но всё-таки берет сканер и снимает штрихкод. Раз уж Шимура хочет дать этому парню шанс, она мешать не будет. Она недостаточно смыслит в людях, чтобы такое решать. Взяв карту, Гетен крутит ее в пальцах, пытаясь вспомнить, какой стороной ее надо засовывать. Взгляд цепляется за золотистую надпись. Тодороки Энджи. — Это ведь карта твоего отца, а не твоя. Я не могу тебя по ней рассчитать. — Боже блять! — восклицает Тойя и, повернувшись к Тенко, говорит: — Ваш магазин нахрен проклят или что? У меня нет налички на очередную такую игру. Шимура прикрывает рот ладонью и бесшумно смеётся. Пытаясь скрыться от осуждающего взгляда Тодороки, он разворачивается и задевает локтем журналы, из-за чего те падают ему под ноги. — Твою мать, — все ещё посмеиваясь, вздыхает Тенко и присаживается, чтобы собрать их. — Когда это уже прекратится. А где вся твоя мелочь из рюкзака? — Мне надоело звенеть, будто я под церковью побирался, и я ссыпал все в ближайший ящик фонда помощи животным. — Там же вроде хорошая сумма должна была остаться, — отвлекаясь от журналов, удивлённо говорит Шимура. — Без понятия, — фыркает Тойя. — Если так, значит котики и собачки хорошо покушают и получат свои прививки. Я не пользуюсь наличкой, и если у меня каким-то непостижимым образом оказываются эти идиотские монеты, я их всегда ссыпаю в ящики помощи животным, детям, старикам и прочим неимущим. — Вот как, — задумчиво бормочет Тенко, поднимаясь и безобразно запихивая журналы в стойку. А так и не скажешь, что этот парень хоть на миг задумывается о благотворительности. — Как благородно, — язвительно протягивает Гетен. — Ещё б в магазинах не воровал — и золотой мальчик. — Крифа, не вредничай, — просит Тенко, заметив, что Тойю так и тянет нахамить в ответ. — Просто проведи карту. Всю ответственность возьму на себя. Гетен равнодушно пожимает плечами и набирает на терминале сумму. Когда она протягивает чек, Тойя хватает его вместе с полупустой пачкой и направляется к выходу. Тенко шепчет одними губами «Спасибо» и спешит за ним. К скверу они идут в неловкой тишине. То, что они знакомы, выдает только то, что они шагают на одном уровне. Тойя бросает быстрые взгляды на Шимуру, пытаясь придумать хоть какую-то тему для разговора, но воображение демонстративно игнорирует все его желания. Тенко ситуации помогать тоже не спешит, молча осматриваясь по сторонам и периодически отвлекаясь на чирикающий телефон. О чем вообще говорят с нормальными людьми? Все в компании купленных друзей Тойи говорили о своем будущем, приобретенных вещах, девушках, бизнес-идеях и возможных и посещённых тусовках. С одноразовыми друзьями было интереснее, но с ними обычно разговор клеился как-то сам собой в зависимости от того, что они делали в момент, когда Тойя подошёл к ним. Но это тоже так себе алгоритм. Тема для разговора так и не возникает, поэтому они доходят до сквера в молчании. Тенко не особо замечает напряжение между ними, наслаждаясь в большей мере расцветающей весной. Ко всему прочему, Тога активно присылает ему целую кучу картинок и гифок с котиками, так что чувствовать себя плохо просто невозможно. Пройдя чуть вглубь сквера, Тенко приземляется на скамейку в тени рядом с какой-то абстрактной скульптурой. — Я целый день на ногах на работе, — поясняет он чуть растерявшемуся Тодороки. — Не хочу ходить без цели. — О, понятно, — кивает Тойя, садясь рядом. — Как так вышло, что ты в таком возрасте работаешь в магазине, а не… учишься там. Или типа того. — Я нищий, и у меня нет денег на учебу, — мрачно бросает Тенко, и Тойя неловко отводит глаза. — А у тебя какое оправдание? — Ну, я просто не определился, кем хочу быть. — И поэтому стал вором? — Я не вор, — цокнув языком, отзывается Тодороки. — Как скажешь, — дёргает плечами Тенко, утыкаясь в телефон. Сбросив с плеча сумку, он подтягивает к себе одно колено и устраивает на нем подбородок. Тойя недовольно кусает изнутри щеки. Если сначала ему казалось, что Шимура просто равнодушен к их встрече, то сейчас становится понятно, что в нем все еще кипит раздражение. От этой мысли становится ещё тяжелее придумать, о чем говорить. Особенно когда так демонстративно переписываются с кем-то другим. — Кому ты столько строчишь? — Какое твое дело? Своим друзьям. — У тебя есть друзья? Тенко резко ставит телефон на блокировку и поднимает голову, вопросительно глядя на Тойю. Выражение его лица сразу даёт понять, что он буквально в шаге от убийства. Отлично, Тойя, так держать. — Да, у меня есть друзья, — медленно проговаривает Шимура. — А почему их не должно быть? — Прости, — вздыхает Тойя. — Я не подумав ляпнул. — Так, знаешь что? — пугающе бодро спрашивает Тенко, выпрямляясь. — Я ввожу лимит на твою тупость. Четыре страйка, и я ухожу отсюда и больше никогда никуда с тобой не пойду. Первый ты уже получил. — Почему четыре, а не три там или пять? — Потому что я люблю цифру четыре, — максимально загробным тоном отвечает Шимура. — Если тебя бесит, что я сижу в телефоне, так и скажи. — Ладно. Это действительно немного… напрягает. Тенко закатывает глаза, но всё-таки прячет телефон в карман куртки. Сев ровнее, он упирается затылком в спинку скамейки. Теперь ситуация стала ещё более неловкой. От Шимуры буквально исходит аура недовольства происходящим. Молчание тянется мучительно долго, и Тойе кажется, что кто-то просто выключил все тумблеры в его голове. Иначе как объяснить, что на ум не приходят даже какие-нибудь элементарные вопросы для разговора. После пятого чирикающего в кармане куртки уведомления Тенко многозначительно вздыхает: — Ты просто охренительно увлекательный собеседник. — Я просто… не знаю, что говорить, — бормочет Тойя, неловко поглаживая свой затылок. — Я не так уж часто общаюсь с незнакомыми людьми. Да и со знакомыми больше отмалчиваюсь. — Ну это же ты меня позвал. Если ты собираешься все время молчать, я пойду домой. — Я просто думал, ты… разговорчивее. А там я бы уже подключился как-нибудь. — Я много истерю, но я не разговорчивый. Давай проясним: не знаю, что ты там подумал, но я интроверт вообще-то, и общаться с людьми не из своего круга в принципе не очень люблю. Поэтому крутись сам. Я готов поддержать разговор, но не мне надо, чтобы он состоялся. Тойя кисло кривится. Смело было предположить, что одного согласия на прогулку будет достаточно, чтобы они поладили. Впрочем, все справедливо. В обычные человеческие отношения, если перед тобой не стелются из-за денег, всегда приходится вкладываться. Нужно учиться. Тенко всё-таки достает телефон и просматривает сообщения от Тоги. Среди милых картинок и глупых шуток внезапно проскакивают несколько фоток из примерочной нижнего белья. Шимура шумно вздыхает и быстро ставит блокировку, пока нежелательный взгляд Тодороки не упал на экран. Тога… Ну вот как с этим жить? — Ты в порядке? — опасливо спрашивает Тойя, глядя, как судорожно Тенко прячет телефон обратно в карман. — Да, в полном, — нервно отзывается Шимура, непроизвольно касаясь пальцами сыпи вокруг глаз. Этого мимолетного контакта хватает, чтобы вспомнить, как невыносимо она чешется. Быстро убрав руки за спину, Тенко откидывается назад, стискивая зубы и надеясь, что зуд пройдет раньше, чем он сорвется и расцарапает себе лицо или шею. Тойя напряженно наблюдает за его метаниями и задаёт очередной совершенно неправильный и бесконтрольный вопрос: — Так что произошло с твоим лицом? Тенко медленно выдыхает и слегка поворачивается. В его глазах читается нескрываемое «ты сейчас о своем лице будешь волноваться больше». Однако вместо угроз или ругани он просто мрачно выдает: — Страйк. — Оу. Прости. — Ты в курсе, что это неприличный вопрос? Или ты к безногим инвалидам тоже подходишь с вопросом «Хэй, чувак, где твоя конечность?» — Нет… — Ну так и меня не трогай на эту тему. — Так, окей, — вздыхает Тойя, собравшись с силами. — Пока я не облажался ещё больше, и у меня есть право на ещё один тупой вопрос, я лучше спрошу прямо: каких тем лучше не касаться в общении с тобой? Тенко удивлённо приподнимает брови, и Тойя почти готов получить за это третий страйк, но Шимура задумчиво кусает губы и говорит: — Ладно. Это хороший вопрос. Я терпеть не могу, когда затрагивают мой дерматит или телосложение. Когда намекают, что я похож на изгоя, у которого не может быть друзей. — Тойя чуть щурится, сразу уловив намек. — Когда стебут за мой активизм, потому что для меня это реально важно. И когда меня называют ненормальным. За это я не просто встану и уйду, а скорее всего отправлю тебя на больничную койку. — Ясно… — опасливо протягивает Тойя, не зная, как реагировать на излишне серьезный тон Тенко. — В остальном я могу без проблем обсуждать любую тему. Даже самую идиотскую. А что насчет тебя? — Что? — Ну, у тебя есть какие-то темы, которые лучше не затрагивать? — пожимает плечами Шимура, и в его голосе наконец нет скрытого раздражения. — Эм, я как-то даже не задумывался об этом. Хм. Ну… я не люблю, когда меня попрекают фамилией. «Ты же Тодороки» и все такое. Я знаю, какое впечатление я произвел в первую нашу встречу, но я правда стараюсь пользоваться этими привилегиями в крайнем случае. Ещё… не люблю, когда меня упрекают за то, что я все еще не определился, кем хочу быть. Я и без ежедневных тычков со стороны чувствую себя хреново из-за этого. — Это нормально, — бормочет Тенко, и Тойя удивлённо вскидывает брови. — В смысле… я не про твое самочувствие. Это нормально — не знать в семнадцать лет, кто ты и чего хочешь. Я вот тоже все еще не определился до конца. Когда занят учебой, тяжело сосредоточиться на своих желаниях. — Вау, круто, — вздыхает Тойя и тут же поясняет: — Круто, что ты думаешь, что это нормально. Потому что мне иногда кажется, что все вокруг меня ещё с детского садика решили, кем будут, составили перспективный план на будущее и точно знают, как сложится их жизнь к тридцати годам. И только я среди этого не понимаю, что происходит. — Вокруг тебя — это такие же дети богачей? — слабо улыбается Тенко. — Ну… получается, что так. Да. — Так это они решили или их родители? — Ну, может быть второе. Я не знаю. Главное, что их это устраивает. Вроде как. — А твой отец… не предложил тебе варианты? — чуть повернувшись к Тойе, спрашивает Тенко. — О, ещё как предложил, — кивает Тодороки. — Подал мои документы в самые элитные университеты и колледжи страны. Только я их все отозвал. Я, может, и не знаю, кем хочу быть, но зато точно знаю, что не хочу заниматься сраным бизнес-администрированием или экономикой. Может, я хочу быть монтажником на высотных зданиях? Или ди-джеем на радио. Но все смотрят на меня, как на идиота, когда я говорю что-то подобное. — Потому что ты очевидно утрируешь, — пожимает плечами Тенко, улыбаясь. — Но знаешь, я думаю, искать себя, пусть даже в самых неожиданных направлениях и много лет, все равно лучше, чем двигаться по накатанной и к сорока годам понять, что ты живешь не свою жизнь. Потому что потом выбраться из этого будет чертовски сложно. — Вау, это что, нормальный разговор? — улыбается Тойя, чувствуя, как напряжение постепенно сходит на нет. — Типа того. Но сильно не обольщайся. — Тебе нравится работать в магазине? — Ну, это не профессия моей мечты, — на миг смешно расширив глаза, протягивает Тенко. — Но как временный вариант — очень даже неплохой. Здесь классный коллектив, они все очень живые, разные и интересные. И мой начальник, Курогири, тоже крутой. Но иногда пугающий, хотя это даже к лучшему. И зарплата не такая смешная, как если бы я… ну не знаю… листовки расклеивал. Была бы ещё лучше, если бы всякие придурки не воровали. — Ладно, я понял. — Ну, ты не единственный такой. Я все равно злюсь, но ты хотя бы не таскаешь что-то дорогое. Типа окей, поделить батончик мюсли на шестерых не так уж затратно. Но некоторые умудряются свистнуть там… баночку икры, вакуумные упаковки мяса или дорогой шоколад. За всем не уследишь. Я не столько злюсь на сам факт воровства, сколько за то, что ты не понимаешь, почему это может быть важно. За отношение к чужой работе. — Я это понимаю, на самом деле, — вздыхает Тойя. — Просто… ничего не могу с собой поделать. — Да, я понял, клептоман. Сходи к психотерапевту. — Да не клептоман я! Просто это даёт… адреналин. Какое-то приятное чувство «Охренеть, у меня получилось». И оно такое настоящее, яркое. Как будто только мое. И среди бесконечной череды каких-то абсолютно одинаковых нейтральных дней это как… на фейерверке побывать. — Ты сраный травматик, — флегматично выдает Тенко, и Тойя возмущённо вздыхает. — Не грузи меня своими эмоциональными проблемами. Знаешь, если тебе в жизни не хватает адреналина, ты можешь заняться прыжками с парашютом, а не создавать проблемы окружающим. — Да ну. Ещё шею не хватало сломать. Я жить хочу. — Ладно, не такой уж травматик, раз жить хочешь. Но к психотерапевту все равно сходи. У тебя же есть деньги на это. Тойя недовольно фыркает, а Тенко только смешливо щурит глаза. В уголках собираются мимические морщинки. Его раздражение явно сошло на нет, и Тойя неуверенно улыбается в ответ и отворачивается. Тяжёлая неловкость и мучения в начале стоили этого странного теплого чувства спокойного общения. А мысль, что Шимура нормально отреагирует почти на любой вопрос, развязывает руки, из-за чего в голове вспыхивает вереница самых идиотских клишированных вопросов, которые, впрочем, лучше, чем молчание. — А какие фильмы тебе нравятся? Тенко чуть приподнимает брови, и на миг Тойе кажется, что он всё-таки ведёт себя очень глупо, но потом Шимура смотрит вверх, словно задумавшись, и протягивает: — Мой любимый фильм: «Человеческая многоножка». Тойя хмурится, пытаясь вспомнить, слышал ли это название раньше, а Тенко снова поворачивается к нему, и на его спокойном лице застывает заинтересованность, будто он ожидает ответной реакции. Губы подрагивают, давя улыбку. — Не знаю такой, — наконец сдается Тойя, и Тенко становится чуть разочарованным. Но потом снова воодушевляется, говоря: — Обязательно посмотри дома. Шедевр кинематографа. Рекомендую всем своим друзьям. Тойя почти физически чувствует в его поведении какой-то подвох, поэтому лезет в карман за телефоном и вбивает название фильма в поисковую строку. — Что ты делаешь? — лениво спрашивает Шимура, наблюдая, как загружается страница. — Хочу погуглить, о чем фильм. — А, ну ладно, — уже не скрываясь, улыбается Тенко и отворачивается. Страница загружается, и Тойя проматывает чуть вниз, читая описание фильма. Дойдя до основной сюжетной детали, он расширяет глаза и высоко вскидывает брови. Пожалуй, трейлер открывать не стоит. Тенко краем глаза следит за реакцией Тодороки, искренне наслаждаясь его крайне сложным лицом. Выждав почти минуту, он начинает тихо смеяться и говорит: — Ты главное картинки не смотри, а то впечатление испортишь. — Да я уже более чем впечатлен. Подожди, мне нужно переосмыслить свою жизнь. Тойя ставит телефон на блокировку и откидывает назад голову, разглядывая небо. Тенко зажимает рукой рот, стараясь подавить приступ смеха. — Ты же сейчас несерьёзно? — обреченно спрашивает Тойя после долгого многозначительного молчания переосмысления — А что, перехочешь со мной общаться? — Нет, но тогда мне нужно будет ещё минут пять все переосмыслить. — Ладно, не буду вводить тебя в экзистенциальный ужас. Я шучу. Почти. Вообще, я правда очень люблю хорроры. Про маньяков там всяких, психопатов. Чтобы крови побольше и люди тупые. Повышаю свою самооценку тем, что я бы наверняка выжил в их ситуации. Так что, я бы сказал, что один из моих если не любимых, то впечатляющих меня фильмов — это «Коллекционер». Он тоже жуткий в плане восприятия. Вот. Фэнтези там всякое ещё люблю. Типа… сериала «Волшебники». Да. Вот. Сериалы тоже люблю. Я тот ещё гик. Эм… нет, не буду говорить этого. А что тебе нравится смотреть? Тойя вскидывает брови, и тут же делает максимально несчастное лицо. Что тебе нравится? Не знаю, не знаю, не знаю. — Да всякое, — уклончиво отвечает Тодороки, глядя в сторону. — Фантастика там, боевики, триллеры, детективы, комедии. — М. И какие еще жанры фильмов ты знаешь? — Вестерн, драма, мюзиклы, мелодрама, мультфильмы, артхаус, нуар. — Даже нуар? Поражаюсь твоей осведомленности. — Ага. Ладно, вообще, если честно, я без понятия. Мне… наверное без разницы. Даже не могу вспомнить, какой фильм смотрел последним. Иногда мы с сестрой и ее подругой ходим в кино, но… я как-то не задумывался над этим. Я вообще в плане увлечений достаточно скучный, потому что я без понятия, что мне нравится. — Как так получилось? — чуть удивлённо спрашивает Тенко. — Хороший вопрос. Наверное, потому что за меня всегда решали. Что делать, чем интересоваться, чему учиться. Зачем думать об этом самому, если за тебя все равно решит твой отец, что можно, а что нет. В большей мере я смотрел фильмы, которые смотрели парни в моем классе, чтобы понимать, о чем они говорят. Приспособиться. Они были не очень интересные. И фильмы, и парни. — Зато я и «Человеческая многоножка» с «Коллекционером» — охренеть какие интересные. — Ну, блять, да! — смеясь, восклицает Тойя. — Неформат, интрига, шок. Даже если бы кто-то в моем окружении видел этот фильм, они бы предпочли навсегда забыть об этом факте и никогда его не озвучивать. — Я бы тоже предпочел это забыть, — с наигранным сожалением вздыхает Тенко. — Ты непредсказуемый, в отличие от большинства моих знакомых, и это… привлекает. — Звучишь очень негетеросексуально. — Да ну тебя, — фыркает Тойя. — Я просто пытаюсь объяснить, почему прицепился к тебе. Хотя, конечно, в комплекте к интересности идет еще и то, что ты мудак, но у всех свои недостатки. — О, я не мудак, — качает головой Тенко, улыбаясь. — Я просто злобная сучка. Я люблю отпускать язвительные комментарии, а еще говорю все, что думаю. Так что, если не готов терпеть, что я могу стебать тебя двадцать четыре на семь, лучше сверни свои попытки со мной подружиться. Но вообще, я люблю людей, которые могут ответить тем же, у которых хорошо подвешен язык. Поэтому мне чертовски нравится Крифа. Так что не стесняйся. Я не из обидчивых. — Учту, — кивает Тойя. — А в чем разница между мудаком и злобной сучкой? Я не сильно разбираюсь в таких тонкостях.  — Ну, если бы я был мудаком, я бы здесь не сидел, потому что дал тебе шанс показать себя нормальным человеком. Я обычно знаю, когда стоит заткнуться, на какие темы не давить, даже если очень хочется, проявляю жалость и понимание к людям. У меня в целях никогда нет сделать человеку плохо. Я типа… хороший. Просто с дерьмовым характером. — Прям интересно, куда бы я отнесся по этой классификации. Мудак или сучка? — Придурок, — фыркает Тенко. — Вроде хороший, зла людям особо не желаешь, но зачем-то стараешься вести себя, как мудак. Хотя быть нормальным человеком тебе идет куда больше, чем фамильный пафос. Тенко спускает ноги на землю и лениво потягивается, откинув руки назад. Тойя задумчиво молчит, разглядывая людей, проходящих мимо. На сей раз тишина почти не тяготит. Слова Шимуры кажутся почему-то очень странными, но приятными. Наверное потому что они оценивают Тойю, а не сына Энджи Тодороки. Осколок своей потерянной личности в чужих глазах. И результат не такой плохой, как можно было ожидать. Тойя краем глаза наблюдает за Тенко, который снова утыкается в телефон, улыбаясь чему-то там, и просит: — Расскажи еще что-нибудь. — Я пассив в общении, — бросает Шимура, не отвлекаясь от переписки с Тогой. — Предложи тему или вопрос. — Эм… ну… расскажи еще что-нибудь про магазин? Какие-нибудь интересные истории, если есть. Не могу же я быть единственным придурком на весь город. Как минимум, есть еще пять, которые на тебя напали. — Да черт, историй полно, хотя я только месяц работаю, — вздыхает Тенко, пряча телефон и чуть гладя сыпь на шее. — Ты далеко не единственный. Я бы даже сказал, что ты вполне себе мирный и обычный. Я бы дал тебе класс безопасный или, в крайнем случае, евклид. — Что? — Ну, типа как в SCP фонде. — Эм… — Ладно, забей, — чуть разочарованно отмахивается Тенко, сползая ниже на скамейке. — Как обычно, я единственный задрот в этой компании, ничего нового. Ну, мне кажется, после работы в магазине можно сразу подавать документы на факультет психологии или даже психиатрии, потому что нигде, наверное, ты не встретишь столько… интересных экземпляров для изучения человеческого поведения. Как-то на меня напал мужик с игрушечным пистолетом. Когда я сказал, что уже вызвал полицию, и он может стрелять, если хочет сделать себе хуже, он многозначительно выдал «Твою мать» и попытался сбежать. Но дверь была заблокирована. Тогда он начал просить меня выпустить его, всунул мне в руки этот игрушечный пистолет типа «Ха-ха, это все был просто розыгрыш, пойми, прости и дай сбежать». — И ты его выпустил? — Нет конечно! Он мне настроение испортил. Ну, полиция его взяла за мелкое хулиганство, а не грабеж, а Цукаучи-сан отчитал меня за то, что я дохрена принципиальный, и ему пришлось сюда ехать из-за игрушечного пистолета. Еще одному парню с ножом я брызнул в лицо целым перцовым баллончиком, когда он попытался нарочито угрожающе что-то прошипеть мне на ухо, и до приезда полиции он был несколько занят своей агонией. Правда, моей несчастной коже около глаз наступил полный пиздец, потому что я тоже надышался газом. Одному парню, который угрожал мне ножом, я сказал, что у меня все равно больше. Он как-то очень сильно расстроился, а потом и вовсе запаниковал, когда я достал нож из-под стойки. Красивый такой, черный, охотничий. Хорошо подходит для разделки конечностей в районе суставов. Возможно, конечно, не стоило ему этого озвучивать… — Ты хранишь под стойкой нож? — хмурится Тойя. — Вашей Гетен надо было мне рассказать про расчлененных людей в лесополосе, а не тебе. — Вообще, нет. Но просто в тот день так сложились обстоятельства. За это, кстати, Цукаучи-сан тоже меня отчитал и сказал, что мне крупно повезло, что этот парень тупой и не стал писать ответное заявление об угрозе жизни. А еще один раз меня пыталась ограбить девушка. Она так истерично размахивала своим маленьким черным пистолетиком. Не уверен, что ей нужна была касса… Она что-то бормотала про «Я ему докажу» и прочее. Я начал спрашивать, все ли у нее в порядке, что случилось, не нужна ли ей помощь, сказал, что могу дать номер телефона доверия, а она расплакалась, села на пол и прорыдала до приезда полиции. Было очень неловко. Не знаю, как утешать людей, которые тебе только что угрожали пистолетом. — Охренеть, — смеется Тойя, и Тенко только пожимает плечами. — Люди такие странные. Могут быть. И ты так спокойно об этом рассказываешь. Неужели совсем-совсем не страшно сталкиваться с таким? — Наверное, весь свой страх я потратил на другие ситуации, так что нет. Сейчас я чувствую усталость в духе «О черт, снова, я слишком стар и мертв внутри для этого дерьма». Я понимаю, что по-хорошему, надо было бы как-то по-другому относиться к подобным ситуациям, отдавать эту сраную кассу, а не подвергать себя опасности. Моя мама ужасно паникует из-за этого. Но я не могу. Если бы меня впечатляло происходящее… А так… как будто просто смотришь через монитор. Ничего не отзывается. Наверное, потому что, если это происходит чуть ли не в пятидесятый раз за твою жизнь, немного устаешь удивляться. — Прям в пятидесятый? — переспрашивает Тойя, и в его голосе улавливается беспокойство. Тенко чуть скептически заламывает бровь, но, вздохнув, говорит: — Я не очень-то умею держать язык за зубами. Честно: иногда сам себе бы по роже дал. Что говорить про других. Ну и прочие всякие факты, о которых я рассказывать не буду. Так что да, в пятидесятый. Но все нормально. Тенко неловко дергает плечами, разглядывая носки потрепанных красных кедов. Неприятные темы всегда затрагиваются самым неожиданным образом с самыми неподходящими людьми. Тойя тоже как назло молчит, словно обдумывая сказанное, размышляя, что же могло произойти. Как будто ему будет что сказать человеку, которого он абсолютно не знает. Выждав еще минуту, надеясь, что атмосфера сменится сама собой, Шимура все-таки хлопает ладонями по коленям и восклицает: — Так, ладно, ситуация стала какой-то слишком грустной. Мне это не нравится. Поэтому, чтобы скрыть напряжение, я собираюсь продолжить нести всякую чушь про тупых людей в магазине. Тойя удивленно вскидывает брови, явно не ожидая такого прилива активности. В голосе Тенко скользят знакомые истеричные нотки возмущения, и Тодороки не хочется спорить. Он и так понимает, что лезть в чужую жизнь пока не стоит. Да и истории про «тупых людей в магазине» ему определенно нравятся. Поэтому Тойя улыбается и кивает: — Хорошо. На фоне этих людей я прям чувствую себя умным и нормальным. — А я о чем. Ну, в первую неделю моей работы ко мне пристала очень странная бабушка, когда я выкладывал собачьи консервы. Она долго стояла рядом со стойкой, а потом спросила у меня, какой кошачий корм вкуснее: говяжий или с кроликом. На все мои «Я без понятия» говорила, что я же продавец, я должен ей посоветовать. Она очень любит своего котика и хочет для него самый вкусный корм. Минут пять мне на уши капала. Я даже пытался уйти в другой отдел, но, видимо, бабушки так просто не сдаются. — Боже, какой кошмар, — смеется Тойя, глядя на преувеличенно серьезное возмущенное лицо Тенко. — И как ты справился с этой проблемой? — Сказал, что я предпочитаю лососевый корм, — неловко цокнув языком, бормочет Шимура, и Тойя закрывает лицо рукой, пофыркивая от смеха. — Это помогло, потому что она вернулась к стойке и взяла лососевый. Было немного… даже не знаю, как это назвать. Неужели я похож на человека, который разбирается во вкусах кошачьего корма на личном опыте? — Тойя набирает в грудь воздуха, чтобы ответить, но Тенко тут же быстро машет головой и перебивает: — Хотя нет, не отвечай. Не хочу этого знать. Вдруг да, а у меня и так не очень хорошо с самооценкой. Хватит, что мне говорили, что я похож на побитого бродячего кота. В общем, это была первая неделя моей работы, и эта ситуация дала осознать целиком и полностью, что меня окружают придурки. Что у людей в большинстве своем только одна мозговая клетка и они ею не пользуются, и мне с этим придется работать. Много работать. Эта бабка будет не последней. В честь этого осознания я пошел пить с подругой, кстати. Потому что стало грустно. — Ну, ты хорошо вышел из этой ситуации, — отсмеявшись, говорит Тойя. — Я бы, наверное, на нее наорал. — И вылетел бы с работы. Клиентам грубить нельзя. И если бы тебе была нужна эта работа, ты бы молчал. Гетен вот грубит иногда клиентам, потому что ей не очень нужна эта работа, но еще ни разу не попалась, так что все нормально. — Помню я, как ты не грубишь клиентам, — невзначай роняет Тойя, глядя в другую сторону. Тенко щурит недовольно глаза, повернувшись к нему, но потом усмехается. Ему нравятся люди, у которых хорошо подвешен язык. — Ты не клиент, ты — вор. Так что не жалуйся. Я мог вызвать полицию. — Ради банки ананасов? — Ради игрушечного пистолета же вызвал. — Ладно-ладно, я понял, ты страшен в гневе, — примирительно поднимает руки Тойя. — Но если это твой клиент, ты просто терпишь? В жизни не поверю. — Я пассивно-агрессивен, — кивает, улыбаясь, Тенко. — Так, что клиент никогда не докажет, что я ему хамлю. Знаешь, типа насобирать сдачу монетками в одну йену и высыпать все на стойку, а не в протянутую ладонь. У очевидно взрослых хамоватых мужиков требовать документы, чтобы они их три часа искали ради пачки сигарет. Или потребовать документы, чтобы доказать, что карточка принадлежит именно клиенту. Или нарочно тянуть время за пробиванием покупки, делая ошибки. Я могу быть очень изобретательным, когда дело касается моего желания испортить кому-то настроение. — Поверь: я это заметил. — И я не собираюсь за это извиняться. — Все нормально. Я заслужил. Нужно сделать выводы, чтобы снова не нарваться на страшную месть. Тенко довольно кивает и щурится теперь уже как-то по-кошачьи. Ветер треплет темные отросшие волосы, и Шимура чуть фыркает, когда они лезут в глаза. Собрав их назад, он прячет пряди за воротник куртки, но некоторые все равно выбиваются. Плюнув на это дело, Тенко снова достает телефон, удивляясь, как Тога умудряется отправлять сто сообщений в минуту, хотя должна идти на работу. Тойя красноречиво кашляет, и Шимура поднимает чуть растерянный взгляд. Поняв намек, он говорит: — Извини, я знаю, что это раздражает. Просто если я не буду отвечать хотя бы раз в десять минут, моя подруга решит, что я умер. Потому что я ее предупреждал, что пойду на прогулку с парнем, который меня преследует. — У меня даже нет сил спорить на эту тему, — качает головой Тойя, потирая переносицу. — И правильно, — кивает Тенко, пряча телефон обратно. — Со мной спорить, как головой о стенку биться. Нужно иметь очень хорошие аргументы против. О, вспомнил еще одну тупую историю с работы. Только не спрашивай, почему, потому что я не знаю. Я ее всем рассказываю. В общем. Я был на ночной смене, и ко мне в магазин завалилась пьяная компания из четырех парней. Вообще, это дико стремно. Мой баллончик был пустой после предыдущего нападения, а нож я уже вернул своей подруге. Они что-то смеялись, рассказывали, пошатались по магазину, взяли себе еще выпивки, фрукты какие-то. Причалили к кассе. Я уже понял, что ограбления не будет, ребятам просто хочется продолжения праздника. Кто я такой, чтобы мешать. Это самые частые клиенты ночью. В общем, я пробиваю им покупки. И тут один из них просит доложить еще десять упаковок презервативов и так двусмысленно еще выдает: «Мы собираемся с парнями хорошо повеселиться этой ночью». Эти трое стоят, ржут, у меня в голове тоже ни одной приличной мысли. Но опять-таки, кто я такой, чтобы им мешать. Главное, что все безопасно, с предохранением. Ответственно подошли к делу, молодцы. Да прекрати ты смеяться на весь сквер, я не могу так рассказывать! — Так это еще не конец? — кое-как выдыхает Тойя. — Нет, это середина. Подожди. Не смейся. Ну, я им пробил презервативы. Это, чтобы ты понимал, тридцать штук на четверых. От смазки они отказались, сказав, что у них есть кое-что другое. И в общем, они ушли, оставив меня в полной растерянности с данной информацией, с которой мне предстояло жить дальше. Когда я кое-как, спустя два часа, оправился от этой ужасной психологической травмой, я услышал за пределами магазина чей-то дикий хохот и крики. Обычно я предпочитаю такое игнорировать, но это продолжалось достаточно долго. Поэтому я не выдержал и пошел посмотреть, что за вакханалия там происходит. И увидел на автостоянке этих четырех парней. И они, к счастью или сожалению, не знаю, занимались там совсем не тем, о чем я мог подумать, глядя на их покупки. Они носились по пустой автостоянке и дрались наполненными водой презервативами. Просто били друг друга ими или кидались. Все было в сраной воде, но им определенно было весело. Я, наверное, минут пять наблюдал за этим невероятным зрелищем, переосмысливая свою жизнь и размышляя, как же все-таки удивительна дикая природа, пока они меня не заметили. И они позвали меня поиграть с ними. Это было очень мило. Никогда не бил незнакомых людей презервативами с водой. — А знакомых? — фыркает Тойя, чувствуя, что от смеха начинают болеть мышцы. Тенко растерянно моргает, поворачиваясь к нему, а потом тихо смеется, качая головой: — Нет, знакомых тоже не бил. Но это та вещь, которую можно исправить, если сильно захотеть. А вот с незнакомыми будет проблематичнее. Думаю, это какая-то статья. — Скажи, что ты согласился. — Блин, нет! Я бы с удовольствием, честно. Но если бы Курогири прознал, куда и ради чего я свалил со своего рабочего места, он бы не просто меня уволил, а демонстративно линчевал перед остальными, чтобы неповадно было. И повесил мою голову, как трофей. В назиданием будущим поколениям. Но это был тот момент инсайта, когда я понял: вот! Вот так я хочу проводить свой досуг каждый день. Обожаю креативных и веселых людей, которым пофиг на общественное мнение. Вот. Это тоже моя любимая тупая история с работы. Но она хорошая. Поднимает настроение. Думаю, когда я буду старым, я напишу об этом книгу. Возможно, она будет находиться в разделе по клинической психологии. Кто знает. — Это классно. Я бы купил такую книгу. — Можешь заплатить мне прямо сейчас, — тут же воодушевляется Тенко. — Вложение в будущее, так сказать. — Карту принимаешь? — Ага, прям под кожу вшит терминал. Выпиши мне чек. — Тебе придется дождаться моего совершеннолетия. — Вот черт, нигде не подзаработаешь, что за жизнь такая. Тойя морщит насмешливо нос, и чуть наклоняется вбок, толкая Шимуру плечом. Движение получается спонтанным, но таким естественным, будто они каждый день сидят на этой скамейке в парке. Тенко громко фыркает и пихает Тодороки коленом. Но гневной тирады за этим не следует, и Тойя чувствует облегчение. — Я был прав, — наконец кивает Тодороки, когда снова повисает молчание, и Тенко вопросительно смотрит на него. — С тобой действительно интересно общаться. И… достаточно легко, что удивительно. — Ну, конечно, легко! — возмущенно восклицает Шимура. — Учитывая, что тут в основном я языком болтаю. Все, лимит исчерпан. Я устал. И начинаю замерзать. Пока. Тенко внезапно подскакивает с места и хватает сумку. Тойя только растерянно моргает, не успевая ничего сообразить, а Шимура уже удаляется по дорожке к выходу из сквера. Подорвавшись, Тодороки спешит за ним. Он тянется, чтобы ухватить Тенко за локоть, но тут же осекает себя, одергивая руку. Шимура словно улавливает это и замедляется, оборачиваясь. — Ты можешь быть менее спонтанным? — Нет, — отрезает Тенко. — Привыкай, если хочешь со мной общаться. Я сам не знаю, чего от себя ожидать. Вообще, без обид, но я правда уже замерз сидеть, а дома еще ужин для сестры и мамы приготовить. — О, ладно, — кивает Тойя, с трудом укладывая в своей голове сказанное. Он сам готовит ужин для семьи? — Могу подбросить тебя до дома. На машине всяко быстрее, чем на автобусе или метро. — Нееет, — протягивает настойчиво Шимура. — Я же уже говорил тебе: я не сяду в машину к парню, который меня преследует. — Боже, опять? — восклицает Тойя, запрокинув голову. — Я думал, что ты уже прекратишь это. — С чего бы? — Ну знаешь, после всех историй про презервативы, что между нами были. Голос Тойи звучит нарочито елейно, поэтому Тенко внезапно останавливается и, круто развернувшись, ошарашенно смотрит на него. Тодороки с трудом сдерживается, чтобы не засмеяться в голос, поэтому от соблазнительного выражения лица приходится отказаться. Шимура цокает языком и усмехается. Подумав, он в тон Тойе отвечает: — Прости, это была всего лишь история на одну встречу. Ничего серьезного. Без чувств. Мне жаль, если ты решил, что это нечто большее. Развернувшись на пятках, Тенко гордо вздергивает головой и идет вперед, улыбаясь, слыша смех за спиной. Поняв, что остановка, на которую направляется Тенко, находится почти что через дорогу, Тойя говорит: — Ладно. Эм… может, ты оставишь мне свой номер телефона? Или страничку на фейсбуке. Чтобы я тебя не преследовал, поджидая под магазином. — Ты думаешь, что сталкерить лучше? — обернувшись на него, язвительно спрашивает Шимура. Тойя только недовольно цокает. — Уверен, за это статья меньше. — А ты прошаренный, — удовлетворенно кивает Тенко. — Ладно. Дай свой телефон. — В смысле, номер? — В смысле коробочку. Маленькую такую, с микросхемами внутри. — Эм… зачем? — Ну, нет так нет. Номер я свой не дам. Продолжай преследовать, и Крифа вызовет копов. Тенко разворачивается и направляется к светофору, но Тойя спешит за ним, бормоча: — Ладно-ладно. Держи. Надеюсь, ты не собираешься делать ничего странного. — Конечно, собираюсь, — бросает Тенко, резко выхватывая телефон из рук растерянного Тодороки. — Какой у тебя пароль? — Четыре девятки. — Гениально. Тойя кисло кривится, наблюдая, как Шимура, прикрыв экран ладонью свободной руки, что-то нажимает в его телефоне с очень сосредоточенным видом. Проходит минуты три, и Тенко протягивает телефон обратно владельцу. Тойя тут же снимает блокировку и пытается понять, что произошло. В первую очередь, он заглядывает в последние использованные приложения, но там пусто. И новых номеров телефона он тоже не обнаруживает. — Что ты сделал? — настороженно спрашивает Тойя, все еще ища следы другого человека. — Может быть, потом поймешь, — хитро выдает Тенко и, пользуясь случаем, перебегает дорогу на мигающем зеленом свете. Помахав рукой недовольному брошенному Тойе, он направляется на остановку. Тодороки немного топчется на месте, размышляя, стоит ли подождать, пока переключится светофор, и пойти за Шимурой, потребовав объяснений. Но решив, что его и так слишком часто обвиняют в преследовании, он разворачивается и идет к своей машине, оставленной около магазина, все еще пытаясь понять, что же изменилось в его телефоне после сомнительных манипуляций. * Тойя сонно моргает, устраиваясь поудобнее под одеялом, снизив яркость телефона на минимум. Типичный ритуал перед сном — проверка всех имеющихся аккаунтов в соцсетях. Чтобы в очередной раз убедиться, что им никто не интересуется по-настоящему. Наверное, жаловаться особо не на что. Сообщений и уведомлений полно, просто это все не имеет значения. Все эти «Привет, давай познакомимся» и общие беседы с бывшими одноклассниками, в которых все делились, что произошло с ними за день, не вызывали никакого эмоционального отклика. Тойя мог пропасть из онлайн на неделю, и ничего бы не поменялось. Никто не стал бы писать «Хэй, ты где? Все в порядке?» Не говоря уже про то, чтобы о нем беспокоились спустя каких-то десять минут отсутствия. Конечно, в чем-то это зависть, но все в порядке. Отметив все сообщения прочитанным, Тойя закрывает фейсбук и открывает твиттер. Здесь хотя бы не нужно делать вид, что ты невероятно счастлив и активен. Достаточно раз в пару дней что-то ретвитить. Ничего особо интересного, кроме очередного урока рисования, который не мешало бы посмотреть в здравом уме, в ленте твиттера нет, но Тойя все равно бездумно листает ее вверх. Тойя прикрывает глаза, продолжая по инерции водить пальцем по экрану, и уже собирается свернуть приложение, когда затуманенный взгляд цепляется за какой-то незнакомый ник. И это бы не произвело никакого впечатления, если бы хоть кто-то из читаемых Тойи мог ретвитить себе фотографии чертовых целующихся парней из какого-то комикса. Тойя часто моргает, стараясь вернуть зрению четкость, и открывает странный профиль под ником Tomura. И все сразу же встает на свои места. На фотографии профиля какой-то персонаж компьютерной игры, но стоит пролистать чуть ниже, и можно найти ретвит с чужой страницы, где Шимура обнимается с какой-то светловолосой девушкой. Она явно в восторге, а вот Тенко не особо доволен, что его фотографируют. В закрепленном твите тред про способы сохранения экологии. Под ретвитами с артами и видео с животными твит от имени профиля. «Надеюсь, ты найдешь, что я сделал с твоей коробочкой с микросхемами раньше, чем через вечность». Четыре часа назад. Тойя усмехается и, нажав на конвертик, пересылает этот твит Шимуре в личные сообщения. Dabi: я нашел. Время позднее, поэтому Тойя гасит экран, не надеясь на ответ, и откладывает телефон, но через минуту тот вибрирует. Полежав с минуту, Тодороки все-таки хватает телефон и проверяет, что пришло. Tomura: молодец, Шерлок. Но я думал, ты сделаешь это раньше. Tomura: ты ничего не пишешь от своего имени, поэтому я все еще без понятия, что ты за человек??????? Это бесит. Dabi: вау, как много вопросительных знаков. Tomura: я всегда так пишу, потому что не прекращаю охреневать от этой жизни. Dabi: Странно, что ты дал мне свой твиттер, но не дал мне свой фейсбук. Или дал, а я просто не заметил? Tomura: не дал. Он личный. Это открытый аккаунт, который я веду для своей сестры. Здесь все прилично. Все нюдсы и гей-порно на закрытке, лол. Dabi: ? Tomura: о черт, я забыл, что ты еще не готов к моим шуткам. Забей. Tomura: почему Даби????? Ты хочешь, чтобы тебя после смерти кремировали? Dabi: Почему Томура? Ты хочешь, чтобы тебя после смерти закопали? Tomura: все, я отправляю тебя в бан. Не пиши мне больше. Tomura: я не собираюсь умирать, пока не решу дилемму, что меньше вредит экологии: похороны или кремация. Tomura: возможно я хочу, чтобы на мне вырастили новое дерево???????? Tomura: и вообще все, ты меня отвлекаешь. Tomura: я спать собирался. Tomura: потому что мне завтра НА РАБОТУ, в отличие от некоторых БЕЗДЕЛЬНИКОВ, которые могу сидеть в интернете всю ночь. Tomura: потому что единственное их занятие — это воровать БАТОНЧИКИ и ронять АНАНАСЫ. Dabi: ты сам начал рассказывать про свою смерть и похороны. Tomura: БАН. Dabi: я думал, что ты в переписках не такая истеричка. Tomura: О нет. Tomura: Нет. Tomura: В переписках я ЕЩЕ БОЛЬШАЯ истеричка. Потому что у меня есть неограниченное количество знаков препинания …….!!!!!!?????? , КАПС и смайлики. Обычно своим лицом я не могу это выразить. Dabi: Окей, я понял. После ситуации с ананасами мне уже не стоит ничему удивляться. Dabi: как ты завтра работаешь? Tomura: как всегда — с трудом и ненавистью к окружающим до пяти вечера. А что? Dabi: Просто мы могли бы еще раз встретиться. Сегодня все прошло неплохо. Разве нет? Tomura: ????? Tomura: ты сраный преследователь. Tomura: нет. Tomura: я отправляю тебя в бан. Dabi: у меня есть лимит на количество банов, которые ты мне выписываешь? Как со страйками. Tomura: пока нет. просто в какой-то момент ты меня достанешь, и я это сделаю. Так что будь начеку. Dabi: почему нет? Что-то было не так? Tomura: потому что у меня есть ДРУЗЬЯ, которых я давно знаю, и с которыми мне комфортно, и я хочу провести с ними время????? Мир на тебе клином не сошелся. Тойя закусывает губу и гасит экран телефона. Не то чтобы он ожидал, что ради него сразу же все бросят, но все равно как-то неприятно. Радует разве что-то, что Тенко не пытается придумать отмазок, а говорит сразу как есть. Это горько, но хотя бы не оставляет чувства отвращения от вранья окружающих. Да, есть люди, которые интереснее и нужнее тебя, и это нормально. Телефон в руке вибрирует, не давая провалиться в сон и экзистенциальную тоску. Тойя моргает и снимает блокировку, усмехаясь сообщениям. Tomura: хэй. Tomura: ХЭЙ????? Tomura: надеюсь, ты там не сидишь с видом грустной собаки. Dabi: я лежу. Tomura: с видом грустной собаки???? Dabi: не знаю, в темноте не видно. А тебя это беспокоит? Tomura: не люблю, когда собаки грустят. Я не против еще раз увидеться, потому что ты точно не такой мудак, каким зачем-то стараешься показаться. Просто не завтра. Dabi: хорошо, все в порядке. Tomura: Может быть, после-послезавтра? У меня будет выходной. Можем увидеться на нейтральной территории, чтобы ты не нервировал работников магазина тем, что постоянно тут ошиваешься. Tomura: И ЧТОБЫ ТЫ НЕ СМОГ НИЧЕГО УКРАСТЬ И РАЗОЧАРОВАТЬ МЕНЯ. Dabi: прекрати повышать на меня шрифт. Tomura: Я ЭМОЦИОНАЛЬНЫЙ. Dabi: ты уж определись: ты эмоциональный или мертв внутри. Tomura: . . . Tomura: Я ухожу. Tomura: Мне, блин, завтра на работу на восемь утра, а я трачу время НА ТЕБЯ. Dabi: а где мы увидимся? Tomura: Боже, серьезно?????? Tomura: Завтра это обсудим. Или послезавтра. Или прямо перед встречей. Tomura: Зануда. Tomura: Спи. Поздно уже. Dabi: ладно-ладно. Спасибо тебе за прогулку, кстати. Было весело. Хотя я знаю, что я не лучший собеседник. Но я исправлюсь. Tomura: напиши на следующую встречу список тем для рассказов или там конспект, потому что будет твоя очередь болтать без умолку. Dabi: Хорошо. Напишу целый сценарий. Твои реплики вышлю завтра. Чтобы выучил. Tomura: я за чистую импровизацию. Tomura: Ты гетеро? Dabi: ? Dabi: Что, прости???? Tomura: О нет, ты теперь тоже ставишь много вопросов. Значит, мне точно пора валить. Спокойной ночи. Dabi: нет, подожди, этот вопрос к чему сейчас был? Dabi: Эй! Dabi: Шимура? Но ответа не следует ни через пять, ни через пятнадцать минут, хотя сообщения отмечаются прочитанными сразу же. Тойя недовольно щурит глаза, думая, не настрочить ли гневную тираду на тему подобных вбросов, но сонливость побеждает на середине первого предложения. Поэтому Тодороки его удаляет, отключает телефон и переворачивается на другой бок. Честность Тенко граничит с хамством, и Тойя почти понимает, почему он сказал, что на него нападали пятьдесят раз. Но от него исходит какая-то невероятная энергия жизни. И понимание, что соответствовать этому миру вовсе не обязательно. Это то, чего так не хватает Тойе в его повседневной жизни. Чувства, что не все играют по правилам. И, может быть, сегодняшняя встреча была далеко не идеальной, и работать над этим придется долго, но тянущее чувство в груди отпускает хотя бы на эту ночь.