***
Летняя ночь ползла лениво, перебирая каждый листик и травинку прохладой. За остаток светового дня пронеслись два несильных дождика, к вечеру успело чуть подсохнуть. Практически сразу Валерий предложил девушке не торчать на продуваемом берегу и вернуться обратно к дому в деревне. Ульяна нехотя согласилась, заметив за дальними деревьями стальное, темное небо. — И часто тут такая погода? — поинтересовался Валерий, подкладывая толстую ветку в костёр. — Ну-сь, в прошлом году такого точно не было, — пожала плечами Ульяна и протянула пальцы ближе к огню. — Я к ребятам второй год приезжаю на месяц почти. Витя и Владимир из местной охраны. Первый тот ещё козел, но в помощи ещё ни разу не отказал. Анатолий Степанович вообще мой бывший преподаватель в универе, сейчас вот что-то типа полулегального гида или проводника туристического в сезон. Я сама работаю в «Соснах», Беларусь. Можно сказать, сейчас на задании: слежу за фоном, делаю замеры, фотки всякие. Недели через две домой. А ты? — Практически то же самое, — улыбнулся парень. Они немного помолчали, слушая пение поздней птицы совсем недалеко. Ульяна глянула на часы. — Чего-то они долго в этот раз. — М? Долго? — не совсем уверенно переспросил Валерий, снова с неохотой переключившись с кудрей девушки на пламя костра. Ульяна знала, что он за ней наблюдает, но не собиралась его смущать. Кивнула, тоже кинула в костёр прутик. — Обычно местная охрана и полицаи гоняют и штрафуют всяких малолеток, переигравших в стрелялки. Но есть и нормальные люди, серьезные. Многие бывшие сталкеры с годами превращаются в хороших провожатых или официальных экскурсоводов. Знаю тех, кто всерьез занялся исследованиями и фотографией. А некоторые, очень уж их мало, продолжают год за годом исследовать тут всё сами. Ходят одни, всё знают, никого чужого с собой не берут. Правильно делают, в принципе. Потому как народ не понимает и лезет везде, даже куда вот вообще не надо. Поэтому мы все удивились, увидев Бориса с компанией. Его вообще очень трудно найти, сам приходит, если нужно, ну или что-то произошло. Тогда шеф местный собрания устраивает. Сталкеры, самосёлы, сотрудники, охрана. Сам интересуется обстановкой, предупреждает, ежели чего случилось где. Чего тут неопытные только не ломали-переломали, я уже молчу про любителей пособирать грибки-ягодки, диких животных. А, ну и мародёры. Что они тут ещё упереть собираются? Вот бы графиту понабрали в свои корзинки. Прости, просто злоба берёт иногда. Наверное, Борис уже успел тебе нажаловаться на мусор и всё такое? — Да, и не только, — девушка не поняла интонации ответа Легасова и не хотела расспрашивать, но любопытство всё-таки победило. — А вы давно вместе? Ей показалось, что вслед за подпрыгиванием парня дёрнулось даже бревно. Ульяна свела брови и в некотором непонимании покрутила пальцем в воздухе. — По зоне сколько с Борисом Евдокимовичем вместе ходите? Сердце парня быстро рухнуло обратно от горла, чуть заболела голова. Пришлось снять очки и как бы устало потереть глаза. — Я понял, просто так глаза резануло, думаю, от дыма костра, не ожидал. Больно, — почти не соврал Валерий. Дым и правда уже несколько минут дул прямо на него, но парню было лень пересесть. — Стой, не три, — резко подскочила девушка, нависнув над ним. — А вдруг попало что-нибудь! Дай посмотрю. Мягкий локон скользнул прямо по носу Легасова. На нём не было типичных для женских волос ароматов шампуня или кондиционера. Только лёгкий запах костра, травы и чего-то лесного. Земляники? Её ладони были тёплыми, аккуратно придерживали его за щёки и лоб. Она сняла и сунула сползающие очки себе на кофту, зацепив одной дужкой за край ворота. «Налево, теперь направо, поморгай немного, я её вижу», — лекторским голосом командовала она. Валерий нашёл это забавным, усмехнувшись ей в ладони. Наконец, она позволила их глазам встретиться. За едва бликующими стёклами притаились ранние лепестки гортензии: даже в темноте была заметна ярко-голубая радужка. — У тебя есть девушка? Там, дома? — очень тихо поинтересовалась Ульяна. — Была, — тоже негромко ответил Легасов, ощутив новый сильный порыв ветра. Он избавил её от подробностей. Краткое изложение последних отношений кончилось бы фразой: «И сказала она — наука или я. И да приехало через пятнадцать минут такси, дабы умчать её к маме. Занавес». Валерий улыбнулся, ощущая приятную теплоту на лице, коснулся её ладони… и тут же поник. «Ни кома в горле, ни дрожи… спокойно и без нервов держать взгляд другого человека. Разве не так это должно быть? — не вслух задал себе вопрос парень и сам же раздражённо ответил. — Подойди к Борису сам и узнай. Совершенно. Исключительно не так». Легасов грустно сказал: «Извини, Ульян. Я сейчас ещё не разобрался», — немного неловко пожал плечами и опустил руки на свои колени. Девушка ещё секунду хмурилась, а затем мягко выдохнула. С какой-то хитрой улыбкой вернула очки на нос парня, сцапала его ладонь в обе свои и крепко пожала. Совсем рядом раздался ехидный мужской возглас: «Иди своей дорогой, сталкер! Твоего студентика только что увела наша обаятельная, привлекательная и очень умная, прошу заметить, Ульяна Александровна!» — из тени деревьев появлялись люди с лодки. Перед ними в нескольких шагах стоял в расслабленной позе Щербина, придерживая что-то за спиной и медленно раскуривая очередную сигарету. Остальные тоже не были с пустыми руками, но все тяжело дышали после ходьбы. Кроме него. Валерий заметил улыбку и направление взгляда Ульяны, сам тоже почему-то улыбался. Красно-желтая точечка метнулась в песок, скрылась под подошвой ботинка. — Ульян, — уже без издёвки привлёк внимание девушки кудрявый, протягивая небольшую квадратную сумку с длинным ремнём. — Спасибо, Вить, — Ульяна сразу полезла внутрь. Фотоаппарат, бумаги, что-то загремело. Легасов повернулся на шум ткани — с плеча Бориса сполз ярко-морковный рюкзак с одной целой лямкой, аккуратно брякнулся у бревна-лавки. «Большое спасибо, Борь!» — едва не завопил парень, бросился к сумке. Не заметил косого взгляда Виктора. В сумке был почти порядок: грязь и влага почти не тронули содержимого главного отдела, техника и бланки были на месте, хоть и слегка помяты. Из потерь — отсутствующий каремат и те крошки от еды, что виднелись из полураскрытого переднего отделения. Какой-то мохнатый мерзавец все-таки поживился. Искра вопросов о рюкзаке быстро развилась в пламя бурной беседы. Виктор и Анатолий, перекрикивая друг друга, живо описывали поход по кабаньим следам и охоту на тетерева из спортивного лука. Птица упала в те же кусты, где минутами позже парни нашли ещё и рюкзак. Валерий наконец понял, что это были за бурые пятна на ткани, сморщился. В беседу включилась Ульяна, предложив всем сделать общее фото. Щербина усмехнулся, втихую подставив два пальца за затылок Легасова. Резко подскочил Виктор, заслонив собой часть кадра. Владимир, наконец, тоже подошёл ближе. Все немного успокоились, уставившись на красный огонёк-таймер фотоаппарата. Девушка в последний момент успела навалиться на всех, так что на фото получилась слегка ошалевшей. После дней и ночей одной лишь природы шумная компания оказалась удивительно к месту. Никто бы не признался, но сердце кольнуло тоской по дому у каждого. Даже не по дому, а по тем бесконечным дням безделья и радости, сожжённым дневникам, посиделкам допоздна. Буквально из ниоткуда появилась гитара. Владимир просто внезапно провёл по струнам, улыбкой ответив на вопросительные взгляды. Впечатления первой встречи прогорали вместе с древесиной костра. Тихо зашуршали пакетики с едой и закусками. На железной треноге в чайнике закипал шиповник. Владимир долго гладил струны, подкручивал колки, кашлянул. Я бился лбом об дно небес И в дыры чёрные падал, И был родным мне тёмный лес, И заповедные гады. И я бродил среди огня, Руки сжимая до хруста. И всё, что было у меня… Вот тебе чувства! В них и причина любого искусства, мы ранены грустью, Но где-то на дне наших глаз я вижу надежду… Негромко, чтобы не перебивать, Виктор шепнул что-то девушке на ухо. Хихикнув, Ульяна кивнула.***
— Так-с, господа! Единодушно решив у себя в голове, постановляю план ночевки, — начал Виктор, строго сложив руки. — Во-первых, эти двое уже отночевали своё в комфорте, так что, без обид. Щербина и Валера разложат палатку. Дядь Толя уже свою разложил, как я вижу, так что… Мы с Ульяной сегодня ночуем в постели. — Там нет кроватей, — предупредил Борис. — О, не беда, это своё спальное, что бы там ни было, я уступаю Вове. А то вон он уже покраснел от возмущения весь, — похлопала Виктора по плечу Ульяна и потрясла своей палаткой перед его лицом.***
Люди наконец разошлись: в костре догорали последние красные жилки. — Борь, как думаешь, они специально-оу? — зевнул на последнем слове Валера. — Тебя это беспокоит с тех пор, как Ульяну увидел? Легасов лежал в палатке, высунувшись головой в проход. У Бориса был как бы раздосадованный голос. Он сидел у входа, на земле, наблюдая за звёздами. Сначала, Валерий не понял, хмуро уставившись ему в затылок. — Если бы меня что-то беспокоило… — запнулся на секунду, — я бы тебе это не показал. Щербина повернулся, с подозрением прищурился. — Не показал что? — Что у меня в рюкзаке, — чуть меньше уверенности в голосе и Щербина догадается. — Там ничего такого нет, я заглядывал, чтобы выгнать паука. — И во внутренний отдел? И если более очевидного предлога войти не существовало на свете, то Борис явно над ним издевался. Нет, всё-таки встал и со вздохом зашёл. Отыскав глазами рюкзак, поплёлся к нему, опустился рядом. Дальше произошло сумбурно. Валерий решил не думать слишком много — всё равно при таком волнении обязательно что-то пошло бы не так. Никаких слов. Резко коснувшись пальцем губ мужчины, Валерий шикнул. Щербина на секунду замер, с тем же недоверием скрестил руки на груди. Но едва студент запереживал ещё сильнее, Борис с ухмылкой повалил его на спину. Резкий выдох закончился смехом — всё-таки, мужчина был тяжёлым. Сухой, быстрый поцелуй. Больше похожий на неловкое прикосновение. Борис забрал его под себя, скомкал руками, мял и гладил кожу бедра, ухватил за шею. Теперь стало жарко и влажно. Щелкнула пряжка ремня. Борис спустился губами к мочке уха и шепнул: «Они нас услышат. Я… нежно, но…». Но он не закончил, потому что звук был от другого ремня — его собственного. Воспользовавшись замешательством, Валерий потянул на себя правый локоть мужчины, завалил на бок. Борис не сопротивлялся, но явно был удивлён. «Моя очередь», — не дожидаясь ответа, Легасов слегка надавил подбородком на бугорок через штаны. В принципе, он решил не затягивать. О яростном желании и ангельском терпении говорила рука на затылке, на грани боли ухватившая его за волосы. Очень горячо и нежно. Медленно, стараясь не задевать кожу зубами, Валерий решился добавить язык. Судя по глухому рыку, он всё делал правильно. Незаметно потянулся свободной рукой к себе в штаны, опустил джинсы и белье. «Я бы оттрахал тебя ещё там, в первый ра-а, — прикусив язык, Борис продолжил сквозь слёзы. — Потише, Валер, там не… не важно, боже». Щербина буквально зашипел, второй рукой пропуская через пальцы влажные волосы парня. Ульяне не нужно было видеть, чтобы знать, что происходит внутри. Но она в исступлении боролась с желанием уйти и припасть к той маленькой щёлочке. На цыпочках опустилась в уровень с прорезью на ткани, не смогла отвести глаз. Приоткрытые губы вмиг высохли. Борис поклялся себе, что не напортачит снова. Стойко пережив жар близости уже дважды, сейчас еле сдерживался. Буквально кусая себя за язык, отрезвляясь, чтобы не причинить боли, не унизить. Гулкий стук в ушах перекрыл пошлые горловые звуки у паха. Щербина сильно потянул парня за волосы вверх, крутанулся. Теперь Легасов не сможет сравнять счёт, останется должен — Борис без ласки взял в кулак влажную головку, оттянув кожу и влагу ниже. Лицо девушки пылало. Меж её ловких пальцев на бельё просочилась смазка. С сожалением прикусив губу, прикрыла глаза на секунду. Теперь тройничок уже не казался таким неправильным. Он кончил быстро, не мог терпеть больше. Не позволил Легасову отдышаться, сильно надавил на шею. Резко подав бёдрами вверх, почувствовал, как головка упёрлась в горло. Парень захрипел. Медленно вынимая член, Борис наращивал темп рукой. Костяшки с силой забились о мошонку и пряжку. Валерий наконец вдохнул и чуть не потерял сознание, дёрнувшись в наслаждении — Борис разжал кулак у основания. Резкими толчками семя запачкало штаны мужчины. Ульяна судорожно дышала в рукав, вынимая два пальца из влагалища. Накатившая усталость неслабо дала по мышцам. Даже у Бориса всё ещё тряслись руки. Легасов же тяжело опустился справа от мужчины. Прошло несколько минут. За палаткой кто-то лениво прошёл. Скорее всего, кто-то ушёл отлить в кусты. — Я сейчас, — после недолгих раздумий сказал Борис, начиная подниматься. — М! — коротко, но очень отрицательно запротестовал парень, перекатившись ближе. Борис хохотнул и в чувствах чмокнул его в светлую макушку. Валера перестал возиться и уже засопел. Через сетку в потолке глядели звёзды.***
Утром нехотя собирались. Отлежавшая щёку девушка умчалась первее всех за водой. Медленно упаковывались, со сна спотыкаясь о кусты и вещи. Жалобно мяукнула гитара. Позавтракали. Прощались уже друзьями. Владимир и Виктор унесли целый ворох вещей с собой — быстро доставят тяжести по реке. Ульяна и Анатолий прошли с Борисом и Валерой несколько километров, свернув потом на одну из асфальтированных дорог. Остановились на минутку на обочине. Щербина быстро сделал заметки в каком-то бланке, другой мужчина кивал. Ульяна сидела на пне и болтала ногами, закинула в рот малинку, облизала пальцы, странно подмигнув Легасову. — Не теряйся так надолго и, если что, звони по спутниковому, — сказал Анатолий, крепко пожав руку Борису. — Если выживу, с таким-то напарником, обязательно, — шутливо отмахнулся Щербина. Ещё раз попрощались.***
Есть ещё люди, умеющие держать все свои обещания. У Бориса был опыт и знания, у парня — фотоаппарат и дозиметр. Таких интересных и живописных мест студент и не надеялся найти. А ещё у Бориса были связи — его пропускали туда, куда человеку даже с разрешением не попасть. И ко всему, теперь они постоянно разговаривали. О жизни, погоде, людях, природе и времени. Мимо протекали провода, железные кости бывших зданий, нетронутые дороги. Крики птиц мешаются с дождём — они пережидают его в бывшем магазине с нечитаемой вывеской, — и вот уже опять солнце слепит глаза. На следующее утро Валерий смог зарядить оборудование в пункте охраны. Кадры должны были получиться невероятными — тестовый взлёт дрона прошёл успешно. — Есть место повыше, — заметил Борис, закончив разговор с одним из сотрудников. — Насколько? — оживлённо поинтересовался парень. — Крыша многоэтажки. Валера повернулся и выгнул бровь. «Шутишь?» — Нет, конечно, — Борис, брякнув ключами в кармане, улыбнулся во все тридцать два.***
Упавшая ветка, вывороченная из ствола старого дерева, стала последней. Кладка не выдержала и треснула от края до края. Бетон снизу изломился зубцами, посыпался крошкой. И совсем небольшое давление могло обвалить всю конструкцию целиком. Опасно загудела изнутри арматура.***
— Ну, Валер, чё застрял? Шагай давай, не бойся, не обвалится. — Стой, стой, а что это был за звук?