Мой любимый Стерек

Вот черт! Стайлз катастрофически сильно опаздывал на лекцию, и всему виной, разумеется, Джексон, который должен был его разбудить, но почему-то не стал этого делать. Весь путь до универа Стилински проклинал своего лучшего друга. Он ведь несколько раз напоминал ему о том, что его необходимо разбудить! Ну ничего, Стайлз еще отыграется. Например, завтра, когда Джексон попросит его прогуляться час-другой, он проигнорирует это и заявится в самый неподходящий момент, обламывая другу секс. Да, Стайлз бывает злопамятным. Но, черт побери, это же первая лекция с профессором Хейлом! А о нем ходят разные слухи… Говорят, он очень требовательный к своему предмету и весьма строгий. А еще, по словам Эрики, которая успела увидеть его на кафедре, профессор Хейл был невероятно горячим. Эрике Стилински верит. У девушки хороший вкус на мужчин. Чего только стоит ее шикарный парень Бойд. А вот у Стайлза нет парня. У него вообще ничего нет, кроме друга-придурка и проблем со сном. И все же, удача была на стороне парня, ибо он успел забежать в аудиторию до начала пары. Он сел чуть ниже предпоследних рядов, возле Дэнни, и дружелюбно улыбнулся ему. Когда началось занятие, и профессор Хейл появился в дверях, Стайлз понял одну вещь: Эрика нехило так преуменьшила действительность. Ведь Хейл был не просто «горяч», он был слеплен из великолепия, красоты и сексуальности. Широкие плечи, завернутые в белоснежную рубашку, чёрные брюки, выгодно подчеркивающие упругие ягодицы, недельная щетина, создающая романтический образ некого поэта, и пронзительный взгляд, способный вызвать у любого табун мурашек. Стилински впервые пожалел, что сел не на передний ряд. Он желал любоваться мужчиной вечно. — На представления тратить время я не собираюсь, — без приветствия, сразу же начал профессор, — вы и так знаете, на чью пару пришли. Ко всему прочему мое имя написано на доске, — он подошел к столу и присел на край, кладя журнал рядом, — поэтому перейдём сразу к делу. На сайте я дал вам задание написать эссе по любому из произведений американской классической литературы. Не забудьте сдать в конце занятия, ведь мне нужно узнать, насколько плачевно состояние вашей группы и есть ли среди вас проблески юных авторов. Предупреждаю сразу: у меня будут любимчики, которых я буду выделять на фоне всей остальной бездушной массы. Хотите стать любимчиком? Просто выполняйте заданную работу на отлично! И ещё, — хотел добавить Хейл, но ему помешала резко возникшая громкая мелодия. *Ha-ha, well now, we call this the act of mating/Ха-ха. Ну, ладно, мы называем этот акт спариванием…* Всё начали оглядываться друг на друга, пытаясь понять, у кого могла заиграть пошлая песня из девяностых. *…Sweat baby, sweat baby/Потей, детка, потей, детка. Sex is a Texas drought/Секс — это техасская засуха…* — продолжала играть песня, и с каждым новым словом солиста лицо профессора Хейла искажалось гримасой злости. *…So put your hands down my pants/Поэтому засунь руки мне под брюки. And I bet you'll feel nuts/Спорим, ты нащупаешь яйца…* — Даю секунду на то, чтобы смельчак выключил эту песню, иначе ваша группа будет у меня на особом внимании! — предупредил профессор, но никто не спешил выключать сие творение. Стайлз был в шоке. Он не мог понять, у кого хватило бы наглости провернуть подобный трюк. Да и зачем? Это ведь лишь первое занятие! *…You've had enough of two-hand touch/Я уже достаточно трогал тебя двумя руками, You want it rough, you're out of bounds/Ты хочешь грубости, ты необузданна…* — Да выключите уже это дерьмо! — послышался голос с первых рядов. Стайлз лишь пожал плечами, соглашаясь, что песня была с не самым приятным текстом. Не то чтобы он слушал классику, но до подобных произведений точно не опускался. *I want you smothered, want you covered/Я хочу задушить тебя, наброситься на тебя сверху, Like my Waffle House hash browns/Как на чипсы Уэфл Хаус. Comin' quicker than Fed Ex/Я кончу быстрее, чем служба по доставке ФедЭкс выполнит 1 заказ…* — Чувак, — тихо наклонился к нему Дэнни, — мне кажется, или это у тебя играет? — спросил одногруппник, пристально глядя на него. Стилински усмехнулся, качая головой в знак отрицания, но прислушавшись, понял — громкий звук доносился из его рюкзака. Смутившись, Стайлз проверил свою догадку, надеясь на то, что он ошибся, но нет, телефон действительно разрывался от песни. И раньше, чем он успел выключить злосчастную композицию, все уже догадались, откуда доносился звук. — Имя и фамилия, студент, — возник перед ним профессор, и выглядел он вовсе не дружелюбно, — решил сорвать мне пару? — Что? — испуганно спросил Стайлз, понимая, как сильно он влип. — Мечислав Стилински я, но это все недоразумение, честно! — его жалкие попытки что-либо объяснить не увенчались успехом. — Пошёл вон из аудитории! — повысил голос Хейл, указывая рукой на дверь. Стайлзу ничего не оставалось, как под пристальными взглядами направиться к этой самой двери. Как только он вышел из аудитории, понимание происходящего накрыло его волной. На земле существовал лишь один придурок, способный провернуть подобное. — Джексон! — завопил Стайлз в трубку, как только друг принял звонок. — Считай, ты уже мертв, ведь я собираюсь медленно и мучительно убивать тебя, и чтобы при этом в твоих ушах играла именно эта мерзкая песня! На том конце послышался дикий смех. Видимо, Уиттмору весело, но ничего, это ненадолго. — Да брось, чего ты такой злой? — все еще смеясь, спросил Джексон, — я уверен, что Финсток оценил песенку по-достойному. Стайлз просто замычал в телефон. И этого идиота он называет своим другом? — У меня первая пара у профессора Хейла, кретин! Все, поговорим дома, — грубо сказал он, прежде чем выключить звонок. Сейчас нужно было думать, как исправить первое впечатление. «Вот черт, я не знал, клянусь! Сильно влипло?», — пришло сообщение от Уиттмора, которое Стайлз решил проигнорировать. Он ещё подумает, как Джексон будет выплачивать ему моральный ущерб, и это будет нечто большее, чем две коробки пиццы. *** После окончания всех пар Стайлз набрался храбрости и, постучав в дверь, вошел в пустую аудиторию, в которой кроме него и профессора Хейла никого не было. — Еще раз здравствуйте, — неловко начал парень, подходя ближе к профессорскому столу, за которым сидел мужчина. Дерек окинул его внимательным взглядом и кивком головы попросил продолжить. — Я тебя помню, — сообщил мужчина, — чего хотел? Стайлз горько усмехнулся. Ну да, теперь он ещё долго будет у профессора на «особом» счету. Он ведь не такого внимания просил! — Извиниться, — честно сказал Стилински, — и объяснить произошедшее утром. Мой друг решил меня разыграть, поэтому и поставил новую песню на мой будильник и перевел время. Я не хотел ни в коем случае вас оскорбить или сорвать вам лекцию. И не принимайте слова песни на ваш счёт! — зачем-то решил добавить Стайлз. — Вы, конечно, безумно горячий, и я бы с радостью занялся бы с вами сексом, но… — к концу данного предложения, Стилински потерял мысль, поэтому замолчал, неловко переступая с ноги на ногу, — вот… Когда Дерек увидел, кто зашел к нему в аудиторию, он был готов высказать все свое негодование по поводу утренней выходки и припугнуть студента тем, что тот не сдаст его предмет. Но услышав, как тот искренне оправдывался, невольно улыбнулся. Этот парень действительно только что сказал ему, что не против с ним переспать? Серьезно? — «С радостью», говоришь? — спросил Дерек, решив немного повеселиться, — Ну, тогда раздевайся. Стайлз опешил на секунду. Его мыслительный процессор дал сбой, и он, раскрыв рот, уставился на профессора. — Прямо здесь? — спросил Стилински и оглянулся по сторонам, вспомнив, что дверь в аудиторию была не закрыта. Дерек встал из-за стола и, плавно двигаясь, подошел к парню, ненароком оглядывая его с головы до ног, оставаясь, на удивление, довольным. — Ты прав, —сказал профессор, стоя непозволительно близко к своему студенту, — мы же не хотим по-быстрому, да? — он чувствовал, как дрожит парень перед ним, и как настоящий хищник, испытал от этого удовольствие. — Вот, — Дерек отошел на шаг от Стайлза, чтобы на бумажке написать свой адрес, — приходи сегодня в семь. И будь уже готов, я не люблю долгую прелюдию. Дерек вручил свой настоящий адрес лишь потому, что был уверен — этот напуганный ягненок никогда в жизни не решится заявиться домой к волку. Но тем не менее, Стайлз сложил листок в карман и, открыв рюкзак, достал оттуда папку. — Эссе, — произнес он, кладя папку на стол, — еще увидимся, — сказал он уже в дверях и подмигнул, заставляя задуматься Дерека, а не ошибся ли он насчёт паренька. *** Стайлз дрожал, но не от страха, а от предвкушения. Он, черт возьми, еле сдержался, чтобы не упасть на колени и прямо там, в аудитории, взять в рот у профессора. Ещё бы, два месяца без секса, а тут такой мужчина сам себя предлагает! Он был настолько счастлив, что простил Джексона, запираясь в ванной и тщательно себя подготавливая, предвкушая сегодняшний вечер. <…> — Так, — напрягаясь, сказал Дерек, открыв дверь и заметив на пороге того самого парня, с непроизносимым именем, который, видимо, не понял прикола, — это недора… — но договорить слово ему не дали, так как Стайлз взял все под свой контроль. Он обнял мужчину за шею и прижавшись к нему, страстно и со всем желанием, поцеловал. — При всем уважении, профессор, — с придыханием произнес Стилински, толкая мужчину внутрь дома и закрывая за ними дверь, — за пределами университета, — говоря это, он плавно расстегивал пуговицы на своей рубашке, оголяя соблазнительный торс, — вы теряете всю свою власть. Дереку бы разозлиться от подобной наглости, но он чувствовал лишь свое возбуждение и небывалое желание поиметь этого парня. Да уж, у Стилински есть все шансы стать его главным любимчиком. *The bad touch (Bloodhound Gang)