***
Они прибывают на стадион в приподнятом настроении. Они готовы, у них есть план, и даже несмотря на пиздец, происходящий вокруг сборной, они знают, что могут победить кого угодно, даже действующего чемпиона Европы. До старта игры десять минут. Серхио делает свой обычный круг почета по раздевалке, обнимая и раздавая поцелуи, и Жерар наклоняется чуть больше нужного, когда очередь доходит до него, впитывая запах Серхио, наслаждаясь ощущением его щеки, грубая щетина на их лицах такая колючая, и этого достаточно, чтобы Жорди это заметил и многозначительно повел бровями. Жерар шутливо толкает Жорди, когда они выстраиваются в подтрибунке, и они улыбаются друг другу. Предвкушение бурлит в венах. Толпа вдалеке ревет, и Жерар внимательно слушает последние наставления Серхио, прежде чем они выйдут на поле с непоколебимой уверенностью в собственной победе. Но матч не успевает толком начаться, как все разваливается. Они пропускают элементарный пенальти, и, прежде чем Жерар успевает понять, что случилось, они забивают в ответ, и начинается настоящая битва. Каждый раз, когда они врываются в чужую штрафную, происходит очередная неудача. Когда испанцы наконец выходят вперед, Жерару хочется прыгать от радости. До тех пор, пока он не смотрит пристальнее на сбившихся в кучу празднующих товарищей. Все они скачут, кричат, а Серхио — прямо в эпицентре, вцепился в Косту. Жерар внезапно чувствует, как горят его глаза. Желчь подступает к горлу, когда он видит, как Рамос и Коста соприкасаются лбами, как широко улыбается капитан. Он все смотрит и смотрит, не может заставить себя отвести взгляд, как бы сильно ни болело в груди. Наконец локоть, милосердно ткнувший его в бок, выводит Жерара из транса. — Перестань мучиться, — шипит Жорди, прежде чем снова занять свое место. Жерар кивает и пытается стряхнуть с себя оцепенение, но он продолжает отвлекаться, взгляд цепляется за Косту чаще, чем нужно, глаза как кинжалы, впиваются в его затылок. Позже он вообще не мог вспомнить, как это случилось. В один момент он несется за мячом, а в другой уже валяется на газоне, сцепившись ногами с кем-то из португальцев. Свисток судьи оглушительно отдается в ушах. Серхио подходит, чтобы утешить, мягко хлопает по плечу, но Жерар четко видит в его глазах неодобрение. Они выстраиваются в линию для штрафного, и Жерар пытается убедить себя, что португальцы не забьют. Это будет слишком херовым совпадением, говорит он сам себе, слишком большой неудачей, ведь Роналду не так хорош со штрафными, его статистика не очень... Он наполовину успевает додумать эту мысль, когда мяч пролетает над его головой и влетает в сетку. Жерар не знает, что теперь делать с самим собой, последние минуты матча какие-то размытые, и когда он тащится с поля, то знает, надо радоваться ничьей против самого сурового противника в группе, но это слишком похоже на сокрушительное поражение.***
— Есть минутка? Жерар отрывается от телефона, удивляясь, почему Серхио так поздно не спит, ведь они вернулись на базу несколько часов назад. — Конечно, — говорит он, откладывая телефон. — Что такое? — Ты не против поговорить у меня? — спрашивает Серхио со странно серьезным выражением лица. Жерар кивает, игнорируя неприятно чувство, скручивающее желудок. — Так о чем ты хотел поговорить? — спрашивает Жерар, когда они наконец оказываются в комнате Серхио. Он стоит столбом, неловко засунув руки в карманы, разглядывая фотографии семьи и друзей Рамоса, маленькие сувениры и безделушки, которые тот привез с собой в Россию. Надо же, насколько уютнее комната Серхио по сравнению с его собственной. Когда Серхио не отвечает, Жерару приходится делать выводы самому. — Если это из-за моего косяка со штрафным, то я и так знаю, что облажался по полной. Не надо читать мне нотации, — заканчивает он более оборонительно, чем намеревался. — Не в этом дело. — Серхио почесывает бороду, садится на кровать, но тут же снова встает и принимается расхаживать взад-вперед. — Просто… — он неопределенно машет рукой. — Нам нужно работать лучше. Мы совершаем слишком много ошибок, отдаем слишком много легких мячей. Мы не может продолжать играть так. Нарвемся на неприятности. — Знаю, — кивает Жерар в знак согласия. — Мы с этим разберемся. У нас полно времени до следующей игры. Будем думать, эта была самой сложной. Теперь будет легче. — Надеюсь, ты прав, — вздыхает Серхио. — Но нам нужно лучше находить общий язык. — Да, — соглашается Жерар, до странного быстро теряя дар речи. Дело не в том, что он не согласен с Серхио, но их проблема — не та, над которой можно поработать на тренировках. — Эй, можно спросить? — голос Рамоса выводит его из задумчивости. — Конечно. — Ты последнее время рассеянный. Что-то случилось? — Ничего страшного. — Уверен, что нет ничего, что мне нужно знать? Могу чем-то помочь? — спрашивает Серхио, задумчиво изучая его лицо и хмурясь. — Я беспокоюсь за тебя. Жерар тяжело вздыхает, стараясь не думать о том, что может значить беспокойствие Рамоса. Он качает головой. Ничего, что я хотел бы тебе рассказать, — думает он, смотря на свои ладони. — Отлично, — кивает Серхио, хотя убежденным он при этом не выглядит. — Тогда лучше поспать. Уже поздно. — Да, — бормочет Жерар. Он уже стоит у двери, когда вдруг в мгновение ока становится будто одержим злым духом, по крайней мере, это единственное разумное объяснение того, что он делает дальше. — Ты спишь с Костой? В комнате воцаряется мертвая тишина. Жерар замер. Иногда ему нужно думать, прежде чем болтать. Серхио потрясен, а Пике просто хочется сбежать к себе и спрятаться там навсегда, но уже слишком поздно, назад не повернешь. Поэтому он поворачивается, собирая последние остатки мужества, и смотрит Серхио прямо в глаза. — Ну? Так да или нет? Серхио недоверчиво смотрит на него, ошеломленный неожиданным вопросом. Непонятно, что бесит Жерара больше — то, что он вообще это сказал, или то, что это прозвучало как реплика от ревнивого придурка. — О чем ты вообще? — Серхио наконец обретает способность говорить. Он хмурится и сжимает губы в тонкую линию. — Я видел, как он прошлой ночью выходил из твоей комнаты. — И что? — Что он там делал после отбоя? — Это не твое дело, — холодно говорит Серхио, и Жерар почти видит, что его всего потряхивает от злости. — Мое, если это влияет на команду, — парирует Жерар, не собираясь отступать, когда он наконец так близок к возможности получить хотя бы какие-то ответы. — Тогда тебе точно не о чем беспокоиться! — огрызается Серхио. — Я не полный идиот. И не сплю с теми, с кем играю в одной команде.