Белковые тела

      Этери Сталина старалась двигаться как можно тише. Ей чудесным образом удалось избежать смерти, и теперь она старалась не попадаться никому на глаза. Этери чувствовала опасность каждой клеточкой своего тела, и, хотя она и не отрицала наличие у себя паранойи, сейчас это было более чем обосновано. Сталина, хотя и не знала, кто и зачем похитил её… их, была уверена, что это сделали не просто так, да и вообще её… их собирались убить, и это было вне всякого сомнения. Поэтому, перенеся сначала жуткую головную боль из-за каких-то приборов, а затем чуть не оказавшись проткнутой огромным тесаком, женщина собиралась как можно тише покинуть жуткое место и как можно скорее добраться до своей страны. Она нужна в СССР, там сейчас должна заканчиваться победоносная Курская битва.       Этери медленно шла вдоль стены, стараясь не шуметь и вслушиваться во все посторонние звуки. Она принимала каждый шорох за надвигающуюся опасность. В данной ситуации вряд ли это не являлось правильным решением.       Завернув за угол, Сталина вздрогнула при виде трупа на полу и, перешагнув через него, отправилась дальше. По коридору гулял ветер, и она то и дело вздрагивала от холода. Явно мужские больничные штаны и чересчур широкая рубашка были совсем не по размеру и мешком висели на её маленьком худом теле. То, что она в больнице, женщина поняла сразу, как только выбралась из своей палаты. Вокруг были каталки, на которые обычно укладывают больных, и валялись хирургические инструменты. Да и к тому же многие трупы были одеты в белые халаты.       Бетонные полы будто бы вытягивали тепло из босых ног, но видимо кто-то посчитал выдачу обуви слишком большой честью для неё. Так Этери медленно двигалась по длинным одинаковым коридорам больницы, отказываясь даже самой себе сознаваться в том, что она не знает, как выбираться.       Она старалась не думать о тех, кто попал сюда вместе с ней, о других главах государств. Но не получалось. В голову постоянно лезли всякие мысли об их местонахождении. А также о Гитлере. В особенности о том, как он сумел вскочить с кресла тогда. Создавалось ощущение, что он играл в этом похищении не последнюю роль. Однако жизнь научила Сталину не делать в трудных ситуациях никаких поспешных выводов. А в этом случае, так и подавно не следовало поступать.       Она шла вперёд, пока в один момент это стало абсолютно невозможно. Было темно, хоть глаз выколи. И она больше не видела куда идёт, а значит и не могла видеть опасность, поэтому вскоре Этери свернула в один из кабинетов. Это оказалась огромная светлая комната, которая, судя по предыдущему опыту Сталиной, могла вполне оказаться сквозной. Понадеявшись на это, женщина пошла дальше.       Однако, сделав несколько шагов, Этери остановилась. Откуда-то из центра комнаты раздавались странные звуки. И она отчётливо видела чьё-то движение. Сталина было сделала шаг назад, но всё же решила двигаться дальше вперёд, надеясь на свою удачу и то, что ей удастся пробраться незаметно.       Двинувшись внутрь комнаты, она увидела хирургический стол. На нём были органы. Человеческие органы, догадаться не сложно. Подавив позыв к рвоте, она постаралась как можно быстрее пройти эту комнату и даже забыла о том, что нужно быть тихой и внимательной. Поэтому через несколько секунд она ударилась об один из свисающих с потолка трупов. Женщину охватил животный страх. Так, видимо это тот самый момент, когда стоит начать паниковать. Только вот паниковать не в её правилах. Только не теперь, когда она так нужна своей стране, своим людям. Сейчас Сталина должна сделать всё, что в её силах и выбраться отсюда.       Поэтому она, зажав нос рукой, чтобы не чувствовать ту нестерпимую вонь, которая по мере продвижения по комнате становилась всё сильнее, твёрдой походкой двигалась дальше. Вот комната закончилась, и Этери, открыв стеклянную дверь заляпанную кровью оказалась в другой. Это помещение было даже ещё больше и из-за шкафов, которые стояли прямо перед входом был слышен громкий механический звук, звук электропилы.       Сталина никогда прежде не видела этот инструмент, но сразу же поняла, что это он, когда выглянула из-за шкафчиков. Его держал в руках человек, высоко подняв над головой. Этери медленно, стараясь не шуметь, двигалась вдоль стены. Когда она подошла достаточно близко, то увидела на столе труп пациента (судя по больничной одежде), которого человек с пилой, оказавшийся при ближайшем рассмотрении худым бородатым старичком, вскрывал этой самой пилой. И не просто вскрывал, он то и дело вгрызался в него зубами. Сталина в ужасе замерла не в силах пошевелиться.       Как только женщина смогла прийти в себя, она постаралась покинуть комнату как можно быстрее. От увиденного голова шла кругом, но она изо всех сил старалась сохранить самообладание. И у неё получалось. Ровно до тех пор, пока она не услышала рёв пилы снова. Прямо за своей спиной.       Она побежала. Так быстро, как смогла. Однако спустя несколько метров Этери поняла, что преследователь является лишь плодом её воображения. За ней никто не гнался.       Она огляделась, сразу было понятно, что это тупик, справа и слева от неё располагались решётчатые двери. А впереди — бетонная стена. Идти нужно было в правую замкнутую на огромный амбарный замок дверь, в этом Сталина не сомневалась. Ведь она пришла откуда-то слева, а там был каннибал. Но проблема была в том, что левая дверь была закрыта тоже. И уже на секунду отчаявшись, Этери увидела, что решётка над левой дверью погнута и разломана, не так сильно, но пролезть можно. У главы СССР появилась мысль, что она могла бы поискать что-нибудь, чем можно было бы либо открыть, либо сломать замок. Поэтому Этери подтянулась на руках, с трудом пролезла в дырку, и с большим грохотом упала с обратной стороны. Когда она вспомнила о каннибале, было уже поздно…       Тишину, возникшую на несколько секунд после падения Сталиной разрезал звук пилы. Этери мигом вскочила на ноги. Ей пришлось пройти немного на звук, но затем она спряталась за наклонённый шкафчик, неизвестно что бы случилось, не сделай она этого, ведь перед ней стоял тот самый каннибал с бензопилой. Этери была готова молиться уже кому угодно, лишь бы он не увидел её. И, видимо, он действительно ничего не заметил, так как отправился в противоположную от Этери сторону.       Сталина медленно на корточках двинулась дальше по коридору. Она бы обязательно пошла в другую сторону, но сейчас это было невозможно. Она должна найти хоть что-то, хотя бы и отобрать пилу у этого ублюдка. Но глава СССР должна вернуться в свою страну. Этери просто запретила себе бояться. Она выдохнула и пошла искать ключ… ну или что-то другое… должно же быть здесь хоть что-то.       Женщина заглянула за угол, и… блять… этот каннибал шёл прямо на неё. Этери мигом развернулась и поползла в обратном направлении. Не найдя поблизости укрытия, она забилась в угол в надежде, что он просто её не заметит. Он не заметил. Прошёл мимо, едва не задев пилой. Твою ж мать! Она уже была готова кричать от страха, но неведомая сила удерживала женщину от этого.       Сталина, пропустив старикашку, отправилась туда, откуда он только что пришёл. Она стремилась идти быстрее, что вскочила на ноги, а после поворота сорвалась на бег. А затем спряталась в какой-то комнате.       Это было небольшое помещение, абсолютно грязное и обшарпанное, как и всё остальное здание. В углу стояла кровать со съехавшим матрасом. На секунду Сталиной овладело ощущение безопасности, но затем она повернула голову.       В стене была огромная дыра. Ну как дыра… окно с разбитым стеклом. Впрочем, Этери даже не подумала назвать это как-то иначе, чем дыра. Через неё женщина попала в другую комнату. В ней стояло целых три кровати, на каждой из которых валялось по несколько матрасов. Не лежало, а именно валялось. Они располагались друг на друге, никак не упорядоченные и торчали абы как один из-под другого. Дверь, ведущая из этого помещения, была чуть приоткрыта, и Этери, не найдя ничего похожего на ключ, открыла её и снова вышла в коридор.       И встретилась почти лицом к лицу с каннибалом.       Он на секунду замер, а потом побежал, включив пилу, в сторону Этери. Сталина с криком бросилась по коридору. Она пробежала через дверь, прыгнула в ту самую дырку-окно, а затем снова через дверь. Но там её уже поджидал ублюдок. Он накинулся на Сталину с пилой, чуть не ранив её. Женщина бросилась дальше по коридору, стараясь вернуться туда, где была в самом начале. Она была уверена, что через маленькое отверстие над решётчатой дверью каннибал не пролезет.       Так нужно было сделать, но Сталина просто напросто запуталась в комнатах. Она должна была двигаться чуть дальше по коридору, но вместо этого забежала в какую-то комнату с перевёрнутыми шкафами и кроватями. Ублюдок вбежал за ней, но обманув его, бегая вокруг опрокинутого шкафа, Сталина вернулась в комнату с окном-дыркой и, увидев длинный ящик, спряталась в него.       «Я знаю, что ты рядом», — кричал каннибал. Этери еле дышала. Она чувствовала, что всё её тело трясётся и ничего не могла с этим поделать. «Так, — убеждала себя Сталина, — я должна успокоиться. Ещё и не такие кошмары я в жизни видела. Ещё и не с таким сталкивалась. Нужно взять себя в руки. Я нужна своей стране. Я должна выбраться отсюда.»       Этери прислушалась, и когда стало понятно, что ублюдок ушёл, выбралась из ящика. Урод сломал дверь. У Сталиной по спине пробежали мурашки. Ей удалось найти ещё одну дверь, ведущую в какое-то видимо подсобное помещение, так как в нём стояли огромные шкафы с книгами и другими вещами, которые Этери даже особо не рассматривала. То, что здесь нет ничего нужного ей, было видно сразу. Данное помещение видимо соединяло комнаты, до этого разделённые дыркой-окном. Поэтому Сталина прошла в комнату с кроватями и матрасами и медленно на корточках выползла в коридор.       Этери искала ключ, ну или что-то, чем можно было бы разрезать цепь, но пока не получалось ровным счётом ничего. Поиски не давали результата. Она уже двигалась быстро и слегка нервно, поэтому налетела на урода. Один взмах пилой и на руке уже огромный кровавый порез. Сталина заметила его только тогда, когда уже сидела под кроватью и зажимала рану рукой. Наверное, нужно было бы приложить стерильную повязку, наверное. Но она была так растеряна, что не могла думать об этом. Рана казалась ей каким-то пустяком, о котором в такой ситуации думать как-то неприлично. Нужно было продолжать поиски. Этери прошла в подсобное помещение, там она нашла какую-то непонятную тряпку и перевязала рану, вот так лучше. И уже будучи совсем растерянной, она подняла глаза…       В стене наверху была ещё одна дыра. Женщина подумала, что это здание наверняка давно не ремонтировали, раз оно настолько разбито. Пролезть не составило труда, и уже через секунду она оказалась в относительной безопасности.       Огромная ванная, на полу валяются трупы. Что ж, уже привычные картины, чему тут удивляться. Разве что у трупа, одетого в форму охранника (правда ведь?), на поясе что-то блестит. Сталина подошла… и увидела… ключ! Тот самый, кажется! Она во всяком случае понадеялась на это, и полезла назад через дырку, теперь можно бежать. Кажется, она спаслась.       Добралась до двери с замком она без приключений, ей каким-то удивительным образом удалось избежать очередной встречи с каннибалом. Только вот рука до сих пор болела, будто бы напоминая об осторожности. А вот ключ подошёл, и теперь Сталина могла двигаться дальше.       Она открыла замок и двинулась прямо в тёмный коридор. Идти приходилось на ощупь, и Этери шла, касаясь руками стен. Слегка продвинувшись, она наткнулась на перила, и, сообразив, куда дальше, медленно спустилась по лестнице. Ступенек было немного, но Сталина всё равно пару раз чуть не упала. Руку обжигала тупая боль, но желание снять её хоть как-то, было теперь вторичным. Женщина старалась в первую очередь разглядеть, что впереди. К счастью, в дальнем углу огромного помещения, в котором она теперь оказалась, горел слабый свет. Этери пошла в его сторону, но вдруг остановилась… это был не просто свет… это был огонь… из печей…       Крематорий!       Невдалеке хлопнула дверь, и Этери вздрогнула от ужаса. Она постаралась забиться в какой-нибудь тёмный угол, но как назло все углы теперь казались женщине светлыми, и ни в одном из них нельзя было остаться незамеченной. Она постаралась уйти из комнаты как можно скорее.       Невозможно. Она только на несколько шагов подошла к двери рядом с печами, как вдруг та открылась. От удара по голове Сталина потеряла на секунду сознание, а когда очнулась, то уже была крепко схвачена каннибалом. Тем самым ублюдком с пилой! Ну что она такого сделала, за что ей всё это? Женщине было безумно больно и страшно. Он бросил её на пол, склонился над ней и завёл пилу, попутно говоря что-то про то, что она прекрасное мясо. Но Сталина не собиралась становиться едой для этой твари, она начала вырываться, за что её приложили несколько раз головой об пол. Перед глазами всё поплыло. Всё как-то завертелось, и она услышала металлический скрежет.       «Оставайся там», — то, что она услышала перед тем, как её где-то закрыли. Через несколько секунд она ощутила жар. Чёрт, она же горит. Грёбаный крематорий, она сгорит здесь заживо. В эту секунду у Этери в голове пронеслись мысли о её людях, которые подвергались такому же в лагерях нацистов. Мысли о народе взбодрили Сталину. Если она не может выбраться отсюда ради себя, она сделает это ради своего народа, ради СССР. Этери с яростью начинает долбить ногой кирпичную стену, из которой уже до этого выпал один кирпич. Она чувствует, как огонь обжигает её тело, но решимость сильнее любой боли. Она разбивает гнилую заднюю стенку печи и оказывается по другую сторону от каннибала. И дальше Этери бежит, просто бежит, ублюдок что-то кричит ей вслед, но женщина не слышит, она бежит так быстро, как только может.       И вдруг, за одним из поворотов Сталина наталкивается на заколоченную дверь с небольшой решёткой вместо стекла. Женщина бы прошла мимо, даже не заметив, но её остановили знакомые голоса. Этери подобралась поближе и прижалась к решётке. За дверью был коридор, по которому бежали двое. Ну как, один из них бежал и вёз другого на инвалидной коляске. Что? Это не могут быть они! Но в бегущем она узнаёт Гитлера, ну да, точно! Эту причёску ни с чем не спутать! А второй, наверное, Рузвельт. Сталина очень хотела крикнуть им, чтобы они остановились, забрали её, вытащили отсюда. Но её останавливает то, что она подставит их, что они пострадают все. Каннибал придёт быстрее, чем они успеют сделать хоть что-то. Этери сама найдёт их. Выберется и найдёт. Сталина продолжает тихо продвигаться дальше, а теперь, зная, что хоть кто-то жив, это делать в разы легче.       Поворот, ещё один, вот только сзади снова появляется звук пилы. И вроде бы всё было хорошо, она бежала так быстро, как только могла. Но то ли слабость от кровопотери, то ли удары по голове, то ли обожжённые ноги были виноваты, но он ублюдок догнал Этери, распоров своей жуткой пилой ей спину. Сталина аж вскрикнула от боли: «Помогите!» Вопль смертельно раненого. Может, Рузвельт и Гитлер ушли не так далеко. Вот только Этери всё ещё каким-то образом бежит, наверное, по инерции ноги несут её сами. Женщина чувствует, как штаны сзади начинают намокать от крови, текущей по спине. И больно до ужаса. Всё плывёт перед глазами. Этери еле передвигает ноги.       Каким-то чудом Сталиной удаётся забраться в какую-то комнату. Дышать тяжело. Всё тело болит неимоверно. Этери опускается на пол и тяжело дышит. Где-то, наверное, в другой реальности рычит пила. Это конец. Прости, моя страна! Я надеюсь, что ты переживёшь свою создательницу хотя бы на тридцать восемь лет. Прости, советский народ! Мне так жаль! Прости, что не могу в столь трудный момент быть рядом, не радуюсь вашей победе на Курской дуге с тобой. Вы победили, я, когда ещё с вами была, точно знала это. Прости, мой народ, за все мои ошибки, которые точно где-то были, как без этого. Я же не со зла, я честно старалась работу выполнять. Вы же меня запомните, правда? Я же была неплохой, со своими загонами, да, но я вас так любила, да и вечно любить буду. Я ведь коммунистка, в Бога не верю, поэтому не посмотрю на вас с того света. Но именно сейчас мне почему-то хочется, чтобы было какое-то Царство небесное, откуда я смогу смотреть на мою страну СССР и на мой любимый народ. Я не хочу сдаваться, но сейчас у меня просто нет выбора.       Этери закрывает глаза.       —Сталина! — доносится откуда-то сверху. Вот, а вы говорили, что смерть — не женщина. — Сталина! — доносится до неё нетерпеливый шёпот.       Этери поднимает голову. В углу, на потолке, отверстие, и из него высовывается…       —Муссолини! — Сталина произносит это громче, чем следовало.       —Да, это я. Вы ранены? Боже, вы вся в крови, — на лице у Муссолини читался испуг. — Залезайте ко мне, здесь безопасно. Давайте, скорее! Я помогу!       Итальянка тянет руку, и в этот момент Этери чувствует прилив сил. Я смогу! Моя страна меня дождётся. Сталина медленно, пошатываясь встаёт с пола. Всё тело охватывает боль, но она стоически терпит и идёт к Муссолини, даёт ей руку. Фашистка, ещё вчера воевавшая против неё, затаскивает Главу СССР в вентиляцию. Вовремя. Каннибал врывается в комнату в тот миг, когда там уже пусто. И, когда он уходит, женщины ещё минуту смотрят друг на друга. А затем Этери тихо шепчет:       —Спасибо вам.       —Ой, что вы, я даже не знаю куда дальше, сидела тут в вентиляции, а тут вы, — затараторила Муссолини, — я подумала, что вы поможете мне. Ох, о чём это я, вам самой нужна помощь. Вы же вся в крови, голова, рука, спина, да вы как будто горели к тому же! Господи! Вам бы отдохнуть!       —Всё нормально, — наглая ложь, Этери тут минуту назад с жизнью прощалась.       —Нет, не нормально, вы же вся бледная, да ещё и ступни в ожогах! Ну ничего, я помогу, мы вместе выберемся отсюда. Вы знаете, куда идти?       —Я не уверена, но я думаю, что мы разберёмся…