POV Автор
Путь до нужного дома был недолгим, поэтому пара, если Егора с Кристиной можно так назвать, приехала к месту назначения вовремя. — Здравствуйте, Геннадий, — Булаткин пожал руку мужчине, который открыл дверь квартиры. — Это я вам звонил сегодня. — Добрый день, проходите, — сказал мужчина, пропуская Егора и Кристину в квартиру. Краткая экскурсия по дому ещё сильнее убедила Булаткина в том, что это самый лучший вариант из всех, которые он рассматривал. Квартира в жизни выглядела даже лучше, чем на фотографиях, поэтому дело оставалось за малым – узнать мнение Кристины. — Тебе нравится? — спросил Егор у девушки. — Очень нравится, только... — Кристина замолчала, переводя взгляд то на Егора, то на стоящего рядом Геннадия, а потом подошла к Булаткину ближе и шёпотом спросила: — ты уверен, что хочешь оплачивать эту квартиру, а не поселить меня у себя? Хотя бы в другой комнате... пока. — Уверен, — твёрдо ответил парень, делая несколько шагов в противоположную сторону от девушки. Её наглость раздражала Егора, но он старался сдерживать свой гнев, чтобы не навредить ей. — Если вам всё нравится, на чьё имя будем составлять договор? — поинтересовался мужчина. — На моё. Я буду оплачивать, а жить здесь будет только девушка, — пояснил Егор. Геннадий был удивлён такому развитию событий, но ни возражать, ни спрашивать чего-либо не стал, ведь какое ему дело до того, кто здесь будет жить? Главное, чтобы оплата была вовремя. Когда договор был подписан, Егор оплатил мужчине, как это принято, двойную сумму: за первый и последний месяц, а Геннадий сразу же отдал ключи и удалился.POV Полина
Если Егор променял меня на Кристину и теперь ему совсем плевать на мои чувства, то пусть он хотя бы держит свою шлюху при себе. Я не хочу видеть её усмешки, я не хочу видеть её радость от такой близости к Егору. К моему, блять, Егору. Или уже не моему? Да, уже не моему, хотя я всё так же сильно его люблю. Я знаю, что она делает это специально. Её глаза смотрят слишком хитро. Она чувствует, что победила. Но разве это игра? Я не играю, я живу и чувствую, чего не скажешь об этой девушке, так легко испортившей нашу с Егором жизнь. Если бы только я могла вернуть тот день... Я бы сделала всё, чтобы не отпустить его на банкет. Я бы поехала с ним и контролировала бы каждый шаг. Если бы я только могла... — Интересно, куда это они посреди рабочего дня, — задумчиво произносит Стас, прерывая мои размышления. Хочу, чтобы он замолчал, потому что мысли о том, чем сейчас занимаются Егор с Кристиной, делают мне больно. — Не знаю, наверное, рабочего кабинета мало, — стараюсь говорить сдержаннее, но дрожащий голос выдаёт мою напряжённость. Слёзы скапливаются в уголках глаз, но я часто моргаю и глубоко дышу, успокаивая себя. — Да ладно, забей, — говорит мой коллега, а я горько усмехаюсь его словам. — Тебе не пофиг, что они делают вместе? Он же изменил тебе. Снова напоминает. Будто специально. И фраза «он же изменил тебе» теперь не выходит из головы. — Хватит, Стас, — с нескрываемой злостью говорю я, и парень сразу же замолкает. Приезжают те самые важные гости, футболисты из команды «Зенит», поэтому мы полностью погружаемся в работу. Я забываю и о Егоре, и о Кристине, и обо всём плохом, потому что сейчас существуют только мужчины, стоящие около ресепшена, и я, обязанная заселить их в лучшие номера, оповестить о дополнительных услугах и, главное, улыбаться. Улыбаться, несмотря на то, что в душе война миров, ведь никому не интересно, что происходит в жизни девушки-портье. На работе нужно забывать о своей личной жизни и о своих проблемах.POV Егор
Как только Геннадий ушёл, оставив нас с Кристиной наедине, она сразу же вновь обратилась ко мне: — Я созвонилась с хозяйкой прошлой квартиры, мы можем подъехать туда часам к 8? Мне надо забрать вещи. — Можем, — сказал ответил я, откидываясь на спинку кухонного стула. Признаться честно, я уже заебался возить эту несносную девушку туда-сюда, будто я её личный водитель. Ладно ещё, если бы она уважала меня, но она даже сейчас стоит передо мной в этой ужасно короткой юбке. Какого чёрта она надела юбку в начале октября? Чтобы как можно меньше смотреть на Кристину, я встаю и начинаю детальнее рассматривать кухонную мебель. Не могу сказать, что это интересное занятие, но всё же лучше, чем бессмысленные разговоры с пустоголовой куклой. Иду в ванную, чтобы умыться, а затем в комнату, чтобы и здесь лучше осмотреться. Ничего необычного – просто комната, в которой всё по стандарту: двуспальная кровать, слева от которой стоит стол, справа – большая просторная лоджия, с которой открывается вид на спальный район Москвы. Напротив кровати во всю стену гарнитур, по обе стороны которого стоят два больших шкафа, а в середине, на тумбочке, плазменный телевизор с большим экраном. Нет, квартира действительно хорошая. — Тебе нравится тут? — спрашивает Кристина, войдя в комнату. Видимо, без моего общества она никак не может находиться. Жаль, что это не взаимно. — Да, нормально, — холодно отвечаю я, давая девушке понять, что её разговоры мне не интересны. — И всё-таки, почему однокомнатная? — Кристина, кажется, моих намёков не понимает и подходит ещё ближе. Я ухожу на балкон, чтобы не взорваться и не убить эту приставучую девушку прямо здесь. — А почему ты не сама оплачиваешь? — язвлю я. — Ой, всё, не злись, — говорит Кристина, заходя на балкон и укладывая руки мне на плечи в попытках успокоить. — Так почему ты не мог поселить меня у себя? Неужели она настолько тупая? Хмурюсь, тяжело вздыхаю и резко поворачиваюсь, встречаясь с растерянным взглядом карих глаз. — А кто ты такая, чтобы я селил тебя у себя? Кристина, очнись, тот секс был ошибкой, — грубо говорю я, расстраивая девушку. — Я тебя не люблю, ты мне не нужна, я делаю это всё только ради ребёнка. — Ради ребёнка? Почему ты не хочешь понять, что это не только мой ребёнок? Ему нужен будет отец, а ты... Ты хоть понимаешь, как мне тяжело будет воспитывать его одной? — Блять, Кристина, ты можешь хоть тройней забеременеть, но я с тобой всё равно не буду. Чего ты добиваешься этим? Если ты хочешь родить, чтобы удержать меня, то можешь сразу записываться на аборт, — грубо, зато правда. Я не люблю её и никогда не буду с ней, потому что она как минимум не в моём вкусе. Я вижу, как слезятся глаза девушки и как она отводит взгляд в сторону, чтобы успокоится. Ну вот, не хотел взорваться, а всё равно взорвался. — Ладно, извини, — успокоившись, говорю я. Всё-таки ей нельзя волноваться. — Я не хотел кричать, — я смотрю на часы и понимаю, что уже пора выезжать на её старую квартиру. Я молча иду в коридор, но Кристина воспринимает это действие правильно и идёт за мной. Почти до самого подъезда мы едем без слов. Она всё ещё обижена, кажется, а я не особо этому расстроен: мне же лучше, когда она молчит. Тот же двор. Тот же подъезд. Та же ужасно грязная лестница. Та же стрёмная, по моим меркам, квартира. Я вхожу вслед за Кристиной и иду на кухню, в то время как она идёт в комнату собирать свои вещи. Мне до этого нет никакого дела, поэтому я спокойно сижу и рассматриваю интерьер кухни. Если, конечно, этот ужас можно назвать интерьером. Типичная квартира времён СССР, какие можно увидеть в любом старом фильме. Возможности и доходы у всех разные, но когда-то именно из-за этого я стал зарабатывать не совсем законным путём – мне не хотелось жить в такой квартире. Пришёл из армии, мне 19 лет, и я на шее родителей сидеть не вариант – всё-таки взрослый мальчик. И тогда пошло, поехало. Армейские друзья, желающие хорошо зарабатывать, были всегда рядом, поэтому как-то быстро нам удалось подняться с нуля. Было время, когда и я снимал квартиру, только вот даже в той однушке за 25 тысяч в месяц ремонт был намного лучше. Позже – первая собственная машина, затем – собственный дом, который я выкупал несколькими частями. Жалею ли я о том, что когда-то свернул с правильного пути, на который меня в течение восемнадцати лет наставляли родители? На этот вопрос я не могу ответить однозначно. Возможно, если бы я это не начал, то сейчас бы у меня не было того, что я имею. Возможно, если бы я это начал, у тех людей, жизнь которых сломалась из-за меня, всё могло бы быть иначе. Из моих глубоких размышлений меня вывел настойчивый звонок в дверь. Кристина побежала открывать, и только потом, по разговорам в коридоре, я понял, что пришла хозяйка. — Кристиночка, мне так жаль, что ты съезжаешь, — с заметной грустью в голосе говорит женщина. Я усмехаюсь и про себя думаю, что был бы рад, если бы с моей жизни Кристина вообще никогда не появлялась. — Антонина Викторовна, ну, сами понимаете, обстоятельства такие, — отвечает девушка. Какие, интересно, обстоятельства? Беременность, из-за которой я теперь должен исполнять все её прихоти? Уж проще было бы аборт ей оплатить, только вот я не могу так ужасно поступить. Есть во мне что-то человечное ещё, а жаль. Кристина с Антониной Викторовной проходят на кухню, где девушка начинает складывать в сумки свои продукты. — А это твой молодой человек что ли? — женщина сорока лет улыбается, смотря то на меня, то на Кристину. Да, молодой человек, только, к счастью, не её. — Это... — девушка переводит на меня расстрелянный взгляд, в котором отчётливо читается: «придумай что-нибудь». — Я знакомый Кристины, — с лёгкостью отвечаю я. — Просто помогаю с переездом. В коридоре мне пришлось терпеливо ждать, когда две женщины наобнимаются и наговорятся. Не разделяю грусть Антонины Викторовны, ведь на данном этапе жизни избавиться о назойливой Кристины, из-за которой моя жизнь пошла под откос, – моя мечта. Но вместо того, чтобы исполнить свою мечту, я беру чемодан и спортивную сумку девушки в руки, спускаю вниз и кладу в свой багажник. — Егор, если тебе не трудно, мы можем заехать в какой-нибудь супермаркет? — осторожно спрашивает девушка, видимо, понимая, что мне надоело играть роль её личного водители. — Окей, — спокойно отвечаю я, осматривая местность, по которой мы едем. Это последний раз. Это последний раз. Паркуюсь около супермаркета неподалёку от нового дома Кристины, и мы заходим туда. Девушка берёт необходимые продукты, а я просто хожу за ней и листаю социальные сети. Полинка выложила фотографию с «Зенитом», написав под ней, что «в работе тоже бывают свои плюсы». Невольно улыбаюсь в ответ улыбающейся с фотографии девушке, а в голове вспоминается тот день, когда мы ходили на футбол вместе. Как же я хочу сейчас не смотреть на её фото сейчас, а ходить по магазину вместе с ней, как это было раньше. Хочу устало говорить «да хватит смотреть срок годности, здесь за этим хорошо следят», когда она в очередной раз будет смотреть дату изготовления на каждой упаковке молока или творога, мяса или выпечки. — С вас 3 тысячи 423 рубля, — сообщает кассирша. Кристина достаёт кошелёк с деньгами, но я, понимая, что у неё там непозволительно мало, говорю: — Убери это, я сам расплачусь. Я помог Кристине занести все вещи в квартиру и собирался уже уходить, чтобы как можно скорее попасть домой, но она уговорила меня остаться хотя бы на чай. Отказаться у меня не получилось, ведь таким образом девушка хотела отблагодарить меня за помощь, да я и сам устал целый день мотаться по Москве. Хотя, конечно, лучшей благодарностью было бы, если бы Кристина исчезла из моей жизни раз и навсегда. А я ведь теперь даже уволить её не могу из-за беременности. — Егор, может, останешься? Поздно уже, куда ты поедешь? И вот она стоит передо мной в домашней одежде, больше похожей на нижнее бельё. Шёлковые шорты, еле прикрывающие задницу, и такой же короткий топ. Я громко вздыхаю, а затем спокойно говорю: — Прикройся. — Тебе не нравится? — якобы разочарованно спрашивает Кристина, но я-то понимаю, что это всего лишь глупая игра, в которую играет только она. — Разве ты не хочешь того же, чего хочу я? — она проходит на кухню и смотрит на меня, невинно хлопая глазками. Блять, тошнит от этой шлюховатости. — Ты или ебанутая, или шлюха, или всё вместе, — я встаю со стула и иду в коридор, где надеваю ботинки. Заебала. Больше не могу находиться в её присутствии. — Ладно, извини, спасибо тебе за квартиру, за помощь, — виновато говорит Кристина и подходит ко мне, чтобы поцеловать в щёку. Я не верю в то, что она говорит искренне, поэтому без лишних слов надеваю пальто и, открыв дверь, выхожу в подъезд. Наконец-то могу дышать другим воздухом. Наконец-то Кристина находится не в нескольких метрах от меня. Чувствую полное расслабление только тогда, когда сажусь в машину и выезжаю со двора Кристины, выруливая на главную дорогу.