***
Знойная жара никуда не ушла, осталась духота, листья деревьев пестрели своей зеленью, но осень потихоньку подменяла лето, вступая в силу. Редкие дожди и убывающие дни пришли на Сицилию. Тсуна и Джотто неожиданно столкнулись у входа в их жилой комплекс. Савада возвращалась со встречи друзей. Сентябрь уже подходил к концу, Спаннер по уши погрузился в учёбу, пары, задания и личные проекты. Именно поэтому он честно заявил, что времени у него скоро будет мало, надо погулять, пока есть возможность. Тсуна отказать в этом не могла, после отъезда Шоичи она одумалась и решила держаться за своих близких до конца. Хаято тоже присоединился к ним сегодня. Они неплохо посидели в кафешке втроём, подумывая и Ирие по видеосвязи позвонить, но вспомнили про разницу в поясах. Спаннер, к слову, весь так и кичился своей занятостью, не забывая подтрунивать над Тсуной и Хаято, которые были намного свободнее, ведь их пока не сковывала учёба. Джотто же возвращался с работы. В том, как они пересеклись внизу, вместе поднялись на нужный этаж, обсуждая прошедший день и скорый день рождения Савады, было что-то родное. Домашнее. Простое и уютное. Тсуна в этот момент поняла, что не было бы у неё чего-то подобного, если бы она всё-таки съехала. Разуваясь, она игриво толкнула бедром парня, а Джотто в долгу не остался, подтягивая Тсуну к себе. Атмосфера была лёгкой, хотелось глупо смеяться… наверное, именно поэтому слова Джотто прозвучали особенно тревожно, остро врезаясь в сознание Савады. – Ты только не волнуйся… – После такой фразы люди обычно волнуются ещё сильнее, – напряглась Тсуна. Что случилось? Мафия? Тсуна знала, на что идёт, когда выбирала любовь к Джотто. Она обещала себе быть сильной. Что бы ни произошло, она это примет, поможет. Она готова к чему угодно. – Мой отец хочет с тобой познакомиться. Впрочем, вот этого она не ожидала. Совсем. Стало страшно.***
Глубокий вдох. И выдох. Снова вдох. Тсуна волновалась. Очень волновалась. Поэтому и не выходила из припаркованной машины уже две минуты, если бы не Джотто, подавший ей руку, так бы и сидела дальше, пытаясь успокоить шалящие нервы. Перед взором раскинулась роскошная вилла в стиле времён эпохи Возрождения. Броско, но со вкусом. Если верить Джотто, то это был личный дом Тимотео, а не одна из резиденций Вонголы… то есть Тсуне доверили информацию о личной вилле дона. А ей можно было такое рассказывать? Её не будут допрашивать? Выбивать важную информацию? Или и так известно, где живёт местный дон Корлеоне? Помимо этих вопросов в голове хватало и других поводов для волнения. Тимотео одобрит её? Или как в мелодрамах крикнет, что она недостойна его сына? Кинет в неё деньгами, чтобы ушла. Хотя нет. Зачем тратиться, если можно просто убить? – Это нормально, что я не могу понять, я боюсь твоего отца, как босса мафии, или как, собственно, твоего отца? – что страшнее, мафия или неодобрение их отношений? Джотто сжал её ладошку. – Ты не должна волноваться ни по одному из этих поводов. Твою осведомлённость о Вонголе отец одобрил, а то, что ты моя девушка, его только радует. Тимотео уже давно сиял от того, что его сын наконец-то влюбился и вступил в серьёзные отношения. В принципе, поначалу всё шло, как Тсуна себе и представляла. Шикарное здание, встречающие гостей домработники. Из её представлений выбивалось только обращение дворецкого, который на вопрос Джотто сказал, что синьор Тимотео уже ждал их в зале. Синьор. Не дон. Возможно, в домашней обстановке его специально так звали. А вот потом всё пошло не так, как могла ожидать Савада. Её привели не в огромную обеденную комнату, а небольшой зал. Маленький столик, три мягких стула, ненавязчивые убранства и уютная атмосфера. Никакой излишней помпезности, как снаружи. Завидев фигуру, дожидающуюся их за столом, Тсуна вновь вспомнила про панику. Что делать? Поклониться? Она не в Японии, чтобы девяносто градусов тут делать. Встать на колени и поцеловать руку? А так делают? В реальности, а не в фильмах? – Доброе утро! То есть день! То есть вечер. Добрый вечер! Супер. Она запорола самое простое – приветствие. Что дальше? Сядет мимо стула? Споткнётся? – И вам доброе утро, очаровательная синьорина, – весело раздаётся в ответ. Тсуна поднимает пристыженный взгляд и… замирает. Она уже видела этого пожилого мужчину. Не то чтобы она могла вспомнить любого посетителя кофейни, только постоянных клиентов, однако такой утончённый и задорный старик, разумеется, отложился в её памяти. Девушка украдкой взглянула на Джотто, тот ничем не выдал свою осведомлённость о том, что Тсуна уже виделась с его отцом. Да и он вчера успокаивал Тсуну, говоря, что нечего переживать. Зачем, если можно было упомянуть, что первая встреча-то уже была? Значит, не знал. Савада снова посмотрела вперёд. Широкая улыбка Тимотео не могла скрыться даже за такими пышными усами, мужчина ей весело подмигнул. – Пап, даже не думай. – А что, ревнуешь? Правильно делаешь, я ещё ого-го, – хохотнул старший Вонгола. – Тсунаёши, надеюсь, ты голодна. А то наш шеф-повар, услышав радостные вести о том, что этот мелкий шалопай приведёт девушку, решил показать всё своё мастерство. – Ох, конечно, голодна! Да даже если нет, то она бы всё равно съела всё, что предложат. Кто откажет мафиози? – Присаживайся, милая, мне так интересно узнать о тебе побольше, – он оживлённо махнул рукой, приглашая присесть рядом. Тсуна со смущённой улыбкой отпустила руку Джотто и подошла к столу. Она никогда не умела и не любила рассказывать о себе, но сейчас это, на самом деле, было к лучшему. Очевидно, Тимотео мог узнать о ней всё. Хотя, почему мог? Он уже знал. О её прошлом в Намимори, о матери, о переезде, об успехах в школе, но вместо того, чтобы чётко спрашивать о наиболее интересном или странном в её биографии, он обходился общими фактами, создавая впечатление, что он действительно ничего не знал о гостье. Ему было интересно, какой была Италия в глазах девушки, скучала ли она по Японии. Чем хотела заняться в жизни, любила ли школу и учёбу. Даже пообещал, что может помочь с личным бизнесом, если Тсуна всё-таки не решится поступать в университет. Это слегка выбивало из колеи, однако подобная дружелюбность и вкусные блюда заставили позабыть о недавней напряжённости. – Ладно-ладно, остался ещё один вопрос, который так и гложет меня, – вытирая салфеткой рот и усы, Тимотео притворно неуверенно начал говорить, впрочем, его энтузиазм сложно было скрыть. – Как вы познакомились? Ой, глупый старик, я же знаю, как. Точнее, что тебя привлекло в моём сыне? Какое было первое впечатление? – Ох, – Савада прожевала рыбное филе и запила его вином, немного замедляясь с ответом. – Знаешь, из Джотто ничего не вытащить, он с таким трудом делится своими чувствами, – странно, с ней Джотто был открытым до невозможности. И говорить о чувствах мог легко. – Но смотря за тем, как он ведёт себя рядом с тобой, можно даже не спрашивать больше. По нему же и так видно, что он полностью влюблён. – Пап! – парень вспыхнул недовольством. – Не папкай. Тсуна хихикнула. И задумалась. Первое впечатление? Ух. Ну в первый день она, конечно, отметила внешность, приятный характер, но, честно, в тот раз она скорее думала про вкусную еду на банкете. И если бы не потерянный паспорт, то про Джотто она бы и забыла. Кажется, пауза затянулась. – Неужели ничего? – Тимотео опёрся на столешницу и с интересом заглянул Тсуне в лицо. – Джотто, тебе стоит поработать над своим образом, а то наша милая Тсунаёши даже не может ничего вспомнить. Джотто его стоически проигнорировал, не дёрнув и бровью. – Нет, что вы, не в этом дело, – не беря в расчёт первую встречу, у неё много впечатлений о Джотто. Но что-то говорить было стыдно, что-то, преимущественно касающееся мафии, тревожно. Надо срочно вспомнить хоть какую-то деталь! – А, он похвалил мои носки. Всё затихло. – А ты точно мой сын? Мой талант в комплиментах и ухаживаниях точно передаётся по крови. Джотто закатил глаза и, взглянув на Тсуну, спрятал улыбку за фужером. – Ещё, во вторую встречу он сравнил меня с огром, – или стоило промолчать? Ну а что, она входит во вкус. Становилось весело. – Джотто… – Тимотео мрачно посмотрел на парня. – Задержись послезавтра на работе и зайди ко мне, надо будет поговорить. Кажется, я плохо тебя воспитывал. Приподнятые уголки губ с головой выдавали настрой мужчины. Босс мафии, а в душе тот ещё балагур и шутник. Тсуне это нравилось. – А, вообще, кто мог предсказать, что всё так обернётся? Высылая приглашение, я и предположить не мог, что вскоре буду приветствовать дочь Емицу как невестку. Тсуна, покраснев от подобного статуса, который опережал события на пару лет, сделала вид, что полностью увлечена блюдом. Правда, долго прятать взгляд в тарелке не вышло. Звон столовых приборов заставил её поднять глаза. Джотто, нешуточно помрачнев, уставился на отца. Оброненная вилка, закрытая поза парня и потяжелевшая атмосфера заставили Саваду непонятливо замереть, боязливо не двигаясь. – Что ты сказал? Ты отправил приглашение? И только в этот момент до Тсуны дошло, что она пропустила предыдущую фразу Тимотео мимо ушей, слишком занятая смущающими мыслями. Они ведь так и не узнали, кто и как пригласил Тсуну на тот банкет. Конечно, босс Вонголы – один из самых логичных и возможных претендентов, но такой вариант был отброшен почти сразу. Мотива нет. Да и не дон занимался списком гостей, а его доверенные лица. Поэтому Джотто и Алауди давно пришли к выводу, что приглашение было некой диверсией, предательством со стороны старых коллег Гросси, которые могли тоже что-то знать о его семье. – Конечно. Емицу рассказывал о Нане и своей дочери, но настаивал, чтобы они не имели к Вонголе никакого отношения, – Тимотео положил подбородок на несильно сжатую в кулак ладонь. В ореховых глазах сверкнуло что-то опасное, отчего никто не посмел перебивать. – Я с уважением отнёсся к этому желанию. Емицу – мой старый друг. Он мне почти как младший брат. Старик отпил воды. Алкоголь для него был строго под запретом, и даже на таких праздничных вечерах ему приходилось обходиться обычными напитками, что было тем ещё испытанием выдержки. – После его смерти из головы как-то вылетело, слишком много дел, – продолжил он неторопливо. – А потом вдруг вспомнилось, как он рассказывал о своей родной дочери, которая не знала ничего о его работе. Вот мне и подумалось, честно ли это? Не будет ли девочке интересно узнать больше о своём отце? Удивительно, насколько же он ошибался. Тсуне на Емицу было плевать большую часть времени, а всё любопытство, которое ей утолял Джотто, ограничивалось лишь страхом перед мафией, с которой Емицу был посмертно связан. Она бы обошлась без любой информации об этом человеке, если бы от этого в какой-то момент не зависела её собственная безопасность. – Так что я решил немного поговорить с тобой, Тсуна. Выбрал для этого я, возможно, не самый привычный способ. – Вот уж точно, – сухо вставил Джотто. Старик оставил это без внимания. – Я должен был присутствовать на том банкете, но нога подвела, и я отправил Джотто вместо себя, поэтому встретиться с тобой не получилось. А теперь, поглядите, что ни делается, всё к лучшему, – оптимистично закончил он, поднимая бокал, словно всё это было одним большим тостом. Тсуна, слишком растерянная, чтобы среагировать, не двинулась. А Джотто… Джотто ответил, вероятно, не то, на что рассчитывал Тимотео. – Ты ведь понимаешь, что натворил? Это поставило жизнь Тсуны под угрозу, – парень знал, как Тсуне было тяжело, какой груз вины мафия повесила на её плечи. То, что он сам сейчас был с ней счастлив, нисколько не улучшало ситуацию. Возможно, без него девушке было бы лучше. Не так страшно. – Ты снова заигрался. Снова забыл, что не все люди должны плясать под… – Всё нормально! – перебила Савада. Не нужно было гадать, чем бы закончилась перепалка между Джотто и отцом. Может, она не знала Тимотео, да и Джотто злым видела редко, но то, как накалился воздух и похолодел взгляд старика, хватало, чтобы сделать нужные выводы. – Я ни о чём не жалею. Всё хорошо. Лицо Джотто не покидало сомнение. – Правда. Всё хорошо, – она слабо улыбается. Врала ли она? Нет. Говорила чистую истину? Тоже нет. Тсуна и сама не знала, пришла ли она к лучшему варианту своего будущего. Она о многом переживала, из-за многого печалилась. Но могла ли она что-то изменить? Нет, машины времени не существовало. Хотела ли изменить? Смерть Наны – да. Встречу с Джотто? Нет. Ни за что. Былое время, когда Тсуна мечтала вдруг проснуться в лучшем мире, давно прошло. Исчезла детская наивность. Тсуна научилась жить своей жизнью. К тому же жалеть о встрече с Джотто было бы странно. Он научил её уверенно идти вперёд, любить саму себя и меньше бояться. То, что в процессе произошло пару… не очень радужных инцидентов, не отменяло всё то хорошее, что также произошло. Ни о чём жалеть не хотелось. Значит, она и не будет. – Можете рассказать мне больше об отце? – перевела она тему после слишком затянувшейся паузы. – Ох, это я с удовольствием! – отозвался Тимотео, чей образ вновь вернулся к добродушному мужчине, который не мог нарадоваться молодой любви, расцветающей на его глазах. Тсуна облегчённо вздохнула и принялась слушать, с радостью переходя на принесённый десерт. Жизнью отца, как уже упоминалось, она никогда не интересовалась. Это казалось заслуженным. Он покинул Нану и дочь, не навещая их, словно уже позабыл. Учитывая, что он не нашёл времени, чтобы прилететь в Японию, пока женщина умирала в больнице, предположение о его не сильной заинтересованности в их жизни имело все основания. По этой причине Тсуна и решила, раз ему плевать, то и ей тоже. Когда он ещё был жив, когда умер – разницы никакой, она не задавалась вопросами, каким отец был, кем работал и чем жил. А сейчас… стоило сделать новый шаг вперёд. Тсуна смогла перерасти свою ненависть к Селии, можно и Емицу дать шанс. К тому же, чем больше она узнавала о его жизни в мафии, тем ближе и живее отец ей казался, что до уморы парадоксально. Мёртвый Емицу в её сознании был живее, чем при жизни. Тимотео рассказал о юности Емицу, вспомнил пару смешных баек, не преминул отметить, с каким одухотворением тот поведал о своей влюблённости в Нану. Тсуна на это тактично смолчала. Взгляды на Емицу у них разительно отличались, и портить впечатление, разрушая образ чужого друга, она не планировала. Наоборот, пыталась увидеть отца глазами Вонголы. Получалось ужасно, но это, как минимум, было занимательно. Они избегали многих тем. Важных дел и, особенно, смерти Емицу, которой вряд ли можно было позавидовать. Вид закрытого гроба предстал перед взором Тсуны. Расправа врагов, кем бы они ни были, была жестокой. Зато Тимотео поведал, что есть несколько коллег Емицу, которые знали о его дочери и хотели бы встретиться. Например, мальчишка – ученик отца, точно горел таким желанием. Что удивило Тсуну больше: наличие у Емицу ученика или желание незнакомца сунуть нос в её жизнь? Первое. Точно первое. Ко второму она уже привычна. Остаток вечера прошёл вполне спокойно и миролюбиво, если не брать в расчёт всё ещё молчаливого Джотто, разочарованного в отце. По завершении Тимотео сам вызвался их проводить, прихрамывая весь путь до выхода. Улица встретила их закатным небом и лёгкой прохладой. – Буду рад увидеться ещё, – сказал старик, когда Тсуна и Джотто начали спускаться по ступенькам. – В компании молодых я и сам будто сбрасываю десяток лет, особенно если рядом столь прекрасная синьорина. По вздоху Джотто можно было понять, как он устал от подобного. – Тсунаёши, обязательно заезжай ещё, можешь даже без своего унылого сопровождающего, – он махнул на сына, хитро усмехаясь. – Попьём вместе кофе, у тебя он отлично получается. Савада запнулась и чуть не съехала вниз, грозясь растерять статус «прекрасной синьорины» из-за своей грации, точнее полного её отсутствия. Джотто, поддерживающий её за локоть, спасает Тсуну от незавидной участи в роли входного коврика. – Тебе нельзя пить много кофе, – отвечает парень. – И откуда тебе знать, хорошо ли Тсуна его делает? По-мальчишески шебутно покачиваясь на трости, Тимотео засмеялся, так ничего и не сказав, только помахав им рукой на прощание. – Потом расскажу, – шепнула Тсуна на растерянный взгляд Джотто. Теперь, когда волнение осталось позади, она смогла осмотреть дорожку и усаженные цветы на подходе к вилле. Красиво всё-таки тут, но это не значит, что она готова возвращаться сюда часто. Хотя придётся, непохоже, чтобы старик шутил со своим повторным приглашением. До машины они дошли в тишине, и только на парковочном месте Джотто, отвернувшись и уперевшись ладонями о крышу авто, заговорил. – Ты прости за это. Тсуна не успела сказать ничего, Джотто будто спиной почувствовал её желание заявить, что всё в порядке. – Он может говорить что угодно, что это было ради Емицу или тебя, что тебе стоило знать, но в самом деле отец не думает ни о ком, кроме себя. Возможно, ему стало скучно, возможно, он хотел узнать, похожа ли ты на Емицу. Или он захотел повеселиться, наблюдая за твоей реакцией. Испугать тебя, – плечи парня были напряжены. – Просто так, потому что захотелось. Тсуна давно поняла, что её впечатление о том, что у Джотто было не травмированное детство, ошибочно на все сто. У него тоже умерла мать, судьба мафиози, соперничество между братьями и будущее наследника – это вряд ли просто, но она думала, что с Тимотео-то проблем не наблюдалось. Джотто всегда отзывался о нём тепло. Однако, как ни глянь, а босс мафии не сможет стать от начала и до конца нормальным отцом. Медленно покачав головой, она сделала шаг вперёд и положила ладонь на его спину, чуть поглаживая. – Я понимаю, но не в обиде. Знаешь, скорее я… Джотто, повернувшись к ней лицом, поджал губы в ожидании ужасного вывода. – Я скорее удивилась, что моей крёстной феей оказался крёстный отец. Младший Вонгола застыл на добрые пару минут, только потом медленно моргнув. – Боже, ты же говорила, что ненавидишь «Золушку», – сказал он, после того как до него дошло. – Ненавижу, но странную схожесть не заметить не могла, – хихикнула Савада. Сменив положение и расслабившись, Джотто повернулся к ней, ловя соскользнувшую с его спину руку и переплетая пальцы. Они бесцельно постояли так какое-то время, прежде чем он открыл дверцу для Тсуны и обошёл автомобиль. Запускать двигатель он не спешил, хотя ещё в здании только и мечтал, чтобы поскорее уехать. – Если не брать во внимание всё… это, то как тебе мой отец? – полюбопытствовал он. – Я покажусь сумасшедшей, если скажу, что он довольно классный? – если игнорировать все мафиозно-гангстерские штучки и не думать о том, сколько крови пролил этот старик, разумеется. – О, да, я решу, что ты действительно сошла с ума. Как и я, наверное. Тсуна рассмеялась и мельком посмотрела на виллу. Стоит привыкать к этому виду, но… может быть позже. Сейчас она не хотела думать об этом месте и людях, находящихся внутри. – Едем домой? – повернулась она к Джотто. Он встретился с ней взглядами, наклонился через коробку передач и нежно поцеловал в лоб, а потом с трепетом повторил: – Домой.