Чёрное и белое

— Ты уничтожил меня, Стивен, — бормочет Чейз, придя в себя на третьи сутки и увидев все эти ужасные конструкции из металла, которые окутывают её запястья. Твоя же мать, — думает она в ужасе, — лучше бы я умерла, чем вот это всё. — Чейз, — он едва не плачет, — это лучшее, что я мог сделать. Никто бы не смог лучше, — Стрэндж до сих пор чувствует свою вину. Эти три дня были адом для них с Бернардом. Они посменно сидели у кровати Чейз, иногда их сменял Ник, но совсем ненадолго. — Ну да, — она усмехается. Он прав. Даже она не сомгла бы лучше. Стивен — гений, у него прекрасные навыки хирурга и уникальное чувство видения того, как лучше помочь пациентку в каждой конкретной ситуации, — но это не меняет того, что ты убил меня, как хирурга. Не говори так, — его сердце сжимается от боли. — Я думаю, что всё не так фатально, — Стивен нервно сглатывает и осторожно гладит её по голове, — конечно, будут нужны ещё операции, реабилитация, но я думаю, вернее нет, я уверен в том, что ты сможешь оперировать. — ДА? — она верит в это с трудом. Она не дура и знает, что бывает с теми, кто получает подобные травмы. Тремор и адские боли до конца дней, — Стивен, я калека. Я инвалид. — Чейз, — голос чуть строгий, ему нужно чтобы она верила в то, что можно что-то изменить к лучшему, тогда он сможет вылечить её, ну хотя бы попытаться, — давай верить в лучшее, — умоляет Стивен, — я сделаю тебе ещё одно КТ, через пару недель. Потом решу, как лучше идти дальше. — Если не Стрэндж, то вам уже никто не поможет, — всплывают в голове слова Билли. Он прав. Он чертовски прав. Стивен очень хороший нейрохирург. В Англии просто нет таких. — Сколько? — интересуется Лоренс. — Что сколько? — почему-то, первое о чём он подумал, деньги. Но это не такая проблема. — Нужно времени, чтобы я смогла начать оперировать? — она взволнованно смотрит на него. Он боялся именно этого вопроса. ведь он важен для любого хирурга. — Ты же знаешь, что я не могу ответить на него, — он тяжело вздыхает, конечно же, она всё это знает, но сейчас ей сложно во всё это верить. — Где моё брат? — интересуется Чейз. — Он тут, в госпитале, я позову его, если хочешь. — Да, позови, — коротко присит девушка и Стивен покидает бокс. Боже, за что? Да, я тупая дура, что села за руль, но зачем так-то? Где я так нагрешила? За что расплачиваюсь? — вопросы на которые она никогда не получит ответов. Бернард в сером медицинском костюме, которые ему выдали в день операции. Он отошёл за кофе для себя и Стивена, как раз в тот момент сестра и очнулась. Он выглядит не лучше, чем Стивен. Такой же уставший и опустошённый. — Как ты, Чейз? — заботливо спрашивает он, присев на стул, где до него сидел Стрэндж, сам же нейрохирург решил, что им нужно поговорить один на один и остался пить кофе в коридоре. — Это расплата, да? — она смотрит на него, как на человека, который в её глазах знает ответы на все вопросы. — Не думаю, — отвечает Бернард, — но да, ты поступила не лучшим образом, сев за руль, мать её «Бугатти», в состоянии алкогольного опьянения. Экспертиза показала, что в момент аварии у тебя была скорость почти сто миль в час. Ты могла погибнуть. — В курсе, — отмахивается сестра, — хочу, чтобы ты забрал меня в Лондон, когда всё это снимут. — Но я думал, что у тебя отношения со Стивеном, — он озадаченно смотрит на девушку. — Не смогу быть с хирургом и каждый день слышать о том, как он снова кого-то спас, не имея возможность работать с ним, — сообщает она. — Ты уверена? — Да. Я всегда уверена, не выёбывайся, Берни, — думает Чейз, — сказала Лондон, значит Лондон. — Хорошо, вернёмся к этому вопросу, когда всё закончится, — он хлопает по её ногам, укрытым простынёй и уходит, не дав ответить.