***
JASPER POV***
Я бежал в Форкс, обдумывая последние события. Итак, церемония вечности с моей истинной напарницей, с моей Эллой. Мы с капитаном выбрали участок леса Сэм Хьюстон в Техасе, около ручья Джонсона. Я отметил для себя, что необходимо поблагодарить моего адвоката Монро Джексона за работу с недвижимостью, пора посетить его и угостить своим ядом. Ответственность за строительство паррокии — на Питере, я спокоен. Этот ублюдок поднимет всех из пепла, когда мне (и ему) что-нибудь понадобится. За оформление и украшение купола отвечает его подруга Шарлотта, я доверяю ее вкусу. Им будут помогать Гаррет, Эммет и Розали, Чарльз и Макенна. Безопасность приглашенных вампиров и безопасность церемонии — на Феликсе. Я уверен в испанском донжуане, но блядь он привык к размаху Вольтури, нападать сотнями стражей, защищать телами тысяч охранников. На церемонии каждый вампир имеет право привести с собой одного охранника, но кроме Кайуса никто не побеспокоится об этом, скорее всего, Вольтури прибудут в полном составе, и Феликсу помогут Джейн и Алек. Эммет с Розали ответственны за приглашение амазонок; Зафрина, Качири, Сенна будут в первой линии обороны, а также Феликсу должен оказать поддержку африканский ковен во второй линии. Если гребаный Алехандро не доберется раньше под купол. Я что-то упускаю. Леа, подруга Феликса, она может патрулировать территорию. Эдвард, телепат, сейчас посвящает свое время Бри, он слабый боец, но нам нужен его дар. Я сомневался, когда его приглашать, он должен находиться в паррокии за несколько дней до начала церемонии. В плане есть пробелы. Блядь, меня бесит, что я не могу уловить что-то важное. Гребаная сука Мария! Надо было тебя разорвать и твои кусочки раскидать по земному шару. Я издал глухое рычание. Черт! Вдали от моей напарницы я не могу размышлять так четко, моя голова разрывается, думая, в порядке ли она. И это тянущее тоскливое чувство, которое начинает накапливаться во мне… Я зарычал и побежал быстрее, на ходу набирая номер телефона Эллы. Она не отвечала. Даже на экзамене она снимает трубку, но не разговаривает и я слышу, что происходит, я успокаиваюсь, слушая ее дыхание. Я набрал повторно и трубку взяла Шарлотта. — Что происходит? — я кричал на вампиршу. Блядь, если с моей подругой что-то случилось по вине Шарлотты, я разорву ее и Питера! — Майор, она только потеряла сознание, — скулила Шарлотта. — Продолжай! — Я не могу ее привести в чувство, она как будто спит, — вздохнула вампирша, — очень глубокий сон, я не могу разбудить ее. — Ее дыхание, сердцебиение? — я знал только основную человеческую анатомию, еще раз пожалел о том, что не обращал много внимания на медицинские книги Карлайла. Шарлотта поднесла телефон к моей подруге. Она прерывисто дышала и тихо стонала, ее сердце прыгало с неровными интервалами. Я знаю, на что так реагирует ее тело. Что ей снится? Кто ей снится? С кем она во сне? Мне бы хотелось, чтобы Элла мечтала обо мне. Я встряхнул головой: — Шарлотта, я скоро буду в Форксе. На подступах к Форксу я начал чувствовать беспокойство моей напарницы, ее эмоции и настроения менялись каждую секунду, словно она никак не могла принять окончательного решения, примешивался страх Шарлотты, она боялась меня или того, что они натворили. Охуеть! Мы с Питером уехали в Техас, а наши подруги куда-то вляпались? Это Каллены? Шарлотта сообщила бы мне сразу. Одноклассники Эллы? Она сама может с ними справиться, да что там блядь случилось? Почему моя подруга так волнуется. Я чувствую ее радость по поводу моего возвращения. Я знаю, что она скучала и ждала меня. Ее любовь и нежность окутывали меня. Но ее беспокойство, ее волнение пугали. Что произошло? Элла узнала о церемонии и решила отказаться от вечности? Может она не хочет обращения и мечтает прожить человеческую жизнь? Может она не хочет находиться рядом со мной? Я сойду с ума от ее нервозности. Скорее в Форкс! Вдруг Элла хочет встречаться с кем-то из одноклассников? Может ей нужно побольше опыта в отношениях? Черт возьми! Я зарычал от ревности! Мой зверь бесновался. Моя подруга — только моя. К ней никто не посмеет подойти. Блядь! Я не знаю что делать и мой зверь рвется в бой со всеми возможными противниками. Мне необходимо успокоиться. Тем более я уже вбегаю в Форкс. Вот и табличка с кривыми буквами, приглашающая в самый дождливый город США. Если я начну с крайнего дома, то примерно через 40 минут все жители Форкса будут мертвы. Все одноклассники Эллы, вернее все школьники и учителя, которые могли бы претендовать на мою напарницу будут лежать со свернутыми шеями. А также продавцы и кассиры, работники почты, полицейские, бармены и официанты… блядь, любой, кто знает имя моей подруги будет мертв. Ха! Мой зверь радовался такой охоте, рассчитывая самый оптимальный путь. Когда я опустошу Форкс, то направлюсь к оборотням. Они возможно дотрагивались до моей напарницы, они знали ее имя. Из-за них она плакала. Я чуть не потерял ее. Мой зверь загрызет все племя квилетов, они даже не успеют принять волчий вид. Ебать! Олимпийский полуостров станет Мертвым полуостровом. Останутся желтоглазые Каллены. Их лидер труслив, он сбежит вместе с женой. Оставшиеся примкнут к моему ковену. Идеальный блядь план. Элла решит, что я псих и уйдет от меня. Я сделал ненужный вздох и оглянулся — табличка с названием Форкс все еще находилась передо мной. Вот я гребаный придурок. Разрешил своему зверю приревновать. Его мечта — укусить подругу и утащить ее в пещеру, чтобы никто ее не видел, сутками любить ее, сделать полностью своей. Я шел быстрым человеческим шагом к дому Эллы, окидывая взглядом жилье местных жителей. Пожалуй, я перестраховался с 40 минутами. Получаса вполне хватило бы. На меня нахлынули эмоции Шарлотты, она только что почувствовала меня и стала нервничать как Элла. Черт! Может все и не так страшно. Может они просто убили кого-то и боятся в этом признаться? Я успокоил себя и послал волны безмятежности девочкам. Но мои усилия были тщетны. Кажется вампирша предупредила Эллу о моем приближении и моя напарница в состоянии стресса оказалась под своим щитом и прятала Шарлотту. Я чувствовал эмоции моей подруги, но перестал ощущать что-либо от вампирши. Надеюсь я смогу обнять мою Эллу. — Я открою, — кричала Элла. Я слышал, как скрипели ступеньки лестницы, как стучало ее сердце, каким неровным было ее дыхание. Я даже почувствовал температуру ее тела, она была горячее обычного. Элла распахнула дверь и наши глаза нашли друг друга. Ее — цвета морской волны. Мои — цвета алой крови. Ее щит рухнул и на меня как из обвалившейся плотины нахлынули ее радость, желание, любовь, нежность, я почувствовал, как она скучала без меня, как она хотела меня,. все мои сомнения и страхи смыло, они исчезли как надписи на песке под водой. — Я ждала тебя, — шепчут ее губы. — Я вернулся как и обещал, — говорю я в ответ. Элла усмехнулась. — Ты сдержал свое обещание. Что она хотела сказать? Но в этот момент подбежала Шарлотта, ей не терпелось встретиться с Питером, я знаю, что и мой капитан ждал свою жену. — Сэм Хьюстонский лес, мой охотничий домик у ручья, — вампирша уже прощалась с Эллой. Я притянул мою подругу и потерся щекой о ее волосы, вдыхая ее аромат — белый мускус, амбра, пачули, с запахом сандалового шампуня, я усмехнулся, вспомнив как впервые почувствовал ее в школе Форкса, меня удивило то, что моя подруга интуитивно любила мои запахи. Мой зверь замурлыкал… Моя! Только моя! Я нашел ее губы, такие мягкие, такие теплые, такие сладкие. Я так соскучился по ним. Элла требовала большего, я чувствовал ее жар и поднимающуюся похоть. С большим трудом я не позволил себе бросить ее и трахнуть сильно и быстро, не считаясь с ее девственностью. Черт! мне трудно сдержаться, мой зверь требовал свою подругу, я чувствовал, что могу взорваться в любой момент. Наплевать на церемонию, на традиции, мой зверь хочет эту женщину сделать полностью своей, и я выпущу его! Элла положила теплую ладонь мне на лицо и ее мягкое движение немного отрезвило меня. Моя Элла была не просто женщина. Она была особенной, она моя подруга, моя напарница и она заслуживала того, чтобы с ней обращались правильно, согласно древним традициям. Элла снова стала нервничать, она закусила губу и несколько раз вдыхала воздух, но слова не шли. Я не хотел манипулировать ее эмоциями, но если она не выплюнет то, что хочет сказать, то я просто взорвусь от ее нерешительности и беспокойства. — Darling, просто скажи это. — Я не знаю, с чего начать, — Элла покраснела, смутилась. — Иисус! Женщина, скажи наконец и избавься от своих мучений! — голос майора прозвучал пугающе, но моя напарница не боялась. Она посмотрела на меня, вздохнула еще раз: — Джаспер, ты помнишь Стивена Рамсера, из твоей человеческой жизни, он был генералом армии Конфедерации, самым молодым генералом? — Darling, ты же спрашивала меня об этом имени? — Да, Стивен Додсон Рамсер, он погиб в 1864, — Элла ждала от меня какого-то ответа. Я подумал, что генерал погиб через год после моей человеческой смерти.***
Я не любил возвращаться к началу моей второй жизни, вспоминать Марию и ее сестер, первых новорожденных вампиров, их вечную жажду… — На колени! Руки вперед! Опустить головы! Я кричу на группу новорожденных, которые без колебаний выстроились в линию и упали на колени, они обнажили шеи, показывая полную покорность, они знали, что лучше безоговорочно подчиниться, чем потерять свои конечности. — Я недоволен вами, — я рычал и давил на них, — вы сегодня затеяли ссору и разорвали вашу еду вместо того, чтобы питаться. Я был очень зол и проецировал свое плохое настроение на новообращенных вампиров. — В наказание у вас не будет еды в ближайшие две недели. Один из новорожденных в группе начал рычать, он был относительно молодым, и я должен немедленно пресечь это возмущение в зародыше. — Ты! — Я зарычал, стоя перед ним, позволяя литься моим эмоциям ярости и злости, — В центр! На колени! Он нерешительно прополз вперед, сохраняя равнодушное выражение, но по его эмоциям я знал, что он боится, страх поедает его, он часто дышит, хотя ему не нужен воздух, дурацкая человеческая привычка. Его страх питал меня как наркотик. Я стоял прямо, сложив руки за спиной. Его страх усилился, и его тело стало дрожать. — У тебя проблема, новичок? — Я тихо рычал, излучая доминирование. Мой зверь ликовал, он уже придумал наказание для непослушного новорожденного. — Н-н-нет, — он заикался. — Нет, что? — Я требовал четкого ответа. — Никак нет, майор. У меня нет проблем, сэр, — он произнес с вызовом в глазах. Такое самодовольное выражение у новорожденных легко излечивается, любое неповиновение должно быть наказано. — У тебя сейчас есть огромные проблемы, — я смаковал его страх, — Я — твоя проблема. — Сэр, это только пропуск приема пищи, две недели без питания, сэр, это очень много, — он действительно ничего не понимал, сучонок заебал меня. — Да, две недели без питания многовато, — я обратился к остальной группе. Все стояли на коленях, вытянув руки, опустив головы, обнажая шеи. Наученные горьким опытом, остальные новорожденные молчали. И правильно делали. — Ну что ж, вы можете выпить его яд, — я разрешил группе. Новорожденные питались сегодня и их яд еще не успел переработать кровь, этот смельчак даже не успел понять, что происходит, как на него набросились остальные вампиры и стали кусать и высасывать яд с кровью, кто-то оторвал ему ногу и облизывал капли, кто-то тянул руку. Я отметил для себя, что после пиршества нужно сжечь его остатки. — Ты будешь наказан! Мария не могла сдержать рычание, ее ярость распространялась на сотни миль, я не понимал, почему она хочет наказать меня, ведь я победил, я боролся один против всей группы новорожденных и я снова победил. Разве победителей не благодарят? Кажется, я сказал это вслух, потому что мои руки оказались на земле и резкая боль пронзила мои плечи, Мария не только оторвала мои руки, но и смазала рану смешанным ядом от разных вампиров, открытую рано нещадно жгло. — Ты дикарь! ¿Para qué coño has hecho eso? — в истерике Мария переходила на родной испанский, — ¡Mierda! * Она ходила между остатками новорожденных вампиров, которых я расчленил и частично сжег. — Убери все. И позови моих сестер, придется начинать заново. Я ждал когда она вернет мне мои руки, но Мария только садистически ухмыльнулась и пнула мои конечности в тлеющий костер. Я кинулся в эту кучу из пепла и костей, выхватив зубами мои руки. Все мои силы ушли на борьбу и на сращивание конечностей. Мария наказала меня, оставив без крови на месяц в закрытом сарае вместе с новорожденными, я находился вместе с ними в период их обращения, чувствуя их боль и огонь, и не мог уйти на охоту, Мария повесила на меня такое чувство вины за предыдущих убитых вампиров, что я чувствовал себя обязанным тренировать новую группу новообращенных. После того, как молодой вампир просыпался, он первым делом видел меня, понимая на уровне инстинктов, что я опасен и что от меня нужно бежать либо на меня нужно напасть. Так я заработал свои первые шрамы. — Питание после победы! Рычание перекатывалось через группу новорожденных, они хотели крови, только крови, и не собирались воевать. Мария обещала пиршество после победы, но она не понимала, что солдат нужно кормить! Тренировать и кормить! Ее жадность раздражала. Новорожденные вампиры должны верить мне, как верили солдаты майору Уитлоку, я помнил, что заботился о подчиненных. В последний раз я пообещал новорожденным, что после взятия очередной мексиканской деревни они будут пить столько крови, сколько захотят. Вампиры поверили мне, я мог чувствовать их принятие и ожидание вознаграждений и кормления. Они не знали, что большинство погибнут сейчас, а тех, кто останется, Мария прикажет убить, их срок подходил к концу, больше года почти никто не существовал. — Вы все наказаны за неповиновение! Я рычал на очередную группу новорожденных. Эти парни из техасской деревни были упрямы как гребаные ослы. Я давил на них, чтобы все успокоились, отправив сильные эмоции страха, тревоги, послушания. — Вы все наказаны за неповиновение, — я повторил. Страх и паника, ужас и злость, наконец ярость и агрессия. Новорожденные направились в мою сторону, собираясь напасть на меня и я приготовился к столкновению. Они бежали в прямую атаку, пытаясь сбить меня с ног, но мне оказалось достаточно подпрыгнуть и перевернувшись, оказаться за их спинами. Вампиры сбились в кучу и рычали, я послал огромную дозу страха, безнадежности, недостойности, боли, той огненной боли, которую проходит каждый вампир во время своего обращения, все новорожденные упали на колени и стали кричать, они не защищались, я добавил панику, ужас, и усилил чувство боли. Мой зверь взревел от удовлетворения. Я собирался уничтожить этих новорожденных, но Мария схватила меня за руку, она рычала, что я убиваю слишком много молодых вампиров, уменьшая число ее армии. Новорожденные с ужасом наблюдали, как я контролировал эмоции у очередного новичка, стоящего на коленях у моих ног, когда я подбрасывал ему страх и панику, жалость и боль, грусть и тоску, ярость и злость, и снова страх, страх, страх; держа садистскую ухмылку на моем лице. Страх является ключом к подчинению новорожденных вампиров в армии Марии. Страх движет ее солдатами. И самый страшный вампир, которого боится Мария, и с кем даже Вольтури не связываются — майор Джаспер Уитлок. Бог Войны.***
Что осталось от прежнего майора? Я пытался вспомнить моих солдат, я никогда не обедал и не ложился спать, не проверив своих подчиненных. Они верили мне, я вдохновлял их, поэтому мы побеждали. Они верили, что их командир не ошибается. Мои солдаты шли в атаку, не потому что боялись меня. Они шли отстаивать свои идеи, мы побеждали вместе. На отдыхе солдаты писали письма, писал ли я своей семье? Кажется нет, я передавал записки через… Дидриха? Кларка? откуда я знаю эти имена? Элла назвала имя генерала… Стивен Додсон Рамсер… Черт! Дод! — Его не называли Стивен, его звали Дод! — я крикнул моей подруге. Элла обрадовалась, что я что-то вспомнил. — Ты помнишь его братьев и сестру? Дидрих, Кларк и… — Эл! Они все сокращали свои немецкие имена. Дод, Дид, Кларк, Эл! Мы произносили как скороговорку Дод-Дид-Кларк-Эл! О нет! Черт возьми! В голове появились какие-то разговоры, люди, запахи. Эта семья была важна для меня. Братья служили в Конфедеративной Армии, все отчаянные головорезы. Да, я хотел сделать карьеру как Дод, он говорил, что можно заработать на службе, и… жениться? Откуда такие мысли? Черт! Я совсем отключился от настоящего времени и не заметил, как оказался на диване в гостиной у Эллы, она обеспокоенно смотрела на меня: — Я думала, что ты уснул. — Вампиры не спят, darling, к сожалению. Моя подруга держала стакан с красной жидкостью, странный запах, кровь с коньяком? Элла заметила мою реакцию. — Я подумала, что тебе надо подкрепиться, — моя напарница совсем смутилась, — Шарлотте понравился коктейль с добавлением коньяка. Но если ты не хочешь, то есть бутылка текилы. Ее забота, нежность, любовь — вот что важнее моих воспоминаний. Я поблагодарил мою подругу, кровь в любом виде хороша, конечно употреблять донорскую кровь, тем более первую положительную, не совсем то, что пить непосредственно из источника, но мне не нужно никуда уходить. Спасибо доктору Каллену, я ему должен за этот домашний вечер. Я поставил пустой стакан на журнальный столик и Элла вытянулась рядом со мной на диване. Я запустил руку в ее гладкие длинные волосы, обожаю когда у женщины длинные волосы, я мечтал, как я возьму мою напарницу сзади и буду держать за ее локоны. Мой член моментально отреагировал. Элла тоже заметила мою реакцию и усмехнулась. Мои руки двигались вверх и вниз по ее спине, ее спелые, сочные губы звали меня, было трудно сдерживать свое волнение; черт, я не хотел больше сдерживать это. Я хотел передать ей глубину моих чувств, как сильно я ее любил и желал. Мои губы двигались жадно и грубо, Элла приоткрыла рот и я, не колеблясь, попробовал ее теплый и влажный рот, такой мягкий и гладкий, куда хотела попасть другая часть моего тела. Моя подруга ответила, втягивая мой язык еще глубже в ее рот, посылая волны удовольствия. Я мог бы вечно лежать на этом диване, целуя и обнимая мою напарницу. Я прижал ее тело к себе, контролируя свои силы, чтобы не причинить ей боль. Я вспомнил, как она однажды сказала мне, что ей нравится это чувство — быть почти одним целым; это делало ее счастливой и давало чувство безопасности. Я обнажил свои покрытые ядом зубы и втянул ее нижнюю губу между моими, моя подруга получала небольшие дозы моего яда, и в ней стремительно росло чувство похоти. Я провел языком по ее нежным губам, и она издала тихий звук в горле, на который моментально откликнулся мой зверь, давай уже разденем ее и сделаем своей. Элла потянула меня за волосы, заставляя мою кожу покалывать от ее прикосновения. Удовольствие наполнило меня, как теплый туман. Ее тело дрожало от желания, я уткнулся носом в нежную плоть ее горла, вдыхая ее запах. — Darlin´, я так люблю тебя, — я пробормотал ей в шею, не в силах оторвать губы от ее ароматной, горячей кожи. Ее сердце забилось быстрее и пульс под моими губами и зубами застучал мощнее, я не мог не оставить свою метку, посасывая ее теплую мягкую кожу. Скорее всего завтра появится черная гематома, показывающая, что у этой женщины есть мужчина. Элла носила две мои отметины, которые могли заметить вампирские глаза, две маленькие ранки, светящиеся бриллиантом на солнце. Скоро, на церемонии вечности, я оставлю на ней особую отметину, которая будет сообщать каждому вампиру, что Элла моя подруга, партнерша, напарница и что она моя телом, разумом и душой согласно древним традициям. Я мечтал и планировал, но я боялся спросить ее согласия. Элла была единственной женщиной в мире, которая могла заставить меня чувствовать слабость и сомнения, черт! Она принесет мне погибель! Элла изо всех сил пыталась что-то сказать. Мои губы на мгновение остановились, моя подруга снова волновалась. — Darling, если ты не скажешь, то я не смогу помочь тебе. Я ждал слишком долго, давая возможность принять решение, но раз Элла сомневалась, то мне придется помочь ей разобраться в своих эмоциях и я направил ей силу воли, решительность, твердость. — Не надо, Джаспер, — попросила моя напарница, — я сама. Просто так много всего, я не помню по памяти. — Я возьму свой блокнот? — полусказала-полуспросила Элла. Черт! Святой Иисус! Что она натворила? Она записывала свои преступления? Я только кивнул, она бросилась по лестнице в свою комнату. Я слышал, как она тихо ругалась, как сама себя успокаивала, как беспокоилась, что мне не понравится то, что она с Шарлоттой нашли. Блядь! Тут еще и жена Питера намешана. Уже интересно. Я с нетерпением ждал список тел, которые нам с Питером придется сжигать. Элла присела на краешек дивана, она напоминала провинившуюся школьницу, мой зверь захотел ее наказать, потом поменять позу и еще раз наказать, черт, я сойду с ума от ожидания. — Мы с Шарлоттой нашли твою человеческую невесту, — прохрипела моя подруга. Я… не знал, что сказать. Наверное я первый в мире вампир, который впал в состояние шока от слов человека. — К...к...ка...какую невесту? — я чувствовал себя идиотом. Элла хочет отказаться от меня, потому что где-то на земле до сих пор живет моя человеческая невеста, которую я не помню? Может Элла просто не хочет быть со мной и таким образом отвергает меня? — Эл, — шепчет моя подруга. — Что значит «Эл»? — я вообще нихуя не понимаю и начинаю злиться, — объяснись наконец, какого хрена, какая Эл? — Твоя невеста, когда ты был человеком. Элеанор Рамсер, сестра Стивена, Дидриха, Кларка. — Откуда ты знаешь? Элла показала мне ксерокопии и фотографии отдельных страниц из книг, и где она их только нашла? На одной копии была моя фотография, где я стоял в форме майора Конфедеративной Армии, я даже помню этот снимок, он был сделан за несколько недель до встречи с Марией. Черт возьми! Под фотографией был размещен небольшой текст, в котором говорилось, что семья и друзья Дж.Уитлока искали без вести пропавшего молодого майора, а его невеста Э. Рамсер скорбела и просила вышестоящих военных и своего старшего брата Стивена Додсона узнать о судьбе жениха. — Почему ты стала искать ее? — я не помнил Элеанор как свою невесту. Только короткое имя Эл, она была сестрой тех, кто воевал вместе со мной на Гражданской войне. Элла смутилась и молчала. — Darling, не я начал этот разговор. Давай уже покончим раз и навсегда. Просто скажи это! Мне пришлось добавить силу внушения и немного давления майора. Я не хотел тратить всю ночь на людей, которых я не помнил. — Когда я стала жить в этом доме, — тихо произнесла Элла, — кто-то забирался сюда… Я зарычал: — И ты молчала? Черт! Какого хрена она молчала? Моя подруга подвергалась опасности и не говорила мне? Блядь! Я еле сдерживался. — Я тебе не говорила, потому что мы еще и не общались толком, — вздохнула Элла, — в общем, этот человек ничего не украл, он только перерисовывал мои рисунки, — она посмотрела на меня, кусая губы, — вот, смотри, я нарисовала вас, Калленов, когда увидела впервые в школе. Я видел, как она мастерски изобразила вегетарианцев и немного отдельно нарисовала меня на байке, и я помнил, как переделал несколько штрихов. — Так вот, этот человек переделал твою форму, я нарисовала тебя в гусарском мундире, а он одел тебя в военную форму Конфедеративной Армии. — И поэтому ты стала искать меня в этой форме? — Ну в общем, да. Мне стало интересно, почему именно в такой форме, каких она времен, мы с Шарлоттой поехали в Порт-Анджелес в один книжный магазин… — Где хозяин отказался продать книги из частной коллекции? — я закончил фразу. — Ты знал? — Элла покраснела. — Нет, darling, я не знал. Эти книги — мои. Они не продаются, а находятся на хранении. Странно, что вам вообще дали на них посмотреть, — я отметил для себя, что надо проверить все экземпляры, это работа для адвоката на ближайшее время. — Ну… я была убедительна, — Элла опустила голову. — Значит, к тебе в комнату каким-то образом попадает незнакомый художник, переделывает твои рисунки и ты бежишь выяснять что он нарисовал? — я ухмылялся. — Ты не злишься? — подняла глаза моя подруга. — Я злюсь из-за того, что ты мне не рассказала все с самого начала. Ты не подумала, что может быть какой-то маньяк, который два раза исправляет твои рисунки, а потом убивает? Элла сощурилась: — Я не говорила, что он перерисовывал два раза, и не говорила, что он был в моей комнате. Я понял, что проговорился и поднял руки в защитном движении. — Это был ты!!! — взвизгнула Элла, — Все это время был ты! Перерисовал свою форму, подсказывая мне из какого ты времени. Я обнял мою подругу: — Конечно, был я. Ты не подумала, что мой нос учуял бы чужого человека? — Об этом я не задумывалась. — Ок, мы выяснили про художника. Что вы с Шарлоттой нарыли в книжном? — На самом деле немного, но мы с ней посетили несколько библиотек, делали запросы в архивы и вот сегодня, — Элла посмотрела на часы, была уже глубокая ночь, — вернее вчера, мы собрали все воедино. Она сделала глубокий вдох. — Мы нашли потомка твоей невесты, это молодая женщина, в которой течет кровь твоей человеческой невесты. Элла ждала моего ответа. Что сказать. Зачем мне эта незнакомая женщина? Что я скажу ей? Привет, я бывший жених твоей прапрабабушки, я оставил ее одну и ушел воевать. Оставил одну… оставил стоять около дерева… нашего дерева… Черт! Ее глаза — синие с зелеными прожилками. Мы смеялись, что ее глаза светятся как лазурит, а мои — как яшма. Я ждал ее около дерева, чтобы попрощаться. — Darling, я почти ничего не помню. Мои человеческие воспоминания как в тумане. Я наверное любил ее, но не могу восстановить прежние чувства, я люблю тебя. Ты моя подруга. Ты моя родственная душа. Я могу только попросить прощения у потомков моей невесты, что я не вернулся. Мы лежали на траве, я смотрел на небо и мечтал вернуться к ее родителям и официально попросить ее руки, она прошептала: «Я буду ждать», я ответил: «Я вернусь к тебе, я найду тебя». — Да, я обещал вернуться, — я вспомнил этот момент. — Я знаю, и ты сдержал обещание, — Элла улыбнулась. — Откуда ты знаешь? — есть еще один секрет, который скрыли от меня Элла с Шарлоттой? — Давай я все расскажу по порядку, — моя напарница посмотрела на меня своими морскими глазами, голубые с зеленым и серым; я согласно кивнул, — мы с Шарлоттой выяснили, что твоя невеста Элеанор, ждала тебя десять лет, после того, как ты пропал без вести. Да, ты стал вампиром в 1863 году, твое тело никто не нашел, и Элеанор до 1873 года ждала, не выходя замуж. Потом она уехала на историческую родину, в Германию. Черт! Я почувствовал себя виноватым перед этой девушкой. Она ждала меня, я обещал вернуться и после обращения совсем забыл как про нее, так и про мою семью. — Хоть и поздно, но Элеанор вышла замуж и в 1877 году родила дочь Эрментруду. Элеанор прожила долгую жизнь, ее муж рано умер, оставив ей все свои сбережения. Ее дочь стала врачом, у нее были несколько детей, но ее муж и сыновья погибли в Первой Мировой войне, а дочь Эрна, она родилась в 1900 году, стала медсестрой. — Про замужество Эрны мы не нашли информации, есть дочка Эрмгард, которая появилась в 1925 году, и перед началом Второй Мировой войны она вступила в Союз немецких девушек. Она училась на медсестру, работала в госпитале в Берлине. И в 1945 году познакомилась с советским офицером Юрием Лебедем. Я молчал и просто не понимал, как моя подруга нашла столько информации, и держала все это в секрете. Элла сделала глубокий вдох и продолжила. — В общем, Эрмгард уезжает в СССР вместе с мужем Юрием, у них рождается дочь в 1946 году, которую зовут Эмма… Моя напарница вдруг расплакалась. Я притянул ее к себе, ну что такого, люди рождаются и умирают, я не успел ей ничего сказать, как Элла сквозь слезы захныкала: — Я ее помню… — Кого ты помнишь, darling? — Бабушку Эмму… Она жила в деревне, и никогда не хотела переезжать ни к нам в Питер, ни к сыну в Москву. Мои родители ругались, но никто не знал, что бабушка просто боялась возвращаться… — Ты говоришь про свою бабушку? — я начинал догадываться, что происходит. Мое мертвое сердце замерло, мой зверь скулил, я просто сходил с ума. — Твоя бабушка… Эмма? — я ждал ответа Эллы. — Да, праправнучка твоей невесты Элеанор, она еще и моя бабушка Эмма, — продолжала плакать моя напарница. — Ну почему ты плачешь? — я искренне не понимал. — У бабушки Эммы забрали ее мать, Эрмгард, ее расстреляли. А бабушке было всего два года. Она жила со своим отцом Юрием, которого потом зарезали. Бабушка осталась совсем одна, ей было наверное около 14-15 лет. Она не вышла замуж, но поменяла фамилию с Лебедь на Лебедеву, а в 1971 году родила мальчика, моего отца, Эрнеста Лебедева. Элла потянулась к своей подвеске, которая напугала всех Калленов в ее первый школьный день. — Смотри, мы с мамой всегда думали, что это буква «Л» от фамилии Лебедева, мама говорила, что подвеска досталась от моего отца. Но эта вещь явно не мужская. Элла сняла украшение и положила мне в руку. — Юрий Лебедь подарил своей жене Эрмгард брошь в виде лебедя с поднятыми крыльями, — она показала мне старые фотографии, — потом эта брошь перешла к Эмме, но уже в виде заколки для волос. Заколка упала и голова и шея лебедя сломались, остались только крылья в виде буквы «V». Я не знаю, кто именно, скорее всего мой отец, добавил малюсенькие бриллиантики на крылья и сделал застежку, превратив украшение в подвеску, напоминающую букву «Л». Подвеска из красного золота имела неровности и если ее сравнивать с брошью на фотографии, то крылья лебедя точно соответствовали сторонам буквы «Л». Я спросил: — Значит ты прапрапраправнучка Элеанор? Элла пожала плечами: — Получается так. — Я обещал вернуться, — я грустно усмехнулся. — Ты сдержал свое обещание, — так же грустно она ответила, — хотя ты ей обещал вернуться, это она тебя ждала. Я поднял лицо Эллы и заглянул в ее морские глубины, цвет ее глаз изменился к более темному, она так похожа на вампиров! Элла волновалась и ревновала, но почему? Она думала, что я перестану ее любить, потому что она потомок моей невесты? — Darlin´, я люблю тебя! Элла, дорогая, я полюбил тебя, не зная, что ты связана с моим прошлым. Мы истинные напарники! Эти отношения не зависят от прошлого. — Я понимаю, но вдруг ты чувствуешь обязанность быть со мной, из-за незакрытого гештальта. Я стала искать потомков твоей невесты, чтобы у тебя была возможность попросить прощения и освободиться от груза невыполненного обещания. А вышло… — Элла, darling… ты — моя! Независимо ни от чего! Ну если бы потомками Элеанор были другие люди, ты была бы спокойнее? — Не знаю. — Тебе не кажется, что судьба нас подтолкнула, ты сама приехала в Форкс, я только ждал тебя в нужном месте. — А если бы я решила остаться учиться в Питере? — На такой случай ковен Уитлоков переехал бы в Россию. Видения Питера еще никогда не подводили, он сказал мне ждать тебя в Форксе, — я улыбнулся и постарался успокоить Эллу. Я не мог сказать, что меня не волновали эти новости, конечно я нервничал, но я знал, что прошлое надо оставить в прошлом. Меня скорее удивляла наша судьба, она все равно связала меня с кровью Элеанор. Но не с ее душой. Элла — другая. Она — моя родственная душа, я с ней должен провести вечность. Мой зверь скулил. «Она моя. Она рождена быть моей. Моя подруга, жена, любовница. Моя напарница. Моя душой и телом. Она только моя.» — Ты помнишь еще один рисунок? — я обнимал Эллу и водил рукой по ее волосам, она уютно устроилась на моей груди. — Мы в черно-красных плащах? — моя подруга опять занервничала. — Ты знаешь, в какую одежду одела наши изображения? Элла помотала головой. — Это форма для брачной церемонии, — я тихо прошептал, ожидая ее реакции. — Но ты говорил, что вампиры не женятся как люди? — черт, ее все-таки волновал человеческий брак, она боялась выходить замуж? — Церемония вечности, которую проводят вампиры, не связана ни коим образом с человеческим браком, — я посмотрел на Эллу. — И как она проводится? Что для этого нужно? Я хмыкнул: — Нужны истинные напарники. — И всё? — Остальное можно купить, построить, арендовать. Элла засмеялась: — Всего ничего. Только пара, которая будет на церемонии. А для человеческой свадьбы нужны месяцы приготовлений! Черт! Так вот что ее волновало! Не сам брак, а его подготовка! Я решил успокоить мою подругу: — Церемония вечности в мире вампиров проводится очень редко. Во-первых, не у всех вампиров есть своя пара, не каждому вампиру повезло найти свою родственную душу. Во-вторых, не все истинные напарники хотят провести такую церемонию. — Питер и Шарлотта не проводили? — Нет, ни Эммет с Розали, ни Карлайл с Эсме. Древнюю церемонию устраивали братья Вольтури; лидеры ирландского ковена Шивон и Лиам, я присутствовал на их церемонии; говорят, что раньше румыны проводили брачные церемонии в своем замке. Элла повернулась ко мне, она покраснела и смутилась, нервно покусывая губы. — А ты? Ты хотел бы устроить такую церемонию? — моя напарница почти заикалась от волнения. — Я безумно хочу провести такую церемонию с тобой. Я хочу показать всем, что ты — моя! Я хочу сделать тебя своей полностью и навсегда. Я хочу оставить свою отметину на тебе. Пока я говорил, я почувствовал, как поднимается горячее желание моей подруги, она хотела меня так же как и я ее, надеюсь, она не откажет в проведении церемонии. Черт! Я волновался. — Darling, я ответил на твой вопрос. И хочу спросить тебя. Ты хочешь провести церемонию вечности со мной? Волнение, беспокойство, нервозность, страх, радость, неверие, любовь, нежность, любовь, желание, любовь, вожделение, любовь… меня накрыл коктейль сменяющихся эмоций. — Я… я… да… я хочу быть с тобой вечно, я готова провести брачную церемонию с тобой. Святой Иисус! Я счастлив! Я действительно счастлив! Я нашел свою истинную напарницу и она хочет провести со мной вечность! Я накинулся на Эллу с жаркими поцелуями, она откинула волосы назад, обнажив свою шею. Моя подруга доверяла мне полностью. Я мог сосать и целовать, мог укусить и обратить ее, мог укусить и выпить ее, но на такие мысли мой зверь зарычал на меня, он не даст в обиду свою подругу даже мне, я усмехнулся и пробежал языком, чувствуя, как кровь течет по ее шее. Я медленно вдохнул, от возбуждения во рту накопился мой яд, и я напал на рот моей напарницы, она стонала от жесткого поцелуя и посылала мне свое желание. Не сейчас, darling, потерпи и я сделаю тебя своей. Сердцебиение Эллы увеличилось и ее кровь подняла температуру ее тела на десятые доли градуса, но для меня она казалась такой горячей, такой сексуальной. Запах ее возбуждения не помогал успокоиться. В моей груди раздавалось рычание, которое я не мог остановить. Ее сладкая кожа, ее аромат, ее похоть сводили меня с ума. Я начал опускаться от ее шеи к вырезу на рубашке. Элла стонала и крепко держала меня за волосы, не давая возможности доставить ей удовольствие. Я непонимающе посмотрел на нее. — Я первая! Хм, это возбуждает! Элла толкнула меня на диван и стала грызть мою шею, ее человеческие зубы не могли поранить меня, тогда моя подруга взяла мою руку и провела моим ногтем по моей вене, черт! Что она делает? Элла присосалась к моей ране и лизала мой яд! Она облизывала языком, интуитивно совершая движения, которые делает вампир, запечатывая рану. Мой член реагировал на каждое движение моей подруги, на каждый ее поцелуй и пытался вырваться из штанов, Элла продолжала сосать мой яд и положила руку на мой член, массируя его через одежду. Блядь! Мне нравится! Я прикрыл глаза и почувствовал ее горячий язык, двигающийся по моему телу, все ниже и ниже. Она остановилась на линии джинсов и ее теплая рука скользнула под них, сжимая мой ствол и двигая рукой вверх и вниз. Черт! Горячо! Я приподнял бедра и резко снял джинсы, когда Элла ахнула. Она знала мои размеры, но ее чувства каждый раз восхищали меня. Она легко пальцами пробежалась по стволу, вызывая мой стон; потом аккуратно, только кончиком языка провела по головке и облизала, я застонал погромче; Элла открыла рот, но не взяла мой член, блядь, она дразнила меня, я чувствовал жар ее горла, я хотел попасть в нее, черт! мой член болел как хотел попасть внутрь нее. Элла облизала рот, я еле сдерживался, чтобы не схватить ее за волосы и насадить ее рот на мой член. Моя подруга подула на головку, ахрррр, сочетание ее горячего дыхания и прохладного воздуха было невозможным, я вздрогнул и просил небеса, чтобы она поскорее взял мой член, и небеса сжалились надо мной, я оказался в раю, когда мою эрекцию почти полностью поглотил ее горячий влажный рот. Она двигалась быстро и сильно, ее рот вытягивал мой член, а руки массировали яйца, я откинулся назад, отдаваясь ощущениям ее жара и влаги. Элла провела языком вокруг головки и снова стала сосать и грызть, ведя губами вверх и вниз. Я схватил ее за волосы, прижимая ко мне, и Элла только стала сосать сильнее и быстрее, взяла меня еще глубже, аромат ее возбуждения усилился. Святой Иисус! Я не мог сдержаться дольше! Мой член стал пульсировать, все мое тело напряглось и я выстрелил в ее горло. Мой яд потек в ее горячее горло и Элла глотала каждую каплю, она облизывала мой член, когда я вздрогнул в очередной раз. Я люблю эту женщину, она моя! Я потянул Эллу к моим губам и поцеловал ее так сильно, что она захныкала. Черт, кажется я сделал ей больно. Я обеспокоенно посмотрел ей в глаза, ее зрачки были расширены от возбуждения и цвет глаз приобрел темно-синий оттенок, опухшие губы от моих поцелуев, моя метка на шее. Моя! Эта женщина моя! Я продолжал покрывать ее поцелуями, пламенными, горячими и страстными, Элла стонала и корчилась. Мои руки разминали ее мягкое, податливое тело. Мои губы переместились к ее ключице, где я начал покусывать и целовать ее, чередуя грубость и мягкость. Я хотел больше и в мгновение избавил ее от одежды, Элла только вскрикнула от неожиданности. Я сунул пальцы между ее гладких складок, грубо погладил ее клитор и наблюдал, как она боролась со стоном и криком. Такая мокрая! Такая горячая и мокрая. Я поднес руку к ее безупречной груди, к твердым соскам, они выглядели чертовски вкусно. Я снова почувствовал, как во рту накапливается яд, облизал губы и стал сосать ее грудь, Элла застонала и выгибалась мне навстречу. Ее тело совершенно, я опустил голову между ее бедер, когда она корчилась от удовольствия, ее ногти впивались в мою кожу. Она не могла поранить меня, но чувство ее горячих пальцев на моих плечах вызывало приятное покалывающее чувство. Мой холодный язык скользнул и толкнулся внутрь ее влагалища, обращая особое внимание на ее клитор. Я обожаю ее вкус. Элла кричала, когда я стал набирать скорость, вновь и вновь погружая язык в нее. Я не мог насытиться ею, ее жаром, ее вкусом, ее ароматом. Элла сводила меня с ума. Я мог бы оставаться между ее бедрами целую вечность. Я чувствовал, что ее возбуждение достигло пика, поэтому мой язык и мои губы лизали и сосали ее клитор, когда мои пальцы массировали ее центр, ее соки текли по моим пальцам. Она тяжело дышала и хныкала, и закричала, я стал слизывать ее соки, они пьянили меня. Черт! Я дрожал от восторга, от ее оргазма, эта женщина была бы моей долбанной смертью, если бы я не был уже мертв. Я так люблю ее! И скоро она будет полностью, абсолютно полностью моей. Только моей. -------------------------- * ¿Para qué coño has hecho eso? ¡Mierda! * (исп.) — Какого хуя ты сделал это? Дерьмо!