В веках нетленным будешь ты, мой милый, А я так скоро буду позабыт! Я стану прах, мне хватит и могилы, Тебя ж людская память приютит. Уильям Шекспир Сонет 81. Фрагмент
Чон Чонгук совершенно недоволен тем, как его тело реагирует на прикосновения Тэхена. Когда последний сжал его руки, чтобы согреть, по телу младшего пробежала толпа мурашек, и он мгновенно ощутил тепло. Казалось, что оно идет не только от ладоней Кима, но и от всего его существа. Тэхен берет его за руку во второй раз, осторожно сжимая, словно Чонгук — изделие из фарфора. Чон не знает причины такого поступка старшего, но искренне хочет верить, что Ким таким образом преодолевает себя. Вот он, Чонгук, лежит перед ним: хочешь трогай, хочешь нет, в обоих случаях будущий психолог будет для него открыт. Это именно то, что хочет донести младший, поэтому он смотрит прямо на Тэ, поглаживая большим пальцем его большую ладошку с длинными пластинами ногтей. Тэхен порывается вырвать руку, но Чонгук держит крепко. — Что ты творишь? — понижает голос старший, смотря в единственный глаз Чона — второй скрыт в белой наволочке подушки. — Показываю, что я с тобой, — так же тихо отвечает Чонгук. Тэхен выдыхает, все еще держа младшего за руку. Ощущения странные, ведь сейчас обстоятельства другие и уже не до шуток Кима, в которых он с гаденькой улыбкой смущает Чонгука. Рука старшего затекает, он аккуратно отпускает Чона, ложась на спину, устремляя взгляд в потолок. — В подростковом возрасте я потерял обоих родителей. В тринадцать лет умерла мама, от тяжелой болезни. Спустя короткое время отец спился и сбросился с моста. Не знаю, сделал ли он это специально или просто не удержался на ногах, но факт смерти остается фактом. Так что, я вторую часть своей жизни рос без родительской любви. — Это… ужасно, — только и говорит Чонгук, приподнимаясь на локтях, чтобы видеть лицо Тэ. Последний смотрит перед собой, сложив руки на груди. Он прикрывает глаза, продолжая: — Но со мной рядом всегда был старший брат, который безупречно справился со своей задачей, заменив одновременно трех людей, включая себя. Он был универсален, Гук-и. Именно Донман подарил мне розу, надежду, заботу и всего себя. — Был? — Его убили практически одновременно с моей девушкой. Теперь Чонгук понимает. Осмысливает каждое действие и фразу Тэхена, находя ему логическое объяснение. Старший замкнут, неразговорчив, потому что потерять четырех близких людей… Чон не знает, каково это. — Только, прошу, не говори что-то по типу: «Мне жаль», а то жутко раздражает, — просит Тэ. — И не собирался, самому эта фраза не очень-то помогает, — улыбается Чонгук, разглядывая свои ступни в серых шерстяных носках. — Хоть в чем-то мы с тобой похожи, Тэхен. — Вполне можем быть в чем-то еще. Просто дай мне время, и я тоже смогу быть откровенен, Гук-и, — убеждает Тэ. — Хен, а у тебя есть любимые книги помимо «Маленького принца»? Я обязательно их куплю и прочитаю, как обустроюсь. Ким снова вздыхает. Так и хочется выкрикнуть: «Ты не доедешь до конечной», но приходится молчать. — Искупление. — Иэн Макьюэн? — припоминает Чонгук. — Читал? — с надеждой спрашивает Тэ. Может, они и правда довольно похожи? — Неа, читал описание к фильму, но так и не посмотрел. — Фильм как фильм. Книга в пятьсот раз лучше! — Конечно, так практически всегда. И о чем там, напомни? — Главная героиня совершает ошибку, которая рушит несколько жизней. — Воу, уже интересно. А что тебе там конкретно понравилось? «Так похоже на меня. Вот только я разрушил гораздо больше жизней» — Наверное, стиль описания автора? Прорабатывается множество мелочей и картинка в итоге получается цельной. Конечно, иногда я пропускал целые страницы, потому что текст никак не влиял на сюжет, однако, присутствовал. Но сама история и последние слова… Если прочтешь, возможно, узнаешь кое-что и обо мне. К тому же, автор говорил о себе через главную героиню. Он обсуждал то, как пишет, через письмо к ней от газеты или издательства, не помню. Я такого ни у кого не видел, поэтому немного поразило. «Чтобы выжить, нужно стать эгоистом», — вспоминает цитату из книги Тэхен. Раньше он был с этим согласен, но сейчас, когда рядом оказывается Чонгук, старший забывает об этом жизненном принципе. — «День за днём мы являемся свидетелями преступлений друг друга. Ты сегодня никого не убил? Но скольких ты оставил умирать?» Иногда мне кажется, что я виноват в смерти родителей. Ведь надо же кого-то в этом обвинить. Разве что, Бога? Но я так и не нашел доказательства в его существовании. — А они тебе нужны? — Ты веришь в него просто так? — Он просто есть и я это знаю. Если ты чего-то не видел, это не значит, что этого нет. — Я все равно атеист. — Просто попробуй поверить, хоть на минутку. — И что тогда? — Разве не почувствуешь себя защищенным? — Вряд ли. — Лично я, зная, что кто-то есть наверху, и он наблюдает за мной, чувствую это. — Для тебя это проще, ведь ты еще мелкий. — Эй! Мои родители тоже верят в Бога. — Мои, наверное, теперь тоже, — отвечает Тэхен. Ким спускается вниз, поправляет постель, разравнивая складки. Взбивает подушку, откладывает к ногам, и говорит: — Я проголодался. У тебя не будет чего? — М-м-м… Шоколадные батончики? — Эй, а что-нибудь полезное? — Только лапша быстрого приготовления… — Боже, твоя мать что, отдала всю нормальную еду брату? — Говоришь, что атеист, а постоянно упоминаешь Его в своих предложениях. — Ну тебя… Давай свою лапшу. Тэхен просит у женщины, которая ранее принесла чай, кипяток, и заваривает рамен для обоих. Две широкие круглые коробочки стоят друг напротив друга, солнце совсем скрыто за тучами, и за окном пасмурно. Неожиданно для себя Ким хочет обнять Чонгука. Вот прямо сейчас, сесть рядышком, или положить руки на талию со спины, чтобы не мешать тому есть. Это… так странно, ведь старший не помнит, когда такое желание появлялось в последний раз. — А мне не нравится классика, кстати. То, что мы читали в школе, было таким нудным, учитель рассуждал о поступке и действии каждого героя, а я сдерживал себя от дремоты. Благо, мой друг кидал в меня комки бумаги. Попадал всегда точно в лоб, кстати. Баскетболист он, — Тэхен улыбается, представляя эту сцену. — Но помню, в детстве читал «Удивительные приключения кролика Эдварда», и такая теплая книга, знаешь! Уверен, даже тебе бы понравилось. Думаю, тебе не хватает оптимизма, — Чонгук поднимает уголки своих губ пальцами, морщась, корча рожицу, чтобы рассмешить старшего. Тот лишь снова улыбается, приоткрывая крышечку на рамене. Оттуда идет пар, Тэ подставляет под него руку, убирая лишь тогда, когда ладонь начинает потеть. — Нет, правда! Это перевоплощение эгоиста в любящего. «Да, мне и правда следовало бы почитать», — заключает про себя Тэ. — Довольно интересно, я даже слушал аудиокнигу кучу раз. Голос у девушки был приятный, на фоне играла музыка для атмосферы, что помогало быстро заснуть. Когда мама работала в ночную смену в ресторане, а на улице шел дождь вместе с громом и молнией, я надевал наушники, которые постоянно выпадали из ушей, так что я прижимался одним ухом к подушке, и слушал. Больше было не страшно, на утро улица встречала приятной свежестью и петрикором, — вспоминает Чонгук. Он уже берет палочки, открывая коробку. Тэхен, чуть было не забывший про рамен, повторяет действия, втягивая лапшу, чуть приоткрывая рот, чтобы вдохнуть больше воздуха — горячо. Несколько минут они едят в тишине, которая разрушается лишь всасыванием вьющихся макарон. «13:43:40» — гласит таймер. Тэхен снимает часы, откладывая экраном вниз на верхнюю полку, чтобы случайно не наткнуться взглядом. Ему надоело отсчитывать время. Чонгук, отклоняя голову назад на последних глотках, выпивает бульон. Он сминает коробку, бросая в специальный пакет для мусора. У Кима пропадает аппетит, но старший продолжает жевать лапшу, стараясь делать вид, что все в порядке. Все ведь в порядке, правда? Потому что сейчас с ним рядом Чон. Тэхен встает, закрывая дверку купе. — А какие произведения нравились тебе в школе, хен? — ТЭхен. — ТЭхен, — повторяет Чон. — Я… не учился в школе, — признается Тэ. — Как это? Сколько будет два плюс два? — Чонгук, словно маленькому, показывает два пальца одной руки и два — другой. — Ты придурок? Это знает даже пятилетний, — закрывает коробку с оставшимся бульоном Тэхен. Он никогда не выпивает, потому что вода острая. — Почему молчишь? Уходишь от ответа? — Четыре будет, Господи. — Опять ты… О, не допиваешь? — Неа. — Можно? — Держи, — Тэхен передает коробочку Чонгуку, и от него не укрывается, что младший разворачивает ко рту тем местом, к которому прикасался своими губами Ким. Тэ сглатывает, решая не обращать на это внимание. Наверняка, просто совпадение. — А музыку какую слушаешь? Ты сказал, что не любишь рок, — интересуется Чонгук, бросая пластик в пакет. — Не слушаю вообще, если честно… — Как?! Как можно жить без музыки?! — Чонгук удивленно расширяет глаза. Тэхен клянется, еще чуть-чуть, и они выпадут из орбит. — Что тут такого? — Хочешь, включу что-нибудь из своего? — Чон тянется за плеером в чемодан. Не дожидается ответа Тэхена, лишь хлопает по месту на кровати рядом с собой. — Иди сюда, у меня проводные наушники. Рядом с Чонгуком тепло. Старший ощущает это каждой клеточкой своего тела. Их бедра не соприкасаются, но Тэхену хочется как-нибудь случайно дернуться, чтобы почувствовать контакт лишь на мгновение. Очень важно понять, что Чонгук живой, а не галлюцинация, произведенная его больным разумом.Big God — Florence + The Machine
— Издеваешься? Решил включить песню под названием… «Big God»? — смеется Тэ. — «You need a big God», — подпевает Чонгук, лыбясь. Младший облокачивается о стенку, прикрывая глаза. Он тихо подпевает, а Тэхен, осторожно, не дыша, вынимает наушник, прислушиваясь к голосу психолога. Ким осознает, что пялится, надевает наушник обратно, тоже припадая к стене. Они едва ощутимо касаются друг друга плечами и старший тоже закрывает глаза, наслаждающийся, ставшим более громким, пением Чона. Так и приближаются к мосту, на котором Ким, достав пульт управления, взорвет бомбы. «13:35:40» — примерно прикидывает про себя старший оставшееся время. Поезд отъехал с вокзала в десять утра, значит, сейчас около часа дня, с условием остановки на станции.Those Days (feat. Eaeon) — 사람12사람
Песня на плеере переключается, но Чон не придает этому значения, как и Тэхен. Наверное, классно иметь такого друга, с которым можно просто слушать его музыку, не думая ни о чем. Спокойная мелодия и полушепот певицы немного усыпляет, но Ким ни за что не заснет. Он не может тратить даже пяти минут на сон. Поэтому, старший поворачивает взгляд, сталкиваясь с открытыми глазами Чонгука. Тэхен, испугавшись и от неожиданности, отодвигается, а наушник выпадает из уха. В этот момент он словно возращается к реальности, замечая, как поник младший. Ким медленно возвращается, снова углубляясь в песню. Позволяет коснуться Чона сильнее, всей левой стороной тела, на что младший чуть вздрагивает, но не отшатывается. «Он нуждается в этом, я чувствую», — понимает Чонгук. «А это нормально, что спустя три часа знакомства мне хочется его поцеловать?» Сидя в таком положении, оба практически не дыша, они слушают еще две песни. Десять минут пролетают быстро, Тэхену становится душно, и он возвращается на свою прохладную постель, ложась на жестковатый матрас, потому что спина уже болит от стены. Чонгук стягивает наушники, выключает плеер, молчит. Тоже опускается на подушку, но тут же приподнимается, смотря в окно. Мимо мелькают столбы, деревья, лишь тучи как будто остаются на месте. «Скоро новая остановка. Вот бы в этот момент пошел снег», — молится Чон, возвращаясь на подушку. «Боже, что сейчас произошло? Я коснулся человека… Боже…» — не может успокоиться Тэхен. «Слишком быстро. Все происходит слишком быстро», — хмурится Чонгук. «У нас мало времени, но спешить нельзя. Да, в жизни надо все пробовать, но не полюбить своего соседа по купе, да еще и парня, в последние часы жизни. Мне нельзя любить. И меня нельзя любить тоже», — твердит Тэ. — Тэхен? — Чонгук? — спрашивает Ким одновременно с младшим. — Говори, — разрешает Чон. — Нет, сначала ты. — Все в порядке? — Да. Почему нет? — Ты… ушел, — признается Чонгук. Вышло жалко, не так, как хотелось, слишком пискляво. — Спина затекла. — Нет, тут что-то другое, Тэхен… — Я… Просто… Я очень давно прикасался к человеку вот так, — Тэхен подкладывает подушку между ним и стеной, чтобы сесть, обняв колени, спрятав большую часть лица. — Странный ты. Как будто из леса сбежал. И в школе не учился. Кто же ты, Тэхен? — Чонгук спрашивает с иронией, но Ким смотрит серьезно. «Я — террорист», — хочет шепнуть старший. — Ну не учился в школе, так сразу Маугли? Меня обучали на дому, — вместо этого пожимает плечами Тэ. — А после… Ну, смерти брата. Куда ты попал? — В хорошие руки, — уверенно кивает головой Ким.***
— Два дня без еды, — безжалостно цедит Ко. — Эй, за что? — непонимающе спрашивает краснощекий Тэхен. — Ты снова повышаешь голос. — Потому что ничего не получается! Как бы я ни старался, ничего не выходит! — Плюс еще два. В итоге: четыре дня без еды, Ви. — Агх, Ко-о-о… — Не смей. Ты должен контролировать свои эмоции и не идти у них на поводу. «Эмоции мешают думать», — из «Крестного отца» цитата. Прислушайся к ней, Ви. — Понял, учитель, — недовольно бурчит Тэхен. — А теперь с самого начала. Выставлю пять мишеней, если попадешь во все за один подход, повторив этот маневр пятнаднадцать раз, то сокращу наказание на один день. — Это жестоко, Ко! — Снова кричишь… — Понял, учитель. Больше кричать не буду. «Вслух». Тэхен забыл добавить «вслух», потому что мысленно он кричит круглосуточно, даже в кошмарах.***
— Любовь погубит тебя, Ви. — Почему? — В конце всегда будет больно. — Почему? — «Это что-то вроде тумана утром. Когда вы просыпаетесь задолго до рассвета. Он исчезает быстро. Так и чувства сгорают. Любовь — это просто туман, который рассеивается с первым же лучом реальности», — Буковски. Все исчезнет быстрее, чем ты успеешь почувствовать себя счастливым, Ви. — У вас было так, учитель? — Да, — кивает Ко, не разговаривая до конца дня.***
— Ты… оказался в детдоме? — осторожно спрашивает Чон, тоже садясь. — Да, — врет Тэхен. — Но тебя оттуда забрали? — Сам удивлен. — Быстро? «Мгновенно» — Месяц прошел. — И как там… в детдомах? — Сыро, грязно и одиноко, — вспоминает свои ощущения Тэ. — Одиноко? Но там же все такие как ты. — Иногда человек может чувствовать себя так, даже находясь в толпе, Чонгук. «Гук-и», — поправляет про себя младший. — Почему? — Не знаю. Так бывает, — в который раз пожимает плечами Тэхен, выдыхая в коленки. — Я никогда такого не чувствовал… — Вот и радуйся, — хмыкает Ким. — А сейчас? — спрашивает Чон. Тэхен вопросительно выгибает бровь. — Сейчас тоже одиноко? Старший думает некоторое время, хмурится, а потом отрицательно мотает головой. Лицо Чонгука принимается сиять, старший поднимает на него глаза, произнося:constellation — iday
— Не смотри на меня так… — Как? — Как будто перед тобой весь мир, — Тэхен сжимает свои бедра. Зря он это сказал — такого просто не может быть. Никто на него так не посмотрит. Ведь он — не человек. — А что, если так? — вдруг взгляд Чона становится серьезнее. — Это от жалости, Чонгук. Тебе просто кажется, ты накручиваешь себя. — Нет. — Мы знакомы несколько часов, не смеши меня. — Если ты за это время не можешь… — влюбиться, — то это не значит, что я не могу. — Прекращай, уже не смешно, — Тэхен краснеет, но не от смущения. Это скорее отчаяние. — Я не шучу… Щека Чонгука горит от удара. Он почти бьется головой о стену, глядя в слезящиеся глаза напротив. — Что у вас происходит? — стучит в дверь мужчина из соседнего купе. — Простите? — Мне послышался удар и крик… — Вам послышалось, все в порядке, — Тэхен мастерски скрывает эмоции — Ко успешно обучил его этому за все десять лет. Учитель тренировал голодом, заставлял выполнять больше, чем нужно, и успокаивался только тогда, когда Ви падал на землю без сил. Ко не был жестоким по отношению к своему ученику — он был лишь справедливым. Только вот в один момент появляется Чонгук, практически без усилий с самого верха разбирая стену, которую Тэхен строил годами. Кирпичи скоро закончатся. Ким не может этого допустить. Поэтому он берет новые, с бешеной скоростью закрывая себя от пронзительных и добрых черных, как смоль, глаз. Но свет, идущий от них, настолько яркий, что пробивается сквозь трещины между кирпичиками. Тэхену никуда не спрятаться от этого света. Ким не извиняется. Он просто падает на кровать, кутаясь в пелену страха. Мужчина дрожит, словно спустился с платформы, что невозможно по явной причине. Тэхен не вернется… домой? А такое место у него вообще есть? — Я правда могу помочь тебе, Тэхен, — спокойно утверждает Чон. — Я правда могу остаться с тобой на столько, насколько тебе будет угодно. «Жалость. Всего лишь жалость», — твердит Ким. — Я знаю, что ты не веришь мне, потому что мы знакомы слишком мало. Но, Тэхен, я с самого начала почувствовал, что ты особенный. Можешь считать меня лгуном и тем, кто помогает лишь из-за жалости, но я не такой. Ты должен был это понять, потому что я много говорил. — Да… Понимаю. — Вот, мы уже близко. Ты… совсем не любишь себя, да? — У меня нет на это причин. «Зато есть для ненависти» — Но ты прекрасен, Тэхен-и… — Замолчи. Сейчас же замолчи, Чонгук. Я… Я расскажу тебе всё… позже. Обещаю. Просто подожди, Чонгук. Давай переведем тему? — Хорошо. О чем хочешь поговорить? — Чон садится рядом с Тэ. — Сядь обратно, Гук-и. — Тебе нужно тепло… Ты дрожишь. — М-мне не нужно тепло. — Просто представь того, кого ты любишь, вместо меня. Закрой глаза, а я просто буду говорить. — Я никого не люблю, Гук-и… — Тогда представь, что любишь, — пожимает плечами Чонгук. — Давай ляжем вместе? — Здесь тесно. Ты можешь просто сесть рядом. — Нет, мне холодно. — Здесь жарко, Гук-и. — Не физически, Тэхен-и… Мне холодно в душе. Ким настороженно смотрит, выдыхает, сдается, ложась на край подушки. Чонгук влезает к стене, улыбаясь — Тэ висит на самом краю, поэтому младший притягивает его к себе, чтобы было удобнее. Тело старшего пробирается миллиардами мурашек, сопровождаемые приливом крови к вискам и щекам. Ему становится душно, жарко, но как-то по-хорошему, ведь тепло исходит от тела человека. — У тебя были девушки? — решает поинтересоваться Ким. «Девушки», — мысленно усмехается Чонгук. — Да. Была одна, в старшей школе. — Расскажи о ваших отношениях. Расстались? — Ну, это нелепая и неприятная для меня история… Но я могу рассказать. — Не надо, если не хочешь вспоминать.Santa Monica Dream [OST Life Is Strange] — Angus & Julia Stone
— Он…а — причина, по которой я хочу стать психологом. Не знаю, может, я дефектный, но мне удается за очень короткий промежуток времени влюбиться в человека по уши. Так было и… с ней. Мы не общались, потому что она была из другого общества, нежели я, а потом она неожиданно стала обращать внимание. Подсаживалась в столовой, каким-то образом узнала, что люблю клубничный сок, и я мог часто видеть его на своей парте с записочкой: «Приятного аппетита», а в уголке ее имя с улыбающимся смайликом. Впервые кто-то заботился обо мне, жаждал общения, и мое сердце стало стучать чаще, когда она проходила мимо, здороваясь. Потом она пригласила меня погулять, удивив и обрадовав еще больше. Мы поцеловались и… чувства, казалось, не могли расти, ведь было некуда, но… спустя неделю таких отношений, да, мы стали парой, я пришел к ней домой и… в общем… у нас был секс. Потрясный секс, Тэхен. На следующий день я искал его… ее перед школой, потому что мы всегда встречались перед началом занятий, а сейчас ее не было, и… оказалось, что это был спор. Она переспала со мной за деньги, Тэхен. — Сколько времени прошло? — Года два. Она не извинялась, не искала общения, и я делал то же самое. Знаешь, не фанат громких разборок, битья посуды… Мы так и не поговорили, наверняка она… поняла всё сама. — И больше ты ни с кем не встречался? — Нет. Я потерял доверие к людям в этом плане. — А как это связано с твоим выбором профессии? Чонгук чертит круги на грудных мышцах Тэхена, обдумывая, как понятнее объяснить. — Я начал изучать психологию, чтобы понимать причины, по которым люди поступают подобным образом. Мне было интересно, что может на это повлиять, и хотелось сразу различать: когда на лице человека маска, а когда он абсолютно искренен. — А со мной это работает? — Ты — единственный, которого мне не удается так легко разгадать. Но, мне кажется, что ты чего-то не договариваешь… «Какой умный мальчик», — ухмыляется Тэхен. — Но так как ты сказал, что расскажешь потом, то я верю тебе, Тэхен-и. Пока что, ты не сделал ничего плохого для меня, и нет причин, чтобы сомневаться в твоих обещаниях. — Спасибо, что… доверяешь мне. — Я знаю, что могу лежать вот так с тобой, Тэхен, и ты мне ничего не сделаешь.«Дурак. Дурак, беги от меня!»
— Я знаю, что могу рассказать тебе все, и ты не воспользуешься информацией в своих целях. Мне кажется, что… люди, которые пережили столько боли, сколько ты, ни за что не захотят сделать больно другим. «Ошибаешься. Не у всех так. Мне стало плевать» — Чонгук… Это ведь… была не девушка, да? — вдруг осознает Тэ. — Что? — младший приподнимается, а глаза Кима находятся слишком близко. — Ты путался в местоимениях… И мне показалось, что ты странно реагировал на наши прикосновения… Прости, если это не так, можешь посчитать это оскорблением, но я не хотел тебя обидеть… — Ты прав, — все еще смотрит на него Чонгук. — Ты прав, Тэхен. Я гей. И неравнодушен к тебе. — Так прямо… смущаешь, — отворачивается Ким, улыбаясь, краснея. — Могу я…? — Только если без языка… Чонгук мягко сминает губы Тэхена. Ему хочется верить, что у них с Кимом что-то выйдет за пределами поезда, так искренне хочется верить, что старший не бросит его, как Хиён. — Тэ… — забываясь, зовет его Чон, вкладывая все тепло и нежность, которая есть у него в душе в этот поцелуй. Тэхена прошибает. В их первый поцелуй Мэй сказала точно так же, с такой же интонацией, целуя так же… — Гук-и, — выдыхает в губы Чонгука старший, останавливая. Воспоминания настойчиво стучатся в дверку сознания, пробираясь сквозь еще одну стену, которую строил Тэхен гораздно тщательнее. Стена, служившая оградой от прошлого. Он начал разрушать ее по мере тиканья секунд. Он говорил с Чоном, вываливая на того факты и истории, которые пытался забыть. — Прости, просто ты… Знаешь такую штуку, как соулмейты? — подрагивающий Чонгук снова ложится на грудь старшего. — Нет. — Это когда люди предназначены друг для друга судьбой. Ты понимаешь это с первых секунд общения и первого обмена взглядами. У меня такое впечатление, что мы — пример таких соулмейтов. — Хочешь сказать, что… кхм. — Да, думаю, я влюблен в тебя. И с каждым вдохом влюбляюсь еще сильнее. Кажется, Чонгук говорит что-то еще. Возможно, снова пытается доказать правдивость своих слов ничему не верящему Тэхену, но тот просто не слышит.Ким задерживает дыхание, потому что…
появилось то, что способно удержать его в этом мире.