Королева клуба

      Когда я осознала, что Зендея спросила меня именно про подаренное Томом кольцо, то мое сердце ушло в пятки, а рука невольно затряслась. Я резко опустила руку, а другой поправила прядь, что спадала на лицо. От страха быть рассекреченной неприятно засосало под ложечкой.       Надо что-то придумать. Лишь бы Зен не догадалась ни о чем. Я сделала глубокий вдох, чтобы выглядеть спокойной. Хотя, думаю, что она уже давным-давно заметила мое трясущееся тело и глаза, которые бегали по всей гостиной лишь бы не натыкаться на взгляд карих полных интереса глаз. — Эм, мне подарили это кольцо. — запнувшись, замямлила я.       Кожу на безымянном пальце, на которое надето кольцо, резко начало жечь, что мне захотелось громко заорать от боли. Я захотела его снять и спрятать в карман джинсов, но это будет слишком подозрительно. Поэтому я стиснула зубы, медленно покрутила кольцо на пальце и уставилась на роллы, которые аппетитно лежали на доске. — А что? — встряхнув головой, чуть увереннее поинтересовалась я спустя несколько секунд молчания.       Я уставилась на лицо Коулман, которая, нахмурившись, непрерывно смотрела на кольцо. Мое лицо покраснело от неловкости и неожиданности происходящего. Почему мне так страшно, если я понимаю, что актриса уж никак не сможет догадаться о нашей с Томом связи. Мы же не давали поводов усомниться в верности Холланда. — Да так, просто, — девушка перевела свой взгляд на мои глаза, — я вчера видела это кольцо в машине у Тома. Какое же совпадение, что тот человек, который тебе подарил его, и Том купили одно и то же кольцо. — она осушила стакан воды, смотря на мою реакцию. — Да, видимо, похожие вкусы, — напряженно хихикнув, кивнула я, — думаю, кольцо, которое ты видела в машине Тома, скоро будет красоваться на твоей руке.       Зен натянуто улыбнулась. Я уверена в том, что она что-то да заподозрила. Ее чуть печальный и удивленный взгляд полностью выдавал ее настроение и настороженность. Но не думаю, что девушка как-то уж слишком придал этому значение. Но непонятная неловкость и напряжённость все же витали в воздухе. — Начнем просмотр фильма? Мне уже хочется позалипать на Джонни Деппа. — стараясь разрушить это смущение с обоих сторон, я кивнула в сторону плазмы.       Будто по щелчку пальца Коулман повеселела и чуть ли не запрыгала на месте от радости. Я рассмеялась такому ребятнечеству со стороны звезды и откинулась на спинку удобного дивана в ожидании фильма. Хоть я и чертовски смущена, но хочу выкинуть все ненужное из головы и расслабиться.       Фильм закончился на хорошей ноте, заставляя меня который раз внутренне поаплодировать всему актёрском составу и съёмочной группе. Всё время, что мы сидели за просмотром фильма, я несколько раз выпадала из реальности, а все из-за этого кольца. Я задумывалась о том, что вдруг Зен обо всем догадалась, а сейчас просто делает вид, что ничего не знает? И что будет делать Том? Не пойдёт же покупать точно такое же второе кольцо. Конечно, я ему об этой ситуации расскажу, а дальше пусть делает, что хочет.       Однако я знатно струсила в этой ситуации. Благо, что вроде бы Коулман забыла об этом и больше не обращает внимание на мои руки и не задаёт неудобных вопросов. По крайней мере, когда мы переговаривались во время фильма, шатенка была расслабленной. На секунду мне даже показалось, что мы с ней старые-добрые подружки. Но я быстро откинула эти мысли в корзину. Не думаю, что у нас получится стать подругами.       Хотя бы потому, что я сплю с её женихом.       Мы минут пять сидели в полнейшей тишине, слушая лишь тиканье старинных часов, висевших над камином и смотря на быстро идущие титры. Почему-то в этом доме мне не нравится находиться: здесь, конечно, уютно, но эта атмосфера явно не для меня. Тут неловко, особенно если посмотреть на фотографии, с которых на меня смотрят счастливые члены семьи Холланд. И немного странно: я все еще не привыкла к тому, что общаюсь с голливудскими звездами. Это так необычно. — М-да, Джонни — лучший. — прерывая неловкую тишину, произносит Зен. — Ты с ним знакома? — поинтересовалась я. Логично же, что такие звезды как Джонни и Зендея должны друг друга знать. — Ну, такое себе, — она встала, чтобы убрать посуду и остатки еды на кухню. Я решила ей помочь. Схватив стаканы, я направилась за девушкой в глубь дома, — мы виделись на мероприятиях: премиях, кинофестивях и премьерах фильмов. Общались от силы раза два-три буквально по пять минут. Однако, он мужчина очень чуткий и добрый. Как-то раз на Каннском фестивале мы столкнулись с его дочкой — Лили-Роуз. Они шли вместе, она снимала сторис в инстаграм и случайно задела меня. Я вовремя ступила назад, и на подол моего платья наступил оператор. Из-за того, что платье было белое, то на нем отпечатался след с обуви оператора. Так Джонни несколько раз извинился за свою дочь и даже предлагал оплатить химчистку. — Вау, — восторженно воскликнула я, — я думала, вы в Голливуде все друг друга знаете и каждый общался друг с другом как минимум раз двадцать.       Я задумчиво посмотрела в окно, которое выходило на задний двор дома. Солнце уже село, оставляя за собой розово-фиолетовое свечение. Оно так привлекает взгляд. Как по волшебству, неожиданно включились уличные фонари, заставляя меня удивиться ландшафту заднего двора: очень много зелени, беседка, бассейн и место для готовки барбекю. Выглядит как типичный американский или британский дворик, но даже этому я удивляюсь, так как у меня квартира, и о заднем дворе даже речи не может идти. В моих владениях лишь небольшой балкон с видом на Темзу. — Ох, это не так, — Зен воротит головой, — большинство звёзд и в лицо друг друга не знают. Конечно, есть и те, которые прям близкие друзья и коллеги, но в основном мы друг к другу равнодушны, пока не снимемся в одной картине. — Это интересно, — подмечаю я, — я только несколько раз была на мероприятиях, в таком обществе, ммм, не знаю даже как сказать, — я задумалась, — где все такие важные шишки, — отшутилась я, слыша не громкий, но искренний смех актрисы, — для меня это было странно и в некоторый мере даже страшно. Ведь все-таки вы — звезды, с вами как-то по-другому нужно себя вести, это как высшее общество. Вы в прямом смысле короли и королевы, а мы обычные люди, служивые. А на деле, я общалась с несколькими. Даже могу привести тебя в пример. Ты очень проста в общении, это много стоит, с тобой можно поговорить, поплакать. А с некоторыми такое не пройдёт, потому что большинству от славы сносит крышу. — Оу, на самом деле спасибо за такие слова в мою сторону, — она положила руку на сердце и кивнула мне головой, заставляя меня улыбнуться, — я знаю тех, кто потерял голову от славы, и мне очень жаль их. Поэтому, как только известность начала ко мне приходить, то я сразу же записалась к психологу, которая помогла мне понять всю суть популярности и не заболеть «звёздной болезнью». А на каких это мероприятиях было? — Уже не помню. Нас с Джастином вечно куда-то заносит. — я пожимаю плечами словно это стало обыденным для меня.       На самом деле, нет. Но то, что Томас меня всегда куда-нибудь затаскивает — это правда. Даже если вспомнить то мероприятие в Нью-Йорке, на котором я переспала с Томом во второй раз. О боже, это было так давно, месяца два назад, может, чуточку больше. Но у меня все так же порхают бабочки при воспоминании этого вечера. Это быстро красиво, страстно и сексуально. Как же быстро время летит. Так не заметишь, как станешь старушкой. — Джастин, это твой друг, как я понимаю? Или не друг… ? Это тот парень, который с тобой был в Нью-Йорке? — хитро улыбнувшись, завалила пеня вопросами Коулман.       Я громко рассмеялась. Ну она и веселит меня, конечно. — Джастин мне как брат, не более. — И долго вы дружите? — Достаточно для того, чтобы понять, что он полный засранец! — мы в унисон рассмеялись.       Я заметила, что между нами пропала та неловкость, что преследовал нас все это время. Мы разговаривали на все темы, что приходили в голову, делились переживаниями и мнениями, смеялись над моими шутками и историями с знаменитостями, что взахлёб рассказывала Зен. Я почувствовала себя в своей тарелке, будто передо мной сидит вовсе не будущая жена моего любовника, а тот же Джастин или Ана, по которым я уже успела соскучиться.       Мы продолжали сидеть на кухне, иногда наполняя чашки новой порцией чая из трав, привезенных из Южной Америки. Время пролетало незаметно. И вот, входная дверь щёлкнула, и вскоре замученный Холланд зашёл на кухню и застыл около холодильника, увидев нас. Как странно то, что я даже не заметила его прихода. Поняла лишь тогда, когда почувствовала запах дорогого одеколона Тома. — Ой, любимый, а мы тебя не заметили! — Зендея сразу же спрыгнул со стула и чуть ли не бегом направилась к Тому. Она повисла на его шее и завлекла в показательный поцелуй.       Моё сердце защемило, а под ложечкой вновь засосало, когда я увидела с какой любовью и страстью Том целует Зендею. Мне стало не хватать воздуха от такой наглости — видит же, что я здесь сижу. По крайней мере, я щекой чувствую его обжигающий взгляд. Внутри бушевал ураган некой ненависти и разочарования. Но внешне я была спокойна, лишь отвернулась в сторону окна и водила пальцем по кружке с чаем (хотя лучше бы там был коньяк или что покрепче). Мне хотелось встать и уйти из этого дома, а желательно вообще покинуть страну.       Я снова почувствовала себя здесь чужой, третьей лишней. Поэтому глотком осушив кружку, я дождалась, пока они отлипнут друг от друга. В отражении окна я увидела счастливую улыбку Тома, которую никогда не видела. Это меня задело, каюсь. Ведь я всегда думала, что он может быть счастлив только со мной. А вот и нет. Кажется, что его улыбка намного шире той, которую я видела каждый раз, когда мы кончали практически одновременно.       Блестящие глаза, которые так и кричали о том, что «взгляни, Эйса, как я смотрю на свою любимую женщину». Мне становится чертовски обидно, потому что обычно в его глазах я вижу равнодушие и пустоту. А теперь он неожиданно стал таким прекрасным, счастливым, чистым, словно ангел, сошедший с небес. Со мной же играет роль самого Сатаны. Или мне так только кажется? — Ой, — Зен повернулась ко мне и покрылась румянцем, — прости, мы просто не виделись целый день. — Та ничего страшного, — еле выдавила я из себя, — мне пора уже ехать. Спасибо за вечер. — я встаю со стула, чтобы наконец-то выйти из этого душного дома, я задыхаюсь, мне не хватает воздуха. И делаю шаг в сторону двери, как меня прерывают. — Почему же ты уже уходишь? Я вам помешал? — как бы невзначай спрашивает Том и кладёт свои руки на талию Зен, притягивая ещё ближе к себе. Я молча смотрю на этот цирк, который они разыграли, и шумно выдыхаю. Мне чертовски нужен воздух, иначе я задохнусь. — Н-нет... — прохрипела я, хватая телефон из заднего кармана и сжимая его. Пытаясь как можно скорее выйти из кухни, я вновь делаю шаг. Но меня снова прерывает этот наглый британец. — Я хочу познакомится с подругой своей жены, — от последнего слова у меня бегут неприятные мурашки,  а у горлу подкатывается тяжёлый ком, — так что оставайся, если не спешишь.       Я поднимаю взгляд на Тома, замечая его усмешку и взгляд, мол, «а что ты думала, я тебя так просто отпущу? Нет, я буду тебя теперь мучить». Он словно палач, который перед смертью специально пытает свою жертву. Мне становится холодно от этого взгляда и происходящего. Мне нужно как можно быстрее выйти на улицу и свалить из этого района. Хочу домой. Никогда впредь так не хотела оказаться в своей квартире и расцеловать каждый уголок. — Нет, нет, спасибо. — возражаю я. — Пожалуйста, Эйса, оставайся, хотя бы ещё на часок. Я вас давно хотела познакомить с Томом.       Коулман на меня смотрит, как кот из мультика «Шрек»… И я сдаюсь, хоть мне вовсе не хочется оставаться в этом доме. — Хорошо, — я пытаюсь улыбнуться, но не получается, — но можно я выйду покурю? — Да, конечно, — Зен кивает, — можешь на заднем дворе, там как раз есть урна.       Я шепчу тихое: «спасибо». Забираю из кармана тёплого пальто пачку тонких сигарет с ментолом и синюю обычную зажигалку и без верхней одежды практически выбегаю на задний двор.       Глазами сразу же нахожу ту самую урну, про которую сказала Зендея, и подхожу к ней. Облокачиваюсь об холодную стену дома и тяжело дышу, восстанавливаю дыхание. Каждый глоток воздуха даётся мне тяжело. Моё горло будто сжали крепкие руки, пытаясь меня задушить. Я прижала руку к шее и откинула голову назад, смотря на застеленное тучами небо. Вновь начав дышать в спокойном темпе, я расслабилась, уткнулась взглядом в заснеженную дорожку, ведущую к небольшому бассейну без воды.       Трясущимися руками я подожгла сигарету и сделала затяжку. Дым сразу же проник в мои лёгкие. Горло запершило, я шумно вздохнула и закашляла. Положив руку на грудь, я наклонилась над урной и сплюнула слюну. Моя голова закружилась, я вновь прижалась спиной к кирпичам, делая все новые и новые затяжки. За первой сигаретой пошла и вторая, а после и третья.       Я не хочу возвращаться в этот дом, зная, кто там находится. Поэтому, выкуривая сигареты, я оттягиваю время. Не хочу, не хочу, не хочу. Моё единственное желание сейчас — взять вещи и сбежать. Я не должна здесь находится и видеть этих людей. Не должна так трястись и реагировать на их порывы нежности. Просто верните меня в мой родной дом, дайте мне оказаться в своем мир.       Казалось, что я стою на улице уже целую вечность — руки начали синеть, спина с каждой секундой будто примерзала к стене дома, а лицо скорее всего покраснело. Мне становится холодно, что я начинаю стучать зубами. Поэтому я решаюсь возвратиться. Да и я два раза увидела в окне дома Зен, которая обеспокоенно смотрела на меня. Думаю, она стала бы хорошим психологом — видя моё состояние, девушка ни разу не обратила на это внимание, хотя я видела, что она хотела расспросить меня о моих переживаниях.       Перед входом я стряхиваю снег с обуви, а потом аккуратно захожу в дом, стараясь никак не шуметь и не приносить хозяевам дома неудобства. Внутри очень тепло, но из-за того, что я слишком долго стояла на улице, моё тело практически никак не реагировало на резкий перепад температуры. Мне было все так же холодно, поэтому я обняла себя за плечи и прошла в гостиную, откуда доносились весёлый смех и голоса.       Зайдя в гостиную, я на секунду останавливаюсь в проёме. Мое внимание привлекает зажженный камин, из которого слышен треск древесины. Свет в комнате приглушён — включены лишь три высоких старинных торшера и гирлянда, проведенная по всей комнате и на искусственной ели, от которой почему-то так пахло хвоей. Однако этого света хватает, чтобы разглядеть что-либо в этой гостиной.       Посреди комнаты находится большой кожаный диван, на котором расположились Том и Зендея, которые о чем-то разговаривали, кормя друг друга виноградом. Я окидываю их взглядом, чувствуя что-то тянущее в груди, а после сажусь на кресло рядом с диваном. Пара обращает на меня внимание. Кажется, они даже забыли про моё существование. Лучше было бы так. — Так, Том, ты уже про Эйсу все знаешь — я тебе рассказывала, — я тяну брови вверх. Боже, и что она уже там ему наговорила? — Эйса, это мой муж, ну, вообще жених, но мы в марте женимся, поэтому можно сказать, что Том — муж. — Приятно познакомиться. — усмехаюсь я от абсурдности этой ситуации. Круто знакомиться с тем, с кем больше месяца трахаешься. Мне хочется смеяться, но я сдерживаюсь и лишь снисходительно улыбаюсь. — Взаимно, — по глазам Тома можно понять, что его также веселит эта ситуация, — кажется, мы виделись в Нью-Йорке? — Да.       Там мы с тобой занимались сексом в туалете. Эта фраза так и хочет вырваться из меня, но я вовремя прикусываю язык. Не хватало, чтобы я что-то лишнее сказанула, иначе ни мне, ни Тому больше не жить. Кажется, что Холланд читает меня как открытую книгу, иначе как объяснить то, что он прикрывает рот и пошло усмехается? Он точно умеет читать мысли. — Эйса, я все хотела у тебя спросить вопрос личного характера.       Я заметила, что Том напрягся, а я наоборот расслабилась и распласталась на удобном, мягком кресле. Мне стало тепло от камина, который находился прямо передо мной и грел мои ноги. А чего это он так напрягся? Неужели не хочет услышать то, что у меня кто-то есть?       Я кивнула. Конечно, не люблю вопросы про личную жизнь. Уж тем более мне не хочется это обсуждать с Зен, но если есть возможность хоть как-то вызвать ревность со стороны Тома, то почему бы и нет?       Только с чего я решила, что Холланда хоть как-то заденет мои ответы? — А у тебя есть мужчина?       Я ухмыляюсь, как будто знала, что Зен задаст этот вопрос — это логично. Не будет же она спрашивать меня про родителей или сколько у меня детей (при том, что ни одних, ни вторых у меня нет). Я показательно даже не обратила внимание на Тома, краем глаза замечая его напряжённо лицо: нахмуренные грустные брови, поджатые губы, выступившие складки и пульсирующая венка на лбу. — Я лесбиянка. — с некой гордостью заявляю я, вспоминая ту ночь в клубе и пальцы сексуальной блондинки.       Конечно же, я играю. Хотя, соглашусь, после того, что сделали её пальцы со мной, я усомнилась в своей ориентации. Но ведь это была одноразовая акция, и мне ничего такого больше не хочется.       Том давится водой, которую пил во время моего ответа. Я специально поддержала паузу и сказала эту фразу тогда, когда он начал пить из стакана. Зендея похлопала ему по спине, с волнением смотря на своего практически мужа (меня уже стало бесить это словосочетание). Я победно посмотрела на парня, который уже успокоился и восстановил свое дыхание. — Л-лесбиянка? — запнувшись, спросил Том, заставляя меня кивнуть и прикусить нижнюю губу. — Да? Это же круто! — с восхищением практически прокричала Коулман. Том посмотрел на неё, как на ебнутую. Я практически прыснула в кулак, но во время сдержалась. — Значит, у тебя есть девушка? — Да... — загадочно протянула я. — Так это она подарила тебе кольцо, такое же, как и…? — Какое кольцо? — удивился Том, как будто не понимая о чем идёт речь. Я сдержал себя, чтобы не закатить глаза. — Да так, ничего, — Зен быстро поредела и решила соскочить с темы. Видимо, Холланд не знает о том, что его любимая нашла моё кольцо в его машине. Боже, какая же весёлая семейка, — а как вы познакомились? — В клубе, недавно, — я говорила это, смотря прямо в глаза Тома. У него во взгляде пробежало удивление, — мы переспали. — я решила давить до конца. У шатена полезли глаза на лоб от услышанного. Не будь здесь Коулман, я бы засмеялась на весь дом. — О-о… — протянула Зен.       Я взглянула на старинные часы, проверяя время. Уже практически десять вечера. Почему же Том дома, если Зендея говорила, что он не вернётся до двенадцати ночи как минимум? Ладно, упустим этот момент. — И все же, мне пора домой, — я виноватым взглядом посмотрела на Зендею, — я бы осталась, но мне завтра на работу. — Может, Том тебя подвезет? — поворачивая голову в сторону парня, спрашивает Зен. — Да, тем более нужно заехать в супермаркет. Возражения не принимаются. — Хорошо. — а я и не хотела возражать.       Я приобняла рукой Зендею, попрощалась с ней и пошла в машину, в которой уже сидел Том. Уже подойдя к автомобилю, я оглянулась и пробежалась взглядом по фасаду дома. В голове я отметила, что больше сюда никогда не вернусь и села в теплый салон автомобиля — Том, видимо, уже прогрел машину. — Ну, рассказывай. — как только я хлопнула дверью, то услышала заинтересованный голос Тома. — Что тебе рассказывать?       Не совсем понимаю, о чем он хочет узнать: о той блондинке, о моей неожиданной смене ориентации, по поводу кольца или может о том, как я здесь оказалась? Думаю, сейчас у него в голове крутятся все эти вопросы.       Я повернула голову в его сторону и начала чуть ли не прожигать взглядом профиль британца. Но он то ли не чувствовал моего взгляда, то ли ему было глубоко плевать на это и никак не реагировал на мои попытки обратить на себя внимание. Хмыкнув, я обиженно отвернулась к окну, рассматривая заснеженный ночной Лондон и быстро сменяющиеся пейзажи — Том и Зен живут практически за городом, поэтому нам предстоит проехать несколько полей и лесов. — О том, что ты внезапно стала лесбиянкой.       Я не стала сдерживать улыбку и улыбнулась во все тридцать два зуба — и все же я ему не безразлична, иначе он не спрашивал бы об этом. Хотя, мало ли что у Тома на уме. Все так же не поворачиваясь к парню, я спокойно заговорила: — Разве тебя это должно волновать? — с неким натиском поинтересовалась я. Ну что же поделать, если мне захотелось немного с ним поиграть? Он первый начал. — Да, черт возьми, да, — он ладонями ударил по кожаному рулю и тихо выругался, а после зашипел. Видимо, больно стало, — что за девушка из клуба? — Не знаю. — я пожала плечами. — Играешь с огнём… — я проигнорировал его фразу. — Но она шикарна, — будто карамель, протянула я и в этот раз повернулась к шатену, показываю свою широкую улыбку, — ее пальцы — это нечто, они меня довели до такого оргазма, что я даже сама удивилась этому.       Том зло сверкнул глазами, видимо, в голове он давно уничтожил меня и сильно сжал руль так, что на руках ярко выступили вены. Я задела его мужское достоинство этими предложениями. Но ничего, ему же не лень меня задевать своим отношением (и хоть мы разрешили недавний «конфликт», обида в моей душе осталась, поэтому сейчас я пытаюсь как можно сильнее надавить на актера). — Представляешь, мы с ней занимались сексом прямо клубе, практически на глазах у посетителей, — я, будто завороженная, рассказывала это. И все-таки из меня нормальная актриса получается, — это было так круто и необычно. С ней я испытала такие эмоции, что потом думала об этом следующие два дня.       Наглая ложь, так как на следующий день ко мне заявился Том, и я вовсе забыла о той незнакомке, но небольшая выдумка не помешает. — М-м-м, понятно... — сквозь зубы протянул Том.       Я победно ухмыльнулась, чувствуя его напряжение, и провела по колену Тома указательным пальцем. — Мы с ней скоро встретимся, не хочешь побыть с нами? — я знаю, что он откажется. — Спасибо, конечно, — Холланд мельком посмотрел на меня и убрал мою руку с его колена, — но мне в сексе хватает… Зен.       Мои брови в удивлении поползли вверх, но я ничего не почувствовала, хотя последняя фраза была до боли обидной. И по обычаю у меня должно застучать сердце, будто я пробежала весь Лондон, вспотеть ладони и заслезиться глаза, но ничего из вышеперечисленного не произошло. — Если бы тебе ее хватало, то вчера тебя бы не было в моей квартире. — я громко рассмеялась и вернула свою ладонь на его колено и сжала его. Нет уж, малыш, я тебя выведу сегодня. — Это ничего не значит, ты же знаешь.       Я рассмеялась и посмотрела в окно. Мы проезжали мимо леса практически по пустынной трассе. Атмосферненько, не правда ли?       Мне в голову пришла ужасающая идея, которая крепко заденет Тома. Возможно, он даже обидится на меня. Но пусть почувствует то, что чувствовала я. Если он вообще живой и может что-либо чувствовать. Но я ведь должна его проучить, верно? — Сверни в лес, пожалуйста, — как бы невзначай попросила я, чувствуя удивленный взгляд, прожигающий меня, — я пописать хочу. — А дома не могла этого сделать? — я начинаю его бесить. А мне нравится это. — А тебе что ли страшно находится в лесу ночью? — заулюлюкала я. — Не бойся, Херн-охотник¹ за тобой не придет, я буду рядом.       Холланд закатил глаза и свернул на ближайшую тропинку, заставляя меня внутренне ликовать.

***

      Я взглянула на экран блокировки практически разрядившегося телефона и шумно выдохнула. Ну, что же, я ещё ни разу такого не делала в лесу, да ещё и в машине. Но жизнь одна, и нужно успеть попробовать все. Главное, не переборщить.       Отстегнув ремень безопасности, я ловко забралась на колени Тома. Кажется, он даже не был удивлён моим действиям. Шатен будто ждал таких действий с моей стороны, поэтому лишь хмыкнул и откинулся на спинку автомобильного кресла. — И что, даже не спросишь что я делаю? — интересуюсь я, снимая тёплое пальто и кидая его на соседнее сиденье. — Нет, — хриплым голосом отвечает кареглазый и кладёт свои тёплые ладони на мои бедра, — я же знаю чего ты хочешь, но ты этого не получишь.       Я отодвигаюсь от парня и приподнимаю бровь в удивлении. Что это он сейчас сказал? — В смысле? — я кладу свою руку на синий свитшот парня, прямо на его грудь. — Я же не глупый, чтобы не понять того, что ты пыталась вывести меня на эмоции, так ведь? — я чуть краснею и шумно выдыхаю. — Молчишь, значит, так оно и есть. Но теперь мы поиграем по моим правилам. — И что, ты меня накажешь? — испуганно спросила я, ведь знаю, какие могут быть фантазии у Тома. Он просто может меня возбудить одним взглядом, а потом сказать, что не хочет секса, оставив меня сидеть в таком состоянии. — Да-а-а, — осматривая меня, протянул Том, — я бы с удовольствием поэкспериментировал с тобой, но это оставим на завтра. Надеюсь, ты не забыла, что я завтра приеду к тебе на работу? — я кивнула, все ещё не понимая, что это он задумал. — Отлично. Надень что-то из ряда вон выходящего и необычного.       Я сразу же начала перебирать варианты. Что это значит «из рядя вон выходящего и необычного»? Я могу надеть платье Белоснежки — необычно же. Или суперкороткое чёрное кожаное платье, чулки и неудобные кружевные стринги? Боже, вот сиди теперь и думай об этом. — Ну, а сейчас, приступим.       Он нахально улыбнулся и завлек меня в страстный поцелуй. Шатен целовал мои губы так, как будто мы не виделись несколько месяцев, и он поистине искренне скучал по мне. Его руки с лёгкостью сняли мой новый свитер — я заметила одну деталь — Том всегда начинает раздевать меня, как только мы приступаем к сексу; он не начинает со всяких поцелуев в шею или облизывания груди, а именно с того, что надо снять одежду.       Я укусила его за губу и неловко поерзала на одном месте. Том издал сиплый стон и припал к моей шее, целуя абсолютно каждый сантиметр кожи, и медленно перешёл к моей груди. Его пальцы сжали мои ягодицы, заставляя меня издать стон и чуть выгнуться.       Запустив тонкие пальцы в его каштановые волосы и услышав заветный рык, сорвавшийся с уст британца, я довольно улыбнулась и стянула с себя лифчик. Как же мне нравится его реакция на мою грудь — глаза Тома сияют, в них бегают чертики, рот чуть прикрыт, он восхищённо вздыхает. Я чуть краснею, чувствуя как Холланд рисует какие-то незамысловатые узоры на моей оголенной коже.       Чуть отпрянув, я стягиваю с него свитшот и откидываю к своим вещам. Никогда особо не интересовалась телом Тома. Конечно, я замечала его накаченные руки, грудь и несколько кубиков пресса. Но сейчас, в свете фар, несильного свечения снега, туч и светодиодов с холодным светом, я могу спокойно рассмотреть его тело. Я прикусываю губу и так же восхищённо вздыхаю. Святое дерьмо, я, кажется, потекла.       Холланд самодовольно улыбается. Я целую его в шею, грудь, чувствую бедрами его жесткий стояк. В машине становится жарче и мне хочется открыть все четыре окна на распашку. Том практически стягивает с меня джинсы и трусики, оставляя их в районе лодыжек.       Я ловким движением пальцев расстегиваю пряжку ремня, а после пуговицу и молнию его штанов. Проведя по щеке Тома ногтем указательного пальца, я оттягиваю резинку его боксеров и смотрю в карие глаза - они пылали желанием и страстью. Взяв его член в свою ладонь, я повела вверх и вниз. Шатен издал рык и застонал. То замедляя, то ускоряя темп, я приносила актеру большой кайф.       Он вцепился в кожу бедер, а после остановил мои действия. Ловко приподняв меня, словно я пушинка, парень посадил меня на свой член. Я издала полукрик-полустон и провела ногтями по его спине. Том остановился, чтобы я привыкла к новым ощущениям. Но, когда я приняла эту легкую боль, то уже сама начала двигаться на его бедрах.       В машине стало уж совсем жарко, как в аду: окна слегка запотели, по нашим лбам пробежали пару капелек пота, а работающая печка делала еще хуже, так как поток теплого воздуха был направлен именно на меня. Я в который раз ударилась об руль и укусила Тома за плечо, чтобы не вскрикнуть от боли.       Том смотрел мне в глаза, иногда целовал шею, грудь и губы. Но делал это настолько равнодушно, будто на автомате, что мне хотелось просто закрыть глаза и сесть обратно на соседнее сидение и до конца поездки вообще никак не реагировать на то, что он находится рядом со мной.       И вновь возвращается все на круги своя: мы все так же отдаленно себя ведем, будто никто друг другу (хотя, по сути, это так и является). Я забываю про то, что уже хотела сказать ему после секса, чем обидеть. Кажется, я снова ощущаю то, что ощущала когда-то давно. Том мне напоминает Калеба. Ох, черт.       Я практически безэмоционально финиширую, отметив пунктик в голове, чтобы дома принять противозачаточные. Во мне не взрываются тысячи фейерверков, с губ не скрываются громкие крики, а пальцы не царапают спину Тома, как в прошлые разы. Словно по щелчку все меняется в обратную сторону.       Я жду, пока Том кончит, а после остаюсь отдышаться на его коленях. Молча кладу голову на его плечо и прикрываю глаза. Мои мысли вмиг улетучиваются из головы. когда Том спокойно целует меня в макушку и шепчет на ушко слова, которые я давно хотела услышать. — У меня на Зен даже не встает, — я усмехаюсь, — иногда я веду себя как мудак, признаюсь и каюсь. Но все же ты мне дорога, как женщина.       Я замираю и ошарашено смотрю в его глаза, стараясь понять, правда ли то, что он мне говорит, или ложь, чтобы удержать меня. Но что бы эти слова не значили, они дороги для меня. — Если бы мы встретились раньше, то все было бы по-другому, — мое сердце делает сальто, а рот невольно приоткрывается от таких слов, — но, к сожалению, отменить свадьбу и любовь к Зендее я не могу. Я вижу, как ты мучаешься, но пойми… — Не бери на свой счет все мои муки, — я начинаю одеваться, — не ты в этом виноват. Это моя вина, ты здесь не при чем. Ты не виноват, что у меня к тебе есть чувства. Это, конечно, не любовь, но и не обычная симпатия.       Мне самой становится плохо от моих слов. Но я наконец-то признаюсь в том, что он мне нравится. Я горда собой, так как до этого я не могла даже и подумать о том, что с легкость произнесу это. Наконец-то открыла свои никому ненужные чувства.       Я натягиваю свой свитер, как вдруг Том меня останавливает и просто целует, нежно, без страсти и прочей похоти. Так по-простому, как меня давно не целовали. Я впервые за долгое время чувствую себя любимой (?) женщиной. В животе порхают бабочки, как никогда не порхали. Мне становится щекотно, воздух заканчивается, мы прерываем поцелуй, но остаемся сидеть в таком же положении, смотря друг другу в глаза.       Я быстро прощаюсь с Томом, целуя его в губы, и собираюсь выйти из машины, как он хватает меня за руку и целует костяшки моей руки, останавливая свой взгляд на кольце. Почувствовав, что Холланд еще что-то хочет сказать, я поворачиваюсь к нему и просто смотрю на наши сплетенные пальцы.       Подъехав к дому, мы сидим в молчании минут десять, смотря на наши руки. Между нами пробегает ток, от которого я невольно дергаюсь. — Ты мне дорога, запомни это, — полушепотом заявляет Том, — и если я поступлю с тобой как-то плохо, то все равно помни, что я причиняю своими действиями боль не только тебе, но и себе тоже.       Я киваю и, вырвав руку из его хватки, выхожу из машины. В последний раз взглянув на парня, я спокойно хлопаю дверью и иду к своему подъезду. В голове образовывается каша, я вообще ничего не понимаю. Мне нужно это обдумать хорошенько. Все произошедшее кажется какой-то сказкой для меня. Это ненормально. Его слова — ложь.       Я открываю дверь подъезда и медленно поднимаюсь на свой этаж, замечая человека, который стоит на лестничной площадке около окна и спокойно потягивает сигарету. — Ну, привет, я же говорила. что мы еще встретимся, — я чуть не роняю ключи от квартиры, когда слышу отдаленно знакомый голос. Я выпучиваю глаза на блондинку, которая с усмешкой на устах и с сигаретой в руках смотрит на меня, — меня, кстати, Эшли зовут.