They burned down the gambling house (Они сожгли дотла игорный дом,) It died with an awful sound (C ужасным звуком гибнул он,) Funky Claude was running in and out (Фанки Клод метался вперед и назад,) Pulling kids out the ground (Из огня вызволяя ребят.) When it all was over (Когда все было закончено там,) We had to find another place (Пришлось искать другие места,) But Swiss time was running out (Но время ушло, нам пришлось уходить,) It seemed that we would lose the race (И в гонке, казалось, не победить.) © Deep Purple — Smoke on the Water
Простыня над ним дернулась, и голую кожу окутало воистину могильным холодком. — Нет… — пробормотал голос над ним. — К сожалению… То есть, к счастью, это не мой брат… Могу я взглянуть на заключение? Сначала его снова накрыли простыней, а потом уже продолжили разговор. — Вот, — невозмутимый голос патологоанатома прозвучал с другой стороны. Зашелестели бумаги — прямо над его телом что-то передали. На недолгое время повисла тишина. — Вы точно не знаете этого человека? — спросил патологоанатом через пару минут. — Нет, — хмыкнул над ним мужчина. Как-то не особо убедительно. — А насчет… Извините, могу я узнать, откуда к вам прибыл этот мужчина? — Хм, да. Подкинули сюда часа… три с половиной назад… Хм, даже четыре. Полиция запросила отправить им вместе с результатами вскрытия. Извините, я не смогу рассказать больше. Мне запрещено законом. — Да, да, понимаю… Послышался шорох более мелких бумаг. Купюр. Хрустящих, новеньких. — Кхм… — патологоанатом прочистил горло. — Потом вскоре раздался звонок. К нам должны были привезти еще и женщину, разбилась неподалеку, полиция взяла это дело под свой контроль. Нам позвонили, узнали, что нам недавно подкинули мертвеца с такой-то группой крови и… Дальше знаете. Неужели в нашем округе такая… сложная обстановка? — патологоанатом невесело усмехнулся. — Люди начали пропадать, убийства на каждом шагу… Вы были в окружном морге? Я советую вам направиться туда, всех безымянных, за которыми числится сложное дело, направляют туда, поближе к окружному департаменту. Этого тоже направят, скорее всего… Извините, если я слишком резок. — Ничего. Работа, я понимаю, — мужчина передал ему обратно бумаги. — Спасибо вам за помощь. — И вам, — тише ответил патологоанатом. В кармане у него зашелестели купюры — он, видимо, пожелал их проверить и убедиться, что он раскрывал судебные тайны по весомым причинам. Раздались удаляющиеся шаги. И хорошо — Джей Ди уже мелко подрагивал и кривил губы, радуясь, надеясь, что под простыней ничего этого не заметно. Он ничего не мог поделать — ему было жутко холодно, да и эффект анестезии начал заканчиваться. Спустя пару минут — долгих-долгих и тихих, наедине с теми, кому повезло еще меньше, чем ему, — снова послышались шаги. Это вернулся патологоанатом. Он сдернул с него простынь. — Ушел, — сказал коротко. Джей Ди открыл глаза и застонал. — Уверены, что он поверил? — спросил его мужчина в халате, накидывающий на него шерстяное одеяло, которое неприятно кололось. — Уверен. Я этот его тон знаю… — Джей Ди увидел свое отражение в металлической стенке шкафа неподалеку. — Мои комплименты вашей жене. — О, Хэзер не пришлось сильно стараться. Вы выглядите ужасно. Как ощущения? — Такие же ужасные, док, — отозвался Джей Ди, поморщившись. — Обезболивающего бы. — Пока нельзя… И я не док, — патологоанатом, Шон Маккартни, замялся, опустив взгляд. — Вы спасли мою жизнь, — вздохнул Джей Ди. Он суетливо огляделся. — Где мой протез? — Советую подождать с ним, пока вам не станет хоть немного легче, — ответил ему Шон, едва хмурясь и роясь по углам в поисках припрятанной заранее одежды. — Помочь одеться? С его помощью Джей Ди едва успел натянуть трусы и брюки одной рукой, когда в комнату вошли женщины. Хэзер МакНамара (он никак не мог привыкнуть к тому, что она теперь Маккартни) смутилась, переведя тревожный взгляд на мужа, а Вероника сверлила взглядом только своего бывшего, ничуть не стесняясь его вида. Джей Ди, впрочем, тоже не стыдился. Стыдиться перед ней он никогда не мог. Ему только стало любопытно — как он ей теперь, со шрамами и культей вместо правой руки. Шон быстро наложил поверх шва и ожога повязку, дал ему чистую кофту на замке и пододвинул ближе его ботинки с носками, которые Джей Ди надел сам, пусть и медленно — будь он хоть парализованным, он не мог терпеть, чтобы кто-то обувал его, как маленького. Хэзер проводила их в теплый кабинет, где Джей Ди тут же развалился на кресле в углу, положив руку на живот. Обезболивающее ему было чертовски нужно, но не нужнее, чем разговор с Вероникой, так что страдания можно было и потерпеть, а стенания могли подождать. Сойер как раз села напротив, в кресло, стоящее в другом углу тесного кабинета, все так же не отрываясь взглядом от его лица. Джей Ди даже — удивительно — почувствовал себя некомфортно. Много людей всю жизнь старалось задавить его, но только Вероника могла это сделать, при этом ни слова не говоря. — Так зачем ты меня спасла? — спросил он. — Потому что ты меня спас, — неохотно, но честно призналась она, наконец, отведя взгляд. — И только ты можешь помочь мне найти моего сына. Джей Ди нахмурился и опустил глаза. Их сын… Николас. К нему-то он и не успел. — Я даже не знаю, поймали его или нет… Но я точно знаю, что все это случилось из-за тебя, — добавила Вероника, теперь рыча. — Из-за тебя он в опасности. Джей Ди поднял взгляд. Она смотрела на него, уже куда отчаяннее, с куда большей обидой и яростью. Он заслужил. О, он очень даже заслужил. Даже если бы она его ударила, он бы ни слова не сказал, но Вероника была не из тех, кто бьет раненных. Потому и сидела, вцепившись руками в подлокотники своего кресла, лишь бы не вцепиться ему в лицо. — Я тебе все объясню. Честно, — сказал он. — Ну давай, — сквозь зубы выдавила она. — Ты мне много чего задолжал, и правду в том числе. Джей Ди вздохнул и снова нахмурился, потому что сейчас он ослаб из-за раны и голода, последние дни выдались насыщенными, да и во времени он совсем потерялся, так что начать рассказ оказалось трудно. Он не особо хорошо помнил и понимал, как все завертелось, так что решил вернуться к началу, как делал всегда, когда с ним случалась путаница. В молодости, которую он провел в реабилитационных центрах, это ему помогало.***
Так, началось все полтора года назад. Его координатор Рэт, который помогал находить клиентов и общаться с ними, подсказал «интересных людей», которые готовы много платить за некоторые услуги, такие, как, например, сбыт взрывчатки или подрыв конкурирующих фирм. Полтора года Джей Ди подрабатывал на них, и, как только понял, во что он влез, то начал искать способ выбраться, а просто так этого было не сделать. От таких людей не уволиться. Живым из этих дел не выпутаться. Он нашел союзников неожиданно. Вернее, они его нашли. Полгода назад на него вышли федералы, предложили сотрудничество. У Джей Ди с законниками были своеобразные отношения, но это был лучший вариант, если он хотел жить, и жить свободным человеком. К тому же, он должен был тесно работать только с одним человеком — агентом Фоксом, Фокс был его «Рэтом из ФБР», а для других агентов Джей Ди был просто его «источником», и его это устраивало. Несколько недель назад он в последний раз съездил к боссу группировки, дал понять, что собирается прервать с ними связи на время, а потом, ну, так получилось, подслушал пару важных разговоров. Потом выяснилось, что, пока он подслушивал, за ним подглядывали. Роковая мелочь. Стоп, он же с начала рассказывает. Да, точно. Все по порядку. Он рассказал важные новости агенту Фоксу — вечно спокойному мужику, который умел быстро делать правильные выводы. Что Фокс и сделал, затем отдав пару распоряжений. Сорвалась пара поставок, поймали двух шестерок. И вот тут-то и сыграл свою роль тот удод, который подсматривал за ним, когда он подслушивал. Бестактный человек, в самом деле. Он все рассказал боссам… Кхм, опять он… Так, порядок! Джей Ди не знал об этом. Он, отчитавшись перед Рэтом за новое дело, поехал — с готовыми чертежами за плечами и с дурацкой лыбой на лице. Отработал положенные десять дней, уже собирался уехать, но в последнее утро как раз и завязалась вся эта каша. Он позавтракал, получил деньги с работодателя, вернулся на съемную комнату в общежитии, чтобы собирать вещи. Ему повезло, что он вышел на общую кухню покурить как раз в тот момент, когда заявились три бугая, разыскивая его. Джей Ди сам от себя не ожидал, что сможет так быстро забраться через большую вентиляцию, которая на общажной кухне выполняла роль вытяжки, на чердак. Это был приятный сюрприз для него. Неприятным сюрпризом оказалось то, что бугаи, когда не нашли его, оставили одного из них в общежитии — дожидаться его прямо в его комнате. Вот здесь Джей Ди и потерялся во временных рамках. Он не знал, сколько просидел на чердаке. Засыпал иногда. Часов с собой не захватил — только пачку сигарет и зажигалку. Он считал, что провел там больше двух дней — судя по урчанию в животе и телефонным разговорам вышибалы, которые он слушал, ползая над своей комнатой по чердаку. Джей Ди изловчился, нашел место, куда выходит вентиляция из его комнаты, и слушал, что там происходит. Чаще всего, там часами стояла тишина. Редкие разговоры с боссом длились не больше нескольких минут. Иногда дольше. Джей Ди иногда просыпался только посередине этих разговоров. Он спать боялся только поэтому — потому что мог упустить что-то важное. Как раз так, кстати, он и выяснил, что его сдал какой-то тихий наблюдатель. В остальном, его волновал только голод и ветер, гуляющий в помещении по ночам. Чердак был старый, как и все общежитие; он даже чердаком считаться не мог — так, проход на крышу для техников и ремонтников. Попасть сюда можно было только по вентиляции с кухни или по люку на лестничной клетке, но тот был вечно заперт. И потому никто не стал бы его здесь искать. Но выбраться отсюда можно было иначе — сбить замок с люка на крышу, выйти туда и по пожарной лестнице покинуть это место. Джей Ди хотел сделать это немного позже, он выжидал, надеялся, что, может, бугая отзовут на базу, и он сможет, наконец, забрать свои вещи и смыться, но все вышло иначе. В очередном разговоре он услышал, что выехали за его близкими. Услышал уже поздно — бугай ругался с кем-то по телефону, удивляясь тому, что мелкая девчонка, дочь Джей Ди, смогла убежать от двоих, при этом жестоко расправившись…***
— Значит, дочь? — Вероника впервые задала вопрос. Джей Ди, которого оторвали от упорядоченного пересказа воспоминаний, поднял слегка растерянный взгляд. — У тебя все-таки есть… дочь? — переспросила она. — Я разве не обмолвился о ней раньше? — удивился он. — Ты говорил, — тихо отозвалась Вероника. — Тогда в машине, когда я прижгла тебе рану. Ты уже был не в себе, я подумала, что это часть бреда. — Ого… Ну, значит, теперь ты знаешь, что я не бредил. Да, у меня есть дочь. Джей Ди поерзал в кресле. У него затекли ноги и снова заурчал желудок, переваривая уже, наверное, самого себя. Вероника сидела, замерев, она серьезно задумалась, с ее лица исчез этот обиженно-злой вид, и кулаки ее разжались. Она выглядела… пораженной и озадаченной. Но через пару секунд подняла на него взгляд, как-то по-новому уязвленный. — Так значит… Ты женат? — Нет, — ответил он. И усмехнулся. — А для тебя это главное? О, Вероника Сойер, я знал, что я тебе все еще не безразличен… — Пошел ты! — возмутилась она. — Я не о тебе думаю. Я думаю о той женщине, которая тебя… полюбила. Когда ты успел? И что с ней стало? Джей Ди покачал головой, не прекращая ухмыляться. — Я тебя успокою, Вероника — у меня не было никакой жены, и у меня не было вообще никаких отношений после тебя, раз уж на то пошло. — Но, — она озадаченно моргнула, — как тогда… — Джейн — моя приемная дочь, — ответил он, перебивая ее. Повисла тишина. Вероника вскинула брови — о, он всегда удивлялся выразительности ее лица, — и смерила его взглядом еще более пораженным. — Формально, она моя кузина, сестра по матери, — добавил Джей Ди. — У нее погибли родители, и сначала ее под опеку взял Бад, а после его смерти — я. Вероника замерла. О матери Джей Ди всегда было слышно так мало, про нее можно было узнать так редко, что она, в каком-то старом неведомом порыве, замерла. Но в этот раз, уже не будучи девочкой, не побоялась задать вопрос. — По матери, то есть?.. — Да, у моей матери была сестра. Я не имел о ней и понятия. Они с нами не связывались, сколько я себя помню. Но органы опеки быстро нас нашли, как последних родственников. Вообще-то, я ее последний кровный родственник, но первым опекуном стал Бад. Джей Ди тогда думал, что это неплохо, в общем-то. Он жил в больницах и в разъездах, выискивая Сойеров. Было бы несправедливо таскать больную кроху с собой. Впрочем, было ли справедливо оставлять ее с психом еще большим, чем сам Джей Ди? — А Бад… — Вероника поджала губы, снова не зная, как лучше продолжить. — Умер в девяносто шестом, — снова продолжил он за нее. Ответил спокойно, как будто и не об отце своем говорил. Джей Ди просто быстро свыкся. Ту всепоглощающую пустоту, что осталась, заполнила собой Джейн, спасая его от саморазрушения. Она была куда более невинной и куда более доброй, чем был его отец. Снова некоторое мгновение длилась пауза. Вероника явно чувствовала себя неловко, но в каждом ее вздохе слышалось ощутимое любопытство. Джей Ди не был против ее интереса. Он рассказал бы ей все, что она хотела знать. Он не стыдился, и ему нечего было от нее скрывать. Рассказал бы, пока она слушает и дает ему шанс. Но сначала надо было закончить с основным рассказом, он все равно подходил к концу. — Я продолжу? — спросил он. Вероника молча кивнула.***
В общем, так он узнал, что его дочь вырвалась, и пока что никто не знал, где ее искать. Джей Ди мог предположить и поехать за ней, если бы в разговоре не упомянули Сойеров — за ними тоже началась охота. И, если Джейн была начеку по его просьбе, что, возможно, и помогло ей спастись, то Вероника и Ник ничего не знали и готовыми быть не могли. Джей Ди не стал долго раздумывать. Он наплевал на вещи, наплевал на остальные разговоры бугая по телефону, подорвался и смог выбраться на крышу. Прихватил у кого-то из жильцов пальто, висящее на пожарной лестнице, как на сушке (владелец пальто мог посидеть дома, а он не мог ехать на мотоцикле в одной рубашке с футболкой), спустился вниз, тихо вывел Харлей со стоянки и уехал на нем так быстро, как мог. Он долго думал, куда могут отвезти Веронику. В штате Огайо было достаточно мест, где мафия могла прятать заложников, не опасаясь полиции. Джей Ди понадеялся, что ее отвезут в Цинциннати, на их главную базу, здание для которой он когда-то сам же им и предоставил. А, если она была бы не там, он мог бы надавать на босса или снова подслушать разговоры. К большому счастью, во всех офисах Dean Construction еще при Баде делали пустоты в зданиях, чтобы, если их сносить, огонь и взрывная волна проходили ко всем участкам. А уже при Джей Ди эти пустоты переделали в потайные ходы.***
— Зачем? — спросила Вероника, нахмурившись. — Лишние затраты на драматические штучки… Ты все такой же. — Эти драматические штучки нам сегодня спасли жизнь, — заметил Джей Ди, едва ухмыльнувшись. — Денег я бы заработал еще, а вот пути отхода должны быть всегда. Планируй каждый свой шаг, Вероника, ведь не всегда ты сможешь достать себе билет в Канаду. Она, разъяренно вздохнув, уставилась на него, и Джей Ди поспешил перевести тему. — Кстати, — теперь он сам отвлекся от своего рассказа, — тебя не посадят за то, что ты стреляла в тех ребят. Это была самооборона. — Я не… Я это знаю, — Вероника, побледневшая, не смотрела на него, теперь вцепившись руками в свои колени. Джей Ди понял, что там все не так однозначно, как он думал, но решил не заострять на этом внимание слишком долго, а то этот случай, было заметно, сильно травмировал ее.***
Итак, ему повезло, ее все-таки привезли туда. Он осмелился вылезти, когда услышал об этом, и побежал к ней, когда раздался выстрел. А в конце схватил пулю. Чуть ли не в свою единственную оставшуюся почку. Дальнейшее Вероника уже знала, но Джей Ди пересказывал для самого себя. Они проехали так далеко, как сумели, остановились на какой-то парковке, где он помог ей развязать руки. Дальше Джей Ди помнил все урывками — часто терял сознание. Вот они уже в салоне угнанной машины. Вероника прижгла ему рану прикуривателем, чтобы остановить кровотечение, что-то говорила. Матом ругалась, по большей части. Затем они уже в Нэе, в местном морге. Операцию по извлечению пули и зашиванию тканей он, само собой, не помнил — Шон обезболил его, и он уснул. Вот ему видится Хэзер МакНамара — повзрослевшая, без своих кудрей, но с волнистыми волосами до плеч и все такая же громкая плакса. «Я не могу… Боюсь крови…» — пищала она. И он помнил ее лицо в этот момент, приметил его, пока Вероника, отведя давнюю подругу в угол, пересказывала ей и Шону какую-то чудесную историю. Потом Джей Ди помнил то, как, очнувшись, почти сразу сообщил, что из него срочно надо сделать мертвеца и, желательно, приложить к этому какие-нибудь бумажки, мол, пуля попала ему в кишечник, и умер он быстро, спасти было нельзя, подкинули уже мертвым. Справились в самый раз, за час до того, как один из группировки, помощник босса, заявился сюда, пролепетав что-то про пропавшего недавно брата. Ему хватило взгляда на лицо Джей Ди, а бумаги, распечатанные МакНамарой, с фальшивыми подписями от Вероники — его девочка не менялась, — и с результатами вскрытия других жмуриков, были уже лишь дополнительным доказательством.***
— Харлей остался там же, в Цинциннати? — спросил Джей Ди. — Да. Я не смогла его далеко отогнать, поставила среди других мотоциклов на парковке. Еще пару дней, думаю, он там постоит, пока работники не захотят проверить, кому он принадлежит и оплачено ли место, — Вероника отвечала хмуро. — А что с той машиной, которую ты угнала? — Пока тебя оперировали, я отвезла ее на окраину, ближе к воде. Сюда вернулась автобусом. Меня не было всего час, или даже меньше, и никто за мной не следил, — поспешила успокоить его Вероника. Джей Ди кивнул, но с сомнением. В боку вспыхнула боль, он поморщился. — Что МакНамара… То есть, Маккартни знают об этой истории? — поинтересовался он. — Если ты не в курсе, никто из Шервуда не знал, что ты выжил. Только врачи, которые нам соврали, и я, потому что ты тогда ко мне заявился, когда Нику было шесть… — Ему было пять. — Ладно, пять. Суть не в этом. Ты для Хэзер действительно оживший мертвец. Я сказала, что узнала о тебе недавно, что ты набрал кредитов, что пулю в тебя посадил коллектор, и он же как раз приходил сюда проверять, труп ли ты. — И с чего же Хэзер и ее мужу помогать мне, если я такой… ненадежный? — Джей Ди вскинул бровь. — И с чего бы тебе меня спасать? — С того, что у нас есть общий сын, — напомнила ему Вероника, ссутулившись так, будто ей на плечи опустилась огромная тяжесть. — А ты рассказала Хэзер, что алименты с меня трясти уже поздно? — Джей Ди! — она вскинулась, нахмурилась. Он понял свою ошибку только сейчас, увидев, как слезы текут по ее щекам. Подбородок ее дрожал, она посмотрела на него тем самым взглядом, который заставлял его сердце обливаться кровью — взглядом разочарованным и сдавшимся. — Ты безнадежен… Все такой же, как и тогда. У тебя появилось хоть что-то святое? Джей Ди ощутил, что теперь на его плечи опускается тяжкий груз — вины и ответственности. Хоть слова ее и задевали, он не стал парировать, как сделал бы это, будучи тем семнадцатилетним мальчишкой. Он промолчал, потому что она была права, что ему оставалось добавить? — Извини, — ответил он. Вероника удивленно уставилась на него, даже перестав всхлипывать. Он был рад, что ему удалось успокоить ее, хоть ненадолго и таким способом — извинившись перед ней впервые за… За всю историю их знакомства, кажется. Хотя, нет… Ужасные манеры, извиняюсь. — Мы их найдем, — пообещал он твердо, пользуясь моментом ее молчания. Тут она снова расплакалась, пряча лицо и поспешно утирая слезы дрожащими руками. — Да они же могут быть, где угодно! — голос ее звучал отчаянно. — Не знаю, что там насчет твоей дочери, но Нику негде спрятаться! Джей Ди вздохнул и потянулся ближе к ней, соскользнув на самый край кресла. На вспышку боли в боку он только замычал и крепче стиснул челюсти, стараясь, чтобы голос его оставался уверенным. — Мы их найдем. Если я мертв, Ник им не нужен, он ничего не знает, он меня видел лишь два раза в своей жизни и вряд ли вообще запомнил… Слышишь, Вероника? Где бы он ни был, я его найду. И, клянусь, я все сделаю, чтобы вы были в безопасности. И вы будете. — А твоя дочь? — шмыгнув носом, спросила она, внимательно его слушая. — Джейн — смышленая девочка. И сильная, хотя по ней так сразу и не скажешь. Но, уверен, прятаться она не пожелает, что, вообще-то, даже облегчает мне поиски. Нужно только поспешить.