***
Стэн брел по коридору к без умолку трезвонящему телефону. Трубка так звонко трещала, будто бы тому, кто был на другом конце провода, что-то действительно срочно нужно было донести либо его родителям, либо ему. От каждого вздрагивания домашнего средства связи по спине Стэнли пробегали мурашки — кому потребовалось звонить ему поздно вечером. Да и тем более его родители вроде предупреждали всех, кто мог потревожить их в такой час, что их не будет до следующего дня. Встав около трубки, он поджал губы, прожигая в телефоне огромную дыру и, вздохнув, смело и резко поднёс к его к уху. Сначала там слышалось только сбившееся дыхание. На другом конце была явно не девушка, не девочка и даже не женщина, Стэнли был уверен. Но то, что на другом конце молчали, доставляло парню ещё больше неудобств и паники. Вскоре он решился и набрал в легкие побольше воздуха, прочистив горло и на одном дыхании пробормотав приветствие. — Дом Урисов, здравствуйте, это Стэнли. Слушаю вас. — Стэн? Стэнли, это ты? — полушепотом переспросил мужской голос. Слишком знакомый. — Это Эрнест. Эрнест Фриман. Дорин сейчас у тебя? — Да, она тут. А что случилось? Вы, судя по голосу, чем-то взволнованы, — в тон Эрнесту сказал Стэн. Когда он услышал отца Рин панику как рукой сняло. Совсем ненадолго, буквально на пару секунд, Стэн смог облегченно выдохнуть прохладный воздух, прерываясь на приглушенные тихие разговоры, доносящиеся из зала. Потом он вслушался, с каким сбившимся дыханием, с каким панически охваченным тоном он практически бормотал каждое чертово слово. Его голос действовал совсем не утешающе, а даже совсем наоборот. — Нет. Я просто поинтересовался. Спасибо, — Эрнест сделал небольшую паузу и в трубке послышалось, насколько громко отец Дорин Фриман сглотнул и выдохнул через нос. Потом что-то на заднем фоне скрипнуло, стало слышно, как большие капли ливня и резкие вспышки грома стали мешаться в единую кашу из звуков и Урис подумал, что он, скорее всего, открыл входную дверь. — Сам понимаешь, дома ее нет, а на улице творится черти что. Да и на работе услышал, что в Дэрри снова неспокойно. Так что аккуратнее там, ребятки, я на тебя полагаюсь, Стэн. И… будь другом, держи ее подальше от Тозиера, ладно? — Да, сэр, — парень даже кивнул головой, вслушиваясь в странные звуки на фоне Эрнеста. Там явно происходило что-то нездоровое — громкие шаги, скрип и этот тарабанящий по крыше дождь. — До встречи, Стэнли, — мужчина буквально выдохнул эти слова Урису прямо в ухо и тот поежился, вглядываясь в свое отражение в зеркале, спокойно висящее над комодом, куда его мать положила домашний телефон. От этого звонка по спине парня бегали мурашки, столько мурашек, сколько он за все свои восемнадцать лет не испытывал, кроме того спуска в канализацию и борьбы с Пеннивайзом, после чего, ему еще пару месяцев казалось, на его голове полезли поседевшие серебристые волосы. Парень быстро попрощался с отцом подруги и быстро положил телефонную трубку на место, еще пару секунд придерживая ее дрожащей рукой, будто оттуда должен был кто-то вылезти. Но никто и не планировал протискиваться в маленькие отверстия, откуда обычно слышался голос звонящего, поэтому Стэн глубоко вздохнул, отогнав от себя все нехорошие мысли о том, что мог делать мистер Фриман в такой поздний час. Да и на заднем фоне у него будто бы происходил обряд изгнания демона из одержимого, где мужчина играл очень важную роль — роль святого отца, — только так он мог объяснить дрожащий голос и прерывистые, а иногда и вовсе рваные, предложения. Нормальным ему показалась только просьба не подпускать Ричи Тозиера к Рин Фриман, потому что он постоянно просил об этом Стэнли (и иногда Беверли тоже), с самого момента знакомства с полным составом их клуба. Там происходило что-то, парень был уверен. Но рассказывать он об этом не планировал, предпочтя сохранить этот разговор в тайне. Именно поэтому, когда он только появился из-за арки, ведущей в прихожую с комодом, зеркалом и домашним телефоном, Урис сразу же сказал, что звонили соседи по поводу света, мол, отключили из-за грозы, и спросили, есть ли свет в их доме, молясь всем богам, которых он только знал, чтобы не одна живая душа в этом доме не подслушала их разговор, также, как не взяла и зонтики, чтобы возвратится домой до темноты. Он сам себе удивился, когда его голос прозвучал также уверенно, когда он доказывал учителю что-то на уроке в младших классах, и, кажется, ребята поверили ему, спросив, будет ли продолжаться их начатая игра. — Да. Ричи, мне кажется, сейчас твоя очередь крутить бутылочку. Когда кудрявый парень потянулся к опустевшей бутылке из-под вина, Стэн напрягся, моля великий рандом смиловаться и не выбрать ни Рин, ни его. Почему его, понятно — у Стэнли просто кончились возможности забрать правду и сейчас он обязан был поцеловать крутившего стеклянный сосуд, а почему он так не хотел, чтобы Тозиеру выпала Дорин, он и сам не знает. Вроде они решили не продолжать их отношения еще месяца три назад, согласившись на том, что они останутся просто хорошими друзьями друг для друга. Но почему он до сих пор так переживает, дошла ли она домой после внеклассных занятий и занятий с ним, чтобы подтянуть заметно упавший уровень знаний по истории, или переживает из-за того, не зажал ли где-нибудь ее Генри Бауэрс, что уже несколько недель не объявлялся? Хотел бы он сам знать ответ на этот вопрос. Но сколько бы богов Стэн не знал и не молился им, великий рандом решил иначе — Ричи все-таки выпала Дорин Фриман. Эта Птичка, чьи светлые глаза уже закрывались под воздействием выпитого алкоголя и позднего часа, чьи блондинистые волосы сильно растрепались, будто бы ее знатно помотала жизнь, чье тело покачивалось в такт медленной и приглушенной песни, негромко льющейся из магнитофона. И, кажется, когда она заметила, что горлышко бутылки указало на нее, а Ричи будто оживился, она пьяно улыбнулась и выпрямилась, готовая на все. Ей явно уже было все равно, сколько возможностей у нее осталось выбрать правду и сколько возможностей было, чтобы выбрать поцелуй. — Целуй сразу, Птичка, потому что у тебя нет выбора, — губы Тозиера расплылись в сладкой улыбке, на что Стэн только закатил глаза. — При всех или где-нибудь уединимся? Дорин захихикала, впервые за долгое время их дружбы шутка Ричи показалась ей весьма и весьма забавной. А может ей всегда они казались забавными, просто она накручивала себе, что они — отборное дерьмо, по которому лузеры ходили в канализации под Дэрри. Девушка ударила подползшего ближе на коленках парня, снеся бутылочку со своего законного места в плечо. Так легко, что Балаболу показалось, что она просто прикоснулась к нему. Так и было, но светловолосая была уверена на сто пятьдесят процентов из ста, что удар был нехиленький. Прикосновение его искусанных губ к ее было крайне легким и ненапористым, хотя Ричард явно перебарывал в себе желание углубить его. Вкус ее губ не изменился с тех самых пор, когда она сидела у него дома в гостиной с камином, снимала свою курточку, потому что градус в доме сразу же взлетел до предела буквально за пару секунд, — они были нежными и сладкими, кажется, с тонким яблочным ароматом. Дорин уловила едва заметный, пробивающийся сквозь плотную завесу алкогольного запаха аромат приятного одеколона и сжала ладонями плечи парня. «Мне кажется, они ждали этого всю игру» — хмыкает как-то Эдди, отчего в зале дома Урисов поднимается хохот Беверли, Билла и Майкла. Бенджамина только сражает скромная улыбка и Стэнли подтягивается за ним. — Время вышло, детки, — хмыкает Майкл Хэнлон, когда ему надоедает эта статуя влюбленных, которой место бы в саду миссис Денбро, перед тем, как сладко зевнуть и потянутся. — Вы целовались на десять секунд больше положенного. Девушка отстраняется первая совсем на пару сантиметров и улыбается, оглядывая ухмыляющееся лицо Ричи Тозиера, который гулял по ее лицу туманным взглядом из-под закрывающихся век. Его тоже тянуло в кровать, просто залезть на мягкий матрас, накрыться не менее мягким одеялом и прислонится щекой к воздушной подушке, провалившись в сонное царство Морфея. Но его сознание еще работало только потому, что работает сознание Рин, его Птички. — Стэнли, сделай музыку громче и разливай остатки. Будем играть дальше, — пробормотал Ричи, возвращаясь на свое место. — К черту все завтрашние планы.2. Бутылочка.
19 августа 2019 г. в 16:17