Конкурс для архивариуса или Орион меняет профессию!

             — Юникрон… Юникрон!       — Аа, ну кто там меня зовёт? Спать не дают — Тёмно-фиолетовый с редкими проблесками мрачно-золотого дух потянулся и широко зевнул. Под длинными выростами-рогами лениво зажглись два узких лиловых огонька.       — Это я, брат, — произнёс вошедший лучащийся светлом и теплом другой дух. Его широкие глубокие оптические сенсоры отливали той самой лазурной голубизной, когда на чистом небе в ясный день ни дымки. Говорил он прямо, спокойно, будто бы сейчас перед ним было не само вселенское Зло почти во плоти.       — О-о! Какая честь! И что надо? — В голосе Юникрона послышались заинтересованные нотки.       — Я пришёл снова, чтоб предложить мир и больше никогда не воевать, — Праймус — а это был он, — поднял ладони в беззащитном жесте.       — Хех. И какие на этот раз причины и отговорки скажешь? — хмыкнул. — Мне интересно, может быть когда-нибудь подберёшь ключик, хех, — Дух откинулся будто бы на какое-то невидимое кресло и сложил голографические манипуляторы перед собой.       — Нашей вражде суждено было однажды кончиться. И причиной тому — наши с тобой дети… Они полюбили друг друга и соединились…       — Что?! — Юникрон будто бы подавился и закашлял, порывнувшись вперед. — Кто, что, когда? Как ты почувствовал сына? Я его сделал почти обычным мехом, приглушил многие способности, специально, что ты и твои верные псы его не почувствовали. Ну, раз так, что ж. И с каким из?       — Мегатрон и мой Тринадцатый. — вздохнул светлый.       — У-у-у, он не мог выбрать кого-нибудь другого? Твой младший силён, в прошлый раз именно он нанёс мне решающий удар прямо в Искру. — Тёмный дух неодобрительно поцокал глоссой, вспоминая жгучее поражение. — Прям Прайма охомутал?! Да ещё какого, твоего самого любимого и непорочного. Не верится даже. Хотя. — усмешка. — Губа не дура. В меня пошёл, тоже Праймов считает сладкими. — Юникрон посмотрел на дух Праймуса очень вызывающим взглядом, немного облизнувшись. Бог Света постарался проигнорировать такой намёк.       — Хех. Мне гордиться или всё же вредничать? — приближаясь ближе, продолжил Юникрон.       — Радоваться. Мы с тобой скоро станем дедушками.       — А-а?! — Темный дух снова пораженно запнулся, но быстро усмехнулся, мечтательно улыбаясь: — Вот шустрые! Хах, хочу увидеть и потискать уже внучка! Я его мно-ого чему научу!       — Так ты наконец то согласен на окончательный мир? — Праймус приподнял одну оптогрань.       — Конечно! Ты ещё спрашиваешь?! Такой повод! М-м, а может и нам вспомнить молодость? — Дух схватил Праймуса за талию и погладил по спине. — Я до сих пор помню, как сделать тебе хорошо и приятно. — медово прошептал на аудиосенсор своей жертве, немного проведя глоссой. У Светлого немного посинели щеки, он попытался отстраниться, но как-то вяло. — Братец, и я помню, что ты особо любишь. — на кончиках пальцах появилось небольшое электричество, провёл по позвоночнику и белым крыльям, которые на этот раз присутствовали. Праймус вздрогнул, у них у обоих много веков уже не было, но поддаваться желаниям сейчас было нельзя. Не сейчас и не здесь.       — Ох — непроизвольный, блаженный выдох —…мм… Юникрон! Прекращай! Сейчас нет времени на игры!       — Хех, ты уверен? — нежно поцеловал рядом с сенсором слуха.       — Мх… да… надо решить кое-что очень важное. А потом, возможно, я… ну… ты понял. — отвернулся от Юникрона, чтоб не видеть эту нахальную морду.       — Мр, звучит обнадеживающе. Так что за важное дело? — Но бывшего своего Юникрон так и не отпустил, продолжал выписывать по спине Праймуса сложные узоры.       — Нужна твоя помощь, чтоб спасти священное дитя, нашего внука. Ты ведь знаешь, что Праймы никогда не могут быть носителями или же зажигателями новых Искр.       — Знаю, поэтому и удивился, что так быстро твой младший отказался быть им. — сел на возникший из ниоткуда трон, при этом усадив Праймуса к себе на колени, но тот вроде не обратил на это внимания, продолжая говорить.       — М-м, не совсем так. Получилось наоборот. Артефакт старался защитить бэту, и может быть всё и получилось бы, но… Но остальные Праймы, не сказав мне ничего, начали натиск и старались навредить маленькой искорке, усугубляя положение.       — Они твои дети или мои? Ты как их воспитал, что они такие жестокие и коварные?! — хлопнул по бамперу.       — Ух, ну не все же. - стыдно даже стало, что ему такое говорит тёмный брат, а ведь он еще и прав.       — Продолжай.       — Матрица Лидерства не выдержала и решила, что будет лучше бэте появиться сейчас, но дитя будет недоношенным, он деактивируется! А мощь, которую унаследовал наш внук, она же не исчезнет просто так, будет большой выброс энергии, это же как бомба замедленного действия. А если и выживет, сейчас неспокойно на Кибертроне это первое, Праймы почувствуют, что бэта будет великой и могущественной, поэтому постараются на него влиять в угоду их выгоде, это второе. Дитя ведь не виновато, что так случилось, что он будет в далёком будущем Богом Равновесия. Я считаю, что он имеет право жить и иметь собственное мнение, выбирать сам, мыслить логически и нелогически, быть самим собой, а не навеянным авторитетом шаблона поведения «благородных» Праймов.       — Я тоже так считаю. Хм-м. И что же ты предлагаешь?       — Отправим искру нашего внука к тебе на Землю в параллельной реальности. Там он будет далёко и в относительной безопасности.        — Там живут люди, а не трансформеры, так что я дам маленькой искорке новое тело, человеческое, так сказать, — пообещал дух Тьмы.       — Я знаю, что там много стран. Может, отправишь его в Америку?       — Ага! Щас! Размечтался! Хочешь, чтоб внук стал клизмочкой на ножках, высокомерным принцем? Не позволю! В Россию! Там будет его второй дом! Русские чем-то похожи на меня. Такие же непредсказуемые, выносливые, очень сообразительные, с доброй и искренней душой, соображалка великолепная, почти каждый по-своему гений, верные к Родине, сильные духом! У них прекрасная природа, истории, знания, хорошо ладят с техникой, почти каждый на все руки мастер. Воспитание крепкой души там будут полезно как никогда. — Юникрон только не стал говорить, что русские умеют ещё гонять самый крепкий самогон. Он и сам пробовал как-то, понравилось, медведей даже начал после этого без слов понимать, но это светлому брату знать не надо.       — Ну-у, хорошо. Раз ты так уверен и пылко отзываешься об этих, русских, то так уж и быть. А я заберу корпус малыша и буду его восстанавливать, будет нелегко, придётся действовать очень осторожно и поэтому медленно. Не знаю, сколько времени это займёт и к каким последствиям приведёт. Здесь нет времени, оно как бы стоит на месте, так что нам нужно сейчас заявиться в мой мир. — встал.       — Эх, ну ты иди, принеси внука сюда, а мне чёт туда не хочется, не хочу своей рожей страшной пугать. — нахмурившись, опустил голову.       — Юникрон, ты не страшный. — погладил щеку, приподымая за подбородок. — А для меня ты самый лучший. — на эти слова тёмный сначала удивился, а потом искренне улыбнулся, благоговейно смотря в оптику брата.       — Кхе. — очнулся светлый, кашлянув, отстранился от Юникрона. — Что-то не туда пошёл наш разговор. Всё, я скоро. — И дух Света исчез в голубой вспышке, оставив своего брата, свою противоположность, одного, наедине со своими мыслями, мечтами и размышлениями о новом будущем. С размышлениями о новой светлой эре.

Тем временем

      Мегатрон ходил туда-сюда рядом с кабинетом операционной, нервничая, почти каждую минуту смотря то на часы, то на дверь.