***
— Леди Аста, доброе утро, — хлопотала неунывающая Иде. — Иде, еще очень рано, — натягивая одеяло на голову, сонно протянула принцесса. — Вы неправы, Ваше Высочество, скоро завтрак. Принцесса совершенно не двигалась. Возможно, она снова заснула. — Да что за хандра вас настигла? По утрам вас не поднять, пропускаете трапезы, исхудали совсем, совсем перестали танцевать. И куда смотрит Леди Фригга? Я сообщу ей о вашем состоянии. Так, чернила поставлю на стол, — озвучивала свои действия женщина, забирая с прикроватной тумбы чернильницу с высоким пушистым пером. Совершенно не желая вставать и слушать надоедливые причитания, девушка перевернулась на бок, и в этот момент из одеяла что-то выпало прямо к ногам служанки. — А это что еще? Иде озадаченно посмотрела на упавший предмет и, поставив чернила обратно на тумбу, подняла с пола раскрывшуюся книгу. — Ваша тетрадь. Опять до поздней ночи повторяли заклина… — перевернув к себе тетрадь и вглядываясь в раскрывшуюся страницу, женщина забыла, о чем говорила. Прекращение движения по комнате настораживало, а внезапно наступившая пауза в бесконечной болтовне Иде не предвещала ничего хорошего. Аста открыла глаза. Внутри зрела тревога. Она взглянула на служанку. Та, погрузившись в написанное, застыла с тетрадью в руках. «Увидела!» — мигом пронеслось в голове, и страх овладел сознанием. Спешно выпутавшись из складок большого одеяла, Аста вскочила с кровати. — Иде, отдай это мне, — беспокойно протянула руку принцесса. Иде стояла как вкопанная, смотря в раскрытую тетрадь. Асту с каждой секундой колотило сильнее и сильнее, протянутая рука затряслась. — Иде. Отдай. Это. Мне! — срывающимся чеканным голосом потребовала девушка. — Леди Аста, что же это? — поднимая глаза, дрожащим голосом спросила Иде, показывая страницу тетради. В обрамлении нарисованных золотыми чернилами чудесных диковинных цветов, вальгалльских птиц и множества замаскированных сердечек посреди страницы были начертаны четыре руны: Л О К И. Аста побелела: «Увидела. Все поняла. Отпираться бесполезно. Это конец.» Принцесса смотрела на свое творение, не в силах вымолвить ни слова в свое оправдание. В повисшей тишине она подняла глаза и встретилась все с тем же вопрошающим взглядом своей служанки, в котором все еще читалась надежда на глупое недоразумение. — Иде, прошу, не говори маме, — едва шевеля губами, тихо произнесла она и бессильно опустилась на кровать, заслоняя лицо руками. — Никому не говори. — Леди Аста, дитя мое, как же это?.. Как же так?.. — все еще не веря в происходящее, негодовала Иде. Не в силах больше усмирять бушующие эмоции, Аста тихонько заплакала. — Леди Аста, моя Принцесса… Иде поспешила присесть рядом, привлекая девушку к себе.. — Как же вас так угораздило… Ваше несмышленое сердечко подвело вас. Ох, как подвело. Затянуло в беду, — заботливыми поглаживаниями женщина успокаивала рыдающую девушку. — Так вот что за хандра вас преследовала. Теперь все понятно. Беда-то какая. Бедная моя девочка, держала все в себе, совсем на себя перестала быть похожа. Поплачьте, поплачьте, авось, полегчает. Ох, неразумное сердце, не того оно выбрало, не того. А вы словно таять на глазах начали. А причина-то вон какая… Из покрасневших глаз слезы текли безудержными потоками. Припав к коленям своей верной служанки, Аста наконец выплакивала свое горе, которое таила от всех на протяжении долгих месяцев. — Иде, не говори никому, — привстав, всхлипывая, попросила девушка, — никто не должен знать. — Не переживайте, дитя, о вашей тайне никто не узнает. Не смотря на порой беспросветную болтливость, Иде как никто другой умела хранить доверенные секреты. Хотя посудачить Иде любила всегда, излишняя болтливость появилась с возрастом, но уж если она хранила секрет, то выпытать его было непросто. Все слуги в той или иной степени любят посплетничать, но преданность — решающее качество при их выборе. Возможно, именно поэтому Фригга когда-то и выбрала ее в качестве няни и впоследствии бессменной служанки для принцессы. За несколько веков Иде настолько прониклась жизнью своей подопечной, что жила практически только её интересами. Вся жизнь Иде была жизнью принцессы. Она настолько близко к сердцу принимала все радости и печали девушки, что душевная боль Асты становилась и её болью. Вот и теперь, Иде бережно гладила шелковистые волосы, преданно и всецело разделяя несчастье. — Это все юность. В юности всякое бывает, а потом проходит, — не умолкала женщина. — А может быть, вы что-то перепутали? Может быть, вам показалось? Аста отрицательно помотала головой. — А к Принцу Тору как вы относитесь? — Тор? Причем тут Тор? — подняла заплаканое лицо Аста. — К Принцу Тору вы чувствуете что-то подобное? Перестав плакать, девушка задумалась. — Нет, — слабо улыбнулась она, вспоминая, как сильный неуклюжий весельчак-здоровяк вечно сжимает её до боли в костяшках и вдобавок колется щетиной, и который принимает её за «своего парня». — Тор очень милый. Он весь как на ладони. Непосредственный, безрассудный, делает, что хочет, говорит, что думает. Погрузившись в себя и помолчав, Аста заговорила снова: — Локи совсем другой. Он такой загадочный. Непостижимый. Тысячу раз тщательно обдумает на несколько шагов вперед, прежде чем переходить к действию. Никогда не знаешь, что у него на уме. Может часами сидеть в одиночестве, обложившись книгами. Он такой красивый и умиротворенный, когда читает, — девушка стыдливо опустила глаза. — Кажется, он знает ответ на любой вопрос. Он очень умен. Не понимаю, почему все его недооценивают, да еще сравнивают с Тором. А он чувствует это. Я знаю, что это сильно ранит его, хоть он и старательно скрывает. Все его проказы и колкости — это от несправедливости. На самом деле он очень добрый и чуткий. Но даже доброту разучился показывать, потому что ее принимают за слабость. Отдавшись своим мыслям, Аста мечтательно улыбалась. Но светлая мечтательность вскоре уступила место смятению: она только что озвучила свои самые сокровенные мысли вслух. Собрав все эмоции, принцесса закрылась, коря себя за непозволительную откровенность. Однако легкая улыбка заслушавшейся Иде означала, что Иде и не думала осуждать её. Наоборот, женщина слушала с благоговением. От того, что ее понимали, душа Асты наполнилась легкой радостью и облегчением. Она выговорилась, избавившись от тяжелой ноши на сердце. В душе появилась долгожданная свобода. Теперь хотя бы перед Иде она может быть самой собой. — Как прекрасна влюбленность, — под впечатлением от услышанного заключила служанка. Но от этих слов Асте снова стало тяжело. Может, влюбленность и прекрасна, но только не в её случае. Для нее влюбленность — это источник боли, раздирающий душу, от которого нет спасения ни днем ни ночью, ни во сне, ни на яву. Днем они с братом часто проводили время в библиотеке, хотя, и заметно меньше, чем раньше. Если же Локи не было рядом, все её мысли возвращались к нему. А помимо этого душу тянула пожирающая тревога, когда тот отлучался в Сольхейм, будь он неладен. Ночью же, едва она закрывала глаза — являлся он. С гордо поднятой головой и прямым взглядом, убежденный в своей силе затрагивать сердца других с помощью врожденного красноречия. — Что же вы будете делать? — спросила Иде. Аста потупила взгляд вниз и, проглотив комок боли, решительно ответила: — То же, что делала до сегодняшнего дня. Продолжать вести себя, словно ничего не происходит.***
Сияющее солнце согревало жителей Асгарда. Легкий ветерок играл с луговыми травами и листочками деревьев. Укрывшись от ярких лучей, Аста стояла на террасе, откуда открывался прекрасный вид на ипподром и луга. Издалека она любовалась братом. Локи превосходно держался в седле. Слегка надменный взгляд свысока, достоинство, стать, горделивая осанка - все выдавало в нем принца. Ему невероятно были к лицу черные костюмы с блестящими металлическими пластинками, подчеркивавшие стройность его энергичной фигуры. Слегка растрепанные от быстрой езды черные волосы добавляли особого шарма. Аста смотрела на брата, а в животе будто распускался цветок со множеством нежнейших лепестков, тонкий аромат которого скапливался где-то еще ниже. Один только его взгляд в её сторону заставлял сердце биться быстрее. - Вы с Локи всегда были не разлей вода, но уже долгое время я перестала видеть вас вместе, - из-за спины прозвучал голос Фригги. - Да, мы сейчас общаемся немного меньше. Аста старалась улыбаться и поддерживать беззаботный вид, но чуткое материнское сердце улавливало добрую долю грусти в настроении дочери. - Ты переживаешь. Между вами что-то произошло, о чем вы оба умалчиваете. Даже сейчас вы катаетесь не вместе. Локи там, а ты здесь. Оба? Локи в отличие от нее нечего скрывать. Но, по правде говоря, порой Локи вел себя нарочито холодно по отношению к ней. Он старался вести себя как ни в чем не бывало, но Аста чувствовала необъяснимое стремление сохранять дистанцию, и, чтобы не навязываться и тем более ничем не выдать себя, предпочитала уйти с его глаз. - Локи сейчас очень занят. Много времени посвящает стабилизации обстановки в Сольхейме. Передел земель – полностью его идея, поэтому во что бы то ни стало старается добиться успеха. Думаю, будет неправильно, если я буду требовать уделять мне столько же внимания, как раньше, - с заметной печалью в голосе говорила принцесса. - Когда в Сольхейме все наладится, ты снова увидишь нас вместе. Аста изо всех сил пыталась вести себя естественно, отчаянно желая, чтобы разговор о брате поскорее прекратился. - Вы положительно влияете друг на друга. Не поверю, что была серьезная причина для размолвки. Негоже терять дружбу из-за глупости. Я очень хочу, чтобы вы помирились. Иначе я сама придумаю, как вас помирить, - ласково пригрозила мать. Аста сдержанно улыбнулась с надеждой, что до этого не дойдет. В этот момент слух матери и дочери привлек приближающийся топот копыт. Локи лихо промчался мимо них, оставляя после себя столб пыли и на скаку метко запуская ножи в расставленные мишени. - Мама, я думала... Я хотела спросить... Я красива? - Аста, доченька моя, ты всегда была прелестной девочкой. - Мама, я... немного о другом... Меня можно полюбить? Фригга улыбнулась теплее солнца. - Безусловно. Отбрось любые сомнения. Ты выросла и стала прекрасной девой. Скоро ты станешь совсем взрослой. Не нужно стесняться, это нормально, что ты задумываешься о любви. Ты богиня любви и красоты, кому, как не тебе знать, что любовь - это естественно, - царица погладила плечи и руки принцессы и продолжила более серьезно. - Отец против, но я думаю, тебе пора знать: есть бог, союз с которым, без сомнений, благословлен самими Норнами. Аста не поверила своим ушам. Улыбка испарилась с ее лица. Какой еще бог? Какой союз? Асту словно пригвоздило на месте. - Бог? - Да. Я заметила, как он смотрел на тебя в свой последний приезд… Значит, она его видела? Возможно, даже они знакомы лично. Аста второпях перебирала в памяти всех богов и принцев, которые посещали Асгард и с которыми ей довелось познакомиться за последние десятилетия. - …На балу он не сводил с тебя глаз. Но ты тогда была совсем юна. Юна? Значит, это было давно? - Кто он? - Он, как и ты, бог любви, - сжав ладошки девушки, дала подсказку царица. Бог любви, бог любви… Аста знала только одного бога любви. И приезжал он действительно давно. - Фрейр? - боясь угадать, осторожно предположила принцесса. - Да. Принц Ванахейма, - подтвердила Фригга. - Кстати, через несколько дней он прибывает к нам. По телу девушки пробежала дрожь. - Зачем? - испугалась она. - Не стоит паниковать, - поспешила успокоить ее Фригга. - Пока нет повода для беспокойства. Он едет для традиционного продления соглашения. Но… отец хочет, чтобы ты присутствовала на Совете вместе с братьями.***
Аста торопилась, почти бегом минуя длинные коридоры. Сердце выпрыгивало из груди. Неужели ее судьба определена? Ее суженый Фрейр? Нет, Аста не могла сказать ничего плохого о нем, но… Ее сердце занято другим. И этим все сказано. Мысли в голове путались, перескакивая с одного на другое. Готова ли она к столько резкому повороту в своей жизни? Готова ли она выйти замуж? Стать женой? Любить своего законного супруга и заботиться о нем? Рожать? Воспитывать детей? Это все казалось таким туманным, таким далеким, таким чужим, будто никогда не должно было коснуться ее. Зайдя в свои покои, Аста прямиком направилась к высокому зеркалу и не сразу узнала себя. Окружающие по-прежнему относились к ней, как к ребенку, но сейчас напротив стояла сформированная, практически взрослая девушка. И когда она успела повзрослеть? Еще недавно они с Локи бегали наперегонки по дворцу, после чего обоим предстоял долгий разговор с родителями о правилах поведения, и пока они стояли насупленные, Тор корчил рожицы из-за угла. Постояв передом, она покрутилась и повернулась боком, внимательно заново изучая себя в отражении. Хороший рост: не слишком высокий и не низкий. Длинные волосы золотисто-пшеничного цвета, естественно струящиеся вдоль тела. Стройная фигура. Тонкий стан. Небольшая, но вполне развитая грудь. Аста никогда не обращала особого внимания на грудь, но сейчас эта часть женского тела заинтересовала её. Приспустив платье с плеч, она немного приоткрыла груди. Многие дамы во дворце ходят именно так. И смотрится это… женственно. Но, если оголить сильнее, то выглядит вызывающе. Подбирая оптимальную для себя глубину декольте, Аста руководствовалась тем, обратил бы на нее внимание Локи? «Локи обратит, а потом заставит переодеться во что-то более закрытое», - хмыкнула Аста. Отбросив мысль о брате и определившись с глубиной, она вернула плечи на место и продолжила изучать себя. Несмело она накрыла ладонями свои груди и сквозь одежду почувствовала исходящее от рук тепло. В груди что-то незаметно напряглось, а низ живота пронзали сладостные импульсы. Аста прикрыла веки, чтобы поподробнее сосредоточиться на ощущениях. В памяти всплыли их с Локи прощальные объятия перед сном и теплота его рук. Если он так же дотронется до нее своими ладонями и немного сожмет, будет так же тепло и приятно? Уже через мгновение Аста ужаснулась своей мысли и распахнула глаза, тут же отдернув руки и прикрыв ими губы. О нет! Как она могла такое подумать? Это безумие! Так нельзя думать! Локи брат! Нельзя допускать столь постыдных мыслей о нем! Нельзя! Табу! А теперь и вовсе следует думать о другом мужчине. Будущем муже, Фрейре. Нужно свыкнуться с этой мыслью. И чем скорее, тем лучше. Она выйдет за него. И уедет в Ванахейм. Так будет лучше. И, раз предстоит традиционное подписание соглашения, то будет и традиционный бал. И на балу она будет блистать.