Заново.

"Нет, я им что, клоун? - негодовал Тоширо, все ещё пылая гневом, пока шел по ночной Каракуре. В магазин к причитающему Ичиго он решил не идти, - да и английский я не знаю. И петь, наверно, не умею, никогда не пробовал..." Парень резко остановился, мысленно давая себе оплеуху. На секунду он реально задумался о предложении Миноре! И пока Хитсугая ругал себя последними словами, он сам не заметил, как ноги принесли его к дому Куросаки. Впрочем туда то он и направлялся. Поговорить с Карин в любом случае стоило. Надо разобраться в сложившейся ситуации и извиниться по возможности, это раз. Было бы неплохо не попадаться ни Миноре, ни Ичиго, ни, прости Господи, Рангику, это два. Заняться все равно категорически нечем, это три. И четыре, по правде говоря, Тоширо очень хотел увидеть Карин. Просто так. Входную дверь он благоразумно прошел стороной, как и окно, из которого его могла бы увидеть шумная женская компания. Тоширо и не знал, на что надеялся, подходя к окну в комнате сестер Куросаки. С одной стороны, поговорить нужно. Рано или поздно это все равно придется сделать, так зачем затягивать? Тем более неизвестно, когда его вызовут обратно в Общество Душ, несмотря на задание, отправление обратно может состояться и раньше. С другой стороны он дико нервничал, за что сам себя ругал. Ну и где это видано, чтобы капитан Готея паниковал перед обычным разговором с обычной девчонкой, в обычной земной обстановке. Они же друзья. И они уже не раз говорили просто так, причем и до смерти Карин и после. Хотя во втором случае разговоров было явно меньше, но были же, и даже очень хорошие. Например тот, что состоялся после битвы с пустым... Хитсугая буквально физически ощущал, как где-то на задворках его сознания с тяжелым вздохом Херинмару закатывает глаза. Так или иначе, шел Тоширо крайне медленно, сосредоточенно уставившись под ноги, будто по пути пересчитывая каждую травинку, на которую наступил. Увидев траву под ногами, он резко поднял голову, неожиданно осознав, что топчется перед окном девушки. "Она, скорее всего, вместе со всеми, - убеждал себя парень, - с чего бы ей сидеть в пустой темной комнате одной, когда в гостиной сидят её подруги..." Все его надежды и опасения одновременно разбились в прах, стоило в окне мелькнуть темным волосам.

***

Сославшись на невероятную усталость после такого насыщенного на события дня, Карин ушла в их с Юзу комнату (предварительно разузнав у сестры, где эта самая комната находится). Открыв дверь, девушка на секунду застыла, пытаясь понять свои чувства. Нет, вспомнить, не выходит, но ощущение какого-то дежавю все равно было. Постояв ещё пару минут и убедившись, что воспоминаний не появится, Карин вздохнула и плюхнулась на, очевидно, свою кровать. Не сложно догадаться, что Юзу не стала бы вешать над своей кроватью плакаты с футболистами. Так она провалялась минут двадцать, пытаясь хоть на минуту избавиться от желания немедленно броситься к Урахаре придумывать план действий. В какой-то момент, все же решив сбегать по быстрому к шляпнику, девушка подорвалась с кровати и подошла к окну, но тут же резко села на пол, будто маленький ребенок, который прячется от чего-то за окном. "Вот черт," - только и подумала девушка, почувствовав реацу капитана десятого отряда... Она мгновенно скрыла свою духовную энергию, благо опыт в этом был весьма и весьма хороший. Хотя смысла в этом, конечно же, не было никакого - Тоширо, разумеется, давно почувствовал её реацу. - Куросаки! - шепотом, однако все равно достаточно громко позвал капитан, заставляя сердце девушки выписывать акробатические этюды. "Не могу я с ним говорить, - обливаясь холодным потом, думала Карин, - он либо поймет, что я вспомнила день своей смерти, либо догадается о моих чувствах..." От последней мысли её передернуло. Ну и сопли. На самом деле, что было одной из главных причин такой воистину глупой игры в прятки, так это то, что Карин просто было стыдно. Она наговорила всякого, потом ещё и убежала, не сказав и слова. А ещё раньше, ну, то есть при жизни, она подвергла Тоширо такому тяжелому испытанию, как лицезрение собственной смерти. Хитсугая, по мнению Карин, имел все основания презирать её. - Эй, Куросаки, я знаю, что ты там. Карин продолжала трусливо сливаться со стенкой, стараясь при этом ещё и не дышать. - Ну что за детский сад... - тяжело выдохнул парень и, плюхнувшись на газон, привалился к стене дома, - я хотел поговорить с тобой. В идеале, конечно, при этом видеть тебя, - он сделал многозначительную паузу, давая девушке возможность вылезти из окна. Тишина. В очередной раз тяжело вздохнув, Тоширо продолжил свой монолог с пустотой. - Если честно, я не знаю, чего такого ужасного тебе сказал, чтобы ты так расстроилась, поэтому извеняться мне вообще говоря, не за что, - выпалил он на одном дыхании и тут же заткнулся, для верности зажав себе же рот обеими руками. На втором этаже Карин подавилась воздухом. "Вот идиот, - парень схватился за и без того растрепанные волосы и приложился затылком о стену, - ну вот кто за язык то тянул..." - Прости, Куросаки, я не то... ляпнул... - тихо выдохнул он, впрочем Карин его всё равно услышала, - вообще-то, я ещё как виноват... Во всем, что с тобой произошло. Карин было подорвалась с места, но вовремя себя одернула. Как же ей хотелось надавать затрещин этой королеве драмы! А потом обнять и больше никогда не отпускать, чтобы ни одной настолько глупой мысли отныне не было в его невероятно тупой белобрысой голове! "Тоширо, ты такой идиот! Это я должна извиняться..." Тем временем, парень подумал, что больше не может скрывать все то, что накопилось у него на душе. Он ведь хотел поговорить с Карин и все прояснить? Ну так дерзай! - После твоей смерти я места себе не находил, - неохотно начал свою исповедь Тоширо. И тут его как прорвало, - хорошо, что ты не помнишь день своей смерти, - на этих словах Карин передернуло, - я... ещё никогда не видел тебя такой, как тогда. Стыдно признать, но меня просто парализовало от ужаса! - Тоширо горько усмехнулся, - мда, а ещё капитан Готея! Даже друга своего спасти не смог. Воцарилась тишина. Карин решила, что парень больше ничего не будет говорить. Её сердце обливалось кровью от каждого слова. Она вот-вот была готова послать все свои страхи и стыд к чертям, и со скоростью пули выпрыгнуть из окна, лишь бы скорее увидить его. Но не успела она и дернуться, как парень продолжил. - Кажется я уже говорил тебе это на кладбище, ну, в тот день, когда нашел тебя. Наверно ты не помнишь, - он вновь замолчал, погружаясь в воспоминания, - я тогда сказал, что скучаю по тебе... Карин перестала дышать. Она вспомнила тот монолог парня на её могиле. Как же давно это было... - Что-то я совсем уже нюни распустил, - покачал головой Тоширо, вставая с травы. Он выжидательно посмотрел на темное окно, вздохнул и продолжил, - и я до сих пор скучаю... по своему другу. Вишенка на торте. Карин старалась не очень громко долбиться головой об стенку. Напридумывала тут себе! Уж решила, дура такая, что он тебе сейчас в любви признается? Ага, бежит и падает... "Для него ты просто друг, будь добра, не забывай об этом!" Тоширо продолжал смотреть на окно. В какой-то момент его начало наполнять раздражение. Какого черта?! Он тут ей душу на изнанку выворачивает, а она и носу не кажет! Тут он вспомнил слова Миноре. Вспомнил, что про друга уже говорил ей сегодня, аккурат перед стремительным побегом Карин. Голову безусловного гения мира шинигами и абсолютного идиота в сфере чувств посетила крайне логичная, с его точки зрения, мысль. "А вдруг она не хочет быть твоим другом?" Сторонний наблюдатель сего действа мог бы в полной мере осознать тупость парней в вопросе любви и силу удара ладони по собственному лбу. Тоширо парализовал какой-то невообразимый ужас. Да, они ссорились. Да, она порой бесила его почище Рангику и Хинамори с её "Широ-чан". Да и не связывало их почти ничего, кроме футбола, походов к бабушке Хару и периодического общения. Но парень ни за что на свете не хотел бы прекращать это общение! Вдруг пропищал телефон. Тоширо чертыхнулся. Вот только пустого сейчас не хватало! Он быстро открыл телефон и со смесью удивления и облегчения обнаружил, что это не сигнал о появлении пустого, а обычное СМС. Обычное СМС с текстом обычной песни от Ичиго (!) Тоширо тупо уставился в экран. А потом до него дошло. "Должно быть Миноре взяла телефон у Куросаки, чтобы отправить мне сообщение. Это та песня, о которой она говорила?" Тут же был приложен и аудиофайл. Особо не отдавая себе отчет в собственных действиях, Хитсугая прослушал песню. По прежнему буравя стенку отсутствующим взглядом, он заблокировал телефон, убрал его в карман. И тут же достал обратно. Английский он по прежнему не знал, но прочитать текст мог, да и памятью обладал прекрасной, поэтому помнил мелодию и мотив. Тоширо вновь посмотрел на темное окно. Чувствуя себя полным идиотом, он кое как пропел первую строчку. Ну как пропел. Если бы Карин обладала чуть более хорошим музыкальным слухом, то её уши скрутились бы в трубочку. Благо всё было не так уж и плохо, да и слух у девушки был не идеальным. К тому же в этом момент вопрос вокальных данных капитана волновал её меньше всего. Все страхи и смущение дружно пошли на перекур, отдавая бразды правления крайней степени удивления. Мягко выражаясь. Ко всему прочему Тоширо понятия не имел, о чем поет. А вот Карин понимала. - Любовь всей моей жизни - ты причинила мне боль. Ты разбила мне сердце и теперь оставляешь меня*, - достаточно робко начал Тоширо, а Карин не знала, принимать ей текст песни на свой счет, или звонить в психушку... Тоширо замолчал, думая о том, как же он тупо выглядит. Карин подумала - может показалось? Парень тяжело выдохнул. Вздохнул и продолжил насиловать психику Куросаки. - Любовь всей моей жизни, разве ты не видишь, верни её, верни её, не забирай её у меня, потому что ты не знаешь, что это значит для меня? И пока Карин пребывала в культурном шоке, в этом же доме, но этажом ниже разворачивалось действо совершенно иного рода. Конечно, Тоширо совершенно не подумал о том, что достаточно громкое завывание (чтобы Карин точно услышала со второго этажа), может кто-то услышать. Да, он не в гигае. И да, живые люди его не слышат. Но в данный момент в доме две трети всего населения немного не живы... Услышав нечто странное, Рукия, сидевшая ближе всех к окну, нахмурилась и высунула голову на улицу. И чуть не выпала из этого самого окна. Рангику подорвалась, чтобы поймать подругу. К несчастью, именно в этот момент она что-то пила, и, увидев своего капитана, поющего под окном грустную песню, в лучших традициях мультипликации, выплюнула все на ни в чем не повинную Рукию. Привлеченные возней двух лейтенантов (Рукия без особых успехов пыталась зажать рот ржущей Рангику), к окну подошли и остальные обитатели гостиной. И пока Юзу и Орихиме пытались успокоить находящуюся в припадочном состоянии Ёруичи, Рукия, не особо настаивая, уговаривала Рангику перестать снимать происходящее на камеру. Тем временем, успев все же пропеть ещё пару строк, мозги капитана, наконец, встали на место. Ну разумеется, мысль просто запрыгнуть в комнату девушек, не оставляя тем самым Карин пути для отступления, пришла парню в голову уже после феерической демонстрации своих вокальных данных. - Вот это я называю крайней степенью отчаяния. Застыв на месте, Тоширо испытал весь спектр эмоций за одно мгновение: от жгучего стыда, до леденящего кровь страха. Ну разумеется, разумеется, из всех людей, шинигами и душ, это был Айон. Чертов Айон, в данный момент смотрящий на него с такой едкой насмешкой в глазах, что Хитсугая предпочел бы ещё раз сразиться с аранкарами. Всеми разом. В одиночку. - Я, конечно, знал, что ты тот ещё идиот. Но не на столько же, - впрочем наигранная едкая усмешка достаточно быстро сменилась на еле сдерживаемый смех. Тоширо даже отвечать не стал. Тут он был согласен с Айоном. Призрак перестал смеяться и настороженно посмотрел на капитана. Наклонив голову на манер кота, он с сомнением спросил: - Ты что, даже морозить меня не станешь? - Не стану, - тяжело выдохнул Тоширо, произнеся фразу очень тихо. А тем временем Карин на втором этаже отошла от шока, вызванного несанкционированным концертом, и, услышав Айона, поняла, что дело - дрянь. Если эти двое опять сцепятся, то ничего хорошего точно не случится. Снова могут нагрянуть пустые, а в доме сейчас Юзу и Миноре! Конечно же о том, что в доме помимо вышеупомянутых аж четыре шинигами, трое из которых далеко не рядовые, девушка как-то не подумала. Полностью отдавшись панике, она не слышала последней фразы Тоширо, а тишину приняла за затишье перед бурей. Не подумав о последствиях, она рванула к окну и через мгновение уже стояла между двумя ошарашенными парнями.