Хогвартс времен мародеров читает книги о Гарри Поттере

На кровати сидел маленький человечек, ушами напоминавший летучую мышь, и таращил на него выпученные зелёные глаза величиной с теннисный мяч. — Домовик? — закатил глаза Люциус. — Зачем домовику Гарри? — нахмурился Ремус. Гарри сразу его узнал — это он утром следил за ним из кустов живой изгороди. — Зачем ему Гарри? — спросила Лили. — Мы не можем знать наверняка, Лилс, — ответил ей Джеймс. — Позвольте взять ваши пальто, мистер и миссис Мейсон? — донёсся снизу почтительный голос Дадли. — Чувствую, скоро пойдёт что-то не так, — произнёс Сириус. — Не каркай, — резко ответила ему Марлин. Сириус показал ей язык и отвернулся. Одет он был в старую наволочку с дырками для ручек и ножек. — Хозяева у него не айс, — проговорила Беллатриса. — Гарри Поттер! — пронзительным голосом воскликнул нежданный гость (дядя Вернон в гостиной наверняка услышал). — Я переживаю за Гарри. Ему и так хватило наказания на сегодня, — сказала Лили. — Удивлён, даже домовики знают Гарри, — произнёс Джеймс. — Его знают все, — проговорил Фрэнк. — Б-благодарю вас, — кивнул Гарри. — Что он только что сказал домовику? — расхохотался Долохов, — Простите. — А что такого? — негодовала Лили. — Эванс, обычно к домовикам не обращаются в такой манере. Им приказывают и всё, — ответил Рудольфус. — Но... волшебники даже не говорят им спасибо за работу? Потому что я всегда благодарю домовиков в Хогвартсе. — В основном нет, мисс Эванс, — пожала плечами Августа. Гарри хотел было спросить незнакомца, кто он, но, подумав, что это неучтиво, спросил только его имя. — Спросил бы! Это всего лишь домовик, — хмыкнул Сириус. — Сириус, как ты можешь так говорить?! — возмутилась Лили. — Эванс, я знаю, что говорю. Видела бы ты моего домовика. — Вот только не надо его сюда впутывать, — пробубнил себе под нос Регулус. — И какой же? — спросила Лили. — Ужасный. — Возможно, ужасный только у тебя... — Прекратите разговаривать, — проговорила МакГонагалл уставшим голосом, так как до этого она успокаивала вторые курсы, где учился Локонс. — Видите ли, сегодня… э-э… не лучший день для знакомства с домовиком. Только, пожалуйста, не обижайтесь. — Да, да. Гарри не нужны проблемы, —проговорил Фабиан. — Но не могли бы вы… объяснить мне… э-э… цель вашего посещения. — Гарри молодец, — проговорила Андромеда, — этикет. — С домовиком? — хмыкнула Беллатриса. Сестры испепеляли друг друга взглядом. — Да, сэр. Конечно, сэр. Добби пришёл… это трудно выразить… Добби не знает, как начать… — Говори как есть, — произнесла Марлин раздражённо. — Садитесь, пожалуйста, — Гарри указал на кровать. И тут, к его ужасу, домовик разразился громкими рыданиями. — Мерлин. Гарри срочно нужно почитать правила в обществе волшебников. Да и вообще про наш мир узнать больше, — проговорил Джеймс . — Что не так? — снова спросила Лили. — Тебе тоже! — воскликнул Сириус. — Тут дальше объясняется, — сказала Нарцисса. — Какая обида! — задохнулся эльф. — Никогда ещё ни один волшебник не разговаривал с Добби как с равным, не приглашал сесть… — Вот в чём дело. То есть в мире волшебников домовики вроде рабов, — произнесла Эванс таким голосом, что всем стало ясно, как ей это не нравится. — Да тише вы, — взмолился Гарри и подтолкнул эльфа к кровати, стараясь сохранить самое доброе выражение лица. — Вот именно. А то Гарри влетит, — проговорил Сириус. — Вам, должно быть, редко встречались хорошо воспитанные волшебники, — Гарри пытался утешить эльфа. Добби кивнул. И вдруг, прыгнув на подоконник, стал яростно биться головой об оконную раму. — Что он делает?! — вскрикнула Лили. — Бьёт себя. Он плохо высказался о своих хозяевах, — ответила ей Беллатриса. — Так поступают правильные домовики, — хмыкнул Люциус. Но тут, как назло, проснулась Букля, как-то особенно громко крикнула и бешено забила крыльями о решётку клетки. — О Мерлин, ему же влетит! — схватился за голову Гидеон. — Из-за Добби у Гарри будут проблемы, — уныло произнёс Питер. — Добби — домовый эльф, его участь до конца дней жить в одном доме, служить одной семье… — А они знают, что вы сейчас здесь? — полюбопытствовал Гарри. — Нет, сэр. Конечно нет! — воскликнул эльф, и его всего передёрнуло. — Если они не знают, то это странно, — проговорил Регулус. — Либо Добби специально так сказал, — сказал Ремус. — Добби придётся сурово наказать себя за это. Очень сурово, сэр. Прищемить уши печной дверцей. Если они когда-нибудь об этом узнают… — Мне его жалко, — произнесла Алиса. — Добби сомневается в этом, сэр. Добби всё время себя наказывает. Хозяева велят. Напоминают, что лишнее наказание не повредит… — Жестокие у него хозяева, — хмыкнул Джеймс. — Почему же вы не бросите их? Не убежите? — Нельзя, — покачал головой Рудольфус. — Почему? — спросила Лили. — Эльф-домовик может стать свободным, только если хозяин отпустит сам, даст ему вольную. — Добби будет служить этой семье, пока не умрёт, — продолжил Фрэнк. — А не может ли кто-нибудь помочь там? Хотя бы я? — сказав это, Гарри тут же раскаялся: из груди Добби вырвался вопль благодарности. — Ох. Гарри молодец, — улыбнулась Эванс. — Гарри Поттер сказал, не может ли он помочь Добби… Добби много слышал о вашем величии, но о вашей доброте Добби не ведал. — Величие, — усмехнулся Сириус. — Я даже не самый лучший в классе у нас в Хогвартсе. Лучше всех учится Гермиона. У неё… — Гарри не мог продолжать: он вспомнил Гермиону, и у него кольнуло в груди. — А она ему так и не написала, — грустно произнёс Питер. — Гарри Поттер скромен и смиренен, — почтительно произнёс Добби, его круглые глаза так и сияли. — Ну, это от меня, конечно! — воскликнул Джеймс. — Точно, точно. А я тут думаю, кого Гарри напоминает мне, Сохатый. — Гарри Поттер не хвастается победой над Тем-Кого-Нельзя-Называть. — Я вообще в шоке, как?! — воскликнула Марлин. — Я знаю, многим оно не нравится. Мой друг Рон… — он опять замолчал. И это имя причинило боль. — Мне его жалко, — проговорила Марлин. — Жалко только у пчелы, — закатил глаза Долохов. — Заткнись... — прошипела Маккиннон. — Добби слыхал, — хрипло произнёс он, — что Гарри Поттер ещё раз встретился с Тёмным Лордом. Всего несколько недель назад… И Гарри Поттер опять спасся. — Это было ужасно, — произнесла Лили. — Но Добби пришёл, чтобы защитить его, предупредить об опасности. И пусть потом придётся защемить уши печной дверцей… Гарри Поттеру нельзя возвращаться в «Хогвартс». — Чего?! — воскликнули все. — С чего бы это? — Точно этот домовик странный! — Он шпион. — Тишина! — рявкнул Дамблдор. — Я только и живу этой надеждой. Вы не представляете себе, что мне приходится здесь терпеть. Я здесь всем чужой. Моё место в вашем мире. — Гарри описал меня, когда я дома, — прошептал друзьям Сириус и нахмурился. — Существует заговор. В Школе чародейства и волшебства в этом году будут твориться кошмарные вещи, — прошептал Добби и вдруг задрожал всем телом. — Что стало с Хогвартсом. Не школа, а игра "Сдохни или умри", — негодовала Лили. — Умри и что? Что за игра? — Не бери в голову, Сириус, — проговорила Эванс. — Постойте! Не связано ли это с Вол… простите, с Вы-Знаете-Кем? — Гарри везунчик по жизни, — саркастически произнёс Джеймс. — Нет, сэр, это не Тот-Кого-Нельзя-Называть, — внятно, по слогам произнёс он. Но глаза его выпучились ещё сильнее. — Всё-таки как-то связано! — в унисон проговорили Регулус и Ремус. — Тогда лучше пусть Гарри останется, — закусив губу, произнесла Лили. — Эванс! Не сходи с ума. Если не Гарри, то Володя! — Ну ладно. Только я представить себе не могу, кто ещё мог бы причинить мне зло в Хогвартсе. Ведь там же есть Дамблдор. Вы знаете, кто такой Дамблдор? — Но Гарри всё равно пострадал, — закатил глаза Сириус. — Да, конечно, — кивнул Добби. — Есть враги, которых Дамблдор не может… враги, которых ни один уважающий себя волшебник… — Чем дальше, тем страшнее, — проговорила Марлин. У Лили пошли мурашки после её слов. И не успел Гарри глазом моргнуть, Добби соскочил с кровати, схватил настольную лампу и начал колотить себя по голове, сопровождая наказание душераздирающими криками. — Пропал Гарри, — проныл Питер. Гости и хозяева внизу притихли. Гарри услышал, как дядя Вернон затопал в коридоре, и у него бешено забилось сердце. — Чёрт! — Мистер Блэк! — Ты убил изюминку в моей замечательной шутке, «как японец играл в гольф». — Хей! Он не виноват! — рассердился Сириус. — Будто он тебя слышит, — произнесла Марлин. — Ещё один звук, и ты пожалеешь, что родился на свет! — Я его прибить хочу! — сердито сказал Джеймс. — Кого? — спросил Питер. — Обоих! И Дурсля, и Добби! — Друзья, которые не написали Гарри Поттеру ни одного письма? — Стоп! Откуда этот домовик знает? — нахмурился Рудольфус. — Ты воровал мои письма? — Они у меня все здесь, сэр, — сообщил Добби, на всякий случай отскочив от Гарри подальше, и вынул из-за пазухи толстую пачку писем. — Супер! — саркастически проговорила Марлин. — Теперь я уверена, что ударила бы этого домовика, — сказала Лили. — А Гарри переживал, — цокнула Алиса. — Добби надеялся… Пусть Гарри Поттер подумает, что его друзья забыли о нём… Может, Гарри Поттер и не захочет вернуться в школу, сэр… — Глупый план, — покачал головой Артур. — Гарри Поттер получит их, сэр, если даст Добби слово, что не вернётся в Хогвартс. — Нет! — воскликнули все. — Ни за что! — отчеканил Гарри. — Немедленно отдайте письма моих друзей! — Фух, — все выдохнули. — Обещания в волшебном мире принимаются серьёзно, — проговорил Рабастан. Он бросился вслед за домовиком, стараясь не производить шума. — Догоняй! — воскликнул Сириус. Перемахнул через шесть последних ступенек и неслышно, с ловкостью кошки приземлился на ковёр прихожей. — Спортсмен, — хмыкнул Долохов. Тётушкино чудо кулинарного искусства — огромный пудинг из взбитых сливок и засахаренных фиалок — парил под потолком. — Ох, — Джеймс закрыл свои глаза и вздохнул. — Я хочу выругаться, — проговорил Сириус. — Добби, умоляю… — Обещайте, сэр. — Не могу! Добби с состраданием посмотрел на него. — Тогда Добби придётся на это пойти. Ради вашего блага, сэр. При этих его словах торт рухнул на пол с оглушительным грохотом. — Ужас! — проныла Лили. — Ему сильно достанется, — проговорила Андромеда. — Это всего только наш племянник… Он не в себе, знаете ли… Незнакомые люди очень его пугают… И приходится держать его наверху, — говорил он, провожая Мейсонов обратно в столовую. — Сделки не будет, — проговорила Лили, боясь за Гарри. Миссис Мейсон закричала дурным голосом, не хуже ирландского привидения, приносящего весть о близкой смерти, и выскочила вон из дома. После чего мистер Мейсон оставался в гостях ровно столько, сколько надо, чтобы сказать: жена его больше всего на свете боится птиц любого вида и цвета, а он вообще таких шуток не понимает. — Как всё ужасно, — проговорил Джеймс. «Дорогой мистер Поттер! Мы получили донесение, что в месте Вашего проживания сегодня вечером в двадцать один час двенадцать минут было применено заклинание Левитации. Как Вам известно, несовершеннолетним волшебникам не разрешено вне школы использовать приёмы чародейства. Ещё одна такая провинность, и Вас исключат из вышеупомянутой школы согласно Указу, предусматривающему разумное ограничение волшебства несовершеннолетних (1875 г., параграф С). Также напоминаем, что любой акт волшебства, способный привлечь внимание не умеющего колдовать сообщества (простецы), является серьёзным нарушением закона согласно Статусу секретности Международной конфедерации колдунов и магов. Счастливых каникул! Искренне Ваша, Муфалда Хмелкирк, Отдел злоупотребления магией Министерство магии». — Теперь они знают, что Гарри нельзя колдовать, — произнёс Сириус. — Что с Гарри теперь будет? — сжимала свои пальцы Лили. — Ну вот что, у меня для тебя приятнейшее известие. С сегодняшнего дня ты будешь посажен под замок… И никогда больше не вернёшься в ту школу… никогда. А вздумаешь колдовать, они всё равно тебя выгонят! — Чёртов Добби! — Мистер Поттер! На другое утро он позвал плотника, и тот за умеренную плату поставил деревянные решётки на окне в комнате Гарри. — Решётки? Это уж слишком, — проговорила Марлин. Три раза в день пленнику давали немного еды, утром и вечером выводили в туалетную комнату. Всё остальное время суток Гарри Поттер был заперт у себя в комнате на ключ. — Тюрьма, — проговорил Ремус. Он лежал на кровати и глядел сквозь зарешечённое окно, как медленно садится солнце. Что-то с ним теперь будет? Сердце в отчаянии сжималось — он не видел никакого выхода. — Нужно верить в чудо, Гарри, — проговорила Лили. У Гарри от голода уже давно сосало под ложечкой, он вскочил с постели и ринулся к миске. Суп был холодный, как лёд, но он в несколько секунд ополовинил её. — Зачем? Зачем они так с ним? Он же ребёнок! — Лили почти что плакала. Затем подошёл к клетке Букли и вывалил в её плошку оставшееся овощное месиво. — Он ещё и сову кормит, — проговорила Белла, злясь на глупых магглов. Хватятся ли его в Хогвартсе, если он первого сентября туда не вернётся? Пошлют ли кого-нибудь узнать, что с ним? Смогут ли уговорить семейство Дурслей отпустить его? — Оставь эти пессимистические мысли, —проговорила Алиса. — И как? — хмыкнул Фрэнк. Ему снилось, что его подарили зоопарку. Он сидит в клетке, на которой табличка: «Колдун несовершеннолетний». Люди глазеют на него сквозь прутья решётки, а он, ослабевший, с пустым желудком, лежит на соломенной подстилке. — Ну и сны, — проговорил Сириус. — Голод решает всё, — проговорила Лили, ей было очень жалко Гарри. Гарри открыл глаза. В комнату лился лунный свет. Кто-то действительно стучал. — Гарри спасут! — ликовал Сириус. — Интересно, кто? — задумался Регулус. — Глава закончилась, — сказала Нарцисса и кинула книгу Люциусу, — читай. — Эй! — Читай! — Я не собираюсь читать эти глупые книги! — Люциус, хотя бы раз! Малфой раздражённо взял книгу и начал читать.