Хогвартс времен мародеров читает книги о Гарри Поттере

Несколько дней Гарри старался не попадаться на глаза Златоусту Локонсу, и это ему удавалось. — Вот и славно, — хмыкнула Марлин. — Марлин, чем тебе так не нравится Локонс в будущем? — Ремус, ты что не видишь? Этот мужчина ничему не обучит детей. Он слишком самолюбив. Не удивлюсь, если в книге он описывает не свои подвиги. Я ничего не имею против тебя сейчас, — посмотрела она на маленького Локонса, — но в будущем ты слишком легкомыслен. — Какая тирада, — ухмыльнулась Долорес, —жаль ты мертва, и мы не узнаем какой стала ты! — Мисс Амбридж! — рявкнул Слизнорт. — Вы переходите границы дозволенного. — Ты ещё поплатишься за свои слова, —прошипела Марлин себе под нос. Колин был на седьмом небе от счастья: раз десять в день он произносил: «Как дела, Гарри?» — и слышал в ответ: «Нормально, Колин», пусть даже говорились эти слова с нескрываемым раздражением. — Мерлин, я бы давно ему объяснил, чтобы отвалил, — проговорил Регулус. — И я, кажется, догадываюсь как, — усмехнулся Рабастан. Букля всё ещё сердилась на Гарри за злосчастный полёт на фордике, а волшебная палочка Рона до сих пор работала из рук вон плохо. — Написал бы письмо матери, — сказала Нарцисса. — Эта палочка может натворить много бед. Утром в пятницу на уроке заклинаний она превзошла себя: вырвалась у Рона и ударила хрупкого старого профессора Флитвика в лоб, где у него вскочил огромный зелёный фурункул. — Вот уже первая беда пошла, — проговорил Питер. — Тренировка! — решительно заявил Вуд. — Вставай! — Так рано? — вздохнула Лили. — Мне он начинает меньше нравиться. — Нужно быть всегда готовым к квиддичу, — сказал Джеймс. — Ты видела, в каких погодных условиях мы играли? — спросила её Марлин. — Да, не самое привлекательное, что я видела и чувствовала, — покачала головой Эванс, вспоминая ливень, грязь и холодные сиденья на трибунах. По винтовой лестнице, сжимая что-то в руке, скатился Колин Криви; висевшая у него на шее камера болталась из стороны в сторону. — Фанатик, — закатил глаза Долохов. — Давно бы от него избавился, — пробормотал Барти. На ней чёрно-белый Локонс изо всех сил пытался вытащить кого-то за руку в кадр. Гарри узнал на снимке собственную руку и с удовольствием отметил, что оказал Локонсу достойное сопротивление. — О да! Молодец, Гарри! — смеялся Сириус. — Не будет ничего интересного. Это всего лишь тренировка, — ответил Гарри, но Колин пропустил его слова мимо ушей. Лицо его сияло от радостного волнения. — О Мерлин, когда он уже отцепится от него, — вздохнул Барти. — Но Колин так счастлив, — ответила ему Алиса. — Он мешает Гарри, его личному пространству, Стоун, — поддержал его Рабастан. — Мерлин с вами... — Ты, наверное, великий игрок. А я вот никогда не летал. Это трудно, да? А это твоя собственная метла? Самая лучшая модель? — Когда это уже закончится? — негодовала Марлин. — Колин начинает бесить. Но Колин не переставал засыпать Гарри вопросами всю дорогу до спортивного поля. Гарри избавился от него только перед входом в раздевалку. — Поражаюсь его терпению, — изумился Рудольфус. — Всё-таки ему место на Слизерине, — проговорила Нарцисса. — Разве ему это не говорила шляпа? — Говорила. Но Поттер безбашен и безрассуден, но также умён и хитёр, — проговорил Регулус. — Таких людей мало, и они сами выбирают себе дорогу. — Ты говоришь так, будто знаешь каково это, — сказала Андромеда. — Ошибаешься, сестра. Пока Вуд пространно излагал новую тактику, Фред Уизли уронил голову на плечо Алисии и явственно захрапел. — Самому захотелось поспать, — зевнул Питер. — У меня есть, Оливер, — разлепил глаза Джордж. — Почему нельзя было рассказать всё это вчера вечером, когда соображалось гораздо лучше? — Оливер, наверное, не подумал, — усмехнулась Марлин. Гарри виновато заёрзал. В том семестре, во время последнего матча, он лежал без сознания в больничном крыле. Гриффиндор вышел на поле без ловца и потерпел самое сокрушительное за последние триста лет поражение. — Гарри же не виноват, что Волан-де-Морт решил напасть на него в конце семестра, — проговорил Джеймс. — Ещё и не начинали, — буркнул Гарри, с завистью глядя на тосты с джемом, которые друзья прихватили с собой после завтрака. — Вуд объяснял нам новую тактику. — Мне так жалко Вуда, — сказала Лили. — Столько лет проигрывать, получить шанс на выигрыш и снова проиграть. — Да, но он слишком одержим, — ответил ей Ремус. Какое счастье снова оказаться над полем! Гарри на полной скорости облетел стадион, обогнав Фреда и Джорджа. — Аж самому захотелось полетать! — сказал весело Джеймс. — Прямо сейчас? — усмехнулся Сириус, доставая свою палочку. — Мистер Блэк! Уберите палочку, — возмутилась декан Гриффиндора. — Это ещё кто? — спросил Фред. — Не знаю, — соврал Гарри и резко рванул с места. До чего же ему надоела эта мелюзга! — Так избавься от него, — хмыкнул Долохов. — Твой тон говорит мне держаться от тебя подальше, — хмыкнул Рудольфус. — Тогда вали из моей спальни, Лестрейндж, — усмехнулся Антонин. — Я и так в ней не живу, я же староста школы. — Ах, точно! Тогда... Дай-ка мне подумать... — Что они и сами уже здесь. — Джордж указал на игроков в зелёной форме, которые с метлами на плечах выходили на поле. — Какого Мерлина? Сейчас тренировка у  Гриффиндора! — возмутился Джеймс. — Флинт! — рявкнул Вуд, обращаясь к капитану соперников. — Сейчас наше время! — Так они и послушались, — хмыкнул Регулус, явно ожидая следующих событий. Подошли Алисия, Кэти и Анджелина. Слизеринцы, среди которых девочек не было, стояли плечом к плечу и презрительно ухмылялись. — Девушкам не место на игре, где часто принимают грубость, — проговорил Барти. — Крауч, как видишь, я ещё жива. Просто у вас девочки неженки, — огрызнулась Марлин. — Маккиннон, хоть раз закрой свой рот. — Мистер Крауч, мисс Маккиннон, немедленно успокойтесь! С такими темпами мы не успеем прочитать книги! — рявкнула МакГонагалл. — Ты забронировал, — возразил Флинт, — а у меня письменное разрешение от профессора Снегга. Вот, читай: «Я, профессор С. Снегг, разрешаю команде Слизерина провести тренировку на поле для квиддича в связи с тем, что им необходимо опробовать нового ловца». — Ох, тогда да. Гриффиндорцам придётся уйти, — грустно произнёс Сириус. — Почему? — спросила Лили. — У Слизеринцев есть письменное разрешение опробовать нового ловца. Автоматически чужая команда должна уйти. То есть гриффиндорцы, — ответил ей Регулус. Из-за спин шестерых игроков вышел седьмой, чуть не на голову ниже остальных. На его бледном, заострённом лице играла самодовольная улыбка. Это был Драко Малфой. — Не удивительно, — проговорила Марлин. — Интересно, как он попал в команду? Заплатил? — С чего ты так решила? — негодовал Люциус. — Наверное, потому что в книге упоминается, что Гриффиндорцы первые открывают тренировки. Отборочные тоже самое, что и тренировка. Все семеро вытянули вперёд свои мётлы. Отполированные до блеска, абсолютно новые, с золотыми буквами «Нимбус-2001», они ослепительно сверкали в лучах утреннего солнца. — О Мерлин! Я хочу на них посмотреть, — проговорил Джеймс. — Заплатил за место, — хмыкнула Марлин. — Я оказалась права. — Я новый ловец сборной Слизерина, Уизли, — самодовольно заявил Малфой. — Мы любуемся мётлами. Их купил мой отец для всей нашей команды. — Главное, Рон, держи своё лицо, — сказал Фабиан. Рон не мог отвести восхищённого взгляда от семи великолепных скоростных мётел. Люциус усмехнулся. Он знал, что в будущем его семья будет в приоритете. И Люциус не ошибся. — Зато ни один игрок нашей сборной не покупал себе место в команде, — отчеканила Гермиона. — Все они попали туда благодаря таланту. — Ого, да она играет с огнём, — сказала Беллатриса. — Смелая девушка, — улыбнулся Ремус. — А твоего мнения, грязнокровка, никто не спрашивает! — выпалил он. — О-о-о!!! — прошёлся возглас по всему Хогвартсу. — Да как он посмел?! — воскликнул Сириус. — Гермиона будет намного лучше, чем этот Малфой! — сердито проговорила Марлин. — Спокойно! Хватит! — рявкнул Дамблдор. — Юный мистер Малфой произнёс оскорбительное слово, но давайте не поддаваться истерике. Лили закусила губу и посмотрела на Северуса, её друга. У того было больное выражение лица. И Эванс не понимала почему. Регулус шепнул ему что-то на ушко. И в миг их взгляды встретились*. Лили быстро отвернулась. Флинт метнулся прикрыть собой Малфоя от кулаков Фреда и Джорджа. Алисия кричала: «Да как ты смел такое сказать!», а Рон с воплем: «Ты заплатишь за это, Малфой!» — выхватил из кармана волшебную палочку и, просунув её под руку Флинта, направил прямо в лицо Малфою. — У тебя же сломанная палочка! —воскликнул Гидеон. — Ох, Рон, — покачала головой Молли. Рон хотел ответить ей, открыл рот и… оглушительно рыгнул. К ужасу гриффиндорцев, из его рта посыпались слизняки. — Фу-у... — Вторая беда, — проговорила Нарцисса. Малфой не устоял на ногах и хохотал на четвереньках, колотя кулаком по земле. Люциус раздражённо вздохнул. Его сын позорит род Малфоев! — Что случилось, Гарри? Что случилось? Он заболел? Но ты ведь сможешь его вылечить, правда? — тараторил Колин, который сбежал с трибуны и сейчас приплясывал вокруг Гарри и Гермионы. — О Мерлин! Уберите его. Рону бы не хотелось видеть себя в таком состоянии на фотографиях, — сказал Фабиан. — Уйди с дороги, Колин! — рассердился Гарри. Поддерживая Рона, они повели его со стадиона в сторону Запретного леса. — Давно бы так сделал, Поттер, — сказал Регулус. — Только в критических ситуациях, — усмехнулся Рабастан. Когда до дома осталось метров пять, дверь распахнулась. Но появился не хозяин: из дверей размашистым шагом вышел Златоуст Локонс, одетый на этот раз в сиреневую мантию. — Прячьтесь! — воскликнул Сириус. — Не дай Мерлин их увидеть. Хагрид тут же открыл — вид у него был явно недовольный. Но, увидев, кто на крыльце, он расцвёл. — Конечно! Слушать нудную самовлюблённую речь не так уж и хочется, — произнёс Фрэнк. Маленький Локонс надулся. — Лучше пусть лезут наружу, чем сидят внутри, — жизнерадостно заявил он, поставив перед Роном большой медный таз. — Давай, Рон, не стесняйся. — Да уж, — проговорила Алиса, — Надеюсь, ему будет лучше. Это было не похоже на Хагрида. Он никогда не говорил плохо о профессорах Хогвартса. Гарри взглянул на лесничего с удивлением, но промолчал. — Аплодисменты ему! Локонс довёл Хагрида, — хлопали в ладони Сириус с Джеймсом. Хагрид рассмеялся. — Я думаю, ты несправедлив, Хагрид, профессор Дамблдор сам выбрал его на должность профессора защиты от тёмных искусств. — Потому что некого, — закатил глаза Регулус. — Малфоя. Он обозвал Гермиону. Как-то очень грубо, потому что все просто рассвирепели. — Я бы дала леща ему, — сказала Марлин. — Давно напрашивался. — Это самое подлое оскорбление. — Голова Рона снова высунулась над столом. — Грязнокровками называют тех, кто родился в семье магглов. У кого родители не волшебники. Среди волшебников есть такие, кто считает себя лучше всех. Например, Малфои. Они хвалятся, что у них в жилах течёт самая чистая кровь. — Рон странно всхлипнул и плюнул в подставленную руку маленького слизняка. Бросил его в таз и продолжал: — Вообще-то почти для всех волшебников это ничего не значит. Какая разница — маг ты или маггл! Взять хотя бы Невилла Долгопупса: уж куда чище кровь, а даже котёл не может ровно установить. — Правильно Рон говорит, — сказал серьёзно Джеймс. — Мне лично всё равно, кто какой крови. — Иногда её надо смешивать, — проговорила Марлин. — Чтобы не рождались больные дети. Слизеринцы закатили глаза, но промолчали. — Ты не виноват… это… что хотел заколдовать его, Рон, — крикнул Хагрид, стараясь перекрыть глухой стук, с каким слизняки падали в таз. — Даже лучше, что палочка не сработала. Поди заколдуй Драко, Люциус Малфой тут же… явится в школу. И тут уж жди беды! — В чём-то Хагрид прав, — произнесла Андромеда. Люциус насупился. Конечно, он бы пришёл в Хогвартс и всех поставил на место. Не будь он Малфоем! — Гарри, — Хагрид неожиданно повернулся к нему, как будто вспомнил о чем-то, — я тут чуть не обиделся. Ты ведь подписываешь фотографии. А мне-то не подписал? Я, думаешь, хуже всех? — О Мерлин! — смеялся Сириус. — И ты туда же. — Да шучу я. — Великан добродушно хлопнул Гарри по спине, отчего тот ткнулся лицом в стол. — Ну да, не подписывал. Я так и сказал Локонсу: на кой леший это Гарри, он и так знаменитей всех. — Наверное, он весь скрючился при таких словах, — усмехнулся Питер. — Перекосился весь! — ответил Хагрид, и его глаза весело блеснули. — А тут я возьми и брякни, что вообще не читал его книг. Он вскочил и… э-э… ушёл. — Теперь мы знаем, как избавиться от общества Локонса, — рассмеялась Марлин. — Возьму на заметку. Второкурсник нахмурился. — Ну, сам понимаешь… э-э… я, да… помог им… — промямлил Хагрид, убедившись, что они за домом одни. — Хагрид, — покачала головой МакГонагалл. — Ты и сейчас так делаешь? — Нет... Что вы, профессор, — мямлил Хагрид. Хагрид не имел права прибегать к магии. Его исключили из Хогвартса на третьем курсе, но Гарри пока не удалось выяснить за что. — Да, Хагрид. Ты и нам не рассказывал, — сказал Джеймс. — Почему тебя исключили? — спросил Сириус. Хагрид прокашлялся и не стал отвечать. — Она сказала, что… э-э… любуется окрестностями, а мне сдаётся, она… гм-гм… ожидала встретить кое-кого у меня. — И Хагрид подмигнул Гарри. — И она б не отказалась от подписанной… — Всё ясно, Хагрид заодно с Алисой, — сказал Фрэнк и подмигнул ей. Та залилась краской. Едва переступив порог холла, они услышали свои фамилии. — Это никогда не приходит к хорошему, — сказал Сириус. — Явились наконец-то, Поттер, Уизли. — К ним приближалась профессор МакГонагалл. Вид у неё был весьма суровый. — Вечером будете отрабатывать свои наказания. — Точно! Наказание, — проговорила Лили. — А вы, Поттер, будете помогать профессору Локонсу — поклонники завалили его письмами. — Да, вы суровая женщина, профессор, — сказал Дамблдор. МакГонагалл нахмурилась. — Лимонную дольку? Я решил, что не прочь попробовать их. — Нет, не нужно. Настроение было испорчено. Гарри и Рон вошли в Большой зал, понурившись, Гермиона следовала за ними, на её лице ясно читалось: «Не надо было нарушать школьные правила!» — Зато как весело было, — усмехнулся Сириус. — Может, вам будет весело на отработке,  мистер Блэк, тоже? — Нет, профессор. Дверь тут же распахнулась. Локонс при виде своего помощника широко улыбнулся. — Дьявольская улыбка, — проговорила Марлин. Кабинет был освещён множеством свечей. Стены сплошь увешаны фотографиями Локонса так, что самих стен за ними было не видно. На столе высоченная стопка конвертов. — Чёрт, — буркнул Сириус. — Дай Мерлин ему сил, — сказал Гидеон. — Иди… иди ко мне… дай мне схватить тебя… разорвать… убить… — С ума сошёл из-за этих писем, — буркнула Марлин. — Или от общества Локонса? — сказал Питер. — То, что ты слышишь, мой мальчик, — ответил Локонс. — Целых полгода без перерыва на первом месте в списке бестселлеров! Такого ещё не бывало! — О Мерлиновы подштанники, как же он меня достал! — Мистер Пруэтт! — Я не об этом, — лихорадочно замотал головой Гарри. — Голос! — Голос? — озадаченно переспросил Локонс. — Какой голос? — Голос, который сказал… вы ничего не слышали? — Какой-то голос, но слышит его только Гарри. Странно, — нахмурился Рудольфус. — Точно свихнулся, — сказал Гидеон. Гарри молчал. Он силился снова услышать голос, но слышал только слова Локонса: вряд ли Гарри когда ещё выпадет такое счастье — вместо наказания провести четыре часа с самим Златоустом Локонсом. — Да, но что был за голос? — обеспокоенно спросила Лили. — Мама, мне страшно, — тихо проговорила Нимфадора и сменила цвет волос на чёрный. — Да, конечно, — ответил Гарри, опускаясь на подушку. — Я тоже ничего не понимаю. — Как и мы, — сказал Барти. — Глава закончилась. Лови, Снегг, — и кинул книгу ему в руки. — Почему я? Барти развёл руки в сторону. — Просто читай, Снегг, — хмыкнул Крауч. Снегг что-то прошипел и начал читать. — "Юбилей смерти". — Идеальная глава для Нюнчика, — усмехнулся Сириус Блэк.