Автор
Солнце начало подниматься из-за моря, пробуждая дремлющий остров, и ночные животные поспешили укрыться в своих жилищах. Яркий, но ещё холодный свет озарил поляну, где стояли, рыча друг на друга, два тигра. Сородичи, они разнились, как день и ночь. Луч пробежал по яркой рыжей шерсти одного зверя и потух, запутавшись в блёклой серебристой шкуре другого. Спор перешёл в драку, атакуя, тигры продолжали огрызаться, пока к ним не подошли два больших мамонта и не попытались их разнять. Драчуны повисли в хоботах. После короткого разговора миротворцы, крепко держа свою ношу, покинули поляну, но тут же один из них вскрикнул, точно от боли. Зашуршала листва, серебристая тигрица вновь появилась на поляне, а потом бросилась наутёк, держа направление к морю. Под раздосадованные выкрики следом за ней ринулся рыжий тигр, затем вновь появились мамонты. — Диего, оставь её, остынет и вернётся! – крикнул один из них. Тигр замедлил бег, но не остановился. — Мэнни, ты не всё знаешь, её нельзя подпускать к морю, она может погибнуть! После чего тигр вновь стал набирать скорость, чтобы нагнать беглянку. Мамонты хотели было отправиться за ним, но его и след простыл. — Мне кажется, – сказал со вздохом один из мамонтов, – нам лучше вернутся к нашей дочке, пусть они сами разбираются, да и мы их сейчас не найдём. — Ты права, Элли. Я думаю, они всё-таки вернутся, хотя насчёт Ширы я не уверен, но Диего вернётся обязательно, ведь мы его семья. Мамонты развернулись и пошли прочь. С каждым новым прыжком Диего сокращал расстояние до Ширы. Он нагнал тигрицу на берегу возле одной из скал. Её старые склоны, отшлифованные ветром и водой, сверкали в лучах восходящего солнца. Тысячи искорок на гладкой поверхности придавали скале волшебный, мистический вид. Она гордо возвышалась над пляжем, восхищала величием и одновременно заставляла тосковать о былых временах. Её крутые бока испещряли промоины от дождей, говоря о преклонном возрасте утёса. Очертания выступов и рытвин, созданных природой, складывались в узор, казавшийся продуманным и гармоничным. Под утёсом виднелся не менее старый и таинственный пляж. Линия его берега перекликалась с линией горизонта, и, подобно горизонту, зыбкая граница между двумя мирами, водным и наземным, манила и погружала за предел реальности. И волны, каждый раз по новой обозначая границу между землёй и водой, застывали на миг причудливыми контурами, заставляя рисовать в воображении таинственных и прекрасных существ. Диего так же как и в прошлый раз повалил Ширу недалеко от губительной для неё воды. Тигрица сбросила его, и схватка разгорелась с новой силой. Он уклонялся от ударов, отводя подругу от моря. Она расцарапала ему лапы, они подкосились, и тигр упал. Шира развернулась и вновь броситься к морю, но Диего не дал ей сделать и нескольких шагов, справился с болью и прыгнул, прижал беглянку к земле и сказал: — Широчка, дорогая, успокойся. Я не хочу тебе навредить, но мне придётся это сделать, если ты не оставишь мне выбора… – тигрица попыталась вырваться, но тигр не позволил, он продолжил, сильнее прижав её к земле, – Как ты не понимаешь, море для тебя это смерть. Я не хочу потерять тебя, ведь я так долго искал того, кому смог бы отдать своё сердце. Им стала ты, принцесса. Как я и говорил тебе раньше, если вдруг что-либо случиться с тобой, я этого не переживу. Тигрица прорычала в ответ: — Я три года была в море, и оно меня не сгубило, оно стало моим самым лучшим другом, в нём я чувствую себя свободной, а здесь нет. Что касается тебя, я тебя никогда не любила, ты мне не нужен. Диего еле удержался на лапах и, ослабив хватку, ответил: — Как так, Шира, как же те твои слова, которые ты мне говорила? — Они ничего не значили для меня, Диего. Они были бессмысленные, я тебе говорила только то, что ты хотел услышать… — Ты жестокая, Шира, ты очень жестокая… Тигр, сдерживая слёзы, отступил, а тигрица продолжила: — Да, и я этим горжусь… Тигрица легко высвободилась и отправилась к морю, но вдруг яркий всполох прорезал воздух. Её отшвырнуло от воды неизвестной силой, вокруг неё образовался столб крутящего воздуха. Он стал удаляться от берега, увлекая за собой не только Ширу, но и Диего. Послышался незнакомый для тигра голос, похожий на голос тигрицы, но немного другой: — Диего, она не ведает, что творит, дай ей время, чтобы она пришла в себя… Голос оборвался. Диего ощутил, что упал на что-то мягкое, а сверху на него рухнула Шира. Она была ещё в оцепенении, но жива и в сознании. Диего выбрался из-под неё. Они были в лагере «стада», вихрь забросил их на кучу травы неподалеку от пещеры мамонтов. Диего отряхнулся и собрался уйти. Перед ним с дерева свесился опоссум и спросил: — Тигры падают с неба! Что здесь творится? — Не знаю. Я уже ничему не удивляюсь. — Не можешь объяснить, что с вами произошло? Ты что, заразился от Ширы безразличием и тоской? — Возможно да, возможно нет, Крэш. Если честно, я сейчас не хочу ни с кем разговаривать об этой кошке. Советую и тебе пока помолчать, а то можешь превратиться в закуску. — Но как же Шира? Разве тебя не беспокоит, что с ней, в порядке ли она… Диего прыгнул к опоссуму и щёлкнул зубами рядом с его головой: — Я же просил тебя, это первое и единственное предупреждение… — Не понял ни слова. Так что произошло между вами? Тигр приготовился откусить ему голову, но взял себя в лапы и удержался. На вопрос Крэша последовал ответ от Ширы: — Размолвка, полосатик, размолвка. Он решил меня бросить… Кровь Диего вскипела от ярости, и он прорычал: — Это я решил тебя бросить? Ты ничего не перепутала? По-моему, ты первая решила променять меня на своё море. Или, по твоему мнению, это я забрался тебе в голову и высказал то, что ты произнесла на пляже? — Да. Нервы тигра не выдержали, и он попытался прыгнуть на свою подругу, но она увернулась, перекатившись, и контратаковала его в горло. Он поморщился, задыхаясь от нехватки воздуха, и сам нанёс удар тигрице. — Спасибо, тебе Шира. Помимо того, что ты превратила мои лапы в кровавую вермишель, ты ещё решила выбить из меня дух. И после этого ты говоришь, что я бросил тебя. По мне, так это ты решила отправить меня к праотцам. Боль заставила содрогнуться тигрицу. Но она не сдалась и, пересиливая себя, вновь попыталась атаковать. — Возможно. Я ещё не решила. Диего попытался ответить, но не смог, так как между тиграми горой вырос мамонт-подросток. Тигры как по приказу убрали когти и только стукнулись о мягкие бока Персик. Она сказала: — Диего, Шира, что происходит? Вы же любите друг друга, так зачем проливать кровь? Вы что, хотите поубивать друг друга? Стоило только вам сходить вместе к шаману, как вы будто с цепи сорвались. Шира, ты-то ладно, как бы ещё дикая, ведь прошло всего полмесяца, после того как ты покинула пиратское судно. Диего, а что с тобой, я не понимаю, ты раньше был мягок с ней. Если вы надоели друг другу, так поживите некоторое время порознь, но не убивать же из-за этого. Сами подумайте, когда вернётесь в нормальное состояние, будете ведь жалеть о содеянном… Огонь злобы потух в глазах тигра, и он, вставая с земли, ответил: — Ты права, Персик, я волнуюсь за неё. Это беспокойство сводит меня с ума. Ведь я не знаю, что может произойти с моей дорогой подругой, если она ступит в море… Шаман мне ведь толком ничего не объяснил, он только сказал держать её дальше от воды, если я хочу остаться с ней… Но её последние слова разбили мне сердце… — Ди, что за слова? – спросила Шира, погасив ненависть в своём взоре. — Не прикидывайся, будто не помнишь. Персик прервала вновь разгорающуюся ссору, резко толкнув Диего в бок: — Однако вам следует немного отдохнуть друг от друга… Диего ничего не успел ответить, как Персик увела Ширу, оставив своего израненного дядю с Крэшем…Шира
Меня окружал красивый лес, я втянула носом его запах и сказала идущей рядом Персик: — Как же здесь свежо, не идёт ни в какое сравнение с Тёмным Островом… — Я не знаю, про какой остров ты говоришь, Шира, но ты права: здесь так легко дышать, даже по сравнению с Пангеей… Я, конечно, понимаю, что это не моё дело, но объясни, из-за чего вы так сильно поссорились с моим дядей, что ты даже решила убить его. — Тебя это не должно беспокоить, это касается только его и меня. Я замолкла и пошла дальше, оставив позади Персик, мне не хотелось сейчас ни с кем разговаривать. Я двигалась вперёд, всё быстрее и быстрее, мне хотелось почувствовать вновь, как нежный тёплый ветер ерошит шерсть на моей мордочке. Как раньше, когда я плавала на быстроходном судне Гатта. Мне так не хватало того ветра, пропитанного солью, той морской свежести. Я погрузилась в свои воспоминания о первом плавании на борту корабля.***
Я плыву по морю и наблюдаю, как солнце завершает свою дорогу. Цвета закатного неба такие сочные. Рядом со мной стоит капитан. — Шира, какой превосходный вид, это одно из моих любимых времён суток. Не знаю, как тебе, но закат рисует на воде такую красивую полоску крови, что мне охота в ней искупаться. — И не говорите, капитан, это очень красиво, только жаль, что это вода, а не кровь. — Ты станешь отличным помощником, тигр и орангутанг, два самых сильных животных. Есть, правда, одно «но» – чтобы стать моим старпомом, тебе нужно будет доказать, что я не прогадал, взяв тебя на борт... Я перебила его: — Капитан, я готова предъявить доказательства прямо сейчас. Так как мне путь домой заказан, я уже не смогу стать частью стаи моего отца… Гатт хотел отвесить мне по шее за такое неуважение к нему, но передумал и сказал: — Ты мне нравишься, Шира, такая бесстрашная и наглая, это два огромных плюса в нашей профессии. Но пока что пусто, ни одного корабля. Я отправил Сайласа в новый заход, надеюсь, он найдёт то, на чём тебя можно будет испытать, а сейчас, я думаю, ты хочешь побыть одна, ведь обратного пути не будет. Отдохни, малышка. После чего капитан оставил меня одну, я улеглась на носу корабля и впервые почувствовала этот прекрасный морской воздух. Он был нежен и мягок, а на горизонте был красивый закат. Яркое красное солнце медленно опускалось к воде, теряясь в ночных облаках. Я видела: с каждой секундой свет проигрывает ночной тьме, и битва эта подстегнула моё воображение. Тучи у меня обернулись странными существами, которые наблюдали за мной, их отражения превратились в морских созданий, они выпрыгивали из воды и пытались дотянуться до неба. Я видела слабо различимую границу между ярким остатком дня и вступающей в свои права ночью… Как будто одна из воображаемых мною сущностей обрела жизнь – из-под воды вынырнул странный остров. Я огляделась, чтобы позвать кого-либо из команды, но корабль оказался пуст. Вороха тины скопились у ветхих бортов, мачты обломаны, с них свисали ошмётки из странного материала, словно листья на ветви пожухли, но это были не листья, это было что-то новое и неизвестное мне. Корабль плыл сам по себе, приближаясь к новоявленному острову. Послышался жуткий холодный голос, от него меня бросило в дрожь: — Шира, это твоя остановка. Корабль начал погружаться. Мгновение, и я оказалась в холодной воде у самого берега. Я выбралась на сушу и попыталась оглядеться, но не смогла, так как чёрный песок поднимался ветром и вращался в безумном танце, закрывая всё вокруг. Он залеплял мне глаза, так что мне приходилось морщиться. Справляясь с порывами ветра, я продвигалась вперёд.***
Не знаю, сколько прошло времени, но ветер наконец стих. Я находилась в воде. Голые деревья склонялись, образуя подобие арок, опускался и клубился густой сизый туман, в котором местами виднелись лишь чёрные кроны. Я шла по воде и слышала, как кто-то шлёпает параллельно со мной, я оглядывалась, пытаясь понять, кто преследует меня, но видела только тёмные, почти неразличимые силуэты. Странный беспочвенный страх вытеснял все мои чувства. Моё сердце стучало, как будто я очень долго бегала, дыхание сбивалось. При каждом шорохе или всплеске воды у меня всё внутри как бы обрывалась, и я испытывала сильное желание бежать, так быстро, как только это возможно, но каждый раз что-то сдерживало меня. Всплески вдруг участились, будто кто-то побежал по воде, звук близился, я хотела умчаться прочь, но тут из тумана выскочило существо, и хотя оно было почти прозрачное, я узнала его, это был Грин. Он проскочил сквозь меня и остановился рядом, и я хорошо его разглядела, в его глазах полыхал ужас, но вскоре взгляд потеплел, и он заговорил: — Вот ты где, Шира. Я волновался за тебя, ведь ты пропала на два дня… —Ты о чём, Грин? Я с Шори виделась ночью, когда была у шамана. Это было сегодня утром, когда ты сдерживал существ с Тёмного Острова. И вообще, зачем так волноваться за меня? Я взрослая тигрица, а ты мне не отец и даже не мать… — Я знаю, Шира, я всего-навсего твой брат, который погиб так давно… Но всё же я волнуюсь за свою глупенькую старшую сестрёнку. Ведь за эти два дня я не мог найти тебя, хотя обычно я всегда вижу, где ты и что с тобой. Шира, давай уберёмся отсюда, а то мне здесь неспокойно. — Грин, я хочу узнать, где я и как сюда попала? — Я скажу тебе, где ты, но не знаю, как сюда попала. — Хорошо, тогда где я? — Ты что, до сих пор ещё не поняла, сестрёнка? – тигр тяжело выдохнул и продолжил, – У этого места много имён… Я перебила брата: — Только не нужно мне повторять слова Дика… Это что, Тёмный остров? — В общем… да. И я не хочу здесь задерживаться, ты даже не представляешь, кто водится в этих болотах. И да, это твои воспоминания, тех самых дней, когда ты бродила здесь полтора месяца, а потом забыла об этом. Их лучше не поднимать… Послышался второй голос, он принадлежал Дику: — Пока что лучше не поднимать, твой брат прав. Грин, тебе лучше здесь не находиться, а то станешь обедом пожирателей. Позволь мне присмотреть за моей тётей. Грин тяжело выдохнул, как будто не хотел, чтобы мой племянник оставался со мной наедине, и сквозь сжатые зубы сказал: — Хорошо, Дик, я поверю тебе ещё один раз и покину ваш отстойник. Не испачкай её во тьме своего острова, а то она и так сильно отстранилась от своих близких. Даже от своего парня, я это знаю, я вижу его измученный дух. Да, и ещё кое-что сестрёнка, запомни мои слова: пройдёт три смены, и ты поймешь, что такое сердечная боль, и тогда прислушайся к своему жаркому духу и найди путь домой… Образ Грина растворился, и я осталась с Диком. Он сказал: — Давай я проведу тебя той же самой тропой, которой ты уже ходила. Я провалилась в темноту, а когда открыла глаза, то оказалась на незнакомом утесе, у подножия которого плескались голубоватые волны. Они разбивались об острые камни, торчавшие из-под воды, будто чьи-то огромные клыки. На их острых вершинах я видела кости, похожие на кости сирен или подобных им существ. Между клыками были осколки не только ледяных кораблей, но и судов из странного материала, Гатт называл его древесиной. Из нее был сделан первый корабль, который я увидела. Я прищурилась, чтобы лучше разглядеть обломки, и заметила на них части символа, который носил мой первый корабль…