Маленький домик на окраине

Масштабы неприятности оказываются намного глобальнее, чем мне казалось вначале. У нас с Хендри уходит где-то полчаса на то, чтобы привести в относительный порядок его кофту, джинсы, а заодно и его самого. Всё это время с другой стороны улицы за нами наблюдает так любезно обслужившая меня продавщица. Я стараюсь не придавать этому значения — понимаю, что город у нас небольшой и скучный, да и на работе с тоски помереть можно, но чем больше она смотрит, тем сильнее это раздражает. В конце концов, что такого примечательного в крепкой девице неформального вида и щуплом парнишке азиатской внешности? Самое интересное зрелище, ради которого, я уверена, она и вылезла из своего магазинчика, всё равно уже закончилось — Хендри больше не тошнит. — Ну как ты себя чувствуешь? До дома доедешь? — я уже смиряюсь с тем, что экскурсию по достопримечательностям придётся отложить, но Хендри настроен более оптимистично. — А как же наша прогулка? — с улыбкой спрашивает он, в очередной раз плеская водой себе в лицо. — Вы извините, что так вышло… — Ничего, с кем не бывает! — я кидаю в пакет то, что осталось от рулона полотенец. — Да и вообще — мы уже почти приехали, так что, думаю, тебе больше не станет плохо. — Ну, если вы не будете рассказывать про кишки, то может, и не станет… — Ой, Хендри, неужели ты настолько впечатлительный? Я была уверена, что тебя просто укачало. — Меня не укачивает, мисс Грейс, — он смущённо опускает взгляд. — Никогда не укачивает… — Ладно, ладно, извини, — я примирительно выставляю руки перед собой. — Я же не знала, что ты так среагируешь. Больше никаких маньяков и кишок — только позитив, окей? — Окей! — он вновь одаривает меня своей умопомрачительной улыбкой, и у меня на миг перехватывает дыхание. — Тогда поехали? До Лэйк-парка остаётся всего пара улиц, и мы добираемся туда быстро и без эксцессов. Я оставляю Хендри в машине и иду оплачивать парковку — мне совсем не хочется, чтобы мою старушку увезли на штрафстоянку, как уже пару раз случалось. Вернувшись, я засовываю парковочный талон за лобовое стекло и приказываю Хендри вылезать. — Что ты сидел, как в воду опущенный? — я не в силах скрыть недовольства. — Если бы я не сказала тебе выйти, ты так бы и остался в машине до скончания вечности? Чтобы искоренить причину раздражения, для начала нужно понять, что именно меня раздражает. Для этого не приходится долго копаться в себе — я практически сразу осознаю, что всё дело в Хендри. К нему вернулось его печальное настроение, а вместе с ним — напряжённость и трагизм во взгляде. — Мисс Грейс… что? — он смотрит на меня растерянно и даже испуганно. — Я что-то не так сделал? — Не знаю, Хендри… — произношу я чуть слышно. — Кажется, это я всё делаю не так, и вообще всё идёт как-то не так. Я беру его за руку — она ощутимо подрагивает. Кончики его пальцев холодные, хотя ладонь тёплая, сухая и очень приятная на ощупь. — Мисс Грейс… — он заглядывает мне в глаза и тут же отворачивается. — Мне очень нужно поговорить с вами. — Я это давно заметила, — я стараюсь говорить мягко и нежно, чтобы окончательно расположить Хендри к откровенному разговору. — Я вижу, что ты собираешься с мыслями и тебе не хватает духа открыться. Но поверь — бояться нечего, я выслушаю, я пойму… наверное. Пойдём, поговорим по дороге. Смотри, как красиво вокруг! Осенью Лэйк-парк действительно бесподобен. Яркие краски деревьев чудесно гармонируют с зелёными газонами, на которых жёлтыми пятнами красуются опавшие листья. Солнце освещает основную аллею и расползающиеся в разные стороны узкие мощёные дорожки; впереди виден небольшой каменный мостик, а от него и до маяка рукой подать — ослепительно-белый в солнечном свете, он уже проглядывает сквозь листву. Мы идём довольно быстрым шагом, и мне не до созерцания окружающей нас природы — с каждой минутой во мне нарастает беспокойство, такое гнетущее и давящее, что хочется вырвать его из себя, скинуть, как непосильную ношу, и дышать свободно. Меня изводит молчание Хендри, бесит эта неизвестность, потому что я не уверена, что смогу жить как прежде, когда он всё-таки расскажет мне то, что так долго не решается сказать. Это может мне не понравиться, это может вылиться чёрным ядом в мою душу и будет сжигать меня изнутри, а вместе со мной и все мои надежды. Но какого же чёрта мне так страшно? Что мне стоит преодолеть любую боль после того, что мне уже довелось пережить? Нет, так невозможно… пора рубить этот узел. Я останавливаю Хендри на середине мостика и слегка припираю к высоким перилам. Крепко сжимаю его тонкие запястья, пристально смотрю ему в глаза. — Говори. Прямо сейчас говори. Разве ты сам не видишь, как плохо нам обоим от твоего молчания? Разве не чувствуешь? — Есть что почувствовать, мисс Грейс, — соглашается он. — Воздух как будто окаменел… — Вот видишь, — я тянусь к его щеке, но прикасаюсь к губам. К его губам хочется прикасаться, и я не могу отказать себе в этом. — Скажи и освободи душу. Разбей вакуум — и ты сможешь дышать. Не бойся — если у тебя какая-то проблема, я помогу, чем сумею. — Мисс Грейс, мне некуда идти! — срывающимся голосом выкрикивает Хендри. — Кеннет так и не вышел на связь, а я ведь еду к нему… в Нью-Йорк. — Так, давай подробнее и всё начистоту, — жёстко требую я. — Кеннет в курсе, что ты к нему едешь? Ты знаешь, где его искать в Нью-Йорке? Хотя о чём я… извини. Как ты можешь ехать, если не знаешь. — Грейс… я действительно не представляю, где искать Кеннета… Хендри обречённо опускает взгляд. Его лицо не слишком выдаёт эмоций, но по щеке скатывается крупная слеза. Я смотрю на него и не знаю, что думать. — Как так?! — похоже, это всё, что я в данный момент могу сказать. — Понимаете, мы с Кеннетом договорились, что я приеду и он встретит меня на вокзале в Нью-Йорке, — продолжает Хендри, так и глядя себе под ноги. — Последний раз мы общались по телефону, когда я садился на автобус в Миннеаполисе. Кеннет говорил, что любит меня и ждёт… Я ехал в Милуоки, ведь отсюда легко добраться до Чикаго, а там — прямой поезд в Нью-Йорк. Денег было только на билет сюда… Пока ехал в автобусе, я пытался ему дозвониться… все шесть часов, пока ехал! Писал ему в мессенджере, но… Хендри запинается и замолкает. Я оглядываюсь по сторонам — боже, как же всё-таки прекрасна осень в Лэйк-парке! А какой чудесный свежий воздух — хочется дышать и радоваться, хочется положить начало чему-то новому и счастливому… Душа освобождается от оков, сердце будто обволакивает патокой. Остаётся только надеяться, что Кеннет вообще никогда не выйдет на связь. Я ловлю на себе недоумённый взгляд Хендри и спешу закурить. Ну же, Грейс, возьми себя в руки. Сейчас тебе нужно засунуть свою радость подальше, нацепить каменное лицо и трезво рассуждать, при этом не забывая сочувствовать и сокрушаться на тему того, как ужасна эта ситуация. — Хендри, я кое-чего не понимаю. Как тебе пришло в голову поехать без денег? Почему Кеннет не оплатил тебе дорогу, если он так любит и ждёт? Почему он согласился, что ты поедешь таким сложным путём, если до Нью-Йорка можно долететь самолётом за три часа? Почему, Хендри?! — Не кричите, мисс Грейс, пожалуйста… — он на мгновение прикрывает глаза и хватается пальцами за виски. — Я и так в таком ауте, что ничего не соображаю… — Конечно, соображать надо было раньше, когда ты без цента в кармане отправлялся в путешествие по всем северным штатам, — твёрдо резюмирую я и выкидываю недокуренную сигарету. Можно немного подавить на Хендри и повозмущаться его глупостью — теперь он зависим от меня. Сами высшие силы дали мне в руки последнюю карту, которая оказалась козырной. — Что теперь делать будешь? Жильё ты оплатил только на три дня, и завтра, по сути, я должна тебя выгнать. Конечно, я этого не сделаю — я же не зверь. Но ты сам-то что думаешь? Какие планы вообще? — Не знаю… — Хендри обречённо вздыхает. — Автостопом поеду до Нью-Йорка… — С ума сошёл! — я рявкаю так, что он вздрагивает. — Маньяк разгуливает, какой автостоп? Денег тоже дать не могу — я, видишь ли, с Цукербергом не трахаюсь. Да и не легла бы, даже если бы он меня хотел. Последняя фраза вылетает сама собой — явно лишняя и ненужная. Хендри не обращает на неё внимания — похоже, ему вообще ни до чего, а у меня накапливается всё больше и больше вопросов. — Так ты даже не знаешь, где Кеннет живёт? — Нет… Он обещал встретить меня, я… я не знаю, где его искать… — Прекрасно, просто прекрасно, — мой тон сочится сарказмом. — А как ты собирался с пустым карманом доехать до Чикаго, а потом поездом в Нью-Йорк? — Я хотел попросить Кеннета прислать мне деньги на дорогу, но долго не мог решиться, — тихо произносит Хендри. — Думал, попрошу, когда буду уже в пути, но так и не попросил — не смог с ним связаться. Он недоступен, и все мои сообщения не прочитаны. Я целый день сидел на автовокзале в Милуоки, пытался ему дозвониться… Я просто с ума сходил! Вышел на улицу, и тут ваша мама… она предложила комнату. А мне уже просто нужно было упасть и поспать, отдохнуть хоть немного. Я думал, умру прямо там, на автовокзале… — Ладно, это всё лирика, — холодно прерываю я. — Тебе пора взглянуть правде в глаза — был бы ты нужен Кеннету, он бы сам тебя хоть из-под земли достал. Но если такая ситуация, то всё просто — Кеннету ты нахрен не сдался, так что не питай пустых надежд. И не беспокойся, на улице ты не останешься, — я нежно обнимаю Хендри и поглаживаю по спине. — В моём доме ты сможешь жить, сколько понадобится — я и моя мать будем только рады. — Правда, мисс Грейс? — Хендри отстраняется и смотрит на меня полными слёз глазами. — А Кеннет… он выйдет на связь? Вдруг с ним что-то случилось? Я так боюсь за него… — Своё мнение по поводу этого я уже озвучила, но если тебе так неймётся, я могу попробовать помочь тебе отыскать Кеннета. Я попрошу моего друга Джерри этим заняться, у него есть знакомые в Нью-Йорке. Поверь, Джерри обязательно что-нибудь придумает! — Мисс Грейс! — внезапно Хендри накидывается на меня с объятиями. — Вы святая, мисс Грейс! Огромное вам спасибо! — Ладно, ладно, отцепись, — я высвобождаюсь из его неуклюжей хватки. — Я помогу, но взамен ты должен будешь рассказать мне всё о себе и Кеннете. Сам понимаешь — ты живёшь в моём доме, и я должна быть в курсе всего. Хендри быстро кивает, его лицо светится счастливой улыбкой. Мне приятно видеть его таким, мне радостно от того, что проблема, которая уже извела его до полусмерти, наконец свалилась с его плеч. И ему совсем не нужно знать, что я не собираюсь искать никакого Кеннета.