Посохом и Добрым Словом

      В какой-то мере, это было по-настоящему восхитительно. Я, наверное, никогда не испытывал подобного трепета, некого возвышенного восторга, близкого с наркотическими опьянением чувства творения. Теперь как-то понятнее мотивы множества гениальных умов создавать что-то новое и неизвестное, пускай оно и принесёт лишь вред. В процессе создания, нет, даже созидания не важна конечная цель продукта и дальнейшие с ним действия, нет, наибольшее значение имеет именно этот короткий момент триумфа, когда ты понимаешь, что сделал. Сотворил что-то уникальное, доселе ещё невиданное в мире.              Примерно таким мыслям предавался я, раскинувшись на удобном кожаном кресле и с интересом наблюдая за процессом трансформации подопытного. Можно даже сказать, что зрелище отчасти гипнотизировало: маленькие черные точки в местах сгибах локтевых суставов понемногу разрастались, захватывая всё большее и большее пространство кожного покрова, проникая сквозь ткани и занося частицы вируса прямиком в кровеносную систему. Оттуда, разносясь щедрым потоком и заражая все внутренние органы, они плотно обустраивались в организме, мимикрируя под белые кровяные тельца, начинали изменять саму суть зараженного, нарушая биологические процессы. Что самое забавное — каждый штамм вёл себя абсолютно по-новому, не подчиняясь какому-либо скрипту.              Честно говоря, я пытался изменить это и внести определенные настройки, однако выходило неважно. Возможно, сказывалось то, что оригинальный вирус был скопирован у орочьих шаманов — владение их магией в мой широкий кругозор не входило, так что пришлось придумывать аналог. По идее, я не могу выпускать своё детище до тех пор, пока полностью не смогу контролировать процесс заражения и изменения подопытного, только вот…              Лежащий передо мной человек выгнулся дугой и захрипел. Полностью почерневшая кожа начала отслаиваться, опадая на стол и каменный пол хрупкими хлопьями, при прикосновении с поверхностью превращаясь в мельчайшую пыль. Не стоит упоминать того факта, что если последняя попадет в дыхательные пути — можно сразу закапывать несчастливца.              Также достаточно интересен тот факт, что подопытный явно испытывает сильные болевые ощущения и находится в состоянии, близком к сознанию, несмотря на навешенный сверху Магический Сон. Заклинание, кстати, достаточно сильное, Учитель при мне заменял полностью кожный покров какому-то идиоту, попавшему под адское пламя, так тот даже не шелохнулся. А этот кричит, дергается.              После кожи настал черед мышечных волокон, которые, подобно натянутым до предела струнам, лопались, щедро разбрызгивая темную жидкость.              По всем прикидкам, подопытный уже должен быть мертв; сложно продолжать существовать, когда твоё сердце превратилось в гнилой шматок кровоточащего мяса. Однако мужчина, нарушая все законы природы, продолжал надрывать глотку — уже полностью распавшуюся и дергаться, хотя сочленения и связки давно истлели.              — Хм, — я почесал подбородок, рассматривая финальные изменения.              Ранее полностью здоровый человек за короткий промежуток времени превратился в полноценный скелет. При этом, оставаясь немертвым, поскольку термин «живой» тут определенно не уместен. Неужели текущий штамм каким-то образом смог воссоздать процесс некротического превращения? Или же это влияние моего Обета, не позволяющего полноценно убить разумного? Только, тогда, при каком варианте он будет срабатывать, а при каком — нет?              В любом случае, считаю, что эксперимент прошёл удачно.              Нажав на небольшой выступ в кресле, дождался, пока струи зеленоватого огня полностью не очистят палату с пациентом, полностью изничтожив все намеки на органику. После чего, занеся все увиденные детали в блокнот, поднялся на ноги.              Выйдя из подземелья, милостиво выделенного мне Наставником, перед уходом решил заглянуть в кабинет.              Йорик всё также сидел за столом, погруженный в чтение очередного талмуда, одной рукой листая страницы, а другой почесывая Джакиро между ушек. При виде крысы испытал легкое раздражение — в последнее время она стала постоянно меня избегать по непонятным причинам. Скелет на мои вопросы отмалчивался, лишь бросая многозначительные взгляды.              — Вижу, ты уже закончил? — оторвался от книги Учитель, приподнимая голову и взирая на меня пылающими глазницами.              — Да. Всё прошло вполне удачно, — кивнул я, невольно хрустнув большим пальцем. — Для меня есть какие-нибудь поручения?              — Наконец-то собрался домой? — усмехнулся Йорик.              — Ну, думаю, стоит заглянуть туда ненадолго, — подойдя к шкафу, начал бездумно проводить пальцем по названиям книг. — В конце концов, я там не был уже пару дней.              Со стороны Наставника раздался хриплое пощелкивание костей, заменяющих ему смех.              — А когда-то тебя здесь и на лишний час удержать удавалось с большим трудом.              — Что поделать, — я пожал плечами. — Видимо, всё дело в правильной мотивации. Кстати, — повернул голову, — ваш товарищ так и не ответил?              Наставник, замер, вспоминая тему, насчёт которой я его допытывался не так давно.              — Да, он отозвался. К твоему сожалению, лично появиться он сможет через месяц, но, в принципе, имеется иной вариант, если ты, конечно, справишься с расшифровкой его записей.              Я заинтересованно вскинул бровь.              — Он использует шифр?              — Нет, — отмахнулся Учитель. — Просто у него невероятно отвратительный почерк.              Рассмеявшись, я полностью развернулся.              — Тогда, думаю, не возникнет особых проблем. Только учитывайте, что в этой сфере я полный профан и был бы не против начать с самых азов.              — Ты ставишь под сомнение мою разумность и наблюдательность? Я первым делом сообщил, что мой нынешний ученик — полнейший идиот, которому требуется разжевать всё до последней детали, — на это я лишь улыбнулся. Подобные ремарки давно перестали меня задевать. Привык уже к склочному характеру Наставника. — Отправит он всё через пару дней, поэтому жди.              — Прекрасно, — одна новость лучше другой. Неужели в моей жизни наступила та самая легендарная белая полоса? — Тогда я пошёл. Проведаю своих обормотов, а то мало ли чего они наворотили без моего чуткого пригляда.              — Вали уже, — помахал рукой Йорик. — А, точно, пока не забыл. На кой ляд тебе вообще требуется помощь опытного химеролога?              Подойдя к двери, я слегка приподнял уголки губ.              — Ничего такого. Чисто для пополнения багажа знаний.              * * *              Дом встретил меня непривычным запахом домашней еды и шумом голосов в гостиной. Скинув обувь, направился к его источнику.              — О, смотрите, кто вернулся? — всплеснула руками при виде меня Шизуку, отрываясь от разговора с матерью. Мэдока, сидящая на диване, повернулась и на её загоревшем лице расцвела улыбка.              — Джун, солнышко, ты, наконец-то, вернулся! — подбежав ко мне, всё ещё немного ошарашенному, мать сгребла меня в объятия, утыкаясь носом в грудь. — Ками-сама, я не видела тебя пару недель, а всё равно успел ещё подрасти!              — Привет, мам, — я неловко приобнял её в ответ, старательно пытаясь вспомнить, когда именно родители умудрились вернуться из своего путешествия. — Хорошо отдохнули?              — Великолепно! Пойдем, у меня собралась огромная подборка фотографий. Я как раз собиралась показать их Шизуку, а тут и ты вернулся, — бросив взгляд на сестру, я встретил полный тихого отчаяния взор. Видимо, это уже не первый раз. — Надо бы ещё Иссея позвать, но ему что-то срочно потребовалось обсудить с отцом и…              Поглощенный потоком слов матери покорно последовал к дивану и уселся рядом с сестрой. Та, придвинувшись ко мне поближе, положила мне ладонь на бедро. На мою вскинутую бровь она ответила усмешкой. Решив оставить всё как есть, попытался сконцентрироваться на потоке информации, выдаваемой Мэдокой, явно соскучившейся по своим отпрыскам.              В конце концов, не став себя мучить, слегка отделился от её словоизвержения, лишь изредка вылавливая основные моменты, попутно рассматривая действительно богатый набор фотографий с отпуска.              Спустя час с лишним, «краткий» экскурс в их путешествие завершился. Думаю, что мама так бы и продолжила пичкать нас впечатлениями, однако неожиданно вспомнила, что обед давно остыл, а её драгоценные дети ещё не поели. Поэтому, сопровождаемые взглядом, которому невозможно отказать, дружно проследовали на кухню.              — Ну как? Не растеряла своих навыков? — задорно поинтересовалась Мэдока, с умилениям наблюдая за тем, как мы едим.              — Вкусно! — на секунду оторвалась от своей порции Шизуку, на пару секунд вперив в меня обвиняющий взгляд. Да-да, виноват, заработался и оставил вас на попечении доставок.Ужасный старший брат, ужасный, даже спорить не буду.              — Джун? — не дождавшись моей реакции, с легким напором поинтересовалась мать.              Я улыбнулся.              — Восхитительно.              … хотя, на самом деле, почему-то я почти не ощущал никакого вкуса. Еда как еда. Она же не должна быть какой-то особенной, её основная задача: обычное насыщение. Но, для галочки, мамина готовка всяко лучше готовых полуфабрикатов и осточертевшей пиццы.              Но при этом я испытывал чувство неправильности, словно бы что-то было не так как всегда. Нацепив на вилку кусок рыбы, медленно обвёл кухню взглядом. Вроде всё по-обычному.              Шизуку что-то рассказывает, мать внимательно слушает и задает вопросы. Вот с заднего двора выходит отец, похлопывая смущенного Иссея по плечу. Нормально. Максимально нормально.              Еда окончательно потеряла все вкусовые качества, став похожей на сою.              — Джун, всё хорошо? — подошедший Горо взглянул на меня. В его взгляде читалось беспокойство.              — Да. Всё просто превосходно, — разорвав зрительный контакт, вернулся к приему пищи.              Мне нужно покинуть это место как можно скорее.              * * *              Вариантов куда идти у меня было немного. Точнее, всего один.              Выйдя на свежий воздух, смог немного очистить голову и прийти в себя после внезапного помрачения рассудка. Только сейчас, бредя по улице, припекаемой яркими солнечными лучами, я чётко осознал суть той неправильности.              Почему-то дом, в котором прошло моё детство, показался мне чуждым, будто бы я ему и не принадлежу вовсе. С чего именно это возникло: короткое лидерство одной из личностей или накопленный нервный стресс, которому нет возможности выхода — ответить точно невозможно. Однако сам факт резкого неприятия контакта с родственниками остается. И остается в качестве крайне дурно пахнущего следа.              Немного прошерстив сознание на манер инородных мыслей и желаний и не найдя оных, непроизвольно нахмурился. То, что они были — истина в последней инстанции. А вот фактор того, что я не могу их найти и определить… уже, откровенно говоря, напрягает. Стали ли для меня зерна плевелом, а плевел — зерном?              Основная проблема моего текущего состояния — невозможность зафиксировать сам момент изменения и слияния, особенно когда тот происходит неспешно, захватывая те уголки разума, что обычно остаются без дотошного внимания.              Иногда не хватает условного помощника, способного четко определять те короткие вспышки «замены», чтобы потом появился вариант рассмотреть картину в целом.              Посетовав на судьбу и долю свою несчастную, всё же отмел негативные мысли в сторону, стараясь акцентировать внимание на светлых моментах. А они определенно были!              Во-первых, мне стало проще думать и жить. Ушли в сторону извечные сомнения и страхи, вместе с ними канула в Лету и тревога за будущее и близких. Ведь, к своему глубочайшему сожалению, я не могу решить за них, что им будет лучше.              Каждый сам себе копает могилу.              Именно по этой причине я перестал трепать нервы своему младшему брату. Если он так жаждет окунуться в гущу демонического мира — могу лишь пожелать удачи и, в случае чего, протянуть руку помощи. Не больше.              Шизуку считает меня своим любовным интересом? Прекрасно. У меня есть отличная возможность проследить изменения личного плана у близкого родственника на фоне явного девиантного поведения. Стараться её переубедить или пойти навстречу? Нет. Всего лишь наблюдение со стороны. Вполне возможно, что это просто возрастная блажь, которая пройдет со временем.              Во-вторых, мои способности на жреческом — и не только — поприще заметно выросли в качестве. То, что раньше вызывало определенного рода затруднения, сейчас дается с первого раза и без видимого напряжения. Словно я был рожден для того, чтобы разбирать сломанное и собирать из деталей что-то новое и вполне работающее.              Благодаря этому успешно стабилизировал отношения с Наставником. Кто ж знал, что древний скелет окажется прав?              И последний, третий светлый момент: после любого скачка настроения следует приятный безмятежный штиль. Я спокоен, я собран. На лице легкая полуулыбка и щекотливое желание включить нечто классическое, вроде композиции Бетховена «К Элизе» и, под идеальную мелодию в ля минор закружиться в танце.              За своими приятными размышлениями незаметно добрался до места назначения.              Всё же есть в заброшенной церкви нечто тревожно-сладкое. Бывшая обитель Бога, оставленная в разрухе и запустении, ставшая притоном для предателей Небес. И затем, словно в дивном рассказе, прибранная к рукам набожной монашкой, жаждущей вернуть храму былое величие.              … а было ли вообще в нём величие?              Моя дорогая служительница Престола Божьего оказалась на своём положенном месте, подле алтаря, в коленопреклоненной позе.              Ах, как же она всё-таки прелестна в своём одеянии. Покрытая накидкой и опустив голову, скрывая от мира дивные изумрудные глаза и очаровательные черты лица. Женственная фигура, проглядывающая сквозь плотную робу. А её голос — oh mein Gott! — одного его достаточно, чтобы заставить меня испытать дрожь.              И Бог ведь жесток. Он взял её душу в свои плотные оковы, оставляя мне возможность наблюдать со стороны за цветением сего дивного тюльпана.              — Джун? Привет… эм, а почему ты на меня так смотришь? — о, дева обратила на меня внимание. Как я польщен. До глубины души.              — Разве что-то не так? — наклонив голову, снизил накал бушующего в душе восхищения, тесно граничащего с плотским возбуждением.              — Нет, — её неописуемая улыбка словно бы осветила и без залитое солнцем помещение. — Видимо мне показалось. Ты пришёл мне помочь?              — Со всем, чего ты пожелаешь, — я с трудом удержался от куртуазного поклона, сглатывая вязкую слюну при виде бьющейся жилки на её шее.              Чистая и невинная дева, посвятившая себя Богу.              Будь он проклят.              * * *              — Так, все помнят план действий? — темноволосый мужчина в темных одеждах внимательно посмотрел на двух напарников.              Те, выступив из мрака, молчаливо кивнули.              — Отлично, тогда выступаем. И, помните, монашка должна остаться живой и достаточно целой, иначе не видать нам премии, уяснили? — дождавшись очередного кивка, брюнет довольно хмыкнул и первым проскользнул за ограду заброшенной церкви.              Над городом раскинулось ночное небо, увенчанное мириадами ярко-мерцающих звезд. Идеальное время для того, чтобы устроить небольшое шоу для отдельно взятых избалованных аристократов.              Хотя какая ему разница? Главное, что оплата высокая, а задание — плевое. Всего-то запугать какую-то монашку до полусмерти, дождаться прибытия нужного человека и, изобразив тяжелую схватку, свалить в туман.              Грязно и просто. Без каких-либо трудностей. Конечно, заказчик предупреждал о возможном наличии какого-то человека, но демон сильно сомневался, что тот сможет им хоть что-то противопоставить.              Слегка поморщившись от остатков святой ауры, раньше наполнявшей это место, троица неспешно вошла в храм, сразу же замечая нужных им людей. Невысокая светловолосая монашка и подходящий по описанию блондин, что-то с легкой улыбкой рассказывающий девушке.              Жестом указав на парня, глава группы быстрым шагом направился к цели, вытаскивая из ножен небольшой клинок.              Наниматель сказал быть аккуратным, но не слишком. Всё должно быть натурально и правдоподобно. А без пролития пары капель человеческой крови уж точно не обойтись.              — Кто вы?! — раздался возглас блондинки, вроде бы её звали Асией.              Ничего не отвечая, демон рывком сократил расстояние и оттолкнул монашку прямиком к статуе разрушенного ангела, краем глаза замечая, как напарники окружили парня.              Только тот, вместо ожидаемого шока, смотрел на них со вскинутой бровью, словно бы с насмешкой.              Ничего, пара колотых ран в жизненно-важных органах мигом сделают ему подобающее выражение лица. Наполненное болью и страхом.              Решив более не отвлекаться на будущий труп, демон перевел внимание на монашку, пытающуюся подняться с пола.              Дав возможность приподняться на колени, мужчина впечатал носок ботинка ей в живот, заставляя блондинку распахнуть рот в безмолвном крике, после чего наотмашь ударил её обратной стороной ладони.              — Зачем?...              Фыркнув, брюнет схватил монашку за волосы и кинул её в статую. Издав болезненный вскрик, Асия сползла по постаменту, держась рукой за затылок.              Слишком всё просто. Никакого сопротивления. Недовольно поморщившись, демон повторной оплеухой повалил жертву на пол и с силой наступил ей уже на поврежденный живот. Задумчиво крутя клинок в руке, мужчина приставил лезвие к шее девушки, слегка надавливая, выпуская каплю крови из нежной шеи.              Если бы не четкое указание нанимателя, он был бы вполне не против размазать её миловидное личико по каменному полу. Но разбитой губы хватит. Ради собственных прихотей лишиться дополнительных денег как-то не хотелось.              Хотя, может быть, оставить ей памятный шрам? Где-нибудь в районе груди. К примеру, перевернутый крест. О, и вправду — гениальная идея, в меру болезненно, в меру унижающее. Плюс легко свести.              Примерившись для первого надреза,предварительно наступив второй ногой на запястье распростертой на полу монашки, демон занёс клинок.              И замер, услышав громкий гортанный вопль своего напарника. Резко обернувшись, демон расширил глаза.              Его товарищ, опытный маг, держался за правую руку, медленно разваливающуюся кусками гнилой плоти. Третий член группы же катался по полу, царапая пальцами горло и что-то хрипя.              Перед ними, слизывая кровь с пальцев, спокойно стоял тот самый блондин, который уже должен был собирать свои кишки воедино дрожащими руками.              Заметив внимание демона, человек медленно обернулся и смерил взглядом сначала брюнета, а потом прижатую им монашку, тяжело дышащую и хлюпающую разбитым носом.              После чего весело улыбнулся, смотря демону прямиком в глаза, после чего просто дунул в его сторону.              Сероватым пеплом.              Капитан группы был опытным наёмником и всегда старался прислушиваться к своей интуиции.              И сейчас та вопила лишь одно.              Задержать дыхание и сваливать отсюда.              Абсурд! Чистый абсурд! Он же секунду назад размазывал монашку по полу, а уже сейчас собирается свалить? Как вообще его напарники умудрились проиграть обычному человеку? Наниматель ничего о таком не говорил!              Несмотря на бешеный поток мыслей, демон отступил от блондинки, позволяя той свободно выдохнуть и сделал пару шагов назад, обхватывая клинок поудобнее.              Человек же не сдвинулся с места, всё так же с изумленной улыбкой смотря на него.              Это должно было выбесить мужчину. Чтобы простой смертный смотрел на него как на какого-то клоуна, отброса, низшее существо? За такое он бы медленно, кусочек за кусочком, разделал его как свинью.              Но, по каким-то непонятным причинам, брюнет испытывал дикий животный страх.              Нет, он знал почему. Он уже однажды видел подобный взгляд. Точно видел.              … осознание этого факта сбросило оцепенение с демона, позволяя тому резко сорваться с места, бросаясь в атаку. Вопли интуиции были отброшены в сторону.              Он обязан убить его. Обязан, во что бы то ни стало! Любой ценой!              Однако вместо запланированного рывка, по итогу которого брюнет вонзил бы клинок прямиком в глотку человеку, он сделал пару шагов и рухнул на колени, чувствуя сильную слабость.              — Что… — он попытался вдохнуть воздух, но вместо этого лишь поперхнулся, чувствуя, как всё вокруг начинает меркнуть.              Последнее, что успел увидеть бывший капитан — приближающегося к нему спокойной походкой человека.              * * *              — Тише-тише, всё хорошо, — приобняв Асию, я провел ладонью по её спутанным волосам, слипшимся из-за запекшейся крови.              Девушка молча уткнулась в моё плечо, тихо всхлипывая.              Честно говоря, я не ожидал, что наш приятный вечер будет нарушен столь наглым образом. Мало такого, что прервали меня на середине интересного рассказа, так ещё и посмели поднять руку на mein Engel.              Непростительная грубость.              — Ты убил их?... — спустя время шепотом поинтересовалась Ардженто, не рискуя поднимать взгляд и смотреть на тела троицы нарушителей.              — Нет, что ты, — я коснулся губами её макушки. — Я никогда в жизни не отниму ничьей жизни вот этими руками. Какой бы мерзкой та не была. Они просто… без сознания.              — Понятно, — шмыгнула носом Асия. — Джун…              — Да?              — Это… не мог бы ты отнести меня в келью? — её тонкие пальчики вцепились в края моей толстовки, словно бы за спасательный круг.              — Разве могу я отказать в такой малости? — улыбнувшись, подхватил свою драгоценную ношу под колени и поднял в воздух, специально не давая ей разглядеть состояние демонов.              Уложив девушку на кровать, я встал перед Асией на колени, обхватывая её ладошку своими руками.              — Не беспокойся, больше они тебя не потревожат, но для этого мне нужно ненадолго отойти, хорошо? — она посмотрела на меня своими прекрасными глазами, чей вид был омрачен следами недавних слез.              — Ты вернешься? — её голос звучал надломлено.              — Пара минут и я буду здесь, — я поцеловал её пальцы. — Клянусь…              Закрыв за собой дверь, быстрым шагом вернулся в главный зал храма и подошёл к трем покороженным телам.              Как удачно, что я пару дней назад одолжил у Наставника один забавный артефакт, способный закинуть возможных подопытных в мою личную «лабораторию». Конечно, придется объясняться перед Йориком откуда они взялись — на всякий случай — однако это всё мелочи.              — … бо… гх… льно…. — натужно прохрипел брюнет, тот, что посмел наложить руки на Асию. По его лицу расползлись тонкие черные нити набухших сосудов.              Усмехнувшись, я присел перед ним на колени, нацепив ему на шею тонкий обруч из серебристого металла, перед этим проделав такую же операцию с его товарищами.              — Дорогой мой, — я похлопал его по щеке, мягко улыбаясь и активируя артефакты переноса.              — Это гестапо. Делать больно — это наша профессия.