Посохом и Добрым Словом

      Сейчас Иссей прекрасно понимал чувства тех людей, что часами сидят перед дверьми операционной в ожидании вердикта от хирурга. Томительное ожидание, без чёткого результата, и самое тяжело заключалось в том, что ты ничего не можешь с этим поделать. Абсолютное бессилие, щедро сдобренное нотками ядовитой тоски и каплей наивной надежды.       Устало оглядев товарищей, парень невесело усмехнулся, понимая, что его текущие чувства разделяют все присутствующие.        Конеко, в свойственной ей манере, внешне равнодушно смотрела в окно, однако покрасневшие глаза и подрагивающие кончики пальцев выдавали её с головой.        Киба, не пытаясь скрываться, нервно стучал ногой по полу, не двигаясь с места уже несколько часов. Его губы были плотно сжаты, а взгляд помутневших глаз прыгал то на дверь, за которой проходила операция, то на часы, словно бы мечник отсчитывал каждую прошедшую минуту.         Гремори же, на удивление, казалась самой спокойной из всех. Девушка механически перебирала документы и изредка делала глоток из чашки, стоящей подле неё. Если бы не тот факт, что бумаги шли по четвертому кругу, а содержимое кружки опустело ещё утром, то случайный наблюдатель мог бы бы подивиться её отношению к происходящему здесь.       Сам Хёдо уже давно находился в полудрёме, не совершая попытки слезть с кресла, которое, казалось, уже успело принять форму его тела. Сил на какие-либо телодвижения не осталось, но и рухнуть в беспамятство на пару часов не давало будто бы пожирающее внутренности волнение.        Чем-то напоминало мандраж перед сдачей важного экзамена, когда сделал, всё, что смог, но тревога с каждой секундой всё глубже проникала в его сознание. Как и конкретное раздражение, без возможности выплеснуть его.       — Уже прошло шестнадцать часов, — от долгого молчания, голос Кибы прозвучал крайне низко, с отчётливой хрипотцой. — Он точно там пытается помочь, а не проводит над ней опыты?       Несмотря на своё отношение к брату, Иссея покоробила подобная фраза, и он уже собирался ответить, немного облегчив накопленную злость, однако резкий хлопок двери оборвал его на вдохе:       — Щенок, блять, я прикуривал от свечки, которую ты ставил за упокой своей матери! — громогласный рык Джуна заставил всех явственно вздрогнуть. — После того как провёл над ней ряд опытов, один из которых, к несчастью, привёл к твоему рождению!       Юто было взвился от настолько грубого оскорбления, однако старший Хёдо буквально одним взглядом чуть не пригвоздил его к полу. Целитель выглядел неважно — взъерошенный, с темными кругами под впавшими глаза, заострившиеся скулы, словно он голодал несколько недель и с абсолютно бешеными глазами, в которых кипела злость, ненависть и какое-то безумное веселье. А, ну и ещё своеобразная аура, от которой невольно подрагивали поджилки.       — Как Акено? — пересилив непонятный страх, поинтересовался Иссей, всё же не рискуя встречаться с братом взглядом. Слишком большое давление.       Джун, ничего не ответив, в два шага пересёк комнату, схватил стоящий на столе чайник и отпил прямо из носика. не обращая внимания на стекающую по подбородку и заливающую одежду воду.        — Советую вам помочь ей перебраться в деревню, пусть привыкает к земле, — выдохнув, уже спокойнее ответил блондин, кидая опустевшую тару на столик, который, от такого варварского отношения, жалобно хрустнул.       Издав очередной рык, целитель взлохматил волосы в отчасти истеричном движении — не то чтобы это как-то могло сделать шухер на его голове хуже — и повернулся к Гремори.       — Объясни мне, все твои остатки серого вещества перекочевали в бидоны или что? — его нижнее веко слегка дернулось. — Или ты решила отжать первое место по тупости у блондинок? Поздравляю, громогласный успех!       Джун прикрыл глаза и сделал глубокий вдох с выдохом, видимо, пытаясь успокоиться.       — Если серьёзно, скажи мне, Гремори, ты понимаешь, что есть такая вещь, как важные детали? Представь себе, если родственники вспоминают, что нужно сказать врачу, что у пациента непереносимость наркоза уже под самый конец операции, когда на руках врача из-за этого уже остывающий труп?!        — О чём ты? — первой пересилив созданное целителем давление, спросила Риас.       Блондин шагнул вперёд, со стуком опуская ладони на стол и нагибаясь, становясь вровень с девушкой, чтобы видеть её глаза.       — Какого хрена я узнаю, что Химеджима наполовину падший ангел, а наполовину демон… от неё самой, блять?! — в конце он вновь сорвался на рык, заставив главу клуба немного откинуться назад, будто бы пытаясь отступить.       — Нет, я всё прекрасно понимаю, хранить чужие скелеты крайне важно, но в случае же, когда к ним добавляется реальный — владельца!        — Что с Ак… — попытался встрять младший Хёдо, однако лишь успел пригнуться, избегая тяжелой чернильницы, пущенной в его сторону братом.        — Закрой свой рот. Сначала я выговорю всё то, что у меня накипело, а затем ты пойдёшь вылизывать вареник своей цацы, понял? — Джун замолк на секунду и больше для себя, гораздо тише, добавил:        — Если там не появился ряд острых зубов, конечно. Я уже ни в чём не уверен.       Подобная ремарка, услышанная Иссеем, вызвала у последнего мурашки в районе спины.       — Ладно, облегчу ваши страдания. Номинально, Химеджима жива. Но, с моей точки зрения… — вновь пауза и взгляд вернулся к Гремори. — У вас в Преисподней как дела обстоят с эвтаназией? Если всё легально — отличный вариант!       Целитель хрустнул пальцами, цокнул языком, пару раз хлопнул по карманам и грязно выругался.       — Как назло, ни одной сигареты, — его взгляд с намёком скакнул с Риас, на Конеко, затем на Кибу и вновь на Риас. — Господи, демоны же, а греха никакого. Боюсь представить, чем вы заменяете кровь девственниц на Вальпургиеву ночь. Томатным соком, наверное…       Черты его лица слегка смягчились, словно он, наконец, выпустил всё накопленное раздражение. Парень отодвинулся от стола и нагло рухнул рядом с Конеко, откидывая голову на спинку дивана.       — Химеджима пока что будет жить. Хреново, страдая и морщась, борясь с новообретенными комплексами и в вечном поиске смысла жизни, но будет, — краем глаза заметив засветившееся надеждой лицо братца, Джун ухмыльнулся. — Не радуйся раньше времени. Выделю: пока что будет жить.       — Почему? — вырвалось у парня.       — Потому что я не умею творить чудес, только профессионально их имитировать, — фыркнул целитель, игнорируя взгляды демонов, и неожиданно взвился, вскинув руки:       — Да-да, я понимаю, но что ещё оставалось?! Мне буквально пришлось в середине процесса всё откатывать, потому что одной загадочной дуре не пришло в голову рассказать своему хахалю несколько важных деталей! По барабану, что они думают, у меня нервный срыв намечается, не вмешивайся!       Моргнув, блондин скосил взгляд на ошарашенного брата.       — Если начнёшь слышать голоса в голове, то советую «дум-дум», быстро и красиво. Идеальное решение всех жизненных неприятностей. Возвращаясь к телу в той комнате, — он качнул головой в сторону «операционной». — Заразить никого не сможет, если конечно, кое-кто не захочет проверить целостность её матки свои членом, — грубость побудила Иссея поморщиться.       — Также мутация заторможена, в ближайшее время новых конечностей не прибавится. По поводу магии и прочей хрени: строжайший запрет. Даже если она будет умолять и биться в истерике — не смейте ей помогать с помощью своего шаманства. Иначе вся моя работа пойдёт Гремори под хвост, а бежать и исправлять это я просто физически не успею. И, нет, ночевать возле твоей крали у меня желания нет. Что ещё из важного?        Старший Хёдо зевнул, почёсывая щеку.       — Пичкать едой минимум пять раз в сутки, как можно больше калорий. Много пить, избегать тяжёлых физических нагрузок. В идеале, никаких тревог и беспокойств, однако, сомневаюсь, что это выполнимо. Сексуальные забавы ограничить на уровне фелляций и кунилингуса, то есть без прямого проникновения, — Иссей смутился, учитывая, что брат говорил совершенно серьёзно, без намёка на шутки. — М-да, иногда советую выгуливать, но в безлюдных местах. Вроде всё из важного…       Он собрался встать, но замер, прищурившись, будто бы кого-то выслушивая.        — Да, логично, — целитель скользнул языком по нижней губе. — Личность и разум я ей каким-то чудом восстановил до удовлетворительного состояния. Возможны небольшие провалы, заторможенность, проблемы с речью и «выпадения из реальности», но ничего критичного.  Но… это единственное, что у меня толком получилось.       Вздохнув, Джун подошёл к брату и хлопнул его плечу.       — Удачи тебе с этим, малой. Заодно проверишь крепость своих чувств, — и, махнув рукой, направился к выходу, провожаемый взглядами присутствующих. Остановившись у двери, целитель скосил взгляд на Кибу, который явно кипел от желания что-то высказать или сделать, но сдерживал себя.       — Похвальная усидчивость, щеночек. Ты поднялся в моих глазах на уровень таксы, цени. И, ещё, чтобы не было вопросов, — из его взгляда исчезла вся злость и раздражение. Просто нечеловеческая усталость и какая-то непонятная горечь. — Я попытаюсь придумать полноценное решение проблемы, но ничего не обещаю. Так что лучше понемногу свыкайтесь с мыслью о худшем.       Провернув ручку двери, старший Хёдо сделал шаг за порог.       — Гремори, надеюсь, ты понимаешь, что мои действия должны остаться в пределах этой комнаты. Если у меня получится что-то сделать, я это сделаю. Если нет — то нет. Не рискуй, — остатки фразы потонули в хлопке двери, наконец-то избавив участников клуба оккультных исследований от присутствия целителя.       Не то чтобы это как-то могло им быстрее выйти из ступора, в которых их вогнал Джун своим своеобразным поведением.       — Я его даже поблагодарить не успела, — тихо произнесла Конеко, впервые за день сказав хоть что-то.       ***       «Хо-хо, выдать бы тебе трость, горсть викодина в кармане и стильную бородку».       — Амплуа Грегори мне не импонирует, — сухо отозвался Джун, пытаясь решить, что ему делать: пойти давить подушку лицом или пойти давить лицом коленки Асии?       «А как же решение всех проблем одним махом, гениальное лекарство и прочее?»       — Я сейчас близок к состоянию засохшей корочки хлеба, которую пожилой дедушка пытается размягчить в горячей воде, чтобы обглодать его своими голыми деснами.       Это было чистой правдой. Лечение Химеджимы каким-то макаром умудрилось почти полностью истощить его магические резервы, так ещё и крепко ударило по умственной активности.       Кто же мог догадываться, что её внутренняя структура отлична от демонической? А ведь ещё пара действий, и у него на руках было бы тело, годное к использованию лишь полчаса.        Мало того, из-за сложности наложенных конструкций было физически невозможно прерваться и дернуть ту же Гремори, чтобы та пояснила за ситуацию. Пришлось выкручиваться и применять самый варварский метод: возвращать сознание Акено и буквально вырвать у неё нужные ответы. Девушка, наверняка, получила самые невероятные впечатления на всю оставшуюся жизнь. Мало кому удаётся осознать себя в полурасчелённом состоянии.       — А я ведь думал, что-то есть в это нечто знакомое, — Хёдо цокнул. — Но даже в голову не пришло, что это части от падших. Ладно, сам виноват, поспешил. Умудрился просрать самое важное, Учитель бы за отсутствие толкового анамнеза душу из меня вытащил. Но почему-то я думал, что Иссей в курсе всех дел. Надо-таки было Гремори выпотрошить.       «Фигурально?»       — Возможно, — блондин плюнул и подошёл к какому-то фрику в кожаной куртке, пытаюшемуся пафосно дымить цигаркой. Путём качественных переговоров, включающих в себя врачебный «зырк» и парой фраз, парень обзавёлся никотиновой палочкой, которую тут же прикурил и блаженно затянулся.       «Дурная привычка. В прошлой жизни так и не бросили».       — У меня есть повод, — выпустив клуб дыма, Джун зажал сигарету в зубах и потянулся до хруста в позвонках. Несмотря на дикую усталость, внутри ощущалось какое-то удовлетворение, словно он, наконец-то, сделал что-то полезное.       «А ты и сделал, как бы. Мои поздравления!»       — Спасибо, хоть и благодарить голос в голове пахнет совсем уж конкретной шизой, — хмыкнул целитель и, затушив окурок, выбросил его в урну. Никотин помог «расслабиться», так что он смог прийти хоть к одному невероятно важному выводу.        Ему и так сейчас хреново, а домашняя обстановка рискует принести ещё больше головной боли.        Так что, коленки Асии, берегитесь!       Джун уже спешит!