Реванш (продолжение)

      В зале сегодня было многолюдно, а тренер Селми, решив лично проверить готовность Тормунда к предстоящему бою, сам встал с ним в спарринг.       - Думай! – командовал седовласый Баристан, ловко уходя с линии атак одичалого. – Думай головой! Соберись!       Тормунд яростно нападал, пробивая то одиночные джебы, то комбинируя их в двойки, но поджарый и очень ловкий для своего возраста тренер словно насмехался над его попытками пробить оборону, и каждый раз давал ответку в виде ощутимых ударов по корпусу.       - Это всё, на что ты способен? – Сэлми несильным, но точным джебом в челюсть отбросил его на канаты. – Включи голову! У тебя защита никуда не годная, ты открываешься как…       - Как портовая шлюха, - опередил тренера острый на язык Лим, боец из новичков по прозвищу Жёлтый плащ. Стоявшие вокруг ринга молодые парни дружно заржали.       - Что ты сказал, сопляк? – одичалый резко развернулся в сторону смеявшейся молодёжи.       - Молчать! – рявкнул Сэлми на пацанов. – А то сейчас все по очереди встанете с ним в спарринг!       Смех прекратился. Нахохленный Тормунд, тяжело дыша и грозно сверкая глазами из-под густых, сдвинутых на переносице бровей, осматривал их лица и вдруг боковым зрением заметил надевающего битки Сандора.       - Клиган! – выражение его лица сразу же изменилось на радостно-удивлённое. – Ах ты сын пекла, хар-р! Где ты был так долго?       Все дружно повернулись к Сандору. Отовсюду послышалось «привет»; подошёл улыбающийся Берик в своей бессменной чёрной повязке, дружески похлопал по плечу; Джейме, опустив на стойку гриф с подвешенными к нему «блинами», поднялся с лавки.       - Рад тебя видеть, - сказал он, ударив перебинтованной рукой по подставленному Сандором кулаку. – Решил вернуться к тренировкам?       - Я и не прекращал. Просто ходил в другое время, чтобы не…       - Арис здесь. - Джейме указал глазами в дальний угол зала, где среди прикреплённых к потолку снарядов несколько бойцов отрабатывали удары.       Сандор не успел ответить: сзади на него буквально налетел Тормунд.       - Не думал, что буду скучать по тебе, собака, хар-р! – загудел он. – Ну что? Готов со мной драться? Давай, сделай пару раундов, хар-р!       - Что, тренер тебе недостаточно навалял? – Сандор вдруг улыбнулся; конечно, это было больше похоже на оскал, но Джейме хорошо знал, что это именно улыбка.       Тормунд тоже заметил перемены в настроении друга.       - А чего это ты такой довольный, а? – спросил он, изогнув домиком рыжую бровь. – Светишься как золотой дракон.       - От перспективы набить тебе рожу, – Сандор, словно спохватившись, принял привычный хмурый вид.       Тормунд притянул его к себе за плечи и принюхался.       - Да от тебя духами несёт! – воскликнул он и ткнул Сандору пальцем в грудь. – Ты завёл себе бабу!       - Не наставляй на меня свой палец! – вмиг разъярившись, Сандор ударил его по руке. – И не ори на весь зал!       Ему стало неприятно, что рыжий так бесцеремонно вторгся в его сладкую тайну с волосами цвета осенних листьев и глазами-озёрами. Он ехал на тренировку, с наслаждением принюхиваясь к пташкиному запаху – мёда, лимонов, страсти… Её запах был везде - на губах, на шее, на футболке, а этот болван Тормунд при всех прикоснулся к этому таинству своими медвежьими лапами.       - Да что ж такое-то?! - Одичалый, не обращая внимания на его злость, округлил глазищи. – У всех бабы! У тебя, у Ариса, у Вороны…       Джейме с Бериком, переглянувшись, заулыбались.       - У Джона появилась подружка? - спросил Берик в попытке отвлечь внимание рыжего.       - Ну да, - тот снова вскинул лохматые брови и скосил на него глаза, отчего сам стал похож на ворону, – я же говорю, сеструху мою охмурил. Один я позабыт, позаброшен.       - Потому что ты идиот, - пробурчал Сандор.       - Так! Парни! – раздался зычный бас тренера Сэлми. – Сандор – пятнадцать минут на разогрев, и встаёшь в спарринг с Тормундом. Тормунд, работай защиту и думай головой! Остальные – не отвлекаемся!       - Слышал, что тебе тренер сказал? Думай головой, – Пёс бросил в рыжего небольшой макиварой, – и работай защиту, потому что я тебе сейчас задницу надеру.       - Ага, давай, - хохотнул тот. - А я подставлю, хар-р...       Придерживая руками снаряд, Арис исподлобья смотрел на Сандора. Он отлично знал своего друга, чтобы понять, что Тормунд прав, и даже напускная угрюмость не могла убедить его в обратном. В голове сразу начал складываться пазл: Арианна с вечера четверга не отвечала на звонки, Сандор последний раз был на тренировке именно в четверг, а сейчас заявился весёлый, улыбающийся, старающийся спрятаться за привычным равнодушием. Пекло, они помирились... Внутри всё снова больно сжалось от ревности.

ххх       До окончания пташкиного рабочего дня ещё оставалось время. Он подъехал к супермаркету и в нерешительности замялся: что она любит есть? Если бы дело касалось только его, он бы без колебаний купил пару упаковок замороженных бифштексов. Но он - существо приземлённое, неприхотливое и без претензий, а она совсем другая. Бывая с ним в маленьких ресторанчиках и кафе, она всегда заказывала себе салаты, ну и несколько раз они пили кофе с хотдогами. А в эти выходные им было некогда заморачиваться с едой, поэтому они заказали готовые мясные пироги, которые просто разогревали. Однако ему хотелось верить, что теперь всё будет иначе. Пташка отлично освоилась на его огромной кухне и сразу разобралась с многочисленными шкафами и шкафчиками, а на столе они занимались любовью… При воспоминании об этом снова заломило в паху, но он взял себя в руки. Надо определиться, что купить для романтического ужина и утреннего завтрака. Как в его давней мечте: дом, залитая солнцем кухня, запах свежей выпечки, любимая женщина рядом, только цветника под окнами не хватает.       Сандор бродил среди уставленных снедью стеллажей и пытался собрать мысли в кучу. Как быть? Что ей может понравиться из еды? Пекло! Догадайся он хоть что-нибудь разузнать о её кулинарных предпочтениях - не пришлось бы сейчас ломать голову. И, потеряв в бесплотных попытках уйму времени, решил понаблюдать, что выбирают женщины. Надел очки от солнца, взял с полки какую-то коробку и, делая вид, что изучает её содержимое, принялся следить за покупательницами: оливки, яйца, бекон, детское питание… Нет, детского питания не надо, а вот любимые пташкины пирожные с какой-то лимонной хренью – это обязательно. Надо будет заскочить в ту кондитерскую на Лярдовой улице. Так, дальше – он искоса поглядывал: джем, улитки эскарго… Тьфу, гадость какая! А свежий лосось – неплохая мысль. Что за зелёную дрянь берёт вон та блондинка? Это что, к рыбе?.. Сандор покрутил в пальцах маленькую стеклянную баночку. На яркой этикетке надпись на валирийском «Drakarys ānogar»*. Хорошо, хоть состав на общем: зелёные сливы, кориандр, щавель, оливковое масло, чеснок, острый жгучий перец… Да ну, в пекло!       Не мудрствуя лукаво, он добавил в корзинку пару лимонов, свежую зелень, упаковку хлеба для тостов, пакет молока, выбрал в отделе алкоголя бутылку хорошего вина, расплатился на кассе и, чувствуя внутри странную радость, от которой сладко замирало сердце, помчался к детскому приюту.

ххх       Пташка появилась на дорожке, ведущей к проходной, а он, словно собака, готов был броситься к ней, виляя хвостом. Ни трое предшествующих суток, наполненных бессонными жаркими ночами и не менее страстными днями, ни сегодняшняя тренировка не утолили его жажды этой женщины. Он хотел её как прежде, как месяц назад, как в их первый раз. Она улыбнулась молодому охраннику, а у Сандора непроизвольно сжались челюсти. Она приближалась к его машине, а он смотрел на её огненные волосы и чувствовал, как внутри всё распирает от счастья. Ему казалось, что оно почти физическое, что его можно потрогать руками.       Всю дорогу Сандор ловил моменты на светофорах и гладил её по голым коленкам, норовя забраться под подол короткого платья, а она хихикала и старалась убрать его руку, хотя движения её пальцев были больше похожи на ласку. И, конечно же, когда они подъехали к её дому, Сандор сорвался: резко отодвинул водительское кресло, дёрнул пташку на себя и усадил сверху, широко разведя ей ноги. Она ахнула, но сопротивляться не стала, страстно дыша ему в губы и нервно вздрагивая от прикосновений. Влажная, горячая, сладкая… И на ней не было трусиков.       - Пташка… - хрипло простонал он, входя в жаркое узкое лоно.       Она в ответ вытянулась в струнку и откинула голову, накрыв волосами руль.       - Сандор… соседи… увидят…       - В пекло соседей… В пекло весь мир… Пусть подождёт…

***

      - Неужели ты не завидуешь брату?       Оберин лениво скосил глаза на лежащую у него на груди рыжеволосую голову Муэрты.       - Не вижу причин.       - И тебе никогда не хотелось занять его кресло?       - Где? В парламенте? – он фыркнул. - Чего я там не видел? Целыми днями сидеть на заднице, делая вид, что внимательно изучаешь бредни законотворцев, строить умное лицо, кивать головой, как и-тийский болванчик… В пекло.       - Не скажи, - отозвалась она. – Парламентское кресло даёт огромные возможности.       - Например?       - Например, власть.       - Власть дают деньги, дорогая. А я умею их зарабатывать. – Он поднёс её пальцы к губам и поцеловал. – Кстати, о деньгах: как прошла твоя сегодняшняя встреча с Драконом? Договорилась о покупке очередной партии танков?       - О Владыка Света! – Муэрта картинно возвела глаза к потолку, словно в молитве. – Я и забыла, что Королевская Гавань – это большая деревня. Стоит что-либо запланировать – и знает весь город. Интересно, а о том, что мы с тобой тут трахаемся, Баратеону уже доложили?       - Баратеону вряд ли, - усмехнулся Змей. – А вот твоему покровителю Мопатису…       - Он мне не покровитель, - она резко вскинула голову, тряхнув красно-рыжей гривой, от чего дрогнул маленький бриллиантик на колечке у неё в носу.       - Неужели любовник? – с насмешкой в голосе спросил он.       - Шутишь? – Муэрта обвела пальцем контур его красивых губ. – Из него любовник как из меня домохозяйка. Он просто деловой партнёр.       Оберин поймал губами её палец, лизнул языком… Заметив, что ей понравилось, хищно улыбнулся.       - А Таргариен? Тоже деловой партнёр?       - Ты ревнуешь? – она кокетливо изогнула идеальную бровь.       - Конечно. Тем более, если учесть, что ты с ним сегодня встречалась.       - К сожалению, не с ним, - вздохнула Муэрта. – Вместо него пришёл Визерис. Кстати, ты знаешь? Теперь он руководит клубом.       - Да? – Оберину было плевать, кто стоит у руля «Драконьего Камня», но он умел слушать и слышать женщину. – А что случилось? Где Дейнерис?       - Не знаю.       - Значит, покупка нового танка откладывается? – хитро прищурился Змей.       - Ну почему же? – она поцеловала его в губы. – В эту пятницу в клубе бой. Уверена, Дракон там будет.       - Очень может быть… - Он накрыл ладонью её расслабленную руку, провёл по своему плоскому крепкому животу, спустился к паху и сжал женские пальцы на расслабленном члене. – А пока… - голос его стал глуше, дыхание участилось: под лаской тонких пальцев член ожил и начал наполняться силой. - В пекло его.       Муэрта развратно улыбнулась, облизнула розовым язычком с блеснувшими на нём шариками губы, склонилась и мягко, плавно втянула в рот влажную головку…

ххх       Позже, утомлённые очередным горячим раундом, они отдыхали, лёжа в постели.       - В ласках тебе нет равных. - Оберин пригубил из бокала, лениво наблюдая, как тёмно-рубиновое вино играет и искрится в приглушённом свете прикроватного бра.       - Гантели* дают дополнительную стимуляцию, - она сделала глубокую затяжку и, округлив губы, выпустила колечко пахнущего вишней дыма. – Самирианки испокон веков прокалывали себе языки. И славились умением ласкать мужчин.       - Тех, которых брали в плен, а потом убивали? – усмехнулся Оберин.       - Не всех. Некоторые оставались в живых. - Она пристально посмотрела на Змея. – Тебя бы я точно оставила.       - Я польщён.       - И ещё Пса. - Муэрта снова выдохнула ароматное колечко.       Мартелл ожидал услышать чьё угодно имя, хоть старого дурака Фрея, но только не Пса.       - Ты имеешь в виду этого обожжённого урода?       Она изящным движением стряхнула пепел в хрустальную пепельницу.       - У этого, как ты говоришь, урода тело Бога и грация хищника. На ринге он словно возродившийся Гиркун*…       - А в постели альфа-самец, – закончил Оберин, глядя на неё из-под полуприкрытых век.       - В ближайшее время я собираюсь это проверить.       Он аккуратно сдвинул женщину с себя, встал, подошёл к столику с вином и фруктами и плеснул в бокал ещё дорнийского.       - Ты опоздала, дорогая. Твой Гиркун увлечён дочерью Старка.       - Что? - От неожиданности она села в кровати.       - А почему тебя это удивляет? – Оберин пригубил из бокала, наблюдая за любовницей. – Прекрасное всегда тянется к уродству. В этом есть некое извращённое удовольствие.       Муэрта молчала, теребя колечки на ухе.       - Красивая, утончённая, из хорошей семьи, – продолжал он, не сводя с неё прищуренных глаз. – Дракон сходит по ней с ума.       Она вскинула голову и уставилась на Мартелла.       - А ты не знала? - наигранно-удивлённо спросил он, наслаждаясь своим маленьким триумфом; в венах бурлила кровь, словно у охотника, идущего по следу жертвы, и, чтобы не выдать себя, он сделал равнодушное лицо: - Кстати, а его бы ты оставила в живых?       Она грациозно встала с постели. В тёмно-коричневых сосках аппетитной груди тускло поблёскивали колечки из белого золота, а в пупке и на капюшоне клитора были закреплены маленькие штанги с бриллиантами. На её оливково-смуглом подтянутом теле это выглядело настолько эротично, что Оберин снова почувствовал желание. Муэрта медленно, покачивая бёдрами, приблизилась, взяла у него из рук бокал и сделала глоток.       - Его в первую очередь.

***

      - Попробуйте грибы, друг мой, - магистр указал вилкой на блюдо, на котором горкой были выложены политые сливками, все одинаковые, словно откалиброванные грибочки. – Их приготовили специально к вашему приезду.       - О, благодарю, вы всегда были радушным хозяином, мой добрый друг, - Варис в ответ слегка склонил гладкую как яйцо голову. – Но при такой жаре я не в состоянии есть.       Они сидели за большим, ломящимся от блюд столом в роскошном кабинете Иллирио, и Варис не мог понять, какое блюдо лучше и вкуснее пахнет. Обильно поливая сли́вовым соусом нарезанную ломтями запечённую свинину, магистр уплетал за обе щёки. Немного поодаль от него, вальяжно развалившись в кресле, Меро медленно потягивал коньяк.       - Как долго вы планируете пробыть в Пентосе, друг мой? – спросил Иллирио, облизывая толстые пальцы.       - Сегодня же лечу обратно, - ответил Варис, помешивая ложечкой неизменный чай с лимоном. – Самолёт через три часа.       - О, - Мопатис заметно огорчился. – А я надеялся, что вечером, когда жара спадёт, мы посидим у меня на вилле, как в былые времена.       - Увы, дела не терпят, - сказал Варис, - сами понимаете. Я смог вырваться только на день.       - Благодарю вас, мой дорогой друг. Вы, как всегда, преисполнены долга…       Меро не слушал их расшаркиваний. Во-первых, его раздражала манера Иллирио изъясняться цветисто и витиевато, рассыпаясь в ненужных любезностях, а во-вторых, этот лысый хрен Варис сообщил кое-что, о чём он не знал. Например, о том, что Пёс жив. Меро помнил его ещё со времён своей боевой молодости. Однажды ему, командующему небольшим отрядом наёмников, пришлось схлестнуться с подразделением спецназа. Тогда он остался жив только благодаря собственной хитрости: видя, что бой безнадёжно проигран, а вокруг гибнут его парни, он прикинулся убитым. Угрызения совести не мучили – на войне все средства хороши. К тому же Меро был начисто её лишён. Но отлично запомнил изуродованное жуткими шрамами от ожогов лицо своего врага. Надо же, как тесен мир… Кто мог предположить, что этот урод выживет и станет бойцом без правил в клубе Таргариена?!       - Что скажете, Меро?       Он словно очнулся, услышав, что магистр обращается к нему. Яйцеголовый Варис смотрел внимательно, не мигая, сложив на животе пухлые гладкие руки.       - О чём?       - О вашем подопечном.       - Ну что… Мальчишка вздорный, спесивый, заносчивый… Эгоистичен и самолюбив.       - Да, друг мой, это чистая правда, - снова облизав пальцы, Иллирио повернулся к Варису. – Мальчик очень страдает. Спеси ему, конечно, не занимать, но разве можно чему-то удивляться при таком отце? Хотя я уверен, что при правильном воздействии эти его качества могут сослужить прекрасную службу.       - Кому? – вскинул бровь Меро.       - Мне, разумеется, – ответил Мопатис. – Я не самолюбив, в отличие от молодого Таргариена, но весьма амбициозен.       Меро ничего не ответил. Ему было плевать на умозаключения магистра. Ему вообще было плевать на всё, кроме денег.       - А ещё он самоуверен, вы не заметили? – снова обратился к нему Иллирио.       - Да мне-то… - отмахнулся он, глотнув коньяку. – Я не знаток человеческих душ.       - А зря. Своего врага надо знать не только в лицо, но и изнутри, друг мой.       - Мальчишка мне не враг, - Меро закинул ногу на ногу. – И его папаша Дракон тоже.       - Не забывайте, мой дорогой, Таргариены нанесли оскорбление дотракийцам.       - Только одному из них. Кхал не сумел удержать свою жену - мне нет до этого никакого дела.       - Кстати, о жене Кхала, - вдруг сказал Варис. – Мои люди сообщили, что между Драконом и его сестрой произошёл разлад. Они серьёзно поссорились, настолько, что он уволил её из клуба и посадил под домашний арест.       - Ай-ай-ай, бедная девочка! – магистр горестно всплеснул толстыми пальцами. – В собственном доме - и под арестом! А что послужило причиной, вы не знаете?       - Не знаю, - ответил яйцеголовый. – Таргариены живут очень закрыто, случайных людей в их окружении не бывает.       Меро с трудом сдержался, чтобы не засмеяться в голос. Его, закоренелого циника, порой удивляло лицемерие магистра. Этот похожий на доброго дядюшку толстяк, неуклюжий, неповоротливый, безобидный с виду, легко манипулировал судьбами людей, словно фигурками на доске для кайвассы. Он жалел всех Таргариенов – и глупого мальчишку, и его тётку, и отца, - но при этом, не моргнув глазом готов был бросить их под жернова своей грязной игры. Даже ему, наёмнику, способному убить любого, за кого заплатят хорошие деньги, было не по себе от такого неприкрытого двуличия. Но он молчал: глупо кусать руку, которая кормит.       - …Вы же знаете, друг мой, я пацифист, - донеслись до него слова магистра. – Для меня важно, чтобы в Эссосе был мир. Но покуда работают заводы Таргариенов, мира на континенте не будет.       - Однако, - Варис изменил положение рук на животе, - не забывайте, Иллирио, заводы Таргариенов – градообразующие предприятия. На них трудятся тысячи людей…       - Но десятки тысяч гибнут от произведённого на них оружия! – с пафосом воскликнул Мопатис, шлёпнув себе на тарелку ещё один толстый ломоть свинины. – Это зло, дорогой друг! А зло должно быть уничтожено.       - Но если их закроют…       - Зачем их закрывать? – возразил магистр. – Не надо.       Меро не сдержался и фыркнул:       - Неужели непонятно? Магистр собирается отжать у Дракона бизнес.       - Фу, как грубо, мой друг, – Иллирио сморщил мясистый нос. – Вы совсем не так всё поняли.       - Да ладно, не заморачивайтесь. - Меро залпом опрокинул в рот остатки коньяка в стакане. – Вы же знаете, деньги делают всё. Прикажете захватить завод – захватим, дадите команду убить Дракона – убьём.       - Ну-ну, не столь радикально, - ответил Мопатис. – Не пугайте моего дорогого друга.       - Прошу простить за резкость. - Он встал с кресла и поставил на стол пустой стакан. – Если я вам больше не нужен…       - Да, можете идти, - Иллирио кивнул головой. – Жду вас завтра вместе с мальчиком.       Когда за Меро закрылась дверь, Варис спросил:       - Вы доверяете этому человеку?       - Ни капли, - магистр снова отхлебнул из бокала. – Но я доверяю его страсти к деньгам. Этот человек не способен испытывать ничего, кроме алчности и жадности, а золотые драконы – единственное, чему он поклоняется. Настоящий убийца, хладнокровный и беспринципный.       - Вы очень рискуете, дорогой друг.       - Пустяки, Варис, - махнул толстыми пальцами магистр. – Лучше расскажите мне о том, ради чего сюда прилетели. Я ведь знаю вас много лет, вы не стали бы тратить ни своё, ни моё время, если бы информация не была действительно ценной.       Варис тонко улыбнулся.       - Тогда велите подать мне ещё чаю. Разговор у нас будет долгий.

***

      Они лежали на диване, тесно прижавшись друг к другу. Рыжая пташкина голова у него на руке; вторую его руку она держала в ладонях, оглаживая пальцами загрубевшую кожу.       - А как Эдрик?       - Такой же непоседливый и шустрый, - улыбнулась пташка. – Постоянно отрабатывает кулачками те приёмчики, которые ты показывал.       - Джебы, - он улыбнулся в ответ, предупредительно опустив голову, чтобы ненароком не испугать её своим оскалом.       - Ну, джебы.       - А Рон как? – снова спросил он.       - Рон – чистый гуманитарий, - она ласково водила пальцем по уплотнённой коже на его ладони, – книжки читает.       - Серьёзно? – Сандор удивлённо вскинул здоровую бровь.       - Да. И ты знаешь, - приподнявшись на локте, она заглянула ему в лицо, - сегодня Рон поздоровался с мальчиком из другой группы так, как ты учил.       Сандор откинулся на спину, притянул её к себе и закрыл рот поцелуем. Тело снова откликнулось, жарко запульсировав внизу живота. Держа пташку за талию, он согнул ногу и прижал её промежностью к колену. Она застонала и принялась интенсивно об него тереться…       Звонок в дверь раздался внезапно. Раскрасневшаяся пташка выскользнула из его объятий, одёрнула подол короткого платья, кое-как пригладила волосы и пошла открывать. С трудом взяв себя в руки, Сандор на всякий случай прикрыл диванной подушкой стоявший колом член.       - Добрый день. - На пороге топтался улыбающийся молодой человек. - Мисс Санса Старк?       - Да, - ответила она.       - Служба доставки. Вам подарок, - громко отрапортовал парень, – от мистера… - он посмотрел в формуляр и Санса спиной почувствовала тяжёлый взгляд из гостиной, - Таргариена. Распишитесь, пожалуйста.       Она нехотя расписалась в указанной строке. Курьер поставил перед ней пакет из чёрной с серебряным тиснением бумаги, попрощался и побежал к своей машине, а она всё стояла, бездумно глядя на очередное подношение Дракона. Возбуждение, желание, хорошее настроение – всё будто ветром сдуло. Боги… Она и забыла о Таргариене, о походе в театр, о его поцелуе…       В гостиной было тихо. Сандор стоял возле окна, засунув руки в карманы джинсов. Она поставила пакет на столик, присела на краешек дивана.       - Прости. Я не ожидала…       - Что же ты не вскрываешь подарок? – хрипло спросил он.       - Не хочу, - тихо ответила она.       Он какое-то время молчал. Потом не выдержал.       - Это ведь не первый его подарок?       Санса не знала, что ответить. В голове вихрем кружились возможные варианты развития их диалога, и что бы она ни сказала – Сандор будет прав. Если Таргариен ей не интересен, то почему она принимает его подарки? А если интересен, то что означает случившееся между ними?       Он вдруг пошёл к двери. Санса сидела, не зная, что делать, что сказать, чтобы остановить его, просто смотрела, как он обувает кроссовки, как открывает дверь… Как она закрывается за ним. Звук отъезжающей машины… Она медленно перевела взгляд на чёрный с серебром пакет. Затем открыла пластиковые застёжки, удерживающие обёрточную бумагу. Внутри стояла корзинка из патинированной лозы, наполненная мохнатыми белыми цветами, напоминающими крупные звёзды. Пахнуло свежестью и отдалённо – мёдом. К корзинке с цветами прилагалась упакованная в серебристую бумагу коробка и, как обычно, записка на глянцевой, с тиснением, карточке. Санса развернула упаковку и сокрушённо опустила руки: она хорошо знала сколько это сто́ит. Очень дорогие конфеты, эксклюзивные, из серии винтажных – настоящее лакомство для ценителей шоколада.       «Эдельвейс. Цветок из высокогорья Валирии. Символ любви и верности. Он пахнет так же, как и ты.       Р.Т.       P.S. У этих конфет вкус твоих губ». *Drakarys ānogar - Огонь в крови. *Гантели - украшение для пирсинга языка. *Гиркун - имя, под которым Азора Ахая знали на востоке Эссоса. Его имя носило процветающее когда-то государство Вотчина Гиркуна, на территории которого располагался город Самириана.