Со дня выборов прошло уже больше недели, но только сегодня у родителей выдался свободный вечер и они решили провести его с детьми. Отец заказал столик в «Звездопаде» - небольшом и по-домашнему уютном, несмотря на дорогой интерьер и изысканную кухню ресторане. Сандор настаивал на том, чтобы самому отвезти Сансу и встретить после ужина, но она уговорила его остаться дома.
- Вернусь домой с папой. Или с Роббом, - она ласково погладила его по лицу. – А ты без меня хоть одну ночь нормально поспишь.
- Я и с тобой нормально сплю, - хмуро буркнул Сандор.
- Ну не сердись, - улыбнулась она. – Завтра мы снова будем вместе.
Вспоминая его недовольный хриплый голос, насупленную бровь и тяжёлый взгляд исподлобья, Санса мысленно поздравляла себя с очередной маленькой победой над его ревнивым упрямством. Он делал вид, что понимает, насколько для неё важно встретиться с родными, но в душе́ откровенно недоумевал, зачем это надо. Как человек, не знавший родительской любви, Сандор считал, что семья – это не более чем общая фамилия. Но спорить не стал, смирился, уступил.
Санса не видела отца с вечера в президентском дворце, а маму ещё дольше. Он выглядел усталым, но очень довольным и, как всегда, держался бодро. Мама прилетела в Королевскую Гавань поздравить его с победой и теперь сопровождала на приёмы и официальные встречи, давала многочисленные интервью, улыбаясь перед объективами фото- и видеокамер, - в общем, стоически переносила роль супруги новоиспечённого сенатора, всем своим видом выражая радость и позитив, но Санса заметила в её глазах затаённую печаль. Леди Кейтилин, хотя и желала мужу победы, поддерживала во всём и восхищалась его успехами на политическом поприще, в глубине души мечтала, чтобы он вернулся домой. Уроженка Риверрана, она смогла полюбить Север, его неповторимую природу, чистый воздух, сильных духом, простых и открытых людей. В столице ей было некомфортно. Конечно, с тех пор как Робб и Санса, а потом и Нэд обосновались здесь, она стала довольно часто наведываться к ним, но вечерами, глядя с просторной террасы пентхауса на огни огромного города, скучала по тихому и спокойному Винтерфеллу, за годы супружества ставшему ей родней и ближе отчего дома.
Они с Роббом подарили отцу подарок – позолоченную статуэтку в виде руки, державшей хрустальную лампочку, в которую был вмонтирован логотип компании «Stark's E&PEn». Санса считала подарок немного бестолковым, но отцу он понравился. «Энергетика Вестероса в твоих надёжных руках», - с улыбкой прочитал он выгравированную на подставке надпись. Он заказал дамам бутылку превосходного арборского вина и изысканные закуски, а себе и Роббу коньяк. Их большой семье никогда не бывало скучно. Конечно, не хватало младших Старков – Арьи, Брана и Рикона, но Санса была рада даже такому усечённому составу. Они много разговаривали, смеялись, шутили; отец рассказывал о прошедших выборах, мама – о делах в Винтерфелле, Робб и Санса – о себе и о своей жизни в столице. Мужчины в какой-то момент так увлеклись, что переключились на обсуждение вопросов бизнеса, и мама, выждав немного, встала из-за стола.
- Прости, Кэт, - спохватился отец; он не позволял себе смешивать работу и семью, считая, что деловые беседы должны вестись только за закрытыми дверьми переговорной, - мы тут с Роббом…
- Ничего, - улыбнулась леди Кейтилин. – Поговорите, вам есть, что обсудить. А мы с Сансой пока посетим дамскую комнату. – Она повернулась к дочери: - Пойдём?
Санса улыбнулась в ответ, сняла с колен салфетку и поднялась вслед за матерью.
ххх
- Конечно же, я рада, - леди Кейтилин, глядя в огромное зеркало, пригладила пальцами и без того идеальную причёску и повернулась к дочери. – Я верила в его победу. Он очень этого хотел и очень много для этого работал.
Санса всмотрелась в родные глаза, обрамлённые сеточкой мелких морщинок: в самой их глубине, скрытая прозрачными радужками таилась грусть.
- Ты не хочешь жить в Королевской Гавани, да?
Леди Кейтилин улыбнулась кончиками губ.
- Хочу или нет – это неважно, Санса. Я всегда буду рядом с твоим отцом.
- Но тебя что-то беспокоит…
- Безусловно. И не только меня. Ты же знаешь – в Винтерфелле всегда должен быть Старк, – она вздохнула. – И потом, мальчики… Особенно Бран.
Санса знала. Мама переживала по поводу прикованного к инвалидному креслу Брана. В Винтерфелле он чувствовал себя свободно, - конечно, насколько позволяла его болезнь, - и спокойно; у него был круг общения, друзья, воспринимающие его как здорового человека, учителя, к которым он привык, а переезд в другой город – это проблемы. Ему придётся начинать всё сначала, и, как говорили врачи, это может негативно сказаться на его психологическом и эмоциональном состоянии.
Леди Кейтилин с нежностью погладила дочь по руке.
- Ладно, милая, не бери в голову. Уверена, мы с папой что-нибудь придумаем. Лучше расскажи о себе.
- Да, собственно, особо и нечего, - Санса как можно более равнодушно пожала плечами. – Работаю, занимаюсь с малышами. У меня есть несколько новых идей о том, как… - Она запнулась, заметив выражение лица матери.
- Это я уже слышала за столом, - улыбнулась леди Кейтилин. – Согласна, отцу и Роббу пока не обязательно знать о переменах в твоей жизни, но мне ты можешь рассказать.
Санса смутилась и покраснела.
- Что, очень заметно?
- У тебя глаза сияют, – мать ласково сжала её пальцы, – и сама будто светишься изнутри. Он тебе очень нравится?
- Да, - улыбнулась в ответ Санса. – Он очень хороший и добрый. И сильный. И, представляешь, дети его приняли сразу, поверили ему!
- Я рада, - она привлекла дочь к себе и погладила по волосам, таким же, как у неё, только мягче и ярче. – Ты нас познакомишь?
- Конечно, - радостно кивнула Санса. – Но попозже. Мы ведь пока только привыкаем друг к другу.
- Понимаю. Ну что ж, надеюсь, с ним ты будешь счастлива, - ответила леди Кейтилин. – А сейчас давай вернёмся в зал, а то наши мужчины уже наверняка заждались.
ххх
- Поздравляю с покупкой, – Серсея подняла бокал с соком. – Как говорят моряки - семь футов под килем.
- Спасибо, - Эурон прикоснулся своим бокалом к её.
Она откровенно скучала. Хандра и скука были её постоянными спутницами с тех пор, как Рейгар прекратил их отношения. Привыкшая стойко переносить удары, Серсея страдала молча. Статус первой леди обязывал появляться в обществе, присутствовать на официальных мероприятиях, заниматься делами различных благотворительных фондов и организаций, учредителем которых она являлась, а ей хотелось послать всё в пекло. Подруга и наперсница Таэна Мерривезер поддерживала и утешала как могла, но легче не становилось: она тосковала и мучилась от ревности. А тут ещё и нежданная беременность.
Серсея многое бы отдала, чтобы это был ребёнок Рейгара. Но после их последней встречи в «Драконьем Камне», когда она застала его в компании этой безродной потаскушки Алейны Стоун, их отношениям пришёл конец. Ей не хотелось в это верить. Таэна советовала отпустить ситуацию, не искать с ним встреч и вообще не думать о нём, а сердце рвалось из груди от горечи и безысходности. И, как всегда в минуты душевного раздрая, Серсея бросилась в объятия Джейме. Они провели страстную ночь, но даже он не смог утолить её печали. Судя по сроку, тогда она и забеременела. Ситуация с Робертом её уже давно не смущала: он изменял ей направо и налево и почти всегда приходил к ней в спальню пьяным, поэтому обмануть его не составило труда. Роберт был на седьмом небе от счастья, наивно полагая, что это его ребёнок, даже всему своему ближнему окружению растрепал, что супруга в интересном положении. Она мысленно усмехнулась: глупец! Настоящий сын своего Дома – могучий олень с ветвистыми рогами.
А ведь когда-то она искренне хотела полюбить его… Серсея помнила, как приносила клятвы в Великой Септе Бейлора, стоя перед септоном рядом с молодым синеглазым красавцем-женихом. Но их брак дал трещину почти сразу же. Роберт был увлечён всем – политикой, карьерой, охотой, скачками, пьянками, женщинами, - но только не женой. Она платила ему тем же. И если бы Рейгар согласился, бросила бы мужа не задумываясь.
Эурон тоже был не в лучшем расположении духа. Все его планы рушились как карточный домик. С Таргариеном напрямую договориться не удалось, а небольшие компании, занимающиеся перепродажей оружия, не торопились заключать с ним контракты. К тому же состоявшиеся больше недели назад выборы в парламент показали реальную расстановку сил. Старк твёрдо закрепился в министерском кресле и приобрёл ещё больший политический вес; старый идиот Фрей был в ярости, подсчитывая возможные убытки, а Русе Болтон занял выжидательную позицию. Эурон не доверял ему. Этот бесцветный флегматик спал и видел хапнуть жирный кусок старковского бизнеса и ради достижения своей цели мог продаться кому угодно. В общем, с какой бы стороны Эурон ни пытался подобраться к Северу, пока всё было безрезультатно.
Ситуация с Дени тоже зашла в тупик. Он не видел её уже три недели. К телефону она не подходила, в «Драконьем Камне» не появлялась, даже в ночь боя её там не было. А потом выяснилось, что клубом с недавних пор управляет её брат. Попасть в поместье тоже оказалось проблематично: охрана его не впустила, сославшись на отсутствие распоряжений Дракона, а дворецкий вежливо сообщил, что мисс Дени плохо себя чувствует. Он терялся в догадках и, чтобы хоть как-то отвлечься от состояния неопределённости, решил провести вечер с Серсеей, с которой они периодически встречались. Да и повод был: приобретение яхты.
Они сидели в «Звездопаде» - элитном ресторане из разряда «не для всех». Эурон заказал бутылку дорогого вина, чёрную икру, сыр и фрукты, но, к его удивлению, Серсея к алкоголю не притронулась, попросив принести ей яблочный сок.
- И как ты её назвал? – ей было всё равно, что за корыто он себе купил, но надо поддерживать разговор.
- «Молчаливая», - ответил Эурон, пристально глядя на неё одиноким глазом.
Она ничего не ответила. Задумчиво крутила пальцами тонкую коктейльную трубочку в бокале и рассматривала сидевших за столиками посетителей.
- Ты заметила? Там Старк с семейством, - Эурон указал головой через плечо. - Кстати, что ты думаешь по поводу его победы на выборах?
Серсея равнодушно повела взглядом куда он указал: Эддард Старк в компании своей супруги и двух старших детей сидел за столиком в другой стороне зала. Они пили вино и о чём-то беседовали.
- Я об этом вообще не думаю. Старк - друг Роберта, а не мой.
- А как твоя свадьба с Таргариеном? - вдруг спросил он.
Серсея внутренне напряглась: любое упоминание о Рейгаре болью отзывалось в сердце.
- Всё хорошо. А почему тебя это интересует?
- Ну… - Эурон загадочно улыбнулся, - ходят слухи.
- Слухи всегда ходят, - холодно ответила она. – Люди любят обсуждать чужую жизнь. Но, как говорит мой отец, льва не интересует, что думают овцы.
- А что думает дракон льва интересует? – вкрадчиво спросил Грейджой.
Серсея почувствовала, как внутри закипает раздражение. Откинувшись на спинку кресла, она скрестила на груди красивые руки.
- Хочешь сказать, тебе известно, о чём думает Дракон?
- Конечно, нет, - улыбнулся он. – Но мне известно, чего он хочет.
- Ну, поделись со мной, - презрительно усмехнулась Серсея. - Я послушаю.
Его одинокий глаз вдруг ожил: в нём появился блеск, а вокруг залегли мимические морщинки.
- Он хочет жениться на дочке Старка.
- Бред! - Серсея с трудом сдержалась, чтобы не фыркнуть. - Ничего более абсурдного я не слышала.
Но что-то в его вкрадчивом голосе заставило насторожиться. Помолчав несколько секунд, она взяла себя в руки.
- Это те самые слухи, о которых ты говорил?
- Вообще-то, это не слухи. Это информация из закрытого источника, - ответил Грейджой. – Не спрашивай, какого. Просто я решил, что ты должна знать.
Она бросила взгляд в сторону столика, за которым сидели Старки. Да нет, не может быть. Можно было бы, хотя и с трудом, поверить в расчётливую месть, но чтобы жениться... Не может быть.
- И что ещё сообщает этот закрытый источник? – спросила она.
- Что он поссорился из-за неё с сыном, - Эурон поднёс к губам бокал с минеральной водой: вино он не пил и ничего не ел, кроме фруктов. – Что отказался от выгодной сделки по поставке оружия за Стену и намерен просить у Старка её руки.
Ей вдруг захотелось плеснуть соком ему в лицо и крикнуть, что это всё ложь, очередная грязная сплетня какого-то неудачника, пытающегося сделать Дракону гадость. Но она сдержалась. Она ведь не тупая курица и не истеричка, она гордая львица из рода Ланнистер и не позволит Грейджою взять над собой верх. Расправив плечи, Серсея улыбнулась.
- Спасибо за откровенность. Я уже не раз слышала нечто подобное и мне это порядком надоело. Лучше расскажи, как твои дела с Дейнерис.
***
Дени тупо смотрела на зажатую в руке полоску экспресс-теста и молчала. Радостный порыв, охвативший её в ту минуту, когда на лакмусе проявились поперечные чёрточки, сменился звенящей душевной пустотой.
- Ну, подожди, - Миссандея присела перед ней на корточки, - не волнуйся. Он ведь тоже может врать. Тут даже написано, – она помахала перед глазами листочком с инструкцией, - вероятность шестьдесят пять процентов.
Дени перевела взгляд на подругу.
- Это за четыре дня до начала цикла, - бесцветным голосом сказала она. – А у меня уже неделя задержки.
Но Миссандея не сдавалась.
- Опять же, смотри, здесь сказано, что ошибочный результат может быть при различных иммунных болезнях, при воспалении, при серой хвори... Или если ты накануне много жидкости пила…
- Нет у меня никаких болезней, - вздохнула Дени. - И серой хвори тоже нет. И пила я как обычно.
Миссандея, растерянно хлопая глазами, перебралась на краешек кровати рядом с ней.
- И что теперь делать?
Дени в ответ пожала плечами. Миссандее было жаль подругу. Она знала о её чувствах к брату, о том, что они безответны, и о том, как дорого ей придётся за них заплатить. Но в душе́ была уверена, что сердце Рейгара дрогнет, когда он узнает, что сестра беременна, и никуда её от себя не отпустит.
- Может, всё-таки скажешь ему? – робко предложила она. - Это ведь и его ребёнок тоже.
Дени отрицательно покачала головой.
- Нет. Он уже всё решил. Как только беременность подтвердится, он или найдёт мне мужа – какого-нибудь старого дурака, типа Фрея, - или…
- Что?.. – робко спросила Миссандея.
- Закроет меня здесь на весь срок, дождётся родов, а потом отберёт ребёнка.
- А может, не отберёт?
- Не знаю, - Дени уставилась на полоски, проступившие на пропитанной реагентом бумаге. – Но рисковать не хочу. Я для него теперь проблема, как он сказал. И мой ребёнок тоже.
Они снова ненадолго замолчали. Миссандея старалась даже дышать тихо, понимая, насколько ей тяжело и плохо. А Дени мысленно прикидывала возможные варианты уготованной ей Рейгаром судьбы и знала наверняка: что бы он ни придумал - она не подчинится ему.
ххх
Подруга ушла, а Дени ещё долго лежала на кровати, положив перед собой бумажную полоску экспресс-теста. Как же она мечтала об этом… Ещё в детстве, мало что понимая, она представляла себе яркие воздушные шарики, сладости и хорошенького малыша в атласном конверте с кружевами, таком же, как у её куклы, только побольше. И себя взрослую, сидящую на коленях у Рейгара. Он улыбался и ласково гладил её по голове. Позже, в юности, шарики с конфетами исчезли, зато появились огромный букет цветов и кольцо с рубином, которое брат дарил ей в честь скорого рождения их первенца. А повзрослев, представляла, как скажет ему о беременности, а он просто обнимет её и прижмёт к груди. И они так и будут стоять молча, обнявшись, потому что счастье любит тишину.
В отличие от Миссандеи она не питала иллюзий и понимала, что её беременность радужных красок в их с братом отношения не добавит. Он никогда не простит ей того, как она с ним поступила, как и она не простит ему своих попранных чувств. Иногда ей казалось, что ненависть заполнила всю её душу, но поздними вечерами, прячась за портьерой, Дени смотрела, как он плавает в бассейне, глотала жгучие слёзы обиды и готова была на всё, лишь бы снова услышать ласковое «малыш», увидеть его улыбку, очутиться в его объятиях.
Конечно, она не была одна: ей звонили подруги, заходил Визерис, пару раз наведывался Тирион Ланнистер; даже не потерявший надежды завоевать её сердце Эурон Грейджой просил разрешения приехать. Но только верной Миссандее она рассказала, что произошло. По её просьбе та купила в аптеке экспресс-тест, лежавший теперь перед глазами. Сбылась её давняя мечта: под сердцем билась новая жизнь, плод её любви к Рейгару. Но ни объятий, ни цветов, ни даже пресловутых шариков уже не будет. Ничего не будет. Только безысходность и пустота.
Дени уткнулась лицом в подушку и заплакала - тихо и горько, упиваясь своими чувствами. А потом незаметно заснула. Ей снилось, что она летала на огромном чёрном драконе, умело управляя им в воздушном потоке. В лицо дул тёплый ветер, солнце отражалось от чёрно-красных перепончатых крыльев, а внизу на многие лиги вокруг простиралось Травяное море. А ещё снилась Оленна Тирелл, старушка-бухгалтерша из «Драконьего Камня», в платье с высоким воротом, расшитым розами, и похожем на двурогий чепец головном уборе, какой носили во времена династии Баратеонов. Леди Оленна сидела в большом полутёмном зале с барельефами драконов на каменных стенах, за столом Эйгона Завоевателя и, подперев голову рукой, говорила ей: «Хочешь совет от пожившей женщины? Твой брат – умный человек. Я знала многих умных людей и пережила их всех. Знаешь почему? Я их не слушала. Люди - овцы, а ты разве овца? Нет, ты дракон. Будь драконом!»
ххх
Она проснулась, когда за окном уже сгущались сумерки. Всё как обычно: голоса возле бассейна, тихое жужжанье автоматических дверей на веранду, щёлканье садовых ножниц, всплеск воды – кто-то плавал. Несколько минут приходила в себя, пытаясь проснуться. Хотелось пить, и сильно болела голова, то ли от слёз, то ли от голода. Дени вспомнила, что не ела уже почти сутки. Ей теперь нельзя так халатно относиться к себе, она ведь…
Её прошиб холодный пот: тест! Она вскочила, словно ошпаренная, включила свет, принялась судорожно шарить по широкой кровати. Но теста не было. Цепенея от ужаса, она трясла тонкое покрывало, простыни, подушки, хотя и понимала, что это бесполезно. Он исчез.
Дени в отчаянии села на пол, привалилась спиной к кровати и обхватила голову руками.
***
Домой её привёз Робб. Проводил до двери и, уже прощаясь, сообщил, что у него новая девушка, студентка медицинского факультета, из Волантиса, и он решил познакомить её с родителями. Санса от удивления даже рот открыла: подружек у брата было много, но ещё ни одну из них он официально не представлял семье.
- И ты всю дорогу молчал?! – с шутливым упрёком воскликнула она. – А сказал именно сейчас, чтобы я не успела ни о чём расспросить?!
Он улыбнулся, поцеловал её в щёку и побежал к машине.
Санса вошла в тёмный холл, скинула туфли на высоченной шпильке и, с наслаждением ступая босыми ногами по приятно прохладному полу, прошлёпала в гостиную. Свет включать не хотелось – в окна падал свет уличного фонаря. Она подтянула повыше подол коктейльного платья и плюхнулась в любимое кресло, по привычке поджав под себя коленки. На душе было хорошо и радостно: прекрасный вечер в кругу родных, отец горд собственными успехами, мама улыбается, Робб влюблён, а у неё самой есть Сандор. А по поводу переезда мамы и младших братишек папа обязательно что-нибудь придумает - она была в этом уверена.
Звонок в дверь заставил вздрогнуть. «Робб, - подумала она, вскочив на ноги. - Наверное, что-то забыл». Почти вприпрыжку подбежала к двери, распахнула и обомлела: на пороге, закрывая собой свет фонаря, стоял Таргариен.
- Здравствуй, Санса, - глубоким бархатным голосом сказал он. - Позволишь войти?
И, не дожидаясь разрешения, вошёл и закрыл на собой дверь. Санса попятилась.
- М-мой брат… Он только что уехал… - пролепетала она, сама не зная, зачем.
В полумраке его лицо было плохо различимо, но глаза странно блестели и казалось, что в них горит огонь.
- Просто мы... - она прижалась к стене. - Мы были в ресторане, и Робб...
- Я ждал тебя, - словно не слыша её, продолжал Рейгар.
- Ждали? Зачем? – ошарашенно спросила она.
- Я скучал по тебе, - густой, словно сироп, голос обволакивал, завораживал. - И очень хотел увидеть.
- А если бы я не приехала?
- Но ты же приехала… - Дракон медленно приблизился.
«Самое время сказать ему, что больше не нужно никаких подарков, что у меня есть парень и всё такое, - подумала она. – Он ведь джентльмен. Должен понять».
- Знаете, мне... надо было давно уже… - она вдруг смутилась; хорошо, что в холле полумрак – не видно, как запылали щёки. – Спасибо вам за цветы и... за конфеты, но я прошу вас… пожалуйста…
- Молчи, - прошептал Дракон, в упор глядя на неё. – Не надо ничего говорить.
В детстве старая няня Нэн рассказывала ей предания о драконах. «Им нельзя смотреть в глаза, - бубнила она, теребя сухонькими узловатыми пальцами своё нескончаемое вязание. – Они очень коварны. Способны околдовывать, подчинять себе волю и разум, лишать сил…» И сейчас Санса с ужасом осознала, что Нэн говорила правду. Она смотрела на Таргариена и чувствовала, что её затягивает в тёмную бездну, в самой глубине которой полыхал огонь.
Он был намного выше и крупнее – почти такой же как Сандор, но если с Сандором она чувствовала себя свободно и спокойно, то сейчас всё её существо словно сковал лёд. Его глаза, чёрные в полумраке, его голос, запах дорогого парфюма, дыхание, смешанное с лёгким оттенком коньяка… Горячая ладонь прошлась по коже от локтя до кисти, погладила запястье, интимно переплела пальцы с её пальцами… Он поднёс её руку к губам, прикоснулся лёгким поцелуем. А потом – Санса даже не сразу поняла, что произошло, – на безымянном пальце вдруг оказалось кольцо. Кровь отхлынула от лица, а сердце птичкой затрепыхалось в груди.
- Это фамильное кольцо моей семьи, - произнёс он, жарко дыша ей в губы. – Я прошу тебя стать моей женой.
Санса сглотнула. Надо было что-то ответить, но вместо слов из горла вырвался тонкий жалобный всхлип.
- Я знаю, ты не ожидала, - продолжал Дракон. - К тому же между мной и твоим отцом давняя вражда. Я готов переступить через себя. И обещаю - ты будешь счастлива.
- Но я… - выдохнула наконец потрясённая Санса.
Он властно и нежно взял в ладони её лицо, легонько прижал к губам палец.
- Сейчас не надо ничего говорить…
Красивые мужские губы накрыли её рот, опьяняюще-сладостно, горячо, требовательно, без лишних движений, лишней влаги, уверенно, точно и вкусно. Как тогда, в первый раз, хотя она мало что помнила. Может, из-за эффекта внезапности, а может, из-за Сандора. Сандор… Сандор!
Поплывшее было сознание внезапно прояснилось, и Санса заставила себя вырваться из сладкой неги – дёрнула головой и отвернулась, спрятав лицо в его горячей ладони. На губах, словно прилипший, остался вкус его поцелуя, колени дрожали, дыхание сбилось. Она зажмурилась, чтобы не видеть этих опасных драконьих глаз.
- Я буду ждать твоего ответа, - страстно прошептал Дракон.
Несколько долгих секунд он удерживал её в объятиях, затем резко развернулся и пошёл к двери. Санса смотрела ему вслед и лихорадочно соображала: нет смысла ждать, надо сказать сейчас. Вернуть кольцо и сказать, что она не станет его женой, что у неё есть Сандор.
- Ми… мистер Таргариен... - слова с трудом пробились наружу из осипшего горла.
- Рейгар, - улыбнулся он в ответ и закрыл за собой дверь.
Она подняла руку и потерянно уставилась на кольцо: белое золото, бриллианты, крупный чистый рубин. Тусклый свет уличного фонаря преломлялся в его идеально ровных гранях. На ободке была непонятная гравировка - «Perzys sе Ānogār»*. Фамильное кольцо Дома Таргариен… Сквозь тонкий тюль на окне Санса видела, как Дракон идёт к машине. В световом пятне отражалась его тень, и ей казалось, что за спиной у него раскрываются крылья.
* (вал.) Пламя и кровь.
