***
- Алло, Джон, привет. - Куорен… да, привет. - Ты спишь, что ли? Я тебя разбудил? - Нет-нет, всё норм. Рад тебя слышать. Есть новости? - Ну, не знаю, насколько это новости. Может, ты уже в курсе… В общем, пару недель назад в порту Старого Гиса была драка. Дотракийцы наваляли каким-то парням из местных, и знаешь, из-за чего? Не поделили девушку-блондинку. - В порту Гиса? И… чем закончилось? - Она уехала с дотракийцами. - Куда? - Пока не знаю. Ищем. - Она… здорова? - Ну, Джонни, лично я её не видел. Хотя, судя по тому, что сама села в машину… - Ясно. Спасибо, Куорен. Если что-то ещё будет – звони в любое время. - Лады. Ну, бывай. До связи. - До связи. И ещё раз спасибо.***
После возвращения из Девичьего Пруда она больше не плакала. Сидела у себя в комнате, потягивая сухой мартини, и пыталась принять реальность. Было горько и обидно осознавать, что Сандор променял её на эту бледную поганку Старк, но изменить уже ничего нельзя. Оставалось только смириться, взять себя в руки и начать жить по-новому. Однако легко сказать. Будучи по природе очень темпераментной, Арианна привыкла смотреть на мир свозь призму собственных страстей и теперь совершенно не представляла, что делать дальше и как заполнить огромную зияющую пустоту в душе́. До разрыва с Сандором она не знала, каково это – быть одной. Её всегда окружали мужчины – друзья и любовники, красивые и не очень, знатные и простолюдины, богатые и зарабатывающие себе на жизнь. Она воспринимала их как данность, крутила, вертела, подчиняла себе, сама решала, когда оказать милость, а когда оттолкнуть или совсем бросить. Но ещё никто не бросал её. За окном сгущались сумерки. Плеснув себе немного, Арианна задумчиво провела пальцем по стеклянному ободку бокала. В последнее время она стала часто употреблять мартини. Может, потому что его вкус отражает её нынешнее состояние? Она сделала глоток и задержала напиток на языке. Да, пожалуй: малина, ирис, лимон, немного полыни – ароматная терпкость с горьковатым послевкусием. И почти никакой сладости. Зачем она только попёрлась в этот Девичий Пруд? Бросила всё, помчалась сломя голову в такую даль, сидела возле его кровати, как верная собака, помогла ему сбежать, довезла до дома, а он всего лишь сказал спасибо. Мерзавец… Переметнулся к этой рыжей волчице. Да ведь там и смотреть не на что! Худая как щука, задницы нет, кожа наверняка вся в веснушках. А может, он просто ищет, где потеплее пристроиться? Не вышло влезть в её семью, вот и отирается возле дочки Старка. Тот ещё альфонс. Она умышленно пыталась опорочить Сандора в собственных глазах, но получалось плохо. Здравый смысл настойчиво твердил, что все её предположения ложные и надуманные. Пёс слишком горд и независим, к тому же он не беден, да и к её семье не проявлял интереса. А его отношения с Сансой Старк… Она налила себе ещё мартини, сделала пару глотков и вытащила из сумочки до сих пор не вскрытый конверт с фотоотчётом Вариса. Сразу просмотреть его помешал телефонный звонок – Арианна печально вздохнула, вспомнив, как затрепыхалось сердце при виде знакомого номера на дисплее, – потом она уехала в Девичий Пруд. А по приезде всё никак не могла собраться с духом: видеть тайно запечатлённые моменты Сандоровой жизни было горько. Да и вообще горько признавать, что мужчина, с которым ты могла быть счастлива, счастлив с другой. Она отпила из бокала и, наконец, решилась: дёрнула клапан конверта и вытряхнула снимки на постель перед собой. Пролистала несколько штук, а затем нервно разметала их по сторонам. Невозможно смотреть: эти двое везде вместе, держатся за руки, улыбаются. С ней он тоже улыбался, но очень редко и только в спальне. Хотя они больше нигде и не бывали. А с этой рыжей Старк – и в парке, и на набережной, и на пляже… Арианна снова приникла к бокалу, пытаясь запить подкативший к горлу сгусток обиды. Ну почему, почему она не ценила то, что имела? Что мешало ей хоть раз взглянуть на Сандора не только как на любовника, а как на человека, способного любить? Ведь это же так просто – проявить чуть больше внимания, тепла, заботы. Наверняка этого ждали и другие мужчины, добивавшиеся её взаимности, но она всегда считала противоположный пол привычным благом, которое никуда не денется. И вот теперь осталась одна. В голове шумело, в глазах двоилось, в душе́ смешались обида и зависть. Арианна сделала ещё несколько глотков, бездумно рассматривая поплывшие силуэты Пса и его подружки. Прав был дядя Оберин: её страдания слишком затянулись. Ей нужен мужчина, желательно её круга, в меру дерзкий, в меру нахальный, раскованный, сильный, свободный от предрассудков. Она попыталась мысленно прикинуть возможные варианты, начиная с Деймона Сэнда – симпатичного улыбчивого блондинчика, просившего у отца её руки, – и заканчивая излишне мягким Арисом, но никто из них не выдерживал конкуренции с Сандором. Разве только Таргариен. Почему-то этот самоуверенный гад никак не шёл из головы. Было в нём что-то такое, что невольно притягивало к себе. Его беспардонный поступок вызывал ярость, но каждый раз, вспоминая об этом, Арианна чувствовала себя похотливой самкой. А этот подлец словно и не замечал её. Она постоянно видела его с какими-то девушками, причём всегда с разными, а недавно он решил очаровать её сестру Нимерию! Негодяй. Арианна снова приложилась к бокалу, провела рукой по разбросанным фотографиям, собирая их в кучу, и вдруг на одной из них заметила белое пятно. Пьяно прищурилась, поднесла снимок к лицу и обомлела: Таргариен.***
Машина, самолёт, снова машина… Чьи-то руки поддерживали под локоть, грубовато подталкивали вперёд, вели по лестницам. Узкое платье в пол с открытыми плечами и разрезом до бедра казалось слишком вульгарным, но ей было всё равно, как она выглядит, и всё равно, куда её везут – после встречи с Эйгоном жизнь словно остановилась. Ещё несколько дней назад она была уверена, что нет ничего хуже неопределённости, но реальность оказалась гораздо страшнее, а недавний ночной кошмар вдруг материализовался, ожил, обрёл форму. Она не плакала – какой смысл в слезах, если они никого не тронут? Даже когда огромный мужик в татуировках грубо пихнул её на стул и связал скотчем, она сдержалась. Но после, прислушиваясь к яростным крикам Эйгона, требующего отдать её ему, скорчилась на койке, натянула на голову тонкий плед и, глотая слёзы, принялась неистово молиться о спасении. Не своём – Сандора. «Он ведь спас меня, – говорила она Матери, – спаси и ты его, если можешь…» Воспоминания болью отдавались в сердце. Она ничего о нём не знала, а спросить было не у кого: горничная молчала, охранники и медсестра тоже. А потом ей принесли чёрное вечернее платье и туфли на шпильке, велели одеться, завязали глаза… Повязку сняли только в самолёте. Санса окинула взглядом богатый интерьер салона, удобные кожаные кресла и диванчики, большой плазменный экран. За перегородкой находилась охрана; суетились стюарды, расставляя блюда и закуски перед очень полным мужчиной, а напротив расположился её случайный знакомый из клуба, оказавшийся военным атташе Браавоса и по совместительству бандитом-похитителем. Толстый господин, рассыпаясь в цветистых комплиментах, пригласил её к ужину, но она отказалась: сидеть за одним столом с этими людьми было неприятно. Отвернувшись к тёмному иллюминатору, она иногда бросала взгляды на ухмыляющегося браавосца и не понимала, как могла быть настолько глупой: долгое время считала Сандора безжалостным монстром, не принимала его шрамы, сторонилась, опасалась – и находила привлекательным этого мерзкого червя. «Учтивость – доспехи леди», – говорила мама. Санса помнила её наставления, но сейчас жалела, что не отрабатывала вместе с детьми показанные Сандором удары. Двинуть бы сейчас кулаком по этой наглой улыбающейся морде! Самолёт мягко сел, побежал по полосе, потом остановился, выключил двигатели… Её вывели из салона в душную ночь, посадили в машину. Какое-то время они ехали по городу, и Санса, глядя в тонированные стёкла, могла только догадываться, что это за город, пока не увидела огромный, подсвеченный по граням силуэт пирамиды. Миэрин… Потомок древней империи Гиса. Город гарпий, Великих Господ и бойцовых ям. Ей стало не по себе. Машина обогнула развалины амфитеатра, ярко освещённую подъездную дорожку перед входом со множеством охраны, распорядителей и разномастной толпой гостей, и припарковалась с обратной стороны исторических руин, где в глубине, под сводами сохранившейся каменной кладки скрывалась неприметная дверь. - Санса! Ну наконец-то! Эйгон шагнул навстречу и сжал её руку повыше запястья. Сердце от страха забилось где-то в горле, в ушах зашумело, ноги отказывались повиноваться; она инстинктивно дёрнулась, пытаясь вырваться, но он только крепче сомкнул пальцы. - Отлично выглядишь! Это ты для отца так разоделась? Он оценит. Санса смотрела на него не отрываясь, а парализованный ужасом мозг фиксировал совершенно ненужные детали: белый пиджак, выбритые виски́, бледность, испарина на лбу. Он выглядел стильно и броско, но в расширенных зрачках его глаз плескалось безумие. Немного в стороне, возле входа, курили двое мужчин – в полумраке были видны тлеющие огоньки сигарет. - Идём, он ждёт, – с издёвкой улыбнулся Эйгон. – Как раз оговаривает условия сделки, чтобы забрать тебя. - Какой сделки? – не выдержала Санса. - А ты не знала? – притворно удивился он. – Отец тебя покупает. Отдаёт все эссосские заводы. Интересно, что же ты такое делаешь в постели, что один ради тебя готов отдать бизнес, а второй – жизнь? - Что?.. – выдохнула Санса, чувствуя, как похолодело всё внутри. - Ты и этого не знала?! – Эйгон нервно хохотнул. – Твой любимый Пёс через несколько минут выйдет на ринг, чтобы сдохнуть! Перед глазами всё поплыло, в голове замигали звёзды. Обморок сейчас наверное был бы лучшим выходом, но немилосердные боги не дали ей этой благости, заставив испить чашу ужаса до дна. Недавний ночной кошмар снова сжал сердце ледяными щупальцами. Сандор здесь… Он выйдет на ринг и будет драться… - И знаешь, против кого? Против собственного брата! – рявкнул Эйгон. – Так что приготовься увидеть, как твоего Пса трахнут в задницу! Из полумрака послышались смешки. Он тоже усмехнулся и Сансе захотелось плюнуть в его казавшееся когда-то красивым лицо. - Чего застыла? – Эйгон дёрнул её на себя. – Пойдём. Я подарю тебе его голову. - Или он подарит мне твою, – тихо, но твёрдо ответила она. - Что ты сказала?.. Он грубо схватил её за шею, но подошедший сзади Меро властно отодвинул его в сторону. - Спокойно, всё норм, остынь. Ещё успеешь с ней поразвлечься. – Он махнул рукой в сторону куривших: – Халдон, Утка, заберите его. И, сжав её руку, повёл ко входу. Санса успела заметить, как двое мужчин – один худощавый, с длинным кислым лицом и собранными сзади в узел волосами, второй рыжий, крепкий, мускулистый, – подошли к Эйгону. - Вот что ты наделала, сука! – заорал он вслед. – Стравила сына с отцом, брата с братом! Я любил тебя, а ты разрушила мою жизнь и жизнь моей семьи! Но сегодня ты узнаешь, что значит разбудить дракона! Когда твой мерзкий Пёс сдохнет, я трахну тебя прямо возле его трупа! А потом отдам его брату!.. Она закрыла глаза, чтобы не заплакать: слышать такое было по-настоящему страшно. Не за себя – за Сандора. ххх - Итак, господин Таргариен, – Невио Нарратис, глава крупной юридической компании, поправил на носу очки в тонкой золотой оправе, – если у вас нет вопросов, мы можем перейти к подписанию контракта… Эртур покосился на Рейгара: тот выглядел спокойным и даже расслабленным, словно приехал сюда на отдых. Сколько лет они вдвоём, но он не переставал втайне восхищаться способностью Дракона держать себя в руках. А вот его раздражало притворное радушие сидевших за столом людей, их наигранные улыбки, напускная любезность; раздражали шумные эпатажные миэринцы, даже сам Миэрин раздражал своими архаичными гарпиями и высокой влажностью воздуха. С момента их приезда прошли сутки, а ароматы приторно-сладких благовоний, смешанные с запахом жареной собачатины, которую с удовольствием поедали местные, опротивели до невозможности. - …И пройдёмте в зал, – продолжал Нарратис, – бой вот-вот начнётся. - Где мой сын? – Рейгар, казалось, даже не слышал, о чём болтал этот холёный очкарик. Адвокат сдержанно кашлянул. - Скоро будет здесь. Но вам нет необходимости ждать его. Достопочтенный магистр Иллирио, коего мы все имеем честь знать, – он кивнул головой в сторону расплывшегося на двух стульях Мопатиса, – является его поверенным и готов оформить сделку. Дракон вскинул на него холодные, словно неживые глаза. - Я читал контракт. Не помню, чтобы там значился поверенный. - Но магистр Иллирио действует в рамках закона, – удивлённо произнёс Нарратис. – Он имеет полное право… - Я подпишу бумаги только в присутствии сына, – пресёк его юридическую выкладку Рейгар. - Господин Таргариен, – елейно улыбнулся адвокат, – скоро начнётся бой, и нам желательно всё оформить… - Кстати, о бое, – снова перебил его Дракон. – Мисс Старк уедет со мной. Сразу же, как только появится здесь. На несколько секунд в переговорной воцарилась тишина, а затем Невио спросил: - Вы хотите сказать, что исход боя вам не важен? - Да, – подтвердил Дракон. – Я приехал сюда, чтобы забрать девушку. Остальное меня не интересует. Присутствующие за столом уставились на него как на идиота. Нарратис, опустив голову, смотрел поверх очков; владелец клуба Граздан зо Галар сокрушённо качал головой; Скахаз мо Кандак, один из совладельцев компании-организатора, в недоумении пожимал плечами; магистр Иллирио суетился на стульях и вздыхал, словно выброшенный на берег кит; даже Эртур, хоть и не подал виду, что удивлён, попытался поймать драконий взгляд. - Позвольте напомнить вам, господин Таргариен, – не выдержал Мопатис, – что по условиям сделки именно бой решит, с кем мисс Старк покинет клуб, с вами или с вашим сыном. Рейгар не удостоил магистра ответом, только глаза его характерно блеснули. Он взглянул на часы на запястье и обратился к Нарратису: - Где она? Я жду уже лишних десять минут. - Но мы же ещё не оформили сделку, – вкрадчиво ответил тот. - Если в ближайшее время мисс Старк не появится в этом кабинете, – холодно произнёс Дракон, – её отец обратится в Интерпол. - Но, друг мой, на каком основании? – встрепенулся магистр Иллирио, вытирая платком проступивший на лбу пот. – Насколько мне известно, мисс Старк – девушка вашего сына! - Я вам не друг, – осадил его Рейгар и снова посмотрел на Нарратиса: – Выбирайте, господин адвокат. Или мы уезжаем, или Миэрину грозит дипломатический скандал. Невио повернулся к Мопатису. Тот поёрзал, недовольно поджав губы, затем поманил пальцем одного из помощников и что-то тихо ему сказал. Тот вышел из переговорной, а спустя несколько минут дверь открылась и на пороге появилась Санса в сопровождении… Титанова Бастарда. Эртуру стоило огромных усилий сдержаться. Боги… Столько времени искал эту мразь, а он здесь, подъедается возле пентошийского упыря! Мозг заработал с необыкновенной быстротой и чёткостью: «жучок» в кабинете «Драконьего Камня», смерть Дореи, Эйгон, вернувшийся к наркотикам, похищение Сансы Старк… Краем глаза он заметил, как дрогнуло лицо Дракона; он резко отодвинул кресло, встал и, приблизившись к девушке, прижал её руку с губам. - Санса… – Он говорил тихо, но Эртур слышал; может быть, слышали и другие. – Я так рад… Ты в порядке? Она похудела и выглядела бледной, а длинное чёрное платье с глубоким декольте и отливающие медью гладкие волосы добавляли ей шарма роковой красавицы. - Да. – Осторожно высвободив руку из его ладони, она спрятала её за спину и бегло окинула взглядом присутствующих в переговорной людей. - Не бойся, Санса, – голос Дракона звучал непривычно мягко, – Эйгон больше не причинит тебе зла. Девушка подняла на него глаза, в которых ясно читался упрёк. - Да, я помню, вы это уже говорили. Дракон тяжело сглотнул – Эртур видел, как дёрнулся его кадык. - Прости меня. Я виноват. И буду казнить себя за это до конца дней. Санса молчала. - Я приехал за тобой. - А… мой отец? - Он здесь. Они с твоей мамой ждут тебя в отеле. Мы договорились, что я заберу тебя отсюда и привезу к ним. - Вы договорились с моим отцом? – с недоверием переспросила она. - Да, – ответил Рейгар. – Я всё ему рассказал и попросил твоей руки. Поехали. Эртур заметил, как Титанов Бастард посмотрел на магистра. Гискарцы снова загудели на своём рычащем языке; что-то говорил Нарратис… Дракон, будто вокруг никого не было, открыл дверь и, осторожно приобняв Сансу за плечи, повернул в сторону выхода, но она вдруг стряхнула с себя его руку, а в её лице появилась какая-то странная решимость. - Нет, мистер Таргариен, – твёрдо сказала она. – Я благодарна вам за всё, что вы для меня сделали, но я останусь на бой.