Игры с Бездной

Гаррет бродил вдоль побережья. Лицо уже почти не чувствовало соли и холода. Ветер с Гристоля приносил запах ворвани и жизни, и это вселяло надежду — быть может, в Дануолле все же закончилась чума? Но все же была проблема: никто не помнит про Приют Мойры, и никто не придет на помощь. В поисках ответа Гаррет пришел на берег. Единственную лодку разбило еще прошлым в месяце Сетей, во время шторма, как рассказал доктор. Сощурившись на далекий горизонт, Гаррет втянул холодный соленый ветер. В сером небе пролетела стайка птиц — вор проводил их взглядом. Его лицо удивленно вытянулось. Ну конечно. Еще почти месяц он подкармливал птиц на балконе. Голуби здесь были не такими наглыми, как в Дануолле, но Гаррет был терпелив. Еды отчаянно не хватало, его немногочисленные соратники по несчастью даже не справлялись, чем он вечно занят на нежилом этаже — персонал больницы давно потерял волю к жизни. На прошлой неделе одна из медсестер совсем слегла. После этого Гаррет с усиленным рвением приручал птиц — он чувствовал, как голодные лапы смерти подбираются к промозглому приюту. У них оставалось мало времени. Привязывая записку, вор ни в чем не был уверен. Более того, сама вероятность, что та попадет в нужные руки, была настолько призрачна, что не стоила и надежды. Отпуская птицу, Гаррет почти молился богам, в существование которых даже не верил. *** Дни тянулись как патока. Однообразные, голодные, промозглые дни. Недоедающие люди не могли согреться, а жечь костры уже было нечем. По коридорам гулял ветер. Оставшиеся в живых почти не говорили меж собой — не было сил. Доктор с одной из сестер обычно оставались на кухне в такое время — помещение еще немного держало тепло, а Гаррет до рези в глазах всматривался в горизонт. Вчера у него случился голодный обморок, и после этого он почти не покидал балкона, несмотря на ледяной ветер. Полы рваной шали трепались, холодя и без того ледяные руки, а он все смотрел. На горизонте показалась крохотная белая точка и поначалу Гаррет подумал, что у него вдобавок начались галлюцинации. Но когда точка превратилась в птицу, сердце предательски пропустило пару тактов. Доверчивая — городская — белая голубка принесла добрые вести. «Я пришлю за тобой человека. Жди.» *** Покидая приют, Гаррет обвел его быстрым взглядом. Это место не стало ему домом и прибежищем было плохим, он так и не познакомился с его обитателями, а теперь прощаться было не с кем. Вор хотел забрать врача и девушку с собой, но на днях истощенные голодом, холодом и болезнями они погибли. Гаррет нашел их в углу кухни, сидящими в обнимку. Утомленные лица даже в смерти не обрели покойного выражения. Его бы вырвало тогда, будь чем. Вор и сам едва стоял на ногах, но чувство, что какая-то сила, бОльшая, чем его собственная воля, поддерживает в нем жизнь, преследовало его с самого момента «пробуждения». Лодочник махнул ему рукой. Гаррет не знал этого человека, но был уверен, что его прислал Бассо. Гаррет, пошатнувшись, спустился на лодку. *** Бассо, конечно, долго охал, глядя на едва живого Гаррета. Впалые щеки впали — куда уж больше — сильнее, руки дрожали, лишенные сил. Поохал, и уложил слабо сопротивлявшегося вора на собственную постель. Гаррет, правда, все равно сбежал — оставив записку, растворился в городе, подобно тени. Бассо вздохнул и взялся за счетную книгу. Ветер в руках не удержишь. Оставалось надеяться, что разноглазый не помрет с голоду где-то то в закоулках Боттл-стрит. Впрочем, после всего, что он пережил, небеса — или какая высшая сила там его покрывает — просто не позволят ему. Скупщик недолго еще думал о своем странном друге — Гаррет появлялся и исчезал, танцуя тенью от пламени свечи, и всегда оставался самой большой загадкой этого города. *** Еще две недели он воровал исключительно еду и бальзамы, приводя себя в порядок. Временное убежище на заброшенном заводе не шло и в сравнение с возлюбленной Часовой башней, но там все так изменилось... Как минимум, механизм работал, ужасно грохоча — чуткие уши не выдерживали шума. В конце концов, молодость и воля взяли свое, и Гаррет отделался лишь парой новых шрамов и отвращением к вяленой китятине, после того, как больше месяца только ей в Приюте и питался. Пора бы Тени Дануолла вернуться. Если по чему Гаррет и скучал, так по притягательному блеску золота. *** Корво хмурился, перечитывая отчет начальника городской стражи еще раз. Первый случай и правда мог оказаться случайностью, но такое количество свидетельствовало о том, что в городе орудовал… «Мастер», — невольно подумал Аттано, вчитываясь в приложение, в котором были указаны все подробности последних ограблений: места преступления начали описывать с предельной дотошностью, как только стало понятно, что вор неуловим. Приложили списки украденного и даже схемы особняков с указанием того, где находилась стража и резиденты. Корво не стал выдавать особых указаний, вместо этого выбрался в город и самостоятельно осмотрел дома. Работа была поистине... ювелирной. В груди затеплилась было глупая надежда, от которой тут же стало до тошнотворного тоскливо. Впрочем, если оставить сантименты и подумать рационально, воришка мог оказаться знакомым Гаррета. Быть может, они работали вместе, а то и учились один у другого. Так или иначе, стремление поймать его обострилось уже личным интересом: кто бы он ни был, его, возможно, можно было использовать, чтобы попробовать выйти на след Гаррета, что бы с тем ни случилось. В голову пришла идея — довольно банальная, но она могла сработать. По сути, все, что нужно было сделать — пустить слух о том, что у кого-то в поместье, да хоть бы и у Бойлов, появилась ну очень интересная и редкая вещица — какая-нибудь ранняя картина Соколова, например — и устроить засаду. Корво даже почувствовал что-то вроде энтузиазма, которого он не испытывал уже почти год. *** — О, это снова ты, — воскликнул Бассо, даже не пытаясь скрыть изумления. Странно, но даже спустя столько лет он раз за разом находил в себе силы удивляться тому перекати-полю, в которое Гаррет превратил свою жизнь. Нынешний Мастер совсем не походил на ту бледную тень, которая вернулась к нему из приюта Мойры. Впрочем, вор всегда был слишком бледен и худ, чтобы различать эти оттенки от обычного до болезненного. — Я тоже рад тебя видеть, — кивнул Гаррет. — Есть наводки? Я заскучал почти. Дануолл что, совсем приуныл из-за чумы? Бассо хитро прищурился. Для человека, едва шевелившего ногами месяц назад, он как-то подозрительно быстро шёл на поправку. Эх, молодость. — Есть. Поговаривают, что леди Вейверли Бойл недавно привезла в поместье одну из ранних картин Соколова. То ли та самая легендарная Вера Мюррей, то ли какая другая дама... Все, как ты любишь. — Ничему Бойлов жизнь не учит, — съязвил Гаррет. Однажды он уже обнёс поместье едва не до ниточки, пожалуй, в этот раз ограничится картиной. — Постой, — Бассо почесал лысеющую макушку. — Подозрительная наводка какая-то. Уж больно всё гладко. Ты хорошо постарался в последнее время, давно такой шумихи не было, так что сдаётся мне, что ловить тебя на приманку собираются. Гаррет сверкнул на подельника разными глазами. — Пусть ловят. Если смогут. *** В целом, со времён прошлого его посещения мало что изменилось. Ну, натыкали стражи, хитрых замков, которые отличались от старых разве что видом да ценой, но никак не устройством, забетонировали ход из подвала — да и какому приличному вору пришло бы такое на ум? Вроде, это было связано с таинственным похищением одних из сестёр — Чужой их поймёт, этих Бойлов. Быстро пробравшись на второй этаж, Гаррет замер у выхода в холл. Слишком тихо. *** На расстоянии фигура показалась до страшного знакомой, но он решил не верить Темному зрению — ведь так хотелось ему поверить, а значит, он не мог быть объективен. В два прыжка Корво достиг балкона и замер, ожидая, что вор прокрадется в залу. *** Тонкие, отстроенные инстинкты даже не шептали — кричали, но столько бы Гаррет не всматривался, он не видел ни малейшего движения, не слышал ни малейшего шороха. В залу можно пройти с другой стороны. Уже лучше — по западной части гуляла стража, странно, но вор даже выдохнул — что-то знакомое куда лучше молчаливой угрозы. Еще раз оглянувшись по всем сторонам, он скользнул в залу, прячась в тени портьеры. Стражник, который должен был охранять ценности Бойлов, явно утомился от праведных трудов и дремал в кресле, стоимость которого превышала его годовой оклад. Гаррет убедился, что мужчина спит и тихо, абсолютно бесшумно подкрался к раме. Цепкий глаз сразу раскусил обман. Фальшивка. Чертыхнувшись про себя, вор отступил назад в тень. Теперь слова Бассо уже не казались простой паранойей. Сердце Корво пропустило удар — и вместо него, кажется, сжалось Сердце в кармане. Реальность все еще укладывалась в голове. Аттано бесшумно отворил дверь и проскользнул в залу, зная, что движение не ускользнет от глаз вора, но прятаться от него он больше не мог. Арбалет со свистом выпустил усыпляющий дротик в сторону охранника — на всякий случай. — Гаррет? — шепотом спросил Лорд, понимая, что, если он ошибся, то операция будет сорвана. Но другого шанса у него нет и не будет. Разноцветные глаза Гаррета расширились. Много кто знал байки о Мастере воре, мало кто верил в них, и совсем уж ничтожное количество знало о человеке по имени Гаррет. Слишком давно он не слышал это имя из чьих-то уст, помимо Бассо. И Эрин… Выстрелив глазами по сторонам, вор моментально понял, что выбраться из укрытия так, чтобы не заметил незнакомец, у него не выйдет. Руки потянулись назад, к луку. Счет шел на секунды. Тетива натянулась с тихим скрипом. — Откуда ты знаешь это имя? Гаррет не видел лица, но различал силуэт. Он не промахнется. Аттано на короткий миг взглянул на его руки через Бездну — убедиться, что стрела наведена точно. В голову прокралась паскудная, малодушная мысль о том, что он предпочел бы пасть от его рук. И если так, то поскорее, прежде, чем запоздавшие мысли об Эмили и последствиях заставят его, как обычно, цепляться за свою ничтожную жизнь. — Гаррет, это я, Корво, — Лорд ступил в луч лунного света. Вор нахмурился, вжимаясь в стену лопатками. Корво? Лорд защитник? Что он здесь делает? Откуда знает его имя? Ответ только добавил вопросов. Еще чуть-чуть, и руки, отвыкшие держать тетиву, устанут, задрожат. Гаррет услышал свой выдох, будто со стороны, в замедленном течении времени. Задержал дыхание, чтобы выстрел был точнее. Кончик стрелы изменил положение всего чуть, но секунду спустя поразил не Лорда Аттано, а хрустальный шар светильника у стены почти над ним. С оглушительным звоном осколки посыпались на Защитника короны. Гаррет рванул к окну коридора, воспользовавшись образовавшейся заминкой. Сейчас все зависело от того, настолько быстро он способен удирать. Проклятье. Корво тряхнул головой и в три прыжка настиг вора за мгновение до того, как тот было дернулся к окну. Глупо было ожидать, что Гаррет останется на великосветскую беседу. И совсем не в праве он был заставлять его слушать. Он и прикасаться к нему не смел. Но... Оба сердца бешено колотились, когда Аттано перехватил вора поперек талии. — Подожди. Не убегай. Прошу… Гаррет задергался у него в руках, пытаясь заехать локтем по лицу, вызвав худшие из воспоминаний. Краем уха Аттано услышал, как по лестнице затопали привлеченные звоном стражники. Мысленно выругавшись, он приметился — прыгнул на карниз, опасно пошатнулся — тут же перескочил на крышу. Гаррет хватил воздуха, которого вдруг стало катастрофически мало и... ...упал В темноту. В никуда. И что-то, что уже очень давно наблюдало за ним из глубин ничто, вынырнуло на свет, стальными тисками перекрутив все его нутро. Гаррет с каким-то холодной отстраненностью вдруг понял, что не принадлежит сам себе. Наверное, так и парализует страх. Самое ироничное, что Аттано был сейчас далеко не самым опасным существом в непосредственной близости. — Корво, душа моя, полегче, — вздохнул Чужой губами Гаррета. Эмоции ожесточенно прогрызали свой путь наружу, словно полчища голодных крыс. И Корво честно держался до последнего. Но видеть перед собой того, кого уже не ждал застать в этом мире, уже само по себе испытание не из легких. Наконец сила воли дала слабину — и он, все еще прижимая к себе Гаррета, судорожно втянул носом знакомый запах волос. Вор больше не сопротивлялся — но это уже и был не вполне он. Отпустив его, Аттано поджал губы. — Зачем ты это делаешь? Чужой вывернулся из его рук, мягко улыбаясь — совсем слегка. — Я не властен над этим. Можно сказать, ты сам призвал меня — какая ирония, правда? Черноглазый вытянул перед собой не свои руки. — Не спрашивай его — он не ответит. Пусть тайны прошлого останутся погребенными. Чужой вздохнул, бросая руки, словно ставшие ненужными игрушки и снова посмотрел на Корво глянцевыми глазами. — Помоги ему избавиться от дыхания Бездны. Только придется начать сначала. Не оступись больше — третьей попытки не будет, — с этими словами китобой подошел очень близко, словно дразня, хотя лицо, что он имел во власти, оставалось таким же непроницаемым. Слова отдавались в голове эхом, а Корво, кажется, утратил способность понимать, лишь запоминать — чтобы потом, прогнав все в голове еще раз, окончательно разобраться. — Как помочь? Что мне нужно сделать? Чужой опустил платок с лица Гаррета — знал, что Корво хочет его увидеть, почему бы не подарить ему эту мелочь? Мелочь, правда, ему не принадлежащую. Китобой почувствовал злость Гаррета — загнанный зверь щерил клыки и был недоволен, что непрошенный гость против его воли раскрыл его лицо. — Тебе придется самому узнать. Чужой помолчал, чуть опустив глаза. Сделав еще один совсем маленький шажок вперед, он положил одну ладонь на грудь Корво, второй притягивая его за шею ближе к себе. — Освободи меня, — шепнул Чужой на ухо Лорду. Сквозь не принадлежавший ему голос послышались знакомые нотки. А уже в них скользнуло непривычное, интимное, хрупкое. Чужой просил его — событие само по себе странное, уникальное. Оттолкнув Корво, Чужой отступил, возвращая чуть рассеянному лицу непроницаемое выражение. — Не преследуй. И помни: начни с самого начала. Во всех смыслах. Он отступал спиной вперед, не прерывая зрительного контакта, пока не достиг оконного проема, и тогда уже развернулся и выскочил, острой тенью расчертив подсвеченное луной небо.