***
— Ну че, какие идеи? Куда пойдём? — поинтересовался Даня, как только мы переступили порог самого крупного торгового центра в городе. — Понятия не имею даже, какие здесь магазины, — произнес я, с открытым ртом осматривая гигантские торговые площади, — я здесь вообще раз третий от силы. — Да ладно? А где ты вообще себе одежду покупаешь? — Сомневаюсь, что мой ответ тебе понравится, и ты не начнёшь ржать. — Ой все, — отмахнулся Даня, — как будто я хоть раз стебал тебя за шмотки. — Ты скажи мне лучше, что любит Арс? — Тебя. Я вообще не понимаю, нахуя что-то покупать, когда ты можешь обвязать себя бантом и кружевными труханами и вручить ему на долгое вечное пользование. — Очень оригинально, спасибо за совет. — Ну, а что? Если бы мне какая-то девушка такое подарила, я бы пищал от восторга. — Ты представляешь вообще меня в кружевном белье? — Ну, — парень оценивающе окинул меня долгим взглядом, — ну, у тебя ноги красивые, чулки бы точно были в тему. Но придётся побрить их, если ты не бреешь. Аналогично с трусиками. — Господи Боже, зачем я вообще это спросил? — Ну бля, можешь какую-нибудь ублюдскую футболку подарить с тупым принтом, он любит такое. Какой вообще бюджет у нас? — Ну, — замялся я, — а сколько стоят хорошие футболки? — По-разному, но те, что носит Арс, тысяч 5 и выше. Норм? Пять косарей — это ж моя месячная коммуналка! Пиздец, Шастун, соглашайся на чулки. — Ладно, — пожал я плечами, двигаясь вслед за другом, что уже приметил какой-то магазин. Да-а-а, конечно «ладно». Хорошо, что натренировался у Арса сосать член, как раз пригодится, когда будешь насасывать лапу. Меня запихали в, очевидно, модный шоурум и, поставив перед стеллажом, полном брендированной одежды, Даня принялся тыкать пальцем на самые странные предметы гардероба: рваные штаны, майки в сетку, футболки с надписями, типа «БэдБой» и «встань передо мной на колени». — Мне ничего не нравится, Дань, — шепнул я другу на ухо, когда тот упорно продолжал рыться в вешалках с тряпьем. — А если… — он потянул вешалку с чёрной длинной майкой и повернул ко мне лицевой стороной, — а если так? — I’ve got no boobs? — Ну, у него же нет сисек, — логично заметил блогер. — Это даже не смешно. Даня разочарованно пожал плечами и вернул вещь на место: — Ну да, это тебе надо такую футболку покупать, а не ему. Ты же девушка в ваших отношениях. — Это как понять? — нахмурился я, не догоняя, к чему он ведёт. — Ну, ты же снизу. — А может нет? — Я дважды видел то, что очень сильно повлияло на мою психику. Да и, зная Арса, я в этом уверен. Хуерен. Я закатил глаза и очень обиженно пошёл на выход. Тоже мне, знаток нашёлся. Нет, он, конечно, прав, но неужели я не выгляжу мужественно? Я же высокий, умный, стройный. И пассив. — Давай зайдём куда-нибудь ещё? Нужно что-то, что он бы носил с удовольствием, — выдохнул я, осматривая вывески, когда друг поравнялся со мной. — Может в какой-нибудь гэп или хилфигер? — Я не знаю, что это, но если это что-то модное, то пошли. Парень кивнул и повёл меня в магазин напротив. Я был невероятно благодарен ему элементарно за то, что, несмотря на мое невежество в плане стиля, он ни слова не сказал об этом, не подъебнул. Он вёл себя непринуждённо: «не знаешь, ну пошли я покажу». — Смотри, а если поло? — ткнул Даня пальцем на манекен, — Он синий, вроде, Арс носит синий. — У Арса глаза голубые, и поэтому ему идёт синий цвет. — Да? Ну хз, я не замечал. Б — брат. — А как с размером быть? — Ну, прикинь на себя. Вы же примерно одинаковые. — Ладно, давай прикинем. Я взял нужный размер и залез в примерочную, выпутываясь из своей кенгурухи. Выцветшая розовая ткань смотрелась жалко рядом с качественной дорогой вещью, и я невольно провёл ассоциацию с Арсом. Красивый, яркий, спортсмен, и вот, здрасьте, я Настя. Ну, точнее Антон. Но ведь это его выбор, верно? Он, так-то, все эти отношения первый начал, никто его не заставлял. — Пап! Ну, что скажешь, — слышу мальчишеский голос из соседней примерочной и невольно напрягаю слух. — Честно? Выглядит так, словно ты в этих штанах сейчас познакомишь меня со своим парнем. Я невольно прыснул. Может, Арсу штаны подарить? — Ну че, Тох? — рыжая башка в проеме нарушила мое уединение. — Норм? Я стоял, смотря на себя в зеркало и аккуратно ощупывая нежную ткань. — Очень мягко. Уютно даже. — Ну так че, берём? — Не знаю, Дань, а вдруг ему не понравится? — От тебя и не понравится? Да я лично ему пизды дам. — Он не возьмёт, — усмехнулся я, и Даня следом заржал. — Ладно, бля, время идёт, давай, да-да, нет-нет, хуй не спрашивал минет. — Ясно, Даня, спасибо. Я стянул с себя поло и, вернувшись в свой привычный мешок, выполз обратно в зал. — Слушай, а может такое? — Даня покраснел, стараясь не заржать в голос, тыча пальцем в очень крупную женщину у кассы. На ее груди, кажется, в натуральную величину была изображена голова тигра, причём так, что его глаза расплывались по ее немаленьким грудям. — Я боюсь, на Арсе это не будет так классно смотреться, пропадёт эффект 3д. Брат моего парня уже смахивал слёзы, когда женщина, кажется, услышав наш разговор, развернулась с претензией. — Фу, Антон как не стыдно, — начал громогласно Даня, пока я, в ахуе, поднимал бровь, — смеяться над жирными это так… толсто! — Молодые люди! — прикрикнула дама, и мы, заливаясь, вылетели из магазина. — Ну все, теперь поло точно нет, — как-то расстроенно резюмировал я, с интересом осматривая витрину магазина электроники. — Зайдём? — кивнул парень, проследив за моим взглядом. — Я не потяну ничего из техники. Провод для зарядки, может быть, и то не факт. — Ты можешь купить игру на плойку. — Да, но Арс не играет в плойку. — Зато я играю, — расплылся в хитрой улыбке Поперечный и получил от меня в плечо. — Пошли ещё куда-нибудь. — В одежду? — А есть ещё вариант? Данил поднял руку и ткнул пальцем в сторону самого углового неприметного магазинчика. — Ювелирный? Ты предлагаешь мне ему предложение сделать? — Почти. Я предлагаю какой-нибудь серебряный браслет посмотреть. Ну, или кулон, он же носит иногда цепочку на шее. — Это какой-то бабский подарок, тебе не кажется? — Пошли, просто посмотрим, и решишь. Вдруг, понравится что-то. — Ладно, — сдался я, понимая, что друг просто так не отстанет. И вот, молодость, дикость и нищета в одном флаконе собственной персоной стоял у витрины с мужскими перстнями и огромными глазами смотрел на охуенную серебряную печатку с изображением короны. — Извините, — начал я, поднимая глаза на продавца, — а сколько стоит этот перстень? — 10 тысяч. На него, кстати, действует новогодняя скидка 10%. — Серьезно, Шаст? Это? Я поджал губы, понимая, что у меня не хватает, по меньшей мере, 5 тысяч, но упорно продолжая: — А рассрочки на него нет? Продавец, синхронно с Даней, удивленно уставились на меня. — Молодой человек, мы не предоставляем такого рода услуги. Вся цена фиксирована и должна быть оплачена в полном объёме. — Я понял, — раздосадовано кивнул, — простите за беспокойство. Ну, поло так поло. Я поджал губы и кивнул другу в сторону выхода, загружаясь пуще прежнего. Кажется, мне нужна работа. Арсений не станет со мной постоянно возиться, как с оборванцем, у всего есть предел. А из него качать деньги — это очень низко. Сижу на шее у его родителей, которые ещё и деньги за проживание и продукты брать не хотят. Блять, я даже не могу своему парню купить достойный подарок, о чем вообще может идти речь? Однако, я не успел покинуть магазин, как: — Мы возьмем это кольцо. Я резко обернулся, шокировано глядя на друга: — Дань, у меня не хватит. — У меня хватит, — прервал он меня взмахом руки с золотой карточкой. — Но… — Ты хочешь подарить это Арсу, ну так подари. — Дань… но я так не могу. — Да хуйня, брат. Свои люди сочтёмся. И вот тут я готов был разныться как сопливая девчонка. — Даня… ты… Не сдержался и набросился на него с крепкими объятиями, изо всех сил прижимая его к себе под сдержанный, но охуевший взгляд продавца, что снимал перстень с крепежа и укладывал его перед нами на стеклянный стол. Продавец повторил стоимость, протягивая Дане терминал для оплаты покупки, и, услышав подтверждающий писк, выложил на стол 3 вида упаковки. — Выбирайте, молодые люди. — Синюю, — в один голос произнесли мы, указывая на бархатный коробок посередине. Запомнил, говнюк, про глаза брата? Я лупил огромные шары на потрясающе офигенный подарок для своего парня, пока Даня, причитая что-то про пидорасов, складывал в карман чек и благодарил мужчину за кассой. — Спасибо. Блять, Дань, спасибо, — снова рассыпался я в дифирамбах другу, стоило нам только оказаться на улице. — Хуйня, — фыркнул парень, — хуйня чувак. — Для меня — не хуйня. Я верну тебе все до копейки, обещаю. Друг равнодушно махнул рукой, после чего достал сигарету, поджигая ее и осматривая выход на парковку со снующими согражданами: — И все-таки, ты выбрал самое всратое кольцо. — Это печатка, — я вздернул бровь, открывая коробок и снова любуясь на ювелирку в руках. — И она все еще всратая, — не унимался друг. — Хочешь сказать, что ему не понравится? — я напрягся, вперив взгляд промеж глаз рыжего. — Попов ебанутый, — только и отмахнулся он, — ему даже трусы с волком от тебя понравятся. — Со слоном, ага, чтобы член можно было в хобот заправить. — Тебе виднее, куда вы там, геи, заправляете друг другу члены. Я засмеялся, убирая в карман покупку и повторно зажимая друга в крепких объятиях. И все же, мне пиздец как с ними повезло.***
Громкий лай Ракеты за пару недель жизни с Поповыми-Поперечными стал роднее криков соседей за стенкой о том, «куда Лёша опять дел деньги», помощь Алисе Алексеевне по дому/с ужином/с уроками ее сына привычнее лежания на диване с книгами, под бурчание шипящего телевизора, а Арсений… он просто стал роднее всех, кто у меня остался. Они не прогоняли, не смотрели косо. Ко мне в доме относились как к ещё одному сыну, и это не могло не согревать. — Чего задумался? — шепнул Арсений на ухо, почти бесшумно возникая в комнате, пока я, после того, как сунул коробок с перстнем во внутренний карман своей дорожной сумки, просто завис, глядя в стену. — Да так, — качнул я головой, — думал, как мне повезло с твоей семьей. — Да? А что насчёт меня? — Попов замурлыкал, разворачивая меня к себе и сжимая ладонями пояс. — Ну-у-у… — Ну-у-у? — Ты тоже бываешь неплох. — Ты про секс? — сверкнул хитрым взглядом Попов, прижимая к себе ближе. — Ещё громче скажи об этом, чтобы родители на кухне услышали. — Не услышат, — Арсений прижался губами к ямке между моими ключицами, лизнув впадину между ними, на что я, засмеявшись, попытался отстраниться. — Арс, перестань. Но нас прерывает стук в дверь и голос Сергея Александровича: — Парни, можно войти? Отпрыгиваю от Арсения, поправляя на себе футболку, и киваю Попову. — Да, пап, заходи. — Кхм, Антон, я могу поговорить с сыном наедине? Мужчина, очевидно, напряжен, хотя, казалось, пару часов назад, за ужином, он был вполне в хорошем настроении. Решаю не перечить, потому хватаю из все ещё стоящей на кровати сумки сменную одежду и ретируюсь в душ, закрывая дверь на замок так, чтобы громкий щелчок позволил родственникам в комнате нормально обсудить все свои вопросы. Но любопытство берет верх, потому, включив в душе воду для проформы и создания звуков мытья, прижимаюсь ухом к двери и затихаю. — Арсений, — тяжело вздыхает отец и, судя по шуршанию, садится на стул, — я не буду ходить вокруг да около, — пауза, — я знаю, что Антон здесь живет не просто так. Замираю и перестаю дышать. Как мы себя выдали? — К чему ты клонишь? — твёрдо отвечает Арсений, кажется, даже не осознавая, какой нам обоим пиздец. — Скажи честно, ты гей? Вопрос сродни выстрелу в сердце. Молчи, Арс, пожалуйста, не говори. — С чего ты это взял? — Ты спишь с Антоном в одной кровати. Блять блять блять. — И? — Ты даже с братом так никогда не спал. — Хорошо, — выдыхает Арс, — Тебе интересно, нравятся ли мне мужики? Нет, не нравятся. Я прижимаюсь ноющим виском к холодной поверхности двери и слишком рано расслабляюсь, потому как в следующую же секунду Попов-младший добивает меня этим: — Мне нравится Антон. Арсееееениий Утыкаюсь лбом в дерево и жмурюсь изо всех сил. — Ты понимаешь, что за эти слова я могу прямо сейчас выставить его за дверь? И плевать мне, сирота он или нет. Более того, моих полномочий хватит, чтобы аннулировать его олимпиаду и выставить из вашей школы. Распахиваю глаза. Сердце падает в ноги, и меня ведёт только от одной мысли. Потерять… все? — Но ты до сих пор это не сделал, хотя догадывался давно, — в ответную включается мой парень. — Верно. Что ты делаешь, Арс? — Я не делал ничего, потому что, в первую очередь, люблю своего сына. — Я не брошу Антона. — Ему нужны твои деньги и только. Что он вообще может тебе дать? Только жизнь себе сломаешь. Что, простите? Деньги? Какие деньги? — Он терпеть не может, как ты говоришь, мои деньги, за организацию похорон он платил сам, запретив мне хоть как-то касаться этого вопроса. Да и не он ли вчера пытался отдать Алисе оплату за проживание здесь и нашу еду? — Допустим, но однополые отношения в нашей стране не приведут ни к чему. — Ты ещё пригрози, что посадишь его, — усмехается Арс, но вот только мне не смешно ни разу, — в этой стране, в другой. Мне плевать, где я буду с ним. Если выставишь его, я уйду следом. — Я заблокирую твои счета. Послышалось легкое шуршание и слабый стук: — Забирай. — И на что ты будешь жить? — усмехается Сергей Александрович. — Заработаю. — Как? — Не важно. Отец роняет тяжелый вздох и на минуту затихает. Слышу бешеный стук собственного сердца и даже начинаю переживать, не услышат ли его в комнате. — Арсений, ты же мой сын, мой наследник. — Что ты вообще хочешь от меня услышать? — Что это несерьезное увлечение. Эксперимент. Почему Сергей Александрович так спокоен? Почему не бьет меня, например? — И это что-то изменит? — Я буду уверен, что ты передумаешь. — Пап. Я не знаю, что будет завтра. Может, сам Антон передумает и уйдёт от меня, может, меня вообще насмерть собьет машина. Но я люблю его сейчас и не оставлю ни за какие твои деньги и угрозы. — И что мне прикажешь делать? — Жить дальше. — Как? А мне без Арса как? — Давай так: я поступаю на юридический в любой ВУЗ, на твоё усмотрение. А ты оставляешь нас в покое. — В любой? Я могу выбрать Москву, и ты уедешь без своего Антона. — Антон может поступить куда угодно, хоть в Читу. — Но ты так уверен, что он поедет за тобой? Ты-то, может, и готов, а он? Молчит. Арс, блять, да что меня здесь держит вообще, кроме тебя? — Ты понимаешь, что если я сейчас пожму твою руку, ты будешь вынужден выполнить обещание, и, даже если Антон тебя бросит, пути назад не будет. Молчит, и я чувствую из-за двери, как сильно он напряжен. Ломать своё будущее? Из-за меня? Не надо, Арс, нет. — Вот чего тебе не хватает? — снова удрученно вздыхает мужчина, — Ладно Антон, у него ни отца, ничего нет, вот он и хватается за любое проявление доброты, а ты? Что я тебе не дал, что ты решил на члены начать заглядываться? Хочешь доступного секса, закажи проститутку. — Ты ничего не знаешь об Антоне, потому не смей так о нем говорить. — Ты действительно так сильно его любишь? — Люблю, — ни секунды не сомневается, а я почти вою от бессилия. — Черт с вами. Посмотрим, как ты выполнишь свою часть уговора. Звук захлопнувшейся двери, и я на негнущихся ногах захожу назад в комнату. Арсений сидит сгорбленный на своей кровати, сцепив руки на шее и уперевшись локтями в колени, смотрит в пол. — Арс, — осторожно кладу руку на его плечо и присаживаюсь перед ним, — Арсений. Перенервничал? Он молча поднимает на меня расфокусированный взгляд и, резко обхватив мое лицо, тянет на себя, после чего жадно целует. — Я люблю тебя, — выдыхаю ему в губы, — но я не стою того, что ты сделал. — Здесь мне решать, чего ты для меня стоишь, — злится и снова тянет на себя, сталкиваясь с моими губами, передавая мне весь спектр пережитых за какие-то пару минут эмоций.