Химия страсти

— Я всегда мечтал героически подохнуть, — ядовито прокомментировал лежащий на диване Гавриил, отчаянно прижимая промокший насквозь бинт к горящей ране. Он поймал обеспокоенные взгляды каждого из присутствующих. — Это значит, меня можно оставить и не жалеть. Мелани уже несколько минут тёрла трясущиеся руки влажным полотенцем, которое ей любезно выдала Энджи. Шатенка выглядела глубоко задумавшейся и, казалось, покинула эту комнату, оказавшись где-то очень далеко. Доктор Мур перетряхивала свою аптечку пытаясь найти всё самое необходимое, чтобы оказать помощь. Женщина не знала насколько её методы будут эффективны для излечения архангела, но иного выхода, к сожалению, не видела.  — Твою ж мать, понабрали артефактов и поиграли в Игру Престолов, — продолжал ворчать глашатай, морщась от боли. — Кто это был? — Михаил встряхнул небольшую баночку с непонятной зеленоватой жидкостью, от которой исходил омерзительный едкий запах. Он протянул её исказившему лицо в отвращении младшему брату. — Пей, — строго приказал архистратиг, не намеревающийся сейчас шутки шутить. Рана была глубокой и серьёзной, но самое страшное заключалось в том, что нанесена она была отнюдь не простым орудием. — Не хочу, — тот уткнулся лицом в подушку. — Люся, спаси меня! — Бегу и тапочки теряю, — пробурчал устроившийся на подоконнике Дьявол. — Ему рану надо зашить, — прошептала очнувшаяся Мелани. — Чем собственно я и пытаюсь заняться, — холодно ответила подошедшая к дивану Энджи. Она прищурила глаза в молчаливом недовольстве, заметив, что чёрная кровь пропитала сидушку. — Мне уже страшно, — болезненно хихикнул архангел, который уже больше походил на обычного человека. — Дожил, называется… Винчестер аккуратно провела влажным полотенцем по разгорячённому лбу Гавриила, случайно заглянув ему в глаза. Сейчас они больше напоминали светлые стёкла, глубокий бездонный колодец зрачка — затягивали, требовали сигануть с парапета и утонуть. Сухие губы чуть приоткрыты, дыхание сбивчивое, тяжёлое… — То, что выключает ангельские силы — оно не блокирует. Оно забирает, — вдруг нарушил тишину Люцифер. Он продолжал сидеть на подоконнике, предварительно скинув с него всё, что можно, устроив небольшой погром вокруг этого места.Блондин посмотрел на Мелани ужасающе серьёзно, как будто говоря о том, что смерть в подобных условиях на самом деле вполне реальна. — Я знаю только одну вещь, способную делать это, но она была уничтожена, и я не знаю, как они смогли снова собрать её, или сделать нечто подобное. — И каковы твои варианты? — Михаил скосил взгляд на брата. — Ааро́нов жезл, — без доли прежней иронии ответил Люцифер. — Знакомая вещичка, да? — Это ведь одна из священных принадлежностей Скинии! — сразу же оживилась охотница. Её глаза вспыхнули живым, бурлящим интересом. Она даже не обратила внимания на то, как Дьявол закатил глаза, думая о том, за что Папочка послал им такую шизу. — Во время странствования в пустыне некоторые колена, недовольные избранием Левиина колена на служение Богу, заявляли притязание на такую же привилегию. — Какие глубокие познания, — довольно усмехнулся Михаил, который всё-таки заставил глашатая выпить приготовленную им смесь. Не успевшая ответить Мелани отскочила назад, ударившись ногой об угол журнального столика, издав сдавленный: «уй». Огромные крылья с одной стороны заняли всю гостиную и, похоже, часть холла, а с другой сложились, хотя всё ещё теснили стенку. Но они выглядели словно неживыми, теряющими цвет буквально на глазах, и, несмотря на весь свой размер, не показывали особенной мощи. Они дрожали, потому что дрожал Гавриил, не в силах и удерживать их, и пытаться справиться с раной. Охотница заметила раскрывшиеся от удивления глаза доктора Мур, наверное это, пожалуй было впервые за долгое время, когда шатенка увидела настоящие эмоции вечно ледяной Энджи. Патолог держала в руке изогнутую острую иглу с болтающейся длинной полупрозрачной нитью «кетгут» и старалась не наступить на огромные трепещущие крылья. Она расстелила на тумбочке белую тканевую салфетку и выложил на неё иглодержатель, упакованный скальпель и пакет с одноразовой иглой. Мур протёрла ладони антисептиком, надела перчатки и была окончательно готова приступать к наложению швов. Она вскрывала ампулы, пока Михаил лил на рану перекись водорода. Комнату наполнил шипящий звук. Задохнувшийся от жгучей боли Гавриил, прикусил палец. Первая стадия лечения была завершена. Патолог пальчиком постучала по шприцу, дабы избавиться от ненужных пузырьков воздуха и кинула цепкий взгляд на рану. Рану следовало инфильтрировать вокруг. С мёртвыми работать было проще, они не дёргались, не кричали и не скулили от боли. Даже нежничать с ними не нужно было! А здесь, пусть и архангел проживший кучу веков и повидавший не мало кровопролитных войн, а плакался, как маленький ребёнок. — Да будь ты мужиком, в конце концов! — прорычала Энджи, поглядывая на часы. Будущее «операционное поле» должно онеметь через пять минут. Взяв в руки скальпель, женщина провела им вдоль раны, обновляя срез, Гавриил морщился, словно отголоски пульсировали, как нестерпимый зуд, и слабость не делась совершенно никуда. Мелани, отслеживая каждое действие из-за её плеча, затаила дыхание и иногда шумно сглатывала, а Люц, хранивший лаконичное молчание, сверкал глазищами из своего угла, и они оба в целом делали атмосферу настолько напряжённой и нервной, что украсив бок Гавриила тремя швами, Энджи смахнула стекающие со лба капельки пота, ощущала себя так, словно швов было в несколько раз больше. Мелани вышла из комнаты, ощущая, как в груди бешено бьётся сердце. Девушка только сейчас ощутила насколько сильно её мучила жажда. Налив полный стакан простой воды, она выпила его двумя большими глотками, едва не вскрикнув, заметив возникшего Люцифера. — Переживаешь за своего любимчика? — язвительно спросил он, подходя ближе. — А я уж было подумал, что померла. — Я и тебя переживу, — выплюнула Винчестер, хмуря брови. — А вот этого не надо, — блондин схватил её за кулон, натягивая тоненькую, но очень прочную цепочку. — Если Гавриил умрёт, то и заклятие, что он наложил тоже спадёт. И уже никто тебя не спасёт. — Я справлюсь, пока у меня есть я, — на полной уверенности ответила охотница, положив свою ладонь на кисть мужчины. Она медленно начала сдавливать пальцы, следя за реакцией нахмурившегося Дьявола. — Я не маленькая девочка, чтобы напугать меня нужно что-то пострашнее пустых словесных угроз, дорогой. Сверкнув алыми глазами, Люцифер вжал её в стол, упираясь руками о гладкую поверхность деревянной конструкции. На мгновение, всего на секунду он увидел вспыхнувший в её глаза страх, но он исчез также быстро, сменившись пустым равнодушием и пустотой. Это бесило, но он ничего не мог с этим поделать и от этого становилось тошно. Тошно от самого себя, от того, что сила была так близка, но в тоже время в недосягаемости. — Не зарывайся, шиза, — прорычал Сатана. Мелани молча наблюдала за тем, как вздуваются венки на лбу и руках Люцифера и, пожалуй, он сейчас был действительно прав. Не стоило лезть на рожон прямо сейчас. Но разве это можно сказать про Мелани? — Столько гнева… юный Скайуокер. На кого ты злишься? На меня? Или на отражение в зеркале? Внутри всё сжимал ледяной липкий страх, но охотница старалась держаться. Нельзя допустить, чтобы её эмоции одержали вверх. Не сейчас. Она уже смогла выдержать яростный, буквально испепеляющий взгляд Дьявола. Что же может быть хуже этого? То чувство, когда тебя задавливают, но не физически, а пытаясь убить твою волю, сломить гордость, растоптать, как назойливого и слабого таракашку. Не самое приятное ощущение. — Послушай меня, жертва хаотичной репликации хромосом, инстинкт самосохранения — это базовый инстинкт, присущий любому существу, как ты его отключить-то умудрилась, когда мне эту фразу говорила?! — заорал на весь дом разгневанный Дьявол. Его голубые глаза вновь сменили цвет на багровый и Винчестер была готова поклясться, что видела тусклый силуэт его крыльев за спиной. — Я тебя в такой пазл нарежу, что ни один травматолог не соберёт. Ты всё поняла, питекантроп, социально неадаптированный? Тогда ползи в свою пещеру, пока твой искалеченный недоразвитостью мозг не вскипел от переизбытка информации! — Твоя проблема в том, что, когда ты не можешь найти логичный ответ, ты довольствуешься идиотским, — распрямив плечи спокойно проговорила Винчестер. Ей были неприятны его слова, но если прямо сейчас она расплачется, даст слабину и убежит, тогда это можно считать полнейшим поражением. Тогда ей незачем носить гордую фамилию семьи Винчестер. — Знаешь в чём моя проблема? — зашипел Дьявол, не обращая внимания на то, как в дверном проёме появился Михаил. — Обо мне сложилось неверное мнение. Вы зовёте меня Сатаной, дьяволом, но. Моя любовь к богу была слишком велика. А он меня за это предал и покарал. Так же, как покараю тебя. — Сначала дотянись до меня, — хмыкнула шатенка и увернулась от его руки. Она вышла из кухни, направляясь проверить состояние Гавриила. — Чего смотришь?! — рыкнул блондин на вечно хмурого и серьёзного старшего брата. — Устанавливаем чудеснейшие взаимоотношения! — Я вижу, — бросил тот, также скрываясь за дверью, как и прежде оставляя Люцифера одного. Лишь он и его мысли. Как и было раньше. Так и будет всегда.