Морозные узоры

      …До того как пробудилась его сила, Хаку всегда думал, что его родители — самые добрые люди на свете. Однако его способности перечеркнули всё. Словно трещины прошлись по идеально-гладкому стеклу, отделив то, что было, от того, что будет, исказив реальность — он всё ещё помнил то единственное зеркальце мамы, которое по неосторожности разбил. Отражение в нём тогда показалось ему совсем чужим.       Всему виной был проклятый шар воды, повинующийся его воле, до смерти напугавший его маму. Сейчас, видя её бесчувственное, окровавленное тело на грубом деревянном полу, Хаку считал, что в тот момент она ещё слабо его ударила… Ведь из-за него она теперь не дышала.       «Мамочка… Мама, прости меня», — думал он, не в силах шевельнуться. Дрожь сотрясала его тело. Всё внутри него сложно замёрзло — не то от ужаса, не то от расползающейся по дому леденящей душу пустоты. Его мама была всем — и теперь её… не было?       Слёзы жгли глаза и горло, не в силах совладать с собой и отползая в сторону, Хаку не хотел верить в то, что происходящее реально.       Сжавшись у стены, Хаку смотрел на своего отца и стоявших в дверном проёме людей и не узнавал ни его, ни их. Словно весь его мир стал походить на кошмар. На то жуткое искажённое трещинами отражение в мамином зеркальце…       В этот момент отец показался ему ужаснейшим из чудовищ. Куда страшнее, чем те, кем пугали в деревне детей долгими безлунными ночами.       Он не мог этого больше видеть — и зажмурился, закрыв глаза для верности ещё и руками.       В следующую секунду боль пронзила его тело. Вскрикнув, Хаку распахнул глаза. Последним, что он увидел, было искажённое ненавистью лицо его отца.