Любой ценой!

Наша совместная ночь не прошла каким-то особенным образом, я бы сказала, что все было даже излишне адекватно и спокойно. Осаму больше не приставал ко мне, а я к нему, мы болтали о всякой ерунде, играли, попытались вдвоем приготовить ужин и вышло даже сносно, но это все равно было плохой идеей. Пришлось потом отмывать всю кухню. Вспоминая тот вечер уже по прошествии времени, хочу сказать, что он был похож на свидание. Не то свидание, когда пара идет в кино, шляется по парку, делает вид, что они пришли вовсе не за романтикой. А именно такое свидание, когда полноценно зовешь половинку в гости с какими-то конкретными намереньями. Благо, у нас с Дазаем все прошло иначе. Утром в квартиру вернулся Чуя. Я еще спала, поэтому их с Дазаем разговора не застала. Увидела только, как Накахара уже покидал ванную комнату. Вместо приветствия он просто махнул мне рукой и скрылся в своей комнате. На нем лица не было. Либо устал, либо в Порту действительно произошло что-то очень серьезное. — Что с ним? — спросила я, выйдя в гостиную. Дазай уже хозяйничал на кухне, соображая чай для нас двоих. Скоро мне предстояло отправиться на учебу, а ему смениться с кем-то. Кто будет охранять меня дальше? Кажется, список может быть бесконечным. Навряд ли это снова будет Ода, что-то подсказывало, что предстоял маленький сюрприз. — На восточный сектор судоремонтного завода была объявлена облава. Мафия знала об этом, поэтому мы успели подготовиться к налету заранее. Для этого и пришлось задействовать оперативников, Чуя вошел в их число как одаренный, чья способность позволила бы избежать серьезных разрушений, — спокойно рассказывал Осаму, параллельно разливая подготовленный чай в кружки. — Налетчиками оказалась безымянная группировка наемников, на данный момент уже известно, что нанял их кто-то из МВД. Мне нужно уехать туда и провести допрос. — Правительство использовало наемников? Это ужасно, в смысле… у наемников нет никакого устава, про всякие кодексы чести и подавно молчу. Разве это не слишком…я не знаю, неправильно? Они ведь могли мирных работников поубивать просто так, ограбить кого-то, еще всякое, — в моем голосе четко прозвучали ноты тревоги, я не пыталась скрыть своих переживаний. — Могли? — молодой человек посмотрел на меня и похлопал глазами, улыбаясь как-то слишком снисходительно. О боже. Только не говорите мне, что они реально убили простых людей. Это отвратительно! Даже Мафия никогда не преследует цели убивать простых непричастных граждан, эта кровь им не нужна. Да и какой смысл убивать мирное население, если от него буквально зависит весь твой доход? Обычно мафиози всячески способствуют «мягкому» урегулированию конфликтов, не всегда у них это успешно получается, но они хотя бы искренне стараются. Я лично пару раз была свидетельницей того, как Дазай отчитывал своих людей за неаккуратную работу, под раздачу попал и вездесущий кровожадный ученик, лишенный эмпатии напрочь. Я как-то стушевалась, мне стало не по себе. — А зачем им вообще приказали напасть на вашу территорию, да еще и ночью? Целенаправленно же. — Вот с этим и предстоит разобраться. Одно могу сказать точно, если МВД позволяет себе использовать силы сторонних анонимных организаций, нигде ранее не фигурировавших, значит они очень сильно хотят добиться чего-то незаконного, за что могут понести серьезное наказание, — Осаму поставил кружки на обеденный стол. Присев на стул, я взяла свою и сделала первый глоток. Не слишком горячо, в меру крепко, изумительный баланс вкуса и воды. Прекрасно. Такой чай я могу пить в любое время суток и в любом настроении. — Это связано со мной? Ты думаешь так, да? — смелое предположение, конечно, но о чем-то другом думать и не получалось. Особенно странными действия правительства казались еще и из-за того, что у них, вроде как, на официальном уровне отношения с Портовой Мафией только налаживались и шли к успешному заключению договора. — Подожди, я сама поняла! Я поняла, зачем наемники. Ваша организация ведь хотела вписаться в партнерство с правительственной организацией одаренных, да и с правительством в целом. А тут внезапно МВД захотело избавиться от меня…если бы они предъявили вам требование с чем-то официально, то это испортило бы сделку, а про наемников всегда можно сказать, что правительство не имеет к ним никакого отношения. — Мыслишь в правильном направлении. Огай Мори пришел к таким же выводам еще несколько дней назад, поэтому сознательно решил не предотвращать нападение заранее. Это было бы слишком нагло со стороны Портовой Мафии, таким поведением организация отпугнула бы от себя правительство и дала лишний повод усилить контроль со стороны МВД. Вот и пришлось немного…потерпеть, — Осаму тоже отпил чаю. Его настроение было абсолютно спокойным и ровным, хотя говорил он обо всех этих вещах очень серьезно. Приятно, что он мне доверяет даже такие вещи. Хотя наверняка Дазаю очень хотелось бы, чтобы я и сама обладала информацией и могла соображать в отрыве от его решений. Грустно, конечно, ведь, по сути, вся моя дальнейшая жизнь зависела от решений двух людей, одним из которых был уважаемый папинька, а вторым – этот одноглазый демон. — Смерти людей можно было избежать… — я отвела тяжелый взгляд в сторону. — Они не погибли напрасно. В случае, если нам потребуется прижать МВД, то мы сможем апеллировать этими смертями. Это, если быть честным, нам очень на руку. Мы все-таки не хотим, чтобы твое дело дошло до официального судебного процесса. Все еще можно решить на берегу. Нужно только узнать еще кое-что, а дальше дело за малым. Стоит ли моя жизнь всех этих жизней? Нет. Ни в коем случае. Я никчемна, ничего не знаю и не умею, не обладаю никакими удивительными способностями и не представляю никакой легитимной ценности. Вся ценность, которая есть во мне сейчас – мыльный пузырь прецедента, который я создала своим появлением. Как только вся информация всплывет каким-то образом или я бесповоротно попаду в лапы МВД – обо мне забудут навсегда. Никто не поможет мне даже из чистых сердечных соображений. Моя жизнь потеряет смысл в их глазах. — Осаму, — я обратилась к парню по его имени, тем самым обозначив, что дальнейший разговор будет личным, а значит в нем требовалось говорить максимально честно и прямо, какой бы правда ни была, — раньше я хоть немного, но могла понять мотивы и правительства, и Портовой мафии относительно себя, а сейчас…если честно, я не понимаю, для чего это нужно вам? Зачем вам нужна я? Дазай всегда очень по-разному реагировал на собственное имя. Иногда пугался, иногда зависал и пытался обработать, иногда радовался как дитя. Все-таки для человека очень важно его имя, слышать его всегда приятно. Молодой человек молчал полминуты, я же спокойно смотрела на него, теперь уже с толикой меланхолии во взгляде. Я должна все знать и держать это в уме. — Ты как разменная монета, Фокс. Ничего бы этого не было, не познакомься ты с Анго. Поскольку тогда он активно помышлял шпионажем с обеих сторон, ты стала очень удобным инструментом для манипулирования. В конечном итоге ты осталась с Портовой Мафией, стала ее частью и, извини, собственностью босса организации, — Дазай загадочно улыбнулся. — И сейчас правительство хочет эту собственность у него отнять. Он мог бы стерпеть это и терпеливо закрыть глаза, но он не стал. Мори-сан посчитал это оскорблением организации. Вот и началась эта холодная война, пока что тихая, а что будет с ней дальше – зависит от наших решений. Ты снова инструмент для манипуляций. Тебя нельзя убивать, ты слишком ценна. От твоей ближайшей судьбы зависит вся дальнейшая судьба Портовой мафии, а именно ее отношений с правительством этого города и страны, в общем-то. И все это благодаря твоему не очень честному другу. Улыбка постепенно становилась все более ядовитой, как и голос. Ну вот, подтвердились все мои предположения. Статус-кво необходимо продержать как можно дольше, иначе конец мне. Может, и не конец, все будет зависеть от того, как решит Мори: оставить меня своей приемной дочерью или избавиться как от мусора. А там дальше отдел по изучению одаренных подберет меня и запрет в подвале, это в лучшем случае. Портовая мафия – это организация, в которой каждый человек является деталью общего механизма. От бесполезных деталей очень быстро избавляются или стараются реализовать их где-нибудь еще, например отдать кому-нибудь в знак мира и дружбы, чтобы получить плюсик в карму. Не хочу я становиться таким плюсиком, но и частью мафии быть как-то не хотелось. Обычная жизнь мне навряд ли светит, а ведь я именно об этом и мечтаю. Черт. Анго. Не могу простить его. Могу понять, но не могу простить, не могу отпустить этих чувств. Я думала, что он был единственным человеком, который заинтересован в моем благополучии искренне. По началу, понятно, так быть не могло, но ведь по итогу мы очень сблизились. Очень. Я четко ощущала на себе его неоднозначные взгляды, слышала, как менялся его голос, когда он разговаривал со мной. Сакагучи был со мной заботлив и внимателен. Может, никакая это и не романтика, но как минимум очень близкая дружба. Теплая, настоящая, животворящая. И неужели все это было обманом? С самого начала? Неужели я настолько глупая и наивная, раз не заметила этого еще тогда? Он столько сделал для меня, я не могу обвинять его. Анго был не обязан, но он сделал. И за это ему большое спасибо. Но на этом наши пути расходятся навсегда. Мне очень жаль, я по-прежнему тянусь к нему, как цветок к солнцу, однако эта тяга смертельна для меня. — Неприятно, когда так поступают друзья. Я чувствовал себя так же. Голос Осаму прозвучал несколько по-другому. Как-то обреченно что ли, слишком опустошенно. Я посмотрела на его лицо, там отпечаталась мина смирения и обиды. Обиды не детской, а вполне себе взрослой. Взрослые люди обижаются по-другому. Они не ощущают искреннего всепоглощающего желания причинить равноценную боль, они просто разочаровываются и разводят руками. — Ты считал его своим другом? Вы трое были друзьями, да? Ты, Сакагучи и Сакуноске. Мне почему-то показалось, что с Анго ты был чуть холоднее, — я невольно положила свою ладонь на руку Дазая в знак присутствия и поддержки. — Тебе показалось, — парень никак не отреагировал на мое прикосновение. — Вот как. Да, хуево, когда так друзья поступают, ага… а потом сидишь, как идиот, и пытаешься понять, с какого момента он вообще начал тебя обманывать. И думаешь, ты ли такой тупой и несообразительный, или это он гений-манипулятор. Ну, — я вздохнула, — хочется сказать, что Анго стал таким по долгу службы, что он на самом деле горит идеей изучать способности одаренных, что его место для него очень важно и все в таком духе, но вот я считаю, что кем бы ты ни работал – ты обязан оставаться человеком в первую очередь. Служба у всех разная. Ода, вот, тоже людей убивал, а взгляд преданный такой, как у собаки. Хороший человек. И внутри светлый-светлый, теплый такой, безмятежный, комфортный. Дазай тихо коротко усмехнулся на словах о Сакуноске, кажется, наши взгляды на этого человека идентичны. Да, я знала, что для Дазая этот мужчина очень много значил. Очень. И Дазай его безмерно уважал и чтил, вот только никак не мог продемонстрировать этого должным образом, какие-то выработанные установки и зажимы мешали этому. А Ода все и без слов понимал. Эмпатичный человек, до ужаса. — Короче, я то ли сказать просто хочу, то ли сама себя сейчас пытаюсь убедить, но, как бы то ни было, я заявляю, что Анго мудак и поступил не очень красиво. Но, в то же время, сила человека в умении прощать и быть выше собственных деструктивных негативных эмоций, поэтому я должна найти в себе силы искренне простить этого черта, — я тут же слабо хлопнула своей ладонью по бинтованной руке Осаму. Он слушал меня внимательно, а под конец уже смотрел прямо на меня с нескрываемым интересом. Дурочкой, наверное, посчитал, но это его дело. Главное, что для себя я все поняла, а уж что там решит Дазай – его дело. — Ты правда веришь во все то, что сказала? Или просто хочешь в это верить? Лучше себя не обманывать и говорить честно, если ты не способна простить, то не нужно стараться. Это издевательство над собой же. — Нет, ты не прав, — решительно заявила я. Во мне проснулись какие-то странные чувства, я будто бежала к концу трамплина. Какое-то ощущение душевного подъема. — Я тебе хочу сказать, что человеческий рассудок и благо, и горе одновременно. А горе проявляется в том, что чем дольше ты живешь, тем сильнее абстрагируешься от испытаний, которые тебе посылает жизнь, потому что твоему рассудку очень тяжело перестраиваться. Ему проще оставаться в комфортной зоне, тебе проще быть тем, кто ты есть. И такая позиция в последнее время очень популярна среди людей нашего возраста. Но на самом деле за такой позицией скрывается страшная ментальная стагнация. Ты не развиваешься духовно и ментально, пока соглашаешься с тем, что для тебя проще. Проще не прощать, проще не сопротивляться соблазнам и искушениям, проще… — я на пару мгновений подняла взгляд, пытаясь подобрать слова, — проще быть дерьмом. Дерьмо ни к чему не обязывает. Но стоит тебе сойти с пути наименьшего сопротивления и начать борьбу со своими пороками, слабостями и страхами, ты тут же начнешь развиваться и расти дальше. Ты будешь становиться лучше. Да, придется многое преодолеть, придется пересмотреть какие-то свои взгляды, придется стараться и трудиться, но по итогу ты станешь лучше. И твой рассудок станет лучше. Парень молчал. А я поняла, что говорила обо всем этом как-то слишком воодушевленно, теперь у Дазая точно не останется сомнений, верю ли я или хочу верить. — Верю или хочу верить? Я хочу верить. И делаю для этого все. И хочу простить. Хочу стать лучше, хочу отпустить свою обиду, она тянет меня на дно. Я постоянно думаю об этом и жалею себя, бесконечно жалею и так жалко пытаюсь найти какие-то оправдания… надоело. Все это зло останется позади меня, я выплыву из этого дерьма и пошло оно нахуй, вот так вот! Я залпом выпила полкружки чая и выдохнула. Сама от себя не ожидала, но это был очень приятный выброс накопившегося забродившего дерьма. А Дазай явно задумался. Он, вообще-то, человек умный, некоторые истины ему и так были очевидны, а о некоторых он предпочитал даже не задумываться, потому что они претили его взглядам на устройство мира. Как я уже и говорила, менять что-то в себе очень сложно. Осаму хоть и был умен, он все-таки еще пустоватый. Оно и понятно, им же пользуются точно так же. Как удобным инструментом. Если он вдруг начнет задумываться о таких вещах и задавать вопросы, от него избавятся. Мори, конечно, гениален. Воистину босс мафии. — Очень неожиданно услышать подобное именно от тебя. Ты всегда казалась мне нытиком, а теперь видно, что эта позиция стала тебя удручать, — Дазай закинул ногу на ногу. — И видно, что тебе в новом амплуа очень некомфортно, — он снова усмехнулся. — Но раз ты теперь исповедуешь борьбу с собой как метод самосовершенствования, то жаловаться не должна. — Да и ладно. Жаловаться особо и не на что, думаю, всем причастным и так все очевидно, — я отошла к туалетному столику, чтобы уложить волосы и нарисовать себе лицо. Вот-вот предстояло ехать на пары, черт бы их побрал. — Спасибо за то, что ты со мной откровенен, Дазай. Я, на самом деле, очень ценю это. — Как трогательно, — Осаму улыбнулся. Внезапно в дверь позвонили, молодой человек удалился. Наверное, настало время пересменки. Я пожала плечами и продолжила разбираться с макияжем. Вернулся Осаму уже в компании ученика. Пиздец, это серьезно? Моим следующим телохранителем станет Акутагава Рюноске? Да он же ненавидит меня, наверное. И вообще убьет. И мне с ним страшно. Он в Темной Эре еще совсем зеленый, очень агрессивно настроен ко всем, кто пытается перетянуть внимание семпая на себя. Ревнив по-настоящему. Я уже говорила, что с ним общение так и не заладилось, порой доходило до открытого конфликта, но рядом всегда был кто-нибудь, чтобы его погасить на самой ранней стадии. А теперь Рюноске получил задание охранять меня. Черт, это слишком опасно. — Вы уже знакомы, как замечательно! — Дазай мило улыбался, сука, как будто специально издевался надо мной! — Да, — утвердила я, согласно кивнув. — Доброе утро, Акутагава, — я не стала выбирать суффикс, но обратилась по фамилии, к этому существу по имени мог только его учитель. Юноша слабо-слабо склонился в ответ, ничего вслух не произнеся. Кажется, между ними с Осаму был какой-то разговор еще прошлым днем, наверняка предусмотрительный наставник объяснил своему балбесу, как нужно себя вести и что делать, иначе бы не рискнул оставить его со мной наедине. Блядь, довела же жизнь и до такого. — Акутагава предпочитает другого рода работу, но ты, Фокс, произвела на меня впечатление своими словами о выходе из зоны комфорта, так что с сегодняшнего дня непутевый ученик может забыть о своих хотелках и предпочтениях. Придется поучиться и другой работе, даже если изначально она кажется легкой и бессмысленной, — Дазай загадочно улыбался и слабо кивал головой в такт своим мыслям. Подставить меня решил, что ли, господи! Акутагава старший глянул на меня, потом на Дазая, в его серых глазах отчетливо прочиталось недовольство, но какое-то особенное недовольство. Не такое, как обычно. — Ты извращаешь мои слова. Изначально они были о разуме, Дазай, а не о физических издевательствах, — я насупилась. — Одно другому не мешает. Итак, на ближайшие сутки твоим телохранителем будет Акутагава. Он будет с тобой везде и всегда на связи, но при этом не помешает учебе и остальным делам. Водить машину он тоже, кстати, умеет, так что сможет отвезти тебя куда потребуется. — А нам есть, чего опасаться? Я имею в виду, кого-то конкретного. — Опасайтесь метро, там с вами разобраться будет проще всего. Старайтесь держаться людных мест. И вечером нужно быть дома, до того, как стемнеет. Если заметите что-то подозрительное, то сразу звоните мне. Это очень важно. Контакта с представителями правительства необходимо избегать. И еще, Фокс, — Осаму серьезно посмотрел на меня, — никаких встреч с друзьями. Подставишь их слишком серьезно. Если МВД понадобится, они не постесняются устроить допрос, а может даже и с пристрастиями, судя по ночным событиям. И твои друзья наверняка под натиском пыток выдадут всю информацию о тебе. А вот это печально, потому что я планировала как минимум встретиться с Куникидой. Он в последнее время ведет себя несколько странно, кажется, чем-то обеспокоен и хочет поговорить. А возможности все нет и нет. Придется отложить это, либо говорить по телефону вечером, как освобожусь. Планов на день особо и не было, только пары, потом поход в магазин, а затем возвращение домой. Дазай покинул нас раньше, за ним приехал водитель. А мне потребовалось еще минут двадцать на то, чтобы окончательно собраться на учебу. Общество Рюноске откровенно напрягало меня, но я старалась не подавать виду. На самом деле, я была слишком предвзята к нему. Конечно, его прошлое поведение оставило неприятный осадок, однако Акутагава постепенно взрослел и узнавал этот мир все больше. Что-то да в нем точно изменилось в лучшую сторону. То ли еще будет. Откровенно говоря, мне очень жаль, что такому усердному старательному парню достался такой отвратительный учитель. Дазай в нынешней своей кондиции был способен воспитать только такое же чудовище, это в лучшем случае. В худшем – очевидно, еще хуже самого себя. Рюноске способен горы проламывать ради достижения результата, ради того, чтобы доказать этой жизни, что он не зря существует и имеет право быть полезным и счастливым. Жаль, безумно жаль. В восточной культуре отношения учителя и ученика – это особенный сокровенный этап в жизни каждого человека, азиаты относятся к этому таинству с особым трепетом и уважением. Для Рюноске каждое слово Дазая важно, в таком возрасте тем более. А Дазай…эх. Акутагава старший спокойно и безмолвно довез меня до универа. Машина остановилась рядом, не заезжая на парковку. Понятно, планирует наблюдать где-то на расстоянии. — Занятия заканчиваются в половину пятого. Дальше я планирую отправиться в Аутлет-парк Мицуи на берегу. И буду не одна, — я решила заранее предупредить о своих планах парня, чтобы он примерно представлял, куда мы отправимся после и что там такого может быть. Мицуи, вообще-то, торговый центр, причем очень большой. Он больше походил на малоэтажный небольшой городок в стиле Дисней, прямо на берегу моря. Очень много магазинов, кафе, интересных построек. В общем, народ и туристы очень любили это место. А меня туда позвала Хигучи. Мы с ней уже давненько не виделись, пора бы уже встретиться и посплетничать. — Тебя же попросили ни с кем не контактировать, — Акутагава сверлил меня взглядом через зеркало заднего вида. — Эта женщина работает на Портовую Мафию. Возможно, ты уже ее видел, — спокойно ответила я. — Понятно, — юноша отвел взгляд. — Не вздумай задержаться. Да-да, он совсем позабыл о том, что я не обязана следовать его указаниям. Это он обязан всюду быть моей тенью, чего бы я ни захотела. Но лишний раз напоминать Рюноске об этом я не рискнула, еще порежет меня на части и скажет, что без ног я точно не нарвусь на неприятности. Пары шли лениво и долго, я никак не могла сосредоточиться на учебе. Вроде и слушала, и писала конспекты, и даже отвечала на какие-то вопросы, но была будто не в потоке. Все мои мысли сосредоточились на том, что в любой день за мной могут приехать люди в форме и увезти очень далеко. Чтобы потом казнить. Как только Осаму живет с этим чувством на постоянной основе? Это же стабильно каждый день в негативном тонусе опасения, тут любой человек сойдет с ума. Мафиози, конечно, привыкли, оттого всегда осторожничали, а я нет. Еще никто конкретно не говорил, что мне делать и чего ожидать, каким именно образом получится обелить мою репутацию. Но я доверяла Дазаю. У него точно был план. Почему-то мысли о потенциальной казни плавно сменились мыслями о нашем «поцелуе». Да и не о нашем, а о моем, это ведь я сама поцеловала Осаму, пока он был в коме. Вот ублюдство, это даже звучало отвратительно! Поцеловала человека, пока он был в настолько недееспособном состоянии! Да это же почти домогательства, изнасилование! А может он не хотел со мной целоваться? У него не было ни шанса избежать этого контакта, это так ужасно и отвратительно. Как я только могла? Как мне вообще в голову пришло поцеловать его? И о чем я только думала, кошмар. Я ощущаю Дазая как центр своего мира. А как мне еще воспринимать его? От решений этого человека зависит вся моя жизнь, все планы в его голове, вся информация, как он ей распорядится – так все и будет со мной. Как я умудрилась попасть в эту зависимость, уже ничего не помню и не понимаю. Ну что теперь поделать, остается только довериться и молиться, чтобы все закончилось удачно. Я не чувствую никакой романтической привязанности к этому человеку, меня не тянет к нему, как к мужчине. Хотелось бы называть его своим другом, не более. Осаму стало очень много в моей жизни, едва ли он сам рад такому исходу. А может и рад? В таких размышлениях прошел весь мой учебный день. К вечеру я здорово проголодалась, но решила, что раз уж мы с Хигучи встречаемся в торговом центре, то поедим где-нибудь там. Я вышла из учебного корпуса и стала взглядом искать машину Портовой мафии. Черт, они же все просто черные, как я отличу? Благо, мой «водитель» додумался подождать снаружи. Знаете, я уже говорила о том, что Рюноске был самым красивым персонажем в этой истории. В аниме его нарисовали прямо плохо, в манге получше, но в реальной жизни – черт возьми, какой же это привлекательный молодой человек! Да, немного худенький, но по японским меркам вполне себе терпимо. А еще оно в свои шестнадцать лет уже было ростом с меня, хотя лицо все еще немного детское, из-за чего в голове возникал легкий диссонанс, заставлявший смотреть на Акутагаву старшего подольше и тщательнее изучать его черты, приглядываться к ним. В этом своем плаще с такой осанкой и походкой он был бесподобен, это уже не наследие Дазая, это его собственная черта, уникальная. Красивый, эстетичный. Смотрю на него и вдохновляюсь, наполняюсь какими-то странными чувствами. По какой-то причине образ Рюноске вызывал во мне ассоциации с моей прошлой жизнью. Не знаю, с чем это было связано. Мафиози стоял у машины, засунув руки в карманы брюк, и смотрел в сторону. Взгляд был четко направленным куда-то, а не просто рассеянным. Что-то увидел? — Что там? — спросила я, подойдя к машине и посмотрев в том же направлении. Парень ничего не ответил, только насупился. Мгновение, и он уже смотрел на меня в упор. — Ничего, садись. Ладно, так и быть, придется сесть и не думать лишний раз. Интересно, чем Акутагава занимался весь день? Просто наблюдал за мной? Этот вопрос не давал мне покоя никогда, ровно с того самого момента, как впервые Чую назначили моим телохранителем. Ну вот чем все причастные люди занимались, пока я просто училась? Или пока тупила за компом, делала домашку? Ну не могли же они просто пялиться в мои окна! Все пока выглядело так, будто Дазай ну очень строго наказал своему ученику вести себя тихо и ни в коем случае не агрессировать на меня. Рюноске словно зашугали. Внешне-то этого никак не проявлялось, он все так же непроницаемо смотрел на всех и периодически хмурился, иногда ему звонили подчиненные, что-то спрашивали или докладывались, юноша отвечал то спокойно, то раздраженно. Чувствовалось, что Акутагава хотел бы выпустить больше своих эмоций, но не мог. По вечерним пробкам до Мицуи дорога была долгой. Я даже успела пожалеть о том, что нигде не поела, потому что это было уже практически мучительно. Такими темпами на улице уже стемнеет к моменту нашей с Хигучи встречи, нехорошо будет. С другой стороны, для работников Портовой мафии ночной мрак естественная среда обитания. Пока мы были в дороге, я решила совершить глупость. Зачем? Почему? Я и сама толком не смогла понять. Рука сама потянулась к телефону и вызвала нужный номер. Ответ последовал не сразу. — Слушаю, — спокойно ответил Осаму на том конце. Да, я захотела позвонить ему. Я не понимала, о чем именно хотела с ним поговорить, но хотела же! Наверное, не очень хорошо отвлекать исполнителя такой серьезной организации от важной работы какими-то пустыми разговорами, однако кому известно – когда мне еще представился бы такой шанс? — Привет. Как твои дела? — абсолютно глупый и беспонтовый вопрос, который, тем не менее, был искренним. Я выдала первое, что пришло в голову. Дела Дазая действительно интересовали меня, но ранее я планировала выспрашивать о них немного другим образом. Деликатнее. Пару секунд существо молчало и никак не отвечало. Завис что ли? Или связь куда-то пропала? Да нет, со связью все было хорошо, это просто балбес кучерявый молчал. — Ты спрашиваешь у меня это? Серьезно? — мой мозг уже приготовился идентифицировать тон Осаму скептическим и разочарованным, но я поспешила с выводами. Молодой человек задал все эти вопросы с каким-то несвойственным себе настроением. Как будто как с легким трепетом каким-то и томительной истомой. Без пошлости, просто небольшой душевный подъем, очень неожиданный. — Ага, — утвердила я. — Да… нормально все, хм, — Дазай явно немного растерялся, я на это только тихо фыркнула. — А у тебя? Акутагава не обижает тебя? — Все в порядке. Мы пытаемся добраться до Аутлет-парка Мицуи. Все дороги в пробках, — я позволила себе короткий вздох. — Не задерживайтесь там надолго, — предупредил мафиози. — Я помню. Да, — зачем-то я кивнула, нахуя? Дазая тут нет, он не увидит. Что за странные человеческие поведенческие паттерны. — Как ты себя чувствуешь, Дазай? Опять неловкое молчание. Вообще весь разговор выходит относительно кринжовым, в том плане, что Осаму явно не привык к таким диалогам, тем более со мной, я-то ощущала все вполне нормально и естественно. Скорее всего, я все-таки отвлекла его от какого-то важного дела. Вот он и сбит с толку. Блин. — А как я должен себя чувствовать? — Ну, блин, ты же совсем недавно очнулся после комы и сразу в работу. Вдруг с тобой что-то случится, организму нужно много времени на восстановление, — я как-то планомерно повернулась к окну и начала накручивать прядь волос на палец. Что?! — Ты ведь наверняка даже повторных обследований никаких не прошел, а вдруг чего-то не хватает? Витаминов, там, или гемоглобин низкий, все в таком духе. — Я чувствую себя хорошо. Даже прекрасно, — голос стал звучать даже немного теплее и загадочнее. — Не переживай за меня. Что насчет нашего свидания в выходные? Черт, об этом я совсем позабыла. Точно, он ведь приглашал меня пошляться в выходные где-нибудь. Даже обещал, что все пройдет в цивилизованном порядке без посягательств на мою жизнь и честь. Ну, второе под сомнением, все-таки порой Осаму меры в издевательствах и приставаниях не знал. Одноглазый черт! Но раз уж я тогда согласилась, то обязательно схожу. — Не называй это свиданием, тогда все будет в силе, — я слабо грустно улыбнулась. — Хорошо, вслух не буду. Это все? — Дазай стал говорить даже чуть тише обычного. Как мило. Явно ведь не хотел, чтобы этот разговор заканчивался, но почему? Дурак что ли? — Думаю, да. Если у тебя точно все хорошо и ты точно чувствуешь себя нормально, то и мне волноваться не о чем. Что-то я сама засмущалась своих же слов. Я заметила в отражении зеркала заднего вида, что покраснела. Идиотка, блин! Чего я с ним разговариваю вообще о таких глупостях?! И что я несу?! — Да, ни о чем не волнуйся. Вообще. Особенно обо мне. Голос у Дазая даже в завершении диалога остался каким-то светлым и приятным. Может, я подняла ему настроение? Или он просто снисходительно отнесся к моей глупости? Даже не знаю, что и подумать. Одно я знаю точно – этот разговор не понравился Рюноске. Краем глаза я успела заметить его суровый холодный недовольный взгляд, адресованный конкретно мне. Черт. Да и пошел он нахуй, в самом деле, Дазай не его собственность. Хотя я могу понять чувства этого товарища, у него чересчур тревожный агрессивный тип привязанности, естественно он будет ревновать семпая ко всему, что движется. А все, что не движется – расшатывать и ревновать. Когда-то в свои шестнадцать лет я тоже ревновала свои первые отношения. Всегда и везде. От неуверенности в себе, от боязни быть преданной и брошенной. Надеюсь, я доживу до следующего дня. Итак, до Мицуи мы все-таки добрались где-то за час. Кошмар. Рюноске тут же скрылся из виду, я потеряла его буквально сразу же. Что же, это говорило о его высоком профессионализме, даже хорошо, что его никто не увидит. Я же отправилась к фонтанчику во внутреннем дворе, чтобы найти там Хигучи. Моя блондиночка уже была там. Какая же Хигучи крутая! Мне всегда так импонировал ее вкус в одежде. На работу в Мафии она одевалась строго и неприметно, на работу где-то еще одевалась совсем просто и комфортно, а на гулянки по типу той, на которую мы выбрались сегодня, эстетично и стильно. Красотка. Реально красотка. — Привет, Фокс! — девушка подошла ко мне, искренне лучезарно улыбаясь. Мы тут же легко непринужденно обнялись. — Здорово, что ты смогла выбраться! Мы уже давно не виделись, а тут, наконец-то, время появилось. — Да, действительно, — я тоже улыбалась, настроение продолжало подниматься. — Пойдем в кафе? Я ужасно голодная, блин, за день вообще поесть не успела, все к экзаменам готовлюсь, — я шмыгнула носом, от прохладного морского воздуха его заложило практически мгновенно. — Да, я тоже голодная! — Ичие подхватила меня под руку и повела в сторону одной из кафешек. Они все выглядели такими уютными и красивыми, в них можно было сидеть сутками и не уставать. Очень атмосферно! — Сегодня моей тренировкой занимался Хироцу-сан. Признаться, я очень сильно недооценила его способности. А показалось, что мужчина в годах, уже неспособный ни на что. — Вот и будет тебе ценный урок: не суди врагов по обложке, — мы тихо рассмеялись. — Как в целом дела на службе? Есть какие-то успехи или, может, уже достижения? Спутница задумалась, параллельно мы уже зашли в маленькое двухэтажное здание и начали взглядом искать подходящий столик. — Достижений пока, увы, нет, но вот успехов более, чем достаточно. Я думаю увольняться со второй работы и всецело посвятить себя этой, — Хигучи указала взглядом на самый дальний столик, что уютно расположился в углу кафе. Там и освещение было приглушенным, и перегородки имелись симпатичные. Выбор был утвержден, мы сняли обувь и верхнюю одежду, после чего прошли туда. — А платят уже нормально? — поинтересовалась я, изучая меню. — Платили тут всегда много. Теперь особенно много. Ну, по меркам того, сколько я получала на второй работе за полную занятость по сменам. Вот только не знаю, не заподозрит ли чего Каору. Не хочу втягивать ее во все это, она должна оставаться непричастной, — девушка вздохнула. Мы сделали заказ и стали просто ожидать. Интересно, а Рюноске уже где-то здесь? Не могу начать осматриваться, это точно выдаст меня. — Ей, поверь, будет без разницы. Она уже не маленькая, ей своих забот хватит. Пока ты будешь на работе – она будет учиться, гулять, тусить, в общем, наслаждаться жизнью. А потом вы обе будете просто спать без сил. Таковы суровые условия реальной жизни, — я беззлобно усмехнулась. Хигучи фыркнула в ответ. — Да, ты права. Мне стоит быть с ней либеральнее. Все-таки, она не моя собственность. Совсем скоро ей исполнится семнадцать, а затем и восемнадцать, так недолго и до полноценного совершеннолетия. Интересно, что я буду чувствовать? — Ой, не накручивай себя. Время идет, да, все закономерно. — Ага, — наемница потянулась. — Как у тебя дела? Чем занимаешься сейчас? Пока не планируешь возвращаться в общее жилье? Да чем я занимаюсь, в последнее время только пересчитываю оставшиеся нервные клетки. Что-то в жизни все наперекосяк. — Мне туда дорога закрыта. В ресторане я больше не работаю, да и с Анго-саном не контактирую, так что…думаю, постыл мне погост, — я пожала плечами. — Ну, слушай, может оно и к лучшему? Не загнивать же там всю жизнь, сейчас хоть в квартире живешь, да еще и с таким красивым парнем, — Хигучи откровенно рассмеялась. Мы с ней о парнях особо и не говорили. Как-то нам все было не до этого. Конечно, когда-то она подозревала, что между мной и Анго что-то было, но это исключительно потому, что Сакагучи довольно часто навещал меня и мы проводили много времени вместе наедине. Тем более, это все выглядело так здорово и комфортно: он заботился обо мне, отвозил домой, успокаивал, давал денег и дарил подарки, мы улыбались и точно так же смеялись. Прямо-таки идеальные отношения со стороны. Как же. А сама Ичие вечно была занята работой и сестрой, ей особо не до романтики. Возвращаясь к вышесказанному, когда Ода внезапно начал сопровождать ее до дома, у меня тоже закрались подозрения, будто между этими двумя что-то намечалось. Он еще и ее наставник, к тому же, во дела. Я-то уже мысленно желала им всех благ, такой хороший мужчина. Красивый, приятный, мягкий. К черту всех этих истеричных псов! — Этот парень, увы, развлекается только с работой, пока я вою от одиночества в своей комнате, — смех Хигучи был заразительным. — Тебе стоит проявить настойчивость, Лиса, — девушка слабо хлопнула меня по ладони, я ойкнула и рассмеялась сильнее. — Не, не буду. Мы друзья. Удивительно, но мы правда именно друзья. И я этому очень рада. Он чудесен, но пусть будет любим кем-нибудь другим, — я покачала головой, у меня был какой-то идиотский мечтательный взгляд и такая же улыбка. Нам принесли напитки, отлично. Сука, Хигучи, алкоголица! Совращает меня на грех! Пить в такой жизненной ситуации категорически запрещено, какого черта мы так плавно перешли к этому? Акутагава выбросит меня в канаву, а Дазаю отчитается, что меня сожрали собаки. Черт. — Да уж, какая ты добренькая, — заключила Ичие, разливая по пиалкам какой-то алкогольный вкусовой напиток, небось очередная вариация вишневого блейзера с послевкусием саке. Да простит меня моя печень за такие приколы. — Раз у нас все хорошо, то это уже повод для небольшого праздника. — Это уж точно, — я закатила глаза и улыбнулась, взяв свою пиалку. — Наконец-то у нас с тобой все хорошо, Хигучи. Блядь, на голодный желудок ничего сладкого алкогольного лучше не пить. Это закончится очень плохо. Я уже знаю. В лучшем случае это закончится вертолетом в канаву, а в худшем…лучше не думать о плохом в такой замечательный вечер. Много было решено не пить, поэтому мы ограничились одной небольшой бутылочкой. Еда в кафе оказалась очень вкусной и, что самое главное, нетяжелой. И не было никаких зловонных специй, все максимально стерильно в плане полезности для ЖКТ. Меня это полностью устраивало, учитывая, что весь ужин полировался сладким коктейльным алкоголем. Мы с Хигучи болтали обо всем на свете. Она поделилась со мной своими планами на лето, ей очень хотелось посвятить отпуск курсам кюдо – японской стрельбе из лука. Как специалист по оружию дальнего боя, Ичие отметила, что лук по сей день оставался вполне себе актуальным инструментом для убийства, потому что стрелял вообще бесшумно и далеко, весил мало и не требовал сборки, с луком в руках появлялась мобильность, это в отличие от тяжелой снайперской винтовки. А вообще Хигучи делала акцент на том, что кюдо отлично дисциплинирует и прививает выдержку. Это ей точно пригодится в будущем. Я такую инициативу всецело поддержала. Я завидовала Хигучи. Ее жизнь еще только начиналась, она наконец-то пришла к финансовой стабильности и независимости, появлялось столько возможностей и вариантов, с ума сойти! А я? А я как на игле. И так будет продолжаться еще очень долго. Года мои будут идти, а я так никогда и не почувствую себя рыбой в воде. Отстой. Кому бы пожаловаться на такое стечение обстоятельств? Постепенно мы насытились и опьянели. Опьянели, в принципе, качественно. Знаете, что мне нравится в этом состоянии? Тонус во всем теле. Мышцы плавно разогреваются, напрягается абсолютно каждая, из-за чего в организме происходил какой-то всплеск положительных эмоций и ощущений. В таком состоянии всегда хочется прикосновений. Необязательно пошлых, просто чтобы кто-то потрогал, погладил, или чтобы ты сам кого-то потрогал и погладил. Я чувствовала, что была открыта к любому контакту. Стоять мы обе могли, но нестабильно, все-таки немного нас пошатывало. Треш, малютка Акутагава ебнется. Как бы не наплести ничего в порыве светлых невинных чувств. Треклятый алкоголь. Внезапно атмосфера резко изменилась. В окне Хигучи увидела странные автомобили, из которых стремительно выползали не менее странные люди в одеждах, явно не предназначенных для культурного отдыха. Это была практически полноценная амуниция. Эти непонятные люди обходили здание, как будто собираясь окружить его. — Черт, — удивительно, что даже на нетрезвую голову Ичие отлично соображала в таких вещах. Я вот начинала ощущать легкую панику. Она слабо похлопала себя по щекам ладонями, едва ли это помогло бы ей. — Вставай. Надо уходить. — Это за нами??.. — я кое-как смогла подняться на ноги. Но раздался первый выстрел. А следом крики, звуки разбитой посуды и суеты. Хигучи резко толкнула меня на пол, я тут же упала без шансов. Неизвестные мужчины уже явно собирались приблизиться к нам, они точно пришли именно за нами! Целенаправленно продвигались в нашу сторону! Но моя блонда не растерялась, она с такой силой пнула низкий столик, за которым мы сидели, что тот перевернулся, приняв роль большого щита от пуль для нас, и улетел в сторону двоих нападавших. — Погнали!.. — мафиози ухватила меня за руку и шустро уволокла на кухню. Я ощущала уже полноценную панику, но смогла кое-как подскочить на ноги и умчаться за своей спасительницей. Она затолкала меня на кухню, после чего молниеносно начала баррикадировать дверь всем, что могло для этого сгодиться. — Не шумите!.. Быстро спрячьтесь все, только на улицу не убегайте! Они уже там ждут! — приказала Ичие всему поварскому составу. Она, под звуки стрельбы в зале, передвинула тяжелый металлический стол к двери, сверху уже мы вдвоем оперативно загрузили его всякой утварью, кто-то из мужиков-поваров накинул еще и тяжелых мешков с продуктами со склада. Стрельба все не утихала. Господи, там же сейчас гибнут невинные люди. И все из-за нас? Что это? Где вообще Рюноске? Живой хоть еще?!.. Кстати, до меня дошло, что мы убежали без обуви, только в тот момент, когда я наступила на осколки каких-то тарелок. Как же больно! Я все ступни себе изрезала! Кошмар! Едва-едва получилось вовремя закрыть рот ладонью, чтобы не закричать. Это стоило мне потока слез. — Что будем делать? — тихо спросила я у Хигучи. — Устроим засаду, — девушка уже отыскала самые удобные ножи для…для изничтожения людей. — Возьми, лишним не будет, — она протянула один из них мне. Нет, я резать никого не собираюсь! У меня и сил не хватит! И вообще я слабая и немощная! — Полицию вызвать не успели?.. — робко поинтересовалась уборщица, которая спряталась где-то за плитой. — Наверняка кто-то с улицы уже вызвал. И не только полицию, если я правильно поняла, — Ичие многозначно посмотрела на меня. Жесть, Хигучи очень крутая! Она так быстро соображает и так решительно действует, как будто протрезвела разом! Хотя это все адреналин. Мафиози снова ухватила меня за руку и уволокла в раздевалку, а оттуда к черному выходу из здания. Стрельба постепенно стихала, а вот крики – нет. Очевидно, что выбираться через черный ход категорически воспрещалось, там наверняка уже был кто-то. А больше вариантов и не было, входа в здание есть только два. Хигучи говорила о засаде, но о какой? Эти ублюдки вооружены! Даже при условии, что Ичие хватит сил и проворства заколоть кого-то из них ножом – какова вероятность, что этот человек будет один? Сука! Блондинка запрыгнула на какие-то ящики, а уже с них на верхушку шкафчиков для одежды. Она высоко, ее не заметят сразу, как только войдут. Я же сглотнула и заняла позицию возле стены, когда дверь будет открываться – она меня скроет. Как же бешено колотилось сердце, я тяжело вздыхала, у меня тряслись колени и перед глазами все плыло. Как же страшно! Как же не хочется умирать! Дверь начала открываться. Медленно, тихо. Значит, нападавшие планировали проникнуть на кухню по-тихому. Видимо, они догадывались, что для нас с Хигучи это был единственный путь отступления. Мужиков вошло трое, даже я различила их количество по шагам. И как нам быть? Мы троих точно не осилим. Хигучи было похуй. Она, аки камикадзе, спрыгнула с верхушки шкафчиков прямо на одного из «гостей», в полете она заполосовала ножом лицо второго и ударила по нему ногой, да так крепко, что несчастный свалился на пол и от боли встать уже не смог. Первого же Ичие начала яростно колоть ножом, быстро, стремительно, беспощадно, прямо в глотку. Она повалилась вместе с ним на пол, третий тут же напал на нее. Я, следуя какому-то первородному животному страху, сжала свой нож покрепче и налетела на последнего нападавшего. У меня, естественно, столько сил не было, чтобы так заколоть человека, Хигучи ведь занималась и тренировалась каждый день, а я тяжелее пакета с продуктами никогда ничего не поднимала. Оттого вышло как-то не очень. Тем не менее, даже таких усилий оказалось достаточно, чтобы Хигучи смогла освободиться. Именно она начала добивать последнего. Времени на подумать не было! Внезапно в двери показалась еще целая вооруженная толпа! Они начали стрелять по нам! Я едва успела скрыться за открытой дверью, Ичие же прикрылась телом только что убитого упыря. Господи, как же это страшно! Я даже сосчитать не успела, сколько их там, это конец! Без огнестрела с ними не разобраться, да даже с огнестрелом – площадка чересчур мала и неудобно, чтобы вести какое-то дальнобойное сражение, этим ублюдкам проще завалиться всей толпой внутрь. Так они и решили поступить. Я услышала дикий тяжелый топот, трое сразу же заметили меня за дверью, один из них уже замахивался своим оружием, чтобы, по-видимому, ударить меня прикладом и вырубить. Как вдруг пришло спасение. Вдруг в воздухе что-то начало скрипеть и резонировать, неприятно звенеть и как будто скрестись. Походило на скрежет тяжелого толстого старого металла. Примерно с таким гулом плавают огромные грузовые судна по океанам. Помещение заполнилось алым светом. Расемон. Одно ничтожное мгновение и вся орда пала. От одного выпада. Кровью залило все вокруг. Сам обладатель такой ужасающей способности зашел через ту же самую дверь черного входа. Кажется, он так же быстро парой секунд назад разделался с группой нападавших, что страховали с улицы. И вот добрался до тех, кто проник внутрь. — Живая? — Акутагава схватил меня за запястье и поднял на ноги, меня всю дергало, взгляд был как у умалишенной. Из руки выпал окровавленный нож, я смогла только всхлипнуть в ответ. — Акутагава-сан? — удивилась моя спутница. Она не была напугана, Хигучи встала на ноги и подошла к «коллеге» — Ичие Хигучи, младший офицер Портовой мафии, — представилась девушка. Кланяться она не стала, не тот момент. Рюноске едва заметно кивнул на это приветствие. — В машину. Быстро, — скомандовал он. Меня начали тащить ленты Расемона, это было не очень приятно, но сильного дискомфорта не доставляло. Я увидела трупы. Очень много трупов. Несколько десятков, если быть точной. На пьяную угашенную голову и не сосчитать нормально. Это все Акутагава? Он способен на такое? Пиздец, какой он лютый! Дазаю лучше не выделываться. Я заметила, как появилась еще одна лента ужасающей способности, она скрутила еще живого бандита, которого ослепила Хигучи с помощью ножа. — Пойдет на допрос, остальные не выжили, — констатировал Акутагава. Он был, кажется, доволен собой, но особо никаких положительных эмоций не проявлял. Скорее наоборот, его будто раздражало все. Ичие усадила меня в машину на заднее кресло, сама села рядом. Мои ступни все еще истекали кровью, но я перестала чувствовать боль. Адреналин здорово загасил ее, в смеси с алкоголем особенно. Потом мне будет пиздец. — Кто это? — слова давались мне с трудом, я обратилась к Рюноске. — Откуда мне знать?! — все, теперь он точно раздражен. — Помолчи. Юноша уже говорил с кем-то по телефону, мне только удалось разобрать, что он вызывал отряд Черных Ящериц, те, кажется, пообещали прибыть на место через пять минут. Мы с Хигучи все это время просидели на заднем сиденье машины, Рюноске оставался снаружи и удерживал трепыхающегося пленника. Постепенно адреналин стал нас отпускать, возвращалось алкогольное опьянение, а вместе с ним и сильный холод. Тела остывали, а мы выбежали без верхней одежды и обуви, босые. На улице уже было слишком прохладно, в машине не сильно теплее. Меня уже не трясло, я просто дрожала от всего на свете. Пока что произошедшее не идентифицировалось, все было как в тумане. Наконец приехали Черные Ящерицы, Рюноске закинул пленника в одну из их машин, а сам вернулся к нам и, пристегнувшись, завел двигатель. Точно, он же мой телохранитель, он не мог оставить меня. — Куда мы? — тихо спросила Ичие, обратившись к старшему по званию. Акутагава подозрительно посмотрел на нее через зеркало заднего вида, а потом вернул взгляд на дорогу. — В судоремонтный. Дазай-сан и остальные уже едут туда. Кошмар какой-то. Какого черта вообще произошло? Кто все эти люди? И зачем им понадобились мы?