Эти две недели тянулись мучительно медленно, будто стараясь убить каждую нервную клетку в и без того ослабленном организме Лизы. Каждый день проходил одинаково скучно, ведь все, что могла сделать девушка — мирно смотреть в потолок, пока одинокие слёзы без остановки катились из краснеющих глаз. Свет едва проходил в комнату, пока телефон русой был выключен уже около недели. Родители безотрывно ломились в комнату, уговаривая поесть хоть раз на дню, но для неё встать с постели, чтобы не умереть от обезвоживания — уже было победой. Каждый день словно опустошал её, причиняя всё больше боли, а девушка уже устала каждый раз протирать глаза от слёз и глотать успокоительные пару раз за час. Зеленоглазая не знала ни дня, ни ночи, а засыпала лишь на несколько часов, чтобы потом вновь проснуться и бесконечно плакать в подушку. Ей казалось невозможным всё происходящие, именно поэтому, изредка переводя взгляд с потолка на стену, она разговаривала со стеной, прикладывая руку, в надежде, что он ответит ей, хотя прекрасно знала, что по ту сторону не осталось ничего, кроме коробок, доверху наполненных вещами.
— Лиз, это мама, — утешительный голос женщины зазвучал по ту сторону двери, призывая открыть её, но русая лишь смотрела в белый бездонный потолок. — открой пожалуйста, я хочу поговорить с тобой.
Потупив несколько секунд, русая опускает побелевшие от холода ноги на пол, делая глубокий вздох. Закрывая глаза, чтобы не смотреть на себя в зеркало, Лиза подходит к двери, впервые впуская кого-то в комнату за эти злосчастные две недели. Мать сразу же обнимает её так крепко, что Елизавета прикрывает глаза и обмякает в руках родного человека. Из глаз новым порывом катятся слезы, пока она быстро вытирает их второй рукой.
— Родная моя, прекрати убивать себя, — усаживая дочку на кровать, Ольга подходит к столу, сметая всё в мусорный мешок. — десять бутыльков валерианы за неделю не дело, Лиз, — кладя руку на колено Неред младшей, женщина ставит мешок рядом, выдыхая. — ты отдельная личность, солнышко. Я тебя очень сильно люблю, посмотри, что ты делаешь? Жизнь на этом не остановилась, у всех бывают взлеты и падения. Если любишь — умей отпускать, зайка. Прими это, слышишь? Ему будет легче так, так будет легче тебе. Это самое главное правило жизни, ведь людям просто становится легче в определенный момент без нас.
— Спасибо, — хрипло отвечает та, кладя голову на плечо женщины. — я люблю тебя, мам.
— Тушенцовы пригласили на прощальный ужин. Я не прошу тебя идти и слезно прощаться, хотя бы просто поешь еду на кухне внизу, потому что я не намерена опять вести тебя к психиатру из-за потерянного веса, — мать медленно встаёт, молча открывая дверцу верхней полочки, забирая нетронутое успокоительное. — это я тоже, пожалуй, заберу.
Чтобы прежде всего не расстраивать мать, девушка все-таки решает спуститься на первый этаж в поисках еды, как только двери дома захлопнулись, оставляя её в полном одиночестве. Учуяв запах чего-то съедобного, русая мигом хватает тарелку, поднимаясь к себе на второй этаж. Вновь закрыв двери, она усаживается на кровать, спустив ноги на пол и наслаждаясь вкуснейшей маминой едой. С улицы доносятся чьи-то возгласы, поэтому зеленоглазая впервые за две недели выходит на балкон, смотря на беседку соседей, где уютно и так по-семейному расположились две семьи. Её взгляд падает на сидящего сбоку Руслана и сердце будто останавливается. Возможно, где-то глубоко внутри у неё сидела обида на саму себя, что за эти две недели она не провела с ним ни секунды времени, думая только о себе в четырёх стенах комнаты. Казалось бы эти две недели могли восполнить общение на месяц вперёд, но даже этих дней было бы мало, чтобы попрощаться с ним.
— Я безумно рад, что на протяжении этих шестнадцати лет мы были соседями. Такими дружными и горячо любимыми! — восторгался отец Лизы, держа в руке стопку с чем-то явно крепким. — Мы были одной семьей, не переставая помогать и поддерживать друг-друга в самые тягостные моменты жизни, — Лиза усмехается, стоя на балконе и вспоминая, как соседи не раз выручали их в бытовых ситуациях. — Серёг, не забывай нас! Я желаю хорошо устроиться на новом месте, прижиться так сказать.
— Ой, да паразиты в любой среде приживаются! — шутит Сергей Владимирович, получая подзатыльник от любимой жены.
— Руслан, ну, а тебе, как своему, так сказать уже сыну, желаю девку хорошую найти, ну и Лизка не забывать, ты знаешь как она тебя любит, будто старшего брата. Постарайся уж как-то приглядывать за ней.
— Обещаю, Роман Викторович! — радостно говорит тот, улыбаясь во все тридцать два и в следующую секунду уже звучит звон рюмок и фужеров с разной жидкостью, которая заставит опьянеть крепких мужиков.
Девушка, стоя на балконе словно вместе с ними поднимает фужер с морсом из брусники, слегка морщась от горечи во рту. Переводя взгляд на своего друга, она непроизвольно улыбается, представляя, как завтра обнимет его в последний раз. Дыхание сбивается, сердце буквально останавливается, когда она ощущает на себе его теплый взгляд и родную улыбку. Смотря ему прямо в глаза, она усмехается и покидает балкон, наконец, впервые за две недели, открывая шторы.
***
Лиза резко распахивает глаза от громкого звука уезжающей машины на улице. Не успев протереть глаза, она натягивает на майку худи, бегом спускаясь на первый этаж, захватив шкатулку, приготовленную заранее. В крови бушует адреналин, пока она так и не может осознать, что это конец. Надев шлёпки, русая выбегает на улицу, видя машущих родителей и уже готова разорвать голосовые связки, чтобы остановить машину и обнять его последний раз. По щекам с самого утра стекают слезы, пока руки медленно опускаются. Фургон резко останавливается, оттуда вываливается Руслан, вытирая глаза от подступающих слез. Ей хватило секунды, чтобы сорваться с места с самым сильным желанием в мире обнять его. Русая запрыгивает на него, чуть ли не сваливая на землю, обвив парня ногами и уткнувшись прямо в плечо, навзрыд рыдая и гладя его шелковистые волосы. Подхватив девушку за бедра, он сжимает её кости до хруста, вдыхая её аромат. От неё всегда пахло одинаково: парным молоком и клубникой, ведь на протяжении шестнадцати лет он дарил ей один и тот же шампунь. Прокрутив её вокруг себя несколько раз, он опустил её на землю, всё еще наклоняясь ближе к её лицу.
— Прости, умоляю тебя, — шепчет тот прямо над ухом, снова сжимая ту в объятиях. — я люблю тебя.
— Прощаю, — на последнем издыхании тараторит та, доставая из кармана шкатулку. — помнишь? Восемь лет назад, когда строили наш шалаш мы нашли колечки? Я нашла это у тебя недавно, думала забыл и хотела подарить тебе так, — протягивая ему кольцо на серебряной цепочки, он надевает его на шею, прижимая к груди. — я люблю тебя. Иди.
Долго держа его за руку и обнимая так крепко, как никогда в жизни, Руслану пришлось оставить её. Медленно отпуская его, она остаётся стоять на дороге с вытянутой рукой, а от звука хлопнувшей двери она оседает на землю, и истерика вновь посещает её. Новая волна слёз накрывает снова, а она смотрит на уезжающую машину, пока в голове мельком проскакивают воспоминания.
«Осень 2010 года:
Горделиво выпятив грудь вперёд, Руслан хватает с порога портфель, беря маленькую русую девчушку, что ниже его на две головы. Они встают около ворот совместного дома, корча смешные рожицы для фотографии на новый мобильник отца. Далее запрыгивают в старый жигуль, улыбаясь последним свободным дням.»
«Новый год 2011 года:
Весело крутясь около ёлки, ожидая боя курантов, чтобы наконец открыть подарки, Лиза что-то шепчет на ухо Руслану, а потом они оба весело смеются, бегая друг за другом.»
<right>«Май 2011 года:
Лизино день рождения и её лучший друг просто не мог оставить её без подарка. Втихую украв из маминой косметички помаду, тени и тушь, темноволосый уверенно принялся творить на личике Лизы, создавая «произведения искусства». Конечно, скоро мать Руслана нашла пропажу, обнаруживая и красавицу-Лизу, сидящую у лучшего друга в комнате. Тогда смех наполнил оба дома.»
«Апрель 2015 года:
Мама Лизы из-за своего плотного графика не могла позволить себе выкроить день на поход по магазинам. Поэтому русая и пошла покупать первый лифчик самостоятельно. С Русланом под ручку она вальяжно расхаживала по отделу нижнего белья, местами громко смеясь и примеряя все возможные варианты. Но цель всё-таки была куплена.»
«Июль 2015 года:
Впервые родители отпустили одних на местную дискотеку в доме культуры их небольшой деревни. Одевшись в отглаженный костюм с бабочкой, который остался с выпускного из начальной школы, парень несся к подруге с пакетом помидоров. Застав русую в коротком топе и джинсах, Руслан понял, что ему стоит переодеться. Девушка недоумевающе посмотрела на пакет с помидорами, переведя взгляд на друга.
— Че смотришь? Ты никогда не целовалась, щас учиться будем! — воскликнул тот, подразумевая себя в роли учителя по этому пикантному делу. Русая лишь громко рассмеялась, до последнего думая, что это шутка.
Урок закончился тем, что они съели весь пакет помидор, на следующее утро валяясь на кровати с красной сыпью на всём лице. С тех пор помидоры в таких количествах они не ели.»
«Январь 2016 года:
Зимние каникулы тянулись медленно, поэтому сильно замерзнув, друзья завалились к Лизе домой, устроив соревнования по поглощению парного молока.
Выиграла Лиза, после этого отлеживаясь на кровати три часа.»
«Август 2017 года:
Уже настоящие подростки! Сев напротив друг друга, они воплощали урок поцелуев на натуре, так сказать. Как они запомнили, на помидорах лучше не повторять.
— Фу, Русь, не целуйся с языком, всех девчонок распугаешь! — смеётся та, отодвигаясь и протирая губы рукой.
— Ой, да иди ты!
Вечер заканчивается тем, что после дискотеки, стоя с такими же четырнадцатилетними подростками за гаражами, в ход идёт первая сигарета в жизни обоих. Последующие два часа они обнюхивали друг друга так, что дяди-полицейские около клуба подумали, что молодежь нанюхалась клея, и им вдвоём пришлось наполовину пропустить сельскую дискотеку, потому что в тот момент они бежали от полиции так, что потом пришлось выкинуть шлёпки обоих.»
***
Сквозь сон русая чувствует, что кто-то накрывает её пуховым одеялом, впервые за несколько недель спокойно засыпая, прислонившись к холодной стене, за которой никого больше не было.
