***
Лиза сидела и скучающе смотрела на людей, весело танцующих на танцполе. Ей казалось своё присутствие там крайне лишним, ведь она не тот человек, что будет танцевать до упада. Хотя, возможно, ей так казалось. Но ей нравилось наблюдать за людьми, которые счастливы просто крутясь под ритмичную музыку. Кто-то был весьма пьяным, кто-то каждые пять минут выходил на перекур, пока русоволосая по-прежнему сидела на сиденьях, подпирая голову рукой. Звучит знакомая песня, а рядом появляется Света, буквально вытаскивающая её танцевать. — Лизок, ну пошли, — Турбина уламывает подругу хотя бы встать, не отцепляя руку от какого-то парня. Лиза сначала твёрдо мотает головой, но вскоре встаёт, громко смеясь. Девушка стоит в компании, громко смеясь и танцуя, повторяя движение за Юликом, который крутился будто в больном припадке. Отвернувшись и прикрыв глаза, девушка придаётся музыке, продолжая улыбаться, но чувствует мужские руки на своей талии, которые подхватывают её. Открыв глаза зеленоглазая видит Юлика, который как бешеный начинает носится по помещению с ней на руках, пока она от каждого его прыжка чуть не выпадывает из его объятий. — Дурак! Отпусти, — громко рассмеявшись, она легко ударяет друга по плечу, но тот по-прежнему бегает. Лиза расслабляется, слыша как все друзья громко смеются и хлопают. — Ну всё-все, накатались, — парень ставит её на пол, пока та на ватных ногах бредёт к Турбиной, чтобы во всё горло заорать новую песню, но внезапно музыка меняется на спокойную, пока все начинают охать и разбредаться по клубу. Поняв, к чему идёт, Лиза возвращается на своё место, удобно усаживаясь на кресло. Раньше, они с Русланом танцевали под медленные песни, держа друг друга за шею и называя это братским медленным танцем. Девушка отвыкла танцевать и находиться в такой шумной компании настолько, что внутри всё как будто сжималось от непривычности, а по ушам неприятно била музыка, пока Лиза пыталась влиться в шумную компанию. Витая в своих собственных не особо приятных мыслях, девушка замечает как Света медленно танцует с каким-то темноволосым парнем, положив на него свою голову. Над ухом раздаётся мужской голос, заставляя её отвлечься. — Не хочешь потанцевать? — светловолосый парень подаёт ей свою руку, а Лиза расплывается в ухмылке. — Прости, чувак, я не танцую, — русая складывает ногу на ногу, вновь переводя взгляд на подругу, но парень по-прежнему не отстаёт от неё. — Один танец, не обломишься, — продолжая держать руку, парень смотрит прямо на неё, пытаясь показать, что не отступит. — А, ладно, хуй с тобой! — Елизавета в миг вскакивает, протягивая ему руку, пока тот ведёт ее ближе к сцене. Аккуратно кладя руки на тонкую талию девушки, он начинает качаться в ритм музыки, ведя её за собой. Зеленоглазая от неловкости отводит взгляд, складывая руки ему на шею. Неловкость берёт своё, поэтому она словно застывает, не смотря на него. — Как зовут-то? — интересуется тот, смотря на неё сверху. — Лиза. — Приятно, Миша, — прижимая её ближе к себе, говорит тот, будто не замечая неловкости. Музыка продолжает играть, заставляя Лизу немного двигаться, пока она томно дышит и прикрывает глаза. Через несколько секунд русая начинает считать минуты до конца песни, чтобы наконец это всё прекратилось, ведь единственное, что она видела, как Турбина выпученными глазами смотрит на неё, заставляя широко улыбаться. В момент музыка закончилась и Елизавета начала ёрзать в объятиях незнакомого парня, чтобы он наконец её отпустил. — номерочек не оставишь? — Не в этот раз, — она на последок улыбается ему, высвобождаясь из его крепких рук. Ей нравилось это ощущение эйфории и горячих касаний, но это было не для неё. Она не придавала этому особого внимания, обычный танец, после которого оба забудут друг друга. Открывая тяжелую металлическую дверь на улицу, девушка ощущает слегка заметный холодок и делает большой вдох, смотря куда-то в небо. Она знала, что прямо сейчас к ней выбежит Света, мигом начиная свою огромную тираду про её танец. Пройдясь вдоль крыльца на глаза попадается рыжий клочок волос, пока она медленно прищуривает глаза пытаясь рассмотреть кто же там стоит. — Да я вообще-то городской, просто так сюда приехал, — девушка слышит знакомый голос, прорываясь через людей. — родители немного двинулись. Вы не думайте, что я деревенский, мне тут годик пожить да съебусь. — А дерёшься ты тоже как городской? — парень из компании местных раздолбаев начинает рыпаться на соседа, приближаясь к его лицу. Остальные остались позади, пока Елизавета распихивала всех руками. — Проверим? — грозно спрашивает Кашин, соприкасаясь с парнем лбом, в жилах закипает кровь, пока вена на лбу начинает пульсировать с невероятной силой. Кулаки непроизвольно сжимаются, готовясь нанести удар. — Эй, слышьте! — к ним подлетает русая девчушка, заставляя всех обернуться на неё. — Прекратите эту хуйню быстро! — громко кричит та, вставая между парнями, разворачиваясь к своему знакомому из местной компании. — Лёша! — Ради тебя всё, что угодно, принцесска! — противно процеживает тот, проводя рукой по её подбородку. — Я сказала нахуй пошли отсюда, — не двигаясь, Лиза терпит все прикосновения, прекрасно зная, что никто её не тронет. В затылок неприятно дышит рыжеволосый парень, придерживая ту за футболку. — Уходим, парни! — кто-то кричит сзади, пока русая продолжает смотреть в глаза Алексею. Тот резко разворачивается и уходит вперёд всех за гаражи, видимо, снять напряжение ядовитым дымом. Даже не обернувшись, Елизавета спрыгивает со ступенек, направляясь домой. Слыша тяжелые и приближающиеся шаги сзади, она резко останавливается, скрещивая руки на груди. — И нахуя ты это сделала? — грубо спрашивает Данила, разворачивая девушку лицом к себе. — Тебя жалко было, — в таком же тоне бросает та, поднимая на него глаза. На самом деле ей и самой было непонятно почему она сделала это, видимо доброта и справедливость Елизаветы рвутся наружу, закрывая глаза на выходки своего соседа. Русая начинает быстро уходить, но за спиной снова слышит шаги. — Может еще скажешь что я сделал не так? — догоняя соседку спрашивает Кашин, пристраиваясь с ней рядом. — Много выебываешься. У нас здесь таких не любят. Либо будешь своим, либо изгоем, — абсолютно спокойно делится та, смотря на время в телефоне. Едва было девять, а девушка уже мчится домой. Коровы спокойно разгуливали по улицам деревни, идя домой, а Елизавета спокойно обходила их. На улице так приятно пахло топлеными банями и шашлыками, это единственный запах, что мог ассоциироваться с деревней. По вечерам было так спокойно, а людей вовсе стоило поискать. Все сидели дома с семьями, изредка выходя на улицу, чтобы открыть загоны для животных. — Блять, коровы, — в очередной раз шарахнувшись от животного, парень едва не впечатывается в плоды их активного существования, заставляя Лизу усмехнуться. — пошли быстрее, а. — Ну раз боишься коров, то тебе точно здесь не место, — улыбаясь, девушка переходит на другую сторону улицы и подходя к первой попавшейся корове, начиная её гладить. — хорошая какая. — Блять, Лиз, пошли уже, — рыжеволосый застрял на месте, стоя как вкопанный и смотря на приближающуюся корову. Он медленно отходит в сторону, боясь резко пошевелиться. Не переводя взгляд на девушку, он смотрит лишь прямо, тяжело дыша. — Господи… — быстро перескочив дорогу, Лиза встаёт перед коровой, начиная поглаживать её за ушком, словно домашнего пса, который пришёл поваляться с ней на диване. — молодец какая, иди домой, — разговаривая с коровой, она позволяет Кашину идти дальше. — ты штаны подтяни, а то говно лезет. — усмехнувшись, зеленоглазая направляется к своим воротам, оставляя соседа сзади.***
За окном слышно только пение кузнечиков, пока девушка залипает в сериал, который не может досмотреть уже битую неделю. Медленно попивая молоко из прозрачного стакана, она каждый раз вытирает остатки с верхней губы. Приметив у себя в голове, что сосед у неё явно странный, он почему-то не мог выйти у неё из головы. Ей было крайне интересно почему же его родители так внезапно решили перебраться за город. Она могла понять всё, но не то, что в один день можно спокойно взять и бросить все: друзей, работу, прошлую жизнь. Елизавета настолько была привязана к размеренной деревенской жизни без хлопот, к друзьям, к месту в конце концов. Ей часто овладевало одиночество, сколько бы друзей у неё не было изо дня в день она чувствовала это паршивое чувство, списывая всё на скукоту. Она верила, что начнется школа и знания приведут её в строй. Спустив ноги на теплый ковер, Лиза укуталась в плед и поставила ноутбук на стол, по-прежнему держа в руке стакан. Торшер в углу комнаты тускло горел, пытаясь погрузить девушку в сон. Она легонько подняла ручку балконной двери, ступая на холодный кафель, ведь в конце августа ночами стало заметно холоднее. Краем глаза заметив какие-то копошения в углу, она вздрогнула, увидев посреди темноты рыжую копну волос. — Зайди, холодно ведь. — похрипывая говорит парень, продолжая выпускать из лёгких клубы дыма. Он даже не посмотрел на неё, лишь продолжил стоять, опираясь на прутья балкона. — Ты куришь? — сглатывая, спрашивает та, опираясь на перегородку. — Как видишь, — Даня тушит сигарету об кафельную плитку на полу, замахиваясь и выкидывая бычок далеко в огород. — иди спать, заебала. — Даже не поблагодаришь за успешное спасение твоей задницы? — русая без остановки сверлит его взглядом, пытаясь наконец разглядеть его вблизи. Молоко в стакане немного остывает, начиная холодить маленькую ладошку. — А надо? — он так хрипло и противно говорит, заставляя чувствовать соседку виноватой. Она вся сжалась то ли от холода, то ли от внезапного пристального взгляда. Он как будто вёл свою игру, в которой Лиза существенно уступала, отходя на второе место. — Молоко будешь? — усмехнувшись и смотря в пол, спрашивает та, протягивая стакан любимого напитка. Локти опираются на перегородку, пока она чувствует запах парного молока, вперемешку с едким дымом. Её так забавила вся абсурдность ситуации, весь этот неловкий разговор, что она позволяет себе слабину, улыбаясь уголками губ. — Буду, — отрезает тот и его голос в момент становится мягче. Рыжеватые волосы спадают на лицо, а он, в попытках заправить их обратно, чуть не роняет стакан. Отпив немного, он протягивает ей остатки, касаясь замерзшей руки, смотря на неё. Они стоят не в силах пошевелиться, глупо держась за этот жалкий стакан. Он отстраняется первым, переводя на неё взгляд, — я же говорил, что замерзнешь. Иди спать. — бросает Кашин на последок, а позже громко хлопает дверцей балкона, оставляя её с глупой улыбкой и всё тем же стаканом парного молока.