.
Баглеева с трудом перевела взгляд от зеркала заднего вида в салоне, в котором то и дело мелькали весёлые голубые глаза Горелова. Он делил наушники с Гошей, и время от времени указывал ему, какую композицию включить из скучного плейлиста последнего. Немного погодя, они переключились на музыку со страницы Саши, затем, не найдя ничего особо годного среди ванильной чепухи и песен ушедших лет, на страницу Паши. Сменив Гошу на единственной короткой остановке, Саша заняла сидение в отсеке багажа. Находиться тут было не столь удобно даже ей, не говоря уже о долговязом Петрищеве. Впрочем, единение с сумками было не самой неприятной вещью. Вершинин мирно спал на переднем пассажирском сидении, Аня дремала, уперевшись лбом в стекло, Настя сидела в интернете. Саша отчаянно пыталась завлечь себя «Plague Ins», безостановочно заражая континенты и совершенствуя смертельный вирус. Это хоть как-то помогало отвлечься от набежавших мыслей и проблем. Сейчас у них был тихий час, затишье перед бурей. Приключение уже набирало обороты, стоило им пересесть в машину и пуститься в догоню нерадивому вору, и шестое чувство подсказывало Саше, что это отнюдь не конец истории. Им предстояло поймать крысу, выпотрошить из неё деньги… Оставалось надеяться, что ветер будет попутным. — Ребят! Ребят! — Петрищев вырвал из суетливых мыслей, и, тыча пальцем в планшет, продолжил: — Тут новое видео! Гоша не стал дожидаться реакции всех, сдёрнул с себя наушник, включил видео и поставил планшет таким образом, чтобы было видно всем. Паша приоткрыл глаза, неловко повернулся в сторону небольшого светящегося экрана и принялся смотреть. Картинки мелькали одна за другой, повествуя об аварии на Чернобыльской АЭС в далёком 1986 году. 26 апреля стало роковым днём не только в истории СССР, но и всего мира. Поистине страшное происшествие, повлекшее за собой множество смертей. Баглеева была осведомлена о нём не только из газет, учебников и документальных фильмов, но и по кинокартинам «Распад» и «Завтра. Ядерная принцесса». Сейчас перед въездом в Припять стоит пункт КПП — территория охраняется, и на первый взгляд попасть туда не так просто. Но Саша знала, что это не так. Её старший брат Андрей проникал туда обходными путями, исследовал местность и делал обворожительные фотографии. Несколько распечатанных снимков до сих пор висели у Саши в комнате. Он рассказывал ей о парочке мистических мест и о тех незабываемых ощущениях, что он испытал в мёртвом городе. Заядлый экстремал, любитель мистики и жутких рассказов из серии «S.T.A.L.K.E.R.» он был в восторге от Припяти. «Невероятная атмосфера» — говорил Андрей, щедро делясь своими мыслями и впечатлениями. Саша слушала его, открыв рот, и тогда пообещала себе, что в восемнадцать, на выпускной, съездит в Украину… Между Андреем и Сашей всегда существовала особенная крепкая связь. Они доверяли друг другу, были очень близки, имели общие секреты и всегда готовы были прийти на выручку. Несмотря на разницу в три года, им было о чём поговорить. Андрей совмещал в себе детскую непосредственность и рассудительность, что, правда, иногда тонула под давлением его необычных и опасных увлечений. Одним из таких было посещение заброшенных зданий и городов. Сначала были туры с проводником, затем походы с друзьями. Как-то он пытался уговорить сестру поехать вместе, но предстоящие соревнования в Санкт-Петербурге увели Сашу в иное русло. Потом планы поменялись, жизнь круто перевернулась, и в Украину она так и не попала. — Ну хрен ли, конечно не узнали, потому что, скорее всего, вы никогда меня не видели. Меня зовут Игорь, и я отправляюсь в зону отчуждения, в Припять… Саша громко фыркнула, выражая всё своё пренебрежение к мечтам вора о профессиональной фотосъёмке, мотоцикле и путешествию в Чернобыль. Паша только закатил глаза, устав удивляться новым приобретением подкастера. Алчный, лживый, двуличный, он не вызывал и толику положительных эмоций. Вершинин всё ещё злился, но держал себя в руках. У него была цель — догнать грабителя, взять оставшиеся деньги и всё его барахло, которое можно загнать кому-нибудь и выручить ещё денег. Как только найдёт — выбьет из него дурь. Машина резко затормозила, пассажиров хорошенько тряхнуло в салоне. — Лёша, твою мать! Ты аккуратнее водить можешь?! — Саша рефлекторно схватилась за спинки сидений, чуть было не стукнувшись лбом о макушку Петрищева. Если бы не реакция, то она бы крепко впечаталась в чужую голову. — Не ко мне претензии, этот хер сам навстречку вылез! Слышь, козлина!.. — Горелов пару раз нажал на гудок, и протяжный сигнальный звук на миг оглушил пассажиров. Стычки в этом месте были частым явлением, и наглые водители появлялись с завидной регулярностью. — Лёха, прекрати, там гаишники впереди! — Паша завидел пост ГИБДД и поспешил предупредить друга. Лёша вмиг замешкался, завертелся. — Да не суетись ты, руль держи! Уазик остановился. Горелов припечатал тихим «блядь» и перенял из рук Саши их права. — Старший лейтенант Крылов, шестой отдел ДПС… Вот и приехали..
Саша переволновалась. У неё на миг перехватило дыхание, когда дпсник вынул из машины пакетик с травкой. Горло пересохло, и на душе стало так тошно и обидно, что захотелось горько разреветься прямо при всех. Она сделала глубокий вздох, пытаясь схватиться за невидимую нить спокойствия, и прикрыла глаза. Горелов видел, как Саша напряглась всем телом, как задрожали её ресницы и как влажно блеснули серые глаза, когда она посмотрела на его виноватое лицо. Лёша в очередной раз крепко облажался перед Сашей. Ситуация и без того выходила северной, но ещё хуже стало, когда их провели в небольшое отделение. Ребята выстроились нестройной шеренгой перед двумя работниками ГАИ, принялись слушать нравоучения и условия властителей дорог. — Сашк, да всё нормально будет, — Горелов подобрался ближе к подруге, приобнял за плечи, нарочито влез в зону комфорта и покрепче сжал пальцами ткань её джинсовой куртки. Хотел приободрить, внушить уверенность, но все попытки Баглеева перечеркнула раздражённым и резким движением плечей, сбросив его ладонь с себя. Она зла, она безумно зла на него — Лёша это видит по тонким пальцам, побелевшим от напряжения, по тому, как тяжело вздымается её грудь. А ещё в беглом взгляде он распознал разочарование, и это было как удар под дых. Саша закусила губу, чтобы не расплакаться. Она молчала, сопела как ёж, и стойко держала себя в руках. Настя раздражённо дёрнула Горелова за рукав кофты, призывая его не усугублять ситуацию и не лезть к Баглеевой. Лёша нервно отдёрнул руку. — Значит, пиши: в салоне автомобиля обнаружен пакет с наркотическим веществом… — старший лейтенант Крылов медленно расхаживал перед ними, потом остановился и, вытянув регулировочный жезл вперёд, ткнул кончиком в сторону Баглеевой. — Что скажешь? — Это не её, — встрял Лёша. — А чьё же? Она же хозяйка машины, ей и отвечать, — мужчина подошёл ближе, наклонился так, чтобы было удобнее смотреть в глаза низкорослой молодой девчонке. — Если не твоё, то скажи чьё. Саша упорно молчала. Она знала, кто виноват в этой ситуации, но говорить не хотела. — В молчанку играть будем? — Крылова эта ситуация раздражала всё больше и больше. Он кивнул своему другу, выпрямился во весь невнушительный рост и продолжил: — Тогда пиши: хранение… — А если это моё, то чё? — Горелов не мог успокоиться. Если бы на месте Саши оказался Гоша, он вёл бы себя совершенно иначе. Баглеева была его близким другом, родным человеком, и огрызки совести не давали ему покоя. Он снова повёл себя как мудак, и это не было удивительной вещью. Если бы Лёша спихнул всю вину на подругу, то он был бы последней мразью. — Да ни чё, оформим тебя… — Слушайте, мужики, вы же сами всё понимаете, — эта патовая ситуация должна была разрешиться самым мирным путём, и Паша решил влезть, умом понимая, что кроме него регулировать ситуацию никто не станет. — Даже если будет суд, то ей светит максимум условка, вам — палка, и больше ничего. Она ранее не судима, объём здесь маленький… — На безрыбье и рак рыба. Палка тоже неплохо, — второй мужчина пожал плечами, методично постукивая кончиком ручки о листок. — А какой от неё толк? Денег же не заплатят. Гаишник махнул рукой в сторону двери, приглашая молодого коллегу удалиться за пределы этой маленькой допросной комнаты. Когда двери за ним закрылись, он сразу приободрился. — Тридцать тысяч. — Мужики, это вообще не вариант… — Погоди, Паш, сейчас… — Аня зашевелилась, полезла в сумку, нечаянно толкнула локтём задумавшегося Гошу. Тот вздрогнул как от удара электрошокером. Антонова вынула кошелёк с наличкой. — У нас есть пятнадцать. Саша жалобно шмыгнула носом, затем спохватилась и открыла свою барсетку. В кошельке лежала неразмененная пятитысячная купюра. — Двадцать. — У нас есть двадцать, больше ничего, — Аня взяла из рук Саши деньги и положила их на стол у носов алчных гаишников. — Значит так, привезёте ещё пятнадцать и мы в расчёте. Машину можете забрать, а она останется у нас, — мужчина небрежно кинул ключи на край стола, Гоша едва успел их поймать перед падением на пыльный пол. Баглеева тяжело вздохнула и снова шмыгнула носом. Она выглядела обиженной и грустной, сжалась в колючий напряжённый комок. Лёша не мог молчать. — Я же сказал, что моё это. Я останусь, пусть едут. — Геройствовать в другом месте будешь, — усмехнулся второй гаишник, ловко ухватив Баглееву за плечо. — Ты лучше подумай, откуда ты ещё пятнадцать достанешь. Давай, вперёд, чем раньше привезёшь деньги, тем раньше увидишь свою принцессу, — старший лейтенант Крылов предпочитал словам действия, подгоняя глупую молодёжь к выходу. Как только входная дверь закрылась, второй мужчина открыл перед Сашей старую железную дверь КПЗ. — Проходи, располагался. Вся клетка к твоим услугам. Крылов смерил понурую девчонку взглядом и недовольно хмыкнул: — Что ж вас, баб, на таких мудаков тянет?...
— Лёх, ты нахера наркоту там оставил? — Вершинин был крайне недоволен сложившейся ситуацией. — Не оставлял я, она у меня из кармана выпала, — Горелов поднял руки перед собой и недовольно уставился на друга в ответ. — Паш, это же Санька… — В том то и дело, что это Санька… — Паша знал о крайне негативном отношении Баглеевой к наркотикам любого калибра, и знал, что сухими из воды они не выйдут. По крайней мере, Лёше уж точно не отделаться от взбучки. Впрочем, это будет заслуженно. — Где деньги брать будем? — Я могу с родительской карточки снять, там тысяч тридцать… — предложение Ани было весьма кстати.