In Arduis Fidelis

- Как? – негромко ответил Джон. - Душить меня будет слишком долго. И вы не сможете сломать мне шею со сломанным запястьем. Или это предплечье? Я вижу, что вы его бережете. - Заткнись,- пробурчал заключенный после паузы. – Я тебя убью. - Вперед, - Джон пожал плечами. - Только помните, что я могу за секунду с вами справиться. Даже в моем нынешнем положении. К тому же, я чертовски бесполезен, как заложник. Они не заботятся обо мне. Отсюда нет другого выхода, кроме того, через который вы вошли, а он сейчас охраняется тремя солдатами. Здесь нет никакого оружия. - У тебя есть что-нибудь, Змея. Почему я должен тебе верить? - Вы видите на мне эмблему Кобры? Вообще хоть какую-нибудь змею? Джон почувствовал, что давление на его горло ослабло, когда мужчина слегка отстранился. - Ты работаешь на них, - Обвинение было явным. - Я - заключенный, как и вы. Эти стены - моя клетка. - Заключенных отправляют в Рабскую Яму. - Их последний доктор умер, уж не знаю, как. Меня захватили, чтобы его заменить. - Почему тебя? - Попался под руку? - Джон сам не был уверен. - Я был отмечен Красными Крестами, которые носил, что было легко заметить. Они утащили меня от пациента. Застрелили его, потому что иначе я бы не ушел. - Он мертв? - Если нет, то он - единственный парень, которого я знаю, способный пережить пулю в лоб и фонтанирующую кровью рану в груди. Я буквально ее затыкал, когда они прибыли. - А потом? - Я знал, что, если я не пойду, они убьют других трех моих пациентов. Им даже не надо было об этом говорить, я знал и так. Поэтому я сдался. - Вы - хороший человек, - мужчина отодвинулся и встал. Джон поднялся на ноги. Он знал, что в любой момент мог сменить роли и преднамеренно не боролся, когда был сшиблен. Но борьба не помогла бы. - Позвольте мне осмотреть вашу руку, - протянул ладонь Джон. - Почему вы работаете на них? – спросил заключенный, садясь на кровать. Джон опустился на кровать чуть в стороне от него. - Потому, что мой статус доктора - единственное, что сохраняет мне жизнь… тот факт, что я для них полезен. И мне недвусмысленно сообщили, что, позволь я одному из них умереть, они убьют одного из вас. - Вы в непростой ситуации, но, по крайней мере, здесь лучше, чем в Яме. - Не знаю, - пожал плечами Джон. – Я больше двух недель не видел неба, даже не покидал этих стен. Я ограничен лазаретом с тех пор, как они меня поймали. - Это паршиво, - вздохнул мужчина, - но, по крайней мере, вам не приходится работать в шахтах. - Шахтах? - нахмурился Джон. - Мы добываем алмазы, в основном, кровавые алмазы. Они залегают тонкими пластами. - И они, вероятно, финансируют эту операцию, - пробормотал Джон. - Здорово. Сколько вас там? - Около пятидесяти. Примерно двадцать пять солдат. Десять мятежников. Остальные - местные жители. - Женщины? Дети? – надавил Джон. - Несколько женщин. Детей, слава Богу, нет. - Как они вас захватили? - спросил Джон. - Я был идиотом, - мужчина смутился. – Я из разведывательной службы. - Зеленая слизь, - название сорвалось с языка Джона прежде, чем он задумался. - Так вы их искали? - Я думал, что это будет кратковременной операцией. Пятьдесят человек? Я не ожидал столь многих, даже и близко. - Значит, вам известно, кто они? - Кобра. А вам нет? - Не особо прислушивался. Я отправляюсь туда, где нужен. - Кобра - террористическая организация, целью которой является завоевание мира. Это - только маленькая часть гораздо большей картины. - О, здорово, - пробормотал Джон. - И один из них целыми днями торчит прямо у меня за дверью. - Лучше, чем у нас, - рассмеялся мужчина. – Днем за нами наблюдают пятеро. Ночью – двое снаружи нашей камеры и двое за дверью в тюремный корпус. Не знаю, почему они беспокоятся. Мы - все в одной чертовой камере. - Эй, это означает, в худшем случае, одного охранника на десять заключенных, - заметил Джон. - Верно. Итак, каков приговор, док? - Джон не сумел сдержать вздрагивание, вызванное обращением. - Сломано запястье, - объявил Джон. – Мне понадобится сделать рентгеновский снимок, чтобы выяснить, насколько серьезно. Не двигайтесь, пока я не принесу шину. Джон молча наложил шину на руку, прежде чем приказать мужчине идти за ним в комнату диагностики с рентгеновским аппаратом. - Эй, док, - заключенный нахмурился. - Я видел, как вы вздрогнули. В чем дело? - Они именно так меня называют, - признался Джон. - Они спросили только один раз, и с тех пор я был доктором или доком. Никто не зовет меня по имени. Я хочу сказать, я привык к этому. Именно так меня назвали перед… Джон замолчал. - Перед тем, как вас захватили, - мужчина мягко улыбнулся. - Эй, все в порядке. Я понимаю, что многое меняется, особенно, когда вовлечено насилие. Как вы хотите, чтобы я вас называл? - Джон, - просто ответил тот, изучая снимки. - Да, так я и думал. Закрытый перелом. Мне только нужно наложить гипс, и вы сможете идти. - Я - Алан. - Хорошо, Алан, - кивнул Джон, - я только принесу гипсовые бинты. - Это сокращение от Алан-э-Дейл[1], - объявил Алан, когда Джон вернулся. – Прозвище. - Отлично, Алан-э-Дейл, - усмехнулся Джон. – Мне следует ожидать появления брата Тука и Уилла Скарлетта[2]? Или только Робин Гуда? - Нет, - фыркнул Алан, - хотя, в некоторый момент, у нас могут появиться сэр Ланселот и Мерлин. - Мне кажется, вы перепутали истории, - засмеялся Джон, - но не буду спорить. - Это не безнадежно, Джон, - улыбнулся Алан. - Вы только должны держаться. Моя команда нас найдет. Просто держитесь. Соглашайтесь с тем, что они хотят. - Я не ребенок, - заспорил Джон. - Но вы не солдат, - проворчал Алан. «Это не так!» - хотел возразить Джон, но не мог. Если даже его товарищи-заключенные считали бы его только доктором, то он находился бы в большей безопасности. Если бы никто не помнил, что он – солдат, то они расслабились бы рядом с ним. Так что Джон придержал язык. - Это будет трудно, - вздохнул Алан. - Я знаю. Но только не высовывайтесь. - Как долго? - спросил Джон. - Не знаю, - ответил Алан. – Мне жаль. Я не знаю. Но они придут. Они не бросают людей. - Вы тоже должны быть осторожным, - сказал ему Джон. - Я скажу им поставить вас возить тачку… У вас ведь есть тачки? - Да, - кивнул Алан. – А вы не можете просто написать мне записку с освобождением от работы? - Если вы не сможете работать, как думаете, что они с вами сделают? - парировал Джон. - Вы думаете, что меня убьют, - это было скорее утверждением, чем вопросом. - Да. Я не могу быть за это ответственным, - сказал Джон. - Я должен держать вас пригодным к работе. Первое правило – не навреди. - Я понимаю, - выдохнул Алан. - Вы должны сдержать свою клятву. - Да, - согласился Джон, - я должен быть верен своей присяге. - Все нормально, - улыбнулся Алан, - Только держитесь. Мы выберемся отсюда. - Посмотрим, получится ли уговорить их позволить мне проверять ваше запястье каждые несколько дней, - закончил перевязку Джон. – Вы должны держать это сухим. Сумеете? - Довольно просто, - кивнул Алан, - по крайней мере, до душей. Каждый третий день. - Я найду вам для этого обертку, - Джон снова поспешил прочь. Вскоре после этого Алан был готов к отправке в Яму. Джон набил ему в карманы побольше таблеток ибупрофена и парацетамола. - Мне нужно снова осмотреть его через три дня, - твердо заявил Джон, когда вошли двое охранников. - Через неделю, док, - последовало машинальное возражение. - Согласен, - быстро уступил Джон. Это было лучше, чем он надеялся, и он не собирался рисковать, споря. Это ни к чему бы его ни привело. *** Алан оказался лишь первым из заключенных, доставленных к Джону. Они появлялись не так регулярно, как все еще заходившие солдаты Кобры, что случалось практически через день. Не было никаких серьезных случаев, только помехи горным работам. Кровоточащие порезы. Вывихнутые лодыжки. Сухой кашель. Очень немногие из них действительно разговаривали с Джоном, только отвечали на его вопросы и, в целом, относились к нему, как к доброму тюремщику. Джон пытался общаться, но мятежники его отталкивали, солдаты отвергали, а местные жители от него шарахались. Только Алан действительно по-дружески с ним разговаривал. Его приводили каждую неделю в течение четырех недель. Всегда в наручниках. Всегда с кляпом. Но после первого раза это никогда не было против его воли.