Немного любви

Сколько дней нам еще осталось быть в пути? Три? А, может, два? Или даже меньше? Я не знаю. Все зависит от дороги. Сейчас только она может решить, как ей извернуться. Всего лишь знаю, что сегодня станет на один день меньше. И стало. Новая ночь впереди. И я даже не хочу идти с тобой к костру. Все равно все это бесполезно. Все мои чувства, вся моя память – собрать и развеять по ветру. Да, я всегда думал, что не достоин такого, как ты. Но как же сладко было обманывать себя… Жду, пока ты уйдешь разводить костер. Начинаю бездумно копаться в рюкзаке, чтобы хотя бы на несколько минут остаться одному. Еще два дня назад я этого всей душой не хотел… Бесцельно перекладываю вещи внутри рюкзака. Я уже давно не залезал сюда, так как всё необходимое было под рукой. Нахожу какие-то абсолютно бесполезные вещи: исписанный нотами блокнот из походов, брелок, подарок какой-то девушки, которую сейчас я совершенно не помню, неработающую зажигалку, оставшуюся еще с тех времен, когда я курил, а курить я начал как раз тогда, когда попал в зону военных действий. На самом дне я нахожу свечку. Небольшую такую, какие еще пускают сплавляться вниз по ручьям. Помню, как на каком-то празднике я был счастлив и решил оставить ее себе на память. И почему мне всегда так важно что-то помнить? Ты сидишь спиной ко мне, и я не вижу те блики, что, наверняка, сейчас вновь устроили пляску на твоем лице. И так непривычно видеть тебя не с идеально прямой спиной. Наверное, ты все-таки расстроен нашим разговором. Но ты не должен. Подхожу сбоку, поднимаю сухую ветку, что вылетела из костра. Сажу на нее маленький огонек и подношу к свече. Я не вижу ни одной причины так делать, но я чувствую умиротворение. Этот маленький огонек не может сравниться с большим пламенем костра, но я могу держать его в руке. Ты зачарованно смотришь на этот маленький огонек. И я протягиваю к тебе руку, предлагая взять его к себе. Ты доверчиво, как маленький ребенок, тянешь руку к моей руке. И я снова вижу тебя как будто бы изнутри. Не такого, который строгим голосом отчитывает меня, когда я снова сказал или сделал что-то не так, и не вдохновленно бросающего речи о чести и справедливости. Я вижу тебя: с ярким блеском в глазах, что исходит вовсе не от костра, с детской верой в мир и в себя. И я тоже начинаю верить в тебя. В то, что ты – настоящий. Ты тянешь руку к свече, что у меня в руке, и легко касаешься меня пальцами. Наши взгляды пересекаются, а пальцы уже переплетаются под свечой. И… что ты там говорил на счет того, чтобы верить в чудо? Теплый воск медленно капает на кожу. Твои теплые, согретые пальцы касаются моей руки. Так что ты там говорил вчера? Кажется, уже не важно… Я пытаюсь собраться с мыслями, что-то сказать. Но как будто чувствую, что слова снова все разрушат. Голос разума перекричит голос сердца и все снова пойдет не так. К тому же, слова никак не складываются у меня в голове. Там есть только одна мысль – о твоих губах. Я никогда не был так уверен в своих желаниях, как сейчас. Но я продолжаю смотреть на свечу… Она догорает. Воск кажется уже не таким теплым, скорее, обжигающим. Но никто из нас пока что не решился разомкнуть пальцы. Еще одна раскаленная капля падает тебе на ладонь, ты тихо шипишь и отдергиваешь руку. Только тогда я понимаю, что и на моей руке скоро будет ожог. Свеча летит вниз, в траву и тихо гаснет. Вокруг ночь, костер догорает. Но мы не можем уйти, лишь смотрим друг на друга в полутьме. Я вижу, как дрожит твоя обожженная рука, но вновь вижу перед глазами лишь твои губы. И тогда я срываюсь… И ты тоже. Я снова вижу перед собой все твои чувства и желания. Я снова задыхаюсь в твоих поцелуях. Слишком сильно пахнет костром, слишком сладко тебя целовать. Все для меня в это мгновение слишком. Я обнимаю тебя за плечи, стараюсь все ближе оказаться к твоим губам хотя, казалось бы, ближе уже невозможно. В какой-то момент ты падаешь на спину на траву, а я продолжаю целовать тебя, ласкать, уже проводя руками не только по плечам, но и по груди. Твои руки крепко сомкнуты на моей спине. И я впервые чувствую, что ты держишь меня так, будто боишься потерять. Я тоже этого боюсь. Потеряться. Но с каждой секундой все больше теряюсь в твоих волосах, твоих губах, твоих поцелуях и ласках. Так что, черт возьми, ты там говорил про чудо? Я теперь знаю – какого это: отдаться чувствам и, в полузабытье, откидываться назад, испуская из губ рваный вздох, смотреть в твои горящие глаза - нет, не от костра, он уже давно потух, -чувствовать твои движения. Сплетения пальцев, рук, сплетения тел до утра рисовали в ночной синеве светлые узоры. А утром, чуть занялась заря, мы, почти одновременно, полностью отдались чувствам, как и тогда, четыре года назад. Но все это было намного ярче, с привкусом боли и неги, страха и сомнения, счастья и нежности. И я в бессилии упал назад, в траву, чувствуя на приоткрытых губах, которые жадно ловили воздух, терпкий привкус утренней росы. И было холодно лежать на мокрой траве. Но ты был рядом со мной. Поэтому было тепло. И я забылся сном.