***
Сегодня был один из тех редких дней, когда Брюса подорвал с места не яркий свет бэт-сигнала, а обычный звонок от комиссара. Ночь ещё не успела вступить в свои права — и небо Готэма озарялось на удивление приветливыми лучами солнца. Впрочем, герою всё равно казалось, что эти лучи не долетают до мрачных холодных улиц, так и оставаясь где-то наверху. Возможно, такое ощущение создавалось из-за привычной для Готэма дымки в воздухе, а, может быть, всё дело было в волнении, которое Брюс испытывал всякий раз, когда напряжённый голос Гордона взывал к срочной помощи. — Он наконец обнаружил себя, — сообщил Джим по коммуникатору. — Боюсь, нужно торопиться. Новости не слишком хорошие, Бэтмен. — Что случилось? — тон мчавшегося по городу на Бэтмобиле героя был крайне сосредоточенным. — Захват заложников в Национальном Музее. Люди Джокера окружили здание и угрожают взорвать его, если полиция попытается войти. — Каковы требования? — В том-то и вся проблема, — вздохнул Гордон. — Он не выдвигал никаких требований. Что может говорить только об одном... — ...Он просто хочет его взорвать. Пару секунд Бэтмен сурово молчал. — Количество заложников известно? — Нет. У нас нет никакой информации, — на фоне голоса комиссара были слышны звуки сирен и громкоговорителей, а также шум толпы. — Дай мне минуту. Я проверю электронную систему безопасности музея. Там должны быть учтены все вошедшие и вышедшие люди за сегодня. Брюс запустил режим автопилотирования и переключил своё внимание на экран встроенного компьютера, в рекордные сроки подключаясь к системе музея и проверяя информацию. — Вот чёрт... — едва слышно произнёс он спустя минуту. — Чёрт! — Ты смог что-то узнать? — Джим, нужно срочно выводить всех прямо сейчас! Сегодня в музее день открытых дверей для школьников. Внутри более восьми детских экскурсионных групп! — Боже мой... — дрогнувшим голосом отозвался Джим. — Но мы не можем. Мы не можем рисковать! Если попытаемся... — Да, я понимаю. Джокер всё взорвет. Так, хорошо, не предпринимайте пока ничего. Брюс старался успокоить подскочивший пульс и вернуть себе трезвость мышления, которая на секунду заменилась истинным страхом за детские жизни. — Я должен поговорить с ним. Где Джокер сейчас? Полагаю, что не внутри, но тогда где? — Держит дистанционную связь. Мы попытались отследить сигнал — предположительно он исходит из старого здания телестудии в пяти кварталах от музея. — Перенаправьте сигнал мне. Я еду туда. Брюс одним быстрым и резким манёвром развернул Бэтмобиль в другую сторону, направляясь теперь туда, где прятался Джокер. Очевидно, клоун ждал его появления, иначе не позволил бы себя обнаружить так легко. Медлить было нельзя. Стиснув зубы и с силой сжав пальцами руль, Бэтмен ехал по узким улицам, заранее предвкушая неприятную встречу и прикладывая максимум усилий, чтобы удерживать свою злость внутри. Ещё немного — и он вновь лицом к лицу столкнётся с ненавистным врагом, и, видит Бог, герой не был уверен, что в этот раз сможет контролировать себя. Слишком долго они враждовали. Слишком многое безумец себе позволял. Во встроенном в маску динамике послышались помехи и шипение. Гордон подключил его к линии, по которой полиция пыталась общаться с Джокером, но ничего, кроме аккуратных вопросов со стороны служителей закона и уличного шума пока слышно не было. Внезапно до боли знакомый противный голос угрожающе засмеялся прямо Бэтмену в ухо. — Подслушивать нехорошо, разве родители не учили тебя этому? — Джокер, — уже в привычной для себя манере поприветствовал герой клоуна, мрачно прорычав его имя. Он и без того едва мог терпеть любые шутки психопата, о чём бы они ни были, но когда тот смел каким-либо образом упоминать его родителей, ситуация становилась по-настоящему накалённой. Бэтмен ненавидел это. Ненавидел, когда эти ядовитые, грязные губы произносили слово, являвшееся для Брюса святым. Герой понятия не имел, знал ли Джокер об этом больном месте, или нет, но каким-то образом он всегда находил возможность задеть его, даже не прикладывая особых усилий. Порой достаточно было единственной фразы — как сейчас. — Я прекрасно знаю, что ты едешь ко мне в гости, — продолжил хрипловатый голос. — И надеюсь, что ты захватил бутылочку вина, ведь я, вообще-то, тебя не ждал, и тебе придётся оправдать свой визит. Безумец захихикал, кажется, не собираясь так просто посвящать героя в свои планы. Ровно как и всегда. — Говори, что тебе надо. Тебе нужен я, не так ли? — О-о-о, а ты себя предлагаешь? — с издёвкой произнёс Джокер. — Знаешь, перед таким трудно устоять. Мне нужно подумать... — Просто скажи, что нужно сделать, чтобы ты выпустил заложников из музея. Тот пару секунд мычал, делая вид, что задумался, но затем неодобрительно цокнул языком. — Это было бы слишком просто, ты не находишь, Бэтс? Брюс приглушённо зарычал, стукнув по рулю. — У меня нет времени на твои игры, Джокер, — в его голосе стали отчётливо пробиваться тёмные нотки, которые Джокер больше всего любил. — Ни мне, ни полиции не нужны лишние проблемы. Поэтому я готов выслушать твои условия, если ты отпустишь людей. — Как это великодушно с твоей стороны. Смотри не лопни, Бэтс, — клоун расхохотался, демонстрируя своё пренебрежительное отношение к подобного рода одолжениям. — Что ж, я всегда не против поболтать с тобой, и ты это знаешь. Но для этого я хочу видеть тебя вживую. Так что подтаскивай сюда свой мышиный зад, а я пока обдумаю твоё предложение. Может быть. На этих словах связь оборвалась, и Бэтмен подбавил скорости, выжимая из Бэтмобиля практически максимум. К счастью, ему были знакомы эти места. Оставалось проехать всего квартал и свернуть за угол. При дневном свете заброшенная студия телевещания выглядела чуть менее внушительно. Брюс знал это здание — отсюда Джокер уже несколько раз прерывал телевизионный эфир своими видеообращениями, каким-то образом воскрешая старую технику, что сохранилась здесь. Но сейчас, по всей видимости, безумец решил просто ненадолго укрыться в этом месте. Оставив машину возле входа, Бэтмен торопливо выпрыгнул из неё и сразу же выстрелил в высокую кирпичную стену бэт-когтем, поднимаясь над землёй и целясь в единственное на весь фасад окно. Через мгновение послышался оглушительный звон разбитого стекла, и крупная чёрная фигура Рыцаря с рычанием вторглась внутрь, не обещая своим грозным видом ничего хорошего. Жаль, что Джокера этим невозможно было запугать. Как и чем-либо другим. Не успел Бэтмен оглядеться, как его сбил с ног неистовый по силе удар со спины. Он повалился на землю, но тут же получил второй удар — по голове. Резко перевернувшись, герой встретился с безумными ярко-зелёными глазами и хищной улыбкой, сверкающей своими клыками. Джокер стоял над ним со внушительной битой в руках и уже собирался замахнуться для следующего удара, как Бэтмен толкнул его ногой в колено, заставив скривиться от неожиданной боли и громко расхохотаться. Пока Джокер веселился, Бэтмен успел вскочить с пола и врезать ему кулаком по челюсти, стараясь дезориентировать, но тот лишь сделал несколько шагов назад, даже не думая терять равновесие. В его руке появился кольт, дуло которого тут же устремилось в сторону героя. — О, я тоже по тебе скучал, дорогой, — то, с какой интонацией враг каждый раз произносил все эти приторные обращения, вызывало у Брюса физически ощутимую тошноту и неконтролируемую дрожь раздражения. — Но давай не будем торопить события. Джокер держал палец на чёртовом курке, и Брюс был вынужден стоять на месте, пока тот небольшими шагами удалялся куда-то вглубь пространства. — Я знаю, что тебе уже не терпится превратить меня в кровавое месиво, но для начала придётся меня поймать. Он развернулся и ринулся к дверному проёму, ведущему на лестницу, по дороге нарочно сбивая какую-то конструкцию, из-за чего на Рыцаря посыпались крупные куски штукатурки и даже арматуры. — Упси, я такой неловкий! Брюс едва смог увернуться от опасно тяжёлого снаряда и бросился вслед за убегающим врагом, слыша его раздражающий смех. Ему откровенно осточертели эти бессмысленные кошки-мышки, которые Джокер устраивал каждый раз, чтобы подразнить его — но выбора не было. Приходилось следовать за безумцем, ориентируясь на его хохот, отражающийся эхом от стен. Лестница привела на следующий этаж, представлявший из себя достаточно большое помещение, заполненное каким-то хламом. Окна здесь были заколочены, поэтому пространство было погружено в задумчивый полумрак, что уже больше походило на привычную для их драк атмосферу. Силуэт Джокера мелькнул на фоне узкой полоски света, и Бэтмен, не теряя времени, запустил в него Бэтаранг, метко выбивая из чужих рук оружие. Используя бэт-коготь, Брюс менее чем за секунду переместился прямо к клоуну, сбивая его на ходу и тут же нанося удар в солнечное сплетение, заставив того громко закашляться. — Знаешь, — не обращая никакого внимания на своё сбившееся дыхание, улыбнулся псих. — Когда ты летишь на своей верёвке, то напоминаешь Тарзана. Не хватает только обезьяньего рёва. Бэтмен был хмур. Он прижал врага к полу, придавив своим весом и сжав запястья обеих рук. — Для тебя это всё шутки? — тихо прорычал он. — Ты взял в заложники детей! — Серьёзно? Вот это новости! — саркастично отозвался Джокер. — Но, Бэтси, это не моя вина, что им понадобилось посетить музей именно в тот день, когда я развлекаюсь. Почувствовав, как скрипят от злости зубы, Бэтмен схватил Джокера за волосы и, слегка приподняв, с силой приложил затылком о пол. — О даа, — облизнувшись, протянул тот. — Как я люблю твои методы допроса! Давай же, детка, сделай так ещё раз! — Ты больной ублюдок, — выплюнул герой. — Я знаю! И ты любишь меня за это! Прикрыв глаза, Брюс сделал глубокий вдох через нос, но это едва ли помогло. Пальцы крепче сжали чужие запястья. — Отвечай, что тебе нужно! Предупреждаю, Джокер — я не буду жалеть тебя. — Сидишь на мне, едва давая дышать, а сам спрашиваешь, что мне нужно, — запрокинув голову, рассмеялся клоун. — О, ты из тех веселых парней, с которыми никогда не бывает скучно! Последовал жёсткий удар, оставивший на бледной скуле живописный синяк. Голова Джокера дёрнулась вбок, но он мгновенно вернул взгляд обратно, сверкнув глазами. Кажется, это только сильнее разожгло в нём какую-то изощрённую жажду. — Обожаю видеть, как ты злишься. Ты чувствуешь это, Бэтс? Чувствуешь, как внутри рождается желание? — Какое желание? — прорычал герой, вновь оглушая врага ударом по лицу. — Желание продолжать! Брюс не знал, куда себя деть от разрывающих его внутри ощущений. Это необъяснимое, абсурдное поведение провоцировало на злость лучше любых угроз. Схватив психа за лацканы пиджака, герой рывком поднял его с земли и швырнул к ближайшей стене, заставив Джокера встретиться с бетоном прямо позвоночником. Ноги того подкосились, но Бэтмен не дал ему съехать вниз, сгребая зелёные кудри в кулак и дёргая их. Клоун зашипел от боли и оскалился, глядя на врага из-под полуприкрытых век. Тот смотрел в ответ, но мешкал, часто и хрипловато дыша. — Ну что, покажешь, на что способен, или никогда не отрастишь яйца наконец остановить меня? — не дождавшись нападения, Джокер с силой толкнул героя в грудь, и когда тот выпустил его из хватки, подскочил вплотную и опустил левую ладонь ему на шею. В ту же секунду Брюса дёрнуло разрядом тока, пустив по телу резкую и неприятную боль. Приложив усилия, он с трудом смог снять с себя чужую руку, выкрутив её и оттолкнув психопата подальше от себя. Тот радостно хохотал, что больше напоминало звуки, издаваемые гиеной. — Отпусти детей! — грозно велел Бэтмен, вновь наступая. — А что, если не отпущу, Бэтс? Что тогда? — приподняв бровь и не переставая скалиться, воскликнул клоун. — Убьёшь меня? Мы оба знаем, что этого не будет, и поэтому мне так смешно! Хоть ты и пытаешься рулить ситуацией, тебе на самом деле просто нечем угрожать мне, и поэтому ты всегда будешь проигрывать. — Если тебе так нужно моё поражение — я с радостью признаю его. Отпусти заложников. И я дам тебе уйти. Джокер замотал головой. — Так не пойдёт, сладкий. Сегодня я хочу развлекаться, а не идти на компромиссы. В воздухе что-то пронеслось, и через миг в плечо Джокера вонзился бэтаранг, разбрызгивая фейерверком кровь и вырывая судорожный хохот вперемешку с болезненным вскриком. — Так уже лучше, Бэт! — он схватился за повреждённое место, но сдаваться явно не собирался. — Но не думай, что это меня остановит! — Хочешь, чтобы я действительно остановил тебя? — О да. И ты не представляешь, насколько. Брюс отлично понимал, что Джокер ждал от него именно этого. Жестокости. И ненавидел тот факт, что Джокер наслаждался ею. Он настойчиво провоцировал Бэтмена проявлять худшую сторону своей души и наносить ему увечья. Безумец сам часто говорил, почему делает это — ему нравилось видеть, как Бэтмен теряет контроль. Как позволяет необузданной ярости одолеть себя и отдаётся желанию причинять боль, оказавшись на грани. Той тонкой грани, которая разделяет их. Джокер считал, что в такие моменты герой в очередной раз доказывал их схожесть. Он смеялся над тем, как все принципы, о которых Мститель так часто и убеждённо заявлял при любой возможности, с треском рушились прямо у него в руках, разлетаясь из-под стальных кулаков задыхающимися хрипами избиваемого клоуна. Это действительно было для безумца смешным. Джокер каждый раз подтверждал своё отношение к такого рода воздействию своими фразами — он нередко подстёгивал героя бить ещё сильнее и яростнее, комментируя процесс высказываниями насчёт того, насколько Бэтмен на самом деле сумасшедший, подобно ему самому. Однако сам Брюс со временем стал отчётливо видеть, что всё, возможно, обстоит несколько по-другому и даже допускал предположение, что безумец просто получает удовольствие от физического контакта с Тёмным Рыцарем. Благодаря своей мазохистской природе клоун не просто спокойно выносил причиняемую героем боль, но и искренне наслаждался ею, словно единственным источником внимания с его стороны. Такие мысли забавили Бэтмена, но ему почему-то хотелось верить в эту версию. Так или иначе, Джокер каждый раз добивался своего, и, даже осознавая этот факт, Брюс всё равно продолжал вестись на провокацию и в конечном счёте срывался. Сегодняшний случай не был исключением. Словно бык на красную тряпку, Бэтмен бросился на своего врага, замахиваясь на ходу и последующим ударом едва не выбивая из него сознание. — Почему? — зарычал Брюс. — Почему тебе это так нравится? Джокер сплюнул кровь и снова растянулся в улыбке. — Ох-хо, Бэтси-Бэт! Тебе правда это интересно? Мститель напрочь проигнорировал вопрос, тяжело хрипло дыша и порыкивая сквозь стиснутые зубы. — Боль, Бэтс. Боль заставляет меня чувствовать себя живым! И то, как ты это делаешь... О, непередаваемые ощущения! — он посмотрел на героя издевательским взглядом, провокационно хихикая и сверкая острыми зубами. Брюс понял, что псих просто издевается над ним. Он едва удержался от того, чтобы выбить эти чёртовы клыки из его нездоровой улыбки, и это стоило Рыцарю настоящих усилий. Герой схватил клоуна за воротник, притянув к себе, и низко угрожающе произнёс: — Ты не знаешь, что такое настоящая боль. Это было неожиданно даже для самого Брюса. Вообще-то, он собирался сказать другое, но слова опередили мысли. Джокер на секунду сощурился, а затем его глаза снова загорелись. — Ох, ты имеешь в виду другую боль, не так ли? — он начал смеяться, и этот противный смех ударял не только по барабанным перепонкам, но и по нервам. — Бедняга, ты сам страдаешь от каких-то душевных травм, не так ли? И оно сгрызает тебя изнутри. Эта боль, она... Она заставляет тебя делать то, что ты делаешь, верно? Хватка Брюса сжалась крепче, и безумец слышал, как учащённо герой дышит, пытаясь совладать с разгорающейся все сильнее яростью. — А я свободен от этого, понимаешь? Ты даже в чём-то прав, Бэтс — я почти не чувствую боли, потому что для меня она либо не существует, либо до хруста в костях приятна! Проблема в том, что насладиться ею можно, только если это делаешь ты. С этими словами он нагло облизнулся, явно ожидая дальнейших действий героя. Брюс медленно разжал пальцы, позволяя психу встать обратно на землю. Тот захихикал, и в его руке сверкнуло лезвие ножа. Герой чувствовал, как где-то глубоко внутри раскрылись давно запекшиеся раны. Как только этот ублюдок смел заикаться о таких вещах? Как он смел... Снова напоминать. Неконтролируемая злость волной растекалась по телу — и Бэтмен ощущал это практически на физическом уровне. — Наслаждаешься болью, которую я причиняю? Что ж, в таком случае, я могу подарить тебе много наслаждения, — прорычал Брюс, и далее последовал сокрушительный удар по рёбрам врага. Было слышно, как что-то хрустнуло, а безумец подавился смехом, хватаясь за повреждённое место и довольно улыбаясь. — Видишь? Тебе ведь это тоже нравится! Почему ты это не признаешь? — Потому что это не так! Ты заставляешь меня делать это! — Но ты же делаешь! — Ты не оставляешь мне выбора, Джокер. Клоун задумчиво хмыкнул. — Выбор есть всегда, разве нет? Кстати об этом. Он отошёл на несколько шагов назад, зарылся рукой во внутренний карман пиджака и наконец достал оттуда маленькую коробочку с красной кнопкой, предупредительно занеся над ней палец. — Догадываешься, что это? — Ох, чёрт... — пробормотал Брюс. Он не ожидал, что Джокер действительно начнёт угрожать столь открыто. До этого момента всё напоминало игру, но когда псих нахмурился и крепче сжал детонатор в руке, Бэтмен понял, что игра окончательно перешла на серьёзный уровень. Впрочем, когда речь шла о жизнях людей, для героя априори всё было серьёзно. — Джокер... — осторожно произнёс он. — Смотри, Бэтс. Смотри и запоминай. Сегодня я покажу тебе, насколько тщетны все твои попытки что-либо сделать для этого города. Ведь как бы ты ни старался следовать своей глупой морали, рано или поздно ты всё равно оказываешься в такой ситуации, как сейчас, и твои же принципы внезапно становятся для тебя преградой на пути к спасению жизней. — Джокер, хватит! — рявкнул Брюс, но теперь в его голосе было больше волнения, чем угрозы. — Перестань. Я сделал то, что ты от меня ждал. Ты хотел, чтобы я причинил тебе боль — и я это сделал. Клоун помотал головой, выставив вперёд ладонь в останавливающем жесте, показывая, что не желает слушать, но Бэтмен продолжил. — Мы можем всё спокойно обсудить. Я могу сделать всё, что тебе нужно, только отдай детонатор. — Не в этот раз, дорогой. Нарастающее с каждой секундой напряжение уже отдавало учащённым пульсом где-то в висках. Ощущение опасности гудело в сознании Брюса, как сирена. Нужно было что-то делать, но герой совершенно не понимал, что. — Если ты нажмёшь кнопку, я клянусь, что твоя дальнейшая жизнь станет адом, и я приложу к этому все возможные усилия. — Я уже слышал это, — хмыкнул Джокер, ухмыляясь. — Что ещё? — Джокер! — Бэтмен едва не взвыл от отчаяния, уже откровенно просящим тоном выкрикивая имя безумца. — Перестань унижаться, Бэтс. Просто признай, что твои принципы, твой кодекс, — он произнёс последнее словно так, словно оно было ругательным, — всё это ничего не стоит, как только ты оказываешься на перепутье. — Хорошо, я признаю! Это действительно так, — примирительным тоном ответил Брюс, пытаясь подойти к психу, но тот лишь потряс перед героем кнопкой, предупреждая не двигаться. — На самом деле ты ничерта не признаёшь. Ай-ай, лицемерие — это порок, Бэтси. Но сейчас не об этом, — он махнул рукой. — Просто чтобы ты действительно понял меня, тебе нужно это почувствовать. — Нет... — шептал Бэтмен. — Мы говорили о выборе. И сейчас — как и всегда — я вновь предоставляю его тебе. Ты можешь позволить мне нажать эту кнопку, или... Или же раз и навсегда остановить меня, и мы оба знаем, о чём идёт речь. Джокер смотрел на героя своим хищным взглядом, ухмыляясь и держа детонатор прямо перед собой. Очевидно, он наслаждался мучениями Тёмного Рыцаря, в которых тот сейчас пребывал. Несколько тяжелых, убийственно долгих мгновений прошли в полной тишине, а затем Джокер вздохнул, закатив глаза, и вновь заговорил. — На самом деле, ты никогда этого не сделаешь, глупая мышь. Палец опустился на кнопку, оглушая Бэтмена роковым щелчком. Казалось, ничто в жизни ещё не было громче этого звука. Даже прогремевший через несколько секунд взрыв. Даже падающие на землю обломки конструкции. Даже доносящееся с места взрыва крики испуганной толпы. Даже собственный отчаянный, подобный животному рык. Осознание случившегося приходило постепенно. Джокер только что нажал кнопку детонатора. Джокер только что убил заложников музея. Не согласившись ни на какие уступки. Просто взял и убил. Там были дети. Истошный плачь матерей, всё это время отчаянно ждавших своих детей возле музея и молившихся об их спасении, был слышен даже здесь. А Джокер стоял как ни в чём не бывало и только радостно улыбался, потирая руки. В голове героя что-то щёлкнуло, но, вопреки его собственным ожиданиям, это ощущение не было похоже ни на одно из знакомых ему ранее. Оно скорее напоминало ледяной душ. Отрезвляющий. Открывающий глаза. Выходка Джокера выходила за все возможные рамки. Если крайняя точка и существовала — это была она. Несколько десятков, а, может, и сотен детских жизней за раз. Брюс как никогда понимал, что просто неспособен остановить этого человека. Ловушка для самого себя. Ощущение полного бессилия. Бэтмен чувствовал не просто ярость или скорбь по погибшим — ко всем привычным чувствам добавилось что-то ещё. Кажется, это было ощущение невероятной жгучей досады. Давно пора было признать, что для этого чёртового психопата нужен какой-то другой метод воздействия; проблема в том, что такового просто не существовало. Казалось, его неспособно остановить ничто, даже сама смерть. А может быть, стоило попробовать? Наплевать на всё и нарушить наконец своё единственное правило? Эта мысль впервые не претила герою, а казалась внезапно единственным верным решением. Он убьёт безумца прямо сейчас, в этих стенах. Сделает то, что пора было сделать давным-давно. Плевать на всё, даже на собственный кричащий где-то внутри голос, что так будет неправильно. О, нет. Это будет правильно. Потому что иного способа прекратить всё это он никогда не найдёт. Глаза героя загорелись холодной, расчётливой уверенностью. Всё закончится прямо здесь и сейчас, как должно было закончиться ещё раньше. Джокер заметил перемену во взгляде Рыцаря и заинтересованно приподнял бровь, облизнувшись. Безумец ожидал взрыва горячих эмоций, продолжения привычной яростной атаки, стиснутых до скипа зубов. Но герой отчего-то медлил, неторопливо надвигаясь на него с убийственно ледяным видом — лишь крепко сжатые кулаки говорили об общем настрое Бэтмена, и это сильнее разогревало интерес безумца. Клоун хихикнул. — Что, Бэтмен, подсчитываешь в уме исчезнувшие сегодня жизни? Не стоит так напрягать свои мышиные извилины — я могу тебе помочь. Получается где-то... — он сделал вид, что задумался, обхватив пальцами свой подбородок, — ... хотя, погоди. Совсем забыл — мне же плевать! С этими словами безумец растянулся в настолько провокационном волчьем оскале, что Бэтмен почувствовал, как собственные ногти сжатых пальцев впиваются в твёрдую ткань перчатки, едва ли не ломаясь. — Знаешь, могу дать совет, — продолжал Джокер. — Просто забудь про них. Эти люди — они ничто. Они не стоят твоей заботы, твоего внимания и того, чтобы ты каждый раз рисковал жизнью ради них. Клоун ждал ответа, но его не последовало. Тёмный Рыцарь уже стоял совсем близко к нему, и псих мог чувствовать его тяжёлое глубокое дыхание. Внезапно руки Бэтмена потянулись к его горлу. Непривычно медленно и без злости в движениях. Словно герой просто делал то, что должен, не следуя никаким эмоциям. Брюс и сам чувствовал, как что-то внутри него словно надломилось — он действовал хладнокровно, ведясь за внезапным порывом и ни о чем не думая; лишь одна-единственная мысль навязчиво пульсировала в голове с каждым тяжёлым ударом сердца — «Сегодня я навсегда остановлю Джокера». Крепкая хватка сжалась на шее, напрочь перекрывая доступ кислороду. Псих не сопротивлялся, и даже, наоборот, подался немного вперёд, призывно открывая незащищенное горло. — Давай, — зашептал он, — сделай это! Перешагни на ту сторону. Приложив усилие, клоун наклонился к самому его уху. — Позволь себе зайти так далеко, как ты не заходил никогда. И докажи, что я победил в этой игре, — томно прошуршал противный хрипящий голос. Пальцы сжались сильнее, прекращая любые дальнейшие попытки произносить слова. Что, если безумец пытается просто-напросто остановить его, хоть и делает вид, что это не так? Что, если говорит эти вещи, чтобы сбить Рыцаря с толку и заставить отступить? Нет, ерунда — Джокер просто играет с ним, как и всегда. Не слушать. Просто не слушать и продолжать душить. Начал раздаваться хриплый смех. Брюс неотрывно смотрел в зеленые глаза напротив и видел в них лишь безумие. Пора заканчивать со всей этой комедией. Герой добавил вторую руку с своему захвату, и он усилился настолько, что, казалось, фарфоровая тонкая шея вот-вот расколется под крепкими руками и осыпется на сотни маленьких кусочков. Враг ещё пытался смеяться, но вскоре звуки прекратились, сменившись тихим хрипом. Джокер начал хватать ртом воздух и инстинктивно взялся за бронированные предплечья в попытке отцепить их от себя. Бэтмен был непоколебим и не собирался выпускать безумца, и в этот момент Джокеру на секунду вдруг пришла мысль, что сейчас герой действительно готов его убить. Он прочитал это в его взгляде, выражавшем лишь спокойную, холодную, уверенную ненависть, и более ничего — не было даже привычного огня азарта. Клоун до конца отказывался верить в это; неожиданно для себя он понял, что пока не готов прерывать их игру, и неважно, в чью пользу будет исход. Хихикая сквозь хрипы, клоун начал извиваться у героя в руках, а тело стало непроизвольно дёргаться от недостатка воздуха, отчаянно пытаясь сделать вдох. Бэтмен оторвал одну руку от шеи и сгрёб ею запястья врага, грубо отцепляя их от себя и нещадно сдавливая. На этот раз ничто не помешает Мстителю сделать то, что он собирался. На удивление самому себе, Брюс был совершенно безразличен к мучениям человека, дёргающегося у него в руках. Он с безэмоциональной расчётливостью сжимал горло, мысленно отсчитывая оставшиеся секунды. Вскоре псих уже не сопротивлялся и Бэтмен почувствовал, как тот ослабевает; его ноги подкосились и тело безвольно обвисло. В этот момент Брюс уловил что-то особенное во взгляде врага. Веселье напрочь пропало с лица комедианта, сменившись едва уловимыми чертами... Печали? Нет, такого не может быть. Скорее всего, псих просто понял, что близится конец, и в панике пытался запомнить последние секунды своей жизни. Бэтмен встряхнул головой, выбрасывая эти странные предположения из головы. Вот уже горящие зелёным глаза начали тускнеть и закатываться. Вот уже тощее тело последний раз слабо рванулось, безуспешно стараясь глотнуть немного кислорода. А герой всё душил. Ничто, ничто не останавливало его. И в момент, когда Брюс уже почти сорвался в бездну, когда Джокер окончательно поверил, что всё кончено, воздух резко рассекло неожиданное шипение рации. — Бэтмен, ты поймал ублюдка? — громко вопрошал голос комиссара Гордона, пытаясь перекричать вой сирен и отчаянные крики на фоне. Сверкнув льдом в глазах, Брюс отпустил врага. Безумец повалился на пол и закашлялся, хватаясь за шею, сжимаясь всем телом и судорожно втягивая ртом воздух. На месте хватки разрастался страшный багровый след. Брюс медленно возвращался в реальность, постепенно осознавая, что только что собирался сделать. — Да, Гордон, — отозвался он, доставая рацию и отворачиваясь от трясущегося врага. — Что, чёрт подери, случилось? Что он от тебя хотел? — Он хотел, чтобы я убил его, Джим. Послышался испуганный вздох. — Ты же не...? — Нет, я этого не сделал. И именно поэтому он взорвал музей. Скорее всего, по абсолютно сломанной интонации Джеймс понял, что Бэтмен сейчас нестабилен. — Бэтмен, послушай, это не твоя вина. У уродов в масках было по детонатору в руках. Они бы сделали это при любом исходе. Комиссар прекрасно понимал, что герой сделал со своей стороны всё что мог. Брюс не стал это комментировать. — Я обезврежу его и привезу к вам. — Хорошо. Бэтмен, я... Здесь нужна твоя помощь. Это сущий ад. — Я скоро буду. Кажется, Джим дрожал от напряжения. — Спасибо. Шипение прекратилось, и Бэтмен обернулся, чтобы велеть безумцу подняться, но на том месте, где тот только что лежал, уже никого не было. Брюс даже не успел ничего сообразить, как внезапно почувствовал резкую острую боль в плече. В глазах на момент потемнело, но герой взял себя в руки и вытащил из плеча нож, правда, опомниться ему не дали и быстро повалили на землю, придавив чем-то тяжёлым. Рыцарь с трудом сфокусировал взгляд — как оказалось, Джокер сидел на нем, прижимая одной рукой широкую грудь к полу и держа очередной нож в другой. Безумец резко втягивал воздух, ещё не до конца восстановив дыхание после удушья, но безумная улыбка уже вновь обезображивала его бледное лицо. Оставалось непонятным, как он смог так быстро прийти в норму — вероятно, свою роль сыграл адреналин, но сейчас Брюсу хотелось думать об этом в последнюю очередь. — Охх, ты меня разочаровал, Бэтс. Я ведь действительно подумал, что ты наконец решился, — псих занёс руку с оружием для удара, но герой смог увернуться, и лезвие вошло в деревянный пол в паре сантиметров от лица Бэтмена. — Неужели после такого ты станешь отрицать, что тоже безумен? Джокер одним движением вытащил нож и снова попытался нанести герою ранение, но тому вновь удалось извернуться. Тонкая рука на удивление крепко прижимала героя, практически не позволяя двигаться, но все же Брюсу не составило особого труда схватить её и с силой надавить на запястье, чтобы псих выронил оружие. Того это не остановило, и он быстро выудил откуда-то из рукава новое лезвие, опять пытаясь наносить удары. Бэтмен внезапно усмехнулся про себя. Псих ведь не настолько неопытен в битве, чтобы не попадать ножом точно в цель. Неожиданно для обоих герой перестал оказывать какое-либо сопротивление и полностью расслабился под Джокером. — Продолжай, — велел грубый голос. — Давай, я хочу посмотреть, что ты будешь делать дальше. Мститель выжидающе смотрел на врага. Тот вдруг остановился; во взгляде промелькнул вопрос. Этого секундного замешательства оказалось более чем достаточно, и Брюс, не теряя больше времени, резко сбросил психа с себя и в свою очередь прижал его к полу. Джокер тихо злобно посмеивался, пока герой сковывал за спиной его руки и вдавливал щеку в твёрдую поверхность пола, выбивая тем самым искры из глаз. Обездвижив врага, Бэтмен, не произнося ни слова, поднял его на ноги за шиворот и грубо толкнул в спину. — Ну что, повезёшь меня в старый-добрый Аркхэм? Люблю наши поездки. Такой удобный повод в очередной раз с тобой поболтать. — Мы едем не в Аркхэм, — отрезал Рыцарь. — Ого! А куда же? К тебе домой? Да ты шалун. Крепкая рука в чёрной перчатке схватила чужое плечо и сжала его. Не слишком сильно, даже подозрительно спокойно. Хмурый взгляд опустился на психа. — Я предупреждал, что твоя жизнь станет адом, если ты нажмёшь кнопку. А я держу своё слово. Джокер не особо успел сделать какие-либо предположения, поскольку уже через секунду в его шею воткнулось что-то острое и в голову мгновенно ударила сонливость. Видя, как постепенно закрываются зелёные глаза, Брюс хмыкнул. — Раньше я бы сказал напоследок, что ненавижу тебя. Но сейчас... Сейчас мне просто всё равно. Знай: я буду только рад наконец избавиться от тебя. — Бэтс... — Джокер хотел что-то сказать, но отключился.***
Доехав до места трагедии, герой с мрачным видом вышел из автомобиля и подошёл к Гордону, положив руку ему на плечо. — Мне очень жаль, Джим. Тот похлопал Бэтмена по спине. — Мы сделали всё, что могли... Опечаленный вид комиссара заставил сердце Брюса болезненно сжаться. Он прикрыл глаза, стараясь совладать со вновь нахлынувшими эмоциями. Лишиться родителей — жестокая участь, но вот потерять ребёнка... Хуже этого, пожалуй, не существует ничего. И сегодня по вине Джокера именно это и произошло с несчастными, ни в чём не повинными людьми, которые всего лишь отправили своих детей на образовательную экскурсию. И не ожидали, что эта экскурсия станет для них последней. — Послушай, Джим, — вернулся Бэтмен к разговору. — Мы избавимся от него. Теперь я понял, что не нужно сомневаться. Оллфорд не сильно вызывает у меня доверие, но на данный момент это лучшее, что мы можем сделать. Пора что-то менять. Пора выходить из замкнутого круга. Я больше не позволю Джокеру думать, что мир вращается вокруг него. Что бы доктор ни собирался сделать с Джокером, если он обещал не причинять вреда его здоровью — я хочу, чтобы Джокер через это прошёл. Терапия, разговоры, упражнения... Мне всё равно. Надо дать доктору шанс. — Хорошо. Я доверяю твоему выбору, Бэтмен, — медленно кивнул комиссар. — Я тоже не был склонен верить Оллфорду, но сейчас мы все в полной растерянности от собственного бессилия против этого психопата. Поэтому мы должны хотя бы позволить доктору попробовать. — Не переживай. Я приду пообщаться с этим Оллфордом и узнаю, в чем его план. Гордон благодарно кивнул. Бэтмен достал из Бэтмобиля бессознательное тело Джокера, пренебрежительно взвалив его себе на плечо, а затем, дойдя до полицейской машины, едва ли не швырнул его туда, словно какую-то шавку. — Он заслужил, — одобрительно улыбнулся полицейский, сидящий за рулём. Но герой лишь хмуро проигнорировал его и отправился помогать спасательным службам, пытающимся откопать останки погибших среди обломков.***
Вечером, вернувшись в поместье, Брюс ещё раз перекручивал в голове события сегодняшнего дня. Он думал о том, что ещё никогда в жизни не был настолько близок к убийству, как сегодня. Наверное, он должен был истязать себя муками совести, переживаниями, внутренними разговорами с самим собой... Должен был ненавидеть себя за то, что едва не сорвался — и не просто едва, а действительно практически сорвался. Герой был уверен в том, что ближайшую неделю ему обеспечены душевные страдания, и действительно убеждал себя в том, что совершил ужасный, недостойный поступок. Что фактически стал одним из тех уродов, кто ломает жизни у себя в руках... Брюс целенаправленно старался думать так. Но на самом деле, Бэтмен не испытывал ничего. Никаких угрызений совести. Никакого саморазрушения. Ровным счетом никаких эмоций. Он слишком сильно устал от всего этого. Всё, чего ему хотелось — заставить Джокера заплатить за свои деяния, а после навсегда выбросить его из головы, точно так же, как и из своей жизни, и больше никогда не вспоминать.