***
На этот раз Оллфорд не был одет в халат — на нём была лишь простого кроя серая рубашка и идеально выглаженные тёмные брюки. Он тихо напевал какую-то лёгкую мелодию, пожёвывая конфету, пока защёлкивал замки двери изнутри. Подмышкой он держал ноутбук. — Я решил заскочить к тебе ненадолго, прежде чем мои ребята вновь поведут тебя к аппарату, — объяснил он, откидывая со лба выпавшую прядь волос и подходя к столу, за которым пленник весьма удачно оказался сидящим. — Как поживаешь? Джокер одарил его взглядом исподлобья и хмыканием. — Сколько времени я уже здесь? — задал он вопрос вместо ответа. Доктор на секунду задумался, мысленно высчитывая что-то. — Думаю, почти месяц. А это имеет какое-то значение? Ты говорил, что время не играет для тебя роли. Ты живешь настоящим — так живи. Псих издал показной смешок. — О, для меня и вправду не играет. Но не для Бэтмена. Оллфорд с предвкушением хлопнул ладонями. — Как раз про это я и пришёл тебе сказать. Вернее, показать кое-что. Тебе ведь интересно, что происходит в городе во время твоего отсутствия? Сегодня я наткнулся на один любопытный репортаж по новостям и решил поделиться с тобой. Он открыл ноутбук и повернул его экраном к Джокеру, открыв страницу главного готэмского новостного портала. С полным доверием придвинул компьютер чуть ближе к Джокеру. Псих пробежался глазами по странице. Там висела видеозапись, обозначенная заголовком «Герой Готэма защищает город от новой угрозы: уникальное интервью». Псих сглотнул. На заставке виднелся любимый тёмный силуэт. Зная, что ещё пожалеет об этом, Джокер включил видео, после чего на экране сразу появилось сосредоточенное лицо репортёра, который стоял на фоне ночного города. Размытые виды позади отчего-то казались знакомыми. Также были слышны гул толпы и полицейские сирены. — Мы с вами находимся на месте происшествия. Буквально час назад заброшенный парк аттракционов оказался почти полностью погребённым под огнём из-за произошедшего здесь мощного взрыва. Пожароопасная ситуация возникла в результате стычки Бэтмена с террористом, известным как Циркач, от рук которого, напомню, погибло более полутора тысяч человек за последние три недели, — на экране мелькнуло несколько кадров, на которых Бэтмен дрался с мужчиной, одетым в длинный плащ и маску. — Личность преступника всё ещё остаётся неустановленной, однако, как сообщает полиция, благодаря содействию Бэтмена поиски идут успешно, и сегодня герою почти удалось остановить этого опасного человека. Сейчас мы попробуем задать спасителю пару вопросов. Кадр сменился. Оператор обвёл пространство, демонстрируя догорающие обломки того, что раньше было культовым местом столкновений Бэтмена и Джокера. Безумец резко подался ближе, в неверии глядя в монитор и бегая взглядом по валяющимся на земле обломкам металла. Для него этот парк был любимой частью всего Готэма. Здесь происходили их с Тёмным Рыцарем лучшие сражения; здесь герой впервые засмеялся над его шуткой; здесь когда-то давным-давно Бэтс в первый и последний раз предложил безумцу помощь... Это была своеобразная святыня — неприкосновенная территория, на которую никто и никогда, кроме самого Джокера, его приспешников и Бэтмена, не смел соваться. Территория, дышащая лучшими воспоминаниями и являющаяся материальным воплощением всего того, что так любил Джокер в своём образе. Не говоря уже о том, что здесь располагалось его самое большое убежище — база с кучей оружия, реквизита и важных архивов. И вот теперь всё это... буквально сгорело дотла. А этот туповатый журналист говорит обо всём с таким будничным выражением лица, словно произошедшее не имеет ровным счетом никакого значения. Но что же скажет Бэтси? Когда герой появился в кадре, псих схватился за экран, притягивая ноутбук ещё ближе и внимательно смотря. Бэтмен стоял возле полицейских машин и сосредоточенно разговаривал о чём-то с комиссаром Гордоном. Когда авторы репортажа подошли ближе к ним, те дружно попытались отмахнуться, но журналист был крайне настойчив и сыпал вопросами, призывая Бэтмена как-то прокомментировать ситуацию. Тот пытался закрыть камеру рукой, что-то бурчал, что непроизвольно вызывало у Джокера улыбку умиления, но в конечном счёте всё же повернулся к объективу. — Самое главное, что никто не пострадал от взрыва, — отрезал он. — Сейчас мы работаем над тем, чтобы как можно быстрее выйти на Циркача и предотвратить возможные последующие террористические акты. — Много ли сил требуют поиски? — тут же продолжил репортёр. — На данный момент практически всё мое время и все силы уходят на это. Джокер почувствовал укол глупой, но от этого не менее неприятной ревности. Конечно, Бэтмен постоянно боролся с какими-то врагами, в Готэме постоянно появлялись новые второсортные злодеи, но сейчас всё обстояло несколько иначе: мало того, что герой практически прямым текстом назвал нового врага вполне конкретной занозой в заднице, он ещё и устроил с ним разборки на территории Джокера. В конечном итоге разрушив её до основания. В то время, пока сам безумец не имеет возможности сбежать из плена, в котором оказался. Однако, дальше было только хуже. — Хорошо, последний вопрос! — увернувшись от деликатно выталкивающей его за пределы ограждения полиции, воскликнул журналист. — Говорят, что один из разрушенных аттракционов «Дом смеха» был входом на одну из тайных баз Джокера. Правда ли это, и если да, то можно ли считать случившийся взрыв своего рода удачей? Бэтмен едва ли не закатил глаза, но всё же ответил. — Я постарался загнать Циркача сюда лишь для того, чтобы избежать человеческих потерь, — на этих словах глаза Джокера расширились, ведь он не ожидал, что Бэтс мог сам стать инициатором этого вторжения. — Это место удалено от любых зданий и складов, где могли бы находиться горожане. Тем не менее, здесь и вправду когда-то было расположено убежище Джокера. Не знаю, насколько актуальна эта информация на сегодняшний день. — Что вы думаете по поводу того, как сумасшедший клоун может отреагировать на случившееся? — Джокер пока что не представляет опасности, а всё остальное не имеет значения, — в тоне Бэтмена не было ничего, кроме холода. — Надеюсь, что он больше никогда нас не потревожит. Я рад, что так или иначе удаётся постепенно стирать с лица нашего города напоминания о нём. Псих вздрогнул. — Да, все мы хотели бы забыть о нём, как о страшном сне, — согласился интервьюер. — Приятно, когда обстоятельства способствуют этому. — Если позволите, Бэтмен должен заниматься делами, — довольно грубо вмешался комиссар, вставая между репортером и героем. — Мы должны сделать всё возможное, чтобы выследить Циркача и заставить его ответить по закону. На этом запись заканчивалась. Джокер медленно оторвался от ноутбука, плавно откидываясь на спинку стула и пустым взглядом смотря перед собой. Он никак не мог поверить в то, что это произошло. В то, что Бэтси это допустил. И не просто допустил — а был словно удовлетворён тем, что частичку Джокера уничтожило взрывом. Раньше герой никогда не пытался разрушать его убежища. У других злодеев — да, возможно, но в случае с клоуном это было словно негласным правилом. Неприкосновенность дома, этого небольшого участка грешной Готэмской земли, где безумец имел возможность спокойно дышать, спокойно думать, спокойно находиться. Дело было даже не в этом месте как таковом. Проблема была в самом... отношении. В самом факте того, что Бэтмен словно бы и вправду решил начать потихоньку и незаметно стирать Джокера из своей головы, переключаясь на что-то новое и резко перестав придавать значение важным для психа вещам. И то, как они завершили интервью словами об этом новом террористе, новом злодее... Неужели всё внимание Бэтмена настолько быстро перенаправилось к другому врагу? Оллфорд молча придвинул ноутбук обратно к себе, захлопывая его и устремляя взгляд на пленника. — Забавно, не находишь? — наконец прокомментировал он. Джокер помотал головой. — Это не продлится долго, — уверенно заявил он, хотя с трудом мог сдерживать дрожь в голосе. — Рано или поздно Бэтмен поймёт, что меня нет слишком долго. Этот придурок-террорист сольётся после первого же визита в лечебницу или Блэкгейт, как это делает вся подобная ему подтанцовка, а Бэтс, спохватившись, отправится искать меня. — Хах. Будет скучать, да? — с полным иронии хмыканием ответил Оллфорд. Джокер стиснул зубы. — Скорее прислушается к зову совести. Ну, или сердца, ха-ха-ха! — Джокер растянул губы в улыбке, стараясь обернуть всё в очередную шутку. — Он быстро поймёт, как сильно ему не хватает наших игр. Или, возможно, я не дам ему успеть соскучиться, если взорву твою милую лабораторию ко всем чертям и сбегу отсюда. — О, этого ты точно сделать не сможешь, я тебе обещаю, — улыбнувшись, доктор поднялся из-за стола и повернулся к выходу. Дверь открыла привычная группа охранников. — Несите его к аппарату и начинайте запуск. Я подойду через минуту. Надо сходить за халатом. Образ ведь важнее всего, — метнув на психа быстрый короткий взгляд, который, вероятно, должен был что-то означать, он покинул камеру.***
Судя по реакции организма, они увеличили дозу по сравнению с предыдущим разом. Потому что почти сразу после укола Джокер ощутил яркие симптомы испуга, а после «сеанса» — очередную головную боль и такую сильную тошноту, что, будь в его желудке хоть грамм еды, она бы фонтаном вывернулась наружу. То неприятное, причинившее страх и боль видение, которое пришло ему в этот раз, хотелось забыть, навсегда выкинуть из памяти, словно его никогда и не возникало. Отрицать тот факт, что токсин работал, причём весьма эффективно, было уже бессмысленно, как и задаваться вопросами, каким образом профессору удалось вывести эту формулу. Неприятнее всего было то, что помимо его самого эти страхи мог видеть и Оллфорд. Он был незваным гостем в голове психа, и подобное нарушение всех личных границ до глубины души возмущало Джокера. Знать, что кто-то способен с такой лёгкостью копаться в его сознании, было очень некомфортно. Безумец лишь надеялся, что, возможно, для доктора всё ограничивалось ощущениями, звуками. Быть может, какими-то размытыми картинками, но не более того. Когда Джокера, дрожащего и не перестающего нервно хихикать в попытках отвлечь внимание от своего нестабильного состояния, приволокли обратно в комнату, Оллфорд дождался, пока здоровяки покинут их, и вновь поставил на стол ноутбук. Он повертел в руках маленький флэш-накопитель, привлекая внимание пленника, после чего вставил карту в разъём. — Материалы, которые хранятся на этой флэшке, имеют уникальную ценность. Думаю, будь я человеком, ищущим больших денег, то продал бы её на каком-нибудь аукционе. Однако, мне неинтересны все эти торги, а потому будет весело обнародовать эти записи просто так. — И каким образом это должно меня касаться? — держась ладонью за лоб, Джокер тяжело дышал и периодически громко сглатывал от головной боли, однако, это не помешало вложить в интонацию толику скепсиса. — Сейчас сам поймёшь. Профессор открыл папку с несколькими видеофайлами и запустил последний. Первые несколько секунд были похожи на профессиональную анимацию в стиле сюрреализма, но уже скоро изображение приобрело достаточно отчётливые очертания. С неприятным удивлением псих вдруг понял, что абсолютно то же самое он только что видел под воздействием токсина в своей галлюцинации. — Узнаёшь виды, хм? — довольно смотря на экран, спросил мужчина. Джокер в неверии помотал головой, несколько раз моргнув. На видеозаписи виднелись крыша небоскрёба, ночное небо и городские огни вокруг, а впереди был Бэтмен, направляющийся куда-то к краю крыши. Затем герой остановился и встал вполоборота к зрителю. Камера в буквальном смысле была глазами Джокера. Всё, что видел псих в своём кошмаре, сейчас под абсолютно тем же ракурсом повторялось на экране. Безумец почувствовал, как, словно от токсина страха, его пульс вновь участился. — Проваливай! — рычит до боли знакомый голос. Взгляд голубых глаз из-под маски пронзает ядом ненависти; кулаки и зубы плотно сжаты. Он выглядит сурово, пугающе сурово. И Джокер лишь разводит руками и мотает головой в непонимании — что Тёмный Рыцарь хочет от него? — Ты хочешь, чтобы я ушёл? — осторожно спрашивает голос психа за кадром. — Убирайся из моей жизни, — велит герой ледяным, каменным тоном. — Убирайся к чёртовой матери и никогда больше не появляйся. Безумец едва узнает собственный отчаянный голос. — Но я ведь нужен тебе! Скажи, что я нужен тебе, Бэтмен! Без меня твоя жизнь будет скучной и бессмысленной! Герой усмехается — безразлично, злостно. Жестоко. Улыбка на его губах выглядит хуже, чем клоун когда-либо мог себе представить. — Какой наивный и жалкий лепет, Джокер, — слова ударяют прямо по сердцу. — Неужели ты и вправду думаешь, что твоё присутствие в моей жизни хотя бы на одну-единственную секунду имеет для меня значение? Рыцарь насмехается над ним, смотрит свысока и словно растаптывает своими словами и взглядом. — Это не так. Я мечтаю избавиться от тебя. И жалею лишь о том, что не могу тебя убить! — продолжает герой. Безумец растерянно тянется рукой в сторону Бэтмена — словно хочет его достать. Прикоснуться к нему, чтобы проверить, настоящий ли он. Но тот лишь с отвращением отдёргивается в сторону, делает шаг назад. — Уходи и не появляйся, — бросает Бэтмен напоследок, прежде чем исчезнуть в темноте. Джокер бросается к краю, смотрит вниз, судорожно вглядываясь в чёрную глубину — но героя уже нигде нет. Безумцу казалось, что в тот момент он на физическом уровне ощутил, как сердце раскололось в груди. — Как... — Джокер даже не мог сформулировать слова. — Какого хрена, Оллфорд? Что это значит? — Ты не верил, что я смогу выудить эти образы из твоей головы. Но теперь ты знаешь, что все мы с моими коллегами можем их видеть. А при помощи пары кликов их смогут увидеть и остальные жители Готэма и всего мира, в том числе Бэтмен. И тогда все узнают, что главная угроза этого города, его главный страх, Дьявол во плоти по имени Джокер — всего лишь ничтожный человек, который точно так же, как и все, способен трястись от своих собственных сжирающих его изнутри страхов. — Нет! Ты не можешь этого сделать! — Джокер дёрнулся с места и резким движением вытащил флэшку из ноутбука, швыряя её на пол и пытаясь раздавить ногами. — Я собирался оставить этот экземпляр тебе на память, но, кажется, ты сейчас его растопчешь, — спокойно и даже как-то умиротворённо заметил доктор, посмеиваясь. — В любом случае, думаю, Бэтмен найдёт всю эту новую информацию о тебе весьма любопытной. Не думаешь, что он сможет как-то использовать её для смены методов воздействия на тебя? О-о-о, а представь, как заинтересуются тобой новоиспечённые специалисты Аркхэма, которые мечтают поработать с трудным пациентом вроде такого, как ты! — Достаточно, — рявкнул псих. — Ох, а что скажут твои коллеги по роду деятельности? Ты будешь выглядеть просто жалко в их глазах. Они смогут растоптать тебя, словно букашку. Потому что то, что доселе было твоим единственным преимуществом перед всеми ними, внезапно с треском развалилось. Джокер отпихнул ногой наполовину уничтоженную флэш-карту и сжал волосы на своей голове, не желая больше слушать это и представлять подобный исход. Он метался по комнате, игнорируя дрожь в коленях и головокружение. — Заткнись! — Думаю, Крейн будет в восторге. Да и все, кому когда-либо доводилось пытаться заставить тебя испытать страх, который, как ты любил утверждать, тебе абсолютно неведом. — Это всё глупости! — псих метнулся обратно к столу в намерении смести с него ноутбук, но система безопасности сработала вовремя и в шею психа впился дротик с транквилизатором, заставивший Джокера без сил осесть на стул. — Никто даже не поверит, что это правда! Хах! Да только ленивый не попробует сделать подобную запись и выдать её за сенсацию. Думаешь, хоть кто-нибудь на это поведётся? — Люди склонны верить в то, во что им хочется верить. А уничтожить твой старательно выточенный образ сверхчеловека захочет любой. Они будут счастливы принять эти записи за правду, коей они и являются. Ну а Бэтмен, как мы знаем, не настолько глуп, чтобы не отличить дешёвую постановку от реальной информации. Джокер устало рассмеялся, прикрыв ладонью глаза. — Ты не имеешь право делать это! Ты не можешь... Ты просто не можешь публиковать то, что принадлежит мне и только мне! Это мой разум, мои переживания, и никого, кроме меня, всё это не может касаться! — в голосе психа, где-то глубоко под показным смехом и поверхностной агрессией, проскользнула первая тень того, что Оллфорд охарактеризовал бы как отчаяние. — Я подумаю над тем, насколько сильно хочу выложить это в открытые источники. В твоих интересах быть со мной дружелюбным. — Я ещё даже не пытался убить тебя, а ты считаешь, что я недостаточно дружелюбен? — Я всего лишь тебя предупредил. — Знаешь, что, — выплюнул клоун. — Если ты собираешься прибегать к шантажу, то можешь пойти трахнуть сам себя! Понятно?! — Шантажировать тебя было бы слишком примитивным, — доктор пожал плечами. — В конце концов, это не настолько уж компрометирующая информация. Просто определись, насколько это важно для самого тебя и насколько оправданны будут риски. Джокер хлопнул себя по лбу, хохоча. — Но ведь это угроза, ублюдок! Это самая настоящая угроза. — Не советую выражаться в мою сторону, дорогой, — как-то нехорошо улыбнувшись, предупредил Оллфорд.***
— Мастер Брюс. Я хотел бы... спросить у вас кое-что. Дворецкий принёс в бэт-пещеру поднос с ужином и поставил его на стол возле компьютерной системы. — Я догадываюсь, о чём ты хочешь поговорить, Альфред, — вздохнув, ответил брюнет и повернулся в кресле, чтобы посмотреть на собеседника. — Что ж. Я лишь хочу сказать, что меня несколько смущает представление, в котором вы решили принять участие. Вся эта постановка... Для чего она была? — Я не знаю, как ответить на этот вопрос, Альфред. Я понимаю, что всё это звучит и выглядит сомнительно — но я доверяю своей интуиции и знаю, что то, что мы сделали, было правильным. — Вы с полицейскими взорвали целый район, сэр. — Я знаю! Я знаю это. Мы всего лишь уничтожили и без того наполовину разрушенную и никому не нужную территорию. Она была полностью пуста на протяжении многих лет. Считай, что мы очистили город от лишнего мусора и записали об этом небольшой сюжет, — герой устало потёр лицо. — И всё же — с какой целью? — Тот доктор, который сейчас занимается Джокером... он сказал, что это поможет сделать ещё один шаг в его лечении. — Вы верите этому человеку? — Не до конца. Я не знаю, можно ли ему доверять, и полагаюсь лишь на себя. Но после всего, что я, полиция и весь город прошли в борьбе против выходок Джокера... После того, как я годами не мог оказать на этого психа никакого воздействия... После его последнего деяния... Я не могу по-другому. Ты же знаешь, что всё, что я перепробовал, оказалось бесполезным. И когда в тот последний раз я сделал абсолютно всё, что мог, чтобы спасти детские жизни, а он всё равно их забрал — я понял, что больше не могу действовать по-старому. Я ведь чуть не убил его. Но всё же это не то, чего мы с тобой хотели бы. А потому я сейчас позволяю себе играть в игру доктора Оллфорда. Я хочу посмотреть, на что он способен. Кто знает, вдруг его методика и вправду сработает? Пара ложных репортажей взамен на законное избавление города от Джокера — по-моему, это того стоит. Понимаешь? — Я понимаю, мастер Брюс. Я не имею ничего против излечения Джокера. Казалось, Альфред не завершил мысль, но не мог решить, стоит ли её озвучивать. Наконец, едва слышно вздохнув, он продолжил. — Я всего лишь беспокоюсь за вас, сэр. Вы привыкли всегда работать в одиночку, а сейчас вы словно участвуете в чьей-то запутанной игре. Что, если она зайдёт слишком далеко? Герой положил руку старику на плечо. — Спасибо, что переживаешь за меня. Но, пожалуйста, поверь мне — я контролирую то, что происходит. И никогда не позволю использовать себя как посредника для манипуляций. — Что ж, — старик слегка кивнул. — Надеюсь, вы и правда чётко знаете, что делаете. — Всё будет хорошо, — Брюс улыбнулся. — При всём уважении, сэр, я в этом несколько сомневаюсь.