Игра стоит свеч

Я проснулась, когда на улице светало. Безмятежно. Первые лучи восходящего солнца настырно ломились в спальню, невольно заставляя ежесекундно моргать слипшимися, уставшими глазами. Скорчив заспанное лицо от ноющей боли в спине, шумно вздохнула. Я осторожно потянулась, чтобы позволить каждой клеточке тела встрепенуться, нехотя выползая из нагретой простыни, и босыми ногами ступила на холодный пол. Крадясь на носочках, не желая будить сладко сопящего Тома, подошла к окну и задвинула плотные шторы. Теперь, словно вновь на дворе ночь, а спальню, не уставая, заполняют блаженные стоны двух опьяневших людей. Я подняла вверх уголки пересохших губ, оборачиваясь назад. Том все еще мирно спал, а это значит, будет гораздо проще уйти незамеченной. Да, я избегаю разговора. Да, я боюсь услышать «Между нами ничего нет, ты ведь понимаешь?». А уйдя, сохраню и слух, и нервы, даже если в последствии пожалею о содеянном. Пройдясь стеклянным взглядом по помещению, я лениво побрела к высокому, сделанному из белого дерева, шкафу и распахнула дверцу. Ну и какого, спрашивается, дьявола? От туда молниеносной лавиной вывалились вещи, сложенные абы как, по принципу «главное впихнуть!». И это аккуратный, любящий порядок и чистоту, бессменный ловелас культовой группы? Я нырнула с головой, хоть и по уши «заплыла» в его вещах, и вытащила мешковатую, длинную футболку, вдыхая легкий шлейф оставшегося одеколона Тома. Ах, боже, я просто влюбленная дура! Зевнув, одела необычную на себя вещицу и, обвив талию ремешком, найденным на поверхности хлама, привстала на колени и так же, как и было, втиснула содержимое обратно. Не хочу, чтобы Том огорчился. Ведь возможно, это его своеобразный фетиш. После, найдя в дебрях этого дома ванную, сделала водные процедуры и снова вошла в спальню, попутно расчесывая непослушные волосы. Я подкралась к Тому и нежно поцеловала в щеку, отчего он мило поморщился и еще сильнее сжал пуховую подушку. *** - Ты ничего не забыла? – сонным, с нотками тревоги в голосе, спросил Том, видя, как я собираюсь переступить порог его спальной. Я дернулась и, обернувшись, молниеносно схватилась за свою грудь и расстроенно ахнула. Он вскинул изогнутую бровь, пройдясь языком по пухлым губам. - И правда, я забыла одеть лифчик, - наконец, отозвалась я. Тот лишь выдохнул, закатив глаза – фирменный жест, когда Том чрезвычайно недоволен. - Может, тебе помочь в этом деле? – теперь улыбаясь, игриво предложил Том. - Мне будет легче сорвать с тебя мою любимую футболку, – закончил он, уже уверенно подступив ко мне. Позади меня препятствие – стена. Опять? Такое ощущение, будто на каждом шагу в доме Тома стены. Повсюду эти гребаные, мать их, лабиринтные стены! Это означало лишь одно – я не смогу выбраться. - Помоги для начала его найти, - злостно процедила я, нехотя отталкивая Тома от себя. - Почему я? – подходя к пуфику, сел и вальяжно закинул ногу на ногу, скрещивая тонкие пальцы. Смотрит неотрывно, ждет реакции. - Я с Георгом спала или с тобой? – не отрываясь от поисков, в своей обычной манере, спросила я, заползая под широкую кровать. Честно, имя басиста пришло мне на ум совершенно случайно. - Не понял? – Затупив, он соскочил с пуфика и подошел к кровати, из – под которой выплывало мое измученное лицо. Я состроила безразличие, хотя мне жутко хотелось засмеяться, и посмотрела на него. - Тогда отвали, - бросила я с усталостью в голосе, безысходно провалившись в постель и в потоке воспаленных мыслей выловив здравую, которая напомнила о том, что мое белье валяется на первом этаже, где мы, собственно, и разделись. Тем временем заткнуться Тому удалось лишь на пару минут. - Нам надо поговорить, - хоть и торопясь, но отчетливо проговорил Том, садясь на тот же пуфик бежевого оттенка и, лихорадочно схватив пачку сигарет с комода, привычно закурил. - Не надо, - лишь прошипела я и отрицательно покачала головой. Нависла нелепая пауза. Убивающая тишина, словно девственным призрачным облаком витала в затемненной от плотно закрытых шторок комнате, ставя между нами невидимый барьер. Беспрерывное тиканье часов давило на слух, будто мы находились в больничной, пустой палате, где не слышно ничего – только раздражающий тик проходящих часов, с которыми ничего не меняется. Ты просто лежишь в четырех бетонных стенах, тупо втыкая в белесый потолок, как и сейчас. Я, наконец, спрыгнула с постели и поспешила выйти из спальни, в которой непринужденно веяло парфюмерией и сигаретами. Том, не выдержав, поднялся и, мгновенно обойдя меня, перегородил выход. POV Tom Я наблюдал за тем, как Милана, словно нашкодивший ребенок, крадется к выходу. Спускает ручку, открывает дверь. Сердце заполняется скрипом, как эта старая дверца, за которой постепенно скрывался её изящный силуэт. Я подорвался с пуфика, обойдя сзади, и перегородил путь к выходу. Меня порядком достала эта неопределенность. Мы играем в слова, которые стали известны, кажется, всему миру, после занимаемся бурным сексом и расходимся. Что за дьявол? - Ты ничего не забыла? – снова повторяю вопрос, пристально смотря ей в изумленные глаза. Милана заметно нервничает, ежеминутно одергивая мою футболку, которая так соблазнительно смотрелась на ней. Я нервно сглотнул, изнывая от желания вновь коснуться любимого тела, ловко перебегая пальцами по его контуру. - Уже нет, - сухо отвечает, отводя смущенный взгляд в пол, словно ей безразлично, как смотрю на нее я: - Что тебе нужно? – и вновь это убогое безразличие разъедает во мне все искреннее, что я, признаться, испытываю к Милане. - Мы же просто играли, черт возьми! – я срываюсь, переходя на оглушающий крик и, обхватив голову сильными руками, отхожу назад, чтобы в бредовом угаре не причинить ей боль. Да какого черта со мной происходит?