Встань на ноги. Подними голову.

Яркое солнце ласково касалось своими лучиками ссадин на лице задремавшего на диване парня, и повреждения, будто по волшебству, постепенно исчезали. Питер, здорово уставший после неспокойного ночного патрулирования, привычно отказался от поездки домой и завалился спать прямо в своем кабинете. И вот теперь одна его нога была закинута на спинку дивана, а рука свисала с края сиденья, практически касаясь пола. Именно в такой позе застал его Мэтти, успешно сбежавший из-под бдительного ока бабушки. Мальчик стоял и зачарованно наблюдал, как ползет по лицу Питера яркий луч, все ближе подбираясь к закрытым глазам. И вот, стоило свету коснуться век парня, как тот резко дернулся, взмахнув до этого свободно свисающей рукой, и рывком сел, ошалело оглядываясь по сторонам и вызывая этим веселый смех малыша. – Ох, Мэтти, – пробормотал Паркер, успокаиваясь и протягивая руки к улыбающемуся мальчугану. Все-таки он никак не мог привыкнуть к этому помещению с огромными окнами. TPL Company лишь месяц назад переехала в новое здание, и теперь, взамен прежней мастерской с узкими окнами под самым потолком, в которой могли одновременно трудиться до пятнадцати человек – его команда, – Паучку принадлежал практически целый этаж с несколькими просторными помещениями и личным светлым кабинетом. – И откуда ты здесь взялся, малыш? Пришел с бабулей? – Дя! – радостно кивнул мальчик и вскарабкался Питеру на колени. – Снова сбежал от нее? Эй-эй, не устраивайся на мне, пора вставать! – запротестовал парень, глядя, как ребенок сворачивается в уютный клубочек и хитро на него поглядывает. – Тютють! – объявил он, и Паркеру ничего не оставалось, кроме как снова откинуться на спину, прижимая к себе малыша и подтягивая плед. В конце концов, он действительно не успел как следует отдохнуть, а теплое тельце под боком приятно расслабляло. Поэтому Питер дотянулся до своего смартфона, с его помощью опуская плотные жалюзи, сообщил бабуле, что Мэтти с ним, окинул кабинет внимательным взглядом в поисках чего-либо, обо что может пораниться ребенок, хотя и был уверен, что проснется от любого его движения, и, успокоившись, снова прикрыл глаза. Следующий раз он проснулся, когда ему показалось, что хлопнула дверь. Осмотревшись и никого не обнаружив, он перевел взгляд на мирно посапывающего Мэтти. Наверное, бабуля заходила, ища малыша. Спать больше не хотелось, и Питер активировал над собой голографический экран с 3D-моделью нового звукового фильтра для своего костюма. Где-то в устройстве была поломка, из-за которой барахлил регулятор громкости, но парень никак не мог ее найти. Голубоватое свечение все-таки разбудило ребенка, и Паркер, свернув экран и стянув непослушные волосы в тугой хвост, направился вслед за семенящим Мэтти в мастерские. Конечно же, путь малыша лежал к Бену – талантливому парню, разрабатывающему роботизированные игрушки. – Хей, дружок! – улыбнулся Бен, подхватывая мальчика на руки и шагая с ним в дальний угол комнаты. – А я все думаю, когда ты придешь и станешь первым испытателем этого межгалактического шаттла? – Он же не взлетит? – тут же поинтересовался Питер. Уж он-то знал, что его подчиненные частенько перегибали палку в своих изобретениях. Убедившись, что все в порядке, он с легким сердцем оставил ребенка на попечение Бена – все в его команде души не чаяли в Мэтти и обожали понянчиться с ним. Огромным плюсом переезда оказалось то, что в новом здании было несколько помещений для досуга: большой спортзал, душ, несколько комнат отдыха, полноценная кухня и даже небольшая оранжерея. То что надо для такого трудоголика как Питер, поэтому он довольно быстро привел себя в порядок и вернулся на свой этаж. Мэтти уже перебрался в другой кабинет и теперь завороженно наблюдал за огромной 3D-проекцией какого-то аккумулятора. Бабушка Олли с дедушкой Тедди надолго застряли у Неда, который в очередной раз придумал что-то грандиозное и заперся ото всех, кроме родственников, в своей «берлоге», как сотрудники прозвали его мастерскую. День пролетел незаметно. Несмотря на дружеские отношения с командой, Паркер все же был руководителем, именно на нем лежала работа с документами, и он до самого вечера погряз в бумажной волоките. Как обычно, расслабился Питер, только когда решил все текущие задачи, надел костюм и тенью выскользнул прямо из открытого окна собственного кабинета. Его жизнь превратилась в бесконечную череду работы и патрулирований, и если работа подразумевала активную мозговую деятельность и постоянную собранность, то в патрулях он отпускал себя и часто действовал на одних инстинктах, давая разуму возможность отдохнуть, перезагрузиться. Вечер был на удивление спокойным, никаких правонарушителей не наблюдалось, и поэтому Питер, пролетая над толпой, лениво скользил по ней взглядом, пока не приметил знакомую походку. Джереми, его основной ассистент по апгрейдам костюма, переходил через улицу, и Паркер решил его догнать. Из-за совместной работы он сблизился с этим парнем больше, чем с прочими сотрудниками, в глубине души считая его почти другом. Но какое-то смутное чувство не давало Паучку просто приземлиться перед Джереми, и он, все еще ведомый инстинктами, зацепился за вывеску метрах в пяти над сотрудником, и замер, практически сливаясь с поверхностью баннера. Джереми расхаживал перед неприметным входом в дешевый отель, сжимая в руках спортивную сумку, в его движениях сквозила нервозность, заметив которую, Питер насторожился и присмотрелся к парню внимательнее. И едва не рухнул вниз, когда его приятель подскочил к припарковавшейся дорогой ауди, учтиво открывая дверцу перед женщиной, которую Питер надеялся не видеть больше никогда. – Мисс Александрова... – Очень надеюсь, что ты позвал меня в эту дыру не просто так, – женщина вышла из машины и брезгливо огляделась. – Время – деньги, Джейсон. – Я Джереми. – Что? – Меня зовут… неважно. Да, я хотел вам кое-что показать. Эм… за этой гостиницей есть безлюдный двор, так что… – А место поприличнее ты найти не мог? – скривилась Алёна, но все же шагнула в сторону входа. Несмотря на то, что паучье чутье било тревогу и намекало на приближающийся пиздец, Питер постарался успокоиться и не делать поспешных выводов. Он быстро вскарабкался на крышу здания, и, осмотрев небольшой внутренний дворик, притаился в одной из темных ниш на уровне третьего этажа. Скоро послышалось цоканье каблуков и властный голос женщины: – Ну? – Секундочку, – раздался звук расстегивающейся молнии и шорох. – Вот, вещество полностью идентично паутине, дальность выстрела регулируется, – Питер осторожно выглянул из ниши и увидел, что Джереми демонстрирует что-то вроде пистолета с баллончиком сверху. – Объем картриджа значительно превышает тот, что в шутерах Паука. – У него несколько видов паутины, разве не так? – прищурилась женщина, протягивая руку за оружием. Выстрел – и на противоположной стене образовалась большая клякса из паутины. – Это та, что он использует для задержания, она начинает распадаться через два часа после применения. В паутиномёте есть несколько режимов, вот, можете посмотреть, для разных целей. Александрова что-то покрутила в оружии и, резко развернувшись, выстрелила в залетевшего во двор воробья, приклеивая его к стене. У Паркера сердце ушло в пятки от осознания, как он облажался. Нельзя, нельзя было расслабляться, просто услышав, что эту женщину уволили из SI! Нельзя недооценивать своих противников. Особенно таких метких. Кто она такая? – Плохо, – послышался тем временем голос Александровой. – Я не вижу никакой пользы от этой игрушки. Задержать цель можно и другими способами. Ты бесполезен. – Нет, подождите! Посмотрите, вот этот режим… – Я неясно выражаюсь? Ты – посредственность. Это, с позволения сказать, оружие подойдет для игр пятилеток. Ну или Человека-Паука. Ты нам не нужен. – Я достоин этой работы! – вскричал Джереми, но Шалёна, игнорируя его, скрылась в здании. – Вот же белобрысая сука! – он в бешенстве пнул свою сумку, отбрасывая ее на пару метров. – И кому же ты не нужен? – спросил Питер, мягко спрыгивая на землю и прилагая огромные усилия, чтобы его голос звучал ровно. Осознание того, что он доверился не тому, снова, давило на него, не давая вдохнуть полной грудью, поднимая в душе волну жгучей обиды. – Ты! – резко обернулся парень. На его лице застыли ярость и презрение, но вместе с тем в глазах читалась растерянность. Джереми явно не ожидал, что его застигнут врасплох. Тем более тот, кого он только что так неудачно попытался предать. – Это ты во всем виноват! Это ты бездарность, не я! Я достоин большего, чем работа в вашей компании! Твой дурацкий костюм – далеко не предел желаний! – Куда же ты так стремился, что был готов с легкостью продать тех, кто тебе доверял? – сделал шаг вперед Питер. И как он мог не заметить, что тот, кого он подпустил так близко – к самому важному, к костюму! – настолько ненавидел его? Почему молчало его чутье? Паучок сделал вперед еще один шаг и замер, когда Джереми вскинул на него свой… как он его назвал? Паутиномёт? – Я тоже так могу, – и Паркер в ответном жесте поднял руку с шутером, но не успел ничего сделать, потому что его противник нажал на курок, а он по инерции активировал шутер. Питер словно в замедленной съемке увидел, как к нему несется сгусток паутины, и понял, что отклониться не успеет из-за слишком маленькой дистанции между ними. Но, в конце концов, это всего лишь паутина, решил было он, когда липкое вещество коснулось его груди, расползаясь по всему костюму, и Питера неожиданно прошил мощный удар тока. Он, словно подкошенный, рухнул на землю, сотрясаясь от непрекращающихся электрических разрядов и с ужасом видя, как Джереми с легкостью избавляется от опутавшей его паутины с помощью какого-то растворителя и, мрачно усмехаясь, поднимается на ноги. – Я мог бы убить тебя, Питер, но я не злодей. Я всего лишь ученый, и я всего лишь стремлюсь к большему. Электрический заряд иссякнет через пару минут, – он поднял выпавший из рук паутиномёт, закинул его в сумку и, не оглядываясь, покинул двор, а Паучок остался лежать, не в силах пошевелиться, содрогаясь от постепенно слабеющих импульсов и ощущая гулкую пустоту внутри. Каким же наивным дураком он был. Раз за разом он впускал в свою жизнь того, кто затем его предавал. Наверное, прав был Флэш, когда во время их первого разговора объяснял, почему Старк никого не подпускает к себе слишком близко. Как только Паркер смог двигаться, он выпутался из паутины и постарался выбраться со двора. Ослабевшие конечности никак не желали его слушаться, а душу сковали разочарование и обида. Он опять облажался.