Хагрид - любитель потроллить

      Очередной поток «странностей» начался ровно за неделю до окончания седьмого месяца, а точнее, до одиннадцатого дня рождения Гарри. Причём в этот раз, в отличие от предыдущих, события, несмотря на непосредственное отношение Гарри к ним, обошли стороной именно его. Досталось лишь носящим фамилию Дурсль, причём почти всем в Британии, так как заглавный герой сией истории забыл точный адрес дяди с тётей Поттера и ещё в течение мая успел навестить большинство людей с такой фамилией в стране, пока не обнаружил нужное ему семейство. Однако великану не стало неловко от такого косяка, а даже наоборот. Ему было в кайф лишний раз встретиться с незнакомыми людьми. «Что приятного может быть в выполнении лишней работы?», — зададутся вопросом те, кто-либо прожигает время на однообразной скучной работе, либо просто не знает, на каких ангельских условиях работает Хагрид. Его работа лесничим может быть и покажется на первый взгляд унылой, но он может в любой момент покинуть свою находящуюся неподалёку от Хогвартса хижину и отправиться в Лондон и близлежащие города и посёлки, чтобы заняться своим любимым делом — угарать с разных жителей этих мест. Никто точно не знает, почему Дамблдор не предотвращает эти вылазки великана, ведь директор явно о них знает, и они могут повлечь за собой нарушение Статута о секретности, но факт остаётся фактом — Хагрид частенько контактирует с магглами, насмехаясь над бедняжками чуть ли не каждый божий день. В Лондоне даже один раз печатали про таинственного гигантских размеров мужчину, докучающего жителям столицы, однако напечатанная партия газет так и не добралась до прилавков. Интересно, почему же?

***

      Эта неделя не задалась с самого начала. У Вернона появились какие-то проблемы на работе, которые следовало в срочном порядке исправить, Дадли после прогулки вернулся домой с фонарём под глазом, сказав, что упал, хотя любой здравомыслящий человек сразу бы понял, что он подрался с кем-то и не вышел из битвы победителем, а Петунья копошилась возле своего дражайшего сыночка с кубиком льда в руках. Мать несколько раз приложила ледышку к глазу Дадлика и посоветовала ему отправиться в свою комнату и полежать. Сын же воспользовался обеспокоенностью Петуньи и спросил самым невинным и ответственным голосом, каким только смог: «А как же летнее задание?». Разумеется, Дадли получил от мамы желаемый ответ: «Подождёт задание — здоровье важнее!», и, изо всех сил стараясь скрыть удовлетворение, отправился на второй этаж в свою спальню. После этого миссис Дурсль отправилась на кухню готовить обед, с навязчивыми мыслями, что скоро какая-то неудача постигнет и её. Как бы она не пыталась отогнать эти помыслы встречными, в роде: «К чему эти глупые суеверия? Всё будет хорошо», твёрдая уверенность в том, что её ожидает какая-то пакость, не давала женщине покоя. Настолько не давала, что Петунья, полностью погрузившись в свои мысли, совсем забыла о готовящейся в духовке баранине с картошкой, а потому, так как до приезда с работы Вернона оставалось где-то полчаса, ей пришлось по-быстрому сделать яичницу с беконом.       Как раз через десять минут после того, как Петунья приготовила на всех обед, приехал Вернон. Он выглядел угрюмым и каким-то отстранённым. Жёнушка, естественно, поинтересовалась, что случилось, на что муж отмахнулся: «Ничего. Решительно ничего, всё отлично». Услышав скрип открывающейся двери, Дадли вышел из комнаты поздороваться с отцом, после чего унюхал аппетитный запах яичницы и пулей спустился вниз, позабыв-таки поприветствовать папу. Прежде чем самой усесться за стол, Петунья взяла три самых некрасивых и тонких полоски бекона, что были в упаковке, достала из холодильника яблоко и отправилась отдавать всё это ненавистному племяннику. Когда вся семья собралась за столом, Вернон, не раздевшийся с дороги, откусил кусок бекона и стал неохотно его жевать, уставившись в тарелку. К этому времени Дурсль-младший уже доел свой обед и отправился обратно в спальню, дальше читать комиксы. Подождав, пока её сын закроет дверь своей комнаты, Петунья начала разговор:  — На работе что-то случилось, дорогой?       Муж не сразу отреагировал на вопрос жены. Лишь через несколько секунд он встрепенулся и ответил:  — А? Нет, на работе всё хорошо. Я же сказал, ничего не случилось.  — Но я же вижу, что ты чем-то встревожен.  — Ничего не случилось!  — Вернон, не нужно меня обманывать.  — Ты ещё пожалеешь, что попросила меня рассказать. В общем, подъезжаю я к нашему району, а тут из ниоткуда выпрыгивает какой-то непонятный мужик. Он был, по ощущениям, ростом метра под три, а то и больше. Не знаю, откуда у нас такой взялся, никогда его раньше не видел. Тем не менее, он загородил мне путь. Я открыл окно и крикнул ему, мол, ты чего творишь? А он мне в ответ: «Твоя жёнушка толстая сильно. Займись этим». Хам, каких поискать! Ещё откуда-то твоё имя знает. Он мне вдогонку крикнул, когда я его объехал: «Так лучше для Петуньи, помяни моё слово!». Ещё и заржал потом, скот!       Петунья действительно пожалела. Всё-таки плохое предчувствие её не подвело. Она никогда раньше таких высоких людей не видела, откуда же тогда этому великану знать, как её зовут и кто её муж? Неужели он следил за ней? Даже переданные Верноном слова гиганта про то, что Петунья «толстая сильно» почти не оскорбили женщину. Когда ты слышишь от незнакомцев слова наподобие: «Так лучше для Петуньи, помяни моё слово» ты больше пугаешься, нежели думаешь о массе и объёме своего тела. Остаток обеда прошёл в тишине, ещё больше давившей на мозг миссис Дурсль, однако разговор продолжить она не желала, кому захочется дальше обсуждать такие вот инциденты?       Вечером этого же дня Петунья слегка подостыла. Всё-таки в доме сейчас спокойно и с обеда ничего особенного не происходило. Миссис Дурсль сидела в гостиной и смотрела телевизор, как вдруг раздался звонок в дверь. Странно, Вернон не говорил, что ждёт гостей, да и друзья Дадли никогда так поздно не приходили. Петунья отправилась в прихожую и медленно приоткрыла дверь. На пороге лежал букет фиолетовых петуний, к которому был прикреплён свернутый четыре раза листок, связанный бантиком из розовой ленты. Женщина насторожилась. Она подняла букет и, закрыв дверь, направилась искать под него вазу. Не оставлять же такое чудо лежать просто так. Наполнив найденную ёмкость водой и поставив туда цветы, Петунья развязала бант и раскрыла лист. На нём была надпись: «Посмотри на себя. Сделай со своим жиром что-нибудь. Смотреть больно». Это уже слишком! Миссис, конечно, поняла, от кого это письмо, но в этот раз она была слишком сердита, чтобы пугаться. Петунья ринулась в ванну, чтобы убедиться, неужели её диеты и правда ни к чему не привели. Каков был её шок, когда в зеркале ванной она увидела себя толстой. Причём она выглядела так, будто ей просто взяли и растянули бока. У Петуньи подкосились ноги и она от грусти согнулась. Опустив голову чуть ниже уровня зеркала, она выпучила глаза, и к ней вдруг пришло осознание всего. Но откуда в ванной её дома кривое зеркало? Вернон явно не стал бы шутить такую шутку, а Дадли или Поттеру раздобыть такую штуку было бы просто невозможно, хотя, естественно, на своего сыночка мать не могла и подумать. Неужели это был тот мужик, про которого говорил Вернон? Снова раздался звонок в дверь. В этот раз Петунье стало совсем не по себе. Но она, переборов себя, всё же пошла открывать. В метрах пятнадцати от дома стоял тот самый огромный мужчина. На нём была белая рубашка, которая была ему «немножечко» мала, и тёмно-синие спортивные штаны с семью белыми полосками. Поверх рубахи великан натянул чёрный кожаный жилет с маленьким значком неизвестного Петунье бренда «Magidas» на правой его стороне. Логотип представлял собой саму надпись, написанную довольно стандартным шрифтом, и стилизованные семь полосок, раскрашенные в цвета радуги, над ней. На до ужаса косматой голове гиганта сквозь волосы проглядывали натянутые на лоб защищающие от ветра очки, какие обычно надевают байкеры в стереотипном представлении людей. Увидев такого человека, Петунья, вскрикнув, взялась за сердце, которое, как ей казалось, вот-вот выпрыгнет из груди. Великан несколько секунд смотрел на неё, после чего сунул ладонь в карман жилета, и в его руке блеснул нож.  — Ну что, Цветочек, я помогу тебе избавиться от складок, — сказал с ухмылкой гигант.       Петунья попятилась, тяжело дыша от страха. Она не могла закричать или вымолвить хоть слово. Она лишь могла смотреть на угрожающего ей мужчину, который, как она думала, в любой момент ворвётся в дом и нападёт на неё. Но так не случилось. Великан подкинул нож и тот исчез в воздухе. Магия. «Не может быть…», — подумала миссис Дурсль и в её глазах потемнело. Последнее, что она услышала перед тем, как упасть в обморок, был громкий басистый смех, вызывающий в подобной обстановке мурашки по всему телу.       Очнулась Петунья уже утром. Она лежала на втором этаже в своей кровати. Рядом сидел Вернон с крайне обеспокоенным лицом.  — Очнулась! Слава богу! Что произошло? — спросил он без всяких предисловий.       Миссис Дурсль медленно поднялась и осмотрелась. Она ещё слабо понимала, что происходит, так как ещё не отошла от дрёмы. Не мог же это быть сон. Всё было слишком реальным, слишком осязаемым. Да и она не могла вспомнить, чтобы шла в спальню.  — Ты отнёс меня сюда? — спросила Петунья.  — Ну конечно я! А то Дадли что ли? Что произошло? — повторил Вернон.  — Значит это был не сон… — задумчиво произнесла жена, заставив мужа приподнять брови ещё выше. — Я в-видела того мужчину, про которого ты говорил. Он достал нож и сказал, что поможет мне избавиться от складок. Дальше… Дальше не помню.  — Это он что ли смеялся?! — злобно спросил мистер Дурсль, пробудив воспоминание в Петунье. — Я пришёл на чей-то оглушительный смех, а там на полу ты лежишь!  — Думаю, это был он, — ответила жена.  — Маньяк какой-то! Позвоним в полицию?  — Да, наверное, стоит.       Вернон направился в самый дальний от кровати угол комнаты, где на маленьком туалетном столике стоял старенький дисковый телефон. На нём он набрал 911 и стал ждать ответа. К его глубочайшему удивлению, гудки прервались.  — Странно, телефонная линия накрылась. Так и знал, что во всех этих службах сидят некомпетентные свиньи, даром живущие на наши налоги! Ладно, пойдём вниз, расскажешь мне и Дадли во всех подробностях, что было, он тоже волнуется.       Семь минут спустя в гостиной уже сидела вся семья Дурслей. Петунья начала пересказывать события прошлого вечера, без каких-либо изысков. Однако она не упомянула одной важной детали — исчезнувшего с помощью магии ножа. Не упомянула вполне осознанно, решила повременить с освещением этого малоприятного факта, пока Вернон не успокоится. Муж и сын слушали Петунью с огромным интересом, не смея прерывать ни на секунду. Лишь после окончания рассказа Дурсль-старший задал вопрос.  — Кривое зеркало, говоришь? Но я с утра умывался, и я отражался нормально, — тут Вернон слегка замялся, но осмелился-таки продолжить. — Ты уверена, что тебе это не причудилось? В подкинутый букет и насмешки того мужика я верю, но куда могло деться то зеркало, если ещё вчера висело?  — Туда же, откуда появилось, — немного обиженно ответила Петунья и, поняв, что невольно намекнула на причастность к данной истории волшебства, решила перевести тему. — Нет, ну это же всё-таки надо было так всё подстроить! Все эти махинации и намёк на то, что случится вечером, ещё когда он преградил тебе дорогу! Неужели кому-то действительно надо было это продумывать? И зачем? Зачем ему надо мной издеваться… Нет, это всё же не сильно подходящее слово. Шутить? Нет, тоже не то…  — Троллить? — предложил сынишка, вспомнив новомодное слово, недавно ставшее популярным в Интернете.  — Пусть так, сына, — мягко отмахнулась миссис Дурсль.       Петунья оказалась не единственной, кому стал докучать таинственный великан. Вечером этого же дня, когда на улице стояла непроглядная темнота, а Дадли готовился ко сну, случилось ещё одно странное событие. Дурсль-младший неохотно доедал свою курицу в панировке, так как только после этого ему разрешали взять себе последний кусочек пиццы. Покончив наконец с трапезой, что случилось ещё через полчаса, Дадли медленно поплёлся наверх. Всё же оказавшись в своей комнате, мальчик глянул в окно и заметил вдалеке тёмное пятно, загораживаживающее свет от фонаря. Дурсль подошёл к оконцу и увидел там ужасающее зрелище. Поодаль от дома сидел на корточках тот самый великан и грыз семечки, отплёвывая кожуру в сторону, где находились аккуратно постриженные кустики, служащие оградой чьего-то заднего двора. Через несколько мгновений гигант заметил силуэт Дурсля, наблюдающего за ним. Загадочный мужчина прищурился, запихивая в рот очередное семя, после чего ухмыльнулся, дав понять, что в его голове созрела шутейка, и крикнул: «Эй, жирный! Азазазазазазазазазазакхапхапхап…». Дадли от испуга закричал, наскоро стянул покрывало с ещё заправленной постели и с головой нырнул внутрь, закрыв уши руками, чтобы не слышать громкого, злорадного и басистого смеха незнакомца.       И Вернона не обошла участь быть затролленным. Вечером следующего дня, проходя мимо чулана Гарри к лестнице на второй этаж, Дурсль захотел попить воды и решил зайти на кухню, где была стеклянная выдвижная дверь. Через неё маггл смог лицезреть во дворе соседей напротив того самого мужчину, который у всей семьи Дурслей уже в печёнках сидел. Гигант что-то кричал и размахивал руками, пока хозяева дома, смотревшие на него из окна, всё больше раскрывали глаза от ужаса. Вскоре они задёрнули занавески и скрылись из виду. Огромный мужчина, по-видимому, довольный своей очередной шуткой, громко захохотал, обнажив свои жёлтые и местами отсутствовавшие зубы, и начал хлопать в ладоши, после чего шлёпнул рукой себе по колену. Вдруг улыбка пропала с лица великана. Он заметил следящего за ним Вернона и распрямился. — 'От чёрт! — грозно крикнул незнакомец и стремглав побежал на дом Дурслей.       Глава семейства, ожидаемо, сильно испугался от такого неожиданного действия. Со скоростью, которую за секунду развил этот мужчина, он вполне мог прошибить стену кухни. Предвидев это, Вернон вскрикнул, отвернулся и зажмурился. Простояв так минуту-другую, мистер Дурсль начал подозревать неладное. Гигант не был настолько далеко от дома, чтобы столько до него бежать. Отец Дадли осмелился-таки посмотреть назад. Великана уже нигде не было.       Шёл четвёртый день этой злосчастной недели. С утра всё семейство Дурслей собралось в гостиной, чтобы обобщить увиденные за последние три дня случаи. — Итак, — начал Вернон. — все знают, зачем мы сейчас здесь собрались. — Зачем? — вопреки ожиданиям отца спросил Дадли. — Как зачем?! Мы все столкнулись с нашей «проблемой». Я бы сказал «большой проблемой». Теперь понятно?       До сына так и не дошло, о чём говорит папа, однако спрашивать второй раз ему было неловко, поэтому Дурсль-младший кивнул. — Так вот, вчера надо мной тоже решил подшутить этот дуралей. Он побежал на меня, а потом просто взял и исчез! Какой из этого мы можем сделать вывод? — Что на него нужно доложить в полицию! — предложила Петунья. — Верно! Уверен, наши соседи уже это сделали, а если на этого козла подать несколько исков, то шанс того, что заведут дело, будет велик. Но я говорил про другой вывод. Что он лишь угрожает нам, но не вредит. Так что это ничто иное, как простое хулиганство, и боятся нам его не стоит. Также он терроризирует не только нас, но и всех наших соседей. Как рассказывал Дадли, этот гигант плевал в чью-то живую ограду. — Да! — подтвердил Дурсль-младший. — Из всего вышесказанного делаем вывод, что Петунье больше не нужно волноваться из-за лишнего в… — Вернон прервался, заметив, что лицо его жены стало выражать гнев. — Неважно. Также, как нетрудно понять, показывается этот мужик только по вечерам. Не знаю, долго ли ещё он тут будет ошиваться, так что, на всякий случай, готовьтесь.       И Вернон не ошибся. В этот день круг из насмешек великана над Дурслями, начавшийся с Петуньи, стартовал заново. Этот случай произошёл позднее всех предыдущих. Уже под полночь миссис сидела в гостиной и досматривала последнюю серию своего любимого сериала. Наконец она узнает, с кем Георгий, внебрачный сын Александра и Любы, незаконно рождённой во время Холодной войны дочери русского армейца и американской домохозяйки, мигрировавшей в Англию, мутил в четвёртом классе, когда подвыпил за школой с друзьями. — Гера, — начала Аманда, с неестественно серьёзной для неё интонацией голоса. — Ты что-нибудь слышал о том солисте из местной рок-группы? — Тот, что на электронке? — удивился Георгий. — Почему ты о нём вспомнила? — Видишь ли… Не знаю, как сказать… Он связан с той девушкой. — Ты знаешь, кто это была?! — вздохнул Гера. — Что значит связан?! Почему ты говоришь мне это только сейчас?! — Та девушка… Она его сестра. — Да кто это? Не томи! — Это… — продолжила Аманда, и именно в этот момент свет в доме выключили. — Неееееееееееет! — тихо крикнула Петунья, стараясь никого в доме не разбудить.       Она подошла к телевизору и слегка ударила по нему ладонью, хоть и прекрасно понимала, что это бесполезно. Всё пропало! Тысяча семьсот пятьдесят восемь серий этой треклятой мыльной оперы на выброс! Петунья с невероятно подавленным видом вернулась на своё место в кресле. Её глаза начали медленно слипаться. Вдруг раздался громкий, до боли знакомый миссис Дурсль голос. — Почему же ты не послушалась меня? — сказал он трагично. — Почему ты не похудела? — продолжил он спустя десять секунд, после прошлых слов.       Петунья попыталась закричать, чтобы позвать Вернона, однако она не смогла открыть рот. Всё что она смогла сделать, так это издать негромкое мычание, которое даже с открытой дверью со второго этажа не услышишь. — Тихо! — приказал великан, и чары, помешавшие женщине заорать, развеялись. — Я здесь, чтобы помочь тебе. Выгляни в прихожую.       Перспектива сделать это миссис Дурсль, ясное дело, не устраивала. Однако выбора не было. Именно там находилась лестница на второй этаж, а в такой обстановке, пусть и в удобном кресле, при всём желании, не уснёшь. Надо было хоть попытаться прошмыгнуть мимо этого маньяка наверх, иначе сидеть ей тут до утра, ещё и неизвестно, уйдёт ли великан. Петунья неохотно встала и, от страха спотыкаясь на каждом шагу, поплелась к прихожей. Едва ступив за пределы гостиной, она с ужасом обнаружила, что прихожая теперь вовсе отсутствовала! Вместо неё был длинный прямой коридор с высоким потолком, через который, непонятно откуда, сквозило. Лампы, свисающие сверху, на удивление, светились, однако телевизор и свет в гостиной всё ещё не работали. В конце стоял всё тот же гигант с ножом в руке. Петунья чуть снова не упала в обморок, но в этот раз сдержалась. — Ты — Цветочек, не так ли? Стебельку цветка полагается быть тонким и прямым, а не согнутым и жирным. Позволь я тебя от этого избавлю! — великан повёл ножом у своего лица.       Миссис Дурсль совсем поплохело. «Это всё сон, это не может быть правдой!», — успокаивала она себя. Судорожно пытаясь придумать выход из данной ситуации, Петунья вспомнила слова мужа: «…он лишь угрожает нам, но не вредит». Это придало женщине уверенности в себе. — Я тебя не боюсь! — бойко произнесла она, и её голос отдался эхом где-то в бесконечной темноте этого коридора.       Мужчину этот ответ рассмешил. Его злобный смешок донёсся до миссис Дурсль и заставил мурашки выступить по всему её телу. — Не боишься? Ха! А стоило бы!       Свет начал мигать с бешенной скоростью. Гигант взял нож в зубы и встал в позу, с которой начинают скоростные забеги. Петунья попятилась. Великан стартанул так, будто им выстрелили из какой-то большой рогатки. Он приближался к парализованной от ужаса миссис Дурсль, у которой на лице застыла гримаса непередаваемого отчаяния и жути. Когда мужчине оставалось буквально два рывка до Петуньи, та зажмурилась, а открыв через несколько мгновений глаза, застала себя сидящей в удобном, так любимом ею кресле. Какое счастье! — Всё по канону хорроров. Не будь ты главным героем сегодня, ты бы непременно погибла!       Великан издал злобный смешок, подавившись под конец, тем самым слегка подпортив впечатление. Но миссис Дурсль этого хватило. Эмоционально изжив себя, она моментально отрубилась.       Пятый день был на удивление спокойным. В этот раз вся семья подготовилась. С утра Вернон перетащил кровать Дадли и телевизор в свою с Петуньей спальню, чтобы вечером всем собраться в одной комнате и великан их не доставал. И хотя семейство не было уверено, что гигант не застанет их врасплох всех вместе, вариант с просмотром телевизора при свете люстры сработал.       Однако на шестой день всё было уже не так радужно. Вернон, привыкший, что великан нападает только вечером, никак не мог быть готов к очередному появлению незнакомца, объявившегося средь бело дня. Мистер Дурсль находился в своём офисе в Лондоне и разбирал различные бумаги. Большинство из них были от налоговой службы, однако среди них мелькали письма и от недовольных покупателей, обнаруживших брак. Такие Вернон откладывал в отдельный ящик, который позже относил своему секретарю. Дурсль находил такое занятие крайне увлекательным и интересным, несмотря на расхожее мнение об однообразии подобной деятельности. Однако счастье длилось недолго. — Дурсль… Дурсль… Дурсль…       Такое внезапное восклицание заставило Вернона подскочить на полметра вместе со своим стулом. — И сюда припёрся! — взвыл мистер Дурсль. — Нет! Идиллию ещё и на моей работе я тебе нарушить не дам! Ты где прячешься, а? — спросил он у великана, когда бегал по кабинету. — Когда я тебя найду, я тебе так накостыляю! Век не забудешь!       Внезапно Вернон поскользнулся на банановой шкурке. Откуда в его всегда чистом и ухоженном кабинете подобный мусор?! Гигант разразился каким-то по-детски звонким, но всё ещё низким смехом. Тут в голове Дурсля что-то щёлкнуло. Если бы кто-то сейчас слышал вопли и ржач великана, кто-то наверняка бы пришёл. Но, видимо, никто не слышал. Непонятно откуда взявшаяся кожура и неслышимый никем, кроме Вернона, смех, пробудили в нём воспоминание. — Стоп! — воскликнул Дурсль. — Это ты тогда подсунул Поттеру шкурку, а потом ещё и угарал!       Великан ещё секунд двадцать отходил от смеха, после чего, отдышавшись, ответил: — Да, я. Какой ты доГАДливый! А? Дошло? — Ну ты у меня получишь! ТЫ У МЕНЯ ПОЛУЧИШЬ! — кричал, поднимаясь с пола, Вернон. — Я понял! Ты из этих уродов — колдунов! Стало быть, ты и стекло убрал? — Не. У меня была мысль сделать это, но стихийный выброс магии Поттера опередил меня. — Отлично! — обрадовался Вернон. — Значит, мальчишку я наказал не зря! А то я уж испугался, что придётся его отпустить! — Кстати о мальчишке, — довольно внушительным и серьёзным голосом начал гигант. — Ты, это, поаккуратней с ним, ладно? Не бить, не пороть, не ронять его до завтра, усёк? Мне он нужен целым и невредимым. — Что значит «до завтра»? — испуганно спросил Дурсль, после чего ответа уже не последовало.       Тридцать первое июля, день рождения Гарри. Теперь, когда вся семья была точно в курсе, что великан — волшебник, который пришёл за Поттером, мальчик со шрамом также стал присутствовать на семейном собрании. — Вчера, — уже по традиции начал дискуссию Вернон. — этот мужик почти прямым текстом мне сказал, что сегодня придёт за ним, — Дурсль-старший кинул взгляд на Гарри. — Теперь мы знаем ещё и то, что он может прийти к нам в любое время, так что нужно, на всякий случай, чем-нибудь вооружиться и быть начеку! Уж я сделаю всё, чтобы защитить вас, для этого я и взял сегодня отгул! — Пап, — начал Дадли. — почему бы нам не отдать его старухе Фигг? — Потому что нам в таком случае от этого ненормального влетит. Такие уроды, как этот высокий, не способны на нормальный контакт с обычными людьми. — Я думаю, сегодня он придёт всё-таки вечером, — сказал Петунья. — В офисе-то ты был один, а тут у нас куча соседей. — Точно! Что-то я не подумал. Тогда у нас есть время обдумать план действий до вечера! — А о чём речь? — не понимающий, что происходит, осмелился вставить слово Гарри. — Помолчи! Без тебя тошно! — оборвал того Дадли. — Тихо все! — крикнул Вернон. — Я тут подумал, что вооружаться нам не надо. Нужно любезно во всём соглашаться с нашим «гостем» и всячески стараться угодить ему, чтобы он, ненароком, не разнёс дом. Так, я подберу свою лучшую одежду! Петунья, одень Дадли по последней моде, только не в парадную, подлизываться настолько не надо, а то план может не сработать. И сама переоденься во что-нибудь яркое. Поттера оставьте так. — Может, оденемся после обеда? — не желая заниматься этим, спросил Дурсль-младший. — Да, точно, — согласился отец. — Что-то я переволновался. Пойду выпью что ли. — Вернон, прекращай это! — всполошилась миссис Дурсль. — После появления этого великана ты сам не свой! — Петунья, я и так на взводе!       И члены семейства разошлись, кто куда. Лишь Гарри первое время оставался в гостиной, всё ещё не до конца осознавая, что происходит и кто за ним придёт, а потом вернулся обратно в свой чулан, как не парадоксально, единственное место, где в данный момент он чувствовал себя более-менее уверенно.       На часах пробило шесть часов. Наряженные Дурсли вошли в гостиную и подозвали к себе Гарри. Все уселись по своим местам и стали обговаривать план действий. — Он придёт с минуты на минуту! — взволнованно оттараторила Петунья. — Всё будет хорошо! — убеждал Вернон. — Нужно лишь всё хорошо обговорить. Тунья, будешь подавать еду. Дадли, ты откроешь дверь. Я буду культурно вести беседу и предложу виски. — Ты же не собираешься пить с ним? — строго спросила миссис Дурсль. — Да нет! — отмахнулся глава семейства.       Через несколько минут, проведённых в молчании, в дверь громко и сильно постучали. Всё вздрогнули от такого резкого звука. — Ну, будь что будет! — сказал себе Вернон, вскакивая с кресла. — Дадли, иди открывай.       Дурсль-младший, без особой охоты, дрожа, подался вперёд. Он двигался мелкими рывками, точно каждый шаг он выполнял после тяжёлой схватки со своим инстинктом самосохранения. Однако он не зря медлил. Секунду спустя, пинком выбитая дверь просвистела прямо перед лицом Дадли и вдребезги разбилась о противоположную стену дома.